Глава 12
И у холмов есть глаза
Время летело быстро, лето перевалило за середину. Но если раньше Алика готова была считать дни, а то и часы до отъезда из Атяшево, то теперь это желание куда-то улетучилось. Столь ненавистная в первые дни деревенская жизнь уже перестала напрягать. Алике реально стало многое нравиться здесь, она научилась получать удовольствие от близости к природе, от свежего воздуха, густо наполненного ароматами цветов, от приятной успокаивающей тишины, от купания в чистой неглубокой речке, от крепкого сладкого сна с чудесными сновидениями, от вкусной натуральной еды, от бани и умывания с бабушкиными травяными настоями и отварами. Даже работа по дому и саду, как с удивлением открыла для себя Алика, стала даваться гораздо легче и уже не вызывала такого ужаса, отчаяния и отторжения.
Родственники, конечно же, не могли не заметить в ней эту перемену.
— Алику-то нашу и не узнать! — изумлялась Татьяна Сергеевна. — Такая стала спокойная и прилежная, диву даюсь.
— Да, дочка у меня молодец! — счастливо улыбалась Ирина, обнимая Алику за плечи и легонько ероша ей волосы.
И дядя Володя, и тетя Оля, и сестры, и даже Иван, продолжавший помогать Владимиру с ремонтом летника, — все находили повод сказать Алике что-то хорошее. Один только дед Игнат недоверчиво покачивал головой:
— Ну, поглядим, поглядим… Цыплят по осени считают. Сейчас у нее еще лишь бы день до вечера.
Алика слышала эти слова, сказанные у нее за спиной, но не стала ничего отвечать. Тем более что дед Игнат был во многом прав. Примирили Алику со здешней жизнью совсем не красоты атяшевской природы, не местная экология и не продукты мясокомбината, какими бы вкусными они ни были. Нет, дело было совсем в другом. Последнее время она действительно с нетерпением ждала вечеров, так как после семи списывалась в Интернете с Артемом, а иногда даже и встречалась с ним в реале. Правда, такое случалось очень редко, максимум раза два в неделю. Но все же Артем иногда провожал ее после танцев или назначал встречи в городе, которые Алика про себя называла свиданиями. Хотя и выдавала желаемое за действительное — на самом деле, свиданиями в полном смысле слова их встречи совсем не были. Они гуляли вместе, ходили в кино или в кафе, однако при этом Артем общался с Аликой исключительно как с другом, без малейшего намека на попытку обнять, поцеловать или сделать еще что-то в этом духе. Раньше подобные отношения называли «пионерскими», но теперь этот оборот безнадежно устарел: современные пионеры (или их современные ровесники) позволяют себе намного больше.
Правда, держался Артем с Аликой весьма галантно, всегда пропускал ее вперед, подавал руку при выходе из автобуса и прочее в таком духе. И это Алике очень нравилось, поскольку в ее привычном кругу далеко не все парни обременяли себя проявлением хорошего воспитания и даже просто вежливым отношением к девушке. Но как же этого было мало, ну просто до обидного мало!
Их приятельские отношения не остались незамеченными, в маленьких городках подобные вещи скрыть практически невозможно, особенно если дело касается таких ярких и пользующихся всеобщим вниманием личностей, как Артем Климов. И Алика, как и ожидала, тоже стала немного популярна в Атяшево. У нее появились знакомые, при встрече ее уже приветствовали как свою, на танцах восхищались ее движениями, и однажды девушка, с которой они курили на балконе, проконсультировалась, как, с точки зрения столичной жительницы, ей лучше изменить прическу и покрасить волосы. Но вот что удивительно — не так уж все это Алику и радовало. Теперь ее по большому счету беспокоил только один вопрос. Точнее, вопросов было много — но все они, так или иначе, были связаны с Артемом. Как он все-таки к ней относится? Есть ли у нее хоть малейший шанс понравиться ему по-настоящему? И что для этого надо сделать, как лучше себя вести, чтобы достичь своей цели, а не испортить окончательно то хорошее, что уже есть?
Обо всем этом Алика думала целыми днями, пока мыла посуду или работала в огороде. А вечерами, готовясь ко сну и уже лежа в кровати, обсуждала Артема с Ириной. Мама всегда выслушивала ее, поддерживала, давала советы, как лучше сказать и поступить — но, разумеется, как-то принципиально повлиять на ситуацию было не в ее силах… Она, как догадывалась Алика, и собственные-то проблемы не могла разрешить. В ее отношениях с Иваном явно не все складывалось гладко, но что там было и как, Алика не знала. Ирина никогда не заговаривала на эту тему, а она и не лезла к ней в душу. Захочет — сама расскажет. А ей, Алике, и своих проблем хватало.
Ее очень тревожило, что вся инициатива в общении с Артемом исходит только от нее. Она сама писала и звонила ему, сама предлагала встретиться, от безысходности соглашаясь на любые его условия. Как-то раз она попыталась встать в позу и в ответ на его предложение встретиться послезавтра написала, что послезавтра никак не может. «Ладно, тогда как-нибудь в другой раз. Пока, мне надо бежать», — появилось на экране. После чего Артем спокойно вышел из сети.
Каждый раз, общаясь с Артемом, Алика убеждалась, насколько они разные люди. Почти на любую вещь у них были чуть ли ни диаметрально противоположные взгляды. Во вкусах практически не имелось точек соприкосновения — им нравились разные занятия и совершенно разное времяпрепровождение; им нравились разные фильмы, разные книги и разная музыка. Артем любил фолк-рок, ирландский фолк и тому подобное — слишком тяжелое и заунывное, на взгляд Алики. Он читал боевое фэнтези, смотрел фантастические фильмы и сериалы и тащился от «Игры Престолов», в которой Алика и первую серию не смогла досмотреть до конца. Клубная музыка и молодежные комедии не вызывали в нем энтузиазма, а современное модное чтиво вроде «Пятидесяти оттенков серого» он вообще за литературу не считал.
— Я начинал читать «Пятьдесят оттенков…» в армии, — как-то признался он. — Такая скучища, аж зубы сводит.
— Ты что! — искренне удивилась Алика. — Это ведь такая смелая книга, такая беспонтово откровенная! С ней может сравниться разве что «Одиннадцать минут» Коэльо. И то не совсем…
Артем в ответ лишь неопределенно пожал плечами. Коэльо он тоже не любил.
— Ну, хорошо, а что тебе нравится? — допытывалась Алика. — Вот что ты сейчас читаешь?
— Филиппа Хосе Фармера. Интересно. Ты не читала? — осведомился Артем.
Алика лишь отрицательно мотнула головой. В тот же вечер она скачала себе этого Фармера, но заснула на пятой странице. «В общем, колхозник — он и в Штатах колхозник», — решила она поутру.
Танцевал Артем отлично, но говорить о танцах не любил — чего тут обсуждать? Тема хоккея привлекала его куда больше, так что Алике то и дело приходилось штудировать Интернет, чтобы поддерживать этот разговор. Словом, все увлечения Артема были от нее далеки, как небо от земли, но, к ее собственному удивлению, даже это не умаляло ее интереса к Артему. Наоборот, Алика готова была до скрежета зубного обсуждать с ним последний чемпионат мира по хоккею — лишь бы быть рядом и лишь бы Артему не стало с ней скучно.
Очень хотелось подробно расспросить его о Кате, об их отношениях — но он решительно пресекал все расспросы и сам никогда не интересовался личной жизнью Алики. Такое равнодушие обижало и даже коробило почти так же сильно, как его упорное нежелание идти на физический контакт. Каждый раз, возвращаясь домой после встречи с Артемом, Алика чуть не плакала. Неужели она ему не нравится? Однако женское чутье подсказывало обратное. Да и мама говорила, что по тому, как Артем смотрит на Алику, заметно, что она ему небезразлична — хоть он и старается этого не показать. Хотя, может быть… Может быть, мама так говорила специально, только чтобы поддержать ее, а на самом деле все гораздо хуже?
Даже темы для разговора — и те Алика искала сама, старалась придумать их заранее, чтобы не молчать при встрече. И когда в болтовне за ужином дед Игнат в очередной раз упомянул Бугры, Алика тут же ухватилась за эту идею. Про Бугры она уже несколько раз слышала и даже как-то перед сном спросила о них у мамы, но та как-то очень неопределенно, без энтузиазма ответила, что все россказни о Буграх — это глупости и суеверия, и сразу же заговорила о чем-то другом. Так что, вымыв посуду, Алика вышла в сад, позвонила Артему и заявила, что давно хотела спросить у него о Буграх. Все о них говорят, вроде как даже что-то интересное — а она до сих пор не в курсе. Непорядок же! Что это еще за Бугры такие?
— Видишь ли… — охотно поведал Артем, — в наших краях много курганов Зарубинецкой культуры, ну, то есть захоронений той эпохи. Среди них и Атяшевские Бугры, как мы их тут называем. Считается, что это особенное место, место силы, если ты понимаешь, о чем я. Есть даже легенда, что в одном из курганов похоронен гуннский вождь Аттила.
— Да ладно, — фыркнула Алика, не упустив момента щегольнуть образованностью — мини-сериал про Аттилу она смотрела с Люком, который немного интересовался историей Древнего мира. — Аттила же в Венгрии кони двинул. Его молодая жена отравила в первую брачную ночь.
— Я же говорю: легенда. — Артем не стал настаивать на своей правоте. — Но место действительно интересное.
— А далеко они от городка, эти ваши Бугры?
— Нет, совсем близко. В принципе пешком можно дойти.
Алика про себя хмыкнула, она очень хорошо знала, насколько ее собственные понятия о «недалеко» отличаются от местных. Но повод для встречи был уж больно хорош, поэтому она тут же предложила:
— А может, как-нибудь прогуляемся туда? Скажем, в воскресенье? Тренировки у тебя по воскресеньям нет…
— Хорошо, — тут же согласился Артем, — договорились. В воскресенье я с утра буду занят, но после обеда за тобой зайду.
* * *
Внезапно после пары недель прекрасной погоды воскресное утро выдалось пасмурным, над головой повисли тяжелые тучи, которые к обеду пролились сильным дождем. Решив, что непогода заставит Артема отказаться от прогулки, Алика совсем упала духом. Но, едва ливень закончился, Артем позвонил и предложил не менять планов — судя по всему, дождя больше не будет и скоро распогодится. Алика с радостью согласилась, и около четырех часов Артем действительно появился, притом на мотоцикле.
— У друга выцыганил, — пояснил он. — До Бугров отсюда все-таки больше пяти километров, тебе будет тяжело столько пройти.
Настроение Алики молниеносно подскочило, как прыгун-рекордсмен на Олимпиаде. Артем позаботился о том, чтобы она не устала! Алика была так довольна, что даже не заметила подошедшего деда Игната и поздоровалась с ним уже только после того, как это сделал Артем.
— Далеко ли собрались, молодежь? — поинтересовался старик со своей вечной усмешкой.
— Алика просила показать ей Бугры, — ответил Артем, и эта вроде бы совершенно простая фраза почему-то вызвала у деда Игната странную реакцию.
— Бугры, значит, — усмехнулся он так, будто речь шла о чем-то важном, имеющем особый смысл, а не об обычной прогулке. — Ну-ну… Поглядим…
На что именно он собрался глядеть, Алика не поняла, да это ее особенно и не интересовало. Кроме всего прочего, она смекнула, что на мотоцикле могла совершенно на законных основаниях обнимать Артема и прижиматься к нему. Собственно, этим она и занималась, пока они ехали к Буграм, и Артем впервые не делал попыток отстраниться, хотя, не исключено, что просто не имел такой возможности. Алика даже пожалела, что дорога оказалась такой короткой и они приехали, по ее мнению, слишком быстро.
Курган на Алику никакого особенного впечатления не произвел. Ну холм и холм, довольно большой. Чем-то, очень отдаленно напоминает египетские пирамиды — в детстве, когда Алика еще не знала, что ездить в Египет и Турцию «не круто и вообще отстой», она побывала в Гизе и Каире. Но с пирамидами все было иначе, там чувствовался пьянящий аромат древности и легкий, почти неуловимый привкус тайны. Здесь же она ничего подобного не ощутила и только удивилась про себя, почему все говорят о Буграх, как о каком-то совершенно особенном месте, словно у подножия этого холма раскинулась как минимум Нарния. Однако делиться своими соображениями с Артемом Алика не стала — догадывалась, что это может его задеть.
Оставив мотоцикл у подножия холма, они стали подниматься по тропинке, взбиравшейся вверх по крутым склонам, густо заросшим травами, бересклетом и лещиной, местами виднелись и небольшие березовые рощицы.
— Этот курган самый большой из всех Атяшевских Бугров, — говорил Артем, подавая Алике руку. — Поэтому многие исследователи даже сомневаются в том, что холм не природного происхождения, а рукотворный… Раньше вершину кургана венчал храм, но теперь от него почти ничего не осталось.
— Ты говоришь так, будто путеводитель читаешь, — засмеялась Алика.
Артем замолк, а Алика тут же упрекнула себя — вот зачем она это сказала? Вдруг он подумал, что она смеется над ним? Воистину язык мой — враг мой…
С вершины кургана открывался красивый вид: между зеленеющих полей живописно петляла река Сарка; мирно купались в зелени садов домики, и даже здания промзоны не портили картину. Все вокруг выглядело на удивление спокойно и безмятежно, но у Алики вдруг появилось и охватило ее всю какое-то непонятное и неуютное ощущение, то ли тревога, какое-то недоброе предчувствие. Хотя почему — она сказать не могла. Вроде бы все было хорошо, даже солнце вышло из-за туч, и травинки на вершине кургана заискрились крошечными бриллиантиками росы.
Пока Алика любовалась окрестностями, Артем расстелил на еще немного влажной от дождя траве покрывало и выложил из рюкзака приготовленную для пикника еду. Прислушавшись к древней мудрости насчет пути к сердцу мужчины, Алика наготовила гору сандвичей с колбасой, ветчиной и копченым мясом. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что кулинар из нее никакой, но, к счастью, продукцию местного мясокомбината ничем нельзя было испортить, это не вышло бы даже у такой неумехи, как она.
Присев на покрывало, они с удовольствием принялись за еду, уминали бутерброды за обе щеки и запивали чаем с мятой из термоса. Глядя на то, с каким удовольствием Артем ест приготовленную ею еду, Алика чувствовала себя абсолютно счастливой. Напугавшее ее плохое предчувствие отступило, и Алика решила, что о нем можно забыть.
Поглядев на девушку, Артем усмехнулся.
— У тебя сейчас вид такой довольный… Прямо как у нашей Васьки, когда она сметану ест.
— Что еще за Васька? — нахмурилась Алика.
— Кошка наша, — пояснил парень. — Знаешь, как иногда бывает: взяли котенка, думали, что кот, окрестили Василием, а он вырос и оказался кошкой. Ну, не переименовывать же. Решили — пусть будет Василиса. А у тебя домашние животные есть? Я имею в виду — дома, в Москве.
— Была йорочка, Тиффани, недолго. — Алика протянула руку за новым бутербродом. — Но не прижилась.
— Что-то случилось? — с сочувствием в лице и голосе поинтересовался Артем.
— Не, я сама ее отдала, — покачала головой Алика. — С ней оказалось столько возни… Вот я ее и передарила.
И тут же пожалела, что рассказала об этом, увидев реакцию Артема.
— Я бы так не смог, — пожал он плечами. — Собака, она ведь к человеку привязывается. Вон посмотри, как Пушок дядю Ваню любит, а ведь сколько лет уже прошло с тех пор, когда тот его на станции подобрал. А ты свою собаку, которая тебе наверняка доверяла, отдала подруге, как будто вещь какую-то…
Алике вдруг стало стыдно, да так, что пришлось отвернуться, чтобы скрыть проступивший на лице румянец. Даже странно, что это с ней такое творится? Раньше она никогда не краснела… Она поспешила сменить тему и задала Артему вопрос, который уже давно приготовила и все ждала подходящего случая.
— Скажи, Артем, а почему ты не хочешь перейти в другую, более перспективную хоккейную команду? Ты же говоришь, что у тебя было много предложений. С твоим талантом ты быстро сделаешь карьеру, попадешь в высшую лигу, или как это у вас там называется…
Артем не торопясь доел последний сандвич и только потом ответил:
— Понимаешь, я еще не решил, что буду делать дальше. Может, лучше все-таки образование получить…
— Ты что? — изумилась Алика. — Толку-то от этого образования! А так ты будешь жить в приличном месте, может быть, даже за границей, мир посмотришь… Пойми, спорт — это слава, а слава — это деньги!
— Я не гонюсь ни за тем, ни за другим, — возразил Артем.
— Да ладно тебе. — Алика в такое просто не поверила. — Да каждый, у кого есть возможность, из кожи вон вылезет, чтобы вырваться из вашей глухомани. Вот, моя мама…
— Может быть, я не каждый? — перебил Артем, не дослушав про маму, поскольку за время знакомства Алика уже успела поведать ему историю Ирины Невельской минимум раз десять. — Или мне моя кожа еще дорога?
— Да ты просто не знаешь, от чего отказываешься! — возмутилась Алика. — Что ты видел-то в жизни, кроме вашей тьмутаракани? Только что питерские казармы, да пару катков в соседних захолустных городках. Разве ты не понимаешь, что прозябание здесь — это тупик? Здесь у тебя нет никакого будущего. Вся жизнь сосредоточена в больших городах, там все: деньги, люди, бизнес, пресса, тусовки… А здесь что? Одно болото!
Артем отвернулся и долго молча смотрел куда-то вдаль, за речку, на поля, сады и деревеньки.
— Знаешь, Алика, — глухо проговорил он после долгой паузы. — А я ведь надеялся, что ты другая… Не такая, какой кажешься. Что этот твой гламур — только напускной, потому что модно и потому что так у вас принято там, в столице. Но я, похоже, ошибался. Ты пустая, как новое ведро. У тебя вообще нет ничего за душой, кроме денег, шмоток и тусовок…
Алику так и подбросило, точно на пружине, она вскочила на ноги, но ничего, кроме возмущенного «Ты!.. Ты!..» выдавить из себя не могла. Она была оскорблена, но при этом еще сильнее, чем чувство обиды, был страх: Алика поняла, что из-за пары неосторожных фраз может потерять Артема навсегда. Да что там — может? Похоже, уже потеряла. Она не знала, что сделать, чтобы исправить положение, и готова была отдать все на свете тому, кто подсказал бы, как выпутаться из такой вот ситуации. Но, к сожалению, мудрых советчиков рядом не оказалось.
— Артем, ты, видимо, неправильно меня понял… Я совсем не то хотела сказать… — забормотала она, но парень, казалось, совсем не слушал. Аккуратно собрал остатки от пикника в пакет, встал, поднял покрывало, отряхнул, свернул и убрал в рюкзак.
— Поехали домой, — сказал он, и эта фраза прозвучала не как предложение, а почти как приказ.
— Подожди! — Алика кинулась вслед за Артемом, который уже начал спускаться с вершины холма, и остановила его. — Ну, прости… Не обижайся на меня, пожалуйста! Я не хотела…
— Я не обижаюсь, — равнодушно проговорил Артем, все так же не глядя в ее сторону. — Просто я окончательно понял, что у нас слишком мало общего, чтобы общаться дальше. Поехали, отвезу тебя.
Мир Алики рухнул в один миг, у нее даже потемнело в глазах, и подкосились ноги. Никогда еще в жизни — даже во время ареста, даже в ментовке, даже на суде она не чувствовала себя настолько погано. Неужели все кончено? Неужели этот парень, которого она, можно сказать, пустила в свою душу, так с ней обошелся? Алике было нестерпимо больно, она злилась — на него, на себя, на весь мир…
— Спасибо, не надо! Сама дойду! — процедила она сквозь зубы и почти бегом бросилась вниз с холма.
Некоторое время Алика еще надеялась, что Артем ее догонит, но этого не случилось. Она спустилась к подножию кургана, где скучал, поджидая седоков, мотоцикл, и решительно зашагала прочь по дороге в направлении городка. И только пройдя уже метров триста, наконец-то услышала за спиной шум мотора.
— Может, все-таки подбросить тебя до дома? — спросил, притормозив около нее, Артем.
Конечно, Алика надеялась, что они еще помирятся. Знала, что предложение подвезти обязательно поступит, и очень хотела верить, что после него все вернется на круги своя. Но сейчас ей хватило одного взгляда на Артема, чтобы понять — он ни за что не возьмет своих слов обратно. Домой-то доставит — но это ничего не будет значить. Они распрощаются — и больше она никогда его не увидит. И ехать сейчас с ним на байке, обнимать его, прижиматься к нему сзади и думать о том, что это последние их минуты, проведенные вместе… Нет, это было выше ее сил.
— Не надо. Сама дойду, тут недалеко, — упрямо ответила Алика.
В глубине души еще теплилась надежда, что Артем будет настаивать. Но он только равнодушно проговорил:
— Как знаешь.
И умчался вдаль, оставив Алику наедине с ее переживаниями и разбитыми в пух и прах мечтами.
Еще месяц назад Алика наверняка сказала бы себе что-то вроде: «Да не больно-то и надо! Подумаешь, прынц выискался. Да что он о себе возомнил, неудачник провинциальный! Мог бы открыть для себя весь мир, а хочет загнивать здесь… Ну и пожалуйста, плакать не будем!» Махнула бы рукой, помчалась бы в клуб, оторвалась бы там по полной, выпила, поплясала, замутила бы с каким-нибудь мэном поприкольнее — и к утру бы уже забыла о том, что какой-то там Артем Климов вообще живет на белом свете. Но за этот месяц что-то в ней неуловимо изменилось, и Алика даже сама толком не понимала, что именно. Просто здесь, в Атяшево, все ощущалось как-то по-другому.
В Москве она всегда была сама по себе. Вечно в тусовке, вечно с толпой подружаек и приятелей — но при этом одна. Большие города излучают одиночество, как солнце излучает свет и тепло. И горожане, пытаясь убежать от этого довлеющего одиночества, лишь все больше и больше погружаются в его сети — через иллюзии отношений, своего рода заменители, которые выглядят идентичными натуральному. И дома Алика привыкла быть одной в толпе. А сейчас ей больше всего на свете хотелось поделиться хоть с кем-нибудь тем, что лежало сейчас на душе совершенно невыносимым грузом. Хоть даже с Викой. Но лучше, конечно, с мамой. Однако, как назло, собираясь на пикник, она так волновалась, что поездка может не состояться, и так обрадовалась, что Артем все-таки приехал, что впопыхах забыла свой айфон. Так что позвонить было нельзя, и теперь оставалось только одно — спешить домой, чтобы поговорить с мамой.
Занятая своими невеселыми мыслями, Алика торопливо шагала по почти все время пустой дороге и отмахала, наверное, уже треть пути, когда услышала впереди шум мотора. К ее удивлению, машина, медленно ехавшая навстречу, оказалась не какой-нибудь разбитой помойкой, а серебристым «Лексусом»-джипом, да еще с московскими номерами. От неожиданности Алика даже остановилась. Автомобиль тоже сбавил скорость, очевидно, сидящие в нем рассматривали ее и ее наряд — на свиданиях с Артемом Алика всегда старалась выглядеть на все сто.
Когда «Лексус» поравнялся с Аликой, окно открылось, и из машины выглянул светловолосый мужчина лет тридцати пяти, сидевший на пассажирском сиденье.
— Девушка, знаете, когда мне сказали, что в этих местах случаются всякие чудеса, я не поверил, — доверительно сообщил он. — Но теперь понял, что ошибался.
— Это вы к чему? — хмуро осведомилась Алика.
— К тому, что поражен, увидев в местных широтах такое прекрасное создание, как вы, — весело пояснил блондин. — Сначала решил даже, что у меня глюки. Или что вы мираж, как в пустыне.
Как бы ни было тяжело на душе у Алики, но после этих слов она против своей воли улыбнулась.
— Наверное, с этого момента я в корне изменю свое мнение о местных девушках, — продолжал рассыпаться в комплиментах пассажир «Лексуса».
— Не стоит, — усмехнулась Алика. — Я не местная. Приехала из Москвы в гости к родственникам.
— Так это многое объясняет! — блондин расплылся в улыбке. — Я тоже из Москвы. Занесло в эту глухомань по делам бизнеса. Думал, что сдохну тут от скуки, как муха, но один ваш вид снова вернул мне радость жизни. Могу я вас подбросить?
— Так вы же едете в противоположную сторону, — усомнилась Алика.
— Да, хотел от скуки прошвырнуться на эти самые Бугры, о которых столько говорят… Но ради вас я готов изменить любой маршрут. — Блондин уже открыл дверцу машины.
Колебалась Алика недолго. Судя по автомобилю, по прикиду и по манере держаться, этот блондин был не просто ее земляком, он был человеком ее круга, человеком из того мира, с которым Алика постоянно встречалась в Москве в ресторанах, в бутиках и на тусовках. К тому же она уже устала топать пешком и поездка в комфортабельном автомобиле сейчас представлялась как нельзя кстати.
«Жаль только, Артем меня не увидит», — подумала она, улыбнулась и села в машину, которая тотчас описала полукруг, развернулась и помчалась в сторону Атяшево.
— Давайте познакомимся, — предложил блондин, развернувшись всем корпусом к ней. — Я Кирилл, а это, — он кивнул на сидящего за рулем молчаливого амбала в черных очках, — Антон, мой личный водитель, телохранитель и лепший друг в одном лице.
Амбал, все так же молча, кивнул, не отрывая взгляда от дороги.
— А я Алика, — отвечала девушка. Обычно, представляясь незнакомым людям, она называла и свою фамилию, после чего начинались вопросы о маме. Но в этот раз она почему-то не сделала этого, ограничившись только именем.
— Какое интересное имя! — восхитился Кирилл. — И редкое. Скажите, Алика, а вы очень торопитесь?
— А что? — поинтересовалась она в ответ.
— У меня есть к вам предложение, подкупающее своей новизной. — Кирилл все так же сиял улыбкой. — Если вы свободны сегодня вечером, я хотел бы пригласить вас в ресторан… Однако за те несколько дней, которые мы с Антохой провели в этой дыре, мы уже успели убедиться, что даже в самом лучшем ресторане в радиусе ста километров отсюда обстановка, сервис и еда уровнем ниже московской привокзальной тошниловки.
В ответ Алика только пожала плечами. Она не была согласна с Кириллом. Сколько раз они с Артемом, с мамой и с сестрами ходили и в кафе в Атяшево, и в рестораны в Саранске — и везде было вкусно, чисто и уютно. Но спорить со случайным знакомым не хотелось, и Алика промолчала.
— Так вот, — продолжал тем временем Кирилл, — у меня вот только что возникла потрясающая идея. Что, если нам с вами вместо ресторана устроить пикник на закате? Купим еды, что-нибудь выпить, поедем на берег реки, разведем костерок, Антоха шашлыки пожарит, он в этом деле большой мастер… Что скажете, мадемуазель?
Алика на некоторое время задумалась. Ей было немного не по себе, все-таки она первый раз видела этого мэна… Но наличие у Кирилла «Лексуса», личного водителя-охранника, брендовой одежды и часов очень престижной марки пересилило все сомнения и опасения. Если у них что-то завяжется и Артем об этом узнает, то получит по заслугам. Что ж, так ему, деревенщине, и надо.
Быстро прогнав в голове такой сюжет, Алика осталась довольна и улыбнулась Кириллу самой очаровательной из своих улыбок.
— Почему бы и нет?
