Книга: Когда грабить банк и другие лайфхаки
Назад: Глава 6. Если вы не обманываете, вы просто не стараетесь
Дальше: Глава 8. Курьезы вокруг игр
Глава 7. Хорошо ли это для планеты?
Поднимите руку, если вы за то, чтобы попусту переводить природные ресурсы, истреблять фауну, да и вообще уничтожать нашу лучшую на свете планету... Так мы и думали: таких людей немного. И практически любая идея, нацеленная на защиту природы, считается хорошей. Но... вникнем в цифры.
Полезен ли исчезающим видам Закон об исчезающих видах? (Стивен Левитт)
Мой коллега и соавтор Джон Лист — один из самых сильных и авторитетных экономистов нашего времени.
Вместе с Майклом Марголисом и Дэниелом Осгудом он подготовил доклад, в котором доказывается удивительный тезис: Закон об исчезающих видах, призванный помочь исчезающим видам, лишь вредит им.
Почему? После того как вид попадает в категорию исчезающих, определяют, какие географические ареалы считать его критическими местообитаниями. Сначала прикидывают границы, потом проводят публичные слушания и, наконец, выносят решение: какая территория будет защищенной. Но пока суд да дело, у заинтересованных лиц возникает сильный стимул осваивать земли, до которых потом, после введения статуса охраняемой территории, не доберешься. В итоге уничтожение среды обитания может только усилиться.
Основываясь на данной теории, Лист и его коллеги анализируют данные по одному из подвидов ржавчатого сычика, обитающего под Тусоном (штат Аризона). Действительно, хозяйственное освоение земель происходит быстрее, если эти земли должны получить статус критических местообитаний.
Следует учесть и наблюдение экономиста Сэма Пельцмана: лишь 39 из 1300 видов, занесенных в список исчезающих, были впоследствии из него убраны. Возникает не самая оптимистическая картина: Закон об исчезающих видах работает неважно.
Ездить на машине экологичнее (Стивен Левитт)
В вопросе о защите окружающей среды не все так просто, как кажется на первый взгляд.
Взять хотя бы спор о том, какие пакеты экологичнее: бумажные или пластиковые. В течение ряда лет всякий, кто брал в магазине пластиковые пакеты, вызывал укоризненные взгляды защитников природы. А сейчас, после тщательных подсчетов, чаще считают наоборот.
Неопределенность связана и с вопросом о том, какие пеленки следует предпочитать: одноразовые или тканевые.
Конечно, что-то выглядит самоочевидным. Например, для природы лучше, если мы идем пешком до соседнего магазина, а не едем на машине. Или нет?
Даже этот с виду очевидный вывод был поставлен под сомнение Крисом Гудоллом (см. блог Джона Тирни на сайте New York Times). А ведь Гудолл не сумасброд с правыми взглядами. Он сам защитник окружающей среды, автор книги «Как жить низкоуглеродной жизнью» (How to Live а Low-Carbon Life).
Тирни пишет:
Согласно подсчетам Гудолла, если вы пройдете 2,5 км и восполните эти калории, выпив стакан молока, то выбросы парниковых газов — метана с молочной фермы и углекислого газа от автофургона — будут примерно равны выбросам обычной машины, в которой вы доезжаете до магазина. А если вы отправитесь вдвоем, машина точно будет более экологичным вариантом.
Нужно ли нам несколько миллиардов локаворов (приверженцев «местной еды»)? (Стивен Дабнер)
В прошлые выходные мы сделали домашнее мороженое. Когда-то нашим детям подарили мороженицу, и вот наконец до нее дошли руки. Мы решили изготовить апельсиновый шербет. Это заняло массу времени, результат не впечатлил, а расходы ввергли в уныние. Чтобы получить примерно килограмм мороженого, мы потратили около $12 на сливки (жирные и нежирные), апельсиновый сок и пищевой краситель (сахар у нас был). За эту цену можно было купить в четыре раза больше апельсинового шербета, причем съедобного. У нас же три четверти продукта оказалось на помойке. Стало быть, мы выкинули на ветер $12, не считая потраченного труда, электричества и капитальных вложений (кто-то же купил мороженицу), — и все это за три лопатки приторной жижи.
Странно устроена жизнь: что одному труд, то другому отдых. Каждый день миллионы людей готовят, шьют и пашут, чтобы заработать на хлеб, — и еще больше миллионов готовят (в уютных кухнях), шьют (и вяжут) и возделывают землю (или возятся в саду), потому что им это нравится. Разумно ли это? Что ж, если дело в радость, почему бы и не затратить $20 на выращивание одного-единственного помидора черри (или $12 на приготовление нескольких лопаток мороженого)?
Мне вспомнился вопрос о разумности этого, когда мы на днях получили электронное письмо от нашей читательницы Эми Корменди.
Недавно я послала Майклу Поллану письмо с вопросом. Он был настолько любезен, что сразу откликнулся («хороший вопрос, но я не знаю ответа») и предложил задать его вам, ребята.«Не более ли ресурсоемко выращивать пищу самим, чем платить специалисту, чтобы он это делал, а потом продавал нам? И не резоннее ли покупать еду у крупных профессиональных производителей?»Некоторые высказывания профессора Поллана наводят на мысль, что для общества лучше, если мы будем больше вещей делать самостоятельно (в частности, выращивать еду). Однако я не могу отделаться от мысли, что экономия, связанная с масштабом производства, и разделение труда, характерное для современного индустриального сельского хозяйства, все равно дают максимальную эффективность. Плюсы от самостоятельного выращивания пищи ощутимы лишь в том случае, если учитывать вещи, которые нельзя выразить в количественной форме: чувство удовлетворения, возможность чему-то научиться, загореть и размяться.
Я хорошо понимаю приверженцев местной пищи. Когда ешь такую пищу (возможно, тобой же и выращенную), она воспринимается как 1) более вкусная, 2) более питательная, 3) более дешевая и 4) менее вредная с точки зрения экологии. Но так ли это?1. Вкус — вещь субъективная. Однако в любом случае никому не под силу вырастить все, что ему хочется съесть. Я провел детство на маленькой ферме и могу честно сказать: после кукурузы, спаржи и малины мне хотелось бигмака.2. Есть много доводов в пользу питательной ценности еды, выращенной дома. Однако опять-таки один человек все необходимое не вырастит. В любом случае организму будет не хватать многих веществ. И этот дефицит придется восполнять.3. Дешевле ли выращивать пищу самому? Возможно, хотя, как показывает мой эксперимент с мороженым, и это не факт. А представьте, что не я один бы делал мороженое, а вся сотня людей, живущих в нашем доме. Получилось бы, что вместе мы затратили $1200, чтобы каждый получил по несколько лопаток мороженого...Допустим, в этом году вы решили завести огород, чтобы сберечь деньги. Включите в расчет все, что нужно купить: семена, удобрения, рассаду, веревки, инструменты и т.д. Не забудьте о расходах на доставку и затратах, связанных с выбором всего необходимого. Вы уверены, что сэкономите, лично выращивая кабачки и кукурузу? Или возьмем пример, не связанный с едой: строить дом с нуля или купить модульный? В первом случае вам нужно вкладываться во все инструменты, материалы, труд и тратить деньги на транспортировку. Десятки грузовиков приедут сотни раз. И все эти расходы — чтобы построить жилище для одной семьи. Понятно, что дом заводского изготовления дает возможность сэкономить на труде, материалах и транспортировке.4. Но ведь использование местной еды экологичнее? Не забывая о хлопотах с доставкой, учтем аргумент, основанный на пути от поля до прилавка, и доводы в недавней статье Кристофера Вебера и Скотта Мэттьюза из Университета Карнеги-Меллона.
Хотя пищу обычно перевозят на большие расстояния (в среднем доставка — 1640 км, полный цикл производства и сбыта — 6760 км), ВПГ (выбросы парникового газа), связанные с пищей, в основном относятся к фазе производства и составляют 83% средней величины климатического следа от потребления пищи американскими семьями (8,1 т экв. С02 в год). Транспортировка в целом дает лишь 11% жизненного цикла ВПГ, а окончательная доставка от изготовителя к продавцу — лишь 4%. Разные группы продуктов питания имеют разную ВПГ-интенсивность. Скажем, красное мясо в среднем на 150% ВПГ-интенсивнее, чем цыплята или рыба. Поэтому, на наш взгляд, если средняя семья изменит рацион питания, это сильнее снизит антропогенное воздействие на климат, чем покупка местных продуктов. Если недельная порция калорий хотя бы один день будет включать не красное мясо и молочную продукцию, а цыплят, рыбу, яйца или овощи, это сильнее сократит парниковые выбросы, чем покупка всей местной пищи.
Это весьма сильный аргумент против ссылок на природные и экономические выгоды потребления местной пищи. Вебер и Мэттьюз обратили внимание на факт, который почти всегда упускается из виду в подобных дискуссиях: высокую эффективность специализации. А это означает меньшую долю транспортировки, более низкие цены, а в большинстве случаев и намного большее многообразие, что, на мой взгляд, предполагает лучшие вкусовые качества и большую питательность. В магазине, где я накупил ингредиентов на $12, какого только мороженого не было: на любой вкус, с разной калорийностью и разной ценой.
А почти все купленные красители мне не понадобятся. Они так и будут пылиться в буфете до скончания моих дней (надеюсь, не скорого).
Помогайте экологии — и обогащайтесь (Стивен Левитт)
Бизнесмены ломают голову, как увеличивать доходы, повышая степень экологической ответственности. Способов много. Скажем, гостиница экономит деньги и бережет окружающую среду, если не стирает полотенца, пока клиент не попросит. Снова и снова на «зеленые» инновации обращает внимание реклама, привлекая покупателей. Еще один потенциальный плюс экологической сознательности состоит в том, что она увеличивает позитивные эмоции тех сотрудников фирмы, для которых важна защита природы. А значит, их лояльность фирме увеличивается.
В Берлине один публичный дом нашел новый способ использовать экологическую проблематику к своей выгоде: ценовая дискриминация. Мэри Макферсон Лейн сообщает в своей статье:
В столице Германии, где проституция узаконена, бордели страдают от всемирного финансового кризиса. Постоянные посетители стали экономнее, а потенциальных клиентов, приезжающих в город в командировку или для участия в конференции, стало меньше.Однако у публичного дома Maison d’Envie дела пошли на лад после того, как в июле они ввели скидку в 5 ($7,5)...Чтобы получить скидку, клиенты должны предъявить на ресепшене либо ключ от велосипедного замка, либо доказательство, что они добирались до места на городском транспорте. Тогда цена за 45-минутные услуги падает с 70 до 65.
Бордель уверяет, будто всего лишь заботится о природе, но создается впечатление, что он облекает старую добрую ценовую дискриминацию в «зеленые» одежды.
Клиенты, воспользовавшиеся автобусом или велосипедом, скорее всего, имеют более низкий доход, чем приехавшие на машине, а потому обращают большее внимание на цену. А раз так, публичный дом был бы рад оказывать им услуги по более низким расценкам. Однако проблема в том, что, если это не обосновать должным образом, богатые клиенты разозлятся: с какой стати с них берут больше? (Да и откуда борделю знать, кто богат?) Ссылка на защиту природы помогает борделю делать то, что ему в любом случае выгодно делать.
Выпить стакан сока — и спасти дождевой лес тропиков (Стивен Левитт)
Сегодня утром я пил апельсиновый сок Tropicana. У этой компании хитрый маркетинг. Если зайти на ее сайт и впечатать код с купленного пакета сока, компания сбережет — от вашего лица —100 квадратных футов дождевого леса.
Что тут хитрого?
Мне кажется, корпорации мало пользуются возможностями объединить потребление их продуктов со вкладом в благотворительность. Это лишь догадка: доказать свою гипотезу я не могу. Однако зачастую подобные корпоративные предложения имеют форму: «Мы пожертвуем 3% прибыли на X». Доля прибыли обычно маловата, и корпорации не производят впечатление щедрых.
Красота затеи с дождевым лесом состоит в том, что число 100 выглядит внушительным. Если задуматься, площадь довольно мала, но впечатление производит. А если вы привыкли к ценам на землю в больших городах, 100 квадратных футов — это серьезно.
По моим прикидкам, там, где я живу, покупка 100 квадратных футов для строительства обойдется в $130. Но на Амазонке земля дешевая. Некоторые сайты уверяют, что за $100 вам продадут целый акр тамошней земли.
Надо полагать, реальная стоимость акра земли на Амазонке обходится Tropicana в половину этой суммы — $50. Если учесть число квадратных футов в акре, можно сосчитать, что земля, спасенная моей дочерью сегодня утром, стоит около 11 центов. Когда я спросил дочь, какова, по ее мнению, цена земли, она ответила: $20. Я спросил друга, и он ответил: $5. Если компания предлагает нечто, стоящее 11 центов, а люди думают, что оно стоит $5 или $20, компания поступает с толком.
И вот что любопытно. Мы все поняли про 11 центов, но настроение у нас не испортилось: мы спасли кусочек земли размером с помещение, в котором завтракали...
Упаковывать ли яблоки? (James McWilliams)
Джеймс Маквильямс, историк из Университета штата Техас, интересно пишет о производстве пищи, продовольственной политике и, как будет видно из двух его заметок в нашем блоге, о взаимосвязи пищи и окружающей среды.
Казалось бы, что сложного? Упаковок слишком много. Возникают горы мусора, и чем меньше упаковок, тем лучше. Такие настроения популярны среди защитников природы, которые зачастую призывают реже использовать для упаковок пластик, картон и алюминий.
Однако все не так просто. Задумаемся, зачем нам вообще упаковки. Во-первых, они защищают пищу от микробов. Во-вторых, они значительно продлевают срок годности, а значит, и вероятность того, что продукт не выбросят.
Согласно данным Ассоциации производителей огурцов, 1,5 г целлофановой упаковки продлевают срок хранения огурца с 3 до 14 дней, при этом защищая его от грязных рук. Согласно другому исследованию, если положить яблоки в коробку, покрытую полиэтиленом, это снизит поврежден- ность (и брак) плодов на 27%. Сходные цифры получаются с картофелем и виноградом. Опять-таки звучит банально, но часто забывается: чем долговечнее еда, тем больше вероятность, что на нее найдется спрос.
Да, если бы мы сами производили всю еду из того, что растет поблизости, или использовали мятые и гнилые плоды, не имело бы смысла продлевать срок годности. Однако дело обстоит иначе. Подавляющее большинство продуктов перевозится на огромные расстояния, подолгу хранится в магазинах, оседает на дни и недели, если не годы, в наших кладовках. Значит, если вы согласны, что в глобальной системе питания без упаковки не обойтись, необходимо проводить некоторые разграничения. (Если вы не согласны с этим, вам едва ли есть смысл читать дальше.)
Во-первых, в пищевых отходах материал материалу рознь. Многие покупатели косо глядят на товар в упаковке, считая, что ей прямая дорога на свалку. Однако если мы задумаемся не об упаковке, а о пище, то поймем, что без упаковки она сгниет куда быстрее и в итоге попадет на свалку же. Гниющая пища — источник метана, парникового газа, эффект от которого в двадцать с лишним раз превышает эффект от углекислого газа. Об упаковке, если она не обладает способностью к биоразложению, этого сказать нельзя. Если при свалке есть установка для сбора метана (что маловероятно), его можно превращать в энергию. В противном случае лучше отправлять на свалку упаковки (а не еду), пусть даже это имеет свои экологические минусы.
Во-вторых, если говорить об энергосбережении и уменьшении выбросов парниковых газов, то наше поведение на кухне существенно перевешивает экологический вред от любой упаковки. Ведь потребители выбрасывают в шесть раз (!) больше еды, чем упаковок. Как показывают исследования, американцы выкидывают около половины купленной еды. В Великобритании участники Программы действий в области отходов и ресурсов (забавно, что ее аббревиатура, WRAP, означает «обертка»!) утверждают: если не выбрасывать пищу, это будет равнозначно удалению «с дороги каждой пятой машины». По сообщению Independent, выброшенная людьми пища дает в три раза больше углекислого газа, чем выброшенная пищевая упаковка.
К чему я это говорю? Если вы действительно озаботились проблемой бытового мусора, вам лучше не бороться с упаковкой, а пересмотреть собственные привычки: скажем, меньше есть, избегать лишних трат или покупать продукты так, чтобы их не пришлось выкидывать.
И наконец, имеет смысл выбирать еду, упакованную таким способом, который снижает число отходов. Ведь многие упаковки призваны помочь нам истратить весь продукт. Дня этого используются такие удобные вещи, как широкие горлышки (молоко), прозрачные пакеты (салат), возможность повторно запечатать упаковку (орехи), возможность перевернуть упаковку (кетчуп), гладкие поверхности — без желобков, в которых остается еда (йогурт). Как ни странно, может статься, что мы тратим впустую больше энергии, когда оставляем еду на донышке, а не когда выкидываем до конца использованную упаковку. Если учесть, что пища обходится недешево, дизайн становится вопросом первостепенной важности.
Отходы неизбежны при любом производстве. Потребители должны понимать, что использованная упаковка — это форма отходов и нужно ее оптимизировать в плане экологии. Только не надо болтовни про «отказ от упаковок». От нее больше вреда, чем пользы.
Уклончивость экологов-мясоедов и глобальное потепление: почему «зеленых» беспокоит уголь, а не коровы (James Mcwilliams)
Нет более ярого борца с изменениями климата, чем Билл Маккиббен. Можно сказать, он посвятил жизнь спасению планеты: пишет умные книги и статью за статьей в журналы, даже основал организацию 350.org, нацеленную на битву с глобальным потеплением. Однако вот что странно. При такой кипучей энергии его подходу к выбросам парниковых газов кое-чего недостает: ни он, ни 350.org не пропагандируют веганскую диету.
Могут сказать: ну и что? Посмотрите вокруг: веганов ведь по-прежнему считают чокнутыми маргиналами с болезненно-бледной кожей и дефицитом белка. И все же, как подтверждает недавний доклад Фонда сохранения мира (ФСМ), игнорировать веганство в борьбе с изменениями климата — все равно что игнорировать фастфуд в борьбе с ожирением. Что там «грязный» уголь и нефтепроводы! Как показано в докладе, именно веганство — самый эффективный способ затормозить глобальные изменения климата.
Факты очень убедительны. Согласно докладу, веганская диета в семь раз сильнее снижает выбросы, чем употребление местной пищи, включая мясо. Если все перейдут на веганство, это снизит выбросы, связанные с пищей, на 87%, тогда как переход на «экологичное мясо и молоко» даст лишь 8%. Поскольку общее воздействие скота на внешнюю среду сильнее, чем воздействие сгорающего угля, природного газа и неочищенной нефти, эти 87% (и 94%, если растения выращиваются органическим способом) означали бы, что миссия 350.org выполнена. Надо полагать, последнее обстоятельство весьма порадовало бы Маккиббена.
Это еще не все. Многие полагают, что если перейдут с говядины на куриное мясо, то окажут большую услугу природе. Вовсе нет. Согласно исследованию 2010 года (оно процитировано в вышеназванном докладе), это снизит воздействие на окружающую среду лишь на 5-13%. А есть ведь еще и расходы на саму борьбу с изменением климата. Оказывается, отказ от мясоедения снизит их на 50%, а веганская диета — более чем на 80%. Ситуация понятна: всемирное веганство эффективнее всего уменьшит выбросы парниковых газов.
Однако 350.org сообщает (в рассылке по электронной почте): «достаточно ясно», что мяса лучше есть поменьше, но «у нас нет официальной позиции по таким вопросам, как веганство». Почему? Почему экологическая организация, занимающаяся снижением выбросов парниковых газов, не выступает официально против главной причины этих выбросов: производства мяса и мясопродуктов? Просто диву даешься. Впрочем, диво дивом, а догадки есть.
Надо сказать, что защитники природы, включая Маккиббена, часто дистанцируются от «мясной» темы. В своей статье для Orion Маккиббен, в остальном сама принципиальность, начинает петлять и вилять, когда речь заходит о мясе. Тон становится игривым, даже простецким, несообразным серьезности проблемы. Глазам не веришь, когда читаешь: «В этих коровьих боях я не участвую» («I do not have a cow in this fight»). И это пишет человек, который настолько задался целью уменьшить глобальное потепление, что зимой держит автомобильный термостат чуть теплым, да и в отпуск почти не ездит, чтобы избежать лишних выхлопов. А тут — «коровьи бои»!
Возникает серьезный вопрос: чем вызвана такая уклончивость? Ответ подсказывает недавняя поездка Маккиббена в Белый дом. Он выступал против строительства нефтепровода и был задержан полицией. Думаю, с точки зрения пиара для 350.org значительно лучше посидеть несколько дней в тюрьме за протест против нефтепровода, чем оставаться дома, жевать капусту и советовать окружающим перейти на веганство. В этом смысле не имеет значения, что всеобщее веганство выгоднее, чем отказ от подачи нефти с нефтеносных песков Канады. Важнее попасть в заголовки газет.
Вот вам и «проблема». Еще со времен книжки Рэйчел Карсон «Безмолвная весна», где изобличались опасные инсектициды, «зеленое» движение пыталось увеличить число сторонников, делая упор на резонанс в СМИ. Однако веганство для этой роли не подходит. Да, оно полезно. Но пиар на нем не сделаешь. Напротив, нефтепроводы и прочие технологические вторжения не только хорошо заметны, но и дают возможность ясно увидеть и жертв, и виновников, и вообще мрачную картину упадка. На мой взгляд, этим объясняется многое в странном подходе Маюсиббена (да и не его одного) к мясу.
Есть и еще одна причина: нефтепроводы не чета коровам с эстетической точки зрения. Когда экологов-мясоедов спрашивают, как быть с домашним скотом, они почти всегда предлагают заменить стойловое содержание на загонную пастьбу. Мол, выгоните животных на пастбища, и дело с концом. Неудивительно, что именно это говорит и Маккиббен в Orion: «Переход со стойлового содержания на загонную пастьбу — одно из немногих доступных нам изменений, которые адекватны проблеме глобального потепления».
Звучит неплохо. Однако, если вспомнить статистику в докладе ФСМ, для внешней среды это почти ничего не изменит. Зачем же столько шуму вокруг загонной пастьбы? Полагаю, заманчивость этого решения скорее подспудно-иррациональная, чем обдуманная: животные на пастбище напоминают о симбиотических закономерностях, которые существовали задолго до того, как пришли люди и «насвинячили». Загонная пастьба поддерживает один из самых красивых (хотя и небезопасных) мифов «зеленого» движения: будто природа более естественна в отсутствие человека. Иначе говоря, загонная пастьба привлекательна в эстетическом плане и одновременно она поддерживает предубеждение против среды, преобразованной человеком. С нефтепроводом все иначе.
И последняя причина, по которой Маккиббен, 350.org и многие «зеленые» уклончивы в вопросе о мясе: концепция личного участия. Для большинства людей мясо—то, что мы сами готовим и едим. В общем это не совсем так, но большинство потребителей полагают, что тут они хозяева. А какие ассоциации возникают, когда вы представляете угольную электростанцию? Копоть, сажа, экологический упадок. В этом смысле угольная электростанция символизирует не личный выбор и не прямой источник удовольствия, а непрошеное вторжение в нашу жизнь. Мы чувствуем себя обделенными и беззащитными. Думается, «зеленые» движения не потому больше выступают против угля, чем против ферм, что уголь вреднее для природы (по-видимому, это не так), а потому, что коровы — это мясо, а мясо (ошибочно) знаменует выбор в пользу счастья.
Я не склонен преуменьшать значение этих факторов. Непривлекательность нефтепроводов, романтика пастбищ, глубокая вера в то, что для еды сгодится все подряд, представляют собой немалые препятствия. Но, если учесть, что веганство позволяет бороться с глобальным потеплением и что остальные попытки снизить парниковые выбросы были не слишком результативными, хочется пожелать Маккиббену, 350.org и «зеленому» движению в целом променять свою уклончивость в «мясном» вопросе на твердокаменный веганский фундаментализм.
Вы ездите на Prius'e? (Стивен Дабнер]
Помните времена, когда «не отставать от соседей» значило иметь портсигар, украшенный алмазами? Такая показная роскошь «позолоченного века» навела Торстейна Веблена на мысль о «престижном потреблении».
Престижное потребление никуда не делось (зачем еще нужны побрякушки?), но у него появился почтенный родственник: престижный разговор. Если престижное потребление дает понять, сколько у вас «зеленых», престижный разговор показывает, насколько вы сами «зеленый». Скажем, человек носит пакет с надписью: «Я не пластиковый пакет». Или ставит солнечную панель на той стороне дома, которая выходит на улицу (даже если это теневая сторона).
На эту тему мы недавно сделали подкаст. Он посвящен исследованию, написанному аспирантами-экономистами (близнецами из семьи экономистов) Элисон и Стивом Секстон. Доклад называется: «Престижный разговор: эффект Prius и готовность платить за экологическое реноме».
Почему именно Toyota Prius? Стив Секстон объясняет:
Машина Honda Civic Hybrid похожа на обычную Honda Civic. Машина Ford Escape Hybrid похожа на обычный Ford Escape. Согласно нашей гипотезе, если бы Prius походил на машины Toyota Camry или Toyota Corolla, он был бы менее популярным. Цель доклада состоит в том, чтобы проверить данное утверждение эмпирическим способом.
Исследователей волновал вопрос: в какой степени люди с «зелеными» симпатиями хотят, чтобы это заметили? Согласно результатам анализа, «зеленый ореол» Prius’а был весьма ценен для его владельцев. А значит, чем «зеленее» социальное окружение, тем более ценным становится Prius.
