Сергей чувствовал, как пол горит у него под ногами. Как китоврас сюда попал? Куда, мать его, смотрит древлин?

Градомир между тем направился к нему.

– Что, язык в задницу затянуло? Не удается придумать отмазку? Сочувствую. Неужели ты думал, что я за тобой не слежу? И что твои подозрительно частые походы в библиотеку не вызовут у меня подозрений? А?

Сергей молчал. Сказать ему было нечего. Он облажался, попался с поличным, и никакие оправдания не помогут. Был только один вариант, как исправить ситуацию…

– Ты и твой дружок древлин вылетите из «Гильдии» как пробки! – продолжил китоврас. – Но это еще не все. Чтение запрещенной литературы из архива – это статья. Статья, которая потянет лет на пять, я гарантирую.

Правая рука Сергея, скрытая столом, сложилась в кулак. Он мысленно прочитал заклинание, которое увеличивало силу удара. Вырубить китовраса – и смыться. А там посмотрим.

Градомир подошел к столу, за которым сидел Сергей.

– И что мы тут читаем? «Летопись Мастера Смерти»? Странно, я думал ты интересуешься запретной черной магией, а ты, выходит, любитель сказочек… Представляю, как ты будешь рассказывать зэкам в тюряге: «За что ты сел?» – «Сказки читал»…

Сергей оценивающе скользил глазами по фигуре китовраса. Градомир был огромен и наверняка прекрасно разбирался в магических единоборствах. Его нужно было вырубить с первого удара, взять внезапностью. В противном случае, если вспыхнет схватка, Сергей, во-первых, не был уверен, что сможет совладать с китоврасом, а во-вторых, у того будет возможность вызвать подмогу.

Бить в солнечное сплетение было глупо – на китоврасе наверняка был надет незаметный защитный жилет из мифрилового сплава. Эффект будет только от удара в челюсть – двойного удара: боковой правой рукой и тут же хук левой.

Мышцы Сергея напряглись, как пружины, готовясь взорваться сокрушительным выпадом. И в это время дверь в мастерскую отворилась снова.

Кого там, блин, принесла нелегкая? Древлина? Сергей и китоврас синхронно обернулись, – но вместо библиотекаря увидели Ярославу.

– Я тебя два часа разыскиваю, Сергей! – Глаза женщины метали молнии. – Что с твоим телефоном?

– Э… наверное, на беззвучном.

Ярослава ругнулась. Сергей впервые слышал, чтобы директор употребляла нецензурные слова.

– Повезло – мне сообщили, что ты здесь! («Кто это мог ей сообщить?» – промелькнула мысль у Сергея.) Немедленно за мной!

– Э-эй! – встрял в разговор Градомир. – Он никуда не пойдет.

– Это почему же?

– Ярослава, ты шутишь? Не видишь, где он находится?

– В реставрационной мастерской, и что?

– Ему запрещен сюда вход! Здесь находится литература из архива! Он проник сюда, чтобы…

– …чтобы ее прочесть? Хм… Дай-ка гляну, что же такое запретное он читал. «Летопись Мастера Смерти»? Это же сказочка для детей…

– Какая разница?! – рявкнул китоврас. – Он нарушил правила «Гильдии»…

– Слушай, Градомир, не строй из себя девственницу! – резко перебила его Ярослава. – Можно подумать, ты правила «Гильдии» никогда не нарушал.

Лицо кентавра побагровело.

– Ты что же, покрываешь его преступление?

– Какое, к лешему, преступление, Градомир? Если бы он кого-то убил, что-то бы выкрал, проник в архив – тогда бы он был преступником. Но парень всего-навсего зашел в библиотеку и просмотрел безобидные записки, которые приписали к архиву по недоразумению.

– Я не позволю, чтобы это…

– Еще как позволишь! – Ярослава подошла к Градомиру вплотную. Китоврас был почти в два раза выше ее, но складывалось впечатление, что не женщина смотрит на него снизу вверх, а наоборот. – Ты передо мной в долгу, Хмельницкий, не забывай.

– Ты просишь меня нарушить закон!

– Нет. Просто закрыть глаза на маленькое нарушение, как ты уже делал не один раз… Повторюсь, Градомир, – не веди себя, как девственница! У меня больше нет времени на ерунду. Он мне нужен! Немедленно! – Ярослава словно поставила точку в разговоре, обернувшись к Сергею: – Идем, живо!

Вид у китовраса был такой, будто он проглотил столовую ложку японской горчицы васаби: лицо бордовое, глаза навыкате, губы трясутся. Не обращая на него внимания, Сергей молча проследовал за Ярославой к выходу из мастерской.

– Твое счастье, что Роксана сказала мне, куда ты отправился, – произнесла директор, когда они, выйдя от библиотеки, уже шагали по низкому коридору в офисную часть «Гильдии». – Иначе Хмельницкий довел бы дело до суда. Ты ему не нравишься, и он использует любую мелочь, чтобы тебе досадить. Кстати, на кой хрен тебе понадобилась эта «Летопись»?

– Э… ну я…

– Неважно, можешь не отвечать. Меня это не касается. Лучше скажи: ты заметил что-нибудь подозрительное во время своего последнего задания?

Сергей насторожился. На что намекала Ярослава?

– Ничего не заметил…

– Точно? С Даниилом ничего странного не происходило?

Сергею стало не по себе. Что значил этот вопрос: «ничего странного не происходило»? Закралось подозрение – вдруг Ярослава узнала о том, что он убил Даниила?! Вдруг она с экспертами повторно обследовала труп и все выяснила?

Нет, не может быть. Тогда бы Ярослава не спасала его от китовраса, а, наоборот, отдала бы приказ о немедленном аресте Сергея. Здесь что-то другое…

Он покачал головой.

– Нет, ничего странного… А что случилось?

Ярослава вздохнула:

– Сейчас сам увидишь.

Коридор повернул направо и оборвался небольшой черной дверью. Это был вход в подземный гараж «Гильдии». Сотрудники оставляли здесь свой личный транспорт: автомобили, мотоциклы, ковромобили – летающие авто, в которых вместо двигателя внутреннего сгорания использовался заколдованный ковер-самолет, и турбометлы – оборудованные велосипедным седлом летающие метлы для левитации на высоте не больше пяти метров.

Впрочем, и ковромобили, и турбометлы маги использовали редко. В основном они ездили на обычных машинах – так передвигаться в наше время было намного проще и незаметнее.

У Ярославы был типично женский автомобиль – красный «Ниссан Микра». Спустя минуту он вместе с пассажирами перенесся на Львовскую площадь и влился в поток машин, двигающихся по улице Артема.

Всю дорогу Сергей недоумевал – куда же они едут. Оказалось – на кладбище. Ярослава притормозила возле забора. Они вышли и зашагали между могилами. Сергея мучил вопрос, что они здесь забыли, но он ждал, пока первой заговорит Ярослава.

– Здесь четыре дня назад похоронили Даниила, – наконец произнесла женщина. – И… Вот что мы обнаружили сегодня утром.

Они вышли на окраину кладбища к одной из свежих могил. Она была разрыта самым варварским образом: кто-то сломал металлическую ограду, вырвал временный крест и, разворотив лопатой землю, вытащил из земли гроб.

В любом другом случае Сергей, увидев такое, как любой нормальный человек захотел бы скрутить шеи вандалам, которые надругались над могилой. Но только не теперь. В гробу лежал подонок, который уничтожил его жизнь. Поэтому Сергею было все равно.

Но когда он присмотрелся внимательнее, что-то в его груди все же дрогнуло. Тяжелый лакированный гроб был разбит на мелкие кусочки. Тело вытащили и обезглавили. А голова…

Голова Даниила с открытыми глазами торчала на колышке в центре странного символа, начерченного на земле. Размером он был метра два в диаметре, по его краям с внешней стороны трава была выжжена дочерна, а земля потрескалась и обуглилась. Как будто кто-то прошелся огнеметом.

Сергей уже видел такую картину. Давным-давно, на Лысой Горе, когда Настя разговаривала с отрубленной головой. Такой же загадочный знак, мертвая голова в центре…

Рядом с головой стояли три сотрудника «Гильдии», что-то замеряя приборами, напоминающими скрещенную с ноутбуком газонокосилку. Ведуны, специалисты по отпечаткам магии. Один из них, завидев Ярославу, сразу направился к ней.

– Все бесполезно, – пессимистично произнес он, в сердцах плюнув на землю. – Мы еще никогда не сталкивались с подобной магией. Уровень темного волшебства зашкаливает, здесь явно происходило что-то ужасное… Но что именно – мы не можем понять.

– А символ… расшифровали его значение?

– Куда там! Здесь бьются двое моих лучших спецов по символике нечисти – и все напрасно.

Ярослава повернулась к Сергею:

– Вот так. Разрытая могила, отрубленная голова, магия, которая не поддается никакой классификации… Да – еще убит кладбищенский сторож.

– Тоже при помощи неизвестной магии?

– Да нет. Там магия вполне известная… Использовали «самострел василиска» – или, как его еще называют, «пожиратель душ».

Сергей вздрогнул. Он вспомнил гигантский зал верховного суда магов, себя на скамейке подсудимых и ублюдка Зорана, который вещал перед собравшимися:

– Обвиняемый Сергей Локотко убил сторожа, Анастасию, и хотел убить Даниила с помощью некоего устройства под названием «пожиратель душ»… Как вам известно, в этом самостреле используется яд василиска и пули, которые растворяются в крови. Доза яда смертельна для любого существа, от нее мгновенно останавливается сердце. И самое главное – те, кто не владеет магией, не могут определить, от чего наступила смерть…

У Сергея перехватило дыхание. Самострел василиска – это не совпадение. Здесь, на кладбище, был тот, кто убил Настю, позже свалив вину на него.

– Сергей, ты меня слышишь? Ау!

Он вдруг понял, что уже несколько минут стоит столбом, а Ярослава в недоумении машет у него перед лицом ладонью.

– Что с тобой? Ты будто в трансе.

– Все в порядке… Задумался.

– Слышал, о чем я говорила?

– Э…

– Я хотела направить тебя на расследование этого преступления. Чтобы ты выяснил, кто это сделал.

– Я готов.

Ярослава устало вздохнула.

– Готов к чему? Расследовать нечего. Ты же видишь, ведуны не могут определить, с какой магией мы имеем дело… Пока они не найдут хоть какую-то зацепку, начинать расследование не имеет смысла.

– Ага, – поддакнул один из ведунов. – Мы должно понять, что здесь произошло. Зачем ему отрубили голову и засунули в этот хренов символ…

– Я знаю зачем, – перебил его Сергей.

– Что?! – воззрилась на него Ярослава. Трое ведунов тоже уставились на Сергея – с удивлением и усмешкой. Как так – ты, обычный трезубер, который только и умеет, что мечом махать, знаешь то, чего не знаем мы? Да быть того не может…

– Это все – отрубленная голова и символ – нужно для общения с мертвыми, – произнес Сергей.

Запала тишина. Она была такой долгой, что Сергей подумал – сболтнул то, чего говорить нельзя. И правда…

Главный ведун перекрестился и трижды сплюнул через левое плечо.

– Бред! – заявил он. – Чушь собачья. Ты говоришь о высшей некромантии, а она не по силам ни одному черному магу в мире. Никто еще до такого уровня не добрался. Сказки это.

– Точно! – подхватил второй ведун. – Уже лет пятьдесят никто даже не пытается искать на месте преступлений следы высшей некромантии.

– Так, может, стоит попытаться? – резко спросила Ярослава.

Ведуны переглянулись.

– Не думаю, что в этом есть смысл… – начал было главный, но директор его тут же перебила:

– Не думаю, что это был вопрос. Приступайте!

Пока ведуны перенастраивали свои приборы, Ярослава отвела Сергея в сторону:

– Откуда у тебя предположения насчет некромантии?

Тот посмотрел ей в глаза и честно ответил:

– Не могу сказать.

– Плохо. Очень плохо. Я тебе доверяю и не буду доставать расспросами. Но если об этом узнает Градомир… Он не успокоится, пока не докопается, откуда тебе известно, как распознать некромантию.

Сергей пожал плечами. Что он мог ответить?

– А хрен ему в зубы.

Внезапно все приборы ведунов неистово запищали. Ярослава бросилась к ним.

– Что там?

– Это какая-то… – Главный спец грязно выругался, забыв, что в присутствии директора материться весьма чревато. Однако Ярослава и глазом не моргнула.

– Что?! Откуда она взялась?!

– Ну… э… Как только мы настроили сенсоры на некромантию, приборы просто взбесились…

– И что это значит?

– Что здесь сумасшедшая концентрация некромантии. Видите, – ведун показал на красную лампочку сбоку, – сенсоры просто не выдерживают! Еще немного – и взорвутся! – Он дернулся отключить прибор, но не успел: одновременно раздались три громких щелчка, сразу завоняло горелым. Экраны магиоскопов погасли, из вентилирующих отверстий потянулся дымок.

– Выходит, ты прав! – растерянно резюмировал ведун, вытирая выступивший на лице пот.

– Но есть еще загвоздка! – пробормотал второй магиолог. – Я знаю все знаки, относящиеся к черной магии и некромантии. Среди них нет того, что начерчен вокруг головы…

– Потому что этот символ не относится ни к некромантии, ни к черной магии, – неожиданно даже для самого себя заявил Сергей.

Он, прищурившись, внимательно изучал знак. Прошлый раз, когда он его увидел – почти пять лет назад, – символ не говорил ему абсолютно ни о чем. Но теперь он был трезубером, магом, за плечами которого было несколько лет обучения у Святогора и работа в «Гильдии». Он точно уже видел где-то этот знак – случай на Лысой Горе, разумеется, не в счет. Точно видел. Причудливое сплетение линий узора, лучи, напоминающие изогнувшихся змей… Черт, где же он с ним встречался?

И тут Сергей вспомнил. Это были знания из области самой простой магии, которые он прочитал в книгах Святогора в первые дни учебы. Знания о древних магических украинских оберегах. Ведуны не поняли, что за знак перед ними, потому что не там искали.

– Это молвинец, – произнес он. – Обереговый символ славян. Происходит от слова «молвить» и защищает от нечистой словесной магии.

– Точно! – спохватилась Ярослава. – Но подожди… Если этот знак – оберег, то он является частью белой магии! Он ни в коем случае не может иметь ничего общего с некромантией…

Вдруг Сергея осенило:

– Вы правы: оберег ничего общего с некромантией не имеет, – сказал он. – Его нарисовали как раз затем, чтобы уберечь от некромантии находящуюся внутри голову.

– Кто нарисовал? Не Даниил же?

– Нет. Сам некромант. Он хотел уменьшить мощь собственного колдовства. Видите выжженную землю по краям знака? Здесь была огненная буря, которая вмиг превратила бы все в пепел. Но неизвестному колдуну нужно было другое: он хотел поговорить в спокойной обстановке. Вот и нарисовал оберег – для жертвы…

– У меня это в голове не укладывается! – признался главный ведун. – То есть выходит, что тот безумный напор некромантии, от которого взорвались магиоскопы, – это цветочки по сравнению с настоящей силой неизвестного мага?

– Выходит так, – кивнул Сергей. И вспомнил слова, написанные автором «Летописи о Мастере Смерти».