Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Ну вот и всё, дорогой мой читатель, рассказ наш подошёл к концу. Получился ли он или нет – решать тебе. Я же, следуя советам Любови Александровны, моей любимой школьной учительницы, старался со своей стороны сделать всё, чтобы твоё путешествие в мир моих букв было максимально интересным.
«И что? – скажешь ты мне, – и это всё? Всё уже закончилось? По-моему, так даже толком и не началось. Во что разовьются намеченные любовные линии? Где конфликт героя и антигероя, их антагонизм? Кстати, а кто тут герой? Этот сомневающийся в себе финансист, работающий валютным курьером, или этот самоуверенный радикал, впаривающий прохожим канадские швабры? А может быть, этот любящий поговорить предприниматель, поощряющий сомнительные сделки? А главное, что там дальше?».
Во многом соглашаясь с тобой, мой читатель, позволю всё же возразить, так, чуть по-еврейски, вопросом: а что ты хотел, дорогой мой? Чтобы Вадим ушёл от Мэри, почти жены, к Наташе, толком даже и не любовнице? Чтобы Большой вдруг взял и перестал исповедовать националистические взгляды и перешёл в иудаизм? Чтобы Совет Мудрейших разработал план спасения Подопечной страны, а Михал Михалыч ушёл с одним ружьём в болота?
Так не бывает, это ведь жизнь, хоть и придуманная. В жизни надо вставать в 7 утра и идти на работу, сортировать почту для отчетности перед Советом Мудрейших и воровать молоко во время грозы, пристраивать своих непутёвых друзей и принимать взятки, в общем, трудиться, чтобы потом в конце трудового дня сидеть в баре с красивой женщиной или обнимать парапет, изрыгая из себя «Кеглевича». В жизни всё начинается неизвестно где и неизвестно чем заканчивается. В жизни нам всегда не хватает ни на что времени. Счастлив тот, кто хоть что-то успел. Я вот, например, успел написать эту книгу, в основном сидя в малоприметных углах юрятинских кафе, пытаясь вспомнить то, чего никогда не было. Интересно, кстати: если счастливые люди читают книги в кафе, то кто же их там пишет? В общем, не судите меня строго, дорогие читатели, за это произведение, подумайте лучше о том, в каких условиях я его написал!
Кто-то творит в стерильном пространстве запертых кабинетов, и его произведения излучают тишину. Моя же книга была написана под аккомпанемент разнообразной музыки, громкой и относительно тихой (в основном электронной, реже – джаз, рок и советская попса), под шуршание шин, под восклицания прохожих, под мерный гул деловых переговоров, под пугливый шёпот влюблённых парочек. Так что тишины в этой книге нет нигде, разные главы её звучат по-разному, но нигде не молчат. Прислушайся, читатель, и, может быть, ты даже уловишь мотив, который в течение всей истории крутился в голове у Вадима.
Замечу под конец, что, как ни старался я написать что-то современное, сдаётся мне, вышло всё наоборот – немного старомодно, но это объяснимо: я ведь из того поколения, которое ещё помнит значение фраз «кассету зажевало» и «телеграмму отбить».
Напоследок, если у тебя есть желание побыть ещё немного в компании Вадима Чехолто, а также людей и вещей, которые его окружали, я могу предложить тебе ознакомиться с текстами, вынесенными в отдельные приложения к настоящей книге, поскольку они, хотя и несут в себе информацию о наших героях, но всё-таки в силу своей специфичности не могли быть, по-моему мнению, включены непосредственно в повествовательную часть книги.
Также, руководствуясь современным пониманием того, как должна завершаться хорошая книга, ставлю в конец повествования историю, которая при «нормальном» пересказе должна была быть где-то в середине. Но что ж поделать, сейчас ведь 21-й век, а не 19-й, так что, уважаемый читатель, гадай, зачем этот фрагмент оказался именно здесь.
Засим позволю себе откланяться, надеясь, впрочем, ещё увидеться и с тобой, мой читатель, и с Вадимом, и с другими обитателями Юрятина, города высокой культуры.
– Алло, Михал Михалыч! Привет! Это Дмитрий Николаевич.
– О! Дмитрий Николаевич, здравствуйте-здравствуйте! Рад Вас слышать.
– Я тоже рад, привет ещё раз. Слушай, я про тебя тут одному человеку интересному рассказал, про твои представления о культуре, развитии бизнеса и вообще про все твои мысли о великом.
– Ну уж, ты не преувеличивай, пожалуйста! О великом!
– Да нет, Михалыч, ты же знаешь, я тебя люблю очень. Ну так вот, человек этот рядом со мной, горит желанием с тобой познакомиться.
– А, ну давай, всегда готов поговорить с достойным человеком.
– Его зовут Дубовский Абрам Борисович.
– …
– Я ему трубку передаю.
– …
– Здравствуйте, Михаил Михайлович, это Дубовский Вас беспокоит.
– Здравствуйте, Абрам Борисович, можно просто Миша… или Михаил, я, знаете ли, человек простой.
– Перестаньте, Михаил Михайлович, не прибедняйтесь, пожалуйста. Мне Дмитрий Николаевич про Вас такого рассказал! Я так понял, Вы там, в Юрятине, горы ворочаете?
– Это он наговорил Вам напрасно. Мы люди скромные, тихие, хе-хе, не то что Вы, Абрам Борисович. Даже и не представляю, зачем это Вы мне решили позвонить.
– Во-первых, книгу Вашу почитал, очень понравилось, нестандартно так, свежо, во-вторых, Дмитрий Николаевич передал Вашу записку о том, как нам обустроить наконец Россию, взгляд, так сказать, из глубинки. Вспомнили, да? Вы знаете, взгляд там у Вас, конечно, уж очень из глубинки, но, определённо, есть что-то опять-таки свежее, непосредственное, искреннее. Вы не представляете, как этот Ваш труд читается на фоне того, с чем постоянно приходится иметь дело. Кругом ведь люди, мнящие себя бог знает кем, а на поверку… в общем, знаете что – надо бы встретиться, обсудить всё это. У Вас, я там слышал от Дмитрия Николаевича, ещё много разных мыслей, не только про энергетику, вот мы бы всё и обсудили! Услышали бы голос народа, так сказать.
– Я… Вы знаете… Абрам Борисович, очень приятно и неожиданно…
– Да и мэра этого Вашего захватите с собой, я слышал – тоже перспективный такой человек, можно обсудить дальнейшее его продвижение по карьерной лестнице, если ему это, конечно, интересно.
– Петю Хорошина? Возьму, конечно.
– Дмитрий Николаевич сказал, что Вы интересуетесь историей еврейского народа. Что-то там раскопали такое неслыханное, меняющее представление обо всём!
– Опять он преувеличивает. Но, вообще-то, раскопали кое-что.
– Это я так, к слову, меня слегка эта тема тоже интересует, но поговорить-то хотел о другом. У меня, Михаил Михайлович, времени не очень много, поэтому подготовьтесь, пожалуйста, к разговору, подумайте, что Вы считаете нужным изменить, может быть, исправить. В смысле, как нам обустроить Россию, ха-ха.
– Очень объемный вопрос… Но, Вы знаете, я много думал как раз об этом, так что попробую ответить сразу, раз уж есть возможность. Возможно, мешает коррупция. То есть, например, подходишь к какому-нибудь клерку, к мэру, я не говорю, конечно, про Хорошина, ха-ха, и начинается вот это выдаивание из тебя всех соков. Подряд хочешь – дай, в приватизации поучаствовать – дай, всюду – дай. Хотя, с другой стороны, Абрам Борисович, Вы знаете, я, наверное, смелую мысль выскажу, но в какой-то мере именно коррупция сейчас – это нечто системообразующее, это, можно сказать, фундамент нашей экономики. Убери коррупцию – и всё развалится! Может, лет через двадцать… А сейчас, знаете, я не говорю про себя, но многие ведь как рассуждают: есть определённый канал решения вопросов, подошёл, дал Клаве какой-нибудь три полотенца и решил вопрос. Убери это канал – и куда идти, кому нести три полотенца? Так что это тоже вопрос – стоит ли вот так, рубить с плеча…
– Интересно. И что же сейчас делать по-Вашему?
– Ну что делать? Приводить во власть новых, достойных людей, которые не будут иметь желания воровать. Я вот, Вы знаете, Абрам Борисович, периодически прохожу тут у нас в Юрятине мимо рынка, вижу там ребят молодых, они торгуют всякой ерундой, золото скупают, какие-то часы продают, какие-то швабры впаривают, знаете, я бы вот их бы на работу брал, потому что, ну столько в них энергии!
– Торговцев что ли?
– Предпринимателей. Можно шире сказать – молодых, энергичных людей. Приезжайте к нам в Юрятин на рынок, забирайте! Или ко мне на работу. У меня, знаете, полный офис таких: молодых и умных, а в будущем – еще и богатых, вот на них и надо будет опереться, когда они подрастут. Нам такие и нужны! Нам – это стране. Извините, я Вас не очень отвлекаю, а то всё говорю и говорю?
– Я Вас внимательно слушаю.
– Так вот, я говорю, у меня полный офис ребят молодых, которые работают 24 часа в сутки. Когда они отдыхают, не знаю даже, да и зачем им отдыхать? Пока силы есть, я считаю, надо работать. На том свете отоспимся все. Причём, зарплаты у них, Вы знаете, не такие уж, чтобы очень. И никто не жалуется, все на работу ходят, как на праздник! Знаете, вот прям как в нашем комсомольском прошлом, я думаю, Вы понимаете. Ну и я так смотрю у друзей, коллег моих, вот Вам, наверное, Дмитрий Николаевич про Борецкого Леонида говорил, у него то же самое: все при деле, все бегают. Мальчики, девочки – без разницы. Девочки, правда, рожают иногда, но это тоже не беда, родила и дальше побежала работать. Вот таких вот надо побольше, а не болтунов всяких.
– А Вы сами-то во власть не хотели бы, Михаил Михайлович?
– Нет, что Вы, Абрам Борисович, это не моё совсем, я же от сохи, мне бы кочергу в руки или окучник какой-нибудь. Что Вы, какое там «во власть»? Я лучше рядом постою.
– Ну, смотрите, Михаил Михайлович, а то не с кем дело иметь порой, некого не то что в Правительство пригласить, в губернаторы даже.
– А в президенты?
– Да уж, это Вы точно… И в президенты тоже. Кстати, если бы речь шла о выборе, скажем, между толковым бывшим партаппаратчиком, по-настоящему толковым, таким «пожившим», и каким-нибудь военным или, там, кэгэбэшником, каким-нибудь полковником отставным? Я понимаю, что выбор тот ещё, но мне чисто гипотетически хотелось бы Ваше мнение послушать, мнение, как Вы говорите, «человека от сохи». Вы бы кого выбрали?
– Я понял, Абрам Борисович. Да уж, выбор, конечно… Вы знаете, я бы кэгэбэшника лучше бы выбрал. Партаппаратчики, они, знаете, во-первых, уже поправили своё, во-вторых, от них не знаешь чего ожидать, в отличие от сотрудников органов, которые всё-таки более предсказуемые.
– Угу, ясно. Ну, а вообще, как Вам кажется, Михал Михалыч, как бы сформулировать… Вот куда нам двигаться? Мы в какой-то степени на перепутье сейчас… Раньше была идеология, под ней определённая экономика. Это всё в прошлом. А что предложить людям сейчас?
– Абрам Борисович, мы, такое впечатление, что всё время на перепутье: не понос, так золотуха, не застой, так перестройка. Пора бы уже с перепутья двинуться куда-то, и тут я с Вами согласен, что идеология должна быть, а какая? Ну, я бы так сформулировал: давайте работать, деньги зарабатывать. Американцы ведь не тем сильны, что у них авианосцы самые большие, хотя и этим тоже, а прежде всего тем, что у них много всего: денег, машин, мостов, дорог, домов… Может, хватит завидовать, а пора создавать что-то самим, стараться, ошибаться. Я вот смотрю и понимаю, что много бы переделал в своём прошлом; но главное – не стоять, двигаться, а там… война план покажет. Ну, и потом, вот как сказал мой юрист недавно, не надо жить в выдуманной реальности, как же он это назвал… по Пелевину, это писатель такой модный сейчас. У него основная мысль, что кругом всё выдумка, нами кто-то управляет такой таинственный, какие-то сборища тайные, ну вот всё такое. Вообще, Вы знаете, мне кажется иногда, что народом нашим, русским то есть, даже неплохо, чтобы тайно поуправляли какие-нибудь мудрецы еврейские, только где их взять? Я, Абрам Борисович, поверьте, очень хорошо отношусь к еврейскому народу, я вообще ко всем народам хорошо отношусь, хотя всё же все, вне зависимости от национальности, прежде всего люди русско-советские. Так что вот: выкинуть из головы все эти сказки, выдумки про то, что кто-то там что-то замышляет, все нас ненавидят, и работать. Да, лопату в руки – и вперёд! Извините, я, наверное, путано говорю, увлекся…
– Ну что Вы, Михаил Михайлович, очень интересно… Но, вообще, простите, действительно не могу больше. Так что… жду Вас в гости. Может, обсудим ещё раз всё это лично. Через Дмитрия Николаевича будем держать связь. Прощайте, Михал Михалыч!
Прощайте, Михал Михалыч. Стояние на перепутье – неотъемлемая наша черта ещё со времен трёх богатырей. Ничего с Того Самого Года особенно не изменилось. Оглядываясь вокруг, я пытаюсь найти кого-то, похожего на Вас, но не нахожу. Время прошло, война показала план. По итогам войны: кто-то стал генералом, а кого-то списали в расход. Капитализм с комсомольским задором строить не так-то просто. Мы всё ещё живем в выдуманной реальности и не любим брать в руки лопату. В нашей стране по-прежнему много болтунов, но очень мало Михал Михалычей, людей, которые не боятся ошибаться.
Войти с помощью соц. сетей: