Глава 29,
в которой Елена перестает быть мужественной женщиной
Ночь в башне-нураге прошла спокойно. Только Фейруза частенько просыпалась, нарушая чуткий сон Елены, но под утро все устали бояться и более-менее выспались.
Погода, словно извиняясь за вчерашнее, приближалась к идеальной – было тепло, но не жарко, ветерок завевал игриво, море невинно голубело.
Женщины сразу, едва протерев глаза, впряглись в работу. Надо было и дров собрать, и воды принести, и лепешек напечь.
Абдулкерим еще на рассвете ушел на промысел, но, будет ли мясо на обед, неясно, а вот муки было в достатке. Чего ж теряться?
Мелиссина, отряхнув руки, покинула женское общество. Зосту патрикию учили многому, но только не стряпне.
Миновав заросли кустарника, Елена вышла к импровизированному укреплению – на краю обрыва врастали в землю здоровенные глыбы, походившие на зубцы, что окаймляют крепостную стену.
Как раз между ними и устанавливали пранги – те же фальконеты, только по-турецки.
Три пушчонки поставили на вертлюги, а еще парочку – на массивные лафеты. Благо досок и брусьев хватало.
Турки, блестя мокрыми спинами, сосредоточенно долбили и копали щебнистую землю, громоздя невысокий бруствер.
Каравулык вертелся рядом, сильно озабоченный, изредка покрикивая да подгоняя нерадивых.
Интересно, подумала Мелиссина, надолго ли хватит его авторитета?
Пока главный евнух является для турок, спасшихся при крушении, властью, представителем самого падишаха, сохраняется дисциплина, держится порядок.
Но стоит ему дать слабину, как всё пойдет в разлад и развал, а сплоченный отряд обратится в толпу, что равносильно гибели.
– Гуляешь? – осклабился Каравулык.
– Думаю, – ответила Елена. – Надолго ли мы тут? Лично я не собираюсь остаток своих лет провести на этом скучном острове.
Кызлар-агасы помрачнел.
– Я тоже размышлял об этом. Сардиния рядом, можно связать или сколотить плот, но там испанцы. Будут ли они рады нам? Сильно сомневаюсь!
– Остается ждать, надеяться – и думать. Ладно, кызлар-агасы, пройдусь-ка я по окрестностям, огляжусь. Может, лодку раздобуду. Или сундук с барахлом.
Каравулык рассмеялся.
– Раздобудь! Только будь осторожна.
– Всегда! – улыбнулась Мелиссина.
Миновав нураг, она вышла к скалам, спадавшим по южному берегу до кромки бесновавшегося прибоя.
Ну, по крайней мере можно не ждать нападения отсюда – тут ни причалить, ни высадиться.
И Елена потопала к восточному берегу, взбираясь на невысокие холмы, заросшие можжевельником, и спускаясь в сырые низинки.
Птиц было – море. Цветастые и горластые, пичуги словно соревновались между собой на громкоголосость и крикливость.
А вот зверье будто вымерло, хотя следы копытец попадались частенько. Распугали охотнички.
Взойдя на очередной холм, Мелиссина увидала перед собой покатую равнинку, уходившую к востоку и северу и там обрывавшуюся над морем. Обширные луга чередовались с густыми рощами.
Проверять, что за дичь таится в перелесках, Елена не стала, а пересекла равнинку и вышла к западному берегу.
Скалы здесь были самыми высокими, двумя мысами обнимая бухту.
С краю северного мыса, там, где скалы мельчали, переходя в скопище камней, лежал фыркате, похожий на выброшенного кита.
Видно Елене было хорошо – в этом месте скалы расступались, и вниз уходила широкая расщелина, покрытая наносами глины, полосатой от борозд, оставленных дождевыми потоками.
Стоило поскользнуться на этом крутом спуске, и на пляж свалится уже твой труп.
По левую руку от Мелиссины начинался подъем к маленькому плато, где и стоял нураг, – Елене была видна лишь самая макушка башни.
Она уже стала подниматься, когда вдруг послышался довольный голос:
– Ну вот мы и встретились!
Женщина даже не вздрогнула. Она неспешно, даже с какой-то ленцой, развернулась.
Абдулкерим смотрелся очень эффектно на фоне голубой бухты. В ярко-красных шароварах, в потной безрукавке и грязноватом тюрбане, он олицетворял османа-кочевника, безродного пастуха, возомнившего себя потрясателем вселенной.
Абдулкерим учел свои прежние промахи – в руке он держал пистолет.
Короткоствол, которым вооружилась Мелиссина, торчал у нее за поясом.
Выхватывать его и стрелять в обороте она не стала, потому что всё равно бы не успела, а помирать на этом дурацком острове не входило в ближайшие планы Суховой.
– Я же тебе сказала уже, – холодно проговорила Елена, – ищи козу и делай с ней что хочешь.
Ладонь она медленно положила на рукоятку «флинтлока».
– Руки! – дернулся Абдулкерим.
– Боишься меня? – мурлыкнула женщина.
– Еще чего! И хватит болтать! Заголяйся – и на травку! Живо!
Мелиссина пристально смотрела на турка, соображая, как же выйти из щекотливой ситуации.
Абдулкерим, по-своему поняв ее колебания, сказал с поганенькой ухмылочкой:
– Можешь кричать, если хочешь. Тебя всё равно никто не услышит, кроме меня. А мне плевать – хоть заорись!
– Ты дурак? Конечно, ты можешь меня застрелить, если повезет. Но уж я-то тебя точно убью! А оно тебе надо?
– Заткнись, женщина!
И тут Алёна увидела, как из-за скал выглянула остроносая шебека.
По ее палубе бегали загорелые мужики в головных платках-игалях, чалмах и тюрбанах. Пираты?
Решение пришло как бы само собой – Мелиссина нащупала пальцем спусковой крючок и выстрелила, не вытаскивая пистолет.
Дуло смотрело в сторону, и ногу не задело, разве что опалило, зато грохоту было!..
Елена сильно рисковала, но расчет ее оказался правильным – на шебеке сочли, что стреляют по ним, и тут же прилетела ответка.
Абдулкерим сильно вздрогнул, словив пулю, качнулся под звук мушкетного выстрела, стал отступать назад, слабо взмахивая руками, пытаясь поймать равновесие, и упал спиной, полетел по расщелине, закидывая ноги, кувыркаясь и переворачиваясь, сшибая камешки и поднимая пыль.
Мелиссина, державшаяся на линии огня и прикрытая телом «любовничка», метнулась в сторону, подхватывая оброненный Абдулкеримом пистолет.
Но пиратам уже было не до нее – с укреплений вокруг нурага грохнул залп из фальконетов.
Пять зарядов картечи сделали свое черное – мокрое дело, выкосив не менее десятка человек на палубе шебеки.
По еле заметной тропинке Елена бегом взобралась наверх, где столкнулась с Каравулыком.
– Цела? – рявкнул он.
– Они убили Абдулкерима, – быстро доложила женщина. – Вовремя. Кто это к нам пожаловал?
– Толстяк Абдулла! – мрачно улыбнулся кызлар-агасы. – Он наверняка ищет тебя, Хеллен. Толстяк из тех, кто готов затеять Троянскую войну, лишь бы обладать той женщиной, которую видит в своих мечтах.
– Мечтать не вредно, – фыркнула Мелиссина, подхватывая тяжелый мушкет. – А мне такой Парис и даром не нужен.
Пристроившись за обломком скалы, она удобно устроила ружье, прицелилась и выстрелила.
Облако дыма помешало убедиться в том, попала ли она в того, в кого метила.
А в следующую секунду град пуль обрушился на укрепление, высекая росчерки на камне и противно зудя рикошетами.
– Заряжай!
Турки суетливо возились вокруг пушчонок, засыпая порох, набивая пыжи, закладывая заряды картечи или ядрышки.
Подхватив мушкет, Елена махнула рукой женщинам, нерешительно выглядывавшим из-за кустов.
– Сюда все! Будете заряжать!
Выстрелив в расщелину, как через бойницу, по пиратам, Мелиссина тут же передала мушкет в руки Бейхан, торопливо обучая, что и как надо делать, чтобы оружие пальнуло снова.
Каравулык на минутку выглянул из-за укрытия, посылая пулю из роскошного мушкетона, и вздрогнул, зажимая бок. Брызнула кровь.
Елена живо подхватила главного евнуха и подозвала Фейрузу:
– Перевяжи!
Невольница дрожащими руками задрала рубаху Каравулыка, затампонировала рану и перевязала, как могла.
Лицо мавра посерело – так бледнеют темнокожие.
– Елена…
– Лежи, лежи…
– Я хотел сказать… ты – свободная женщина…
– Мой дорогой кызлар-агасы, – нежно протянула Мелиссина, – я и без того свободна, но всё равно – спасибо!
Каравулык слабо улыбнулся и закрыл глаза.
– Зурназен! – крикнула Елена. – Командуй! Кызлар-агасы ранен!
Смуглый осман только глянул на нее и тут же зычно сказал:
– Огонь!
В два приема рявкнули пранги, посылая вниз воющую картечь и посвистывавшие ядра.
Горячий металл вонзался в живые и мертвые тела, разбивал доски палубы или плюхал в воду.
Пираты разбегались по пляжу, ища укрытия в скалах.
– Силахтар! Пилар! К тропе! А то эти гады взберутся наверх!
Мелиссина, вооружившись пистолетом Абдулкерима, который так пока и не разрядила, и мушкетом, только что заряженным Бейхан, бросилась к расселине, где проходила тропа.
Сгибаясь в три погибели, она подоспела вовремя – троица пиратов уже карабкалась наверх.
Выпалив из пистолета, Елена тут же сунула его за пояс, подхватывая мушкет. Грянул дуплет – свою лепту, вернее пулю, внес Силахтар.
«Штурмовики» с проклятиями и подвыванием скатились обратно на пляж, Пилар стрельнула им вдогонку, поражая в спину одного из отступавших.
– Молодец! Так их!
– Заряжа-ай! – разнесся крик Зурназена.
Трижды стреляли мушкеты, и трижды перезаряжались неловкими – пока – руками рабынь.
– Маджар… – негромко позвал Каравулык, и Мелиссина даже вздрогнула – она-то сочла главного евнуха уже почившим.
– Да, кызлар-агасы, – подбежал турок.
– Возьми Зурназена и Коджу Дервиша… Ступайте на борт «Йылдырыма», только так, чтоб не заметили вас… – Каравулык задохнулся и еле выговорил: – Пушки…
– Всё понял, кызлар-агасы! – с жаром воскликнул Маджар и кликнул названных: – За мной!
Мелиссина оглядела поредевшие ряды защитников и кликнула женщин:
– Заменим бойцов. Больше некому.
Бейхан храбро взяла в руки мушкет, прицелилась… А после отвернула лицо, зажмурилась и выстрелила.
Елена отчитала ее, и второй выстрел вышел куда более удачным.
Пираты отвечали, но как-то вяло.
В какой-то момент стрельба вообще стихла, а затем Фейруза завопила радостно:
– Они уходят! Уходят!
Мелиссина осторожно выглянула между камней. Шебека действительно отплывала, медленно разворачиваясь в тесной бухте.
– Они не уйдут… – хрипло сказал Каравулык.
– Молчи, кызлар-агасы, – одернула его Елена, – тебе вредно. Зря радуешься, Фейруза. Пираты и в самом деле не уйдут. Просто они поняли, что наскоком нас не взять, мы тут неплохо укрепились. Скорей всего, они высадятся на северном или восточном берегу и явятся сюда всей толпой – очень жадные и очень злые. Надо перетащить пранги на восточный склон и соорудить новый бруствер. Что, подружки? Вон кайла, вон лопата! И вперед! Надеяться нам не на кого.
Мелиссина выглянула из-за скалы, наблюдая, как шебека медленно вытягивается из бухты.
Трое османов, посланных Каравулыком, до сих пор так и не дали о себе знать. То ли не получалось у них ничего, то ли изловили их, то ли…
В этот самый момент рявкнули две пушки с борта «Йылдырыма». Фрегат был полуразрушен и перекошен, сохранившиеся орудия стреляли под наклоном вниз, даже до противоположного берега пролива достать не могли.
Да только этого и не понадобилось – шебека проплывала мимо фыркате в каком-то десятке шагов, и оба ядра ударили пиратскому кораблю в борт, пробивая его практически в подводной части. Вода так и хлынула в трюм шебеки.
Люди Толстого Абдуллы забегали, заорали, всем бортом дали залп по «Йылдырыму», но останавливаться не стали.
– Молодцы какие! – завопила Фейруза, прыгая от радости. – Они потопили пиратов, да?
Мелиссина покачала головой.
– Это вряд ли, Фейруза. Воды они наберут до черта, но это же моряки, они к таким делам привычные. Законопатят пробоины и только злее будут. Они придут сюда, Фейруза. И мы должны их встретить как подобает. За работу!
Женщины под руководством важничавшего Силахтара принялись долбить и копать, рыть и таскать камни.
Отдыхать было некогда. Вместо рытья, когда руки и плечи утомлялись до полной потери сил, невольницы впрягались в подобие сбруи и перетаскивали фальконеты.
Вскоре вернулись Зурназен и Маджар. Кодже Дервишу не повезло…
Двое здоровых мужчин сразу взялись за дело – натаскали каменных глыб, упрочив насыпь, и даже подняли один из фальконетов на третий этаж нурага, где чернел проем двери.
Оттуда можно было хорошо приветить наступавших.
Мелиссина оглядела женщин. Здорово же они изменились за пару дней! Война, даже очень маленькая, кого угодно преобразит.
– Вот что, подруги, – сказала она. – Кому-то из нас надо сходить в разведку. Шебека повернула к югу. Там они не высадятся – сплошь скалы. Скорее всего, Толстый Абдулла пристанет к берегу восточней. Вот это и следует узнать: где он, когда собирается наступать, сколько бандитов пойдет вместе с ним. И побыстрее сообщить нам. Ну кто пойдет? Или бросим жребий?
– Я пойду, – решительно заявила Пилар. – Отец часто брал меня с собой на охоту, я умею ходить бесшумно, долго бежать, не уставая. Я всё узнаю и вернусь.
– С Богом, Пилар!
Девушка отошла, пропадая между холмов, и вскоре Елена увидела ее бегущей.
– Шустрая! – хмыкнул Маджар.
– Еще какая, – улыбнулась Сухова.
Между тем день близился к концу.
Раскрасневшаяся на бегу, даже как-то раскрепостившаяся Пилар обнаружила пиратов в узком, не слишком удобном заливе на восточном побережье острова.
Толстяк Абдулла даже не помышлял об уходе – сопротивление вводило его в еще пущий азарт, накручивало и возбуждало.
Не менее полусотни вооруженных головорезов готовились выступить по его приказу, но, когда он последует, этот приказ, известно не было.
Скорей всего, пираты нападут на рассвете, как это обычно делают все завоеватели. С другой стороны, кто бы им помешал атаковать нураг, пользуясь темнотой?
А посему ночь прошла тревожно. Яркая луна высвечивала подступы к башне, но серебристо-голубое покрывало лугов пестрело черными прогалами низин.
А вдруг именно оттуда подкрадывается враг?
Пираты собирались долго. Вот уже и солнце встало, докатилось до середины пути в зенит…
И лишь тогда Маджар, стоявший в дозоре, тихо поднял всех – большой отряд приближался со стороны восточного леса.
Пираты шли, соблюдая тишину, хотя уж совершенно бесшумно подкрасться они не могли. И не заметить их было сложно – негде укрыться на плоской равнине.
– По местам! – скомандовал Зурназен и глянул на верхний дверной проем башни – там засел Каравулык.
Затащить темнокожего наверх было очень нелегко, зато теперь, с помощью Фейрузы, кызлар-агасы сможет перезаряжать пранги и стрелять по врагу. Так, во всяком случае, он уверял остальных.
Мелиссина, вооружившись мушкетом, заняла свое место в скалах. С нею отправилась Бейхан, державшая второй мушкет.
Пока Елена будет целиться да палить, Бейхан займется перезарядкой. Всё быстрее выйдет.
Мелиссина посмотрела на Зурназена.
Кто бы мог подумать, что из этого вечно сумрачного, какого-то забитого человека может получиться такой решительный командир?
Причем не из тех, которым лишь бы покомандовать всласть, совершенно не беспокоясь о последствиях, а такое начальство, которое всё тщательно, но быстро обдумывает, прикидывает, какой вариант выбрать, ищет нетрадиционные ходы.
Молодец, короче. Может, и выйдет что из него… Если выживет.
Штурм начался как-то буднично – пираты, медленно придвигавшиеся к нурагу, рассеялись цепью и бросились бегом.
– Не стрелять! – резко сказал Зурназен. – Подпустим поближе! Елена, на тебе правый фланг. Кызларагасы! Бьете в центр!
– Мы поняли! – отозвался голосок Фейрузы, высокий и звонкий.
Пираты были всё ближе, до Елены уже докатывался звук дыхания, шелест травы, мягкий топот. Сейчас…
Сейчас…
– Огонь!
Мелиссина мягко, затаив дыхание, нажала на спуск. Мушкет дернулся в ее руках, как будто предваряя движение разбойника, взятого на мушку, – тот вздрогнул, спотыкаясь, и упал. Готов.
Гулко ударили пранги, но нападающие были настороже и дружно бросились на землю, спасаясь от стригущего полета картечи. Лишь трое замешкались – и упали, изрешеченные.
Пираты открыли огонь, стреляя не прицельно – лишь бы напакостить.
На холме неподалеку нападавшие завозились, устраивая собственный пранги, и тут свое веское слово сказал Каравулык – пушка с третьего уровня нурага выплюнула ядро, поражая одного из вражеских канониров.
Мелиссина тут же подхватила мушкет, протянутый ей Бейхан, и выстрелила, но поторопилась – попала точно в ствол пранги. Пуля глухо звякнула и отлетела рикошетом, задев пирата в одних шароварах. Тот аж подпрыгнул. А ты не нападай!
К полудню штурм выдохся, сражение напоминало вялые перестрелки позиционной войны.
Пиратов было значительно больше, чем защитников нурага, но в том-то и дело, что никто из атакующих не желал досрочно предстать перед пророком. Гурии там или не гурии, а им и на грешной земле неплохо живется! Елена первой заметила корабль, входивший в бухту.
Это была не шебека, а обычный для этого времени флейт или пинас – она не слишком хорошо разбиралась в типах судов.
Главное, что на мачте у этого флейта или пинаса развевался флаг Французского королевства! Это был шанс.
– Зурназен! – крикнула Мелиссина. – Корабль! Французский корабль! Мы спасены!
Правда, турок не разделял ее уверенности в том, что приход корабля – это обязательно позитив.
– Французы как-никак всё лучше берберов, – рассудил Маджар.
– Лучше, чтобы пираты не знали о корабле, – рассудила Пилар, поглаживая мушкет.
– Верно!
Вооружившись одним пистолетом, Елена отправилась встречать нежданных пришельцев.
Крикнуть им, чтобы не шумели? Берберы вполне могли открыть огонь по французам из той расщелины, по которой «спустился» Абдулкерим.
Мелиссина сошла по тропе и неуверенно остановилась. Было боязно одной оказаться среди матросни – европейцы и ныне, и в обозримом будущем ничем не отличались от дикарей.
Навстречу ей, поднимаясь по извилистой дорожке, шли пятеро, одетые, как пираты из суперблокбастера.
Впереди шагал высокий широкоплечий человек в черном камзоле, шитом серебром, в штанах того же цвета, заправленных в ботфорты. Одной рукой он придерживал ножны палаша, другой касался шляпы с пышным плюмажем.
Это было невозможно. Таких совпадений, таких встреч просто не могло быть!
Она узнала Олега по уверенной походке, по выверенным и точным движениям. Шляпа скрывала его лицо, но вот он взглянул на Елену – и замер.
Тут же счастливо улыбнулся, захохотал и бросился к ней. Схватил, стиснул, стал жадно целовать.
– Раздавишь! – пискнула Мелиссина.
Сама обхватила Олега за шею – и расплакалась.
– Ну вот! – нарочито вздохнул Сухов. – Я-то думал, Алёна мне обрадуется, а она в слезы. Где тут моя мужественная Мелиссина?
– Хватит с меня, – шмыгнула носом Елена, – теперь твой черед мужественность проявлять!
Быстро посвятив Олега в суть недавних событий, она смолкла, глядя, как по тропе поднимаются Яр с Пончиком, а следом и «десантура» – Павлик с Женькой.
– Пр-рывет, Ленка! – сразу завопил Шурик и осекся, увидав, как Мелиссина приложила палец к губам.
– Там пираты, – объяснил Сухов. – Яр, мухой на корабль, скажи Бастиану, пускай по тихой разворачиваются. И кликни сюда Прадо с его стрелками, человек шесть или восемь. Бегом марш!
– Есть!
Поднявшись на площадку возле нурага, Олег огляделся, совершенно по-приятельски кивая оборонцам.
Присев около Зурназена и Маджара, он заговорил, переходя на довольно скверный арабский:
– Слушайте меня внимательно. Мой корабль следует к берегам Алжира, там я могу вас высадить. Подходит?
– Вполне! – кивнул Маджар. – Но берберы…
– Мы приблизимся к Варварскому берегу ночью и незаметно высадимся. Если вам известны те места и глубины…
– Известны! – обнадежил его Зурназен. – Плавали.
– Замечательно! Раненые есть?
– Есть! Сам кызлар-агасы схлопотал пулю!
– Главный евнух?!
– Он меня купил в Алжире, – мило улыбнулась Елена.
Олег фыркнул только.
– Это самое, Паха, Жека, – поможете раненому.
Понч… Ну ты сам знаешь.
– Угу…
– Женщины спускаются первыми, затем вы с раненым. Мужики уходят последними.
Тут показался Прадо и с ним пятеро мушкетеров.
– Прадо, занимаешь позиции. Когда все спустятся на корабль, хорошенько постреляйте, чтобы берберам головы поднять было нельзя, и бегом к нам.
– Понял, капитан! – белозубо ощерился чернокожий.
Мелиссина дождалась, пока в проеме входа покажется Каравулык, поддерживаемый Комовым и Лобовым, и поманила за собой Фейрузу.
– Пошли скорей!
– Ой, что-то боюсь я этих французов!
– Там не только французы. А их капитан – мой муж.
– Ах! Это правда?!
– Истинная, беспримесная. Побежали!
Елена вспомнила давние дни в Константинополе, когда вредный базилевс решил любой ценой навредить ей, но тут явился Олег с варягами и всех спас.
Тогда она тоже испытывала похожие чувства – громадного облегчения и драгоценного чувства безопасности.
Олегов корабль покачивался у плоской скалы, самой природой созданной для причаливания – и глубина позволяла.
Ойкая, Фейруза поднялась по сходням на палубу и моментально прикрыла лицо вуалью – уж слишком много тут было представителей сильного пола, веселых и зубастых.
Олег шагнул Елене навстречу.
– Бейхан мне рассказала про стоянку пиратов, – проговорил он, обшаривая глазами скалы, – сейчас мы нанесем им визит вежливости!
Где-то наверху забухали выстрелы. Тут же поднялась пальба со стороны берберов, доносилась она глухо.
– Быстрее, быстрее… – процедил Сухов, барабаня пальцами по планширу.
Прадо не заставил себя ждать – вскоре вся его команда выбежала на пляж и почесала к кораблю.
– Все на борт! Поднять фок, поднять кливер!
Флейт медленно покидал бухту. Мелиссина стояла у борта, провожая глазами скалы и полуразвалившийся «Йылдырым».
Еще одна страничка ее жизни перелистнута…
Выйдя в море, «Ретвизан» прибавил парусов на мачтах и потянул в обход острова – мимо лесистого склона, над которым выглядывала верхушка нурага, мимо скал, прямо к узкому заливу, в котором не развернуться.
В глубине бухты-расселины стояла шебека.
– Понч!
– Всё готово!
– Залп по очереди обоими деками, с носа! Огонь!
Грохнули два передних орудия. Не попадать по неподвижной мишени Шурка просто не умел.
Одна за другой пушки опорожняли стволы, посылая ядра в шебеку, – та только вздрагивала.
В щепы распалась кормовая надстройка. Завалилась грот-мачта. Пара каленых ядер сработала как спичка для костра – из пролома на корме завился дымок, повалил гуще, а вот и огонь показался.
– Пусть теперь сами поробинзонят! – мстительно сказала Елена.
– Право руля! – крикнул Олег. – Курс на остров Галите.
