Глава 19,
в которой Агнесса понимает,
что дружба и служба — вещи несовместимые
На востоке посветлело, а она так и не сомкнула глаз. Напряжение грозило свести с ума, и Агнесса взяла книгу, чтобы отвлечься. Смысл прочитанного ускользал, приходилось листать страницы назад и вглядываться в строчки снова и снова. Увы, мысли были заняты другим. Вчера после обеда Агнесса в шутку спросила у Сэма, когда ее ждет экзамен, и здорово переполошила всех. Выяснилось, что Эванс предложил операцию по внедрению, но отправился на встречу с Милой в одиночку, никого не предупредив.
Внутри словно что-то оборвалось. Агнесса не понимала, ради чего он так рисковал собой. Сэм говорил, что на помощь Эвансу отправили одного из лучших агентов, дар иллюзиониста важен для миссии в Городе, ему не позволят умереть. Слова с трудом доходили до ее сознания и растворялись в отчаянии: случившееся на Тенерифе оживало перед глазами, вот только теперь вместо Яна в водяном коконе бился Эванс. Сердце сжималось от страха, и все, что ей оставалось, — надеяться увидеть Ригана вновь.
Агнессу отправили домой, и остатки вечера, словно в тумане, плавно перешли в ночь. Она то сидела на кровати, сжимая в руках телефон и ожидая звонка Шеппарда, то мерила шагами комнату. Попытки занять себя провалились, вот и затея с книгой оказалась дурацкой. Строчки расплывались перед глазами, она отложила роман, потянулась и поднялась.
Глаза устали, а шея затекла, пришлось использовать дар, чтобы немного привести себя в чувство. Сэм не отвечал на звонки, и она не знала, что думать. Глядя на стремительно светлеющее небо, Агнесса молилась только о том, чтобы Риган был жив. Уронив голову на руки, она рассматривала плитку на полу, тающий в воздухе дымок, клубящийся над чашкой кофе, корзинки с декоративными фруктами.
Поразительно: их временное прибежище на Мальте действительно стало для нее домом, но все это не имело смысла без Эванса. Невыносимого, непостоянного, считающего серьезные отношения иллюзией. Того, кто когда-то выводил ее из себя одним присутствием. Того, кто по-прежнему остался сумасбродным, но теперь был самым близким и родным.
Сквозь последнюю мысль пробился звук подъехавшей к дому машины. Не веря своим ушам, Агнесса вскочила и замерла. Сколько раз она вот так радовалась, а потом выходило, что просто показалось?
Хлопнула входная дверь, и она пулей вылетела с кухни. Риган едва держался на ногах: измученный, в крови и синяках, но живой. Агнесса подбежала к нему и подставила плечо, предлагая опереться. Они дошли до спальни, где Риган рухнул на кровать. Ее затрясло, и Агнесса напомнила себе первую заповедь Сильвена — не поддаваться чувствам. Она глубоко вздохнула, прощупала Ригана от макушки до ступней и только потом принялась за лечение. Увы, рядом с ним не получалось исцелять отстраненно. Понемногу его слабость перешла в сон. Глядя на тающие синяки и ссадины Эванса, она чувствовала, как страх отступает.
Спустя час все было позади. Агнесса облегченно вздохнула, впервые за невероятно долгие сутки, и упала рядом с ним на подушки. Сил не осталось даже на то, чтобы принять душ, она мгновенно заснула: измученная, но счастливая.
Ей снился Новый год в родительском доме. Братья с женами собрались рядом с украшенной елкой, папа и дядя Женя, как всегда, обсуждали политику. Мама с тетей колдовали на кухне, они с Ритой помогали им с закусками. Племянники с криком носились по дому, грозя сбить каждого, кто окажется у них на пути. Агнесса поглядывала на часы и ждала, пока не услышала его голос. Риган все-таки пришел на праздник! Он страстно поцеловал ее прямо в холле родительского дома, из-за спины раздался довольный смех и подшучивания. Пунцовая Агнесса обняла Ригана и представила родителям, а затем и остальным. Он был рядом, он был частью ее большой семьи, и голова кружилась от счастья.
Она проснулась с глупой улыбкой на лице. Риган лежал, подперев голову рукой, и смотрел на нее. Смотрел так, будто виделся с ней безумно давно, и отчаянно соскучился. Осознание этого пронзило нерастраченной нежностью.
— Доброе утро, — просто сказал он.
Эванс сильно изменился с тех пор, как они познакомились. В Ньюкасле он не знал, чем себя занять, а Агнесса и история с подвеской стали для него очередным опасным приключением. Теперь она видела перед собой мужчину, который рисковал жизнью, чтобы схватить опасную террористку. Зачем, для чего? Она влюбилась в него, впустила в свою жизнь, но по-прежнему знала о Ригане непростительно мало.
— Уже далеко не утро. — Агнесса пригладила его волосы и нахмурилась. — Почему ты это сделал?
— Хотел проверить, на что я еще гожусь. С мальчишками такое бывает, — он махнул рукой. — Спасибо, что не оставила меня в состоянии выжатого лимона.
Риган отшутился в свойственной ему беспечной манере. Почему — она не знала. Неужели не видно, что ей не все равно? И насколько не все равно?! Агнесса обхватила себя руками и отвернулась.
— Эй, — он погладил ее по плечу, — это значит, что я в твоем королевстве теперь нежеланный гость?
Сердце защемило. Агнесса сглотнула ком в горле, обернулась, резко повалила Ригана на спину, прижала его руки к постели и уселась сверху.
— Стоило тебя проучить и оставить парочку синяков! Чтобы больше не пришло в голову так рисковать!
Как хотелось всерьез разозлиться на него! За время их знакомства она усвоила: если Риган не хочет говорить, правду из него клещами не вытянешь. Ей отчаянно хотелось понять, что толкнуло его на такой безрассудный поступок, но встретив смеющийся взгляд любимых серых глаз, Агнесса не смогла выдавить и слова. Опасность по-прежнему оставалась для него забавной игрой. Как можно стоять на пороге смерти, а после делать вид, что ничего не произошло?
— Пожалуйста, не делай так больше, — сдавленно прошептала она.
— Именно так — не буду, — он приподнял брови, не пытаясь вырваться из захвата. Глаза его светились весельем, а вид был как у нашкодившего мальчишки, который откровенно дразнится.
— Иначе мне придется отправляться к тебе на выручку. А я не боевой агент!
Риган рассмеялся, все его тело содрогалось от попыток справиться с безудержным весельем. Какое-то время Агнесса смотрела на него со смесью непонимания и обиды, а потом быстро отпрянула. Он мгновенно перехватил ее руки и оказался сверху.
— Пусти!
— Солнышко, я вел себя, как придурок, — Риган смотрел ей в глаза, — сожалею, что заставил тебя волноваться. Прости, что ничего не сказал, прости, что так по-идиотски подставился, но сейчас я здесь, и со мной все в порядке. И я счастлив, что сегодня проснулся рядом с тобой.
Он говорил серьезно или просто играл словами? Агнесса недоверчиво смотрела на него, но потом не выдержала — порывисто обняла и прижала к себе, по сердцу разливалось тепло. Такой любимый, такой родной. Он жив и здоров, только это важно.
Риган провел рукой по ее волосам и снова поцеловал, потянул наверх футболку и накрыл ладонями грудь. Тело отзывалось на его ласки, кожа становилась чувствительнее. Ей отчаянно хотелось продлить нежность. Любить, а не заниматься сексом. То, что происходило между ними, Агнесса уже не могла назвать иначе чем словом, что горело на губах.
Она не сдерживала стоны. Наслаждение растекалось по телу, накатывало волнами удовольствия, но дальше приятной дрожи не шло. Вчера она здорово переволновалась, а после выложилась на полную, когда помогала ему восстановить силы.
— У меня сейчас не получится, — выдохнула она, чувствуя себя неловко.
Риган внимательно взглянул на нее, погладил по щеке и поцеловал в нос.
— Придется доставить тебе удовольствие по-другому. Переворачивайся!
Голос его был хриплым от возбуждения, но продолжать он не стал. И даже не сбежал в ванную.
Разгулявшаяся фантазия подбрасывала ей картины одну неприличнее другой. Не то чтобы она боялась новых ощущений, но Агнессе вдруг стало не по себе. Прежде чем она заикнулась о том, что ее ожидает, оказалась на животе.
— Расслабься… — Риган поглаживал и сжимал ладонями ее ягодицы.
— Что ты собираешься делать? Я не все пробовала в сексе.
— Самое время попробовать. — Он легко шлепнул ее ладонью, открыл тумбочку, а спустя мгновение по комнате поплыл будоражащий аромат, легкий и ненавязчивый: смесь цветов и фруктов. Риган мягко сжал ее плечи, под действием масел прикосновения становились еще более горячими — были ли то едва уловимые касания кончиками пальцев, дразнящие и откровенные, или легкие, расслабляющие поглаживания.
Хорошо, что он не видел ее горящих от смущения щек и что она не успела сказать лишнего. Движения Ригана совсем скоро заставили позабыть о неловкости. До встречи с ним она и не подозревала, что у нее столь чувствительная спина, и тихо постанывала от удовольствия. Впрочем, не только спина — и предплечья, и ладони, и пальцы рук. Потом он переключился на ягодицы и бедра, и она совсем потерялась в ощущениях — где кончается массаж и начинается откровенная ласка.
Когда Риган скользнул ниже, Агнесса сильнее раздвинула ноги и вцепилась руками в подушку, которая заглушила стон. Он решительно потянул ее на себя, и она покорно приподнялась и прогнулась в пояснице. Мягкие касания его пальцев, губ и языка вскоре сменились более настойчивыми и сильными. Движения навстречу превратились в ритмичные рывки, от которых внутри сладко ныло. Агнесса тонула в наслаждении, напряжение перешло в дрожь оргазма, она забылась от удовольствия, сжалась сильнее.
Оглушенная своими чувствами, Агнесса услышала его стон. Самыми ценными были мгновения после любви, когда их сердца бились в унисон, а его дыхание щекотало шею. Риган перекатился на бок, она обняла его и устроилась на плече. Все слова теперь казались лишними.
* * *
Из кухни тянуло ароматом кофе и выпечки. Хотя время было уже послеобеденное, им предстоял невероятно теплый завтрак. Впервые за много дней не нужно никуда бежать — Шеппард позволил ей отдыхать, да и Риган не торопился.
— За мое обалдуйство Клотильда выдала мне тумаков и четыре полноценных выходных. Куда хочешь поехать?
— С тобой хоть на край света.
Она не представляла, как спросить его про то, что произошло, и про то, что будет дальше.
— По глазам вижу, что есть маленькое «но», — усмехнулся Риган, отодвигая для нее стул.
— Не такое уж и маленькое. После того, как ты… — Она не договорила. — Риган, пожалуйста, не надо меня щадить, я уже большая девочка. Говори, как есть.
— Что ж, большая девочка, — он разлил кофе по чашкам и разрезал пирог, — все остается в силе. Город мы откроем, но Мила пока на свободе.
Эванс не смотрел на нее, он сел на соседний стул и придвинул к себе тарелку с пирогом. Агнесса накрыла его руку ладонью.
— Спасибо.
— За что?
— За честность. И за то, что ты достал ключ. Хотя это не отменяет того, что я на тебя по-прежнему зла. Ты ничего не сказал мне про то, что собирался работать с Милой. Риган, как тебе это вообще в голову пришло?! Она же ненормальная!
— Я тоже.
— Риган!
— Агнесса? — Риган перегнулся через стол и погладил ее по щеке. — Пригласи меня куда-нибудь, большая девочка.
Они устроили настоящие выходные на двоих. Съездили на Комино: любовались кристально чистой водой Голубой лагуны под дождем, побывали на старинной сторожевой башне Санта Мария и посмотрели рождественский вертеп в гозитанской деревне Айнсилем. Прогулки и уютная тишина между разговорами заполнялись многообещающими взглядами и поцелуями. Вечерами они возвращались домой и засыпали в одной постели: уставшие, но довольные. Агнесса боялась спугнуть свое счастье и наслаждалась каждым мгновением — отчаянно и безрассудно, забывая обо всем.
Гром прогремел на четвертый день, ближе к ночи. Риган принимал душ, а она просматривала новостную ленту в сети. Репортеры называли «преступлением века» похищение известной европейской актрисы. По спине Агнессы заструился холодный пот, когда она увидела фотографию Лорин. Связать миссию Ригана и пропажу его подруги не составило труда. Звезду выкрали прямо из ее дома, предварительно перевернув там все, что можно: похитители оставили Эвансу простое, но исчерпывающее послание.
Лорин была частью его семьи. Ради любого из близких Агнесса бы отправилась куда угодно. Да что говорить, она согласилась на встречу с преступниками, чтобы спасти Бена, которого почти не знала. Риган так и не признался, зачем сунулся к Миле в одиночку, но Лорин в беде он точно не бросит. Представив, что пришлось пережить рыжеволосой красавице, она зажмурилась. Такой участи не пожелаешь никому.
Мысли метались между невозможностью открыть Ригану правду и пониманием, что промедление смерти подобно. Но разве могла она допустить, чтобы Эванса заманили в ловушку? Агнесса захлопнула крышку ноутбука и почувствовала, как сильно дрожат руки. Она прислушалась к звукам воды — Риган плескался в душе, словно дельфин, и пока ничего не знал.
Сердце сжалось от дурного предчувствия, Агнесса до боли сцепила пальцы, кусая губы, — и даже упустила момент, когда в ванной стало тихо. Риган вышел, перекинув полотенце через плечо и насвистывая под нос какой-то ирландский мотив, но, взглянув на нее, сразу нахмурился.
— Что случилось, пока меня не было?
Она покачала головой, пытаясь выиграть время. На помощь пришло воспоминание, когда она гуляла по страницам родных на Фейсбуке.
— Просто глупость, — выдавила Агнесса. — Я смотрела фотографии на странице брата и поняла, как соскучилась.
Загорелись щеки — врать она не умела, но весьма кстати защипало в носу и глаза наполнились слезами. Риган помрачнел, сел рядом и притянул ее к себе. Агнесса была готова разрыдаться от собственного бессилия и от заботы, которую чувствовала в его объятиях. Она прижалась дрожащими губами к его груди и замерла. Как же объяснить Эвансу, что главный человек в ее жизни — он?! Это открытие больше не пугало, теперь пугало другое. Она слишком любила Ригана, чтобы рассказать о Лорин и отправить его на верную смерть.
— Я люблю тебя… — Слова вырвались раньше, чем она успела их остановить. Правда, которую она скрывала гораздо дольше. Агнесса боялась поднять взгляд, чтобы не видеть разочарования. Риган замер и напрягся, по-прежнему сжимая ее в объятиях, и она поспешно добавила: — Не нужно ничего отвечать. Я просто хотела, чтобы ты знал.
— Это слишком глобально, — произнес он, — мой бедный маленький мозг не в состоянии воспринимать такие чудеса.
Агнесса взглянула на Ригана и не сдержала улыбки: ее слова для него не пустой звук Он выглядел обескураженным, удивленным и немного растерянным. Каким угодно, только не желающим сбежать от нее на край света. На душе стало тепло и сладко, даже тревога и беспокойство на мгновение отпустили. Агнесса крепко прижала его к себе и судорожно вздохнула. Она скажет ему, просто чуть позже. Когда придумает, как удержать Эванса от очередной самоубийственной выходки.
За пару часов Агнесса прокрутила в голове сотни вариантов, но не видела выхода, а посоветоваться могла лишь с одним человеком. Когда Риган заснул, она взяла телефон, накинула кофту и вышла во двор.
— Сэм, извини, что разбудила, но я увидела новости о Лорин. Лорин Бейл, она и Риган…
— Агнесса, мы знаем, — его голос звучал спокойно и устало. — Насколько я понимаю, Риган еще не в курсе? Если Новой Полиции известно о похищении, они спасут Лорин, можно даже ничего не говорить Ригану.
— Вы же вытащите ее?
Тишина.
— Сэм?!
— Где сейчас Риган?
— Он спит.
— Тогда поговорим завтра. Я приеду утром.
Агнесса поблагодарила и нажала отбой, но на душе все равно скребли кошки. Почему Сэм отмолчался? Почему не сказал, что они помогут Лорин? Вернувшись в постель, она обняла Ригана и тесно прижалась к нему, в ответ он что-то пробормотал сквозь сон. Агнесса надеялась, что он поймет ее и простит за то, что не сказала сразу. Она думала, что не сможет заснуть, но все-таки задремала.
Ей снилась бледная Лорин со связанными за спиной руками и Риган на краю пропасти. Мила стояла у моря, высокие волны шли одна за другой, стирая Мальту с лица земли, но ей они не причиняли вреда. Лицо, искаженное ненавистью и злобой, разрезала кровавая рана изогнутых в усмешке губ. Вода крошила камень, швыряла людей, как щепки. Агнесса металась по постели и, даже когда вырвалась из цепких лап кошмара, ей казалось, что до нее до сих пор доносится смех. Смех Милы, прорывающийся сквозь шум бушующего потока, который нес с собой разрушение и смерть.
* * *
Она любила подолгу нежиться в объятиях Эванса, но сегодня поспешно выскользнула из постели. Замаскировала темные круги под глазами и отправилась на кухню. Оставалось надеяться, что утро Шеппарда не затянется до обеда. Риган не настолько наивен, чтобы ей удалось обвести его вокруг пальца второй раз.
Впервые совместный завтрак казался Агнессе обременительным. Если Риган и заподозрил что-то, то виду не подал. Либо она была хорошей актрисой, либо он просто еще не до конца проснулся. Сэм приехал, когда они допивали кофе. Стоило машине остановиться у дома, Агнесса вскочила, едва не выронив чашку, и замерла под удивленным взглядом Эванса.
— Выходные кончились, — мрачно произнес Риган.
Агнесса беспомощно взглянула на него. Она знала, что новость его ранит, но не представляла, как смягчить боль. Сердце колотилось так, что становилось трудно дышать. Оставалось надеяться, что Сэм привез хорошие новости.
— Риган… — Никогда в жизни ей не было настолько тяжело произнести несколько слов. — Мила похитила Лорин.
Лицо Эванса окаменело.
— Так вот зачем понадобился несостоявшийся баскетболист?
— Я знаю, что Лорин — твоя семья, — Агнесса придвинулась к нему и взяла за руку, — что в прошлый раз ты отправился один и что сделаешь это снова. Я не знаю, почему ты ничего мне не сказал про свой план и почему так поступил, но… Риган, это самоубийство.
— С Милой все было просто. Я собирался с ней подружиться, открыть Город, потом прибежали бы наши, побили плохих, а ты смогла бы вернуться домой.
— Ты… — Ее голос дрогнул. — Ты что, сделал это ради меня?
— В целом и общем это пошло бы на пользу всему миру. Как ты сама сказала, Мила слегка того.
— Но почему ты…
— Солнышко, она поставила условие — привести тебя.
— Но… Ты мог бы обратиться к Сэму. Он бы не стал мной рисковать! Он бы что-нибудь придумал и…
Агнесса резко замолчала: его рука под ее пальцами напряглась.
— В талантах Шеппарда я не сомневаюсь, — Риган поднялся. — По крайней мере, в одном.
— О чем ты?!
— Лапша на уши, продвинутый уровень. — Он оперся о стол. — Хотя некоторым на удивление нравится обманываться. Думаешь, он сюда приехал сообщить, что лично спасет Лорин, а нимб у него по дороге отвалился, потому что он очень спешил? Ему нужно проследить, чтобы я случайно не убежал ее спасать. Потому что без иллюзии они в Город не попадут.
Раздражение медленно закипало в душе.
— Сэм приехал, потому что он мой друг, — возразила она, сложив руки на груди.
Риган легко оттолкнулся от стола и направился к выходу.
— Что ж, тогда спроси его, — он усмехнулся, — может, дело не только в лапше.
Агнесса задохнулась от возмущения и почувствовала, как горят щеки. Живо вспомнился ужин у Шеппарда и поцелуй. Но сейчас она думала только об Эвансе и его жизни.
— Риган, — она остановила его в дверях, — между мной и Сэмом ничего не было.
— Не надо усложнять, Агнес, — Эванс издевательски улыбнулся, — даже если и было, меня это не касается.
Риган нарочно скомкал ее имя, лишь бы сделать больнее. Агнесса сжала кулаки, чтобы не залепить ему пощечину. Как он мог обвинить ее в связи с Сэмом?! Она оттолкнула его и пулей вылетела из кухни, ее трясло от плохо сдерживаемого гнева. Черствость Эванса и жестокие слова ранили слишком глубоко, чтобы выдержать еще и насмешку в его глазах.
Сэма впустила Джуна. Она соображала на удивление шустро, поэтому сейчас ее и след простыл — должно быть, срочно засобиралась за продуктами. Шеппард терпеливо дожидался в гостиной, сдержанно поздоровался и даже не улыбнулся.
— Знаю, что не вправе просить, — прошептала она, — но Лорин не должна пострадать, она тут ни при чем. Мы не можем оставить ее одну!
— Агнесса, присядь. Мне нужно поговорить с Эвансом.
— Да, Агнес, присядь… — Риган смотрел на них, прищурившись. Его насмешки сочились ядом. — Сейчас тебе популярно объяснят, насколько им дорога Лорин, а главное, выдадут длинный список благих намерений, почему она должна сдохнуть.
Сэм шагнул к нему, и Риган мгновенно подобрался, готовый к драке. Таким злым Агнесса его еще не видела — даже в Эванс-Холле, когда он узнал о звонке Рите.
— Риган, перестань, — с мольбой выдохнула она и встревоженно посмотрела на Шеппарда. — Неужели так сложно просто поговорить?
— Разговаривать можно, когда тебя слышат, — негромко ответил тот. — Эванс сейчас к этому не готов.
— Было бы о чем. Хрен идейный.
Она и пикнуть не успела: пространство искривилось, по комнате заметались тени, превратившись в очертания человеческих фигур. Теперь уже Агнесса и сама не могла бы сказать, который из этих семи Эвансов — настоящий. Сэм без труда разобрался с четырьмя иллюзиями, но ошибся с пятой. Или же просто не успел. Риган бил на поражение, и Шеппард отлетел к стене. Иллюзии растаяли, в гостиной остались двое. Они не уступали друг другу: несмотря на то что Сэм был ощутимо выше и сильнее, Риган двигался быстрее и не гнушался подлых приемов, да и Шеппард его не щадил.
— Пожалуйста, прекратите!
Как ни странно, остановились оба, ни один не воспользовался преимуществом. Мужчины продолжали стоять неподвижно, подобравшись и тяжело дыша, но ярость обрела выход в драке, поэтому сейчас Риган смотрел на Шеппарда равнодушно. С тем же успехом на его месте мог оказаться стол.
— Мы оба прекрасно знаем, — жестко произнес Сэм, — что мисс Бейл оказалась в беде из-за твоей выходки.
Риган поднял руки вверх.
— Нокаут. Только объясни этой наивной женщине, что помогать ей никто не станет. Я пас.
Он быстро вышел из комнаты.
— Сэм? — Она перевела встревоженный взгляд на Шеппарда. — Ты поможешь?
— Агнесса… — В глазах Сэма мелькнуло нечто, отдаленно похожее на сожаление. Он вытер кровь с разбитой губы и нахмурился. — Риган должен был сотрудничать с ними под прикрытием. Он сработал грязно и забрал часть ключа.
Агнесса недоверчиво покачала головой. Неужели Эванс прав и они и пальцем не пошевелят, чтобы помочь Лорин?
— Милу Аверс нужно допросить, а после того, как Риган прокололся, она встретит нас во всеоружии. Если мы бросим на нее все силы, вряд ли она выйдет из этой схватки живой. Последствия непредсказуемы.
— Сэм, но Лорин же погибнет!
Шеппард ответил не сразу, но жестко:
— Одна жизнь против беспорядков и хаоса по всему миру! Мы почти уверены, что Мила хочет заявить миру о существовании пробужденных. Сейчас, когда люди еще не готовы это принять.
— Одна жизнь?! Сэм, да что ты такое говоришь?
Она не верила своим ушам. Ни Дариан, ни Шеппард не собирались вмешиваться. Новая Полиция готова пожертвовать Лорин за свои идеалы?!
— Когда Риган откроет Мертвый город, Мила занервничает. Она начнет совершать ошибки, и тогда…
Агнесса сжала кулаки, отступила назад и раздраженно посмотрела на него.
— Лорин будет уже все равно!
Не дожидаясь ответа, она бросилась в комнату Эванса, но замерла в дверях. Риган сидел на кровати, сцепив руки, и смотрел в пол.
— Помоги мне, — не поднимая взгляда, произнес он. — Мне нужно, чтобы ты отвлекла Шеппарда.
— Риган… — Голос предательски сорвался. — Риган, ты…
— Мне больше некого просить, солнышко.
По щекам потекли слезы, но Агнесса не могла даже пошевелиться, чтобы их стереть. Странный ступор сковал ее по рукам и ногам. Мила убьет Ригана сразу, как только он проведет иллюзию к Городу. Неужели он этого не понимает? Или понимает, но ему все равно? Что чувствуешь, когда живешь так долго? Жизнь перестает радовать, хочется побыстрее покончить со всем? Нет, не может быть, ведь она видела, каким счастьем светился его взгляд, когда он смотрел на нее, так почему же сейчас в нем одна лишь пустота?
Агнесса сбросила оцепенение, шагнула вперед, сползла на пол и обняла его колени.
— Пожалуйста, не делай этого! Пожалуйста…
Риган погладил ее по голове.
— Я не могу оставить ее, и ты это знаешь, — мягко ответил он, — тебе придется поверить в то, что я справлюсь.
— Я знаю.
Он не передумает. Выбор за ней, но, как ни поступи, она его потеряет. Руки бессильно разжались, Агнесса поднялась и подошла к окну, хотя желание согнуться пополам от боли и распластаться по полу, чтобы ничего не видеть и не слышать, было непреодолимым.
— Солнышко, ты веришь в меня?
— При чем тут это?!
— Да или нет?
— Да! — Она повысила голос. — Но это не отменяет того, что я с ума сойду, зная, что ты…
— Как, по-твоему, я дожил до своего возраста?
— Тебе все время везло? — предположила Агнесса.
Глупый вопрос повис в воздухе. Она всхлипнула и по-детски потерла глаза.
— Я вернусь.
Это прозвучало неожиданно и решительно. Риган шагнул к ней, взял за подбородок и заглянул в глаза.
— У меня ощущение, что кое-кто уже видит меня в гробу с прощальным букетом в самом неприличном месте. Стыдись, Уварова.
Агнесса и впрямь слегка покраснела. Всю жизнь Эванс отчаянно пытался доказать — бессердечному отцу, миру, себе, — что он способен на большее и достоин доверия. Какой же она была глупой! Вела себя как озабоченная мамаша. Он хотел уберечь ее от теневого мира, в котором долгие годы жил сам, решив, что его жизнь стоит ее свободы, но чем ответила она?
— Я помогу, — прошептала она. — Что надо делать?
— Сидеть здесь и болтать с Сэмом о Лорин. О том, как они не правы. Я буду стоять рядом и слушать.
— Но…
Агнесса вдруг все поняла и похолодела.
— Прости, солнышко.
— Нет. Нет-нет-нет. Нет! Пожалуйста, нет!
Она всхлипнула, прижалась к его губам, но не почувствовала ответа. Перед ней была иллюзия — точная копия Ригана: голос, мимика, жесты. Он настоящий сейчас на полпути в аэропорт. Или на паром. Или непонятно где еще. Ярость перекрыла отчаяние и страх, даже руки зачесались. И ведь как лихо все обставил, мерзавец! Затеял драку и, пока Сэм сражался с иллюзией, под шумок смылся.
— Знаешь, Эванс, — зло процедила она, вытирая слезы тыльной стороной ладони, — на сей раз хорошую порку заслужил ты.
— Я так и знал, что ты мне это запомнишь.
— Не только запомню, но и выпорю. Можешь не сомневаться.
— Еще один повод вернуться. А пока, женщина, сиди, вяжи салфетки и не отсвечивай. Не хочешь салфетки — вяжи кукол вуду и втыкай в них булавки. Дождись меня, а потом мы уедем вместе. Обещаю.
Агнесса старалась не смотреть на куклу. Спальня, в которой они провели последние мгновения близости, опустела. Несмотря на яркое солнце, света в ней не осталось. Если Дариану в самом деле нужна она и ее дар, значит, не все еще потеряно. Ригану придется провести в Мертвый город команду Милы, а ей всего лишь нужно согласиться сотрудничать, чтобы быть лекарем при группе захвата Новой Полиции. Зная Милу, нетрудно догадаться, что им потребуется помощь на месте. Она не бросит Ригана одного!
— Солнышко, ты что-то подозрительно притихла.
— Выбираю ремень потолще.
Агнесса умылась и вместе с иллюзией вернулась в гостиную, где ждал Сэм. Замерла в дверях, наблюдая за ним. Теперь она начинала понимать, почему Шеппард одинок. Работа для него была важнее отношений и людей, важнее дружбы. Он многого добился и в то же время не добился ничего. Ни одна даже самая важная цель не заменит человеческого тепла, но не ей ему объяснять.
— А если бы на месте Лорин оказалась я?
Сэм вскинул брови, хотел что-то сказать, но замялся. Всего лишь несколько мгновений промедления, но этого было достаточно. Подавив горечь разочарования, она сдержанно улыбнулась.
— Отвези нас к Дариану.
Кукла Ригана выразительно кашлянула, но Агнесса даже не посмотрела на нее.
— Зачем? — Голос Сэма стал ощутимо прохладнее.
— Хочу спросить, что он сам думает про одну жизнь.
— Агнесса, Новой Полицией занимаюсь я. Сейчас не лучшее время, чтобы…
— Я не собираюсь с тобой препираться, Сэм. Ты нас отвезешь или мы с Риганом поедем вдвоем?
— Оле! Оле-оле-оле! — пропела иллюзия и помахала несуществующим флагом.
Агнесса не выдержала — улыбнулась, а Сэм поджал губы и кивнул в сторону двери.
Пока они ехали на виллу, он звонил и договаривался о встрече, а она окончательно уверилась в принятом решении. Нет, она не станет просить Дариана задержать Ригана, она отправится следом за ним. Надеяться на помощь Шеппарда бессмысленно. Он дал понять, что на него не стоит рассчитывать.
В Центре Сэм сразу привел ее в Библиотеку — по всей видимости, чтобы она подождала, пока Дариан освободится. Это и к лучшему. По крайней мере, тут много интересных книг, да и Ригану не придется держать иллюзию, когда Шеппард уйдет. Вот только он не спешил, напротив, кивнул ей, предлагая пройти в конец зала. Там за столом сидел мужчина в белом: обложившись свитками, делал какие-то пометки в блокноте. Он оторвался от работы и посмотрел на них, Агнесса улыбнулась ему и только спустя мгновение поняла, кто перед ней. Она разговаривала с Дарианом!
— Это вы!
Он поднялся и протянул ей руку.
— Приятно познакомиться, Агнесса.
Она коснулась его пальцев и с трудом подавила порыв отдернуть руку. Ощущения были такие, будто посреди раскаленной пустыни тебя окатили ледяной водой. Его сила оказалась странной: сквозь серебристые контуры пробивались тусклые сплетения красно-черных линий. Там, где они соединялись со знакомыми энергиями, последние таяли на глазах. Агнесса поняла, что не может определить его дар — сокрытый под узлами тьмы, пропитанной карминной отравой.
Дариан едва уловимо улыбнулся и указал на соседний стул.
— Сэм говорил, что вы пришли просить за Лорин.
— Моя просьба что-то изменит?
Он с видимым сожалением отложил свитки.
— Я не обсуждаю решения тех, кому доверяю.
— В таком случае я хочу отправиться вместе с группой захвата.
— Риган, я уверен, что на вас можно рассчитывать. Не тратьте силы. — От его слов Агнесса вздрогнула и обернулась, но иллюзии уже и след простыл. Сэм не сдержался — его брови взлетели вверх, а потом сошлись на переносице, лоб прочертила глубокая морщина. Дариан едва уловимо кивнул, предлагая Шеппарду присоединиться к разговору, и продолжил: — В Мертвый город спустятся только те, кто работает в Новой Полиции.
— Тогда я подпишу контракт!
— Не слишком ли вы спешите?
— Напротив. Боюсь опоздать.
Агнесса смело смотрела ему в глаза: она не просила, а требовала и отступать не собиралась.
— Сэм? Что скажете?
Внутри все похолодело. Она ехала к Дариану, надеясь, что последнее слово остается за ним. Теперь она снова зависела от Сэма. От Сэма, которого только что обвела вокруг пальца на пару с Риганом. Шеппард опустил голову, оперся ладонями о стол, будто собираясь уйти, и она мысленно сжалась в ожидании приговора.
— Я не возражаю.
Она ослышалась? Агнесса испытующе взглянула на Сэма, но тот изучал стеллажи с книгами, так, словно видел их впервые. Ей хотелось сказать что-то: оправдаться, попросить прощения, но слова застряли в горле. Тишину нарушил Дариан.
— Подготовьте документы, — попросил он. — Свяжитесь с Эриком. Держите подходы к Городу под наблюдением.
Тот кивнул и поднялся. Она слушала удаляющиеся шаги Шеппарда и ругала себя за малодушное молчание. Слова благодарности застыли на губах, она не знала, с чего начать. Или как продолжить.
— По глазам вижу, у вас остались вопросы.
— Да. — Агнесса хотела спросить, почему он позволил Ригану уйти, но вместо этого спросила другое: — Для чего вы создали измененных?
— Вы помните свои первые дни на Мальте?
Она нахмурилась, но все же кивнула.
— Помните чувство свободы и ощущение пропасти, раскинувшейся между вами и всем, что знакомо и дорого? За тысячи лет это способно свести с ума. Я рисковал однажды проснуться безумным чудовищем и позабыть о том, ради чего живу.
— И вы решили создать других… — Агнесса осеклась и покраснела. — Простите.
— Ради этого, — Дариан кивнул на свитки. — Глядя на них, я видел то, во что могу превратиться. Мне нужны были те, кому я передам дела. Те, кто не сойдет с ума, столкнувшись с неизведанным. Те, кто пойдет со мной к Разлому.
Скажи ей кто-нибудь полгода назад, что она будет сидеть и разговаривать с мужчиной, пережившим финикийцев, Древний Египет и Древний Рим, она бы покрутила пальцем у виска. Скажи ей кто-нибудь, о чем, — позвонила бы в клинику для душевнобольных. Сейчас Агнесса не хотела бы вычеркнуть ни минуты новой жизни из памяти.
— Но почему вы так долго ждали?
— Понадобились тысячи лет, чтобы планета справилась с отравой потустороннего мира. Чтобы можно было повернуть ее силу против того, что натворили в прошлом. Чем больше чистого металла становилось в породах, тем больше слабел Разлом. И не только он. — Дариан улыбнулся и неожиданно добавил: — Теперь больше, чем вы, обо мне знают только Сильвен и Сэм.
— Да уж… — Агнесса чувствовала себя неловко, будто силой заставила его пожать ей руку и раскрыть тайну своей вечности. Которая вот-вот подойдет к концу. Она вспоминала рассказы о Древности и магах, зараженных паразитами. Сэм говорил, что все они умирали, но перед ней сидел тот, кто выжил. Выжил и держался все это время только благодаря симбиозу с существом из другого мира, которое питалось энергией, сочащейся из Разлома. Каково это — подписать себе приговор, оставляя за плечами бессмертие? Дар лекаря — это не только плюшки вроде самоисцеления. Она чувствовала слабость некогда самого могущественного человека на планете, видела тонкие нити его жизни. Дариан угасал — должно быть, он до сих пор жив только благодаря Сильвену.
Дожидаясь Сэма, она пересела за компьютер, но не могла отвести от Дариана глаз, бессознательно пытаясь сравнить его с существом, о котором рассказывали Риган и Сэм. Он пережил современников и великое множество поколений, своих созданий, близких, друзей и врагов. Она не знала, можно ли его еще чем-нибудь удивить, но подозревала, что для него все пустое. Если кто и был по-настоящему одиноким, так это Дариан. Мудрость оставленных за плечами времен и бесконечная усталость — единственное, что по-прежнему было в нем живо. И все же язык не поворачивался назвать его человеком, потому что в любом из его порождений, несмотря на известную ей историю, человечности было в разы больше. Дариан закрыл Разлом, но остался его воплощением: тем, кому никогда не найдется места в мире людей.
