Глава 18,
в которой Риган понимает, что импровизация хороша исключительно в любительских театральных постановках
Катания, Италия — Мальта, Республика Мальта.
Декабрь 2014 г.
Прощание с Агнессой вышло быстрым и скомканным. Она еще не успела толком проснуться, а Риган уже сказал, что обучение закончилось и что сегодня его ждет экзамен. Почти не солгал, а сонная Уварова не почувствовала подвоха. Пожелала удачи и вышла проводить до машины, поцеловала в щеку и помахала рукой, когда он уезжал.
На пароме в Катанию Риган пил крепкий кофе, чтобы окончательно проснуться. Вещица лежала перед ним на столе. Подделка все-таки пригодилась, правда, не так, как он рассчитывал. Копия меньшей части ключа, напоминающая этническую подвеску или кулон. От оригинала она отличалась маленьким секретом — неправильной зазубриной и, разумеется, составом. Алхимики и архитекторы Древности взяли за основу тот самый металл, вплели множество элементов и поставили защиту, чтобы было невозможно уничтожить.
Прикасаться к безделушке не хотелось. Всякий раз, когда он сжимал ее в ладони, перед глазами вставала напоенная чужеродной отравой красно-черная плесень. Если все получится, сегодня ночью у него в руках будет вторая часть ключа, у полицейских — Мила, а дальше — нагоняй от Клотильды и спуск иллюзии в Город, который насыщен этой дрянью, наполнен ею до краев. Риган мысленно содрогнулся, представляя, что ему придется держать там куклу, пусть даже от силы пару минут. Марионетка не способна испытывать боль, но через нее он наверняка почувствует смертельный холод сотен тысяч тонн металла.
На месте он снял номер с сейфом, запихнул подделку подальше и отправился к человеку, который передал ему сильнодействующий препарат: связи из прошлой жизни продолжали радовать и по сей день. Вдали от металла Дюпона Риган чувствовал себя спокойным и полным сил. Последним как раз пренебрегать не стоило, потому что ему предстояло держать иллюзию Агнессы. Сколько продлится встреча с Водяной монстрой, он не знал, но надеялся свернуть ее побыстрее. Материальные обманки выкачивали энергию, как насосы. Меньше всего ему хотелось хлопнуться в обморок перед Милой и Яном или вместе с ними наблюдать, как очертания двойника растворяются в пространстве.
История людей ничему не учит. Катанию заново отстроили после извержения Этны, которое стерло город с лица земли. «Жить, как на вулкане», — в непосредственной близости от спящего чудовища начинаешь понимать, что это отнюдь не слова. Огнедышащий исполин поражал даже простой человеческий взгляд, но Риган теперь чувствовал иначе. Нечто воистину могущественное ворочалось под землей. Дремлющая сила ощущалась повсюду. Пока что опасности не было, но подобная мощь опьяняла. Катания пульсировала бесконечными первородными энергиями земли. Неудивительно, что Мила назначила встречу в Катании — в случае чего, имея под рукой Мориса, здесь можно устроить настоящее светопреставление.
Ближе к вечеру Левандовский прислал название отеля, где им предстояло встретиться через час, и Риган занялся сотворением Агнессы. Повторить энергетику, свести контуры — все это стало обыденностью. Вложить в куклу эмоции и чувства, контролировать ее и не выдать себя — уже сложнее. Самый настоящий экзамен, точнее и не скажешь.
Сейчас он был даже благодарен Клотильде, которая не давала ему спуска. Временами Ригану начинало казаться, что он уже на последнем издыхании и что она требовала невозможного, но сегодня представился случай оценить ее муштру. Полевая практика — совсем не то же самое, что ваяние кукол в замкнутом помещении под пристальным взором наставницы. Где большее, что тебе грозит за провал, — уничижительный взгляд и приказ: «Все сначала, Эванс!»
Достоверно перепуганная Агнесса цеплялась за его руку, когда они вошли в просторный холл и когда их провожали в шикарный ресторан. Риган чувствовал тепло ладони марионетки, это было жутко и странно — видеть фальшивку с ее лицом, зато приятно знать, что она настоящая сейчас в безопасности. Удержать два сознания будет невероятно сложно. Он знал, что стоит разорвать связь, как силы начнут медленно таять. Поэтому не спешил выпускать ее пальцы.
Левандовский уже сидел за столиком и, заметив их, помахал рукой. Ригана слегка потряхивало — то ли от силы, замкнутым контуром циркулирующей между ним и обманкой, то ли от предвкушения. Опасность. Давненько он не делал ничего такого, что вызывало бы чувства ходьбы по лезвию. Мила действительно сильна, а вместе с Морисом — бомба замедленного действия.
Когда они подошли, Ян поднялся и пожал ему руку, а на куклу едва взглянул.
— Мила опаздывает, — сообщил Левандовский. — Что заставило тебя передумать?
— Дариан. — Риган разжал пальцы и положил руку на колено иллюзии. — Он снова собирается подгрести под себя все и всех, а мне это здорово надоело. Не хочу, чтобы знания осели в его архивах, доступ к которым будет открыт лишь избранным.
Ян поморщился, словно от зубной боли, и кивнул. О Дариане он был наслышан из уст Ригана и светской хроники измененных, читай: ходивших по миру легенд. Поляк относился к Древнему с осторожностью, стараясь обходить стороной. Сейчас Левандовского могло зацепить, и на этом стоило сыграть. Говорить в лоб нельзя и торопиться тоже: от того, как повернется разговор, зависело слишком многое. Остаться с Милой и Морисом один на один или заполучить сильного союзника — разница есть.
— Не хотел бы я, чтобы древняя развалина нам помешала. Слишком многое поставлено на кон.
— Будем верить в лучшее. Он не на шутку разозлится, когда поймет, что я за другую команду.
На сей раз в глазах Яна мелькнул почти суеверный страх.
— Уверен, что удастся его обыграть?
Риган пожал плечами.
— Пожалуй, да. Если сделать все быстро. Что насчет твоей подружки? Не испугается, когда поймет, кто вышел на арену?
Левандовский натянуто улыбнулся.
— Только не она. Мила совсем с катушек съехала, ей в таком состоянии море по колено. Я уже не так уверен, что хочу и дальше заниматься саморазвитием. Мне здорово влетело из-за той истории на Тенерифе, пришлось все рассказать, но в Дариана она не верит. Считает его городской легендой, а тебя треплом. Та еще змея. Прости, Агнес, — не особо искренне извинился Ян, бросив короткий взгляд на иллюзию, — но от женщин одни проблемы…
Излияния Левандовского прервал громкий женский смех за соседним столиком. Занимательная пара: сексуальная темноволосая дамочка в темно-зеленом вечернем платье с откровенным декольте и щуплый худосочный паренек, который смотрел на нее, как на богиню. Посмотреть там и правда было на что — фигуристая яркая особа, но у Ригана шел свой спектакль.
— Говоришь, с Милой могут возникнуть проблемы?
Ян нахмурился, но ответить не успел: Монстра вошла в ресторан и почему-то без Мориса. Ригану не полагалось знать ее в лицо, поэтому он отвернулся. Темноволосая откровенно поглаживала запястье своего спутника, и, судя по выражению его лица, не только запястье. Наши ноги не для скуки, скатерть в помощь и все такое. Доведись ему встретиться с такой куколкой еще пару месяцев назад и при других обстоятельствах, Риган бы точно своего не упустил, сейчас же дамочка неплохо пришлась в качестве отвлекающего маневра. Приближалось время основной игры.
— Риган! — Ян поднялся и кивнул в сторону Милы.
Она подошла к столику. Резкая, жесткая — в каждом ее движении чувствовалась сила и привычка командовать и подчинять. Светло-серый брючный костюм и водолазка под горло, длинные волосы собраны в хвост, ненавидящий взгляд темных глаз полоснул наотмашь.
— Эванс, — она села и взмахом руки пресекла попытки Левандовского заговорить, — какая сила заставила тебя почтить нас своим присутствием?
Она выделила слово «сила», и Риган мысленно выругался. Дар в спящем состоянии прочитать невозможно, но, когда ты раскрыт, от другого пробужденного не спрячешься. Мила познакомилась со способностями одной из первых. Неудивительно, что она обратила на это внимание.
Нужно было отвечать, и Риган наугад ляпнул первое, что пришло на ум:
— Не так давно я подружился с не самой мирной стихией.
Не заставит же она его показать способности прямо здесь.
Обстановку ненадолго разрядил подошедший официант: он спросил, готовы ли они сделать заказ. Мила попросила воды, Ян назвал трюфели, ризотто и бокал Бароло, Риган присоединился к выбору поляка, а кукла испуганно покачала головой. Ему стоило немалых усилий держать иллюзию и при этом не сбиваться самому.
— Очаровательно. Значит, с помощью нее ты избавился от Александра?
Риган пожал плечами.
— Он хамил, а я терпеть не могу хамства.
— Я терпеть не могу шутов, — в голосе Милы зазвенела сталь, — и тех, кто убивает моих людей. Покажи мне часть ключа.
— А ты мне что покажешь? — Рядом с ней нельзя сдавать — затопчет и не заметит.
Риган подался вперед и спокойно смотрел ей в глаза. Такие женщины убивают сразу и не задумываясь. За свои идеалы, за свою цель — любого, кто встанет у них на пути. Кого-то она ему отчаянно напоминала, но он никак не мог понять, кого именно. Когда живешь на свете двести лет, память иногда подбрасывает неразрешимые задачки.
— Мы вроде собрались, чтобы обсудить дела, — натянуто рассмеялся Ян. — Мила, Александра сгубила его самоуверенность. Эванс согласился на сотрудничество, так, может…
— Я к тебе обращалась, Ян? — прозвучало холодно и хлестко.
«Ему катастрофически не везет с женщинами».
Порыв праведного гнева Милы охладил новый всплеск вульгарного смеха, а если быть точным — пьяного женского хохота. Риган не удержался от искушения взглянуть на соседний столик. Мужчина держал хулиганку за руку и что-то тихо и быстро говорил. Он съежился и втянул голову в плечи, чтобы казаться менее заметным: на них смотрели все. Темноволосая дамочка, похоже, перебрала не на шутку, а ее кавалера это здорово смущало.
— Я не взял его с собой, Мила, — Риган вложил в голос интонации в стиле «Make love not war». — Ты же не думаешь, что я настолько глуп. Если мы придем к взаимному согласию, все будет замечательно и даже лучше. Если нет…
Он откинулся на спинку стула и развел руками. Пришлось выпустить колено куклы, и это отозвалось всплеском боли в висках. Пришла пора переключить внимание Милы на что-то другое.
— Тебе нужен не только ключ, но еще и иллюзия, верно? — Он пристально посмотрел на нее. — Один мой знакомый сумеет тебе помочь. Если мы договоримся.
Маневр сработал: Мила последовала его примеру и откинулась на спинку стула, не сводя с него пристального, цепкого взгляда. Похоже, в расшифровках Дюпона подробно было расписано о ловушке. Может статься, она не собирает вокруг себя пробужденных, а просто ищет того, кто сумеет ей помочь подобраться к Городу. В любом случае с этим уже не ему разбираться.
— Что вы со мной сделаете? — жалобно спросила «Агнесса», Риган поспешно сжал ее руку ободряющим жестом. И выдохнул.
Мила не удостоила куклу ответом.
— Что ты чувствуешь, вручая эту женщину мне?
Марионетка судорожно вздохнула, а Риган пожал плечами и сильнее сжал ее руку.
— Пятка чешется, — он поморщился. — Это, пожалуй, все. Мила, мы нужны друг другу, так что давайте сразу перейдем к делу.
Она резко подалась вперед.
— Покажи, на что способен. Или можешь считать, что разговор окончен.
— Мила, — в словах Яна слышалось едва скрытое раздражение, но он всерьез рассчитывал закончить все мирно, — мы же не станем устраивать цирковое шоу в ресторане?
— Ян, пойди попудри носик, — она пристально взглянула на Ригана. — Я жду.
Кажется, возникла та самая ситуация, которую называют «этот неловкий момент». Ему на удивление везло, но сейчас официант не спешил появляться с подносом, а запас внутренней импровизации сам себя исчерпал. Риган уже подумывал о том, не пойти ли ему попудрить носик вместе с Яном и «Агнессой», когда раздался негромкий, взволнованный голос. Из тех, что понижают до приглушенного шепота, но от этого он еще больше привлекает внимание.
— Синьора, простите… Синьора! У нас не курят!
Все взгляды устремились в сторону скандального столика. Дамочка вскочила, раздался скрежет отъезжающего стула, звон бьющегося стекла, чей-то наигранно-высокий вскрик, а следом пьяное по-английски:
— Какая я тебе синьора, кретин?!
Хулиганка оказалась высокой. Оттолкнув своего кавалера, попытавшегося ее урезонить, брюнетка нетвердым шагом направилась в сторону выхода, зажав сигарету между губами и щелкая зажигалкой. Ее шатало из стороны в сторону, она налетела на бросившегося наперерез официанта, беспардонно выругалась и махнула рукой. А потом навернулась прямо на Ригана. Его с силой швырнуло на стол, он невольно выпустил руку куклы, а сила иллюзии оттяжкой энергии полоснула по его сознанию. Зал ахнул, раздался странный звук, Мила непроизвольно шарахнулась назад: зажигалка над его головой полыхнула факелом, а дамочка, цепляясь за стул, завизжала так, что Ригана на мгновение оглушило.
— Да выведите же ее отсюда!
К ним тут же подлетели — бледный как мел администратор, официант и кавалер брюнетки. Последний подхватил ее под руку и поволок к выходу. Над столиком таял дым, администратор извинялся и бормотал, что готов предоставить им бутылку вина в качестве комплимента и столик в вип-зоне.
Риган еще не успел прийти в себя, цепляясь за колено иллюзии, а Мила уже отказалась пересесть.
— Умно. Огонь, значит?
Пьяная туристка как нельзя вовремя решила закурить, а ее зажигалка вовремя взорвалась. Столько лет прошло, а Мила до сих пор боится огня? Весьма кстати.
— Повторить?
— Не стоит.
— Я бы посмотрел еще раз, — Ян ему подмигнул. — И попробовал тоже.
Если бы кому-то удалось одновременно управлять водицей и огоньком, Риган бы тоже не отказался на это посмотреть.
— Ян, если ты еще раз влезешь в разговор… — предупреждающе жестко произнесла Мила. — Вы по отдельности невыносимы, а вдвоем — катастрофа.
Левандовский закатил глаза, но ничего больше не сказал, она же неприятно улыбнулась. Улыбка акулы перед тем, как она оттяпает водолазу ногу или половину туловища, должна была выглядеть приблизительно так. Риган любил женщин во всем их многообразии, но рядом с такими, как она, у него случалось стойкое отторжение и пересмотр жизненных ценностей. Будь Монстра последней женщиной на свете — на острове, полном кактусов, он и то предпочел бы ей колючую флору.
Когда принесли еду, беседа потекла в более расслабленном, но отнюдь не миролюбивом ключе.
— Что заставило тебя передумать, Эванс? — спросила она, когда Риган отодвинул тарелку и вцепился в руку иллюзии. Сразу стало легче, вино и ужин больше не напрашивались на выход недавно пройденным путем.
— Меня разочаровало старое руководство.
— Кто именно?
Мила пила воду, и стоящий рядом графин Ригана немного раздражал. Равно как и отсутствие Мориса, с которым она никогда не расставалась. Он сомневался, что она соберется устроить в ресторане аквапарк, а ее дружок — повторение истории в Помпеях, но на душе было неспокойно. Случись Ригану в самом деле оказаться под ее началом, у них ничего не вышло бы уже на второй минуте, пока же приходилось принимать правила игры. Кукла судорожно вцепилась в салфетку и не размыкала рук Ригану стоило немалых усилий удержать даже этот неподвижный образ, энергия и силы безвозвратно утекали. Оставалось надеяться, что ни Ян, ни Монстра не захотят десерт. Пора заканчивать шоу.
— Дариан.
— Дариан, — усмехнулась она, — эта легенда мне уже порядком надоела. Точнее, те, кто ею прикрывается.
— Мне тоже, — кивнул он и улыбнулся: это был намек на прорыв. — Рад, что мы наконец-то нашли общий язык.
— Не радуйся раньше времени. Что им известно о Городе?
— Все.
Импровизация шла легко — впрочем, с этим у него никогда проблем не было. За века он научился говорить полуправду с самым непроницаемым лицом.
— Откуда у них сведения?
Эванс пожал плечами.
— Отчасти из-за этого у нас ничего не получилось. Не люблю работать с теми, кто темнит и недоговаривает.
Мила закусила губу и задумчиво постучала пальцами по столу.
— Мне нужна часть ключа.
— Так не пойдет.
— Неужели?
— Мила, либо мы играем вместе, либо расходимся, — Риган повысил голос и резко подался вперед, — и тогда ты доберешься до Города в следующей жизни или во сне. Штуковину заберет мой человек, да и иллюзионисты на дороге не валяются. Ты хочешь увидеть часть ключа, я тоже. Все честно.
— Пожалуй. — Она достала телефон и быстро набрала номер. — Мне понадобится она. Да, прямо сейчас.
Вторая часть была больше и тяжелее первой — Риган помнил, какова «она». В Древности такое украшение могло бы принадлежать как жрице языческого культа, так и могучему разрисованному воину. Массивная тяжелая вещица, приближение которой он почувствовал сразу: заломило виски, колючий холод ознобом прошелся по коже. Несмотря на бесчисленные тренировки, сила сочилась сквозь поры иллюзии и растворялась в пространстве.
К столику подошла невысокая хрупкая азиатка, положила рядом с Милой сверток и так же бесшумно удалилась.
— Твоя очередь быть честным, — не взгляд, а лучи рентгеновского аппарата. — У тебя есть минута: сказать, какие сюрпризы ты приготовил.
— Никаких сюрпризов.
Она холодно улыбнулась, а остатки воды в запотевшем графине расползлись по стенкам тонкой прозрачной пленкой, на глазах покрываясь льдом, и так и застыли: Мила тоже умела обходить металл. Глаза Левандовского округлились, а Монстра поднялась и снова взялась за телефон.
— Морис, мы сейчас выйдем.
Еще и Морис, чтоб его! Если поначалу он переживал по поводу «пропавшего» телохранителя, то сейчас совсем не обрадовался его появлению. Мила наверняка научила своего парня управлять способностями в обход мерзости, а к такому Риган не готовился. План был предельно прост: втереться в доверие, оказаться с ней наедине, с металлом на руках, приглушающим силу, всадить дозу препарата, который вырубит даже слона, и вызвать подмогу. Ян тем временем разобрался бы с Морисом, потом подоспела бы помощь, чтобы забрать вторую часть ключа и убийственную парочку. Быстро, без лишнего шума и неприятностей.
— Ян, забирай девчонку и отвези ее в отель, — скомандовала Мила, — до моего звонка ждите в номере. Эванс, поедем на моей машине. У всех столбняк или мне оставить вас на несколько секунд? Вперед и живо!
Риган передернул плечами и поднялся, кукла поспешно вскочила следом, цепляясь дрожащими пальцами за его локоть.
— Все будет хорошо… — Он обещал это себе или Агнессе, которая ничего не подозревала и искренне считала, что Риган отправился на экзамен?
Он провел пальцами по щеке марионетки, заглянул в глаза, вспоминая солнечную улыбку Уваровой, и отступил. Контур разомкнулся, виски нещадно сдавило. Держать куклу, цепляясь за ускользающие и удаляющиеся энергии, — та еще задачка. Клотильда как-то с полчаса водила по Центру иллюзию лабрадора, а он чуть концы не отдал. Теперь ему предстояло настоящее испытание.
Риган бросил быстрый взгляд на Левандовского, который сжал руку куклы и увлек ее за собой. Ян был рад избавиться от общества Милы, но чью сторону он примет?
* * *
Легран вынырнул из полумрака подземной парковки, невзрачный и неприметный: темный костюм, лицо-маска и резкие движения. Риган чувствовал чужеродный холод проклятой железяки, которую Мила несла с собой, продолжал вести марионетку и постоянно выпадал из реальности. Практика обходных маневров сейчас пришлась как нельзя кстати, но в голову будто всадили стальной прут. А ведь это только начало! Он цеплялся за ускользающий контур куклы, как за спасательный круг. Нельзя сдаваться, иначе все пойдет прахом.
Легран не произнес ни слова, кажется, даже не взглянул на него.
— Следуй за нами, — приказала Мила, — и смотри в оба.
Тот развернулся и направился к своей машине. То ли он был немым терминатором, то ли считал лишним тратить силы на слова и жесты. Риган шел за ней на автопилоте. Его резко повело, и он вынужден был ухватиться за крышу, чтобы не свалиться прямо к ее ногам. Знобило, в глаза словно насыпали песка. Только оказавшись на сиденье, Риган немного пришел в себя. К прочим прелестям добавились звон в ушах и тошнота.
— Слабо, — усмехнулась Мила, — не нравится металл, Эванс?
— Типа того, — Риган кивнул на сверток.
Она развернула бумагу, и он увидел вещицу, которую Лорин светила направо и налево. Вот так просто: часть ключа лежала перед ним, стоило только протянуть руку. Мила сидела перед ним, и он мог бы всадить в нее шприц с мощным транквилизатором. Если бы не выложился на полную и не продолжал держать куклу. И если бы поблизости не было Мориса. Нет, нужно придерживаться плана: поговорить с Яном через иллюзию, объяснить, что Мила ненавидит измененных. Привести ее в номер, показать подделку. Она окончательно расслабится, и тогда придет время действовать.
— Куда?
Он назвал отель, откинулся на спинку сиденья. Картины реальности проплывали, как в бреду, и Риган с наслаждением закрыл глаза. Его качало, как на волнах, утекающая сила билась в висках пульсирующей болью. Что же, может, оно и к лучшему. Мила чувствует его состояние, а значит, не видит угрозы. Риган потянулся к слабым контурам куклы, зацепился за них. Теперь только пан или пропал, выражаясь на языке Левандовского.
«Мила работала в Ордене, — сейчас рядом с Яном иллюзия говорила за него, — ее родителей убили у нее на глазах. Ян, она ненавидит измененных. Она кромсала их всю свою жизнь, на ее счету сотни трупов. Черта с два я знаю, что она задумала, но она точно не подпустит тебя к знаниям, рядом со мной у тебя больше шансов. Помоги мне разобраться с Морисом. А я займусь ею».
Риган назвал свой отель и разорвал связь с куклой. Будто глотнул воздуха после душного, замкнутого помещения. Сейчас «Агнесса» растаяла рядом с Левандовским, и он либо позвонит Миле, либо… Секунды складывались в минуты, и это внушало надежду. Ночная Катания пестрела огнями, а Риган не мог сосредоточиться ни на чем, кроме предстоящего. Энергия перестала утекать, в голове понемногу прояснялось, боль отступила, да и телефон Монстры по-прежнему молчал. Ян согласился помочь! Уверенность в успехе возвращалась вместе с силами, только озноб до сих пор напоминал о том, сколько сил он потерял.
— Приехали. — Мила вышла из машины, и Риган последовал за ней.
На подземной парковке было прохладно. Он слышал, как парковалась машина, и увидел шагающего к ним Мориса. Негромко пискнула сигнализация.
— Мила, я так не играю.
— Тебе нечего бояться, Эванс, — презрительно процедила она.
— Я настаиваю.
Мила скептически фыркнула и направилась к своему молчаливому другу. Они перебросились парой фраз, Морис остался на месте, а Монстра вернулась и кивнула в сторону лифта.
В кабине она молчала, не сводя с него настороженного взгляда, в коридоре пропустила его вперед, в номер тоже. Риган подошел к сейфу, а Мила прислонилась к стене, скрестила руки на груди и внимательно следила за каждым его движением. У него будет несколько секунд преимущества, когда она отвлечется на ключ. Как в тумане, он достал подделку и протянул ей. В глазах Милы мелькнул сумасшедший огонек — его не спутаешь ни с чем, время замедлило ход и отсчитывало последние мгновения.
Она взяла копию, достала вторую часть… В ту же секунду Риган выхватил пистолет-шприц. Мила оказалась шустрее, чем он рассчитывал, — выбила транквилизатор из его рук, он успел блокировать первый выпад, а вот второй пропустил. Ощутимый удар в лицо — и кожа полыхнула саднящим огнем. Риган удержался на ногах, но быстро ушел вбок, а она тенью метнулась в ванную. Он перехватил ее на пороге, с силой швырнул назад. Мила знала, за что дерется, и ее подготовку Риган оценил сразу. Она двигалась бесшумно, но быстро и точно, слышался только свист рассекаемого воздуха, глухие звуки удавшихся блоков и хлесткие — смазанных ударов. Не считая рассеченной скулы, они друг другу не уступали: ни в движениях, ни в скорости. А потом ее телефон разразился воплями «Линкин Парк».
Контрольный, мать его, звонок!
Затягивать было нельзя, потому что, если сюда нагрянет Легран, против двоих ему не выстоять. Иллюзия пылающего дома из ее детства не сразу обрела реальные очертания, но вскоре на него самого полыхнуло жаром. Треск ломающихся обугленных досок, яростные языки всепожирающего пламени и его шипящий, беспощадный хруст. Растерянность в ее глазах сменилась животным страхом, мгновения замешательства ему оказалось достаточно. Удар в солнечное сплетение и следом — в лицо.
Иллюзия развеялась, Мила рухнула на пол. Риган перешагнул через нее, поднял вторую часть ключа и вколол ей транквилизатор. Оставаться в номере после такого — не вариант, Морис уже наверняка едет наверх. Повезет, если они разминутся. Риган выругался, взвалил Милу на плечо и выбежал из номера. В конце коридора толкнул дверь, ведущую на лестницу, и устремился вниз. Его слегка шатало: Монстра была тяжелая, и тренировки Клотильды сейчас пригодились.
Говорят, в таких ситуациях у человека открывается второе дыхание. Какое там! Риган мысленно молился всем подряд, чтобы не потерять сознание. Сказывались перенапряжение и злоупотребление иллюзиями: отчаянно болела голова, носом пошла кровь. Он вылетел на первый этаж, протиснулся между стеной и сваленными у дверей прачечной тюками с грязным бельем, встретился взглядом с вынырнувшей из подсобки перепуганной горничной.
Обрывок фразы на итальянском растворился в гулком биении сердца. Риган с силой оттолкнул открывающуюся дверь, услышал чей-то крик, ругательства и грохот. Завернул направо и выбежал через служебный вход на подземную парковку. Он не помнил, где Мила оставила свою тачку, поэтому достал ключ из ее кармана и нажал на кнопку Поблизости мелькнул маячок фар, но тут он снова увидел Мориса.
Тот стоял чуть поодаль, опустившись на одно колено. О его даре Риган вспомнил слишком поздно — внизу Легран был гораздо сильнее. Рукой Молчун коснулся земли, и та содрогнулась. По парковке пробежала трещина, а следом пошла волна, подбрасывая одну машину за другой. Скрежет металла и оглушительный вой сигнализаций слились в дикий безумный гул. Покрытие ушло из-под ног, как лента неисправного эскалатора, и Ригана отшвырнуло к стене, как куль с мукой. Его от души приложило головой о покрытие, сознание взорвалось яркой вспышкой, на мгновение растворившись в темноте, а возвращение в реальность отозвалось в ушах звенящей тишиной.
Морис был в паре метров от него — склонился над Милой, а потом с поразительным проворством подхватил ее на руки. Шипение, треск и удушливый запах гари Ригану очень не понравились, и еще больше ему не нравился ад, в который превратилась парковка. Пламя шло по стенам, змеилось по крышам машин, воздух раскалялся. Молчун метнулся в сторону прачечной, Ригану же бежать было некуда. Он оказался замкнут в огненном кольце, оставалось только лежать и ждать участи цыпленка гриль.
Огненное шоу свернули у него на глазах: языки пламени таяли, подчиняясь неведомой силе. Рядом раздались шаги, и над ним склонилась сексапильная дамочка, которая устроила в ресторане скандал. Пьяной хулиганка не выглядела от слова «совсем».
— Привал окончен, подъем! — Она резко рванула его на себя, и Риган с трудом поднялся на ноги.
— Ты еще кто такая? — заплетающимся языком пробормотал он.
— Фея-крестная, Золушок!
Она шла быстро, Риган едва успевал за ней. Фея втолкнула его в салон отчаянно вопящей машины, за глухим щелчком дверцы наступила тишина, а он просто сполз на сиденье и отключился.
* * *
Приходить в себя в набирающем высоту самолете — не лучший вариант: все съеденное и выпитое встало поперек горла, перед глазами плясали разноцветные точки, не имеющие никакого отношения к зрению пробужденного, а барабанные перепонки словно сдавило под прессом. Напротив, закинув ноги на соседнее кожаное кресло, устроилась его нежданная помощница. Она курила, пила вино и смотрела в сторону.
Риган дотронулся до кармана куртки: ключ исчез, Милы тоже поблизости не наблюдалось. Он нахмурился и попытался подняться, но Фея пригвоздила его к креслу убийственным взглядом.
— Это потерял? — Она взвесила вещицу на ладони.
— Я за нее уже получил, а ты мне нравишься. Может, обойдемся без насилия?
Она фыркнула.
— И еще получишь. За то, что устроил в Катании.
Совпадением это быть не могло. Каким-то образом им стало известно, что он собрался провернуть, его не только не бросили на растерзание, но и прислали подмогу. Значит, все получилось? Риган вглядывался в лицо дамочки, но она упорно на него не смотрела: затушив сигарету, убрала часть ключа в сумочку и повернулась к иллюминатору. Подтянула под себя длинные ноги, нисколько не стесняясь бесстыдно задравшейся юбки. Теперь Риган получил возможность рассмотреть ее получше. Тонкие черты лица, вздернутый нос, едва уловимая россыпь веснушек на коже. Высокая, изящная и грациозная — была бы сама женственность, если бы не резкость движений и командный тон.
— Как мне к тебе обращаться? — Риган подался вперед. — У тебя есть имя или мне звать тебя Фея-крестная?
— Умойся. Паршиво выглядишь.
Выглядел он и в самом деле неважно. Бледный, как накрахмаленная простыня юной девственницы, темные круги под глазами, ссадина во всю скулу, кровь, размазанная по лицу и рубашке.
Умываться пришлось дважды: когда Риган уже собирался выходить из уборной, самолет попал в воздушную яму, и трюфели с ризотто вернулись в грешный мир.
Выползал он по стенке и буквально рухнул в кресло.
— Они сильно разозлились?
— Сильно. — В ее голосе больше не было сарказма. — Я Беатрис.
— Приятно познакомиться, Беатрис… — Он нагнулся к ней и тут же об этом пожалел.
— Сиди! — Она легко толкнула его в грудь. — Рыцарь печального образа.
Риган с радостью последовал ее совету, даже не стал возвращать насмешку. Так паршиво ему не было давно. Если бы не выматывающие тренировки, лежать бы ему хладным трупом где-нибудь в Катании.
— Легран и Мила? — спросил он, не открывая глаз.
— Сбежали.
Поперек горла встали то ли остатки ужина, то ли ее ответ. Благодарность за помощь растворилась в осознании одного-единственного слова. Все, что случилось сегодня, было зря.
— То есть вы их отпустили?
— Там вулкан, умник, — рыкнула Беатрис, — триста тысяч человек населения плюс туристы! Еще вопросы есть?
Он это знал, но не мог поверить, что все так закончилось. Мила была в отключке! Так близко подобраться к ней еще никому не удавалось. Риган сжал зубы. Головная боль не позволяла сосредоточиться, но теперь это было бессмысленно. Беатрис была не настроена на беседу, и он понимал, что подробностей от нее не добьется. Да и к чему выяснять, что там дальше произошло. Момент упущен. Все псу под хвост…
— Что насчет Левандовского?
Ян не появился в отеле, и Риган искренне надеялся, что его перехватили до того, как он столкнется с Морисом, который не в настроении.
— Я пасла тебя, красавчик, так что понятия не имею.
У трапа их встречала Клотильда, первой спустилась Беатрис и, не оглядываясь, сразу прошла к машине. Сам Риган чувствовал себя как пьяный. Такое бывает, если перебрать, от сильной усталости или от высокой температуры. В его случае даже ночная прохлада отступила перед горячкой. Пару раз он чуть не навернулся прямо на трапе и наконец оказался лицом к лицу с наставницей. В прищуренном взгляде Клотильды прямым текстом читалась жажда крови. Обманчиво-спокойная поза только подчеркивала намерение втоптать Ригана в асфальт. Присущая ей игривость растворилась без следа, обнажая хищницу, которой Кло была на протяжении сотни лет.
— Дариан ждет, — холодно сообщила она. — А после мы поговорим.
Как ни странно, на сей раз рядом с водителем ехала Фея, а не светловолосая амазонка. Ригана колотило, но виной тому была отнюдь не Клотильда, хотя от нее и веяло заморозками ледникового периода. Он пытался сосредоточиться на предстоящем разговоре с Дарианом, выходило плохо. Перед Древним он проштрафился по всем фронтам. Своевольно изменил ход операции, подставился и чуть не погиб сам, сработал грязно даже для сопливого новичка. Мысли метались, как обезьяны в пылающих джунглях. Рассказали ли Агнессе о произошедшем?
В ночи вилла переливалась обманчиво-притягательными огнями. Многое бы он отдал за то, чтобы сейчас оказаться отсюда подальше, но они уже шли знакомыми коридорами. Беатрис вошла первой и положила на стол часть ключа, Клотильда остановилась рядом, а сам Риган ввалился в кабинет и замер. На него смотрели все: Сильвен, Шеппард и Эрик Фея и Кло. Что-то мешало ему сесть — это что-то витало в воздухе сгущающимся напряжением. К счастью, горячка не позволяла до конца прочувствовать всю тяжесть своего положения, поэтому Риган равнодушно приготовился к публичной порке.
— Беатрис, благодарю! — Древний поднялся и поцеловал Фее руку. — Большое спасибо всем, а сейчас оставьте нас с Риганом наедине, пожалуйста.
Зашумели стулья. Если бы были силы, он бы удивился, сейчас же молча смотрел, как все потянулись к выходу. Когда за последним закрылась дверь, Дариан кивнул на кресло, а после сомкнул части ключа и протянул ему.
— Вы не закончили дело.
— Боюсь, теперь у меня не получится наладить с ними контакт. — Вышло хрипло и сдавленно. Он сел и закашлялся, неосознанно сжимая проклятую железяку в руках, а Дариан едва уловимо нахмурился. В уголках его глаз собрались заметные морщинки, и Риган снова задумался о том, что тот постарел. Если такое возможно, разумеется. Он украдкой посмотрел на картину — на ней бушевал шторм.
— Пусть мисс Аверс вас больше не волнует. — Древний проследил его взгляд, поднялся и подошел ближе. — Эта картина символизирует Разлом. Точнее, то, что произошло с нашим миром, когда он был открыт.
— Который из вариантов?
— Оба.
Какое-то время Дариан молча смотрел на него, и впервые в жизни Ригану не хотелось отвести взгляд. Пустота, которая застыла в ярко-синей глубине, больше не путала. Так смотрят уставшие, выпитые до дна люди, искра жизни которых держится на невесть каком топливе.
— Когда его закрыли, существа в ловушке оказались отрезаны от своего мира. Они ослаблены и медленно умирают. Через пару лет в Город сможет пройти любой.
— Но не сейчас, — уточнил Риган.
Дариан любил говорить загадками, правда, Ригану было не до викторин. Голова полыхала и не разлетелась, как переспелый арбуз, лишь чудом. Соседство с паразитом — верная смерть. Что будет, если оставленные гнить в заточении существа запрыгнут в человека, даже представлять не хотелось.
— Создать измененных было нелегко. — Древний прошелся по кабинету и тяжело оперся о стену. — Многие умирали, но чаще — сходили с ума. Прошло несколько тысяч лет, прежде чем у меня получилось.
— Погодите… — Голова шла кругом, но теперь уже от осенившей его догадки. — То есть вы замесили расу измененных… гм, нас — на основе живучей иномирной дряни?
— Да.
— Получается, что у любого измененного теперь своеобразный иммунитет к этой заразе?
— В отличие от обычного человека у вас есть возможность выжить.
От таких новостей не сиделось на месте. Риган даже не мечтал, что когда-нибудь узнает об истоках создания измененных, не говоря уже о такой откровенности.
— Это просто теория? Или кто-то прошел через это?
— Когда мы закрывали Разлом, не обошлось без жертв. Один из нас по доброй воле принял последний удар на себя.
Он сам не знал, что поразило его больше — то, что Древний сказал: «Мы», или то, как он об этом говорил. Как будто испытывал немыслимую боль.
— Он до сих пор жив? — уточнил Риган.
— Вы с ним знакомы. Сильвен. А сейчас прошу меня извинить.
После ухода Дариана воцарилась тишина. Только сейчас Риган осознал, что он сжимает в руках. Это не просто ключ к возвращению Агнессы, к знаниям Древности и источнику месторождения металла, который необходим Новой Полиции. Это память тех, кто навсегда остался у закрытого Разлома. Жизни тех, кто открыл или откроет для себя новый мир в самое ближайшее время. Он облажался по-крупному, но Дариан снова отдал ему то, что берег как зеницу ока тысячи лет.
Перед тем как выйти, Риган бросил быстрый взгляд на картину. Ему показалось, что в кровавых прожилках цветка проступает лицо Милы: резкий ненавидящий взгляд, высокие скулы, оскал, а не улыбка. Именно сейчас он отчетливо понял, на кого она похожа. Так же на него смотрели под Ираклионом: жестко, неприязненно, зло — за несколько минут до того, как отправить в пыточную. Мила Аверс до жути напоминала Тома Дюпона.