21
Сожженные корабли

Никогда не забуду лицо стража, когда тот увидел на мне алую тунику. Впервые в его взгляде был страх.

Это длилось всего долю секунды, но мне хватило, чтобы уловить мимолетную панику, вспыхнувшую в глубине глаз, точно пламя свечи. Я собралась молча пройти в свою комнату, как вдруг за спиной тихо раздалось:

– Пейдж.

Пришлось остановиться.

– Праздник удался?

– Вполне. – Я коснулась алого якоря на груди. – Кстати, ты был прав. Она спрашивала о тебе.

На секунду повисла напряженная тишина. Лицо рефаита словно окаменело.

– И что ты ответила? – ледяным тоном проговорил он. – Что именно ей рассказала? Я должен знать.

Конечно, он не станет умолять и унижаться. Гордость не позволит. На скулах у него играли желваки, рот сжался в прямую линию. Интересно, о чем думает? Куда бежать, кого спасать? Что теперь делать?

Сколько мне еще его мучить?

– Она и впрямь сказала кое-что любопытное, – произнесла я, усаживаясь на кушетку. – Например, что принцу-консорту строжайше запрещено иметь дело с эмитами.

– Так и есть. – Страж забарабанил пальцами по подлокотнику. – И ты, конечно, поведала ей о ранах.

– Нет, и не собираюсь.

Выражение его лица разительно переменилось. Помедлив, он плеснул амаранта в кубок.

– Ты спасла мне жизнь, Пейдж.

– А ты пристрастился к амаранту. Это из-за шрамов?

Рефаит насторожился:

– Шрамов?

– Именно.

– Ничего подобного. Настойка полезна для здоровья, и только. Уже объяснял: старые раны. – Он поставил кубок на стол. – Выходит, ты решила не доносить на меня. Почему?

– Предательство не мой конек. – Его объяснение меня нисколько не обмануло.

Старые раны и шрамы – по сути одно и то же.

– Ясно. – Страж уставился на холодный очаг. – Информацию ты утаила, но тунику заработала. Любопытно.

– Помогли твои рекомендации.

– Не ожидал, что Нашира прислушается к моему мнению. Подозреваю, у нее на то были особые причины.

– Завтра меня отправляют на задание за пределы города.

– В цитадель, – кивнул он. – Странно…

– Почему?

– Столько сил положено, чтобы затащить тебя сюда, и вдруг – цитадель.

– Она хочет при моем посредстве выманить на свет лондонскую шайку, «Семь печатей». В этой команде есть странница, типа рыбак рыбака видит издалека.

Страж никак не отреагировал. Вот и гадай, подозревает или нет.

– Выдвигаемся завтра ночью. Трое «алых» и рефаит для компании.

– Кто?

– Твоя сестрица.

– Ах да. – Он сложил ладони. – Ситула Мезартим, доверенное лицо Наширы. Нам с тобой придется соблюдать осторожность.

Я нахмурилась:

– Со мной снова будут обращаться как с рабыней?

– Мера необходимая, но временная. Мы не в самых лучших отношениях с сестрой. Более того, ей велено следить за мной.

– Почему?

– Это не обсуждается. Меньше знаешь – крепче спишь. Уясни главное: я убиваю лишь в самых крайних случаях.

Не обсуждается. Старые раны. Все это означало лишь одно, однако доверять ему по-прежнему нельзя, будь он хоть трижды меченый.

Я демонстративно зевнула:

– Мне нужно поспать. Сбор завтра вечером у резиденции «Сюзерен».

Страж молча кивнул.

Я подхватила сапоги и отправилась на второй этаж, оставив рефаита наслаждаться амарантовой настойкой.

Сон не шел. Одолевали мысли по поводу предстоящего задания. После ужина Нашира огласила свой план: дождаться, когда Картер появится у подножия колонны Нельсона, а как только представитель «Семи печатей» попытается вступить с ней в контакт, немедленно атаковать всеми подручными средствами. Но если наследная правительница свято верит, что нам удастся так запросто подстрелить Картер, взять пленных и вернуться в Шиол I до рассвета, то она глубоко заблуждается. Джекс непременно подстрахуется и одного человека на такое дело не пошлет. Как пить дать, будет вся шайка. Патрульных тоже нельзя сбрасывать со счетов: ночью улицы буквально кишат ими. Да и обычной ночной публики будет в избытке, а это грозит массовой дракой. Дракой, где мне придется сражаться на стороне врага, а душой болеть за своих.

Я ворочалась с боку на бок. Шансы сбежать невелики, но нужно хотя бы дать знать ребятам. Необходимо разыскать Ника, если он не прикончит меня раньше. Или не ослепит каким-нибудь видением. Но выбора нет – другой случай может и не представиться.

Поспать так и не удалось. Я поплелась в ванную, умылась ледяной водой и уложила успевшие отрасти до лопаток волосы в высокий пучок. По стеклу забарабанил град. Натянув алую униформу предателя, я спустилась в покои и села у камина. Стрелки часов подбирались к семи. Аккурат под звон явился мокрый насквозь страж.

– Пора.

Я вышла из комнаты. Он запер дверь и спустился по лестнице, но в галерее вдруг обернулся:

– Не успел поблагодарить тебя. За молчание.

– Рано пока благодарить.

На улицах было пустынно. Под ногами хрустели градины. На подходе к резиденции нас встретили двое рефаитов и провели в библиотеку, где уже ждала Нашира. Они со стражем исполнили традиционный ритуал приветствия: его рука легла ей на живот, губы коснулись лба. Впервые меня поразила неискренность происходящего. Целуя невесту, рефаит избегал смотреть ей в глаза, она же перебирала его волосы, отстраненно глядя вдаль. На ум невольно пришло сравнение: собака и ее хозяин.

– Рада, что вы оба смогли прийти, – произнесла Нашира.

Как будто у нас был выбор!

– Сороковая, познакомься с Ситулой Мезартим.

Ростом Ситула ничуть не уступала брату. Те же пепельные волосы, медовая кожа, глубоко посаженные глаза. Рефаитка чуть кивнула коленопреклоненному стражу:

– Здравствуй.

В ответ тот наклонил голову.

Ситула обратила ко мне пронзительно-синий взор.

– Двадцать пятьдесят девять сорок, сегодня я буду твоим вторым куратором, а посему требую должного послушания и уважения. Надеюсь, тебе ясно?

Еще бы!

Страж поднялся с колен и взглянул на невесту:

– Где остальные люди?

– Переодеваются, конечно. – Нашира повернулась к нему спиной. – И тебе, дорогой, пора последовать их примеру.

Аура стража сделалась мрачнее тучи. Казалось, над его лабиринтом вот-вот грянет гром. Круто развернувшись, он направился к тяжелым бархатным драпировкам. Следом семенила девушка-невидец с ворохом одежды.

– Тебя поставили в пару с Первым, – сообщила мне Нашира. – Вы будете работать под надзором Арктура. Ситула берет Тридцатую и Двенадцатого.

Из-за драпировок появился Дэвид в полном обмундировании: штаны, сапоги, бронежилет. У меня обмякли ноги: наряд был точь-в-точь как на надсмотрщике в день погони.

– Добрый вечер, Сороковая.

Я промолчала. Дэвид лишь усмехнулся и укоризненно покачал головой. Какой-то невидец тронул меня за плечо:

– Ваша одежда.

– Спасибо.

Не глядя на Дэвида, я пошла к драпировкам, где стояло нечто вроде примерочной кабинки. И там облачилась в новую униформу: алую рубашку с длинными рукавами, алый бронежилет с якорем в тон и черную куртку с алым значком на лацкане. Еще в комплекте были перчатки и брюки, изготовленные из практичной черной ткани, и мои потрепанные кожаные сапоги. В такой экипировке хорошо бегать, прыгать и драться. В кармане куртки обнаружился шприц с адреналином и пистолет с транквилизатором для охоты на ясновидцев.

Остальная троица поджидала меня снаружи.

– Привет, Сороковая, – оскалился Карл.

– Привет.

– Ну и как тебе новая туника?

– Размер подходит, если ты об этом.

– В смысле, каково ощущать себя «алой»?

Все трое уставились на меня, предвкушая ответ.

– Просто замечательно, – помедлив, выдавила я.

Карл закивал:

– Это верно. Может, не зря тебе дали особые привилегии.

– А может, и зря, – вмешалась Тридцатая, поправляя роскошную копну волос. Ростом выше меня, широкая в плечах и бедрах, она презрительно сощурилась. – Поглядим, чего ты стоишь в бою.

Меня тем временем заинтересовала ее аура. Определенно гадательница, но более редкой разновидности, – возможно, клеромантка. Не ширпотреб, конечно, но тоже не бог весть. Девочка, наверное, носом землю рыла, чтобы занять место под солнцем.

– Вот именно, поглядим, – улыбнулась я.

Та фыркнула.

Появление стража произвело на Тридцатую потрясающий эффект: она сделала кокетливый реверанс, бормоча: «Принц-консорт». Карл почтительно поклонился. Одна я не шелохнулась. Рефаит мельком посмотрел на свой мини-фан-клуб и устремил взгляд поверх голов на меня. Тридцатая не скрывала обиды. Бедняжка!

Мой куратор полностью преобразился: вместо старомодного костюма на нем красовался типичный наряд сайенского аристократа. Ни один уважающий себя вор не посягнул бы на такое великолепие.

– В Первую когорту поедете на двух мусоровозах, – сообщила Нашира. – Дорогу специально перекроют. И обязательно вернитесь к рассвету.

Мы четверо кивнули. Страж только пожал плечами и направился к двери.

– Сороковая, Первый, за мной.

Карл сиял так, словно Ноябрьфест нагрянул раньше обычного. Он бегом ринулся за рефаитом, засовывая пистолет в карман. Я двинулась было за ними, но Нашира крепко схватила меня за локоть. Я замерла, с трудом сдерживаясь, чтобы не вырваться.

– Я знаю, кто ты, – прошипела она. – Я знаю, откуда ты. Если не приведешь мне странницу, решу, что ты – это она. И последствия могут быть губительные.

С этими словами она развернулась, бросив через плечо:

– Удачи, двадцать пятьдесят девять сорок.

Два черных мусоровоза ждали на мосту. Нам завязали глаза и только тогда разрешили залезть внутрь. В кромешной темноте, под рев мотора, я устроилась рядом с Карлом. Похоже, рефаиты боятся, что мы запомним маршрут.

Нам выделили патрульный отряд, чтобы пройти через заставы, однако сама процедура вывоза пленных из Шиола I оказалась на редкость затянутой и муторной. Город был своего рода колонией-поселением, а за любыми заключенными требуется глаз да глаз. На первой заставе нам вживили чипы, отслеживающие каждый наш шаг. Потом сняли отпечатки пальцев и изучили ауру. Далее последовала процедура забора крови, и у меня остался здоровенный синяк. Наконец мы миновали последнюю заставу и въехали в Лондон. Вернулись в реальный мир!

– Можете снять повязки, – разрешил страж.

У меня дрожали руки, пальцы не слушались. Моя родная цитадель! За стеклом ярко светили голубые фонари. Мусоровоз катил по Уйат-Сити в секторе II-3, мимо огромного торгового центра. Вот уж не думала, что буду так скучать по темно-серым грязным улочкам, но верно говорят: все познается в сравнении. Мне до боли не хватало аукционных торгов, игры в триктрак, наших с Ником совместных вылазок на крышу, чтобы полюбоваться на закат. Хотелось выскочить из машины и броситься в ядовитое сердце Лондона.

Карл всю поездку нервничал: дергался, теребил пистолет и в итоге заснул. Правда, по дороге успел рассказать, что Тридцатая прежде звалась Амели, а ее куратором был Эльнат Сарин. Кстати, моя догадка оказалась верной: девушка и впрямь промышляла клеромантией, особенно ей удавалось гадать на костях. На ум не сразу пришло нужное слово: астрогаломант. Да, раньше память меня не подводила. Вот что значит отсутствие практики. Джекс, к примеру, чуть ли не ежедневно гонял меня по терминологии ясновидцев.

Я бросила взгляд на Карла. Волосы грязные, под глазами залегли тени. Определенно, устал он не меньше моего. Однако синяков у него не было. Похоже, в Шиоле I донос – гарант безопасности. Карл вдруг проснулся, словно почувствовав мой взгляд.

– Не пытайся бежать, – шепнул он, придвигаясь ко мне вплотную. – Тебе не позволят. Он не даст. – Карл кивнул на стеклянную перегородку, где сидел страж. – В Шиоле мы под надежной защитой. Зачем оттуда бежать?

– Затем, что нам там не место!

– Ошибаешься. Для нас это оптимальный вариант. Там мы можем быть самими собой, не прятаться, не скрываться.

– Карл, ты ведь не дурак. Неужели не понимаешь, что Шиол – тюрьма?

– А цитадель разве нет?

– Нет.

Карл снова затеребил оружие. Я отвернулась и стала смотреть в окно.

Частично он прав. Цитадель мало отличается от тюрьмы, где Сайен содержит нас точно зверей. Там никто не стоит и не смотрит спокойно, как избивают их товарища; никто не допустит, чтобы люди умирали на улицах от голода как собаки.

Хотя кого я обманываю! Гектор допускал кое-что похуже. И Джекс. И все главари мимов. В каком-то смысле они ничуть не лучше рефаитов: толковых приближали к себе и поощряли, а никчемных бросали на произвол судьбы.

Но наша группировка заменила мне семью. Благодаря им не пришлось ни перед кем прогибаться. У меня было имя и статус подельницы сектора I-4.

Мусоровозы въехали в Мэрилебон. Страж так вертел головой, что у меня закралась мысль: а бывал ли он вообще в Лондоне? По идее, должен, если встречался с инквизиторами. Кровь стынет в жилах, как представишь, что рефаиты шагали по тем же улицам, что и мы, захаживали в архонт. А может, и в мой сектор!

За баранкой сидел здоровяк в костюме, красном галстуке и очках с проволочной оправой; из нагрудного кармана торчал кончик красного же носового платка. На левом ухе висел дистафон, пищавший с завидной регулярностью. Да, такой организации можно лишь позавидовать! Сайен позаботился, чтобы никто не прознал про Шиол I.

Страж велел водителю притормозить на перекрестке. Здоровяк кивнул и пулей выскочил из машины, но вскоре вернулся с большим бумажным пакетом, который рефаит передал мне через окошко.

– Разбуди его, – кивнул он на Карла, успевшего снова задремать.

В пакете лежали две горячие коробки «Бреккабокса», самой популярной в цитадели сети быстрого питания.

– Давай просыпайся.

От моего тычка Карл подскочил как ошпаренный. Я открыла коробку. Внутри лежал бутерброд, салфетка и стаканчик овсяной каши. В зеркале заднего вида я поймала взгляд стража. Тот едва заметно кивнул. Я снова отвернулась к окну.

Водитель повернул к сектору 4. К моему сектору! Лоб моментально покрылся испариной, сердце норовило выпрыгнуть из груди. Всего в двадцати минутах отсюда живет отец. А скоро, даже слишком скоро, начнется Севен-Дайлс. В душе я надеялась получить весточку от Ника, но в эфире царило безмолвие. Сотни лабиринтов жались ко мне, отвлекая от материи. Сосредоточившись на тех, что поближе, я не уловила ничего необычного, ни тени новых эмоций. Эти люди не подозревали ни о рефаиме, ни об оксфордской колонии.

Мусоровоз остановился на Стрэнд-стрит, где нас дожидался патрульный. Надо сказать, Сайен набирал их как под копирку: высокие, широкоплечие и непременно медиумы. Избегая встречаться глазами с патрульным, я выбралась из салона, оставив под сиденьем две пустые коробки от завтрака.

Следом появился страж – крупный, внушительный и непоколебимый как скала.

– Добрый вечер, патрульный.

Тот приложил три пальца ко лбу: один посередине, два других к векам – стандартный жест, обозначающий наличие третьего глаза, – и отдал честь свободной рукой.

– Страж, вы подтверждаете, что с вами сейчас Карл Демпси-Браун и Пейдж Махоуни?

– Подтверждаю.

– Порядковые номера?

– Двадцать пятьдесят девять один и двадцать пятьдесят девять сорок.

Легионер сделал пометку в блокноте.

Интересно, что подвигло его воевать против своих? Наверное, жестокий главарь мимов.

– Вы двое помните, что находитесь под арестом. Ваша миссия – помогать рефаиму. В Первый Шиол вернетесь, как только выполните задание. Любая попытка раскрыть местонахождение Первого Шиола карается расстрелом. Попытка установить контакт с местным населением или членами Синдиката также карается расстрелом. За попытку навредить куратору или патрульным расстрел на месте. Все ясно?

А то! Как ни дернись, расстреляют.

– Ясно, – ответила я.

Однако легионер еще не закончил и зачем-то снял с пояса серебряный тюбик и латексные перчатки. Хорошо не шприц.

– Начнем с тебя. – Он ухватил меня за запястье. – Открой рот.

– Что?

– Рот!

Страж молчал, что подразумевало легитимность требования.

Видя мою нерешительность, патрульный с силой разжал мне челюсти (так бы и укусила гада!) и выдавил из тюбика бесцветную, с мерзким привкусом массу.

– Теперь закрывай.

Я закрыла рот, а когда попыталась открыть его снова, то не смогла. Зараза!

– Ничего страшного. Просто специальный накожный клей. Эффект длится два-три часа. Так вы точно ничего не передадите своим подельничкам.

Карл неожиданно заупрямился:

– Но мне не…

– Заткнись.

И Карлу пришлось замолчать.

– Девятнадцать сорок тридцать назначена старшей, рот у нее не заклеен, – сообщил патрульный. – Выполнять ее распоряжения, и чтобы никаких фокусов!

Я попробовала просунуть язык между губами, но те склеились намертво. Вот легионер кайфует, изгаляясь над бывшими участниками Синдиката!

Заклеив нам рты, он снова отдал честь стражу и поспешил в серое приземистое здание, откуда и вышел. Табличка на двери гласила: «Лондонская цитадель Сайена. Командный пост НКО. Когорта I. Сектор 4». Ниже была прибита карта района. Вот торговый центр Ковент-Гардена, а ниже черный рынок. Только бы добраться туда! А вдруг действительно получится?

Карл нервно сглотнул. Даже нам, с нашим криминальным опытом, эти таблички внушали страх.

– Ситула с отрядом зайдут с западной стороны площади, – заговорил страж. – Готовы?

И как мы должны отвечать? Впрочем, Карл нашел способ – кивнул. Тем временем рефаит достал из кармана две маски:

– Надевайте. Это поможет скрыть вашу личность.

Никогда не видела такой маски – сплошной, с почти неразличимыми чертами и крохотными отверстиями для глаз и носа. Стоило надеть ее, как материал буквально врос в кожу. На девушку с таким лицом обычный прохожий в жизни не обратит внимания, зато и участники Синдиката ее не узнают. Безликая, немая, я лишилась даже хрупкой надежды на спасение.

Умно, умно.

Покосившись на меня, страж тоже нацепил маску; в прорезях для глаз вспыхнули желтые огоньки. Впервые меня грела перспектива сражаться на его стороне.

Мы скопом направились к колонне Нельсона. Подобно всем монументам в цитадели, колонна окрашивалась зеленым или красным, в зависимости от уровня безопасности. Сегодня горел зеленый; тем же цветом переливались и фонтаны. Вдоль улицы выстроились патрульные – наверное, подстраховать нас на случай ЧП. Они проводили нас взглядом, но даже не шелохнулись. У каждого на поясе висел автомат M-4. НКО не афишировало свою истинную деятельность, но горожане прекрасно понимали, что это отнюдь не простые полицейские. Помимо прочего, от ДКО отличались тем, что к ним не обращались с жалобами и вообще старались обходить стороной, а ясновидцы и вовсе бежали как от чумы. Невидцы и те держались от НКО подальше – паранормалы как-никак.

Карл сжимал и разжимал кулаки в карманах. Спрашивается, как мне выбраться из этой заварухи, не прикончив никого из своих? Нужно дать о себе знать, предупредить, в противном случае все окажемся в колонии Шиола I. Нельзя допустить, чтобы Нашира добралась до банды.

Трафальгарская площадь сияла иллюминацией, однако темных уголков хватало, чтобы приблизиться к колонне незамеченными. Ситула, Амели и Дэвид подкрадывались к месту встречи с противоположной стороны. Внезапно вся троица скрылась за одним из четырех золотых львов у подножия монумента.

Страж наклонился к нам и зашептал:

– Картер появится с минуты на минуту. Ждем, когда с ней свяжутся «Печати». В плен не даваться, поняли?

Карл закивал.

– Проведем зачистку, и НКО отведет вас обратно в машину. Если «Печати» покинут пределы Первой когорты, никаких действий не предпринимать.

Меня прошиб холодный пот. Севен-Дайлс находится непосредственно в когорте. Попытайся члены шайки вернуться на базу, их элементарно выследят.

До боя Биг-Бена оставалось две минуты. По приказу стража Карл уселся на ступеньки. Правильно, очередной гадатель подозрений не вызовет. Мы с рефаитом миновали фонтан и устроились у постамента. Всего постаментов было семь, по числу основателей Сайена: Палмерстон, Солсбери, Асквит, Макдоналд, Зеттлер, Мэйфилд, Уивер. На седьмом обязательно возвышалась статуя нынешнего инквизитора с его или ее девизом.

Притормозив у статуи, страж виновато взглянул на меня. Точнее, на безликую маску.

– Прости, – глухо проговорил он. – Даже не думал, что вам заклеют рты.

Я не подала виду, что услышала. Меня больше занимало, как дышать через крохотные отверстия.

– Пока не оборачивайся, рано. Картер стоит у основания колонны, как и планировалось.

На самом деле мне дико хотелось, чтобы Антуанет спаслась. Хотелось проникнуть в ее лабиринт, подать знак…

И тут я почувствовала их.

Никаких сомнений – это они сейчас заходят с разных концов к месту встречи. Похоже, Джекс мобилизовал всю банду, всех шестерых оставшихся. Почует ли он мою ауру или решит – один шанс на миллион, – что в цитадель забрел случайный странник?

– Здесь медиум, – прошептал страж. – А еще заклинательница.

Элиза и Надин. Я повернулась к колонне и наконец увидела Антуанет.

В приталенном пальто и черной шляпе с широкими полями, из-под которой выбивались ярко-рыжие пряди. Лицо в глубоких морщинах, прежде тщательно загримированных для телешоу. В пальцах зажат серебряный мундштук, судя по всему, с пурпурной астрой. А дамочка-то отчаянная. Мало кто осмелится курить дурь у всех на глазах.

Перспектива биться с Тони Картер пугала до дрожи в коленях. Помнится, на шоу, аккурат перед предсказанием, у нее случался сильнейший приступ одержимости, что и обеспечивало передаче головокружительные рейтинги. Страшно даже представить, какова ведущая в бою. После просмотра Ник категорично заявил, что она – не оракул; оракулы всегда держат себя в руках.

Первой появилась Надин в полосатом кардигане, застегнутом лишь на верхние пуговицы. За поясом наверняка оружие. Один за другим подтянулись и другие члены шайки. Внешне – совершенно посторонние люди, если бы не связующая нить ауры.

Завидев Ника, я совершенно обезумела. Хотелось плакать, смеяться и петь от радости. Ник, единственный, кто, помимо всего прочего, рисковал и своей блестящей карьерой в Сайене, явился на дело полностью преображенный. Парик, шляпа, очки с дымчатыми стеклами. В нескольких футах позади него постукивал тростью Джекс.

Страж не проронил ни слова, но при виде долгожданной добычи его глаза потемнели.

Элиза была уже рядом с Антуанет. Следом не спеша двигалась Дани с мрачной ухмылкой на губах. И тоже в гриме, разумеется.

Будь я на их месте, перво-наперво установила бы контакт с Антуанет, дабы убедиться, что горизонт чист. Но Элиза не обладала такими способностями, ее полномочия заканчивались в пределах эфира, а не за его гранью. Четырьмя пальцами правой и тремя левой Элиза коснулась своих волос, будто поправляла прическу. Антуанет моментально откликнулась на жест и протянула девушке руку. Та ее пожала.

Ситула мгновенно атаковала. Я и глазом не успела моргнуть, как рефаитка бросилась на телеведущую и принялась душить. Страж ринулся на Зика, Карл натравил ближайшего фантома на Элизу. Не иначе как Нельсона – самого могущественного духа площади. Элиза повалилась на льва и, схватившись за грудь, закричала голосом покойного адмирала:

– Мне не дано управлять ветрами и погодой, и даже самим собой после смерти.

Амели приготовилась нанести новый удар, но на ее пути очутился разъяренный Ник, горя желанием отомстить за Элизу. Тем временем Дэвид атаковал Джексона, точнее, пытался атаковать, но мой босс ловко врезал ему в челюсть. Брызнула кровь.

Меньше чем через десять секунд сражались все. Кроме меня.

Надо признать, меня такой расклад устраивал. А вот Джексона – нет.

Заметив очередного врага в маске, он собрал арсенал из шести призраков и выстрелил. Бежать, бежать со всех ног, – духи Трафальгарской площади чрезвычайно опасны. Я выстрелила в Джекса транквилизатором, целясь поверх головы. Но он тем не менее пригнулся, рассылая призраков по всему периметру.

Джекс, отступись! Не вынуждай меня атаковать!

Но мой босс никогда не отступал. Не тот характер. Вдобавок мы порушили его планы, разозлив до крайности. Размахивая тростью, он ринулся на меня. Я ударила его в живот, силясь оттолкнуть, но не хватило размаху. Джекс удержал меня за лодыжку и мощным толчком опрокинул навзничь. Тело пронзила адская боль. Шевелись, Пейдж! Шевелись!

Тяжелый кованый сапог врезался в живот, сбив дыхание. Следом Джекс уперся мне коленом в грудь и занес кулак. Чудовищной силы удар пришелся по незащищенной части лица. Кастет! Удар, еще удар и еще – по ребрам. Послышался хруст, и снова. От боли хотелось выть. Я выставила локоть, блокируя четвертый удар. На меня смотрели жаждущие крови глаза. Джекс вознамерился меня убить.

Не оставалось выбора, как только выпустить фантома.

Джекс и думать забыл про мою ауру, поэтому нападения не ожидал. Бах! И Джекс рухнул на спину; трость откатилась в сторону. Пошатываясь, я встала. Лицо саднило, ребра ломило от боли, правый глаз заплыл. Согнувшись в три погибели, я лихорадочно втягивала носом воздух. Не думала, что Джекс такой зверь.

Мое внимание привлек истошный вопль. Неподалеку от фонтана Надин пустила в ход грубую физическую силу и всей своей массой прижала Амели к земле. Я вытащила из кармана шприц с адреналином и воткнула иглу себе в запястье. Спустя пару секунд боль практически исчезла. Зрение, правда, лучше не стало, но левый глаз видит – и достаточно.

На груди у меня заплясала красная точка лазерного прицела. Похоже, на верхотуре засели снайперы.

Но должен же быть способ выбраться отсюда!

Ощутив новый прилив энергии, я устремилась к фонтанам, где беспомощно извивалась Амели. Нужно помешать убийству, пусть даже ценой победы Надин. Схватив девушку за талию, я отбросила ее в фонтан. В тот же миг вода окрасилась алым – иллюминация изменила цвет, предупреждая о ЧП. Надин вынырнула и злобно оскалилась; сухожилия на шее вздулись. Я невольно попятилась.

– Сними маску, сука! – завопила она.

Я наставила на нее пистолет.

Расстегнув пальто, Надин выхватила из-за пояса нож. Она всегда предпочитала сталь духам.

Вот дьявол! В метании ножей ей нет равных, против такого бронежилет не спасет. Если попадет выше груди, мне конец. Выручил меня Дэвид. Едва Надин приготовилась к броску, он выстрелил ей между лопаток транквилизатором. Девушка покачнулась и рухнула на бортик фонтана. Дэвид вытащил ее из воды, явно собираясь свернуть шею. Нам велели никого не убивать, но в пылу схватки приказ вылетел у Дэвида из головы. В конце концов, какая разница – одной шептуньей больше, одной меньше.

Зик никогда не простит мне смерти сестры. Необходимо срочно вмешаться. Не колеблясь, я вновь выпустила фантома.

В прыжке меня забросило слишком далеко – прямиком в сознание Дэвида. Очутившись в его теле, я убрала руки с шеи Надин, а в следующий миг вернулась обратно в себя и с разбегу врезалась в Дэвида, увлекая его в воду.

В глазах потемнело. Я только что подчинила Дэвида. Пусть на долю секунды, но мне удалось стать им.

Наконец-то я сумела подчинить человека!

Дэвид схватился за голову. Да, ему пришлось несладко. Я поднялась, силясь навести глаза на резкость. С площади пропали Антуанет и Ситула.

Оставив Надин и Дэвида, я выбралась из фонтана, мокрая насквозь, и вскарабкалась на льва, чтобы осмотреть поле боя. Обе группы рассредоточились по периметру. Боец из Зика был никудышный, поэтому он благоразумно предпочел смыться с корабля, где резвились кровавые души матросов, но на его пути вырос страж. Натянув на голову балаклаву, он стал отбиваться от Амели. Внезапно страж повернулся к Нику, парализовавшему Карла целым арсеналом призраков. У меня тревожно забилось сердце. Мой куратор и лучший друг. Объятая страхом, я спрыгнула со льва. Нужно помочь Нику, иначе страж убьет его…

Но тут вмешалась разъяренная Элиза. Духи, эти верные спутники любого медиума, атаковали меня со всех сторон. В мой лабиринт вломились трое французских матросов, ослепляя своими воспоминаниями: встающие стеной волны, залпы мушкетов, выстрелы на палубе «Ахилла», крики и хаос, хаос. Легким тычком Элиза уложила меня на лопатки: все мои защитные механизмы были направлены на борьбу с призраками.

Элиза прижала меня к земле, не давая шелохнуться.

– Задержитесь в ней, ребята!

Мой лабиринт затрещал по швам, едва справляясь с бесконечным потоком образов. На маковое поле посыпались ядра, всюду лилась кровь. Элиза потянулась к моей маске.

Нет, нельзя этого допустить, иначе НКО ее пристрелит. Огромным усилием воли я отшвырнула образы и носком сапога врезала Элизе в челюсть. Медиум закричала. Раздираемая чувством вины, я обернулась… и нарвалась на трость, выронив пистолет.

– Так-так, – усмехнулся Джекс. – Странница в форме. Откуда ты взялась? Где пряталась? – Он наклонился, всматриваясь в прорези маски. – Нет, на мою Пейдж не похоже.

Под давлением трости руку пришлось опустить. Тело напряглось в тревожном ожидании, готовое к бою.

– Если ты не Пейдж, то кто?

Не успела я ответить, как Джекса отбросил назад огромный арсенал, какой не под силу собрать ни единому смертному. Значит, страж.

Я рванулась за пистолетом, но вдруг заметила приближающуюся трость. Моя голова инстинктивно дернулась влево, но Джекс оказался проворней. Ухо обожгло, хлынула кровь. Кинжал! Мне удалось добраться до оружия, но следующий удар снова выбил из руки пистолет. Острие трости полоснуло мне по предплечью, прорезав куртку и плоть. Из склеенного рта вырвался сдавленный стон.

– Давай, странница, задействуй дух! – захохотал Джекс, наставив на меня клинок. – Используй свою боль, забудь про раны.

В следующий миг Амели натравила на него арсенал. Настал ее черед спасать мою шкуру. Ник не остался в долгу, и Амели с криком повалилась за льва. Зик без движения распластался на земле. «Только не умирай! – стучало у меня в голове. – Не поддавайся им!»

Мелькнули рыжие волосы – Антуанет вернулась. Шляпа у нее слетела, что неудивительно: телеведущая пребывала в бойцовском трансе. Зрачки расширились, ноздри раздувались, дух жаждал убийства. Гневно сияющая аура смотрелась эдакой насмешкой на фоне голубых фонарей, призванных успокаивать разгоряченные умы. Кулаки, ноги и призраки обрушивались на Ситулу, не давая той размахнуться. Рефаитка поспешила напустить призрака, но ведущая ловко увернулась.

И внезапно бросилась прочь, расталкивая на ходу вопящих людей. Первым ее бегство заметил страж.

– Останови! – закричал он, обращаясь ко мне.

Я ринулась вслед за женщиной, уже предчувствуя желанную свободу.

При взгляде на мою униформу патрульный посторонился, но тут же задержал случайную невидицу. Какой-то заклинатель схватил меня за рукав, однако я с легкостью вырвалась. Ноги сами несли меня вперед. Антуанет мчалась по направлению к Вестминстерскому архонту, что было глупо, но меня ее мотивы мало заботили: главное, есть возможность бежать. Прямо напротив архонта располагалась станция метро. Правда, там полно подземщиков, но и пассажиров тоже. Если сумею избавиться от маски и куртки, то запросто затеряюсь в толпе. Дальше проще простого – спрячусь за колоннами от НКО, нырну в поезд. Всего одна остановка, и будет «Грин-парк». Оттуда до Севен-Дайлса рукой подать. А если не сработает, побегу к Темзе. Понадобится, так переплыву. Да что угодно, лишь бы вырваться на свободу.

У меня получится. Получится!

Ноги уже подгибались, боль в руке усилилась, но я и не думала сбрасывать темп. Казалось, транс придал Антуанет энергии, ни один человек не в состоянии бежать так быстро, если только ему не помогают призраки. Моя аура следовала за ней словно радар, петляя между пешеходами и авто. Взвизгнув тормозами, путь женщине преградило такси. Ведущая и Ситула обогнули нежданную помеху и ринулись в толпу. Я же кинулась напрямую: запрыгнула на капот, с него – на крышу, а оттуда – на другую сторону. Спустя секунду показалась Антуанет, прямо за ней – Ситула, расчищая дорогу ножом. Кто-то закричал. Один из пешеходов рухнул замертво. Но останавливаться нельзя. Стоит мне замешкаться, и обе они будут далеко. Наконец, когда легкие у меня уже слипались от нехватки кислорода, мы миновали Уайтхолл и очутились в самом сердце Лондона, если верить карте. Вот она, когорта I, сектор 1. Ясновидцы боятся здешних мест как чумы.

Зажав рану на предплечье, я посмотрела на Вестминстерский архонт. На алом циферблате чернели стрелки и цифры. Отсюда Фрэнк Уивер дергал ниточки своих марионеток. Будь у меня хоть чуточку больше времени, непременно оставила бы похабные граффити на ближайшей стене. Однако время поджимало.

Не мешкая, я помчалась к Стач-Хаус-лейн. Впереди маячила Ситула. У самого моста Антуанет вдруг обернулась и замерла. Кожа на ее лице натянулась, губы побелели.

– Ты окружена, оракул, – прогремела Ситула. – Сдавайся.

– Не называй меня оракулом, тварь! – Антуанет угрожающе вскинула руку. – Хочешь знать, кто я? Тогда смотри!

Внезапно повеяло холодом.

Ситула пропустила угрозу мимо ушей и шагнула к Антуанет. Однако в следующую секунду полетела на землю, едва не рухнув с моста. Меня бросило в дрожь. Призрак. Более того, ломатель. Если смотреть по эфиру, то ангел-хранитель, но очень древний и могущественный.

Архангел. Тот, кто остается в семье поколение за поколением, даже после того, как умирает его непосредственный подопечный. Изгнать архангела практически невозможно, заупокойные на него практически не действуют.

Ситула вскочила на ноги.

– Замри! – рявкнула она. – Сейчас узнаем, что ты за зверь.

Она хватала пролетающих духов одного за другим, пока не набрала чудовищный арсенал.

Антуанет не опустила руки, но ее черты болезненно исказились, когда Ситула начала подпитываться. Казалось, ведущая вот-вот упадет. Из левого глаза выкатилась капля крови. Новый взмах – и архангел устремился к Ситуле. Арсенал встретил врага единым фронтом. Едва эфир разверзся, я бросилась прочь.

Все легионеры были зрячими; столь масштабное сражение духов их отвлечет, и меня не заметят. Только бы добраться до Севен-Дайлса. Но сначала – к станции I-1A.

Под моими сапогами дрожал мост. Только не останавливаться, только не останавливаться! Вот и указатель станции на той стороне. Не сбавляя темпа, я сбросила куртку и жилет – зачем тащить лишнюю тяжесть? А как избавлюсь от маски и буду походить на обычную горожанку, алая рубашка никого не смутит. Мой взгляд заметался вдоль построек, ища точки опоры. Если не получится пробраться в метро, придется уходить по крышам. В принципе, самый безопасный маршрут.

Но что это? Откуда боль?

Бежать становилось все труднее. Нет, вряд ли что-то серьезное. Архангел не мог меня задеть, поскольку занимался исключительно Ситулой, своим главным врагом. Наверное, просто потянула мышцу.

Что-то теплое и липкое потекло по груди. Алая рубашка местами сделалась темно-красной, а чуть выше бедра виднелась аккуратная круглая дырочка.

Меня подстрелили. Подстрелили, как ирландских студентов.

Только не останавливаться, только не останавливаться! Превозмогая боль, я метнулась вперед, к дороге с оживленным движением. Держись, Пейдж, не сдавайся! Надо добежать до Севен-Дайлса, а там Ник меня подлатает. Вот и станция. Раздался новый выстрел. Мимо! Главное – укрыться от снайпера, иначе мне каюк. Я гнала себя вперед, но боль неумолимо нарастала, правая половина тела начала неметь. Я уже ковыляла, приволакивая ногу. Вход на станцию украшали колонны. Спрячусь за ними, смою кровь, и только меня и видели.

Юркнув за автобус, я вскоре очутилась за колонной. Там силы покинули меня окончательно. Боль пронзила все тело, парализуя. Ноги подогнулись. Да, быстро до меня добралась смерть. Как будто специально ждала. Мир вокруг сливался в сплошное пятно, перед глазами мелькали огни. В ушах по-прежнему гремели звуки схватки, но доносились они из эфира, а не с улицы.

Вот тебе и странница!

Время поджимало. В любой момент по мне снова откроют огонь. Я укрылась в тени колонны, подальше от входа, где сгрудились пассажиры, пытаясь угадать источник странного шума. Кровь из раны уже била фонтаном. Привалившись к стене, я трясущимися руками пробовала остановить кровотечение. Внезапно задрожали губы.

До Севен-Дайлса теперь точно не доехать. Если даже сяду в поезд, с такой раной сразу засекут и примут на первой же станции. Радовало одно: не придется умирать в Шиоле I. Сдохну на родных улицах, здесь этой стерве Нашире до меня не добраться.

Меня вдруг схватили за руку. Нос уловил знакомый запах камфары.

Ник!

Меня он не узнал. Неудивительно. Запрокинув мне голову, Ник приставил к горлу нож.

– Грязная предательница!

Ник! Бок жгло как огнем, рукав рубашки насквозь пропитался кровью.

– Посмотрим, кто ты, – проговорил он уже мягче, с мрачным сожалением. – Впрочем, не важно. Главное, что ясновидица. Прыгунья. Может, хоть у последнего света вспомнишь свое предназначение.

Ник сорвал с меня маску и в ужасе застыл; что-то внутри него надломилось.

– Пейдж… – прохрипел он. – Пейдж, нет… только не это… förlåt mig… – Он судорожно прижал ладонь к моей ране, пытаясь остановить кровь. – Прости меня, прости! Я думал… Джекс приказал.

Ну разумеется. Джекс охотился за странницей. Не Сайен стрелял в меня, а Ник.

– Что они с тобой сделали? – Голос у него дрожал, а у меня от его терзаний разрывалось сердце. – Все будет хорошо, обещаю. Пейдж, смотри на меня! Слышишь! Смотри!

Я честно пыталась, но веки будто налились свинцом. Ник порывисто прижал меня к груди.

– Все в порядке, милая, – успокаивал он. – Где ты была?

Я молча затрясла головой. Ник откинул волосы мне со лба, и на душе сразу стало легче. Хотелось только одного – остаться, чтобы меня снова не увезли в это проклятое место.

– Пейдж, не смей спать! Скажи, где эти сволочи тебя прятали?

Я снова покачала головой. С заклеенным ртом много не наговоришь.

– Прекращай, sötnos. Ты должна мне все рассказать, чтобы я смог найти тебя, как в тот раз. Помнишь?

Необходимо придумать способ! Нельзя умирать, не рассказав про Шиол I. Нужно спасти томящихся там ясновидцев. Глаза вдруг выхватили из мрака силуэт, слишком высокий для простого смертного.

Рефаит.

Окровавленными пальцами я вывела на стене три первые буквы.

– Окс… Оксфорд, – догадался Ник. – Тебя держали в Оксфорде?

Моя рука беспомощно повисла. Силуэт стремительно приближался. Ник встрепенулся.

– Нет! – решительно сказал он, пытаясь поднять меня. – Я не позволю им снова тебя забрать.

Он выхватил из кармана револьвер. Я обняла его за шею. Пусть унесет меня отсюда, как тогда, на маковом поле; пусть хотя бы попробует!.. Нет, нельзя этого допустить. Его убьют, мы оба погибнем. Тень выследит нас в Севен-Дайлсе. Я вцепилась Нику в рубашку и лихорадочно замотала головой, но он не понял. Тень была совсем близко. Ник стиснул рукоять так, что побелели костяшки, потом прицелился и выстрелил. Раз, другой. Меня распирало от беззвучного крика. Беги, Ник! Спасайся! Но он не слышал, не знал. Ник выронил пистолет и страшно побледнел. Огромная рука в перчатке крепко держала его за горло. Из последних сил я пыталась отвести ее.

– Она пойдет со мной, – прогремел страшный голос.

Страж!

– Беги, оракул.

Жизнь стремительно вытекала из меня. В ушах раздавалось биение сердца Ника, его пальцы сцепились на моей спине в замок. Свет внезапно померк. И явилась смерть.