Глава семнадцатая, в которой все сражаются со своими истинными противниками и выходят победителями
После того как Лев наслал проклятье, он решил посмотреть, кто же пытался к нему подкрасться.
— Ну надо же! — сказал он, когда увидел четверых детей, лежащих среди кустов. — Кого я вижу! А я-то думал, что вы отправились в свой дурацкий волшебный мир, плакаться мамочке и папочке.
Ведь дети на самом деле лишь в мыслях бродили по зеркальным коридорам и встречались со своими страхами. Тела Кори, Йори, Миши и Ксюши остались на том самом месте, где их настигло проклятье.
— Как посмотрю, малыши гремлины нашли себе друзей, — продолжил Лев, усмехаясь. — Вы думали, что я просто так отдам вам топор, да, крошки?
Он задумался, что может сделать с бессознательными телами, но ничего в голову не приходило. Убивать Лев не хотел, а сил на заклинания у него не осталось. К тому же он был уверен, что дети, занятые воображаемыми опасностями, его не побеспокоят.
— Переместитесь на склад! — скомандовал Лев, махнув рукой. — Я придумаю, что с вами сделать позже.
В тот же миг обе пары близнецов исчезли с его глаз и оказались лежащими на земле, рядом с колбой, в которой плавала Рисс, и сумкой Льва.
А в иллюзорном мире, там, где бродили разумы всех четверых, Кори и Йори горько плакали. Зеркало под ними прекратило показывать трусость их отца и теперь просто отражало, как и положено, все вокруг и, конечно, заплаканных близнецов-гремлинов.
— Все, что мы знали о папе, — неправда, — сказала Кори.
— Ну не все, — ответил ей Йори.
— А что, братик? Что мы знаем? Он не герой, если всего боялся. Папа не помог бы выбраться из беды, он ничего и никогда не смог бы придумать, а мы так им гордились.
Она опять заплакала, Йори тоже всхлипывал, прижимаясь к сестренке.
Зеркало, на котором они сидели, было жутко холодным, как и ветер, что гулял здесь, заставляя перевернутые огоньки свечей колебать ему в такт, но близнецы-гремлины почти не чувствовали всего этого. Слишком много боли было в их маленьких сердечках.
Кори опять заговорила:
— Я все время думала: «А папа то…», «А папа се…», но мы храбрее его. Видишь, братик?
Йори вздохнул и задумчиво сказал:
— Но он ведь все равно совершал великие подвиги.
— Это какие же? — спросила Кори, а потом сама себе ответила: — Он уничтожил Цестинду, хотя это был не он, а те человеческие дети.
— Верно, — ответил Йори, гладя сестру по голове, — но благодаря ему они смогли спастись. Без папы ничего бы не вышло.
Кори кивнула.
— А ведь когда он пришел с волшебным топором, то сам решил не срубать Молодой Дубок, — сказала она, — пусть и боялся, ну почти все время, но ведь пошел в избушку колдуна…
— Ага, — согласился Йори, — так и было.
Кори еще раз всхлипнула, но не оттого, что опять собиралась плакать, а потому что иначе вздохнуть пока что не получалось.
— Выходит, он все равно совершал геройские поступки, — сказала она, — пусть и не так, как нам рассказывают, пусть и не побеждали орды монстров… но он ведь сражался.
— Сражался со своим страхом, — продолжил за ней Йори, — и побеждал. А потом возвращался домой.
Кори улыбнулась, глядя в зеркало, где больше не появлялось никаких воспоминаний о папе.
— И он любит нас, — сказала она, — заботится и хочет добра.
— Конечно, — согласился Йори, — он ведь наш папа.
— Наверное… — Кори вздохнула. — Наверное, это главное, да, братик? Папа самый лучший не из-за того, что он герой, который не знает страха, а потому что он наш папа.
— И потому что мы его любим, — продолжил Йори. — А еще мы бы не пошли в мир людей, если бы не хотели быть похожими на него.
Тут Кори невесело рассмеялась.
— У нас получилось не очень хорошо, — сказала она, — волшебный топор и кольцо у нас забрали, Кронии грозит опасность, если только Молодой Дубок не пожертвует собой, и кто еще знает, что там с Мишей и Ксюшей.
Йори хмыкнул и сильнее прижался к Кори.
— Еще не все закончилось, сестренка, — сказал он, — мы выберемся отсюда и постараемся сделать так, чтобы папа мог нами гордиться.
— И о нас тоже станут рассказывать истории? — спросила Кори. — И преувеличивать все-все, что мы совершим, ага?
— Конечно, — кивнул Йори. — Именно так все и будет.
По зеркалу, на котором они сидели, пошла трещина. Близнецы-гремлины мигом вскочили и взялись за руки на случай, если их опять попробуют разлучить. Все вокруг стало черным-черно, а потом неожиданно появился свет.
Кори и Йори стояли посреди огромной комнаты, стены которой терялись во тьме, а пол был таким же белым в прожилках, как и в зеркальном коридоре. Свет здесь возникал из ниоткуда, по крайней мере, Кори, как ни оглядывалась, не видела ни ламп, ни свечей.
— Смотри! — Йори указал вперед. — Там кто-то есть.
Кори прищурилась и увидела вдалеке маленькую фигурку.
— Побежали? — спросил Йори, Кори кивнула.
Они припустили вперед со всех ног и бежали, не чувствуя усталости, ведь в мире иллюзий нельзя по-настоящему утомиться и, хотя тебе может казаться, будто ты что-либо чувствуешь, это не совсем правда.
Когда близнецы-гремлины приблизились, они поняли, что это Миша. Он сидел на полу, скрючившись и закрывая лицо руками, будто защищался от чего-то невидимого.
— Что это с ним? — нахмурилась Кори и тут заметила, что недалеко от них бродит еще и Ксюша.
Она падала, спотыкалась и опять поднималась, перебегала с места на место и словно бы не видела ни гремлинов, ни собственного брата.
— Они в иллюзии, — сказал Йори.
— Мы должны им помочь, — кивнула Кори, — но как? Это же их иллюзии, у нас не получится зайти и посмотреть на то, чего они так сильно боятся.
Йори задумчиво кивнул, а потом улыбнулся и потащил сестру за собой. Они встали на пути Ксюши, и она в них врезалась.
Сначала девочка закричала, попыталась вырваться, когда Кори и Йори ее схватили, но потом моргнула и удивленно посмотрела на близнецов-гремлинов.
— Что такое? — спросила Ксюша.
Она огляделась.
— Ой, а где это мы? — задала еще один вопрос Ксюша. — Что-то такого не помню…
— Это иллюзия, — объяснила Кори, — тебе показали то, что тебя расстраивает или пугает. Вот ты и запуталась.
— А мы вытащили, — добавил Йори.
Ксюша кивнула и ответила:
— Я и вправду боюсь огня! А где Миша? Ой, вот и он!
Она пошла к брату. Кори и Йори последовали за девочкой уже не опасаясь, что их разлучат. Даже если бы каждому из троих досталась новая иллюзия, они бы знали, что с ней делать.
— Миша! — позвала Ксюша, встав над сжавшимся братом. — Мишка! Ау! Ты меня слышишь? Да хватит уже придуриваться, если что, то ты совсем не смешной, когда вот так вот кривляешься и изображаешь испуг!
— Он тебя и вправду не слышит, — сказала Кори, — как и ты — Миша где-то заперт, и его нужно оттуда вытащить.
— А как это сделать? — спросила Ксюша. — Просто к нему прикоснуться, да?
— Лучше всем вместе, — задумчиво сказала Кори. — Я не знаю, как точно это работает, но с тобой получилось, да, братик?
— Угу, — подтвердил Йори.
Они втроем подошли к сидящему на полу Мише, присели и обняли его. Тот, как и Ксюша, сначала пытался вырваться. Он даже закричал что-то вроде «Крысы! Оставьте меня в покое!». А потом моргнул и уставился на Ксюшу и близнецов-гремлинов.
— Ненавижу объятия, — сказал он, — еще целовать начните.
Ксюша рассмеялась и встала, Кори с Йори тоже отстранились от недовольно хмурящегося Миши.
— Это все было неправдой, да? — спросил он. — Как долго вы все тут стояли и на меня смотрели?
— Успели услышать, что тебя напугали крысы, — ответила Ксюша. — А говорил, что не боишься их!
— Вот я бы посмотрел, если бы ты оказалась в лифте, который медленно заполняют эти твари с длиннющими голыми хвостами… Бр-р-р! — Мишу передернуло.
Он поднялся на ноги и оглянулся, как и Ксюша до него.
— Где мы вообще? Тут нет зеркал или такого рода штук?
— Неа, — пожала плечами Ксюша, — по-моему, и это тоже было иллюзией. Я не в курсе, меня Кори с Йори вытащили. И сказали, как вытащить тебя.
— Да? — спросил Миша, а потом отвесил близнецам гремлинам шутовской поклон. — Огромное вам спасибо! От моего лица и от лица моей дражайшей сестры!
Ксюша толкнула его локтем, Миша ойкнул и картинно потер бок.
— У меня жестокая сестра, — поделился он. — Не представляю, почему я ее до сих пор терплю.
— Хватит паясничать, — проворчала Ксюша, а потом объяснила близнецам-гремлинам: — Он всегда, как перенервничает, становится до ужаса глупым и вот так странно себя ведет. Просто не обращайте внимания.
— А еще она зануда, — очень громким шепотом сообщил Миша.
Кори с Йори рассмеялись, а Ксюша наградила брата еще одним недовольным взглядом.
— Кстати, а какой страх был у тебя? — взлохматив волосы, спросил он. — Двойка? Отмена заседания клуба самых болтливых девочек в школе?
— Пожар, — ответила Ксюша. — Я оказалась посреди горящего здания и не могла найти выход.
— Ох, — только и ответил Миша. — Паршиво.
— Да, — кивнула Ксюша.
Они обменялись еще несколькими фразами, но Кори особо не прислушивалась.
— Что будем делать теперь? — спросила Кори.
Йори пожал плечами.
— Я тоже не знаю, — кивнула Кори. — Нужно как-то отсюда выбраться.
— А что здесь происходит? — спросил Миша. — Мы не вернулись в зеркальные коридоры?
— Нет никаких коридоров, — ответила ему Кори. — Мы внутри иллюзии! На самом деле всего этого не существует. Все неправда.
— Если только вы не использовали заклинания истины, — добавил Йори. — Оно покажет правду.
Миша и Ксюша нахмурились, но уточнять не стали.
Кори вцепилась в руку брата. Она понимала, о чем он говорит, до сих пор было немного больно из-за того, что их отец, как выяснилось, не такой уж и герой, но зато теперь становилось понятно, почему он не любит истории о своих подвигах.
Как решила для себя Кори, когда они вернутся домой, в Кронию, то обязательно поговорят с папой о его приключениях. Пусть расскажет, как же все было на самом деле.
— Что можно сделать с иллюзией? — спросил Миша. — Мы в силах ее разрушить или вроде того? Ну как вы убрали от меня тех крыс!
— А от меня огонь, — добавил Ксюша.
Близнецы-гремлины кивнули.
— Мы должны разрушить иллюзию все вместе, — объяснила Кори. — Для этого нужно поверить, что все вокруг не по-настоящему. Тогда получится.
Йори кашлянул, и она, вздохнув, продолжила:
— А еще вы должны думать о тех страхах, что привели сюда. Только тогда, когда вы преодолеете их, мы выберемся в настоящий мир.
Миша кивнул, а Ксюша задумчиво покачала головой.
— Как много вы знаете о колдовстве, — заметила она.
Кори не была уверена, что поступает правильно, но решила, что врать друзьям — последнее дело. А она уже считала Мишу и Ксюшу своими друзьями.
— Мы не знаем, — сказала Кори, — просто предполагаем. Потому что именно так нам удалось выбраться, да, братик?
— Ага, — кивнул Йори и добавил: — Мы выбрались только когда поняли, что ничего плохого нет в том, что увидели.
Ксюша поморщилась, будто проглотила что-то кислое.
— Ну… — сказала она. — Мы попробуем, все равно ведь выбирать не из-за чего, да?
— Как всегда, — отметил Миша. — Ладно, давайте. Просто думать об этом и все?
— Именно, — подтвердила Кори.
Сама она закрыла глаза, чтобы ничего не мешало сосредоточиться, и задумалась о том, как сильно она любит папу и о том, что ей все равно, герой он или нет, трус или храбрец. Главное, что он — ее папа. Кори была уверена, Йори думает о том же. О чем размышляют Миша и Ксюша она понятия не имела, но надеялась, что они отыскали то, что делало их страхи не такими важными и серьезными.
А потом раздался громкий звон, будто разбилась целая сотня зеркал, голова закружилась, и Кори поняла, что падает. Она открыла рот, чтобы закричать, но не услышала собственного голоса.
Они разрушили иллюзию, и на миг все перестало существовать не только для Кори, но так же и для Йори, который думал в этот момент о папе с мамой; а еще для Ксюши, она размышляла, как дома попросит у мамы свечку и зажжет ее в комнате; конечно, все перестало существовать и для Миши, который признался сам себе, что очень боится крыс, но при этом понимал, что таких, как он, очень много.
Дети падали сквозь пустоту. Иллюзия была разрушена.
Миша пришел в себя первым и сел. Перед глазами плясали цветные круги, голова раскалывалась, но с ним все было в порядке. По крайней мере, он спасся из лифта, полного крыс…
Как назло именно в тот момент, когда Миша задумался об этом, зрение вернулось, и мальчик увидел перед собой банку со светящейся зеленой жижей, в которой плавала крыса.
— А-а-а! — закричал он и вскочил на ноги.
Миша споткнулся о Ксюшу, и они покатились по полу, с которого только-только пытались подняться Кори и Йори.
— Мы не выбрались! — заорал Миша, тыкая пальцем в сторону банки.
— Что? — удивилась Кори. — Да это же Рисс! Наша подруга.
— Слезь с меня, — буркнула Ксюша и поднялась.
В этой комнатке единственным источником света была та самая банка с ярко-малиновой крысой и редкие дырочки в крыше. Кое-как дети и гремлины поднялись на ноги и принялись отряхиваться. Миша старался держаться от банки подальше. Пусть они и разрушили иллюзию, но крысы все равно оставались его страхом.
— А где это мы? — спросила Ксюша.
Ответил ей довольно громкой голос Молодого Дубка:
— Вы на складе Льва, я боялся за вас, после того как он наслал проклятье.
— Как видишь, мы выбрались, — отозвался Миша, — или не видишь. Я не в курсе, что у тебя со зрением.
Ксюша толкнула брата локтем в бок.
— Он уверен, что вы ему больше не помешаете, — продолжил Молодой Дубок.
— Ну это его ошибка, — сказал Миша, хотя он не был уверен, заметили ли в темноте другие, как он улыбнулся, но самого себя мальчик убедил в том, что выглядит беззаботно и даже весело.
— Ты можешь убрать одну из стен? — спросила Кори. — Иначе мы не выберемся.
— Я… я не знаю, — ответил Дубок, — я боюсь, что Лев разозлится.
Миша потер переносицу.
— Слушай, — сказал он, — хватит бояться, от этого никакой пользы. Вообще. Мы поможем тебе только когда выберемся и не раньше.
Ксюша опять ударила брата локтем в бок, а близнецы-гремлины зашипели вполголоса, как парочка змей.
— Нельзя обижать Дубок! — сказала Кори. — У него и так сегодня был очень плохой день! А ты его еще ругаешь.
— Если я не буду его ругать, мы останемся сидеть взаперти, — огрызнулся Миша.
Он глянул на банку с Рисс, вздохнул и зажмурился. Затем мальчик открыл глаза и решительно шагнул вперед.
— Слушай, — начал он, — как выпустить отсюда эту крысу?
— Рисс, — поправила его Кори.
— Крысу Рисс, — не стал спорить Миша. — Ну? Я боюсь крыс, но я борюсь со своими страхами.
Дубок ответил не сразу, и Миша уже почти решил, что тот обиделся, но тут дерево заговорило.
— Просто разбей банку, — сказал Дубок.
Миша послушно бросил банку на пол, и она треснула, по полу расплескалась зеленая жижа, подсветив половину комнатушки.
Рисс неподвижно лежала среди осколков, а потом поднялась, отряхнулась и сменила красную шерстку на белую и светящуюся.
— Уф-ф-ф, — вздохнула Рисс, отряхиваясь и осторожно отступая от осколков. — Второй раз ничуть не приятнее, чем первый. Хотя теперь я сидела чуточку меньше, чем тогда. Спасибо, пацан.
— Я не пацан, — ответил Миша, — но пожалуйста.
Он настороженно смотрел на Рисс. Похоже, панический ужас, который возник в том лифте, созданном заклинанием, исчез. Может быть, потому что Миша сам выпустил Рисс, может быть, из-за того, что она разговаривала, а может, потому что нормальные крысы не светятся.
— Дубок, — ласково сказала Ксюша, — Дубочек, а ты нас выпустишь? Пожалуйста, ты же видишь, Миша справился со своими страхами.
— Теперь твоя очередь, — поддержала ее Кори.
— Угу, выпусти нас, — добавил Йори.
Сначала ничего не происходило, но вот раздался хруст, и в одной из стен появилась трещина. Она расширялась и расширялась. Вот уже показались напирающие на стену корни, полетели камни, а через дырки внутрь заглянуло солнце.
Когда Дубок выломал достаточное отверстие, чтобы дети и гремлины могли выйти, корни скрылись под землей, и все четверо ребят, а также Рисс, выбрались наружу.
— Ах! — сказал Миша, глубоко вдыхая воздух, пропитанный цветочным ароматом и запахом листвы. — Как же хорошо в реальном мире!
— Очень хорошо! — согласилась Ксюша.
Близнецы-гремлины взялись за руки и улыбнулись друг другу.
— Ой! — спохватилась Кори. — А много времени прошло? Лев успел закончить заклинание?
— Нет, — успокоил ее Молодой Дубок, — он еще чертит символы.
Рисс фыркнула в усы и принялась чистить мордочку.
— Вот что думаю, — сказала она, прижимая лапками уши к голове. — Нам нужен план. Иначе опять окажемся в банках, причем все.
— Ну… — Кори поковыряла загнутым носком ботинка землю. — Я думаю, нам надо разделиться. Пусть кто-то один отвлекает Льва…
— А другой стирает магические символы, — продолжил ее идею Йори.
— И что это даст? — нахмурился Миша.
— То даст, что вы можете отнять топор! — хором ответили близнецы-гремлины.
— Ну те, кто не будут отвлекать и стирать символы, — поправилась Кори. — Как тебе такой план, Рисс?
Крыса вздохнула и сменила цвет шерстки на зеленый в оранжевую крапинку.
— Не очень, если честно, — сказала она, — но времени у нас особо нет, ага. Потому так и сделаем.
— Эх, — вздохнула Рисс, — давайте хоть познакомимся. Хочу знать, кто еще здесь такой сумасшедший.
Миша хмыкнул, а Ксюша опять ударила его локтем в бок.
— Это наши друзья, — представила ребят Кори, — Миша и Ксюша, они, как и мы, близнецы!
— Очень приятно! — сказала Ксюша. — Мы знаем, что вас зовут Рисс.
Миша закатил глаза.
— Все? — спросил он. — Если да, то давайте уже к делу. Мне начинает казаться, что все это приключение затянулось и лучше бы мы остались дома и сидели над учебниками.
Ксюша вытаращилась на него и покачала головой.
— С моим братом явно что-то случилось! — заметила она. — Давайте спасать Кронию и Землю побыстрее! А то мало ли что еще с ним произойдет. Вдруг он решит, что учиться — это интересно.
— Я не против учебы, — ухмыльнулся Миша, — но хочу учиться интересному, а не тому, чему обычно учат в школе.
Ксюша собиралась что-то ответить, но в их разговор вклинился Молодой Дубок, который, в отличие от ребят, сейчас все-таки думал о деле.
— Я попробую вам помочь, — пообещал Дубок. — Чем смогу и если смогу, но я не буду больше трусить. Миша прав, я ведь происхожу из рода великих и могучих волшебных деревьев, нам не пристало бояться людей, возомнивших о себе слишком много!
Все согласно закивали. Миша вспомнил, что Молодой Дубок собирался пожертвовать собой и надеялся, что он отбросил эту идею, потому что убеждать в чем-то это дерево было невероятно сложно.
— Я не сомневаюсь, что ты нам поможешь, — сказала Кори. — Ты ведь смог разрушить стену темницы!
— Ты хороший, — согласился с ней Йори.
— И красивый, — заметила Кори. — Я тебя сейчас не вижу, но ты красивый, даже не сомневайся!
В дуновении ветра можно было услышать шелест листьев.
— И не обижайся, если что, — добавил Миша, — я ведь не со зла тебе такого наговорил, а потому что устал, и вообще мне надоело взаперти сидеть.
Ксюша хмыкнула и добавила:
— А еще потому, что ты вредный и говоришь быстрее, чем думаешь.
— Ну и это тоже, — не стал спорить Миша.
Кори вышла вперед и подняла руку, присматриваясь к тому, в какую сторону указывает кольцо.
— Идем, — сказала она, — теперь у нас все точно получится. Я верю!
— Хорошо, — тяжело вздохнула Рисс, становясь невидимой, — тогда выступаем. И постарайтесь в этот раз не дать себя проклясть. Ну и меня заодно…
