10
К полудню Маура уже была на автостраде — еще одна путешественница, застрявшая в плотном потоке автомашин, который, словно идущие на нерест лососи, двигался из знойного города на север. Замурованные в своих автомобилях, с ноющими на задних сиденьях детьми, любители путешествий по выходным угрюмо двигались на север, к манящим прохладой пляжам и просоленному воздуху. Именно они окружали Мауру, которая томилась в растянувшейся до самого горизонта пробке. Она никогда не была в Мэне. Знала его только по картинкам из каталога «Л.Л. Бина», с которых улыбались загорелые мужчины и женщины в парках и кедах, а в траве у их ног резвились золотистые ретриверы. По каталогам «Л.Л. Бина» штат Мэн представлялся краем лесов и туманных берегов, мифическим местом, красивым, как мечта. «Похоже, меня ждет разочарование», — подумала Маура, жмурясь от солнечного света, который отражала бесконечная вереница машин. Но именно в тех краях предстояло искать ответы на мучившие ее вопросы.
Несколько месяцев назад этим же маршрутом двигалась на север Анна Леони. Вероятно, это было ранней весной, промозглым днем, и движение было не таким напряженным, как сегодня. Выезжая из Бостона, она тоже пересекла мост Тобин-Бридж, а далее следовала по автостраде номер 95 в направлении границы штатов Массачусетс и Нью-Хэмпшир.
«Я иду по твоим следам. Мне нужно узнать, кем ты была на самом деле. Только тогда я смогу узнать, кто я».
В два часа пополудни она пересекла границу штатов Нью-Хэмпшир и Мэн; там автомобильный поток чудесным образом рассосался, словно предшествовавшая этому пытка на дороге была испытанием на прочность, и вот теперь самых достойных ожидало вознаграждение. Маура остановилась лишь однажды и быстро перекусила сандвичем. К трем часам она свернула с федеральной трассы и теперь двигалась по автостраде номер один штата Мэн вдоль побережья на север.
«Ты тоже ехала здесь».
Пейзаж, который наблюдала Анна, определенно был другим — поля лишь начинали зеленеть, а деревья еще стояли голые. Но наверняка Анна проезжала мимо этой же лачуги, где торгуют сандвичами из лобстеров, и этой же лавки старьевщика, во дворе которой были выставлены проржавевшие каркасы пружинных кроватей, вызвавшие у нее такое же, как и Мауры, изумление. Кто знает, может, она тоже свернула с дороги возле городка Рок-порт, чтобы размять затекшие ноги и постоять у статуи тюленя Андрэ, любуясь видом на гавань. Ежилась от пронизывающего ветра с моря.
Маура вернулась в машину и продолжила путь на север.
Когда она миновала прибрежный городок Бакспорт и свернула на юг, к полуострову, солнечный свет уже золотил верхушки деревьев. Маура наблюдала, как, неумолимо приближаясь к берегу, на море словно голодное животное наплывает туман. К закату он накроет мою машину, подумала она. Маура не резервировала для себя отель в Фокс-Харборе, легкомысленно решив, что остановится на ночь в каком-нибудь мотеле. Но мотелей в прибрежной полосе было крайне мало, да и те, что попадались на пути, пестрели вывесками «Мест нет».
Между тем солнце опускалось все ниже.
Дорога резко свернула, и Маура крепче вцепилась в руль, огибая скалистый выступ. Узкая колея была зажата с одной стороны зарослями тощих деревцев, а с другой — крутым обрывом в море.
И вот неожиданно впереди показался Фокс-Харбор — уютный городок, гнездившийся в небольшой бухте. Маура не ожидала, что он окажется таким маленьким, чуть больше морского причала, с острым шпилем церкви и цепочкой белых домиков, обращенных фасадами к морю. На воде покачивались пришвартованные рыбацкие лодки, обреченно ожидавшие, когда их проглотит туман.
Медленно двигаясь по Мэйн-стрит, она разглядывала унылые крылечки домов, требующих срочной покраски, линялые занавески на окнах. Городок уж точно нельзя было назвать процветающим, особенно если судить по ржавым пикапам, припаркованным во дворах. Более или менее современные автомобили оказались только на стоянке у мотеля «Вид на пристань», но все они имели номера штатов Нью-Йорк, Массачусетс и Коннектикут. Городские жители, сбежавшие от жары поближе к лобстерам и прохладному раю.
Маура остановилась у приемной мотеля. «Прежде всего нужно подумать о ночлеге», — решила она, а это место, похоже, единственное в городе. Она вышла из машины, размяла затекшие конечности и вдохнула влажный солоноватый воздух. Хотя Бостон тоже был портовым городом, она редко дышала морем дома; городские запахи дизельного топлива, выхлопов и горячего асфальта отравляли любое дуновение бриза. Здесь она могла по-настоящему ощутить соленое дыхание моря. Остановившись у дверей мотеля, она подставила лицо ласковому ветру, и у нее возникло ощущение, будто она очнулась после глубокого сна, снова проснулась, снова ожила.
Интерьер мотеля был в точности таким, как она и ожидала: деревянные панели в духе шестидесятых, унылый зеленый ковер, настенные часы в форме штурвала корабля. За стойкой регистрации не было ни души.
Маура перегнулась через нее.
— Здравствуйте, есть тут кто-нибудь?
Скрипнула дверь, и возле стойки появился мужчина, толстый и лысоватый, на его мясистом носу красовались изящные очки, напоминавшие стрекозу.
— У вас есть свободный номер на одну ночь? — спросила Маура.
Ее вопрос был встречен мертвым молчанием. Мужчина уставился на нее, разинув рот.
— Простите, — произнесла она, решив, что ее не расслышали. — У вас есть свободные места?
— Вам… нужна комната?
«Разве я спрашивала о чем-то другом?»
Он заглянул в регистрационную книгу, потом опять перевел взгляд на нее.
— Я, м-м, сожалею. Все номера заняты.
— Я проделала долгий путь из Бостона. Может быть, вы знаете, где можно переночевать?
Он с трудом сглотнул.
— На выходные съехалось столько народу! Час назад здесь была семейная пара, тоже спрашивали комнату. Я обзвонил все гостиницы, пришлось отослать их в Элсуорт.
— Где это?
— Километров сорок пять отсюда.
Маура посмотрела на часы-штурвал. Без четверти пять; поиски мотеля придется отложить.
— Мне нужно найти офис риэлторской компании «Земля и Море», — сказала она.
— Это на Мэйн-стрит. Проедете пару кварталов и свернете.
* * *
Переступив порог офиса «Земли и Моря», Маура обнаружила еще одну вымершую приемную. Кто-нибудь в этом городе ходит на работу? В помещении пахло табачным дымом, на стойке администратора стояла пепельница, полная окурков. Стены были увешаны рекламными листовками фирмы с предложениями объектов недвижимости, многие фотографии изрядно пожелтели. Судя по всему, здешний рынок недвижимости не отличался деловой активностью. На фотографиях Маура увидела полуразрушенную конюшню («Идеальный вариант конефермы!»), домик с покосившимся крыльцом («Идеальное предложение для мастера на все руки!»), маленькую рощицу — одни деревья («Тихо и спокойно! Идеальное место для строительства дома!») «Интересно, есть в этом городе что-нибудь не идеальное?» — задалась она вопросом.
Вдруг Маура услышала скрип задней двери и, обернувшись, увидела мужчину с кофейником в руках, который он тут же водрузил на стойку. Ростом он был ниже Мауры, большеголовый, с седым ежиком волос. Одежда была ему слишком велика — рукава рубашки и брючины он подвернул, как будто донашивал одежду великана. Гремя связкой ключей, которые болтались у него на поясе, он ринулся приветствовать Мауру.
— Извините, нужно было помыть кофейник. Вы, должно быть, доктор Айлз.
Услышав его голос, Маура опешила. Хотя и хриплый — еще бы, столько окурков в пепельнице, — он явно был женским. Только сейчас она обратила внимание на характерные округлости грудей, выделявшиеся под мешковатой рубашкой.
— Это… с вами я разговаривала сегодня утром? — осведомилась Маура.
— Бритта Клаузен. — Она крепко и деловито пожала руку посетительницы. — Харви сообщил мне, что вы приехали.
— Харви?
— Ну, из мотеля «Вид на пристань». Он позвонил мне сказать, что вы едете. — Женщина немного помолчала, окидывая Мауру оценивающим взглядом. — Пожалуй, нет смысла спрашивать у вас удостоверение личности. Глядя на вас, сразу можно догадаться, чья вы сестра. Поедем к дому вместе?
— Я поеду за вами в своей машине.
Мисс Клаузен тряхнула связкой ключей на поясе и удовлетворенно хмыкнула.
— Ага, вот. Скайлайн-драйв. Полиция уже закончила с обыском, так что, думаю, вас можно провести.
* * *
Маура следовала за пикапом мисс Клаузен по дороге, которая, сделав резкий поворот, взмыла вверх по крутому холму. Береговая линия осталась далеко внизу, и воду уже накрыло густой пеленой тумана. Городок Фокс-Харбор скрылся из виду. Пикап мисс Клаузен вдруг полыхнул огнем стоп-сигнала, и Маура едва успела затормозить. Ее «Лексус» занесло на мокрых листьях, и бампер уперся в колышек с табличкой «ПРОДАЕТСЯ».
Мисс Клаузен высунула голову из окна.
— Эй, вы там в порядке?
— Все нормально. Извините, я просто не обратила внимания.
— Да, последний поворот лихой. Нам сейчас направо.
— Я за вами.
— Только не слишком прижимайтесь, договорились? — хохотнула мисс Клаузен.
Грязную дорогу так тесно обступали деревья, что Мауре казалось, будто она едет по туннелю. Совершенно неожиданно впереди открылась лужайка и на ней — маленький, обшитый кедром коттедж. Маура припарковалась рядом с пикапом мисс Клаузен и вышла из «Лексуса». Некоторое время она стояла, упиваясь тишиной и разглядывая домик. Деревянные ступеньки вели к крытому крыльцу, с которого свисали неподвижные качели на веревках. В маленьком тенистом садике упорно стремились к росту наперстянка и лилейник. Казалось, со всех сторон на домик напирал лес, и Маура поймала себя на том, что ей стало трудно дышать, словно она оказалась запертой в маленькой комнате. Как будто не хватало воздуха.
— Здесь так тихо, — произнесла Маура.
— Да, до города далеко. Вот почему этот холм в цене. Знаете, скоро и сюда придет настоящий бум на недвижимость. Через несколько лет вдоль этой дороги все будет застроено. Так что сейчас самое время покупать.
Идеальное. Маура подумала, что сейчас Бритта вставит именно это словечко.
— Я тут по соседству расчищаю новый участок под застройку, — сообщила мисс Клаузен. — После того как сюда въехала ваша сестра, я решила, что пора готовить к продаже и остальные участки. Знаете, как бывает: стоит одному вселиться, и пошло-поехало. Всем почему-то сразу хочется купить дом по соседству. — Она задумчиво посмотрела на Мауру. — А вы какой доктор?
— Патологоанатом.
— Это что значит? Вы работаете в лаборатории?
Женщина начинала раздражать Мауру. Она ограничилась скупым комментарием:
— Я работаю с трупами.
Этот ответ, казалось, нисколько не смутил мисс Клаузен.
— Ну, значит, у вас нормированный рабочий день. А выходные свободны. Возможно, вас заинтересует наше летнее предложение. Знаете, тут рядом скоро построят отличные домики. Если у вас есть желание подыскать хорошее местечко для отдыха, дешевле вы не найдете.
Маура поняла, что оказалась в крепких тисках агента по продаже тайм-шеров.
— Мне это совсем неинтересно, мисс Клаузен.
— Ах! — Женщина вздохнула, потом отвернулась и ступила на крыльцо. — Ну, тогда проходите. И раз уж вы здесь, то скажите, что мне делать с вещами вашей сестры.
— Я не совсем уверена в том, что имею на это право.
— Я тоже не знаю, что с ними делать. И уж, конечно, совсем не хочется платить за их хранение. Мне нужно полностью освободить дом, чтобы продать его или сдать в аренду. — Она зазвенела связкой ключей, выбирая нужный. — Я контролирую большую часть рынка недвижимости в городе, и это место было не так-то легко сдать. Ваша сестра, знаете ли, подписала договор на полгода.
«Неужели она именно так относится к смерти Анны? — спрашивала себя доктор Айлз. — Прекращение аренды, поиск нового постояльца?» Мауре не нравилась эта женщина с позвякивающими ключами на поясе и алчным взглядом. Королева недвижимости Фокс-Харбора, чья единственная забота — сбор ежемесячной арендной платы.
Наконец мисс Клаузен толкнула дверь.
— Входите.
Маура ступила в дом. Хотя окна гостиной были большими, от близости леса и сгущающихся сумерек в доме было довольно мрачно. Она увидела темные сосновые полы, потертый ковер, продавленный диван. Тусклые обои с рисунком в виде виноградной лозы только усиливали отвращение к листве.
— Я сдавала его вместе с мебелью, — пояснила мисс Клаузен. — Но, несмотря на это, немного снизила цену.
— И какова цена? — спросила Маура, выглядывая в окно, к которому почти вплотную прижималась стена деревьев.
— Шестьсот в месяц. Я могла бы брать в четыре раза дороже, будь это место ближе к воде. Но человек, который строил этот дом, ценил уединение. — Мисс Клаузен обвела комнату долгим изучающим взглядом, как будто до этого у нее не было времени рассмотреть помещение. — Знаете, я немного удивилась, когда она позвонила и спросила насчет этого домика, тем более что у меня были и другие предложения, ближе к побережью.
Маура обернулась к ней. Дневной свет стремительно угасал, и мисс Клаузен почти растворилась в тени.
— Моя сестра интересовалась именно этим домом?
Мисс Клаузен пожала плечами:
— Думаю, ее привлекла цена.
Они покинули мрачную гостиную и оказались в коридоре. Если верно утверждение, что дом — отражение индивидуальности его обитателей, тогда в этих стенах должно было сохраниться что-то от Анны Леони. Но поскольку здесь жили и другие люди, Маура с интересом разглядывала обстановку, пытаясь угадать, какие именно безделушки и картины на стенах принадлежали Анне, а какие остались от прежних хозяев. Вон тот рисунок пастелью с изображением заката повесила явно не Анна. «Такая мерзость не могла понравиться моей сестре», — подумала она. И этот застоявшийся запах сигарет — вряд ли Анна курила. Однояйцевые близнецы зачастую невероятно похожи; Анна наверняка разделяла свойственное Мауре отвращение к сигаретам. Тоже хлюпала носом и заходилась в кашле от табачного дыма.
Они подошли к спальне, где стояла кровать с полосатым матрацем.
— Похоже, она не пользовалась этой комнатой, — заметила мисс Клаузен. — Шкаф и ящики комода пусты.
Настала очередь ванной. Маура вошла в нее и открыла шкафчик аптечки. На полках лежали адвил, судафед и средство от кашля «Рикола» — удивительно хорошо знакомые названия. Точно такие же лекарства она хранила в своей аптечке. «Надо же, даже в выборе средств от простуды мы похожи», — мелькнуло у нее в голове.
Она закрыла шкафчик. И продолжила путь по коридору к последней двери.
— Это ее спальня, — сообщила мисс Клаузен.
Комната была чисто прибрана, постель аккуратно заправлена, на комоде ничего лишнего. «Как в моей спальне», — подумала Маура. Она подошла к шкафу и открыла дверцу. На вешалках висели отглаженные брюки, блузки и платья. Сорок шестой размер. Тот же, что у Мауры.
— На прошлой неделе полиция провела здесь обыск, все перевернули вверх дном.
— Нашли что-нибудь интересное?
— Во всяком случае, мне ничего не сказали. Вряд ли она здесь держала что-то ценное. Она ведь прожила в этом доме всего несколько месяцев.
Маура выглянула в окно. Хотя еще не стемнело, мрак окружающего леса усиливал ощущение неотвратимости ночи.
Мисс Клаузен стояла в дверях спальни словно с твердым намерением не выпускать Мауру до тех пор, пока она не внесет плату за вход.
— Дом не так уж плох, — сказала она.
«Еще как плох, — подумала Маура. — Он просто отвратителен».
— В это время года выбор небольшой. Все уже разобрано. Отели, мотели. Свободных мест нигде нет.
Маура неотрывно смотрела на лес. Все лучше, чем разговоры с этой ужасной женщиной.
— Ну, это просто как идея. Наверняка вы уже нашли, где переночевать сегодня.
Так вот к чему она клонит! Маура обернулась и посмотрела на нее.
— На самом деле мне негде остановиться. В мотеле «Вид на пристань» свободных мест нет.
Женщина ответила еле заметной улыбочкой.
— И так везде.
— Мне сказали, что можно поискать в Элсуорте.
— Да? Неужели вам охота тащиться в такую даль? В темноте будете ехать еще дольше. Там дорога сплошь серпантин. — Мисс Клаузен указала на кровать. — Я могла бы предложить вам свежее белье. А стоимость будет такая же, как в мотеле. Если, конечно, вы хотите.
Маура перевела взгляд на постель и почувствовала, как по спине пробежал холодок. «Здесь спала моя сестра».
— Ну что? Согласны?
— Я не знаю…
Мисс Клаузен хмыкнула.
— Сдается мне, что у вас нет выбора.
* * *
Маура стояла на крыльце и наблюдала, как исчезают за пеленой деревьев огоньки пикапа Бритты Клаузен. Она на мгновение задержалась в сгущающейся темноте, вслушиваясь в трели сверчков, шорохи листьев. За спиной что-то скрипнуло, и, обернувшись, она увидела, как, словно потревоженные призраком, дернулись качели. Она вздрогнула, зашла в дом и, уже собираясь запереть дверь, обмерла. И вновь почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
На двери было четыре замка.
Она уставилась на две цепочки, щеколду и засов. Медные пластины блестели, винты еще не проржавели. «Новые замки». Маура заперла дверь, навесила обе цепочки. Металл под ее пальцами казался ледяным.
Она зашла на кухню и зажгла свет. Увидела потертый линолеум на полу, маленький обеденный стол со старой посудой. В углу заворчал холодильник. Но внимание Мауры привлекла задняя дверь. На ней было три замка, тускло поблескивали медные пластины засовов. Сердце учащенно забилось, когда она запирала замки. Затем она обернулась и с удивлением увидела на кухне еще одну запертую дверь. Куда вела эта?
Она отодвинула засов и открыла дверь. Узкая деревянная лестница спускалась в темноту. Снизу подул прохладный ветерок, запахло сырой землей. Она почувствовала покалывание с задней стороны шеи.
«Подвал. Зачем было запирать дверь в подвал?»
Она закрыла дверь и задвинула засов. И только тогда заметила, что этот засов отличался от остальных — он был ржавым, старым.
Теперь ей захотелось проверить, надежно ли заперты окна. Анна была так напугана, что превратила этот дом в крепость, и Маура ощущала ее страх в каждой комнате. Она осмотрела задвижки на кухонных окнах, после чего направилась в гостиную.
Только убедившись в том, что во всем доме окна заперты, она принялась обследовать спальню. Начала с гардероба. Медленно передвигая вешалки, она рассматривала каждый предмет одежды, мысленно отмечая, что все наряды были ее размера. Она сняла с вешалки платье — черное трикотажное, элегантного кроя, ей и самой такие нравились. Она представила себе, как Анна стоит в магазине и рассматривает это платье. Изучает ценник, прикладывает наряд к себе и смотрится в зеркало, думая: «Вот это мое».
Маура расстегнула свою блузку, сняла брюки. Влезла в черное платье и, застегивая молнию, ощутила нежное прикосновение ткани, которая обтянула ее бедра словно вторая кожа. Она повернулась к зеркалу. «Вот что увидела Анна», — промелькнула в ее голове. То же лицо, та же фигура. Интересно, она тоже сетовала по поводу полнеющих бедер, первых признаков надвигающегося среднего возраста? Смотрела на себя сбоку, проверяя, насколько плоский у нее живот. Все женщины исполняют у зеркала один и тот же ритуальный танец, поворачиваясь то так, то этак. Не кажусь ли я толстой сзади?
Оглядывая себя с правой стороны, она замерла и уставилась на волосок, прилипший к ткани. Потом сняла его и поднесла к лампе. Он был такой же черный, как у нее, но длиннее. Волос покойницы.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Она подошла к ночному столику и замерла, вслушиваясь в телефонную трель, казавшуюся невыносимо громкой в тишине дома. Не дожидаясь четвертого звонка, она сняла трубку.
— Алло! Алло!
Послышался щелчок, потом частые гудки.
«Наверное, ошиблись номером, — подумала она. — Вот и все».
На улице усилился ветер, и даже сквозь закрытые окна было слышно, как стонут деревья. Но в доме было так тихо, что в ушах отдавался стук собственного сердца. «Такими были твои ночи? — задалась она вопросом. — В этом доме, окруженном темным лесом?»
В ту ночь, прежде чем лечь в постель, она заперла дверь спальни и забаррикадировала ее стулом. Испытывая легкий стыд из-за своей трусости, она не могла не признаться в том, что здесь острее чувствовала опасность, нежели в Бостоне, городе, наводненном хищниками в человеческом обличье, которые были куда опаснее любого зверя, обитавшего в здешних лесах.
«Анне тоже было страшно».
Она чувствовала этот страх, до сих пор витавший в доме с надежными запорами на дверях.
* * *
Маура проснулась от звука, похожего на визг. Какое-то время лежала с открытыми глазами, судорожно глотая воздух, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Это всего лишь клич совы, нет причин паниковать. В конце концов, крутом лес, и немудрено, что здесь воют звери. Простыни были влажными от пота. Перед сном она закрыла окно, и воздух в спальне был спертым, душным. «Мне нечем дышать», — подумала она.
Она встала и распахнула окно. Постояла, жадно глотая свежий воздух и глядя на деревья, которые серебрились в лунном свете. Все казалось неподвижным, лес снова притих.
Она вернулась в постель и на этот раз проспала до рассвета.
Дневной свет разом все изменил. Она услышала пение птиц, а выглянув в окно, увидела двух оленей, которые пробежали по лужайке в лес, помахивая своими белыми хвостами. Теперь, когда в комнату ворвалось солнце, стул, приставленный к двери накануне ночью, показался Мауре нелепостью. «Никому не расскажу об этом», — подумала она, возвращая его на место.
Зайдя на кухню, она сварила себе кофе из зерен, которые нашла в холодильнике. Кофе Анны. Наливая крепкий напиток в кружку, она с наслаждением вдыхала бодрящий аромат. Все, что ее окружало, было приобретено Анной. Попкорн и спагетти. Просроченные упаковки персикового йогурта и молока. Каждый продукт символизировал мгновение в жизни ее сестры, когда она стояла перед полками в супермаркете и думала: «Это мне тоже пригодится». А потом, возвращаясь, выгружала продукты из пакетов. Заглядывая в кухонные шкафчики, Маура словно видела руку сестры, которая заботливо расставляла на полках, покрытых цветастой бумагой, баночки с тунцом.
Она вышла с кружкой на крыльцо и, потягивая кофе, принялась разглядывать садик, расцвеченный солнечными лучами. «Какое все зеленое, — восхищалась она. — Трава, деревья, сам свет. Наверху, в кронах деревьев, щебечут птицы. Теперь я понимаю, почему ей захотелось жить здесь. Просыпаться по утрам и дышать этим лесом».
Внезапно птицы вспорхнули с деревьев, встревоженные посторонним звуком — глухим урчанием бульдозера. Маура не видела самой машины, но было ясно, что отвратительно грохочущий бульдозер работает где-то очень близко. Она вспомнила, как мисс Клаузен говорила, что по соседству расчищают участок для строительства. Прощай, мирное воскресное утро.
Она спустилась с крыльца и обошла дом с другой стороны, пытаясь разглядеть бульдозер сквозь деревья, но заросли были слишком густыми. Посмотрев под ноги, она увидела следы зверей и сразу же вспомнила двух оленей, проскочивших мимо окна ее спальни. Она пошла по следам вдоль дома, отмечая другие признаки их визита — помятые листья хосты, высаженной по периметру дома, и удивляясь отваге этих животных, не побоявшихся почти вплотную приблизиться к жилищу. Она дошла до задней части дома и резко остановилась, увидев другую цепочку следов. Они не были похожи на оленьи. На мгновение она оцепенела. Сердце учащенно забилось, а руки крепче сжали чашку. Ее взгляд устремился на землю под одним из окон и остановился на цепочке свежих отпечатков.
Там, где следы подошв пропечатались особенно четко, недавно кто-то стоял и заглядывал в окно.
В окно ее спальни.
