Глава 13
ДРАМА НА ОХОТЕ
1
Высшая Школа Космогации занимала целый комплекс зданий, соединенных прозрачными галереями-переходниками. У главного входа возвышался памятник Гагарину, в обширном внутреннем дворе устремлялся в небо «Восток», а рядом замер «Буран», нос к носу с младшим братиком «Клипером».
Вайнштейн благоговейно потрогал шершавый титан реакторного кольца первого в мире фотонного планетоида «Хиуса» и заглянул под высокий свод отражателя. Зеркальный слой отразил его лицо, расплющив и растянув черты.
— Пойдемте, Олег Иваныч! — крикнул Борщев, староста второго курса. — Все уже собрались! Ждут!
— Пойдем, пойдем! — заторопился Вайнштейн.
Улыбчивая девушка с факультета Дистанционного Управления, затянутая в белый халатик, пристроилась рядом.
— А что женщины носят у вас на Периферии? — поинтересовалась она.
— Сплошные комбинезоны, — улыбнулся Олег Иванович. — Простите, как вас…
— Это вы простите, — смутилась девушка, — я не представилась! Меня зовут Клодина Вандаль, но для вас просто Диди!
— Очень приятно, мадемуазель! — галантно поклонился Вайнштейн. — Давненько я не видел рядом молодой и красивой девушки!
— А где вы такую видите? — кокетливо удивилась Клод. — Неужто имеете в виду меня?!
— Ужто, ужто! — засмеялся Вайнштейн, чувствуя, как годы валятся с расправляемых плеч, как легче и приятней дышится рядом с этим стройным, миловидным существом. — Знаете, что первым бросилось в глаза на улицах? Женские прелести! Раньше на платьях тоже делали разрезы, но не до пояса! А прозрачные платья? Это считалось неприличным…
— Что же в этом неприличного? — изумилась Клод.
— Ну, должно быть, это было связано с религиозными пережитками.
— Но я, же не хожу голой! — возмутилась Клод. — У меня тоже есть прозрачное платье.
— Диди, вы прелесть! — улыбнулся Вайнштейн. — Я не был на Земле долгих сорок лет. И прошу простить меня.
— Вот девчонки! — неодобрительно покачал головой староста. — Одними нарядами голова забита!
— А вот и не одними! — показала ему язык Клод. — Между прочим, у меня восемь баллов по астронавигации, а кое-кто и шести не набрал!
Борщев насупился.
— Не ссорьтесь, — сказал Вайнштейн. Клод чопорно кивнула Борщеву, взяла профессора под ручку и с независимым видом зацокала каблучками.
Староста провел Олега Ивановича в просторную аудиторию — амфитеатром возносились ряды скамей и столов-пультов, за лекторской трибуной на подиуме распахивался огромный экран. Ряды были плотно забиты курсантами со всех факультетов — командирского и штурманского, инженерного и станционного, космодромного обеспечения и дистанционного управления. Весь первый ряд был занят преподавателями-звездолетчиками, старыми космическими волками. Многие парни в форме с погончиками стояли в проходах, стайка девушек теснилась у огромного окна, поближе к трибуне.
— Без меня не уходите! — строго сказала Клод. — Хорошо?
— Хорошо, — согласился Вайнштейн, и девушка ускакала к подружкам.
Борщев провел профессора на трибуну и громко оповестил собравшихся:
— Сегодня у нас в гостях сам Вайнштейн, Олег Иванович!
Староста первым захлопал в ладоши, и вся аудитория, включая ветеранов, подхватила этот старинный жест одобрения. Переждав шквал аплодисментов, Вайнштейн сказал:
— Не в доброе время мы встречаемся, друзья, но что же делать? Идет война, она все ближе и ближе к Земле, зримо нарастает прямая и явная угроза… Я не знаю, как донести до вас мои тревоги, мои опасения. Пожалуй, я просто расскажу о том, что с нами приключилось…
Вайнштейн сжато, но точно описал злоключения, выпавшие на его долю вплоть до встречи с экипажем «Доннара», а потом Борщев помог ему вставить кристалл в транслятор, и экран за спиною профессора расцветился красками любительских съемок Гумм-на-Взата. Захват крейсера (старые волки одобрительно крякают). Страшные экспонаты себумских «коллекционеров» (девушки бледнеют, парни сжимают кулаки). Спасение базы на Алте. Бой с флотом прикрытия. Битва с мегадестроерами.
Совсем немного времени демонстрировалась кристаллозапись, но для курсантов и преподов она стала ужасным открытием.
— Мне нечего добавить к увиденному вами, — строго проговорил Вайнштейн. — Земле грозит страшная опасность, и наш долг — встать в строй ее защитников! Вы уж простите за высокий штиль — «долг», «строй»… Просто… Мы не герои и на подвиги не рвемся. Мы — живые люди и боимся смерти, но что, же делать?! Себумы не оставили нам выбора — или мы победим их, или они истребят нас! Всех, до единого! Какой уж тут выбор… Вот мы с Виктором Середой и бросились бить в колокола, поднимать человечество! Признаюсь честно — я почти не верю, что у нас это получится, но хоть совесть будет чиста. Я сделал все, что мог, и врага я встречу на передовой, лицом к лицу или что там, у себумов вместо лиц… Я не боец, и толку от меня будет мало, но я буду стараться. А вот вам, друзья мои, прямая дорога в Доброфлот! У нас мало военных кораблей, а пилотов еще меньше! Некому занимать боевые посты! А теперь решайте…
Курсанты молчали. Потом поднялся седой звездолетчик с серыми пятнами ожогов на лице и забасил:
— А чего тут решать? — он обернулся, оглядел аудиторию и сказал: — Все выходим! Кто домой — привет родным! Кто на войну — собираемся в спортзале штурманского факультета!
Курсанты оживились, задвигались, повалили в коридор. Вдруг оттуда донесся крик:
— Тут ПНОИ! Мы их задержим!
За дверью заблистали голубые вспышки парализаторов, крики умножились, поднявшись на пару октав. Клод подскочила к растерянному Вайнштейну, ухватила его за руку и потащила за собой в подсобку.
— Бегите! — крикнул седой. — Мы вас прикроем!
Задвинув двери, Клод метнулась к окну и подняла раму.
— За мной! — проронила она, спустилась на широкий карниз и пошла боком к навесу над запасным выходом. Олег Иванович поспешил повторить ее путь. Соскочив на гудящий навес, он подбежал к краю и спрыгнул вниз, на траву газона. Земля ударила весьма ощутимо, напоминая — восьмой десяток пошел!
— Скорей! — крикнула Клод и побежала к арке, в тени которой поблескивал глайдер, похожий на гладкую, обкатанную гальку. — Садитесь!
Вайнштейн молча сел. Клод плюхнулась на место водителя и включила двигатель. Глайдер скользнул над землей, поднимаясь вверх и одновременно разворачиваясь. Краем глаза Олег Иванович углядел горбатую черную машину ПНОИ, толпу курсантов, сцепившихся с «чернецами», — люди падали, поднимались, отходили и снова бросались в драку.
— И куда мы? — поинтересовался профессор.
— В степь! — сказала Клод. — Мой брат работает дежурным пастухом на ферме! Спрячемся пока у него!
Глайдер пулей летел над лесами и перелесками, речки так и мелькали под ним, а поселки и города проплывали вдали. Вскоре внизу потянулась степь. Иногда ковыльные волны сменялись громадными зелеными квадратами пастбищ.
Тонкой риской на горизонте показалась наблюдательная башня скотоводов.
— Прилетели! — сказала Клод. — Здесь мой братик работает!
Глайдер быстро одолел последние километры, облетел рабочее место «братика» крутом и опустился под пластмассовый навес.
Клод открыла дверцу лифта, подождала Вайнштейна и нажала кнопку. Кабина скользнула по штанге на жилой этаж и остановилась.
— Жан-Поль! — крикнула Клод, покидая лифт. — Жа-ан!
Она быстренько обежала, все комнаты и вернулась.
— Он наверху, наверное!
И по винтовой лестнице забралась еще выше, в круглую комнату с прозрачными стенами. Вдоль стены-окна тянулись пульты, а сам Жан-Поль стоял снаружи, на кольцевой площадке, окаймлявшей комнату.
— Ага, — удовлетворенно воскликнула Клод, — вот ты где!
Жан-Поль живо обернулся и помахал Клод рукой.
— Привет, Клоди! — заорал он. — Как это ты решилась меня навестить?
— Сама удивляюсь! — сказала Клод. — Знакомься: Олег Иванович!
— Здравствуйте! — расплылся в улыбке Жан-Поль.
— Сразу видно — деревня, — вздохнула Клод. — Это же сам Вайнштейн!
— Не обращайте внимания на мою сестричку, — улыбнулся Жан-Поль, — она из тех, кто шутит всерьез! Я вас сразу узнал, видел передачу с космодрома. Сейчас в прямом эфире такие ураганы… Вся Планета гудит! Люди выходят на улицы, кое-где даже комитеты создают, в ополчение записываются!
— Это хорошо! — обрадовался Вайнштейн. — Расшевелили-таки!
Он вышел на кольцевую площадку и вобрал полные лёгкие сухого, терпкого воздуха степи, пропахшего сеном и полынью. И немножко навозом — куда ж тут денешься… Специфика!
Далеко за горизонтом поднимались в небо серо-белые силуэты гигантских зданий, ажурных и легких — целая гряда этих призрачных форм охватывала степь с запада.
В паре километров к югу степь расчерчивали зеленые концентрические кольца дойных лабиринтов. Стадо как раз брело на вечернюю дойку, подгоняемое шустрыми киберпастухами, плоскими гусеничными роботами, заляпанными навозом и грязью. Серебристая сигара дирижабля высасывала через «соломинку» причальной мачты молоко из подземных холодильников.
— Крестьянствуем, — сказал Жан-Поль за его спиной.
— Хорошо тут у вас, — признался Вайнштейн, — тихо.
— В звездной войне тихих мест нет, — проговорил Жан-Поль.
Вайнштейн удивленно обернулся к нему.
— Я уже подал заявление Середе, — спокойно пояснил Жан-Поль. — Через БВИ .
— Ой, какой ты молодец! — сказала Клод и кинулась обнимать брата.
— Ну, не отсиживаться же! — чуточку побравировал тот. — Ладно, хватит о страшном на ночь! Ступайте вниз, умывайтесь, а я пока соображу чего-нибудь на ужин. Да, кстати, профессор, вы бы вызвали Середу сюда, к нам! А то мотается один, не понять где. Попадется еще…
— Пожалуй, вы правы!
Профессор достал коммуникатор, четко произнес координаты и послал их в экстренном импульсе по сверхсекретному каналу.
Вечером, постанывая от удовольствия, Вайнштейн окунулся в кипень чистых, прохладных простыней, раскинул руки и ноги. В стену-окно пялилась Луна, по внешней акустике доносился шум ветра, сонное мычание да крики птиц. Хорошо!
С тихим шорохом в стену уползла дверь, и порог переступила Клод. Лунный свет красиво высветил каждую ложбинку на ее теле. Первым движением профессора была попытка прикрыться, но он таки переборол себя.
Клод прошлепала босыми ногами и легла к нему, прижалась.
— Диди… — прошептал профессор.
— Что?
— Мне восемьдесят скоро… За что мне такой подарок?
— За что? — Клод поцеловала его. — За все! Вы — бойцы! Воины! Образцы мужественности! Титаны! Витязи! Секс-символы!
— Вы преувеличиваете наши достоинства…
Клод глянула.
— Да нет, — улыбнулась она, — нисколечко!
— Ох, Диди…
Вайнштейн обнял «подарок» и погладил девушку по спине.
— Сколько, по-вашему, мне лет? — спросила Клод, устраивая голову у него на плече.
— Ну-у… — задумался Олег Иванович. — Лет двадцать… Больше? Ну, двадцать три…
— Через месяц мне стукнет пятьдесят семь!
— Не может быть!
— А что такого? Ну? — Клод уселась на Вайнштейна верхом и грозно спросила: — Совесть ваша очистилась?
— Вполне! — ответил Олег Иванович, почувствовав себя куда свободней.
— И мы можем прелюбодействовать?
Вместо ответа профессор опрокинул завизжавшую Клод на постель и стал жадно целовать. Себумы там, не себумы, но маленькое человеческое счастье он заслужил…
2
Середа проснулся часа в три ночи. Его разбудили разноцветные сполохи, дотянувшиеся в спальню из холла. Сполохи ритмично возгорались и гасли, перебегая с пола на потолок. Потом к автокровати подошел домашний кибер и тихо сказал:
— К вам пришли!
— Так… — тяжело проронил Середа. — И много… хм… посетителей?
— Четверо мужчин. Они представились работниками ПНОИ.
— Они вооружены?
— Не имею информации, — честно ответил робот. — Имею косвенные данные о наличии у пришедших мощных и компактных источников энергии. Вероятно, батарей к бластерам или скорчерам.
— Дверь выдержит?
— Входная дверь выдержит воздействие лучевого оружия в течение тридцати секунд.
Середа погладил безмятежно спящую Дану по голове, отвел прядку с ее уха и прошептал:
— Даночка, вставай…
Дана, вздохнула и сонно пробормотала:
— Уже утро?
— Вставай, девочка, за нами пришли!
— Кто? — удивилась девочка.
— Тсс! ПНОИ. Четверо стоят у двери и звонят.
— Что делают?
— Сообщают о своем приходе! — нетерпеливо пояснил Середа. — Быстро встаем и тихо одеваемся! Найди себе что-нибудь походное!
Дана протерла глаза, встала, потянулась и на цыпочках, ломающимся шагом прошла к шкафу. В дверь застучали кулаками, пару раз ударили ногой.
— Быстрее! Тут черный ход есть?
— Нету! — ответила Дана, лихорадочно натягивая короткие широкие штаны и цепляя пальцами ног легкие туфельки, больше похожие на тапочки.
— Вот гадство… — ругнулся Виктор. — Придется прорываться… Плохо.
Он достал верный бласт и передернул регулятор на импульсный режим. Дана с ужасом и восторгом посмотрела на него, и тут ее осенило.
— Дегравитаторы! — сказала она громким шепотом. — Они тут каждому модулю полагаются! Вдруг пожар или что…
Дана пробежала к еле заметной дверце на стыке двух стен — прозрачной и не очень, и открыла ее.
— Заходи скорее! — сказала она.
Середа зашел, и в ту же секунду из холла докатилось пронзительное шипение — «гости» взламывали дверь. Дана поспешно открыла прозрачный шкафчик и достала два широких увесистых пояса — словно десяток печатных книг скрепили ремнем. Середа надел свой и застегнул. Потом оба нацепили кислородные маски.
— И что теперь?
Дана сдернула пломбу с пряжки и показала на кнопку.
— Давим! — скомандовала она.
Виктор надавил и тут же испытал удивительное ощущение — вес покидал его тело. Он оттолкнулся пальцами ног и на целую секунду завис в воздухе.
— Ну, будем прыгать! — выдохнула Дана.
Девушка раскрыла люк наружу, давление сравнялось, и крышка уползла в стену. Из квартиры донеслись громкие голоса.
— Ой, мамочки! Боюсь! — пискнула Дана и стала падать в двухкилометровую пропасть. Середа шагнул следом. Падалось медленно, тяжко, выматывающе. Рядом проплывал громадный «ствол» тысячеэтажника, мелькали подсвеченные стаканы лифтовых шахт и посадочные площадки, приросшие, как грибы-тутовики.
— Осторожно! — крикнула Дана.
Середа глянул вниз. Оттуда наплывала горизонтальная галерея с подвешенными модулями.
— Отталкивайся от стены!
Виктор сгруппировался и резко оттолкнулся. Отлетел метров на десять в сторону, где его поймала Дана.
— Держи меня за руку! Держишь?
Середа нащупал ее ладошку и крепко сжал. И впервые осмотрелся. Город не спал. Полосами света тянулись проспекты, сливаясь, расходясь и перекрещиваясь. Многие дома были обсыпаны многоточиями и пунктирами освещенных окон, гигантские дуги фривеев, прокинутые по-над кварталами, гнули на себе строчки фонарей, по ним стекали высверки фар и стоп-сигналов.
И никому в этом огромном городе не было дела до двух людей, летящих вниз в объятиях дегравитаторов. Город был сам по себе.
Середа глянул под ноги. Снизу наплывал колоссальный выступ. Протянутый на триста метров вбок, он был тускло освещен цепочкой рубиновых навигационных огней.
— Отталкиваемся! Раз, два… три!
Описав пологую дугу, Виктор и Дана приземлились в кольцевом парке, замыкавшем зеленую окружность вокруг тысячеэтажника.
— Не выключай! — шепнула Дана. — Так легче упрыгать! И… раз!
Толчковые ноги распрямились, и Виктор с Даной черными тенями перелетели шелестящую дубраву.
— И… раз!
Второй прыжок был неудачен — Середа запутался в кроне высокой сосны. Кое-как отцепившись от колючих веток, парочка приземлилась на траву, усыпанную хвоей, и тут же взмыла вверх.
— Крыша!
Спереди-снизу наехала плоская полупрозрачная крыша, на которой почивали три глайдера.
— Прыгаем дальше? — спросила захваченная процессом Дана.
— Глайдер водить умеешь? — ответил вопросом Середа.
— Ага!
— Садись и заводи!
Дана тронула прозрачный верх ближайшей машины, в нем протаяло изрядное отверстие. Девушка запрыгнула на место водителя и включила двигатель. Борт глайдера мелко запульсировал.
— Садись! — сказала Дана.
— А куда летим? — спросил Виктор.
— К Курту!
Середа сел рядом с девушкой, и глайдер свечкой ушел в небо. Со свистящим шелестом потянул на запад.
— Курт живет на окраине! — объяснила Дана. — В Одинцове! — она глубоко вздохнула и добавила: — Первый раз я угнала чужую машину…
— Надо же когда-то начинать… — утешил ее Середа.
Дана прыснула, и оба захохотали.
Начало светать, когда глайдер спланировал на широкую песчаную дорожку между двумя рядами коттеджей. Если бы не черные тени небоскребов на востоке, можно было бы подумать, что они очутились на деревенской улочке.
— Я все понимаю, — сказала Дана, откидываясь на спинку сиденья, — кроме одного: почему они вообще пришли? Эти, из ПНОИ?
— Может, это кто другой был? — усомнился Середа.
— Нет-нет, — потрясла головой Дана, — внизу машина стояла, черный фургон! Я видела! Но почему они вломились?!
— А что тут непонятного? — пожал плечами Середа. — Они сопоставили три факта и сделали верный вывод. Ты два раза — два! — вызывала информаторий по закрытой теме! Это во-первых. Во-вторых, ты заказала ужин на двоих. В-третьих, ты первая из землежителей, кто вошел со мной в контакт.
— Ты имеешь в виду — на диване, вчера вечером? — невинным тоном поинтересовалась Дана. — Оба раза?
— Я имею в виду вчера утром, — насупился Середа, — на космодроме!
Дана хихикнула.
— Ладно, — буркнул флагман Доброфлота. — Пошли будить Курта. Хватит ему дрыхнуть.
— Пошли!
Они пробрались во двор одноэтажного коттеджа, плоскую крышу которого затеняли высокие, кряжистые вязы, и постучали. В доме стыла тишина, и Середа уж решил, что в коттедже никого нет, но тут за огромным окном вспыхнул свет, прошаркали шаги, и хриплый голос спросил с великим подозрением:
— Кто там?
— Это я, Дана! — прошептала Ситтель. — Открой, Курт!
Дверь ушла в стену, и Середа увидел невысокого, плотного мужчину лет сорока. Его блондинистые кудри были изрядно прорежены временем, а в синих глазах застоялся страх.
— Дана? — просипел Курт и прочистил горло. — А это кто?!
— Ты что, новости уже не смотришь? Это же Середа! Флагман Доброфлота!
— Вот оно что… — протянул Курт и дернулся, прикладывая палец к губам. — Тихо!
— Да что с тобой, Курт?! — изумилась Дана.
— Вы не ПНОИ ждете? — спросил Середа.
Курт сильно вздрогнул.
— Откуда вы знаете?! — ощерился он.
— Они за нами пришли час назад, — спокойно объяснил Виктор. — Вы нас впустите или как?
— Лучше нам всем уйти! — выдохнул Курт. — У меня тут глайдер…
— Мы на машине! — перебила его Дана. — Пошли с нами!
— А? Хорошо… Я мигом!
Курт скрылся за дверью и вскоре вернулся, одетый, обутый и умытый.
— Пошли! — сказал он и заторопился на улицу. — Вы уж извините, что не пригласил в дом, но… Понимаете… — Курт мучительно искал слова. — Короче говоря, они установили за мной скрытое ментоскопическое наблюдение!
— Не может быть! — ахнула Дана.
— Может… — уныло покивал Курт. — Сам обнаружил. Ментоскоп они на крышу присобачили, под панельку энергоприемника, а выносы протянули в столовую, в спальню и даже в туалетный блок!
— Страшно было? — сказала Дана с сочувствием.
— Не так страшно, как унизительно! — пробурчал Курт. — Меня просто корчило! Раньше подглядывали, подслушивали, но хоть мысли человек мог спрятать! А теперь я весь открыт — читай меня! Качай с меня! Чокнуться можно!
— Они здесь! — крикнула Дана и показала в конец улицы.
Там разворачивался черный каплевидный фургон, похожий на ту машину-гравилет, которую вчерашним утром угнал Середа, только побольше размерами и с округлым горбом наверху. Гравилет развернулся и помчался на троицу, скользя над песчаной дорожкой в зловещей тишине, только блики скользили по гладкому кузову.
— Сматываемся! — крикнул Середа. — Дана, за руль! Курт, прыгай!
Запрыгнув сам, он зарастил колпак. Глайдер взял с места со скоростью отфутболенного мяча.
— Куда?! — отрывисто спросила Дана. — За город?
— В город! И держись пониже!
Глайдер заскользил над улицей, гоня перед собой упругую воздушную волну, вздувавшую занавески в открытых окнах и разворачивавшую листья деревьев обратной стороной.
Здания резко выросли, то разбегаясь по лугам, то кучкуясь. Промелькнула старая МКАД, и Середа крикнул:
— Давай под землю! Вон выход полидука!
— Так нельзя же!
— Давай, сказал!
Таращась от ужаса, Дана вогнала глайдер в подземный туннель. Полосы самодвижущихся дорожек, арки, перроны, световые надписи — все промелькивало в каких-то метрах, и слева, и справа, и снизу, и сверху.
— И докуда?! — крикнула девушка.
— До Антонова — мне Вайнштейн координаты скинул! Это где-то в степи!
— В Заволжье! На глайдере долго!
— А на пассажирский стратолет нас никто не пустит! — подхватил Курт.
— А на грузовой? — спросил Середа.
— Кто же летает на грузовых? — удивился Курт.
— Я летаю! — отрезал Виктор. — Где тут ближайший стратотерминал?
Малость ошеломленный Курт задумался и выдал:.
— В Тушино! Дана, здесь лучше вылететь наружу и обойти центр по Бульварам!
— Я поняла!
Глайдер вынырнул и понесся над тихим Бульварным кольцом, пугая трудолюбивых кибердворников.
— А из-за чего тебя так прессует ПНОИ? — поинтересовался Середа. — Из-за той истории на Теллусе?
— Так вы знаете?! — округлил глаза Курт.
— Ничего я не знаю! — сказал Середа с досадой. — Догадок тьма, а версии — ни единой!
— Я ныряю! — сообщила Дана, и глайдер влетел в зев туннеля. Опять замелькали кабели, светопанели, ниши, колонны, контрфорсы.
— Сейчас Тушино!
Глайдер рванул вверх сквозь четыре яруса подряд, описал дугу и помчал к посадочным площадкам Тушинского аэродрома, где пластались транспортные стратолеты, похожие на плоские сердечки с парой острых килей. Один из транспортников медленно поднимался, два других неспешно загружались, откинув аппарели.
Дана подвела глайдер к транспортнику, на борту которого было выведено крупными буквами: «ЦАС», а ниже помельче: «Центральная аварийная служба». На суставе выпущенной опоры сидел пилот и попивал кофе из прозрачного термоса.
— Куда летит этот борт? — спросил Середа.
— В Сидней, — ответил пилот, изрядно отхлебнув.
— А вы нас по дороге не ссадите? — сладко улыбнулась Дана.
— Нашей группе, — вдохновенно врал Середа, — надо срочно перебросить глайдер! Тормознете в Антонове?
— Ну, если срочно… — протянул пилот и допил свой кофе. — Тормознем! Чего ж не тормознуть… Грузите!
Победно воссияв, Дана скакнула к глайдеру, подняла его и медленно завела в грузовой отсек, где можно было спокойно сыграть в баскетбол.
— Гравизахват не забудьте! — крикнул пилот.
— Когда стартуем? — спросил Середа.
— Да сейчас уже!
Откинутая аппарель медленно пошла вверх, смыкая створ. Курт умело задействовал гравизахваты, укрепив глайдер на рубчатом полу.
— Ну, пока всё, — сказал Середа. — Давай, Курт, колись, что там у тебя на Теллусе приключилось? Кстати, меня Виктором зовут.
— Курт. Курт Зегерс.
Пол мелко завибрировал и качнулся. Середа ухватился за какой-то тюк, принайтованный у борта, и присел. Дана села рядышком, а Курт пристроился напротив.
— Все началось с того, — повел он свой рассказ, — что меня послали в командировку, освещать визит ван Вейдена на Теллус. Колония была совсем молодая, постоянно там проживало человек четыреста, но не в том дело. Просто Теллус был первой колонией, основанной в этом веке. Событие!
Теллус — планета в основном степная. Океана на ней нет, только внутренние моря. По экватору пустыни тянутся, по побережью лески небольшие, с претензией на джунгли. А дальше саванны, прерии… Дикое Поле. Базу ставили у Большой реки, там повсюду влажно, трава вырастает под десять метров! И дичи много… А Рогир — заядлый охотник. На Земле-то охота запрещена, а на Периферии еще можно. Ну и вот… Пока все слетались, пока все церемонии с формальностями соблюдались, директор базы повел Рогира на охоту. На шипокрыла. Это такая тварь размером с корову, с зубастой пастью и крючьями по кромке перепончатых крыл. Я уж не говорю о когтях… Каждый с мой палец, и острые, как бритва!
Зегерс смолк.
— Ну и что там дальше было? — подбодрил его Середа. — Драма на охоте?
— Именно, — помрачнел Курт. — Председатель был очень рад предстоящему сафари. Когда меня увидел, пригласил. Сказал, чтобы я осветил его охоту… Выделили нам пару вездеходов, и поехали мы охотиться… Помню, сижу я на броне танка-транспортера, трава еще метров на пять вверх задирается, трещит под гусеницами, хрустит мокро… И вдруг из зарослей вылетает шипокрыл! Кошмарная тварь! Зубы в три ряда, как шилья, и на оскале! Когти врастопырку, шипы на крыльях воздух ковыряют! Ну, думаю, всё — отписался я! И тут — ба-бах! Рогир из люка палит! Шипокрылу левое крыло оторвало, он грохнулся на броню… Шипит, зараза, кровью и ядом брызжет! Рогир выскочил и ножом его, ножом!
Курт смолк, заново переживая давнее приключение.
— Потом они все пошли гнездовья искать, а я остался. Мне и одного шипокрыла хватило за глаза… Ну, надоело сидеть, пошел размяться. Трава там пониже была — мне по грудь. И вроде уже не так страшно. Гулял я, гулял, пока не набрел на охотничий лагерь. Что-то там варилось такое в котелке, и никого рядом, только разговаривает кто-то вдалеке. Я и пошел на голоса… Иду я, иду и вдруг вижу — человек лежит на траве. Сначала я подумал — отдыхать прилег, там как раз деревца местные росли — безлистные, как саксаул, но с таким ворохом тонких, свернувшихся, как пружины, веточек, что тень была плотной. Подхожу я ближе, а на груди у лежащего кровь! Много крови! Вся грудь красная с черным! И только тогда я узнал его. Это был ван Вейден, и он был мертв.
— Этого не может быть! — пробормотала потрясенная Дана.
— Я и сам так подумал! — горячо заговорил Курт. — Но я не мог ошибиться! Просто не мог! Это был Рогир, я хорошо изучил его лицо, и это родимое пятно под ухом, похожее на букву «Ш», и странный цвет глаз — у него на правом глазу вкрапление было карего цвета, а вообще глаза синие. Это был он! И у него вся грудь была разворочена — четыре или пять импульсов в упор! Он уже был холодным…
И тут приблизились голоса, я дико испугался и метнулся в траву. И побежал… Залез на танк, сижу и дрожу. Вернулся директор базы и сообщил, что Рогир задерживается и прибудет часом позже. Устал, дескать, Председатель Всемирного Совета трапезничать желает! Да, да, говорю, конечно, святое дело! Отвезли меня на базу, а вечером прибыл Рогир… Непонятный какой-то весь… И ходит странно, и рукой по-дурацки машет, говорит так, будто у него рот полон каши. Глаза разъезжаются… Никаких тогда праздничных мероприятий так и не провели, директор базы объявил, что ван Вейден занемог — пострадал на охоте, но ничего опасного, мол, скоро поправится… И полетели мы обратно, на Землю. За весь полет я один только раз увидел Рогира, и он меня не узнал, смотрел, как на пустое место. Прилетели, я отписал материал, но его так никто и не увидел… Да я там ничего такого и не говорил, обычная короткая информашка. Прибыл Председатель. Торжественно встретили. Отбыл. Все! Но и это нигде не прозвучало… Что я только ни передумал за эти два года! — взлохматил себе волосы Курт. — То ли реанимировали все-таки Рогира, то ли я видел его двойника, то ли в обратный рейс отправился зомби, то ли вместо Председателя запустили в существование искусственное существо, копию ван Вейдена, то ли вывели в свет его клона… Мучение! А тут еще эти гады из ПНОИ! Пасут и пасут!
— М-да… — только и сказал Середа. — История…
— Господи, — вздохнула Дана, — сколько страшного за два дня!
— Схожу к пилотам, — поднялся Курт. — По времени мы уже в районе Саратова должны быть…
Он пробрался среди грузов в конец отсека и поднялся по трапу в пилотскую кабину. Дана быстренько пересела к Середе на колени и обняла его за шею.
— Что же это такое творится… — прошептала она.
— Разберемся! — мужественным голосом ответил Середа.
— Скажи, — спросила вдруг Дана, — а у тебя была девушка?
— Она и сейчас есть, — честно признался Середа.
Дана не обиделась.
— Так ты ей изменил?! — произнесла она восхищенно.
— Тебя, по-моему, это приводит в восторг… — проворчал Середа.
— Да-а! Изменял-то ты со мной! Сейчас такой разгул редко встретишь, мы любим спокойно, без учащения пульса, без сухости и запекания губ…
По трапу с грохотом ссыпался Курт.
— Виктор! — крикнул он. — Эти идиоты уже доложили о нас!
— Пилоты?!
— Ну да!
Середа вычурно выматерился и сказал:
— Прости, Дана!
Девушка, впрочем, ничего из сказанного не поняла.
— Аппарель вручную открывается? — спросил Середа.
— Да! — крикнул перевозбужденный Курт.
— А летим мы где уже?
— Скоро Волгу будем проходить!
— Открывай аппарель! Я пока сниму гравизахваты!
— Минутку! — завопил Курт и бросился к глайдеру.
Торопливо открыв капот, он выдвинул один из блоков двигателя, пошарил рукой и выдернул плоскую коробочку. — Это маячок! Для диспетчерских!
— И для ПНОИ! — догадалась Дана. — Молодец, Курт! Мне тоже надо было догадаться! Теперь они нас не заметят!
— Открывай! — махнул рукой Середа и кинулся отключать гравизахваты.
Сходня аппарели пошла вниз, распахивая щель. Заревел воздух, вырываясь в разреженную среду высот.
— В машину! — завопил Курт, цепляясь за борт. — А то выбросит!
Дана кинулась на сиденье первой, Середа ухватил за руку Курта, трепыхавшегося в потоке воздуха, и сунул его на заднее сиденье. Влез сам. Грузовой отсек разгерметизировался, рев стих. За срезом аппарели проплывали величественные степные просторы, расчерченные квадратами челночных пастбищ.
— Donnerwetter! — выругался Курт. — Все из памяти вылетело! Выше ж облаков идем!
— Ладно, проехали! — сказал Середа. — Дана, вперед!
— Есть! — лихо ответила девушка и вывела глайдер в чистое небо.
Машину сильно подбросило, завертело в вихрях турбулентности, небо и степь закувыркались, сливаясь в тошнотворной карусели.
Дана кое-как выровняла глайдер. Впереди и выше летело сердечко стратолета, отливая на солнце серебром. Ниже открывалась равнина, внося в небесную бело-синюю гамму живые зеленые тона.
— Витя… — слабым голосом спросил Курт. — Мне Дана сказала, я не понял… Вам зачем на Серую Фабрику?
— А бойцов вербовать! Добровольцев! — спокойно ответил Середа. — «Негативная формация» к силовым акциям способна, сплошь комбатанты! Вы хоть в курсе, что идет война?
Пораженный Курт прокашлялся и весомо заявил:
— Бойцы — это ерунда! Нужен флот!
— Между прочим, — не выдержала Дана, — Витя с друзьями захватил себумский крейсер!
— Да?! — поразился Курт.
— Да повезло просто, — улыбнулся Середа, — он был полупустой… А скоро пару-тройку своих суперкрейсеров достроим. Будет чем жаб встретить!
— Это так на Периферии себумов кличут! — объяснила Курту Дана.
— А меня запишете? — робко подал голос Курт. — В добровольцы?
— Отчего ж? Можно… Только у нас дисциплина, Курт.
— Так у меня ведь немецкие корни, Вить! Я жутко дисциплинированный тип!
— Ну, тогда ладно! — рассмеялся Середа. — Беру!
На востоке, за зелеными полями и перелесками, показался синий контур Волги. Над нею вставало солнце и красило степь во все оттенки розового. «Да разве можно такую красотищу жабам отдавать?!» — подумал Середа. Ну уж нет!
Глайдер свил петлю вокруг наблюдательной вышки, с балкона которой махали трое, и мягко сел к подножию.
Лифт опустился, навстречу гостям вышел профессор Вайнштейн и выбежала молодая девушка в пилотском серебристом комбезе. С ходу определив флагмана, она кинулась его целовать. Дана не препятствовала.
— Привет, привет! — пропела девушка. — Меня зовут Клод!
— Виктор! — улыбнулся Середа. — Это Дана и Курт! Двух добровольцев я уже записал!
— И я одного! — расплылся Вайнштейн и позвал: — Жан-Поль!
— Жа-ан! — закричала Клод.
Но Жан-Поль не показался. Зато над высокой, в рост человека, травой взмыли черные глайдеры, бликуя, словно черные окатыши. Они окружили наблюдательную вышку кольцом, и над степью разнесся громкий голос:
— Ни с места! Вы окружены! Оружие на землю! Сдавайтесь!
По штангам скользнул лифт, и из кабины выбрался Жан-Поль. Он улыбался чуть натянуто, а руки его никак не могли найти места.
Клод, не говоря ни слова, сорвалась с места. Подскочив к брату, она закричала:
— Это ты их вызвал?! Ты?!
— Я, — не стал скрывать Жан-Поль. — Поверь, сестренка, так будет лучше! Они же как дикие звери, вырвавшиеся из клетки. Надо их скорее поймать и водворить обратно за решетку, пока они не напали на людей…
— Предатель! — захрипела Клод, изо всех сил ударяя брата.
— Тебе там помогут, сестричка… — пропыхтел Жан-Поль, морщась.
— Т-тварь! — бушевала Диди. — Я тебе не сестра, понял, скотина?!
Виктор дернулся, чтобы успокоить девушку, но его движение сочли опасным и открыли огонь из парализаторов…
