В свете угасающей лампы прикованный к трубе, с безвольно поникшей головой Арктур Мезартим ничуть не походил на величественного куратора, с которым мы делили кров долгие шесть месяцев. Его одежда насквозь пропиталась грязью, с волос капала вода.

Я уронила фонарь и опустилась на колени рядом с пленником:

– Страж!

Он не шелохнулся.

Меня охватил страх пополам с праведным гневом. Кто-то, и явно не один, избил рефаита до полусмерти. Его аура то вспыхивала, то гасла, как свеча на ветру. Из моего рта вырывались облачка пара. Сапоги скользили на ледяном полу. Шмыгая носом, я дрожащими руками ухватила Стража за плечи и хорошенько тряхнула.

– Страж, приди в себя! Вставай! – Отчаявшись, я влепила ему звонкую пощечину. – Арктур, очнись!

Его веки дрогнули, приоткрылись. В глазах затеплилось тусклое сияние.

– Пейдж Махоуни, – еле слышно прошептал он. – Спасибо, что явилась на выручку.

У меня отлегло от сердца.

– Что они с тобой сделали? – клацая зубами, спросила я. – У охранника есть ключ от цепей?

– Брось цепь и уходи, – прохрипел рефаит. – Мои тюремщики вот-вот вернутся.

– Сама решу, когда мне уйти.

Я перевернула охранника на спину и проверила карманы. Тяжелым ключом отстегнула кандалы, удерживающие запястья Стража, и попыталась поднять его, но тщетно.

– Арктур, вставай. Мне одной не осилить.

Молчание. Я придвинула лампу поближе. На его коже причудливым узором, похожим на цветок папоротника, расползались зеленовато-черные пятна.

– Скажи, что у тебя болит.

Пальцы в перчатке судорожно дернулись. Луч фонаря скользнул вниз. Левое запястье Стража опоясывал браслет из анемонов вроде тех, что плетут дети. Смуглую бархатистую кожу рук местами обезобразила трупная гниль.

– Это держит крепче любых оков, – через силу проговорил Страж.

Огонек в его глазах стремительно угасал. Но стоило мне взяться за цепь, как он снова вспыхнул.

– Не надо!

– Нет времени препираться, нам нужно…

С его губ сорвалось глухое рычание.

– Я давно не ел. Голод меня добьет…

– Замучается добивать! – Я приподняла ему голову. – Меня прислали Тирабелл и Цефей. Они ищут тебя.

На секунду его взгляд сделался осмысленным.

– Ты изменилась. Мой разум совсем ослаб. Не могу вспомнить тебя, Пейдж…

Он явно бредил.

– Страж, чего ты хочешь? Соль?

– Это не к спеху. Сначала мне нужно поесть. Унять лихорадку рассудка…

Тут меня осенило.

– Тебе нужна аура!

– Да. – Он уже хрипел. – Меня терзали неделями… изредка давали чуть-чуть пригубить… Я умираю от голода, Пейдж, но твою ауру пить не стану.

Я криво усмехнулась:

– Хорошо, что у нас имеется альтернатива.

Да, охраннику сегодня не повезло.

Под аккомпанемент стонов я втащила бедолагу в камеру, приковала к трубе и приставила нож к горлу. Страж алчно наблюдал за мной.

– Он тоже бил тебя?

– Неоднократно.

Охранник зашевелился. Кровь ручьем бежала у него из носа и струилась по подбородку.

– Ты что со мной сделала, дрянь? – Его дыхание отдавало несвежим кофе. – Голова…

– Ты ведь работаешь на Старьевщика, – проникновенно улыбнулась я. – Скажи, кто он, иначе мой друг высосет из тебя всю ауру. Тогда узнаешь, каково быть по ту сторону баррикады, заклинатель.

Мой нож красноречиво упирался в горло. Охранник задергался, но я придавила коленом его свободную руку.

– Лучше стать невидцем, чем кормом для рыб, – фыркнул он. – У «Ветоши» с предателями разговор короткий. Груз на ноги – и в воду. – Он набрал побольше воздуха и завопил: – Сара Уайтхед, Черная Монахиня, заклинаю тебя!..

Я быстро зажала ему рот ладонью:

– Снова пискнешь – и не доживешь до водных процедур. Усек?

Заклинатель кивнул, но стоило мне убрать руку, выплюнул злобное:

– Сучка!

Страж взялся за дело поистине виртуозно. Словно огромный хищник, он медленно наступал на жертву. Желтые волчьи глаза ярко горели, под кожей перекатывались мускулы. Пленник задергался, засучил ногами. Даже мне стало немного не по себе. Если при свете дня рефаиты еще походили на людей, то в темноте полностью утрачивали человеческий облик.

– Отзови его! Отзови, ирлашка чертова! – верещал пленник.

– Боюсь, он не собака, чтобы подчиняться командам. Зато вы обращались с ним как раз по-собачьи. – Лезвие впилось охраннику в кожу. – Говори, как зовут Старьевщика. Тогда пощажу… может быть.

– Откуда мне знать! – истошно завопил он. – Никто не знает. Он перед нами не отчитывается.

– Зачем ему понадобился рефаит? С кем он в сговоре? Где прячется? – Острие давило незадачливому охраннику в мягкую впадину под подбородком. – Ну? Не испытывай моего терпения.

Вместо ответа в меня полетел плевок.

Лицо Стража застыло в суровой гримасе.

– Вы ничего от меня не добьетесь! – упирался пленник. – Слышите? Ничего.

Мой фантом на полном ходу протаранил его лабиринт. Пленник едва не захлебнулся кровью.

– Мне правда ничего не известно, – хрипел он. – Старьевщик здесь почти не появляется, а все приказы передает через подельницу.

Заметив, что Страж движется в его сторону, он принялся жадно ловить губами воздух.

– Ты обещала его отозвать!

– Серьезно? Не помню такого.

Страж сработал чисто. Он ничего не делал, просто смотрел и шумно дышал. Постепенно плечи его расправились, зрачки вспыхнули, точно семафоры. Охранник обмяк и привалился к обледенелой трубе, его аура сделалась тонкой как папиросная бумага.

По телу рефаита пробежала дрожь. Эктоплазма разлилась по венам, подсвечивая кожу изнутри. Я не двинулась с места, держась на почтительном расстоянии. Потом протянула руку и стремительно сорвала с запястья цветочный браслет. Из груди Стража вырвался протяжный стон.

– Мои тюремщики отправились перекусить. Скоро явятся.

– Жду не дождусь.

– Пейдж, ты даже не представляешь, насколько они опасны.

– А мы разве нет?

Его глаза вспыхнули ярче, вызывая в памяти образы из прошлого: проигрыватель, запретные песни о любви, бабочка на ладони, его губы на моих губах в «Гилдхолле», руки, скользящие все ниже, к бедрам… Нет, гнать от себя эти мысли. Главное сейчас – освободить Стража. Я потянулась к цветочным оковам, но каждой клеточкой тела остро ощущала его присутствие.

Сквозь верхнюю решетку виднелась полная луна. Наконец оковы пали. Я вытащила из рюкзака телефон и, зажав в зубах новую симку, принялась снимать заднюю панель. Страж расслабленно откинулся на спину. Мои пальцы автоматически набрали номер сектора. Лишь бы связь не подкачала. В принципе подземелье не такое глубокое, должно получиться.

– Один-Четыре слушает, – раздался в трубке голос курьера.

– Алого Взора, пожалуйста. И побыстрее.

– Оставайтесь на линии.

Время поджимало катастрофически. Страж не сводил взгляда с охранника и жалких остатков его ауры.

Вскоре Ник был у телефона.

– С тобой все в порядке?

– Забери меня.

– Откуда?

– Камден. Старый склад на Овал-роуд.

– Жди. Через десять минут.

Связь прервалась.

Я спрятала ненужную симку в карман, схватила фонарь и закинула руку Стража себе на плечи. Опираясь на меня, он встал. От такой тяжести у меня подкосились ноги.

– Где выход? – глухо спросил он.

– Я добиралась через протоку.

– Меня затаскивали через черный ход, но там сутками дежурит нечитаемый охранник. Протока тоже отпадает.

– Отпадает, – согласилась я. – Возможно, нам удастся отыскать лазейку в подвале.

Страж сильнее сжал мое предплечье.

– Возьми ключи у охранника.

– Уже, – усмехнулась я. – Идти сможешь?

– Должен.

Легко сказать. Страж сильно хромал. Не верилось, что какой-то маленький, почти невесомый цветок мог высосать из него все соки. И тем не менее ключ к могуществу рефаитов, этих неземных созданий, запросто умещался у меня на ладони. Я отдала Стражу фонарь и теперь двумя руками поддерживала его за талию. От его близости внутри все похолодело, потом занялось огнем. Горячее дыхание шевелило мне волосы.

Туннель сделал поворот. Бледный луч фонаря выхватил из темноты вентиляционную решетку. Снова тупик.

– Как «Ветоши» удалось тебя схватить?

– С помощью анемона. Должно быть, следили за мной. А может, просто знали, где искать.

Мы свернули в следующий туннель, похожий на предыдущий как две капли воды.

– Напали днем, когда я спал, – продолжал Страж. – Сначала ослепили меня цветком, а потом засунули в большой грузовик.

Час от часу не легче! Откуда, спрашивается, «Ветоши» известно про рефаитов и их слабые места?

При виде знакомой меловой отметки на стене у меня упало сердце.

– Мы ходим кругами.

Страж заметно окреп, это чувствовалось по его железной хватке.

– Видишь доктора Найгарда?

– Да, он уже близко. И еще кто-то, – добавила я с нарастающей паникой.

– С ним?

– Нет. Идут с другой стороны. – От рынка к складу двигались несколько лабиринтов. – Трое.

Сверху донеслась птичья трель. Джо. Я отпустила Стража и выхватила револьвер.

– Твои тюремщики зрячие?

– Только наполовину.

Уже хорошо. Полузрячие не умеют долго фокусировать взгляд, особенно в темноте.

Вдалеке хлопнула дверь. Страж увлек меня в альков и прижал к груди.

– …Хоть изредка кормить, – послышался грубый мужской голос с явным ист-эндским акцентом. Каждое слово эхом разносилось под мрачными сводами. – В прошлый раз он из Тряпки все соки чуть не высосал.

– Слишком близко подпустил, – возразила женщина – судя по говору местная, но район не определить. – Их нужно держать на расстоянии.

– Наши точно не проболтаются?

– А кому болтать? – Злорадный смех. – Темный владыка мертв. Без него в Потустороннем совете полный раздрай, если не хуже.

Я сдавила рукоять револьвера. Страж вжался в стену. Его глаза потускнели, сделались бледно-желтыми.

Прямо у меня над ухом раздался крик – тюремщики обнаружили пустую камеру.

– Какого дьявола здесь происходит?! – ревел мужчина. – Где тварь?!

Лязгнула цепь.

– Тебя спрашивают! Забыл, за что деньги получаешь? Где наш ценный груз?

У меня пересохло во рту.

– Старь… – прохрипел охранник, – какая-то ирландская сучка пришла и забрала его. У нее аура… красная.

Значит, женщина – Шифон собственной персоной, правая рука Старьевщика. Так и подмывает выйти и побеседовать с этой дамой, но Страж слишком слаб, нельзя бросать его одного.

– Ну и где эта сучка? – Шаги. – Как выглядит?

– Брюнетка, на лице красный платок. Она смылась.

– Смылась? – бесстрастно повторила Старь. – Тогда ты уволен.

По катакомбам эхом прокатился выстрел. Один из лабиринтов померк.

– Ирландка с красной аурой… Вдобавок у этого придурка до сих пор кровь хлещет из носа. Узнаю Бледную Странницу. Попалась, голубушка, – заключила Старь.

Вот дерьмо!

– Кое-кому теперь не поздоровится, – обеспокоенно заметил ее спутник. – Товара-то нет.

– Брось, не мы его охраняли. И потом, сомневаюсь, чтобы эта тварь ухромала далеко. Перехватим.

– Ага, если найдем. Надо включать зрение.

Страж потянул меня за руку. Мы снова двинулись в путь, стараясь держаться поближе к стенам. Периодически я светила фонариком в поисках пометок. Мои ноги ступали легко, чего не скажешь о Страже. Каждый его шаг гулко отдавался под сводами. Его хромота работала на преследователей, зато их многочисленные побрякушки работали на нас: едва заслышав бряцанье металла, мы резко меняли направление.

Очередной туннель вывел нас в центральный подвал. Я потушила фонарь и взяла Стража за руку. Наши пальцы переплелись. Проходя мимо прожектора, я выдернула шнур, и подземелье погрузилось во мрак. Страж уверенно шагал вперед, его глаза светящимися точками горели в темноте. Свернув за угол, мы едва успели спрятаться за бархатной шторой, как в подвал нагрянула пресловутая парочка.

– Глянь! Кто-то вырубил свет.

– Тсс. Даже странницы дышат, – шепнула Старь.

Я чуть высунулась из укрытия. Парочка методично обследовала помещение, заглядывала под столы и светила факелами по углам.

– Где мог спрятаться такой великан? – Шифон едва не обнаружила нас – но в последний момент чутье подвело. – Правильно, в самом большом зале.

Страж не шелохнулся. Рядом с ним я чувствовала себя по-человечески уязвимой. Старь права: даже странницы дышат.

– Сдавайся, рефаит! – Мужчина двинулся к шторе. – Тебе некуда бежать. Все ходы перекрыты. Если не выйдешь, твоя подружка будет умирать долго и мучительно. Труп сможешь забрать себе в камеру.

По спине у меня струился пот. Палец лег на спусковой крючок. В одном убийстве меня уже подозревают, усугублять ситуацию не хочется, но выбора, похоже, нет. Внезапно Страж коснулся моего предплечья и кивнул на музыкальный автомат, стоявший тут же, за занавеской, и поначалу мною не замеченный.

Преследователь тяжелой поступью приближался к нам. Молниеносным движением Страж включил автомат, и в подземелье грянула музыка. У меня зазвенело в ушах. Под аккомпанемент целого оркестра надрывный женский голос выводил что-то по-французски. Музыка перекрывала все прочие звуки. Мы чуть сдвинулись влево и укрылись за другой шторой. Лабиринты преследователей устремились в противоположную сторону.

Подземелье наполнилось звенящими голосами. Источник звуков терялся в адской какофонии.

– Найди его! – надрывалась Шифон.

Напротив виднелся другой туннель. Только бы успеть! Я тенью выскользнула из укрытия, Страж за мной. В свете факела маячил затылок преследователя с большой проплешиной, обрамленной жидкими волосами. До спасительного прохода было рукой подать, как вдруг вспыхнул прожектор. Яркий луч резанул мне по глазам, осветив две фигуры в масках.

– Вот она, дрянь! – воскликнул мужчина. – И рефаит с ней.

Разинутые пасти масок скалились бутафорскими зубами. Прожектор бил прямо нам в лицо. В тот же миг мой фантом вырвался на волю и протаранил лабиринт мужчины. От истошного вопля волосы у меня встали дыбом. Очухавшись, я схватила Стража за рукав и бросилась бежать.

Шифон послала за нами арсенал. Я успела отбить парочку и выстрелить за спину, как Страж круто взял влево, увлекая меня в узкий проход.

– Вам все равно не выбраться! – хохотала нам вслед Старь. – Там лабиринт.

Туннели были похожи друг на друга. В темноте звенели голоса преследователей, от которых сводило желудок. Почуяв посторонних, до хрипоты лаял сторожевой пес. Внезапно в проеме замаячил свет. Я стремглав кинулась туда. Чуть поодаль прихрамывал Страж. Вдоль стен громоздились поставленные друг на друга ящики. Страж среагировал молниеносно. Даже после изнурительного плена его силы превосходили мои. Он легко вытащил нижний ящик. Вся конструкция рассыпалась с оглушительным грохотом. Куски стекла и дерева брызнули во все стороны. Кандалы и цепи со звоном бились о камень. Оступившись, я ткнулась лбом в железную дверь и дрожащими пальцами стала перебирать связку ключей. Мимо стремглав проносились духи, задевая и царапая мой лабиринт. Отлетев от моей брони, чужой фантом угодил прямиком в преследователя. С остекленевшим взглядом тот ошалело затряс головой. Истошный вопль тут же оборвался.

Наконец в замке провернулся ключ из потускневшей стали. Мы со Стражем выскочили за дверь и сразу заперли ее. Изнутри перевалочный пункт выглядел огромным и заброшенным. Не мешкая, я всадила несколько пуль в окно; посыпались осколки. Страж подсадил меня на подоконник. Внизу захлебывался лаем пес. Пусть брешет, теперь им до нас точно не добраться.

– Давай! – Я ухватила Стража за локти и потянула на себя. – Постарайся еще немного. Лезь.

От напряжения на скулах у него заходили желваки, мышцы на шее вздулись, но в итоге ему удалось вскарабкаться на подоконник. Даже получив большую порцию ауры, Страж был слишком слаб. Я снова закинула его руку себе на плечи, но в этот раз он навалился на меня всем весом.

Припаркованный у обочины черный седан с тонированными стеклами мигнул фарами. Волна облегчения затопила меня с головой.

– Что, гонятся? – Ник распахнул дверцу.

– Да. Надо убираться отсюда, и поскорее.

– Хорошо, но… Пейдж, какого?.. – Ник растерянно уставился на рефаита. – Пейдж!

Я запихнула Стража в салон, сама втиснулась следом и захлопнула дверь.

– Все потом. Газуй!

Из склада выскочила субтильная фигура с ружьем наперевес.

Без лишних вопросов Ник рванул передачу и вдавил педаль газа в пол. Допотопный двигатель, найденный в куче хлама на черном рынке, не подвел на сей раз.

Дернувшись, автомобиль рванул с места. Вслед нам гремели выстрелы, но дробовик бил недалеко. Выкрутив руль, Ник свернул на главную дорогу.

Стрелок опустил ружье. В окнах склада показались знакомые маски. Вскоре вся компания загрузилась в черный фургон и пустилась в погоню.

На лбу у Ника выступил пот. Наше ржавое ведро никак не годилось для гонки. Не сбавляя хода, Ник выехал на Овал-роуд, целенаправленно проскочил поворот к I-4 и развернул машину.

– Пропустим их вперед. Потом через рынок и переулками до дома.

Маневр удался.

Сверкнув габаритными огнями, фургон помчался по ложному пути.

– Ник, смотри в оба. У них могут быть еще машины.

– Что мешало сразу предупредить?! – Пальцы Ника, сжимавшие руль, побелели от напряжения. – Кто это вообще такие? «Ветошь»?

– Она самая.

Ник грязно выругался и включил печку. Только тогда я поняла, что продрогла до костей, и машинально прильнула к Стражу, вслушиваясь в его сиплое дыхание. Потом улучила момент, достала из кармана ненужную симку и выбросила в канаву. Ник встревоженно наблюдал за мной в зеркало заднего вида.

– Страж, где ты ночевал, когда тебя схватили?

– Электроподстанция на Тауэр-стрит, – глухо отозвался он. – Чудовища больше не спят на пуховых перинах.

Тауэр-стрит пролегала совсем рядом с берлогой. Будь я в Севен-Дайлсе в тот момент, похищения удалось бы избежать. Голова Стража поникла, его сознание медленно угасало.

– Нельзя везти его в Севен-Дайлс, – сказал Ник, не глядя на меня.

– Знаю.

– В мою квартиру тоже нельзя.

– Едем в ночлежку. Других вариантов нет.

– Пейдж, ты чуть не попалась. Это уже перебор, слышишь!

В крохотной комнатке не горел свет, занавеси были наглухо задернуты. Страж забылся глубоким сном на кровати. Я успела только снять с него грязное пальто, как он растянулся на постели и провалился в недра лабиринта.

– Нельзя прятать его тут вечно.

– За ним охотятся рефаиты и Сайен. Мы не можем вышвырнуть его на улицу, – мягко возразила я.

– Рано или поздно ему придется уйти. Эта комната нам не по карману.

Я со вздохом взъерошила сальные волосы. Что за жизнь – ни дня без грязи.

– Ник, между рефаитами и Синдикатом есть связь, иначе «Ветоши» не удалось бы пленить Стража. Надо выяснить, сколько они знают. И заодно забрать наших беглецов из сектора.

– Только не говори, что ты снова собралась в Четвертый сектор Второй когорты, – нахмурился Ник. – Тебя наверняка будут ждать.

– Думаешь, они донесут совету?

– Вряд ли. Нет никаких доказательств, что в секторе поработала именно ты. И потом, сомневаюсь, что они захотят афишировать свои темные делишки.

– Ник, ты в Синдикате дольше моего. Что тебе известно про этого парня?

– Про Старьевщика? Практически ничего. Главарь мимов Четвертого Второй, заправляет сектором с незапамятных времен.

– Ты сам видел его?

– Нет. Даже по меркам Потустороннего совета он затворник, каких поискать. У них застарелая вражда с Аббатисой, но почему – никто не в курсе. – Ник понизил голос: – Пейдж, ты зашла слишком далеко. Если эти подонки не побоялись рефаита, тебя они точно не пощадят. Прошу, постарайся не делать глупостей.

Я вымученно улыбнулась:

– Какие глупости? Окстись.

Ник только фыркнул и принялся характерными круговыми движениями потирать левое веко. Мигрень мучила его раз в несколько недель и обычно сопровождалась видениями. Пока длился приступ, Ник целыми днями валялся в постели. Джексон заявлял, что головные боли – это ерунда, но для Ника они оборачивались сущим адом.

– Одно не могу взять в толк, – напряженно проговорил он, – откуда главарю мимов, да еще такому затворнику, известно про рефаитов? Или из колонии сбегали и прежде?

Пульс у меня участился.

– Да, двадцать лет назад.

После расправы, учиненной рефаитами над мятежниками, уцелели лишь двое. Ребенок и предатель, раскрывший заговор Нашире. Наследная правительница казнила заговорщиков и подвергла жестоким истязаниям помогавших им рефаитов, не пощадив даже своего жениха.

– Страж наверняка в курсе. Надо порасспросить его. – В ответ на выразительный взгляд Ника я терпеливо добавила: – Мы полгода провели под одной крышей, еще сутки погоды не сделают.

– Он не скоро проснется, а тебе лучше вернуться в логово. Джексон и так нервничает.

– От меня разит протокой. Он сразу догадается.

– Я отвлеку его, а ты переоденешься.

– Ладно. – Я покосилась на Стража. – Жди меня на улице.

Ник неодобрительно поджал губы, но спорить не стал и вышел.

Когда дверь за ним захлопнулась, я присела на край кровати и погладила Стража по волосам. Тот спал без задних ног, уткнувшись лицом в подушку. Нагрянь сюда враг – и участь рефаита решена.

Меня сильно тревожило, что в Синдикате знают о рефаитах. Конечно, тот же предатель вполне мог вернуться в Лондон и затаиться в катакомбах Камдена, где его днем с огнем не сыщешь, но меня томило дурное предчувствие, что это лишь верхушка айсберга.

Сама не понимая зачем, я коснулась щеки Стража. Странные синяки еще не сошли, но кожа стала теплее на ощупь. Страж шевельнулся, его веки дрогнули. У меня перехватило дыхание. Сразу вспомнилась ночь, когда я впервые перевязала ему раны. Спасла его, вместо того чтобы убить. В городе, застывшем между жизнью и смертью, у меня, вопреки всякому здравому смыслу, рука не поднялась на врага.

До сегодняшнего момента я не задумывалась, что будет, вернись Страж в мою жизнь. Впишется ли он в нее? Арктур Мезартим ассоциировался с бесконечными галереями «Магдален», алыми шторами, беседой у камина и старомодной музыкой. Сложно было представить его разгуливающим по улицам Лондона…

Ладно, проблемы надо решать по мере поступления. Пока пусть похитители кусают себе локти.

Я быстро нацарапала записку.