ГЛАВА 19
Олег Провоторов спустился в холл и сразу увидел женщину в светлой шубке, назвавшуюся Астрой Ельцовой. На другом кожаном диване сидела девочка лет двенадцати, дочка одной из сотрудниц.
– Госпожа Ельцова? Чем обязан?
– Я по поводу смерти вашей начальницы.
Его лоб прорезала горестная складка.
– Ужасно, что это случилось с ней. Ко мне приходили из милиции… вернее, к нам на фирму. Задавали вопросы. Всем! Коллеги сразу доложили, что у меня с Нелли был роман. Естественно, я попал под подозрение. Абсурд! Похоже, следствие идет по проторенной дорожке. Раз мы с Нелли расстались, значит, я непременно должен ее ревновать.
– А вы не ревнивы?
– Самую малость, как любой человек. Но чтобы убивать?! Помилуйте, я не маньяк какой-нибудь. Да и разошлись мы более года назад.
Девочка покосилась на них и передвинулась в дальний уголок дивана. Она перестала болтать ногами и сделала вид, что смотрит в окно.
Олег выглядел удрученным, но далеко не в той степени, как если бы он действительно воспринял смерть Нелли трагически. Это был мужчина лет сорока пяти, одетый с иголочки, подстриженный по моде, который явно следил за собой, придавая своей внешности немалое значение. На его среднем пальце блестел золотой перстень, туфли были из хорошей кожи, но с царапинами на носках. Будь у него достаточно денег, он бы купил новые.
Астра вспомнила слова Эммы. Господин Провоторов действительно походил на дамского угодника, который не прочь поправить свои дела за счет богатых и одиноких леди, не избалованных мужским вниманием. Мешки под глазами и несколько помятое, хотя и тщательно выбритое лицо выдавали в нем пристрастие к выпивке. Скорее всего, Нелли оттолкнуло именно это качество кандидата в мужья.
– Я веду частное расследование… по поручению брата погибшей, – вежливо объяснила Астра.
– Да, да… конечно. Я так и понял.
Он смерил оценивающим взглядом ее шубку и внутренне изумился. Неплохо зарабатывают частные детективы. В его зрачках непроизвольно вспыхнул интерес.
– Вам, вероятно, задавали вопрос, где вы были во время убийства госпожи Ракитиной?
– Разумеется. Как же без этого? Пресловутое алиби! – усмехнулся он. – Так вот, у меня его нет. И не должно быть! Я ни в чем не виноват и не обязан оправдываться.
В его голосе звучал глубоко скрытый страх. Боялся, что на него повесят убийство или у него была более веская причина для волнения?
– Разве вы в тот день были не на работе?
– Я отпросился. У меня жутко разболелся зуб. До обеда я лежал дома, а потом поехал к своему стоматологу. Он может подтвердить.
– Лучше бы вы с утра к нему поехали, – искренне сказала Астра.
– С утра к нему уже не было записи. Я принял обезболивающее, пообедал и поехал лечить зуб.
– Вы живете один?
– Из-за этого у меня теперь будут неприятности? – разозлился Провоторов. – Меня обвинят в убийстве женщины, на которой я собирался жениться? На каких основаниях?
– Вы сделали Нелли предложение?
– Сделал… она приняла его, но мы решили не торопиться. Мы оба не молоды, а в этом возрасте люди становятся осторожнее.
– Кто из вас передумал?
– Она, – честно признался Олег. – Ей пришелся не по душе мой образ жизни. У меня, видите ли, были женщины, и я могу много выпить. Но я же холостяк, в конце концов! Монашеских обетов не давал. Что касается спиртного, то я не алкоголик. Могу вовремя остановиться.
«Но это становится все труднее, – отметила про себя Астра. – Нелегко отказаться от холостяцких привычек!»
– Еще Нелли постоянно пилила меня из-за курения. Она правильно поступила, что отказала мне. Мы не подходим друг другу.
– Она приглашала вас к себе домой?
– Много раз. Вы про мои отпечатки пальцев? Они наверняка найдутся в ее квартире. Уже нашлись. Мне не было нужды надевать перчатки, я ведь не преступник!
– Спустя год с лишком в квартире Нелли все еще оставались ваши отпечатки? Там что, ни разу уборки не делалось?
– О, господи! Были уборки, вы же понимаете. Нелли весьма… чистоплотная особа. Была… Она еще и ремонт затеяла, перестилала полы, переклеивала обои, потолки белила. Об этом знал весь отдел.
– Ремонт? Боюсь, ваши дела совсем плохи…
Провоторов вскочил, сделал круг по холлу и встал перед Астрой, так, что ей пришлось задрать голову.
– Ну, заходил я к ней… недавно.
– Когда?
Он махнул рукой и сел. На его скулах играли жел-ваки.
– Дней десять назад. Приходил в гости. Как друг! Что в этом такого? Мы коллеги, работаем вместе… Я хотел поговорить с ней, сказать, что бросаю пить… В общем, надеялся на примирение и… возобновление отношений. Но она приняла это в штыки, отказала наотрез.
– И вы пришли в бешенство… Она ведь отвергла вас, смертельно оскорбила отказом! В вас взыграла жажда мести. Вы потеряли самообладание и убили ее?
– Чушь… Да, это был удар по самолюбию, но и только. Любви я к ней не испытывал, как и она ко мне. Мы симпатизировали друг другу и собирались вступить в брак по расчету. Куда ей было тянуть с замужеством? Мне тоже надоело ходить в холостяках… Я пытался уговорить ее, давал разные обещания. Бесполезно! Уперлась, и ни в какую. Я вышел от нее раздраженным, недовольным собой, возмущенным ее резкостью, жесткой отповедью. Собственно, этого следовало ожидать. У Нелли совсем не женский характер. Но, в общем, она была права. Разбитый сосуд не склеишь!
– Она позволяла вам курить в ее гостиной?
Он оторопело уставился на Астру.
– Да, когда она еще была увлечена мной… А что?
– Куда вы сбрасывали пепел?
– Пепел? А… в пепельницу, конечно. Я воспитанный человек. – Его брови вдруг подпрыгнули, подбородок задрожал. – Вот вы о чем! Пепельница! Я отлично осведомлен, каким предметом Нелли ударили по голове… Помню эту пепельницу. Между прочим… ужасная, грубая вещь… совершенно не во вкусе Нелли. Тяжелая, с острыми краями… из зеленого мрамора…
Провоторов осекся и медленно покрылся бледностью. При его глазах с красными веками и иссиня-черных волосах он сразу стал похожим на вампира.
«Отвратительный тип, – подумала Астра. – И как он может нравиться женщинам? И ведь не одной сердце разбил, ловелас этакий!»
– Вы тоже… намекаете, что я…
Его голос сел от негодования, лицо вытянулось.
– Я не намекаю, а задаю вопросы. Такова моя за-дача.
Она представила его состояние. Мужчина, вероятно, переживает кризис среднего возраста. Уже не молод, еще не стар… Жениться поздновато, карьера не удалась. Многочисленные романы создали ему сначала репутацию неотразимого любовника, со временем – стареющего донжуана. Его ресурсы почти исчерпаны, запас сил на исходе. Он все еще имеет успех у женщин, однако далеко не такой, как раньше. Уже не он их бросает, а порой и они его. Яркий пример – Нелли. Если он сделал на нее ставку, то вполне мог отчаяться и убить строптивую подругу. Тем более сам признается, что не любил ее. Ее отказ выйти замуж он воспринял как полный крах, провал. Она смертельно уязвила его мужское достоинство, обесценила, развенчала миф о «завидном женихе», в который он сам свято уверовал…
– Что вы скажете о Ракитиных? – спросила Астра.
Провоторов дернулся, как будто его огрели хлыстом. Ракитины! Он слышать не желает о них. Они все скрыто презирали его… и заставили Нелли порвать с ним. Он разбирается в людях, умеет читать в их глазах. Ракитины – заносчивые снобы, вообразили себя представителями некоего интеллектуального «высшего света». А он выпадал из их круга, пришелся не ко двору.
– Они были не в восторге, что Нелли собирается связать свою жизнь со мной. Меня соблаговолили пригласить на пару семейных торжеств. Видели бы вы, как они переглядывались, как поджимали губы! Не удивлюсь, если Нелли пала жертвой их амбиций.
– Вы полагаете, ее убил кто-то из Ракитиных?
– Нет, конечно! – дернул плечом отставной жених. – Убить у них кишка тонка. Одно слово – интеллигенция! Такие убивают пренебрежением, едкими и несправедливыми словами, высокомерием.
У него накопилось много желчи, яда, которых некому было выплеснуть. Он с жаром перечислял все мыслимые и немыслимые пороки, присущие Ракитиным, пока не выдохся.
– Кто же тогда, по-вашему, мог поквитаться с Нелли?
– Интересно вы выразились – поквитаться. Только вот за что? Я думаю, она не одному мне дала от ворот поворот. Притворялась недотрогой, святошей, а сама небось изнывала от желания, которое стыдилась реализовать. Как же?! Это, мол, низко и недостойно, ублажать плоть! Для них, Ракитиных, духовное – прежде всего. Они-де в иных сферах витают! А профессор, между прочим, взял в жены молоденькую барышню!
Провоторов опять съехал на свою колею – начал поносить Ракитиных на чем свет стоит. И такие они, и сякие, проповедуют одно, делают другое, а что у них в мыслях – вовсе представить страшно.
Астра слушала, не перебивая. Авось вылетит у сего господина неосторожное словцо – в пылу праведного гнева за собой не уследишь.
И не уследил, и вылетело.
– …дети в папашу уродились. Им молоденьких подавай!
Астра уцепилась за эту ниточку.
– Молоденьких, говорите? Значит, у Нелли появился более молодой мужчина?
– Не сразу… позже. Уже после нашего разрыва.
Он спохватился, но теперь его молчание выглядело бы нелепо.
– Откуда вы знаете?
– Видел их вместе… случайно, – нехотя признался Олег.
– Вы следили за ней?
На его лице выступили красные пятна.
– За кого вы меня принимаете? Просто ехал на машине, гляжу – Нелли идет по тротуару под руку с молодым парнем. У меня был настоящий шок!
– Где вы их видели?
– Рядом с ее домом, на Вавилова. Я поехал за ними.
– Зачем?
– Чтобы убедиться, она это… или я брежу. Оказалось, она. Повела его к себе. Во всяком случае, они вместе вошли в подъезд. Вероятно, поднялись к ней в квартиру.
– Вы уверены?
– Что же им, в парадном стоять? Целоваться у батареи, как в детстве?
Видимо, любовная эпопея началась у Провоторова в раннем возрасте. Астра не могла припомнить никаких детских поцелуев.
– Вы часто проезжаете по улице Вавилова?
– Иногда. Повторяю, я не следил за Нелли! Ехал по своим делам.
Она не стала спрашивать по каким. Олегу будет нетрудно придумать.
– Когда это было?
– Осенью, кажется… Как раз в пору бабьего лета. – Его губы дрогнули в усмешке. – Бабье лето! В этом возрасте женщины становятся легкой добычей для разных альфонсов. Нелли переживала именно этот период. В ней проснулась жажда наслаждений, сожаление об упущенных возможностях… Молодые прощелыги умеют подобрать ключик к дамам не первой молодости.
Себя он к альфонсам не причислял.
– Кто он? Как зовут, фамилия?
– Я работаю в промышленной компании, а не в милиции.
– Хорошо, – кивнула Астра. – Как он выглядел, вы рассмотрели? Сможете описать?
– Э-э… весьма приблизительно. Молодой, лет двадцати пяти… рослый, смазливый… в общем, типичный бойфренд… Красавчик!
– Во что он был одет?
– Боже мой, во что одеваются подобные типы? Джинсы, курточка…
Девочке надоело сидеть на диване, она встала и подошла к дежурному за стойкой из пластика, спросила, когда придет ее мама.
Дежурный принялся звонить по телефону, потом протянул девочке несколько конфет. Она вежливо поблагодарила.
– Твоя мама освободится через полчаса. Можешь погулять, только не уходи далеко.
Она достала из кармана варежки и со вздохом направилась к двери.
– У тебя есть часы? – крикнул из-за стойки дежурный, но девочка уже вышла на улицу.
Из двери в холл проник холодный воздух. Олег Провоторов проводил девочку взглядом. У него не было детей и уже, скорее всего, не будет. Надеялся ли он, что Нелли подарит ему ребенка? Вряд ли. В тридцать девять лет нелегко забеременеть и благополучно родить…
– И все же вы решили просить Нелли о примирении?
Он тряхнул головой, повернулся к Астре.
– Почему бы нет? Она же не так наивна, чтобы выйти замуж за молокососа, у которого ничего за душой. Уверяю вас, московская прописка влечет таких молодчиков куда больше, чем сомнительные прелести сорокалетних подруг. И потом… у них отношения не склеились.
– Вы следили за ней, не отпирайтесь.
– По улице Вавилова пролегает мой маршрут в тренажерный зал, – с вызовом сказал он. – Я покупаю льготный абонемент, как постоянный посетитель.
– И вы совершенно случайно проезжаете мимо дома госпожи Ракитиной?
– После того раза я стал чаще заезжать к ней во двор. Замучила ностальгия по нашим вечерним прогулкам, долгим разговорам, планам на будущее. Нелли, в сущности, неплохая… ее испортили родственники. Они все помешаны на каких-то древностях! Соберутся и говорят только о Вавилоне, раскопках, о черепках, гробницах… Тоска зеленая! По-моему, увлечение мертвым прошлым не так безобидно, как кажется. Может и крыша поехать…
– «Прошлое» – всего лишь слово для обозначения течения времени. Наш с вами разговор ежесекундно становится прошлым… но не мертвым! – возразила Астра. – Все, что продолжается, – живет.
– Разве Вавилон продолжается?
– А разве нет?
Провоторов воззрился на Астру в немом изумлении.
– Каким образом вы узнали, что отношения Нелли и молодого человека «не склеились»? – спросила она, переходя с философской темы на житейскую.
– Я перестал его видеть рядом с ней, вот и все.
– У вас был повод для ревности…
– Я от всего откажусь, учтите! – раздраженно заявил он. – Я нигде не собираюсь повторять того, что говорю вам. Вы меня не заставите! Никто не докажет, что мне стало известно о новом романе бывшей… э-э… невесты. Наша беседа носит неофициальный характер. Я мог бы отказаться отвечать на ваши вопросы.
– Так почему не сделали этого?
– Мне жаль Нелли… чисто по-человечески. Она не заслужила ни смерти, ни тем более позора. Этот негодяй сорвал с нее одежду, вы знаете? Оставил лежать на полу голой с размозженной головой… Отчасти он оскорбил и мои чувства! Он подставил меня под удар… Из-за него я попал под подозрение и меня будут таскать на допросы. Мне уже рекомендовали до окончания следствия не выезжать из города. А сколько оно продлится, следствие? Такие дела тянутся годами.
– Вы полагаете, что убийца – мужчина?
– Мужчина, женщина, какая разница? Не ловите меня на слове! – вспылил Олег.
Астра примирительно улыбнулась и мельком бросила взгляд на часы на стене холла. Они говорили уже около сорока минут.
– Вы дарили Нелли золотой браслет с лазуритом?
– Да…
Резкие повороты сбивали Провоторова с толку. Он начинал злиться.
– Дорогая вещь?
– На что вы намекаете?
– Просто ответьте, сколько отдали за украшение?
– Не помню точно, – пожал он плечами. – Много. Я копил деньги на первый взнос – хотел взять новую машину в кредит. А тут решил сделать Нелли предложение, и понадобился хороший подарок.
– На взнос вам все равно не хватало…
Его губы растянулись в ехидной ухмылке. Он сплел пальцы в замок и хрустнул суставами.
– Как вы догадались? Было нетрудно, да? На мою зарплату не разгонишься. В общем, на Нелли браслет не произвел ошеломляющего впечатления, но понравился. Она говорила, что лазурит – ее любимый камень. Кажется, его использовали древневавилонские ювелиры. Ракитины все пропитаны духом этого чертова города!
Подуло холодом, и они оба повернулись в сторону входной двери.
Девочка, которая сидела в холле, вернулась с прогулки вся в снегу, по-видимому, она каталась на ледяных дорожках и падала. Ее щеки раскраснелись, на варежках и шерстяных брючках налип снег.
– Моя мама еще не спускалась?
Дежурный опять взялся за телефон.
– Где сейчас этот браслет? – спросила Астра.
– Где? У Нелли, вероятно…
– Дело в том, что браслет пропал.
– Я тут ни при чем! – дернулся Провоторов. – Она мне не возвращала подарка, если вы об этом.
На его лбу с залысинами выступили капельки пота.
– Нелли не говорила вам о пропаже ее личных вещей?
– Нет… У нее ничего не пропадало. Она очень аккуратна.
– Могла она потерять брелок от ключей, зонтик?
– Наверное, могла… но не теряла. Во всяком случае, при мне такого не было.
В холле появилась мама девочки. Она была одета в дубленку и платок.
– Боже! Ты не промочила ноги? Идем…
Олег проводил их взглядом и зачем-то объяснил:
– Она водит дочку на занятия к психологу. У той проблемы в школе: рассеянное внимание, неуживчивость. У девочки нет подруг, она ни с кем не находит общего языка. Впрочем, простите, я не по теме…
– Нелли познакомила вас со своим отцом?
– Конечно. Я же говорил, что бывал у них в гостях… Профессор полностью погружен в свою археологию или как там называется его наука… Искусствознание! Он вообще не от мира сего.
– А его молодая жена?
– Они женаты около года, насколько мне известно. Мы с Нелли расстались раньше, так что я ее мачеху воочию не видел, не сподобился. Нелли не скрывала негативного отношения к ней, и я ее понимал. От такого мезальянса за версту несет скандалом. Женщина, которой нет и тридцати, выходит замуж за больного старика…
– Любовь не замечает различий в возрасте.
– Любовь! – нервно хохотнул он. – Чудесное словечко вы подобрали. Сейчас молодые-то вступают в брак по расчету… Я вас умоляю!
– Нелли что-нибудь рассказывала вам о своей родной матери?
– Нет, почти ничего. Она боготворила мать, но молча. У нее в гостиной стояла фотография в рамке из оникса. Красивая женщина. Нелли как-то обмолвилась, что они с братом рано потеряли маму… Она умерла.
– От чего?
– Болела, наверное…
– О второй жене профессора Нелли упоминала?
– У него была и вторая? – удивленно вскинул брови Олег. – Первый раз слышу. Честно…
