Глава 38
Снег припустил вовсю. Карелин поднял воротник куртки, но это мало помогало.
Нос Астры смешно покраснел, парик обвис; очки ей пришлось снять, - из-за снега.
- Тебя не дождешься. Я тут в сосульку превратилась!
Пританцовывая от холода, она поведала Матвею о посещении квартиры и встрече со Степновой.
- Это она! Точно…
- С чего ты взяла?
- Тамара Валентиновна живет в другом месте, - там она совсем другая: жена, врач, домохозяйка. А здесь ее гнездо, пристанище Ворона! Понимаешь? У нее в глазах - смерть, кровь! Тот не жди себе отрады, в чьем дому на бюст Паллады сядет ворон, - продекламировала Астра. - Так говорится в стихотворении Эдгара По. И чучело сидит именно на макушке Афины-Паллады!
- Только то?
- Там еще бюсты Афродиты и Гермеса, - римляне называли этого бога Меркурием. Кельты, между прочим, почитали Меркурия. А по мнению астрологов, эта планета управляет мандрагорой. Все взаимосвязано…
Матвей подумал о себе и Ларисе, о квартире, которую она снимает для любовных встреч. Возможно, дело обстоит проще?
- Я думаю, Тамара Валентиновна использует эту квартиру, чтобы встречаться с любовником, - заявил он. - Она ведь сказала тебе, что ждет друга.
- Где же ее друг? Я стою здесь уже час, и ни один мужчина в подъезд не входил. Старика с палкой я не считаю, детей тоже.
- Кто-то еще входил?
- Две женщины, бабулька с внуком… И вообще, видел бы ты Степнову! Она похожа на ведьму, а не на женщину, которая готовится к любовному свиданию. У нее траур, если ты помнишь.
- Значит, на фотографии не Ворон?
Астра пожала плечами. Она уже задавала себе этот вопрос.
- Глория могла ошибиться. Родственники Эльзы Коржавиной его не видели, а сотрудники «Тихой поляны» только слышали синтезированный голос.
- Как же «Гвалес»?
- Не знаю пока. Найдется объяснение.
- Откуда у Степновой деньги на все эти фокусы?
- Тихо! - Астра схватила его за руку и потянула за угол. - Прячься…
Мимо прошли двое мужчин - прямо к подъезду, у дверей которого дежурила дворняга.
- Что мы собираемся делать? - не выдержал Матвей. - Чего ждем?
- Кажется это Иваницын…
- Где?
- Вон, с каким-то человеком. Куда они направляются?
- Вот будет номер, если твой женишок спал не только с дочкой, но и с мамой, - ухмыльнулся Карелин. - Да у них, похоже, групповуха намечается!
- Кто же второй?
- Ты его не знаешь?
Астра мотнула головой, ее глаза загорелись, как у гончей, учуявшей дичь.
- Идем за ними!
- Ты уверена, что…
Но она, не слушая, скользнула следом за мужчинами. Карелин, чертыхаясь, догнал ее уже в полумраке парадного, придержал за рукав.
- Погоди…
- Они поднимаются.
Наверху хлопнула дверь, и Астра подпрыгнула, как ужаленная.
- Это там… - одними губами вымолвила она, доверчиво прижимаясь к Матвею. - Побежали! Иначе она с ними разделается.
- Не выдумывай…
Но ему ничего не оставалось, как ринуться за ней по лестнице на четвертый этаж. Она остановилась, часто дыша и прислушиваясь к происходящему в квартире. Невольно, он тоже напряг слух. За дверью было подозрительно тихо, - ни шумных приветствий, ни иных звуков, сопровождающих встречу двух мужчин и женщины.
Он осторожно взялся за ручку, повернул, нажал - дверь поддалась, бесшумно открылась, из прихожей пахнуло можжевеловым дымком, будто кто-то жег ароматическую палочку. Матвей сделал Астре знак, - стой на лестничной площадке. Сам, крадучись, двинулся вперед, как он умел: без единого звука.
В дверном проеме гостиной как-то буднично, обыденно виднелись ноги лежащего человека - подошвы туфель были мокрые. Оно понятно, на улице-то снег. Второй мужчина стоял над распростертым на ковре телом.
Матвей метнулся вперед, его мышцы сработали раньше, чем ум приказал действовать, - и мужчина неожиданно для себя оказался на полу с заломленными назад руками и защелкнутыми на запястьях наручниками. Это «оружие» Карелин привык класть в карман, - на всякий случай. После знакомства с Астрой такой случай мог представиться в любой момент.
- Не двигаться! - приказал он поверженному.
Тот уткнулся лицом в ковер, не делая попыток оказать сопротивление.
Второй не подавал признаков жизни.
- Это Захар! - ахнула Астра, опускаясь на корточки.
Разумеется, она не послушалась Матвея и не осталась за дверью. Как бы не так! Пропустить самое интересное?!
- Где она?
- Кто? - мрачно спросил он, разглядывая красавца-сердцееда.
Тот имел отталкивающий вид, как всякий задушенный. Вокруг его шеи обвился черный шнурок. Труп! Рано или поздно это должно было произойти.
- Что с ним? - дрожащим голосом спросила Астра. - Он… жив?
Она узнала ответ раньше, чем Карелин открыл рот, и подавила крик, прижав ладони к губам.
Мужчина в наручниках пошевелился и хрипло простонал:
- Вы кто? Что вам здесь нужно? Берите деньги и убирайтесь!
- Зачем вы убили своего… хм… товарища? - спросил Матвей.
- Убил? Хотите все свалить на меня?
В красноватом сумраке гостиной, да еще лежа лицом вниз, ему было не разглядеть незваных гостей. Астру затошнило, и она бросилась в ванную.
- Я отлучился на одну минуту… - хрипел лежащий. - В кухню, за выпивкой… а когда вернулся… застал его… и тут ворвались вы. Он… мертв?
«Где же Степнова? - молнией промелькнуло в голове Матвея. - Здесь ее нет! Астра сочинила новую сказку, в которую я поверил. Безумие!»
- Вы его задушили.
- Нет… клянусь… я только хотел посмотреть, что с ним… Я ходил за выпивкой, услышал шум… и вот… У нас… мы… в общем, мы любим друг друга… вы понимаете…
Матвей обвел глазами комнату, - на столике действительно стояла бутылка коньяка и две пузатых рюмки. Они что, ошиблись квартирой? Чертовщина… А как же красные портьеры, головы из мрамора на постаментах и чучело ворона? Все, как говорила Астра.
Тот не жди себе отрады, в чьем дому на бюст Паллады сядет ворон…
На стенах висели две большие картины, - обе эротического содержания.
- Как называются шедевры живописи?
- «Пирушка с гетерами», «Сатиры и нимфы», - без запинки ответил мужчина.
В углу, над искусственным камином - мраморная полка, на ней вырезаны греческие буквы.
- Что там написано? - спросил Матвей.
- «Звезда укажет путь».
Похоже, человек здесь не в первый раз.
- Это ваша квартира?
- Мы… снимаем ее… для свиданий…
- Вы что, геи?
- Да… а вы - грабители? Я отдам вам деньги… только… не убивайте. Картины тоже стоят прилично. Возьмите их! Это я покупал.
- Здесь есть кто-то еще, кроме вас?
- Нет… никого…
«Ее дружок не просто бабник! - ужаснулся Матвей. - Он еще и голубой! Однако кто же его задушил?»
Убийцей мог быть человек в наручниках, равно как и Степнова… которая набросилась сзади на Иваницына, прикончила его и убежала. Дверь-то была открыта… Или же «мстительница» еще в квартире, где-нибудь прячется.
Он вдруг вспомнил об Астре и испугался за нее. Грубо, стараясь соответствовать роли бандита, крикнул:
- Эй, подруга! Где ты? Нам пора сматываться!
В сложившихся обстоятельствах им действительно лучше унести ноги поскорее.
- Она исчезла, - с отчаянием воскликнула Астра, появляясь на пороге гостиной. - Ее нигде нет! Мы ее упустили.
Она не решалась войти, переступить через мертвое тело бывшего жениха.
- Это геи, - Матвей указал на лежащих мужчин. - Они встречаются в этой квартире.
- Не может быть… Я видела здесь женщину…
Астра вдруг оглянулась и с истошным криком бросилась вперед, уже не обращая внимания на труп. Сзади нее показался Ворон, его черные перья тускло поблескивали, он держал в руках свою голову…
- А-ааа-аа! - вопила Астра. - А-аа! А-аа-а…
Матвей вскочил на ноги, - зрелище было настолько жутким, что он тоже не сразу сообразил, - чудовище несет маску с большим птичьим клювом, а голова у него, женская, старушечья, страшная…
- Это она… - прошептала Астра, опускаясь на диван и закрывая глаза. - Она…
- Не-е-ет… - покачала головой женщина в одежде Ворона. - Это он! Он… убил мою дочь. Он сумасшедший! Маньяк! Как я могла? Как я сразу не догадалась? Он… он… дьявол…
- Кто? - спросил Матвей.
По опыту он знал, что с невменяемым человеком необходимо разговаривать, поддерживать беседу, поддакивать, соглашаться с ним. Общение разряжает обстановку, снимает накал страстей, сближает.
- Поднимите его…
Матвей двинулся к трупу, но женщина дернулась, глядя на человека в наручниках.
- Понял!
Он взял лежащего за плечи, приподнял и усадил на пол, - легко, так же, как он поднимал и складывал тяжелые бревна, обучая ребят из своего отряда строить полевые укрытия. Лицо мужчины показалось ему знакомым: волосы, лоб, нос…
- Это мой муж… - бесстрастно вымолвила женщина. - Осокин. Редкостный негодяй.
«Она пряталась в шкафу, в прихожей! - догадалась Астра. - Там висел костюм Ворона, который она надела…»
- Он убил мою дочь… мою единственную дочь…
В глазах Степновой разгоралось безумие. Она переступила через мертвого Иваницына, волоча за собой подол черной хламиды и теряя перья, приблизилась к сидящему на полу мужчине.
- Полюбуйтесь на него… Ворон по имени Никогда! Он читал мне стихи, прикидывался тонким интеллектуалом, эстетом… И я поверила. Это его квартира, которую он показывал мне, даже предлагал поселиться здесь, среди этих мраморных идолов и красных портьер! Я вышла замуж за убийцу! - Она истерически расхохоталась, обрывая черные перья и разбрасывая по полу. - Привела в дом смерть! Смерть для моего ребенка! Я ощиплю тебя, уничтожу твой бесовский наряд и убью! Убью…
Матвею вспомнился увеличенный фрагмент снимка - мужское лицо вполоборота, администратор из «Гвалеса», его слова о Вороне, читающем стихи Эдгара По…
«Да это же он! Человек, который случайно попал в объектив фотоаппарата сыщика! Он посещал Большое Пиршество и взял приз…»
- Не слушайте ее, - возмутился человек в наручниках. - Она больна! Тронулась умом после смерти дочери, возомнила, черт знает, что. Вы же видите, она не в себе.
- Вы Осокин?
- Да, и что с того?
- Зачем вы привели сюда Иваницына?
- Я уже объяснил… мы встречались… Я люблю не только женщин! Это ведь не преступление? А она украла у меня запасные ключи, явилась в эту квартиру, спряталась в шкафу, дождалась, когда мы с Захаром придем заниматься любовью, и убила его. Она просто ревнует! Взбесилась от ревности! Вы слышали, она и меня хочет убить? У нее шизофрения…
- Не отрицаю, - мрачно усмехнулась Степнова. - Только тебе это не поможет. Живым ты отсюда не выйдешь.
- Вы слышите? - дернулся Осокин. - Она не в себе!
- Глория вас опознает, - спокойно сказал Карелин.
- Кто такая Глория? Понятия не имею…
- Девушка, с которой вы два года назад познакомились в клубе «Гвалес».
- Ну и что? В чем вы меня обвиняете? Посещение клуба не запрещено законом.
- Вы попали на фото, сделанное частным детективом, которого наняла ваша падчерица. Снимок случайно увидела секретарша Ельцова, та самая Глория.
- Какой еще снимок?
- Вы увлеченно следили за Мариной и не заметили, как сами превратились в объект наблюдения. Что вы делали у ее дома в тот день, когда произошло убийство?
Астра хотела вмешаться, но прикусила язык. Матвей солгал: на снимке не стояло даты. Осокин не уловил подвоха.
- Это сугубо семейное дело! - заявил он. - Вас оно не касается.
- Что там делал Герасим? - ответила вместо мужа Степнова. - Выбирал удобный момент для убийства. И выбрал!
- Зачем мне было убивать Марину? Я… она мне нравилась, не скрою! Но я бы никогда себе не позволил вступить в связь с падчерицей. Когда мы разъехались, я счел своим долгом хоть изредка видеться с ней, контролировать образ жизни, который она ведет. Если родной матери было наплевать! Я подозревал, что у нее есть любовник, и хотел выяснить, кто он. Оказалось, мы спим с одним и тем же мужчиной! Ха-ха-ха-ха!
От его смеха Астре стало нехорошо. Карелин переводил взгляд с Осокина на его жену, не в силах разобраться, кто из них ломает комедию. Возможно, оба, если они сообщники.
- Он все врет, - злобно процедила женщина. - Проклятый выродок! Я была здесь, - когда услышала, как поворачивается ключ в замке, спряталась в шкафу. Они вошли… Осокин пригласил молодого человека в гостиную, потом раздался шум, какая-то возня и сдавленный хрип… Он его убил! - заключила она, кивая на лежащее лицом вниз тело Иваницына. - Ведь так? А вы ему верите!
- Ты просто помешалась от ревности! - взвился Осокин. - Я пригласил Захара в гостиную, он попросил выпить. Я достал рюмки и отправился в кухню за коньяком, а когда вернулся, он уже лежал на полу. Я поставил бутылку на столик и наклонился посмотреть, что с ним… И тут врываетесь вы! - повернулся он к Матвею. - Тамара задушила его! И спряталась в шкаф. Она подкарауливала меня… нас… Если бы не вы, она и меня бы прикончила!
- Ворон питается падалью… - ни к кому не обращаясь, вымолвила Степнова.
- Ты сама убила свою дочь - из ревности! Хотя я и в мыслях не допускал близости между нами. А теперь убила моего любовника! У тебя же руки чешутся расправиться со мной!
- Так и есть.
У Карелина голова шла кругом.
- Вы видели вашу жену в тот день, когда погибла Марина?
- Конечно! Я был там неподалеку, наблюдал, и сразу понял, зачем явилась Тамара, - злорадно сказал Осокин. - Через пару минут, после того, как из подъезда выбежал Захар, вошла она. Марина впустила ее…
- Не лги!
- Я давно заподозрил, что у Тамары не все в порядке с головой, - проигнорировал ее выпад Осокин. - С тех пор, как она разорвала отношения с дочерью. Разве так поступает нормальная мать? Но я по-своему любил ее и выгораживал до последнего. Марину уже не вернешь! Зачем умножать страдания? Кому стало бы легче, окажись больная женщина в тюрьме или в психушке? Я надеялся вылечить ее своими средствами.
Матвей смотрел на Степнову - ее лицо покрылось смертельной бледностью.
- Почему на вас эта странная одежда? Где вы ее взяли? - спросил он.
- В шкафу. Я оделась Вороном, чтобы сбить его с толку, чтобы он не сразу узнал меня и не смог помешать отправить его в преисподнюю…
- А Эльза? А кассета? - спросила Астра, к которой вернулся дар речи.
И тут Степнова узнала подругу Марины. Как ни была она возбуждена, ее замутненная память сделала свое дело. Умываясь в ванной, Астра сняла парик и забыла снова его надеть, а с очками пришлось расстаться еще на улице: она сунула их в карман, где они и остались.
- Астра? Это ты? Как ты здесь оказалась?
Более абсурдную ситуацию трудно себе представить, - комната в черных и красных тонах, труп на ковре, муж в наручниках и жена в нелепом наряде, обвиняющие друг друга в душегубстве и двое свидетелей обвинения, которые сами толком не понимают, что их сюда привело.
Мраморные боги бесстрастно взирали на человеческую драму. Гетеры, сатиры и нимфы на картинах предавалась бесстыдным эротическим игрищам. А люди настолько погрязли в лицемерии и лжи, что освободить их, казалось, могла только смерть…
- Боже мой! - простонала Астра, прижимая руки к груди. - Боже мой…
- Пора кончать, - решительно произнес Матвей, наклонился к Осокину и рванул ворот его рубашки. Посыпались пуговицы. Под рубашкой оказалась майка, которую постигла та же участь. Осокин сделал попытку ударить Матвея ногой, тот ловко увернулся и нанес ответный удар, - легкий, чтобы временно обездвижить противника, но оставить его в сознании.
Астра ойкнула. Степнова вздрогнула от неожиданности. Карелин издал торжествующий возглас. На правой стороне туловища Осокина был крест-накрест приклеен широкий пластырь.
- Что и требовалось! - пояснил Матвей, безжалостно отдирая повязку. Под ней виднелась запекшаяся круглая ранка, обработанная йодом. - Твоя работа? - поднял он глаза на Астру.
