Глава 12
Пятница
Анна Витальевна кормила завтраком своего сына Александра Александровича. Она предложила мне присесть и выпить чаю вместе с ними.
Это была отличная возможность спросить про антиаллергические средства, которые я намеревалась заказать по Интернету. Похоже, этим стоило заняться немедленно. Глаза Александра Александровича были красны и грозили вылезти из орбит.
– Послушайте, извините, что я вмешиваюсь, но вам немедленно надо на свежий воздух. Вы можете потерять сознание. Я сама аллергик и знаю, что это такое.
– А на что у вас аллергия? – поинтересовался он.
* * *
И мы душевно поговорили о болезнях. Мне даже удалось сильно рассмешить его, когда рассказала про недавний случай у итальянского повара.
– Нужно будет обязательно к нему сходить, попробовать этот десерт, – решил Александр Александрович. – Мама, приглашаю тебя в воскресенье в ресторан.
– С удовольствием, милый, – улыбнулась старушка.
Тут же я высказала свое предложение по поводу антиаллергенных моющих средств, и сын одобрил мое начинание. Он записал электронный адрес нужной фирмы и сказал, что заплатит со своей кредитной карточки. Это меня очень устроило.
Я вышла проводить его до дверей.
– Я вижу, что вы интеллигентная, воспитанная девушка, но для порядка хочу увидеть ваши документы.
Я показала свой паспорт. Он пролистал его. Посмотрел адрес прописки. И страницу «семейное положение». Улыбнулся, вернул мне паспорт и ушел.
Вооруженная новыми знаниями о борьбе с кошачьей шерстью, я принялась очищать жилье Анны Витальевны. Четвероногих пришлось запирать в ванной всем здоровым коллективом, потому что они не могли оставаться равнодушными к новым предметам обстановки в лице пылесоса, вакуума и других. Анна Витальевна принесла им в ванную все их любимые игрушки, коврики и подушки. К чести кошек, драться они начали только через два часа непрерывного совместного пребывания в довольно скромном по размерам помещении.
Мы с Анной Витальевной обсудили достоинства современных балерин Вишневой и Махалиной. Вспомнили также Кургапкину и Колпакову, которых я видела в детстве. И расстались совершенно довольные друг другом. Жаль, что скоро нам предстоит попрощаться. Моя привычка тесно сходиться с людьми и становиться частью семьи моих клиентов имела и оборотную отрицательную сторону. Трудно отвыкать.
Усталая, но довольная, я вернулась домой.
Филонова собиралась куда-то ехать. Она опасливо озиралась по сторонам.
– Куда едешь?
– За товар платить.
– Много денег везешь?
– Много – не много, неважно. Главное, чтобы не украли.
– Да не парься, я на днях шестьдесят тысяч баксов в сумочке везла – и ничего. А ты небось в трусах прячешь?
– Не твое дело, где я прячу, только лучше уж пусть три раза изнасилуют, чем один – ограбят.
Я подумала и решила, что по мне так наоборот. Лучше пусть ограбят.
С такими веселыми мыслями я вошла в квартиру.
Посреди обеденного стола стоял все еще свежий букет лилий. Я понюхала цветы. Они наводили на разные мысли. Но эти мысли нужно было гнать.
Я сделала себе салат с консервированным тунцом.
Потом достала из бабушкиной кладовки вишневый жакет. «Мастерская Васильева. Гостиный Двор. 1892» – значилось на подворотниковой нашивке. Вот винтаж так винтаж. Одно плохо: спинка жакета пострадала от неправильного хранения. Нужно было что-то придумать. Правильнее всего было бы продать его через антикварный магазин. Я надела его. Он был мал мне в плечах, рукава безнадежно коротки.
И я решила не портить хорошую вещь, а порезать какого-нибудь Armani из филоновских закромов. И точно. Нашелся именно Armani. На подоле кремового платья без рукавов красовалось жирное пятно.
Я примерила платье. Оно было точно впору. А что, если действительно попробовать вывести пятно? Я боролась долго. Но, видимо, не зря эти вещи слили за бесценок. Если бы можно было его вывести, это было бы сделано до нас.
Я взяла самые большие и острые ножницы. И приготовилась к ответственному шагу.
«Прости, Джио», – сказала я вслух. И недрожащей рукой придала подолу фалдовую форму текущего сезона. Обшить такой сложный край подкройной не удастся. Я взяла зажигалку и долго и тщательно обжигала тонкий шелк.
Неповторимая изящная линия фирменного силуэта Armani исчезла, стала дискретной и неверной. Нужно было к вновь созданному платью что-то подобрать.
Из отрезанного подола получился маленький шарфик.
В кучке нашелся плащик Burberry. Это была большая удача. Вещи Burberry мало меняются от сезона к сезону.
Проблема была в том, что накладные кармашки и погончики были испорчены чем-то вроде масляной краски темно-синего цвета. Счистить это с нежной клетчатой бежево-кремовой ткани возможным даже не представлялось. Как же быть? И тут меня осенило. В магазинчике Triniti неподалеку я видела сумку Burberry точно такой же расцветки. Ткань была, разумеется, другого качества. Но расцветка и формат клетки совпадали. Сумка была обширная, пухлая, ее бы хватило. Правда, стоила она немало. Но плащик будет стоить гораздо дороже.
Сказано – сделано. Буду учиться у быстрой Кьяры.
* * *
К вечеру мне удалось реанимировать целый ансамбль. Включая коричневые брючки Sportmax, на которые удалось наложить тайные заплатки.
Филонова была счастлива. Она схватила вешалку и побежала в соседнюю парадную в химчистку.
– Тридцать процентиков – твои! – крикнула она, убегая.
– Пятьдесят, – отозвалась я.
– Обсудим позже.
Спать не хотелось.
Поэтому за комплектом последовало черное бархатное платье Yves Saint Laurent с большой дыркой на самом интересном месте. Его спасли круглые вставки из красного турецкого бархата, обрезки которого нашлись у филоновской матери. Наверное, Лорану стало бы дурно, если бы он увидел мое творчество. Но нам с Филоновой было весело.
Поздно вечером позвонил Петров.
– Я скучаю, – сказал он. – Приезжай ко мне.
– Уже поздно.
– Ну приезжай, пожалуйста. Я договорюсь твою малышку поставить на платную стоянку.
– А твоя няня завтра придет?
– Позовем – придет.
– А то поедем с детьми куда-нибудь за город.
– Так звать или не звать?
– А хочешь, в Эрмитаж с детьми сходим? Твои уже были в рыцарском зале?
– Нет.
– Не были или не хочешь?
– Не были, и не хочу.
– О, придумала. Устроим пролетарское развлечение, пойдем в боулинг.
– А почему это боулинг – пролетарское развлечение?
– Ну, простонародное, я имела в виду.
– А я, честно говоря, думал, что боулинг это, наоборот, круто.
– Ну, раз круто, то и пойдем. Только в пять мне нужно будет уйти.
– Куда это, интересно? Я думал, ты на все выходные останешься.
– Я договорилась о встрече, давно уже, отменить не могу.
– Я с тобой пойду, нянька вечером посидит. В ресторанчик какой-нибудь сходим, вкусно покушаем.
– Нет, я тебя взять не могу и освобожусь поздно. Могу прийти к вам в воскресенье утром. Можем в зоопарк сходить.
– А с кем ты встречаешься?
– С важным человеком, по делу.
– Ну можешь сказать, по какому делу?
– Тебе не понравится.
– Почему?
– Потому что я встречаюсь с американским миллионером, который хочет предложить мне руку и сердце.
– Ха-ха-ха. Хватит врать. Ну а серьезно?
Говоришь правду – не верит.
– С хозяйкой своего агентства встречаюсь, беру уроки бизнеса.
– А почему в субботу вечером? Нельзя, что ли, в офисе поговорить?
– Она предложила, я согласилась. Мне же это надо, я и подстраиваюсь.
– А она, случайно, не лесбиянка?
– Нет, не лесбиянка.
– Жаль, а то я бы посмотрел. Ну, сейчас-то приедешь?
– Ну ладно. Приеду.
До Петрова я добралась без приключений.
На этот раз у него было чисто, в холодильнике имелись продукты.
Я приготовила грибную запеканку. Мы выпили вина и улеглись в постель.
Находиться в супружеской постели Петрова мне было неуютно. И когда он уснул, я перебралась на гостевой диван.
Проснулась я среди ночи оттого, что Петров громко кричал:
– Ты вообще понимаешь, сколько сейчас времени? Мне похеру, что ты в Нью-Йорке, хоть в пустыне Гоби. Дети спят, ты в курсе? Я не хочу слышать твои глупости. Ты сломала мне жизнь один раз. Хочешь второй раз все испортить? Только у меня все стало налаживаться! Нет, ты не приедешь в Питер. И документы из суда тебе пришлют на адрес твоего хахаля. Как – бросил? А куда же документы слать?
Петров сбавил тон, и мне стало не слышно. В сторону туалета, а потом обратно прошлепали маленькие пятки. Сначала одни, потом другие.
– Вот ты где. А я испугался, что ты сбежала. Представляешь, Таньку бросил ее немец в Нью-Йорке. Она там одна без копейки денег. И из отеля выгоняют.
– На панель пойдет, – мстительно сказала я.
Петров растерянно смотрел на меня.
– И сколько ей, суке, придется ходить на панель, чтобы купить билет?
– Ты что, идиот? Это она мне – сука. А тебе – мать твоих детей. Позвони в «Мегафон», пусть они тебе узнают, где прямо сейчас можно деньги в Америку послать.
– Ага, ответит «Мегафон» ночью, держи карман шире.
– Позвони Татьяне, пусть продлит отель на сутки. Получит деньги – оплатит.
– Ага.
Зашел Тиша.
– Мама звонила?
– Да, – сказал Петров.
– Она приедет?
– Да.
– Скоро?
– Да.
– Ура! – закричал ребенок. – Никишка, завтра мама приедет!
– Давай спать, – предложила я.
Вскоре Петров снова уснул.
Я собралась, захлопнула дверь и ушла.
Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал.
Аня Янушкевич делится опытом:
Консервированного тунца можно добавлять в любую салатную основу на выбор:
– помидоры, огурцы, зелень;
– яйцо, зеленый горошек, соленый огурец;
– рис, кукуруза, оливки;
– морская капуста, красный перец, майонез.
