Глава одиннадцатая
Смена позиции
Утро. Надо вставать, а сил нет. Леонид чувствовал себя не выспавшимся и жутко разбитым. Все-таки спать в полусогнутом состоянии, при усиливающемся ночью сквозняке да при таком перепаде ступенек, тяжко. Да и спина устает невероятно. Плюс еще частые карабканья наверх и вниз по жесткому гранитному колодцу. Одно дело – высидеть здесь день-два ради сбора сведений, и совсем другое – проторчать здесь пару недель.
К тому же состояние немытого и запыленного тела стало изрядно надоедать, раздражать. Маску-то, подаренную патриархом, землянин не носил, но все равно лицо, покрытое шрамами, зудело и чесалось. Страшно хотелось его вымыть, но использовать для этого воду, пусть даже ее теперь и хватает, было боязно. А первый щит, который мог сам содержать кожу в чистоте, как у того же Бориса Ивлаева, пока еще не начал работать в полную силу. Поэтому и приходилось терпеть, сдерживать себя от нарастающего желания почесаться да поскрипывать зубами.
«М-да! На должности домового я долго не вытяну, – рассуждал мэтр циркового искусства. – Вот сегодня еще поиграю в шпиона, а ночью переберусь в город. Дней десять поживу как человек, а потом обратной дорогой вернусь сюда и загляну в мир Трех Щитов. Вон ночное зрение улучшается, так что мне и факел не понадобится, чтобы в полной темноте рассмотреть возможную засаду. Разве что там у колодца отряд зроаков для себя базу оборудует и будет ярко гореть факел или костер. Еще бы только за сегодня их финансовую систему понять. А мальчугана расспрошу. Да и те мешочки тех воришек надо будет распотрошить. О! В первую очередь надо к ним наведаться и диктофон забрать. Одно из двух: либо они разбежались, узнав о засаде, либо уже все в каталажке сидят».
То есть дел на сегодня хватало. И хорошо, что наведался к уголовникам в первую очередь. Там со всем тщанием, с грохотом переворачиваемой мебели шел обыск. Пока не было понятно, сцапали воришек на горячем или те в бегах, но местные слуги правопорядка шерстили жилище по полной программе. Не успел Леня проволокой подтянуть мешочки к себе и забрать, как услышал донесшийся снизу вопрос:
– Вентиляцию проверяли? – И тут же приказ: – Давай зеркала, сейчас сам гляну!
Успел землянин и ниже опуститься, уже прекрасно понимая, как ищейки просматривают при подобных обысках вентиляцию. Просто: приподнял зеркала, установленные на держателе под углом, и просматривай. При большом желании можно и в основной колодец заглянуть подобным образом, было бы только время да желание возиться.
Сыщикам заглядывать дальше досягаемости руки смысла не было. Да, скорее всего, они пока и не знали о возможной заначке. Но уже в процессе прослушивания записей диктофона, по разговорам в начале обыска Леонид понял, что преступную группировку взяли всю, до единого человека. Правда, те при этом оказали яростное сопротивление, и рассказчик заверял, что двоих бандитов точно убили, а третий еле на ладан дышит с проломленным черепом. Еще пятеро погибли при попытках выпрыгнуть из окон на булыжную мостовую.
Так что иномирский шпион, сбросив мешочки со странными геометрическими монетками вниз, поспешил на главную кухню баронского дома. А та уже гудела, словно растревоженный улей. Все-таки попытка ограбления зуава Сегедского, участие в том Косого и непосредственных соседей барона являлись главной темой любого ведущегося разговора или обсуждения. Вдобавок Леонид прослушал еще и те записи, которые были сделаны в первом часу работы поваров. Те двое, что жили в доме у барона и приходили на работу раньше, включая котлы, готовя завтрак и встречая своих коллег по кулинарному цеху, как раз и начали оживленный обмен мнениями. Вернее, продолжили инициированный еще по пути на кухню разговор.
– Так испугалась! Так испугалась! – экспансивно восклицала девушка. – Мне даже показалось по силе криков, что это на наш дом напали.
– А я еще как спать ложился, что-то странное заметил, – хвастался парень, сразу включаясь в ритм работы и грохоча приготавливаемыми противнями. – Как только стемнело, в нашу дежурку проскользнуло сразу пятеро дозорных из отряда поставного нашего сектора. Вроде даже их старшина там был. Ну и сразу понял, что засада готовится. Потому и окно плотно не закрывал. Как только началась суматоха, так я, уже одетый и с одеялом на плечах, на подоконнике лежал.
– У-у-у! – с завистью тянула девушка. – А меня тетки вначале вообще к окну подпускать не хотели. Так ничего толком не увидела. Только когда уже тела выносили. Расскажи, что видел!
Ну, парень, довольный своей наблюдательностью, и рассказывал. Вначале только девушке, потом еще раз всем остальным коллегам.
Местные силы правопорядка действовали весьма грамотно. Дождались, пока основная группа грабителей заберется в дом зуава, а затем по единому сигналу сняли всех оставшихся снаружи наблюдателей. В то же самое время стали действовать и люди, сидящие в засаде непосредственно в самом доме. Бандиты, поняв, что их обложили со всех сторон, сопротивлялись отчаянно. Прыгали из окон не только второго этажа, но и третьего, что, учитывая высоту потолков в пять-шесть метров, приводило к смерти и страшным переломам. Но повязали всех. По утверждениям того же старшины сектора, ни один грабитель не ушел. В том числе и главаря повязали. Теперь Косой сидит в местной тюрьме со своими подельниками и ждет справедливого наказания. Ну а наказание большинству будет одно: Дно. А уж предводитель туда самым первым отправится. Причем упоминалось в разговорах не раз, что всех уголовников не бросят скопом в одно место, а будут опускать из разных, удаленных от друг друга Иршей. Что делалось для того, чтобы они внизу не собрались в шайку и не стали притеснять обитающих уже давно там или пытающихся выжить членов принудительного войска.
Леонид еще бы слушал да слушал последние новости, но снизу послышались призывные крики Манялы. Видать, юный баронет имел для своего друга и что сказать, и что покушать. А так как после запахов из кухни подкрепиться не помешало бы, землянин оставил там диктофон, а сам опустился вниз.
– Друг, я слышу тебя! – хотя сразу же увидел и обильные запасы продовольствия, которые чуть ли не наглухо перегородили вентиляционное отверстие.
Вот пока он их к себе подтягивал, Маняла и тараторил счастливым голосом:
– Ночью такое творилось, такое! Всех воров повязали, некоторые убились, в окна выпрыгивая. Но самое главное, что я кар назад с отцом говорил и признался, что это я записки поставному об опасности написал. Мне вначале не поверили, но когда я рассказал о своей личной подписи «Иоанн Грозный», батя чуть не прослезился от гордости и умиления. Так что мне прощены не только кубики, но и все остальные шалости, как в прошлом, так и в будущем. И старшине отец признался в этом, и совсем недавно тот ко мне примчался уточнять некоторые вопросы. Ну я ему все и рассказал, как ты учил: подслушал случайно, потом присмотрелся, потом решил предупредить. Старшина поклялся, что о моей помощи из посторонних больше никто не узнает, кроме поставного. Да и то тому надо сообщить лишь по одной причине: мне полагается немалая награда. Пока неизвестно чего и сколько, но старшина меня хлопал по плечам и намекал, что я стану богаче своего папочки.
Понятное дело, что уж такой огромной премии ни в одном мире за предупреждение не дают, это просто взрослые мальцу так льстили. Но Леонид попытался использовать тему разговора, для того чтобы самому разобраться в денежных отношениях. Те трофейные мешочки, которые стояли у него перед носом, с первого взгляда не таили в себе ни серебра, ни золота, ни даже меди. И сразу была заметна иная штамповка, возможная лишь в условиях великой технической цивилизации. Материал – нечто в виде сплава пластика с тяжелым металлом. Форма – круглые, квадратные, прямоугольные и даже треугольные. Разве что все углы были не острыми, а скругленными. Номинал обозначен цифрами.
– Слушай, а вот мне интересно, – перебил увлеченный рассказ своего юного друга расчетливый «домовой», – как у вас, у людей, деньгами расплачиваются? И что примерно сколько стоит?
– О! Да это же так просто! – обрадовался мальчуган тому, что может просветить легендарного обитателя вентиляционных отверстий. Да и тема для него была более чем интересная. – Слушай внимательно…
В своей лекции баронет сыпал цифрами и понятиями, как заправский экономист, и о его будущем даже гадать не приходилось: финансист. Наверное, и батя его на этой стезе подвизался, потому что числился в почетном списке зажиточных горожан.
На что еще обратил внимание землянин, так это на свою окрепшую память. Словно вдруг его жесткий диск в мозге стал обладать большим объемом оперативки. Все, что ни говорил мальчуган, запоминалось с первого раза, и даже не было никакого смысла уточнять или переспрашивать.
«Да, мой первый щит и в самом деле весьма полезное приобретение! Придется после встречи с вашшуной изрядно проставляться за такой подарок. Теперь только и боюсь, что на меня нападет апатия и пропадет аппетит. Хотя и таким обжорой, как Борис, тем более становиться не хочется».
С баронетом они проговорили очень долго и расстались только после начавшихся поисков мальчика на обед. Как раз при расставании Леонид и решился на заготовленную заранее речь:
– Маняла, я так рад, что у меня появился настоящий друг и я даже сумел помочь тебе не только избавиться от наказания, но и заработать от старших и уважение, и похвалу вместе с наградой. И теперь я надеюсь, что ты и сам справишься с остальными трудностями в своей жизни. А говорю я это потому, что нам пришла пора расставаться. Мне придется уйти. Очень далеко уйти. Там мои друзья попали в беду, и я просто обязан сделать все, чтобы их разыскать и помочь. Но ты не слишком расстраивайся. Как только у меня появится возможность, я постараюсь вернуться и обязательно с тобой опять встречусь.
– Я буду сюда приходить каждый день! – с жаром благодарности воскликнул Маняла.
Но слишком частые его посещения подвала и разговоры с отдушиной могут не только вызвать подозрение, но и привести к ненужным разговорам, а то и наказаниям. Поэтому Леня спросил:
– А вот такое же отверстие есть в твоей спальне?
– В комнате – нет. А вот в моей ванной комнате – есть.
– Ну вот и отлично. Значит, если я вернусь, то оттуда тебя и позову для разговора.
– Хорошо. Я очень тебя буду ждать, Чарли! И большое тебе спасибо за помощь!
Судя по этим пылким словам, мальчуган отныне станет невероятным чистюлей и будет заскакивать в свою ванную комнату чуть ли не ежечасно.
На том и расстались. Хорошо, что пищи юный друг приволок более чем достаточно. Должно и до конца дня хватить, и на предстоящую ночь остаться. Ну и помня, что еще наверху придется как следует осмотреться, а потом еще добраться незаметно до городского парка на поверхности и там спрятаться в листве деревьев, землянин приступил к сборам и экипировке.
Понимая, что придется рисковать и его могут банально поймать даже при попытке проникновения в лес, он оставил все крупные вещи сразу. Потому что с оружием да с рюкзаком за плечами он привлечет к себе внимание, как еж среди воздушных шариков. Его сами горожане станут сторониться, если вообще не укажут на него пальцем тамошним охранникам. Ну а по карманам постарался рассовать разные полезные мелочи. Просмотрел и примерно прикинул, сколько у него трофейной наличности. Количество ввело в некоторый ступор: не то чтобы он стал миллионером по местным понятиям, но сумма оказалась невероятно огромной даже с точки зрения иномирца. Первые мнения могли быть ошибочными, но получалось, что бандитский общак состоял почти весь из монет самого крупного номинала, сравнимого в России, например, с той же банкнотой в пятьсот евро. Становилось страшно от самой мысли, что уголовники вдруг начнут поиск своих денег, разворотят вентиляционный колодец, где и отыщут рюкзак, арбалет, метатель и переход в иной мир.
Оставалось лишь надеяться на одно: те, кто знал о тайнике, либо уже погибли при ограблении дома зуава Сегедского, либо будут отправлены на Дно да там благополучно и сгинут, унося свои тайны в безвременье.
Ну и после полдника, собрав остатки пищи в узелок, мэтр циркового манежа подался наверх, где стал аккуратно осматриваться из окошек, стараясь первым увидеть стального Ловчего. По рассказу баронета он знал, что страшный инопланетный робот людей не убивает и тем более не ест. В его функции только и входит, что вылавливать заблудившихся, сбежавших да и просто людишек, ищущих на свою задницу приключений. Оказывается, и такие придурки имелись в городах. Причем их за правонарушение не наказывали, просто доставляли в Ирш и затем лифтом спускали вниз. Конечно, если человек при задержании буянил или как-то иначе выказывал свое недовольство, его просто швыряли в трубу, по которой он попадал в холодняк. Вода там была просто ледяная по той причине, что там проживало дикое животное-мутант, завезенное гаузами из другого мира и служащее для очистки питьевых вод.
Понятное дело, что попадаться Ловчему в зубы-капкан Леня не желал. Даже если будешь вести себя тихо и скажешь, что заблудился, не ровен час служаки поставного обыщут при выходе из лифта в город. Денег не жалко, как пришли, так и ушли, да и заработать всегда можно, а вот некоторые технические устройства из другого мира никак не следовало показывать местным аборигенам. Если им что-то покажется странным, сразу сдадут валухам, те – гаузам, и все, как говаривал Борис Ивлаев, – «эпическая гайка!».
Мальчуган знал и примерное количество Ловчих: всего лишь один на один Ирш. Так и ползала стальная колбаса вокруг возвышенности то сжимающимися, то расширяющимися концентрическими кругами. Иногда ему давали иное, конкретное задание – тогда Ловчий менял маршрут своего передвижения. То есть, если не будет чего-то непредвиденного, пробраться в городской парк – дело в принципе не сложное.
В самом деле повезло. Гигантский стальной змей вначале мелькнул слева между башенок, ближе к Иршу. А второй раз, уже через полкара, – правее от иномирского наблюдателя. То есть он патрулировал по расширяющейся спирали, и этим следовало воспользоваться как можно быстрее. Землянин надел маску на лицо, аккуратно ее пригладил и стал спускаться со своей вентиляционной башенки. Нисколько не сговариваясь с товарищем, Леня тоже решил пометить маркером свой колодец понятными ему знаками, как и несколько иных, стоящих в отдалении. А потом, стараясь не слишком явно бросаться в глаза на просматриваемых участках, поспешил к цели. Северную сторону Ирша он уже давно определил по восходу и заходу Ласоча, так что сориентировался правильно. И можно сказать, что не прошло и кара, как он уже в парке выбирал для своего отдыха самое большое и приличное дупло. Их и в самом деле с земли просматривалось довольно много, зато и трудности сразу возникали: как залезть по толстенному стволу древесного великана, если самые его нижние ветки на высоте восьми, а то и десяти метров?
Помогли более молодые и стройные деревья. Ветки одного такого удачно переплетались с гигантскими ветками другого. Только и следовало, разогнавшись, оттолкнуться от спинки парковой скамейки и достать руками удобную для первого зацепа ветку. Подобные трюки мэтр проделывал не раз. Стараясь внимательно запоминать свой каждый шаг и движение (ведь обратно придется спускаться ночью той самой дорогой), землянин наконец добрался до вожделенного дупла, которое казалось издалека и вместительным, и уютным. На самом деле жизненного пространства внутри оказалось ничтожно мало. Даже если человек сидел, поджав коленки к подбородку, его голову можно было бы заметить с аллей парка. Потому и пришлось неплохому акробату в такой вот позе улечься на дно дупла и так дожидаться темноты. И вроде как правильно поступил, потому что пару раз, перед самым закатом Ласоча, слышал стальной шорох чешуек, исходящий при движении проверяющего местность Ловчего.
Краткий период между закатом и появлением первой луны Леня блаженствовал всем телом, вытягиваясь, повисая на ветках или просто лежа на более широких ветках спиной. Еще кар времени, пока не взошла вторая луна, он с должной настойчивостью заставлял себя съесть все принесенные с собой запасы пищи. Оставлять их в дупле – жалко, а вот как он будет смотреться с узелком провизии среди горожан, любящих ночные прогулки, он не знал. Не догадался уточнить у своего юного друга.
Ну а потом рядами и колоннами пошли гуляющие бездельники. Маняла об этом не рассказал, но и самому следовало догадаться: подавляющее большинство – влюбленные парочки. Хотя хватало и пар постарше, выводящих детей на поверхность для знакомства с внешним миром. Что такое звезды и луны, детвора знала, хотя самих звездочек на небе было очень мало, все-таки сияние сразу двух больших лун скрывало полную карту звездного неба.
«Представляю, какие у них тут отливы и приливы из-за лун, – размышлял землянин, присматриваясь к гуляющему народу и выбирая время для своего спуска. – Хотя еще ни разу ничего не слышал о здешних океанах. Вдруг их не существует? Вон ведь пока ни одного дождя не было. Кстати, тогда должны постоянно быть пустынные бураны, а их тоже не слышно и не видно. Неужели вся планета находится под полным метеоконтролем? Вполне вероятно, если только немного подумать о возможностях этих непонятных гаузов».
Именно детвора первые два кара не давала малейшего шанса для спуска. Где эти сорванцы и с какой только скоростью не носились! Так что спускающийся с дерева человек наверняка был бы замечен и вызвал бы бурю ненужных вопросов. Но тем не менее, двигаясь по более толстым веткам ползком, шпион пробрался к пересечению веток и стал дожидаться благоприятной минуты там. Вот так по незнанию он и не попал в странную ловушку. Как только дети в сопровождении своих родителей покинули парк, буквально все створки дупел вдруг единовременно и хищно захлопнулись!
По причине окатившего его страха и запоздалой паники мэтр чуть на землю не свергся. И мысленно успел порадоваться, что не слишком хотел в туалет по-маленькому. Тогда как сидящая на лавочке под местом спуска парочка только счастливо рассмеялась:
– Теперь уже нам никто из этой мелочи не помешает! – Парень решительно подхватил свою девушку и усадил на колени.
Но та, видимо, смущалась вот так резко переходить к поцелуям:
– А вдруг кто-то еще остался?
– На выходе и входе только детей и считают, – уверенным тоном отвечал кавалер. – Иначе и дупла останутся открытыми, и через час тут бы шуршал обеспокоенный поиском ребенка Ловчий. Разве не знаешь, как с этим строго?
– Да это я понимаю. Я о взрослых. Вон почти рядом прогуливаются.
– Ха! Чего это ты решила стариков стесняться! Пусть завидуют!
И уже без всяких церемоний принялся зацеловывать свою возлюбленную.
Ну а иномирский шпион облегченно вздохнул: «Что бы случилось, прячься я до сих пор в дупле? Еще и с выставленными наружу ногами? Неужели это деревья-людоеды? Или они тоже металлические? – Древесный запах, поднимающийся от ветки, и легко царапающаяся ногтями кора начисто отводили последнее подозрение: живые это растения. – Ну и хорошо, что в парке остались не только влюбленные. Вон трое гуляют, а вон и все четверо… Может, мне как-то незаметно присоединиться к какой-нибудь компании? А то одиночек-то вообще не наблюдается».
Теперь мешали влюбленные. Но после некоторого наблюдения за ними было замечено: девушка и глаза от удовольствия не раскрывает, а парень если и смотрит, то в противоположную сторону. Так что короткий спуск, зависание на руках на нижней ветке и мягкий прыжок на великолепный и густой травяной газон.
И опять поплохело от неожиданного ощущения: трава, словно живая, брызнула в стороны зеленой кровью и оказалась жутко недовольной – что-то возмущенно шипела и сопротивлялась попыткам на нее наступить! Мало того, травинки пытались еще и захватить, прижать подошвы агрессора к земле. А ведь при дневном свете выглядела себе вполне обычной и ничем не примечательной растительной средой. Мало того, только совсем недавно многочисленные малолетние проказники какие только кульбиты на этой траве не выделывали.
Пришлось спешно выходить на аллейку и уже там, замерев на месте, приходить в себя. Ну и поражаться как безмятежной парочке, так и странным метаморфозам парка: «Вот доверяй после этого впечатлениям детворы! Они-то видят все со своего ракурса, даже не догадываясь, что творится здесь после их возвращения в город. То-то я удивляюсь, что эти парочки на траве не валяются! В наших парках они только и катаются по газонам, словно колобки или колбаски. Повезло».
Поняв, что к нему никто не бежит и никто не окликает, прогулочным шагом отправился в сторону самой многолюдной аллеи. В течение часа прогуливался там туда и обратно с таким видом, словно отстал от друзей или потерял их и теперь разыскивает. При этом очень внимательно присматривался, как и кто приветствует своих знакомых; прислушивался, какими репликами обмениваются; да и вообще старался уловить суть и темы ведущихся бесед. И вот как раз в этом сильно повезло. Постепенно догоняя трех горожан среднего возраста, двух мужчин и одну женщину, он стал свидетелем разгорающегося пусть и дружеского, но спора.
– Да там, говорят, целое побоище произошло! – настаивал один из мужчин, но второй явно не верил:
– И кто тебе такое нафантазировал?
– Да все говорят! Только среди дозорных и исполнителей пять человек погибло. Да плюс старшина пал, который командовал прибывшей из соседнего сектора помощью!
– О! Ну это вообще нонсенс! К чему привлекать помощь из иных мест? Да у нас своих бездельников полное управление.
– Вот именно что бездельников! Тем более ты знаешь, сколько в той банде грабителей собралось? Больше сотни!
На этот раз отозвалась женщина, своей логикой подойдя к спору с другой стороны:
– Мамочка родная! Где же все разбойники в доме зуава Сегедского поместились?
А ведь там еще в засаде вдвое больше людей должно было сидеть. Верно?
– Ну, дом-то у зуава огромный, – несколько смутился первый спорщик. А второй его мягко попытался отвести от спора:
– К сожалению, живем мы на другом краю города, так что к нам слухи и сплетни дойдут настолько перекрученными, что мы никогда правды не узнаем.
Вот тут Леонид, поравнявшись с троицей и вежливо поздоровавшись, осторожно подбирая каждое слово, их заинтриговал:
– Ну почему же не узнаете? Я, например, находился в соседнем доме и прекрасно видел все события из окна.
Глаза у всех так и загорелись нешуточным любопытством. Но первой затараторила женщина:
– Ну так расскажите! А то мы ничего толком ни у кого выспросить не можем.
– Если это не покажется вам навязчивым?.. – Леня вопросительно посмотрел на самого азартного крикуна.
– Да что вы, что вы! – замахал тот руками, развеивая его опасения. – Я и сам доказываю только то, что слышал от других. Но среди них непосредственных свидетелей и близко не было. Так что вполне безболезненно приму и правильное изложение событий.
Ну тут землянин и постарался. Тем более рассказ парня-повара он помнил наизусть. Вдобавок еще и прочие добавочные сведения позволяли ему оперировать словами с непоколебимой уверенностью, за которую было бы просто стыдно сомневаться. В концовке он еще и подкрепил свой авторитет самой пикантной деталью:
– Знаете, кто выследил грабителей и дал верный сигнал в управление поставного?
– А вы и это знаете? – выдохнули все трое.
– Понятно, что этого человека я не знаю, как он выглядит, наверное, знает только поставной. Но вот имя его из разговора старшины с дозорными расслышал: Иоанн Грозный!
При этом землянину пришлось перейти на шепот. Ибо только капельки не хватало, чтобы провально рассмеяться от ненужного пафоса и чрезмерно величественного звучания имени древнерусского царя в ином мире.
Слушатели оказались не только интеллигентными, но и весьма благодарными за такой поток точной информации. В ответ на их слова благодарности приходилось только наклоном головы выражать свои чувства: смеяться все равно хотелось до невозможности.
Смешливость резко сбила своим вопросом женщина:
– А вы из какого города?
Хорошо, что примерный вопрос ожидался. Еще и смешливость в тоне помогла.
– Как вы догадались?
– Просто. У нас так странно никто не говорит.
Единственное, что знали лучше всего из местной географии, так это название города Макиль и что в нем одна из самых знаменитых технических академий этого мира.
– Прибыл я сюда из Макиля. Да-да, того самого, где Макильская академия! – Ну а чтобы и дальше вопросами не засыпали, сам пояснил: – Меня с братьями с детства обучала всем наукам парочка очень странных учителей. Не знаю даже, где их отец отыскал. Ну а сам я здесь по поводу визита в вашу местную академию. Фактически только вчера вечером прибыл и вот так сразу удачно стал свидетелем грандиозного события. Но уже завтра мне надо явиться в приемную новых обучающихся. Не подскажете, где это конкретно находится и как все это выглядит?
Легче всего избежать ненужных вопросов – это задавая вопросы самому или заставляя туземцев рассказывать о своей родине. При правильном поддакивании, своевременном аханье и должном внимании можно слушать словоохотливых аборигенов хоть до скончания жизни.
Благо, что настолько долго прогулка не растянулась.
– Нам пора, – как бы извиняясь, развел один из мужчин руками, когда они уже во второй раз приблизились к тоннелю, ведущему из парка в толщу Ирша.
– Так и мне тоже пора, завтра столько дел.
Никто против такого попутчика не возразил. Но вот когда дошли вместе с редким потоком горожан до поперечного коридора, устеленного плитами тисненого металла, и повернули направо, женщина удивилась:
– А вам не налево разве?
– Ерунда! Пройдусь с вами. Хочу сразу прогуляться мимо здания академии. Вы ведь говорили, что оно совсем рядом с вашим домом?
– Да-да, конечно!
Непосредственно возле лифта землянину пришлось уже в который раз за сегодня поволноваться. Там он впервые чуть ли не вплотную столкнулся с огромными великанами. Один сидел на лавке, напоминающей трактирный стол, второй лениво отсчитывал вслух входящих в лифт людей, не пуская в покрытый сеткой каркас больше шести человек. Видимо, в этом и заключалась его «тяжелая» работа, пока напарник отдыхал от непосильного труда. Причем люди заранее старались не разбивать устоявшиеся или заранее сформированные группки, пропуская вперед пары или даже одиночных горожан.
Спустилась компактно вниз и четверка новых знакомцев, которые успели и представиться друг другу. Там опять небольшой отрезок тоннеля, и вот они, улицы подземного города. Не в силах удержать себя от любопытства, Леонид ненадолго замер посреди булыжной мостовой, но его остановка была расценена как обычное сомнение.
– Все правильно, вам туда, – подсказал мужчина в нужную сторону. – За вторым перекрестком сразу налево, и упираетесь в небольшую площадь. Вот на нее и выходит парадная дверь академии.
– Огромное спасибо!
Расстались тепло, чуть ли не лучшими друзьями. Если кто и наблюдал со стороны, ни за что бы не подумал, что в город тайно явился шпион из иного мира. Хотя, когда этот шпион остался там и двинулся в нужном направлении, любой бы удивился его поведению: словно человек в подобном городе в первый раз. А ведь все города практически на одно лицо.
Но так думали аборигены, тогда как землянин только и крутил головой по сторонам. Одно дело – просто подслушивать на кухнях, и второе – лично лицезреть фронтоны вполне величественных и красивых домов со стороны улиц. Такое впечатление, что здесь процветало настоящее идолопоклонство камню и предметам внешних декораций из него. А уж смешение стилей заставило бы сойти с ума многих земных искусствоведов от архитектуры.
Свет с перекрытий улиц падал вниз круглосуточно, поэтому и жизнь здесь никогда не замирала. Велась доставка продуктов на осликах и арбах. На иных телегах перевозили каменную плитку и блоки. С деловым видом куда-то спешили горожане с пустыми руками. Натужно согнувшись под неким подобием рюкзаков, что-то несли люди в одеждах попроще. Пробегали парочки, а то и группки веселящейся молодежи. Кое-где парочки влюбленных сидели на лавочках, которые окружали массивные цветочные клумбы. Работали лавки, пусть и не все, но две из десяти – как минимум. Каждый третий трактир, несмотря на позднее время, уже близящееся к утру, светился окнами первого этажа и приглашал открытой нараспашку дверью. За ней, правда, виднелись и другие, чуть ли не двойные, но их предназначение стало ясно только после открытия и закрытия: шумный гам выплеснулся на улицу и тут же иссяк. Звукоизоляцию здесь, похоже, соблюдали более чем скрупулезно.
Есть нисколько не хотелось, сказывались насильно впихнутые в себя еще в дупле угощения от юного баронета, но в одну из местных забегаловок зайти в любом случае следовало. И осмотреться не помешает, и подумать. Тем более что у Леонида было несколько вариантов на выбор. Первый: идти на окраину города и там пытаться занять один из пустующих домов. Такое разрешалось, но вот защищать там, даже после беседы со старшиной, никто никого не собирался, а на темных, заброшенных околицах встречались и откровенные гопники. Если не сейчас ограбят, то после того, как присмотрятся, что человек один и денежка у него водится.
Второй: попытаться с кем-то сойтись прямо в городе и уже с помощью новых знакомых если не легализоваться, то получить дельный совет или хитро выспросить, как это сделать. Совершить подобное со знакомыми из парка было нарушением всех конспираций и шпионских правил. Те бы сразу догадались о непричастности гостя вообще к этому миру. Может быть.
Ну и третий, самый простой и естественный вариант: трактир. Пока на эту тему ничего выведать не удалось, но тут не следовало быть семи пядей во лбу, чтобы знать: раз есть трактиры и нечто подобное ресторанам, значит, и есть такие, в которых хозяева сдают комнаты на постой. Хотя бы тем же молодым парочкам. На ночь. А то и на несколько часов всего. Кстати, если бы удалось каким-то образом познакомиться с девицей легкого поведения и снять комнату вместе с ней, было бы лучше всего. Но землянин даже понятия не имел, имеются ли в этом мире представительницы древнейшей профессии. Даже в разговорах воришек и грабителей, которых повезло подслушивать, подобная тема никогда не проскальзывала.
Так что ничего больше не оставалось, как податься в злачное заведение.
«Да и злачное ли оно? – размышлял иномирец, остановившись возле вполне солидных, раскрытых настежь дверей. За ними просматривались вторые двери, еще более инкрустированные резьбой по дереву и изукрашенные вставками из цветного стекла. – Что-то пока я ни одной драки не видел и ни одной пьяной песни не услыхал. Или это еще не самый разгул эмоций? Ладно, надо заходить».
И тут его подхватили с двух сторон под локти чужие руки, и два голоса спросили в унисон:
– Ну и как тебя зовут?