Глава 22,
в которой Агнесса на своем опыте проверяет прописную истину,
что потерять проще, чем найти

Первая встреча с родными закончилась слезами и объятиями. Сэм сопровождал ее как представитель Интерпола, и Агнесса была ему искренне благодарна. Вряд ли у нее самой хватило бы сил на искусное вранье близким, а сказать правду она не могла. Долгожданное воссоединение с семьей омрачали мысли о Ригане, но для родителей это стало лучшим подарком. Любимая дочь возвращается из плена накануне Рождества. Кажется, именно так написали о ней на предпоследней странице какой-то газеты. Первые полосы и развороты занимало изображение Лорин Бейл. К счастью, занятые скандальным похищением и освобождением знаменитости, журналисты не обращали на Агнессу внимания.

Ей пришлось встретиться с Робертом. Было стыдно и неловко, ведь она знала правду. Удивительно, но бывший начальник извинился за то, что тогда не придал значения ее беспокойству, и даже предложил работу — исключительно из вежливости, потому что когда она отказалась, уговаривать не стал. Из-за той истории с подвеской репутация агентства долгое время висела на волоске. Роберт рассказал, что Аннабель Рени выплатили страховку, и посетовал на то, что украшение так и не нашли.

У нее самой на ближайшее время хлопот хватало, а денег, что перевели за помощь во время захвата Города, было не потратить и за два года. Радость возвращения таяла как туман. После солнечной Мальты Лондон казался пасмурным и холодным. Дождь, толпы людей, тяжелый воздух. Дома Агнесса чувствовала себя неуютно и тоскливо. Она поселилась у родителей и не могла насытиться общением с ними. Когда оставалась одна, сходила с ума от одиночества и грустных мыслей.

Родители не праздновали Рождество, только Новый год, и двадцать пятое декабря Агнесса чаще всего проводила у Риты, но на этот раз отказалась от приглашения. Родные привыкли к перепадам ее настроения, объясняя их месяцами, проведенными в заточении. Она была им благодарна за чуткость и понимание, но не спешила изливать душу даже сестре. Она надеялась только на то, что родители обрадуются еще одному внуку, а Рита — племяннику. Агнесса молчала о ребенке, потому что любые воспоминания воскрешали страх того, что Риган никогда не вернется и не станет прежним.

Они с Сэмом созванивались несколько раз, но изменений не было, Ригану не становилось лучше. Разговоры с Шеппардом стали единственной отдушиной: только ему она могла рассказать обо всем. Сэм отвечал на звонки в любое время дня и ночи, и Агнесса начинала привыкать к этим долгим беседам. Тонкая нить, протянувшаяся между Мальтой и Лондоном, — все, что сейчас у нее осталось.

Новый год праздновали с размахом. Двухэтажный дом пестрел огнями и украшениями, в гостиной стояла огромная наряженная ель. Дети играли в прятки, закуски исчезали в мгновение ока, отовсюду слышался смех. Агнесса же не могла заставить себя выйти из комнаты, боясь нарушить настроение общего веселья. Для нее праздник обернулся издевательством, она постоянно думала о Ригане и вспоминала свой дурацкий сон, которому не суждено сбыться. Она надела зеленое платье. То самое, которое он купил ей на Тенерифе и о котором она почти забыла. Впервые в жизни Агнесса суеверно надеялась на Чудо: вдруг Риган очнется именно сегодня, в эту волшебную ночь?

Легкий стук прервал ее мысли. В комнату вошла Рита и прикрыла за собой дверь. Раньше им не удавалось побыть наедине — мать не переставала опекать, да Агнесса и сама не рвалась поговорить с глазу на глаз. Она откровенно трусила: уж кто-кто, а сестра сразу почувствовала бы в ее словах ложь.

— Я больше не могу видеть тебя такой. — Рита уселась на кровать, расправила складки бордового атласного платья и внимательно посмотрела на нее. — Выкладывай!

Агнесса отвела взгляд. На сколько еще ее хватит? Когда она перестанет ждать звонка Сэма, чтобы обо всем расспросить, когда перестанет расстраиваться из-за отсутствия новостей? Да и будут ли новости?

— Я жду ребенка.

— Вот дерьмо!

Зная богатую фантазию сестры, несложно было предугадать ход ее мыслей. Родным сказали, что она была пленницей, поэтому новость и правда звучала невесело.

— Он самый долгожданный ребенок на свете, а его отца, — ее голос предательски дрогнул, — я люблю…

Она увидела округлившиеся глаза Риты и поспешно добавила:

— Он спас меня, и… Все очень сложно. Рит, пожалуйста, пока никому ни слова! Родителям легче сказать, что я была заложницей, чем объяснить правду.

— С ума сойти! — Та хлопнула руками по коленям, поднялась и прошлась по комнате. — Кудряшка, ну ты даешь! Это я всегда мечтала, чтобы меня перекинули через коня, отволокли в темное подземелье и там отлюбили.

Сестра многозначительно хмыкнула. К счастью, она не подумала, что Агнесса сошла с ума или оказалась во власти стокгольмского синдрома.

— Погоди-ка. Ты мне говорила о… как его звали, Ричард? Это он?

— Риган. — Имя музыкой замерло на губах, а сердце кольнуло. Она устало опустила плечи и спрятала лицо в ладонях. Она рассказала Рите обо всем: как сначала невзлюбила Эванса, а затем поддалась его обаянию. Через сколько невзгод им пришлось пройти вместе. О его внимании, нежности и заботе. Раскрывая боль потери, что запечатала в себе, Агнесса умело избегала любых упоминаний о даре. Иногда замолкала, чтобы перевести дух, и только изредка поглядывала на притихшую сестру.

— С ним произошел несчастный случай. Он в коме, а я здесь. Я бросила его.

Рита нахмурилась и потянулась к ней, сжала ее ладони в своих.

— Это плохо. А что говорят врачи?

Перед ее отъездом Сильвен говорил, что сделает все от него зависящее, но ничего не обещал. Повезло, что он лекарь, потому что никому другому Риган не позволил бы к себе приблизиться. Повезло, что Эванс — измененный и у него больше шансов перебороть паразита. Так или иначе, Риган мог очнуться завтра или вовсе не прийти в сознание.

— Ничего, — вытолкнула она. — Мне страшно, Рит.

— Кудряшка, кома — это не конец. Тебе стоит поехать к нему. Сидеть рядом, держать за руку и разговаривать. Тетя меня убьет за такие советы и будет права, но я всегда была сумасшедшей.

Ритка словно мысли ее прочла. Рядом с семьей Агнесса только сильнее ощущала одиночество. В шумном городе, среди обычных людей, она оказалась лишней, изгоем, даже любовь и забота родителей не спасали. Каждый день, проведенный в Лондоне, был пыткой. Отчаянно хотелось вернуться на Мальту, к нему. Она не знала, что ответить, а затянувшееся неловкое молчание нарушил Юджин, один из двойняшек сестры. Взволнованный и раскрасневшийся, он ворвался в комнату и, предупреждая нагоняй от матери, крикнул:

— Тетя Агнесса, там тебя какой-то мужчина спрашивает!

Внутри все перевернулось и воспарило. Она выбежала из комнаты, поскользнулась на лестнице и едва кубарем не скатилась вниз, но вовремя уцепилась за перила. Сердце бешено колотилось в груди, голова кружилась от избытка чувств. Последний виток лестницы вынес ее к парадному входу.

Сэм как раз вешал пальто и что-то с улыбкой говорил матери. Агнесса стиснула пальцы, стараясь не выдать волнения. У него хорошие новости о Ригане, и он решил сообщить их лично? Губы свело от напряжения, улыбка вышла быстрой и неестественной.

— Случайно оказался в Лондоне, — Сэм улыбнулся. — Лукавлю, не случайно. Хотел увидеть тебя.

Он шагнул к ней и обнял — слишком тепло и откровенно. Рита сбежала по лестнице следом и сейчас с интересом смотрела на Шеппарда. И не только она. Вся родня, включая детей, высыпала из гостиной, чтобы поглазеть на них. Мама и отец выглядели не на шутку удивленными — еще бы, они знали Сэма как сотрудника Интерпола. Тетя и дядя переглядывались, братья улыбались, обнимая своих жен. Племянники захихикали, и это словно послужило сигналом: всем стало неловко, любопытство сменилось смущением.

— Что же мы стоим, — улыбнулся отец, — пойдемте в гостиную. Дочка, познакомь нас со своим другом.

Она выдавила из себя улыбку и представила Сэма родным. Шеппарду удалось очаровать всех, даже братья смотрели на него с уважением и подмигивали ей. Агнессе хотелось, чтобы этот фарс побыстрее закончился, но Сэм не торопился разрушить иллюзии ее родных. Пришлось подождать, пока дядя умудрился снова переключить всеобщее внимание на политику, и только потом незаметно утащить Шеппарда на кухню.

Оказавшись с ним наедине, она поняла, что скучала по времени, когда не нужно было притворяться. Шеппард знал о ней больше, чем вся ее семья. И еще он знал о Ригане.

— Сэм, они же подумают, что мы пара! — Не позволив ему вставить и слова, Агнесса поспешно добавила: — Ты ведь из-за Ригана приехал? Ему лучше?

Шеппард помедлил перед тем, как ответить. Возможно, ей показалось, но она уловила в его голосе едва различимую досаду.

— Меня не было на Мальте несколько дней. Когда я уезжал, все оставалось по-прежнему.

Она разочарованно вздохнула и тут же мягко улыбнулась, пытаясь загладить нетерпение и резкость.

— Извини, я просто подумала, что у тебя новости, о которых ты не захотел говорить по телефону. Я хочу вернуться на Мальту, Сэм. Я люблю свою семью, но даже не могу рассказать им, что я лекарь. Не говоря уже о многом другом.

— Понимаю. — Сэм достал из кармана пиджака длинный темно-синий футляр и протянул ей. — Это тебе. Счастливого Нового года, Агнесса.

Внутри оказался браслет из белого золота. Тонкий, невероятно красивый и изящный. Агнесса протянула Сэму руку и попросила помочь с застежкой, а потом посмотрела ему в глаза и поняла, что это не просто подарок. За безупречной галантностью и выдержкой Шеппард скрывался не хуже, чем Риган под маской прожженного циника. Всех подчиненных Дариана объединяло бесконечное одиночество. Сложно найти близкого человека, когда у тебя такая работа. И еще сложнее того, рядом с кем можно раскрыться и просто быть собой, но Сэм приехал к ней. К ней, как к желанной женщине, к той, с кем хочется провести новогоднюю ночь.

Пауза затянулась, и Агнесса поспешила нарушить молчание.

— Мне неловко, Сэм. У меня нет для тебя подарка.

Шеппард нахмурился и покачал головой.

— Тогда отдавай назад.

Агнесса не выдержала, рассмеялась и отвела руку за спину. Он держался долго и все-таки тоже улыбнулся. А потом привлек ее к себе и поцеловал в губы: нежно и настойчиво. Он словно обещал ей сладкое забытье, защиту от жестокости и новый мир, разделенный на двоих. Отчаянно хотелось довериться ему и просто плыть по течению. Агнесса почти поддалась мгновению, но, прикрыв глаза, она вспоминала другие поцелуи. Дразнящие и властные. Сводящие с ума и заставляющие кровь быстрее бежать по венам. Будоражащие, пробуждающие желание и отзывающиеся дрожью во всем теле. Самообман — не лучшее решение проблем. Она мягко отстранилась, пригладила и без того гладкие волосы. Слишком гладкие, как сказал бы Риган.

— Не стоит, Сэм.

Прозвучало резко, и Шеппард отступил. Понимающе кивнул и не сказал ни слова. Они вернулись в гостиную, и какое-то время он поддерживал истинно мужскую беседу, ничем не выдавая разочарования. Она изредка поглядывала на него, ловила взгляды сестры, которая постоянно кивала в сторону кухни, но делала вид, что не понимает намеков, и начинала болтать с мамой и тетей — обо всем, включая кулинарные рецепты, обещанную погоду на январь и намечающийся кризис. Объяснять Рите еще и про Сэма настроения не было совсем.

Агнесса чувствовала себя не в своей тарелке, поэтому, когда Сэм попрощался со всеми, испытала явное облегчение. Уговаривать его остаться было бы нечестно. Играть чувствами Сэма она не хотела, тем более переступить черту дружеской близости с ним. Несколько раз они уже стояли на грани, и повторения ей не хотелось.

— Когда ты возвращаешься на Мальту? — Они вышли в холл, но Агнесса на всякий случай понизила голос.

— На следующей неделе. Я сразу позвоню. — Забывшись, Сэм погладил ее по волосам и тут же отдернул руку. — Агнесса, тебе пока не стоит уезжать. Ты и так привлекаешь много внимания.

— Я нужна Ригану…

— Ригану сейчас не нужен никто. Ты останешься в Лондоне — это приказ!

Она отпрянула, пораженная его резкостью, а Шеппард поспешно вышел за дверь. Растерянная и оглушенная, Агнесса прислонилась к стене, глядя прямо перед собой. Сэм вот так запросто взял и запретил ей уезжать! Как он мог?!

Время тянулось мучительно медленно. Родители не возражали против того, что она живет с ними, и даже перестали относиться к ней как жертве. Шеппард звонил несколько раз, но новости не радовали. Он не шутил, когда запретил приезжать. Агнесса умоляла разрешить ей вернуться, но Сэм отвечал, что еще слишком рано, что им ни к чему лишние вопросы, в том числе и от ее родителей. Говорил, что Риган в той же точке, с которой все началось, и что стоит повременить хотя бы до рождения ребенка. Она уже сто раз прокляла день, когда подписала договор и добровольно вверила себя Шеппарду.

Если раньше она ждала новостей с Мальты, то сейчас становилось не по себе, стоило заметить его номер на дисплее. Он остался прежним: вежливым и внимательным Сэмом, но что-то все же изменилось. Нечто неуловимое, что чувствуется интуитивно. Агнесса боялась себе признаться, что больше не доверяет ему. Она поставила на звонок от Сэма тему «Призрака Оперы» в рок-обработке и вздрагивала всякий раз, когда ее слышала — то ли опасаясь услышать дурные новости, то ли слова, что все остается по-прежнему.

Надежда сменилась тоской, Агнесса уже не знала, чего ждать, и готовилась к худшему — что ей придется сидеть в Лондоне до августа, что Риган не придет в себя до появления малыша. Но к тому, что Сэм сказал поздним январским вечером, она все равно оказалась не готова.

— Риган уехал.

Агнесса замерла, крепко сжав телефон. Все слова улетучились из головы, сердце пропустило удар, а она сидела и непонимающе смотрела на стену. Спустя мгновение поняла, что беззвучно плачет. Слезы радости лились ручьем, но Агнесса не хотела их останавливать. Она готовилась пережить год в одиночестве, а Риган сделал ей такой невероятный подарок Как же это на него похоже! Как давно она не чувствовала себя такой счастливой!

— Куда?

— Не знаю и не советую его искать. Он по-прежнему нездоров. Отпустить его было решением Сильвена, но…

— Я должна его увидеть, — перебила она. — Ты мне поможешь?

— Нет, Агнесса, этого я делать не стану.

Она едва сдержалась, чтобы не нагрубить. Со связями получится найти Ригана гораздо быстрее, но Шеппард отказался ей помогать. Почему Сэм не позвонил раньше? Почему не задержал Ригана?

— Сэм, для меня это важно! — Она глубоко вздохнула. — Мне не к кому обратиться, кроме тебя.

— Не волнуйся, — спокойно, если не сказать безразлично, ответил Шеппард. — Риган найдет тебя сам, для него это не проблема.

— Благодарю! — едко бросила Агнесса, нажала отбой и швырнула телефон на пол. Судя по треску, теперь ей понадобится новый.

Она вскочила и принялась мерить комнату шагами. Риган пошел на поправку. Агнесса не была уверена, помнит ли он ее, но с ним все хорошо, иначе Сильвен не отпустил бы его, ведь он сам пережил подобное. Она злилась на Сэма за то, что он не позволил ей приехать раньше, увидеть пробуждение Ригана. Злилась на себя за то, что вернулась в Лондон и вела себя как идиотка. Действительно, лучше не придумаешь: просить заинтересованного в тебе мужчину сообщать о состоянии своего возлюбленного. Очаровательно! Если не сказать, жестоко. Чем она вообще думала?!

Она с силой стукнула кулаком по стене, а потом долго трясла рукой и дула на нее. Боль помогла прийти в себя и мыслить здраво. Время уже потеряно, что толку убиваться по тому, что ушло.

Агнесса заказала билет на утренний рейс в Ньюкасл и всю ночь ворочалась с боку на бок. Заранее звонить не стала, потому что побоялась. Джонатан может отказаться говорить с ней по телефону, ведь она оставила Эванса на Мальте одного, но при личной встрече она сделает все, чтобы убедить его помочь.

Погода снова не радовала. Дождь барабанил по стеклам взятого напрокат авто — совсем как в тот день, когда Агнесса впервые приехала к Ригану. Разве что сейчас было холоднее. Вместо таблички с просьбой катиться куда подальше на подъездной дороге Эванс-Холла появилась другая, с надписью: «Продается», и ей стало не по себе. Неужели и тут она опоздала?

Дверь открыла полная пожилая женщина. Поместье действительно выставили на продажу, та лишь временно следила за домом и готовила для дежурных охранников. Бывший владелец не появлялся, решил все через агентство. О прежнем управляющем женщина тоже ничего не знала и явно торопилась распрощаться с назойливой гостьей. Пришлось поблагодарить и вернуться домой ни с чем.

Агнесса понятия не имела, откуда Джонатан родом, к тому же он вполне мог сменить имя и быть каким-нибудь Валентином или Томасом. Единственная зацепка, что у нее оставалась, — Лорин Бейл. Пришлось пережить общение с ее пресс-службой, оставить свое имя и ждать. Агнесса уже начинала сомневаться, что из этого что-нибудь выйдет, когда позвонила Лорин.

— Прости, дорогая. Твою просьбу мне передали только сейчас. — Бейл общалась так, будто они знали друг друга давно. — Они решили, что ты одна из этих сумасшедших фанаток. Как насчет встретиться завтра в пять?

Агнесса обрадовалась, что не пришлось никуда лететь: Лорин назначила встречу в Лондоне. Она провела еще одну бессонную ночь — Бейл была последней надеждой, но Риган вместе с продажей дома мог оборвать и связи с семьей. Что, если он стирал всю свою прошлую жизнь? Агнесса почитала книгу, полистала почту и новости, помедитировала и поработала с энергиями, но так и не смогла заснуть. Промучилась до утра, накрутила себя дальше некуда, а на встречу прибежала на час раньше. Успела выпить два бокала апельсинового сока, сгрызть обе трубочки, а потом листала меню, пытаясь сосредоточиться на его содержании и отвлечься, но все равно постоянно смотрела на часы и озиралась. И все равно умудрилась прозевать появление Лорин.

Несмотря на то что встречались они в небольшом кафе на окраине, звезда специально оделась так, чтобы не привлекать внимания — в джинсы, рубашку-кантри и сапоги, а вызывающе-рыжие волосы спрятала под модный платок. Она подлетела к столику и крепко обняла Агнессу, словно они были лучшими подругами.

— Молочный улун, пожалуйста, — наспех бросила Лорин официанту и тут же снова переключилась на Агнессу — Дорогая, я ненадолго — у меня вечером интервью. Как я рада, что эта история наконец-то закончилась!

— Прости, что тебе пришлось это пережить.

— Жизнь без приключений — скукотища. Не бери в голову.

Кажется, Агнесса начинала понимать, почему Риган считал Лорин семьей. Так могла бы выглядеть его сестра-близнец.

— Как поживает Эванс?

Слова Лорин прозвучали как приговор.

— Я думала, ты виделась с ним после… ну…

Лорин внимательно посмотрела на нее.

— Риган сменил номер телефона, так что последний раз мы встречались в застенках Милы Аверс. По дороге в полицейский участок меня перехватили его друзья, — она выделила последнее слово, — рассказали, как правильно себя вести, что говорить прессе. И предложили сотрудничать.

— Что ты ответила?

— Сказала, что у меня другое хобби.

Агнесса поразилась, как спокойно Лорин рассказывала обо всем. Она совершенно не волновалась за Ригана: очевидно, в Новой Полиции сообщили, что он жив. Что еще они рассказали, о чем с ней можно говорить, а о чем нет?

— Значит, вы с Эвансом потерялись?

Сочувственно-понимающий взгляд Лорин почему-то ударил больнее, чем ожидалось. До этого она даже не задумывалась, что просто надоела Ригану. Он мог отправиться дальше в поисках новых впечатлений и новой жизни — особенно после того, что ему довелось пережить. Люди меняются и от меньших потрясений. Нужна ли она ему сейчас?

— Мы с Риганом расстались. На время.

— Не переживай, — Лорин беззаботно похлопала ее по руке. — С ним так всегда. Зато в нашу последнюю встречу он просил найти тебя и пригласить на ужин. Я собиралась, но все никак — эти съемки, переезды, сумасшедший график… Сама понимаешь.

Лорин говорила что-то еще, она вообще много говорила, но Агнесса уже не слушала. Просьба Ригана отозвалась теплом в ее сердце, и теперь все мысли снова были только о том, как его разыскать. Бейл не смогла помочь, что же ей делать дальше? Обратиться к Дариану? Согласится ли он ее принять?

— С ума сойти! Уже почти шесть. Дорогая, мне пора! — Суетный голос Лорин вознесся до небывалых высот и выдернул из размышлений. — У меня скоро намечается пара свободных дней, можем увидеться и поболтать подольше.

Бейл достала визитку, что-то черкнула на обратной стороне и ушла так же поспешно, как и появилась. Натуральный рыжий вихрь. Она намекала на следующую встречу, но Агнесса не была уверена, что звезда всерьез предлагает дружбу. Разгадать настоящие чувства Лорин — задача не из легких.

Она покрутила в руках карточку: большинство мужчин многое бы отдали за личный номер звезды, но ей он ничем не мог помочь. Пальцы дрогнули, визитка упала на стол, перевернулась, и тут она увидела цифры, написанные карандашом, рядом с которым значилось имя Джонатан. Сердце пропустило удар, а ладони вспотели. Агнесса подхватила карточку — осторожно, как хрупкую драгоценность, облегченно вздохнула и счастливо рассмеялась. Кажется, ее только что приняли в семью Ригана.