Книга: Гипноз и магия
Назад: Глава VII. Элементеры
Дальше: Глава IX. Элементалы

Глава VIII. Астральные образы

Все явления, действия и пр. занесены в магнетический свет земли в виде закрепленных образов, которые сами по себе более или менее блестящи. Эти образы подобны таблицам или позитивным клише, которые закрепились в атмосфере астрала индивидуума или того места, где этот образ был произведен, когда он действовал в событиях прошедших или будет происходить, когда дело идет о будущем.
Провидение повсюду действует на свободную волю человека посредством этих астральных образов, указывающих ему явления, которые произведет Рок (когда он действует в будущем). Благодаря этому, человек может в известных случаях избежать грозных опасностей.
Астральные образы видимы или во сне, или в состоянии сомнамбулизма, или в экстазе или даже в известных исключительных случаях в состоянии бодрствования.
Астральный образ может обозначать или одну сцену, или непрерывный ряд их (посредством чередования образов), или один предмет, или одного индивидуума.
Громадное затруднение при рассматривании астральных образов для видящего состоит в различии их, относятся ли они к прошедшему или к будущему. Здесь один из самых тонких вопросов в учении пророческого знания, которое было совершенно организовано в древних храмах у евреев.
Астральные образы могут делиться на:
1. Психометрия. Видение атмосферическое, астрал предмета или индивидуума в прошедшем, посредством контакта с этим предметом или с прахом этого индивидуума.
2. Телепатическое видение. Прямое видение и без контакта явления, происходящего в настоящем, но на большом расстоянии.
3. Идеальное видение. Прямое видение предмета или существа, созданного внушением.
4. Пророческое видение. Прямое видение или в состоянии бодрствования, или в состоянии сомнамбулизма нормального или вызванного предстоящим явлением.
Все это мы сейчас укажем в этих примерах.
Классификация астральных видений во времени:

 

§ 1. Характерности астрального образа

Астральный образ не говорит. Он воспроизводится точно, как образ личности или сцены в зеркале.
Иногда, в исключительных случаях, можно услыхать слова или звуки, но тогда можно отдать себе отчет, что эти слова эхо и прямо не принадлежат наблюдаемому образу. То же самое происходит, если одновременно видеть образ какой-нибудь личности в зеркале (конечно, не самого себя) и слышать звук его голоса в соседней комнате.
Когда явление свободно действует и прямо нам говорит – это уже не астральный образ, а элементер, который и является причиной феномена.
Более того, астральный образ вообще виден только одним индивидуумом, тогда как элементер – нескольким присутствующим (и часто всем сразу).
В одном из своих наиболее оригинальных работ – «Крокодил» – Клод де-Сент-Мартин таинственно описывает свойство разговора Астрального плана, говоря о городе Атланта (песнь 54-я и след.)
Описав все, что находилось в Атланте, начиная с домов и кончая домашней утварью, а также людей и животных, знаменитый философ добродушно подшучивает над физиками, предлагая «научные» объяснения того, что он наблюдал.

 

 

Различные сломанные предметы в «Нечистом» доме.
В каждый раз оккультизм предупреждает секрет замечанием такого рода: «Что касается сияния, которым я наслаждался, проходя по городу Атланте, я могу объяснить его не более вас, не иначе, как напомнив вам, что еще теперь мои глаза полны этим мрачным светом, который я унес во время моего пребывания в теле животного, истребленного нами». Эта последняя фраза намекает на дракона домашнего очага.
Пропустим иронические объяснения, посвященные Сент-Мартином физикам, и остановимся на том, что нас интересовало ранее.

 

 

Астральный образ.
«Наиболее удивительное чудо, между всеми, которые я описал то, что не только все предметы, о которых я вам говорил, найдены сохраненными там во всех своих формах и наружном виде, но я там так же заметил все, что могло дать мне знание характера, нравов, ума, страстей пороков и добродетелей, обитавших в этом городе. Так как тот же физический закон, который все субстанции и тела герметически закупорил в этом городе, не позволяя им вырваться наружу, простер свою власть на сохранение даже слов граждан Атланты, и устроил, что впечатления воплощены и чувствительны, как и все другие предметы, запертые в этой несчастной окружности».
Я не знаю в оккультной литературе более прекрасного описания особенностей, свойственных астральному плану, чем это сделано в описании «Города Атланты» Клодом де-Сент-Мартином.
Предыдущие выдержки хорошо указали, чем мы сейчас займемся.
1) Практик, дошедший до видения астрального плана, видит там все прошедшие события сохраненными (психометрия доказывает это).
2) Эти события и формы, сохраненные в астрале, представляют все характеры предметов, которые были эманированы. В оккультизме их называют Астральными образами.
Эзотерическая доктрина действительно указывает, что так же, как в плане физическом мы имеем тень, которая постоянно сопровождает наше тело, мы одинаково имеем в плане астральном «образ», который еще долго живет после смерти тела физического.

 

 

Астральный образ
Представьте себе зеркало, обладающее способностью сохранять образы, которые оно отражало, с их точными аспектами, цветами, и т. д. и т. д., и вы будете иметь представление о свойствах, приписываемых оккультизмом «астральному плану».
Фотография аналогично открывает нам очень любопытные вещи, сохраняющиеся астралом, так же, как электричество посвящает нас в тайны мироздания, но не представляет их.
Итак, астральный образ имеет решительно все свойства образа, отражаемого в зеркале.
Сначала, мало практиковавший, проникнув в астрал, смешивает эти «образы», очень многочисленные, с действительными существами, которые обитают в этом плане, столь интересном; только практикой учатся различать эти «рефлекты», как называет их Элифас Леви, от существ, двигающихся в нем.
Это различие один из камней преткновения, наиболее опасных, который уничтожает карьеру видящих и пророков; смешение форм инволюирующих к материи, т. е. форм будущего с формами эволюирующими к астралу, т. е. формами прошедшего еще новое препятствие, прибавляющееся к предыдущему.
Но, когда это смешение имеет только в плане астральном, то оно, вообще, опасно только для экспериментатора. Оно опасно, когда при малой практике подходят к проявлению «астрального образа» в плане физическом.
Есть два основных процесса для проявления астрала: первый – довести себя до такого состояния, чтобы проникнуть в него, второй – при помощи известных средств позволить астралу будущего проявиться в плане физическом при всех физических условиях.
Не занимаясь первым случаем, скажем несколько слов о втором.
Астрал не имеет места, это условие бытия, состояния. Итак, астрал в могущественном бытии, как сказал бы Фабр де-Оливэ, везде вокруг нас: он невидимая изнанка всего, что видимо здесь.
Предположим, что мы изучили астральный образ уже несколько времени умершего друга.
Этот образ в «могущественном бытии», в плане астральном и может быть сравнен с образом, который запечатлелся на фотографической пластинке. Образ в этом чувствительном слое; но наши материальные глаза неспособны заметить его.
Почему?
Потому что он не открыт.
Чтобы открыть его, изображение нужно поместиться в темноте, или, по крайней мере, при помощи известных световых лучей заставить действовать на чувствительный слой физико-химической флюиды.
В магической практике абсолютно то же самое.
Но вместо физико-химических флюидов нужно употреблять только витальные, их можно взять у невропатического существа, усыпляемого, как при спиритических сеансах, или у животного или в какой-либо другой живой субстанции, так при магнетических опытах.
Если эти условия хорошо выполнены, то образ вызванного существа проявится в плане физическом, показываясь всем присутствующим и, даже более, способен быть сфотографированным, совсем как рефлекс существа в зеркале способен действовать на чувствительный слой фотографического клише.
Этот образ заимствует себе средство для проявления только в жизненном динамизме, которым он напитывается только временно. Он хорошо проявлен, но неотфиксирован.
Как же тогда различить, спросите вы меня, астральный образ от реального существа?
Shakespeare объясняет это различие. Астральный образ (фантом Банко в Макбете) не говорит, совершенно, как отражение в зеркале. Это то, что Гомер назвал тенью; элементер, наоборот, проявляется сам, действует и говорит. Опыты Кроока над Кати Кинг (Katie King) очень замечательны с этой точки зрения; с другой стороны, Shakespeare очень хорошо устанавливает это различие по фантому Гамлета.
Отсюда видно, сколько все эти технические стороны оккультизма требуют размышления и изучения.

§ 2. Астральные образы прошедшего

Психометрия
Хотя в Европе мы достаточно хорошо знаем явления магнетизма и спиритизма, любопытно удостоверить, как мы отстали в изучении психометрии. Само имя этого искусства – воспринимать невидимое – почти неизвестно современным ученым, посвятившим себя научному изучению оккультных явлений.
Мы считаем, что психометрия доходит единственно до видения астральных образов, живущих в магнетической атмосфере вещей или существ прошедшего. Эти образы при первых опытах быстро исчезают, и только постоянная практика позволяет фиксировать их довольно долго перед воспринимающим центром. Мы приложили все наши усилия и в предыдущих работах и в нашем журнале «Initiation» для распространения изучения и практики этого искусства. Сейчас же мы предложим из «Almanach du Magistre» за 1895–1896 гг. превосходный этюд П. Седира по этому важному вопросу.

 

Психометрия.
Психометрия предоставляет развитие и упражнение божественных способностей человека. Это темная сфера интеллекта, который содержит ответы оракулов, как заявления сомнамбул, пророчества святых, как догадки пытателей Рока, таинственные предчувствия и внезапные впечатления, которые управляют поведением многих людей, как предчувствия смерти или несчастья, как таинственные влияния, которые беспокоят известных объектов, – все это освещается знанием психометрии, которая учит человека о восхождении этих трансендентальных сил, над которой еще до сих пор насмехаются философские теории. Точно так же выражается доктор Бьюкенен (Buchanon) во введении своего «руководства к психометрии»; он полагает под этим обозначением чувствительность такой же, как ее понимает Райхенбах[Райхенбах der Sensitive Mensch.], сомнамбулизм дю-Преля[К. дю-Прель. Философия мистики.], Телепатия[Gurneu. Myers и Podmor Phanthasms the Lioing.], явлениями которых уже занимался Кант, Шопенгауэр, Гартман и монисты. Профессор физиологии в Бостоне, Иосиф Бьюкенен (Joseph-Rhodes Buchanon), казалось, первым открыл этот путь исследований и опубликовал его в 1849 г. в своем «Gournal of Man»; по этому вопросу найдется еще немного справок в немецком журнале «Сфинкс» (май 1887 г. и март 1888 г.), который содержит сообщение доктора Hulbe-Schleiden, относящееся к психометрическим опытам, произведенными им над крестьянкой из Remgten'а; наконец, тот же журнал (10-й и 11-й тома) опубликовал целую серию статей г-на Людовика Дейнгарда, президента психологического научного общества в Мюнхене, собранную позднее в брошюру, настоящие выписки которой – только анализ и перевод[Л. Дейнгард. Психометрия.].
Книга профессора Бьюкенена именуется «Началом новой цивилизации» и посвящена «Всем мученикам Истины, Религии и Свободы». Вот приблизительный экспериментальный путь, которого она придерживается: какие-нибудь субстанции (сахар, соль, перец) положены в руку «чувствующего», который различает их вкус, как если бы он держал их на языке, слабительное или рвотное, завернутое в бумагу и положенное на руку, производит у него то же действие, как если бы он их проглотил: «чувствующий» клал свою руку на голову каждого из присутствующих и эти контакты давали ему для каждого лица другое впечатление, «чувствующий», мог даже оставлять небольшое расстояние между своей рукой и головой испытуемого, помещая в этом промежутке металлический проводник. Один из наиболее интересных опытов состоял в следующем: пишется письмо кем-нибудь и помещается между руками «чувствующего», его просят сообщить свои ощущения, тогда он описывает характер написавшего так ясно и определенно, как это мог бы сделать один из друзей писавшего, наиболее осведомленный. Бьюкенен замечал, что эта совсем особенная чувствительность нервной системы наиболее развита в жарких климатах.
Вторая часть «руководства к психометрии» посвящена практике и объяснению этого открытия и, наконец, третья часть описывает ее этическое значение.
Если за Бьюкененом признают заслуги, как пионера психометрии, нужно не менее отметить и американского ученого биолога Вильяма Дентона, первым предпринявшим практику этой способности по различным отраслям знания: географии, биологии, палеонтологии, археологии и астрономии.
Бьюкенену следовало бы сделать выговор за очень большой энтузиазм его «Божественной науки», как он говорит[Jourman of man.]. Он не приложил достаточно усердия, чтобы избегнуть в своих исследованиях всех причин ошибок, как например передачи мыслей. Его главная цель заключается в достижении диагнозов характеров и в хорошем развитии пророческих способностей. Он удивительным образом проводил вторую часть этой программы в лице своей жены, хотя она занималась этой наукой только несколько месяцев.
Что касается отгадывания характеров, то это может быть произведено психометрией только, если имеется контакт рукописи с пальцами или лбом субъекта, но, если Бьюкенен писал имена лиц знаменитых или известных ему, даже умерших, его жена не приводила в действие свои психометрические способности в чистом смысле этого слова, в этом случае ее способности ясновидения можно было приписать передаче мысли.
Дентон описал результат почти двадцатилетних исследований в очень интересной работе[Вальям Дентон журнал. Soul of Fhiags.]. Его субъектами были жена, сестра и сын. Его книга содержит громадную массу опытов, между которыми находится много касающихся археологии и палеонтологии, полученных благодаря психометрии. Эти ребяческие рассказы, выходившие из уст малообразованной женщины или ребенка, сделали ученых недоверчивыми, тем не менее, они заслуживают более внимательного исследования.
Опыты Дентона производились следующим образом: перед началом сеанса предмет прикладывали к середине лба, на 2 сантиметра от бровей, глаза были закрыты, субъект находился в обыкновенном состоянии бодрствования и ясно сознавал все, что происходило вокруг него, он часто указывал образцы, рисовал то, что замечал или продолжал свой рассказ. Если образец состоял из сыпучего тела, достаточно было приложить ко лбу субъекта то, что держится на смоченном пальце, если исследования были направлены к звездам, направляли лучи наблюдаемого светила опять-таки на лоб субъекта. Дентон говорил, что он часто довольствовался своим сыном Sherman'ом, десяти лет, но он никогда не внушал ему никакой идеи, не прибавлял ничего к тому, что было в его рассказах.
После исследования мы подходим к важному вопросу, не оказались ли эти психометрические попытки простым чтением мыслей. Так как эти феномены только совсем недавно были подчинены строгой научной критике авторами Phantasms of the Living, можно бы думать, что Дентон не имел представления о феноменах передачи мыслей. Но что это не так, мы увидим из следующего[The soul of lings, т. II, стр. 67.].
«Наиболее обыкновенным проявлением психометрических феноменов является передача мыслей. Я не сомневаюсь, что известные индивидуумы могут следить за мыслями других. Эту способность уже более 30 лет назад узнали в месмеризме. Может статься, что психометрические описания являются под влиянием тех, кто направляет их. Но мне часто случалось во время опыта испытывать сильные впечатления, которые не оказывали ни малейшего влияния на психометрические отчеты».
Если скептический читатель и далее расположен рассматривать нижеследующие примеры, как продукты мальчишеской или женской фантазии, которая никаким образом не может быть принята серьезно, он сможет отбросить предположение, что Дентон располагал несколькими субъектами, что при исследовании он пользовался ими совершенно независимо одним от других, отчеты которых по одному и тому же предмету постоянно сравнивались и находились в полной солидарности. Он, таким образом, испытывал всех трех членов своей семьи, указанных выше, предлагая каждому в отдельности кусок слонового зуба; этот обломок был найден в золотых россыпях Колумбии, в Калифорнии, на глубине 20 аршин под слоем лавы. Три психометра одинаково рассказали об ужасном вулканическом извержении, происшедшем во время охоты на гигантских слонов (мастодонтов), устроенной людьми с длинными волосами[Для закоренелого скептика этот способ контроля был бы недостаточен. Для большей убедительности он просил бы не только перемены субъектов, но и направляющего лица. Очень жалко, что это не было предусмотрено в настоящем случае.]. Я не предлагаю здесь все эти три рассказа, вследствие их небольшого интереса, но хочу привлечь внимание геологов и палеонтологов на очень много численные опыты Дентона в этом направлении и, наконец, для публики, менее знакомой с этим, и передам рассказ о разрушении Помпеи, событии более ближайшем к нам и по времени, и по расстоянию, чем доисторические извержения в допотопной Калифорнии.
Для молодого Sherman’а последнее зрелище должно было быть интереснее, чем разрушение улиц Помпеи. Его археологические знания естественно были ограничены, хотя, как и все мальчики, он больше предпочитал общество дикарей, чем людей культурных; его отец (17 октября 1872 г.) вложил ему в руки обломок цемента из дома Sallust`a в Помпеи. Вопреки или даже вследствие естественной наивности описаний ребенка правдоподобность его видения имеет много удивительных сторон. Несвязность рассказа и отсутствие связи в мыслях по причине продолжительного перемещения места и предмета не характеризует в то же время простоты ребенка, но отвечает скорей характеру, который замечается у большей части психометров.
Молодой Sherman дал подробные описания и, как узнано позднее, точные города Помпеи: его строений, реки, кораблей, жителей, их костюмов, магазинов, праздников, кушаний, театров, процессий, пожаров, описал всю городскую жизнь. Все это развертывалось перед глазами молодого ясновидца, как панорама; любопытные читатели найдут в труде Дентона[Том II, стр. 181, 232, 241 и след.] наиболее полные подробности, избегшие, насколько возможно, передачи мысли.
Я не буду дальше распространяться о примерах исследования Дентона. Наши читатели имеют некоторую опытность в этом; а других очень трудно заставить верить, хотя этим они могли бы ограничить немного область Неизвестного. Когда Дентон простирает свои исследования вплоть до планет, он контролирует тремя психометрами, абсолютно независимыми один от другого, существование жителей Марса, как он нам передает между другими вещами, описание их аэростатов – это, может быть, сообщения любопытные, но нисколько не убедительные. Пусть не более полагаются на мнение Дентона, когда он предполагает, как совершенно доказанное сходством свидетельств нескольких психометров, существование той или другой вещи абсолютно недоступной обыкновенным чувствам. Европейские читатели потеряют доверие к такой системе исследования. Поэтому перевод вышеупомянутой книги доктора Бьюкенена был бы очень полезен: он нас научит, как психометрическая метода была открыта и мало помалу обработана.
Оставим в стороне эти исследования и постараемся поскорее проникнуть в методу, которая их вдохновляла. Спросим, как можно развить в себе такую чудесную способность, которой мы, без сомнения, обладаем в скрытом состоянии. В «психометрических опытах», указанных выше, издатель выражается следующим образом по этому вопросу: «психометрические способности встречаются и у богатых, и у бедных, во всех классах общества, так же как и у тех, у которых способности притупились или исковеркала их жизнь. Упражнение легко развивает этот дар: напр., держа на лбу, прежде чем посмотреть подпись или содержание полученных писем, и отмечая в порядке особенности пола, возраста, лица, осанки, характера того, кого принимают за пославшего письмо, проверяя сверх того точность этих предположений. Тот, кто не развивает эту способность подобными упражнениями или кто не имеет терпения их развить, легко найдет среди окружающих лиц, особенно женщин, у которых столь превознесенная европейская культура не совсем уничтожила эту чувствительность или это духовное состояние, которым располагает естественный человек».
Масса вопросов просятся на уста того, кто прочел, без сомнения, с некоторым недоверием, рассказы молодого Дентона. Его отец справедливо захотел сверить эти рассказы с более действенными опытами одного очень развитого психометра и сообщил во 2-й части своей работы вопросы, наблюдения и внушения, которые он проделал со своими субъектами; сейчас мы рассмотрим это немного подробнее.
M-me Дентон спросили, видит ли она при психометрических сеансах так же, как и обыкновенно. «Почти так же, – ответила она, – но часто явления проходят передо мной с быстротой молнии, как движущаяся панорама. Тогда невозможно описать контуры предмета, как бы он ни был важен». Далее она открыла, что эти сцены можно напряжением воли делать неподвижными. Она произвела опыт, в котором образ, на котором остановился ее внутренний взгляд, стал абсолютно неподвижным.
Иногда, наконец, психрометр оставляет свою роль немого и пассивного наблюдателя, для него не существует более, как кажется, недеятельности. В состоянии обыкновенной пассивности он может в течение целых часов внимательно рассматривать прелестные или отталкивающие картины, проходящие перед его внутренним взором.
M-me Дентон была подвержена, как говорит, в ранней молодости поразительным видениям; тогда она их объясняла очень просто заодно со своею матерью, приписывая их давлению глазных яблок из-за засорения век; но когда эти феномены произошли с открытыми глазами в темноте, она должна была отбросить свою теорию и узнала действие внутреннего чувства. Ее поразило сходство между ее состоянием и состоянием сомнамбулы или замагнитизированного индивидуума; когда же она ознакомилась с записками профессора Бюханона по психометрии, она тайком попыталась узнать автора одного письма, положив это письмо в темноте на свой лоб. Она приготовила несколько писем около своей постели, легла, потушила свет, взяла одно из них и положила его на лоб, она тотчас же увидела образ одного из близких друзей, пишущего за столом; тогда она решила, что попытка удалась, зажгла свет, и, о какой обман! Письмо, которое она держала в своих руках, было от рабочего, совершенно отличное от строк друга, которого она заметила. Она заснула обескураженной. Но что же открылось на следующий день. Письмо, которое послужило ей для опыта, лежало в пакете на другом, присланным другом, о котором она и думала. След более могущественной интеллектуальной личности запечатлелся на соседнем конверте. Затем она возобновляла подобные опыты и постоянно имела успех.
Но замечаются ли такие видения при свете дня или только в темноте? Чем совершеннее темнота, чем хуже видно окружающее, тем точнее явление, – говорит m-me Дентон. Это напоминает нам опыты Райхенбаха. Каких усилий не употребил исследователь, чтобы добыть каждый светящийся луч в свой черный кабинет. M-me Дентон рассказывает, однако, случай дневного видения: это было мгновенное чувствование на перроне железной дороги вагона, наполненного путешественниками; вагон действительно прошел через минуту перед их глазами и остановился; когда путешественники сели в поезд, она могла убедиться в тождественности их лиц с представившимися ей при галлюцинации.
M-me Дентон не имела необходимости в магнитизировании, чтобы передать мозгу или органам необходимую степень чувствительности. Если гипнотизер знал происхождение испытуемого предмета, он почти наверняка передавал его сознанию субъекта, и тогда уже не было больше психометрии в чистом смысле; если он его не знал, чувствующий находился тогда постоянно в своем расположении духа и тогда его личные способности могли только ослабнуть.
В своих ответах на подробные вопросы, предложенные ее мужем, m-me Дентон настаивала на множестве предметов, толпившихся перед ее психометрическим взглядом в таком большом количестве, что нельзя было уловить подробностей. Свет, который освещал их, был похож на обыкновенный, отражаясь и рассеиваясь, как он; если этот свет силен или первый падает прямо на лицо субъекта, видения слегка помрачаются. Тот же экспериментируемый предмет может дать очень разнообразные световые эффекты. Наконец, нужно еще отметить целый перенос психометрии в месте и во времени ее видений? обычная трансформация «там и иногда» ее обыкновенной речи, – «здесь и теперь», описаний.
Другая серия вопросов напрашивается относительно слуховой роли в психометрии. М-mе Дентон, не имевшая особенно тонкого слуха, говорила, что часто слышала беседу лиц, удаленных на 40 или 50 лье от места, где она не может установить различия между этими двумя родами слуха, так же как и при двух родах видения. Наконец, она оканчивает свои опыты общими рассуждениями о преимуществах, которые общество может извлечь из психометрии, приобретая, таким образом, наиболее справедливое мнение, посредством которого отражается и повторяется каждое движение, каждое слово, даже мысль. В заключение мы предоставим самому Дентону прорезюмировать нам результат его долгих и терпеливых трудов[Denton, т. Ш, стр. 347.].
«Кажется, что так же, как есть материальная вселенная, есть также духовная, т. е. вселенная, которая содержит все, что есть, как и все, что было. Здесь – горы, которые исчезли прежде возникновения Альп и Анд; все реки, которые здесь катятся, находятся там, прозрачный поток, низвергающийся с покрытых лесом вершин вплоть до величественного течения; несущего свои волны или в озеро, или в океан. Там – полипы, поднимающие из глубины вод свои древоподобные окаменелости, и водяные лилии, которые иногда сгибают свои стволы, как волнующиеся теперь колосья наших плоскогорий. Все цветы, которые никогда уже не распустятся, все птицы, которые никогда не запоют, эти блестящие листья и мелкие насекомые, летающие над ними, – все там. Нет ничего настолько неважного, чтобы не быть сохраненным.
Там также краснокожие прародители, которые в прошедшие эпохи проходили по поверхности этого континента, охотясь за степными буйволами, пронзая своими копьями рыб и оленей кремневыми стрелами. Ацтеки с их кровавыми религиями, нежные Тольтеки, которые им предшествовали и совершили свое переселение из Мексики в Верхнее Озеро и выкопали медные рудники за 1000 лет до того, как первый испанец поставил свою ногу на эту землю; каждая работа, которую они созидали, движение, которое они предпринимали, каждое слово, сходившее с их уст – там. Там и Египет с миллионами своих работников, которые в сумерки сереньких времен открывали галереи своих лабиринтов, воздвигали воздушные пирамиды; там – все кочевники полей центральной Азии, направлявшиеся к лесной Европе и разрушившие ее только по праву сильного».
«И все, что существует, ощутительно для нас. Мы видим горы и наблюдаем течения рек, мы погружаемся в бездны океана и здесь исследуем его обитателей, мы охотимся с индейцами, плаваем в их лодках и отдыхаем в их вигвамах, мы слышим удары мотыг в глубине рудников Верхнего Озера и осязаем прошлое, которое кажется нам навсегда потерянным».
«Таким образом, психометрия удовлетворяет почти всецело нашу жажду знания, приятнее и легче, чем современные методы: останки Шекспира дают нам в продолжение одного получаса больше представления о нем, чем это сделали его биографы в течение 2-х веков. Камень из Иерусалимских улиц является библиотекой, которая содержит всю историю еврейского народа. Я видел, как опилки медного ножа открыли одному ребенку всю историю Верхнего Озера (я не сомневаюсь в его правдивости, видя согласие рассказов абсолютно независимых одного от другого психометров). Наиболее скрытые факты доисторических времен появляются на свет. Для открытия их мы употребляем только наше духовное зрение».
«Истории многих национальностей, о которых мы никогда не слыхали, описаны благодаря ей. По обломку из Египта, величины не больше горошины, мы больше можем изучить о фараонах, чем все иероглифы скажут о них, или по Champollion и Lepsius, передавшим нам свои знания. Кусок вавилонского осколка может воскресить древних жителей берегов Евфрата и заставить продефилировать перед нашими глазами Ассирию, существовавшую за 4000 лет».
«Психометрия может раздвинуть границы всех знаний. Люди современной науки сейчас разберут ее с презрительным предубеждением…»
«В то же время ее назначение удовлетворило бы человека, огражденного от наиболее скептических предубеждений. Дентон пользовался ею в 1860 году в Пенсильвании для изучения геологии, и постоянно с возрастающим успехом она сослужила бы еще большую службу в астрономии».
«Но не надо воображать, что эти результаты могут быть достигнутыми без продолжительных и тщательно обставленных исследований. Когда следят за прогрессами психометра, то контроль состоит в сравнении его слов со словами присутствующего, который знает происхождение экспериментируемого образца. Я заметил, что довольно важные детали проходят еще не замеченными у психометра через 5 или 6 опытов. Необходима громадная осторожность при утверждениях, если слова субъекта не могут быть проверены или могут быть только сопоставлены с показаниями других субъектов. В известных исследованиях лучше, чтобы психометр совсем не знал о происхождении образца, но чем прошло больше времени, чем больше развивается его способность, тем достовернее и лучше результаты».
«Психометрия заставляет нас отдать справедливость классу людей, которые не достигли ее до сих пор. Я хочу сказать о «чувствующих», этом небольшом народе между человечеством, который видит то, чего другие не могут заметить, которые избегают некоторых лиц и мест, не имея данных обосновать такое поведение. Между нами есть такие, которые не могут оставаться в купе железной дороги, если не сидят около окошка, и которые падают в обморок в церквях или собраниях. Другие не могут спать, если голова их не обращена к северу, прикосновение меди или латуни неприятно им. Этот класс людей предназначен при некоторых заботах дать очень хороших психометров. Сумасшедшие дома содержат в себе иногда лучших из тех, которые при надлежащем обращении заняли бы места между наиболее почтенными пионерами науки.
Женщина, которая естественно более чувствительна, чем мужчина и, без сомнения, обязана многими мыслями своим духовным способностям, может ждать многого от психометрии. Вместо того, чтобы проводить время в рисовании карикатур на человеческую природу или читать их (19/20 романов ничего другого не представляют) – она может выучить истинную историю человеческого рода, может заставить по своей воле пройти перед глазами прошлое, оживить исчезнувшие народы.
Невозможно, чтобы психометрические способности могли быть утилизированы только немногими из нас. Смерть не должна тушить этот божественный свет, который, без сомнения, освещает подобную будущность только в прошедшем, которое он открывает нам.
«Вот великолепные чертоги, создание которых, величественность и украшение, должны были занять у архитекторов бесконечное время. Вот залы, достойные быть жилищем ангелов, и отельные места, расположенные в наибольшем удобстве для тех, кто жил в этом жилище. Должно ли это здание быть разломанным, когда им воспользовался едва один из тысячи. Нет, эти собственности нашего ума доказывают нам существование духовного мира, к которому они привязаны и в котором жизнь будет продолжаться при более счастливых условиях. То, что психометр заметит здесь внизу, постепенно и с некоторыми подробностями мы сможем в один день дополнить средоточием своих мыслей и получить отсюда прогресс и счастье».
Так Дентон восхищается будущими последствиями своих опытов. Известно же то, что психометрия – первая попытка спавшего до сих пор в нас самих могущества: действие его открывает перед взглядом исследователя бесконечный горизонт, новый след для охотников знания, новые источники для искателей истины.
Такое настоящее состояние наших чувств. После опубликования нашего первого учения (март 1892 г.) такие же опыты были произведены в независимой группе эзотерических Знаний двумя членами группы практической магии[Седир Almanach de Magiste, 1892 г.].

§ 3. Коллективная Психометрия, опыт теурга Филиппа

В известных случаях, когда располагают очень большой властью над миром невидимым, возможно заставить целое общество сознательно созерцать астральный образ.
Мы видели реализацию такого феномена несколько раз, ею управлял теург Филипп в Лионе и одно из этих явлений мы предлагаем нашим читателям.

 

Видение прошедшего[Initiation, декабрь 1895 г.]
Мы заимствуем этот рассказ из отчета Школы Магнетизма в Лионе, управляемой профессором Филиппом.
Один из учеников спросил у своего учителя, почему Бог, столь милосердный, допускает революции и войны, где столько несчастных погибло и умирает под огнем ружей и пушек, а также закалываются штыками.
На этот вопрос учитель ответил: «Но вы, значит, не помните, когда я вам объяснял, что смерть была страшна только для тех, которые окружали субъекту перед его уходом из числа смертных. Не говорил ли я вам, что вам предоставляется клише и вы, как автоматическая машина, исполняете Божью волю. Я вам объясню, что сделается с этим клише после определенного времени.
Не спросили ли вы меня, увидят ли день конца всего, что есть. И я вам ответил на этот вопрос. Не спросили ли вы, что это было за клише. Я вам сказал это. Не спросили ли вы меня еще, не можете ли услыхать голоса и музыку, выходящие из такого клише. Не вспомните ли вы этого в битве при Ватерлоо, когда этот достойный памяти день предстал перед вашими глазами. Некоторые из вас, не видели ли они и не слыхали совсем ясно. Вспомните крики, скрежет зубов несчастных раненых, не чувствовали ли вы запаха сожженного пороха и не видели ли его дым. Все, кто были при этом сеансе, не слыхали ли они грохота барабанов, грома пушек и ружейной стрельбы. Вы меня спрашиваете, страдают ли раненые еще с того времени, действительно, это ваше право, но я не должен заходить так далеко, знайте, что здесь у нас не больше, чем в других мирах или землях, все имеют одну жизнь и мнимую смерть, и в действительности она является только метаморфозой. Клише Ватерлоо не умерло, оно истинно, оно живет, и не было создано только для нас, но также для других народов, других миров и других земель.
Все те, кто передали слово Бога, вам сказали, что Он добр и справедлив, они вас защитили от осуждения Его творений, и если будете справедливы, вы поймете, что не осудите Его, так как найдете их справедливыми. Если вы еще более справедливы, вы будете жить Им и для Него.
Если вам было дано увидеть и услыхать и ваша любознательность удовлетворена, вы должны отплатить, но платою большей, чем получили. Я хочу сказать, что вы делаете все, что можете, во внимание любви, которой обязаны вашему брату, чтобы воздать добром за зло, но, если вы зрело обдумаете, вы поймете, что могли сделать еще лучше, поэтому-то я и говорю, что нужно платить больше, чем вы это можете».

§ 4. Астральный образ настоящего

Телепатия
Если психометрия была мало изучена современными учеными, совсем не то произошло с телепатией или видением астральных образов, относящихся к настоящему независимо от расстояния.
Например: мать живет в Лондоне, тогда как ее сын в Индии, если с этим сыном что-нибудь случается, мать внезапно видит в Лондоне то, что в то же время происходит с ним в Индии. Явление состоит или просто из образа сына раненного или умершего, или из видения сцены всего происходящего, следуя более или менее интенсивной связи зрительницы с планом астральным.
Отсюда имена «Живых фантомов» (Phantasms of Livings), данное этим явлениям англичанами, и «Телепатические галлюцинации» (tele – далеко, patere – чувствовать), данное этим явлениям некоторыми французскими учеными. Но оккультизм, который знает истину существования этих явлений, никогда не поколеблется усмотреть в них астральный образ, какое бы ему имя не давали остальные.
Если этот астральный образ находится в связи с настоящим, он определяет явление телепатического порядка.
Вот несколько опытов, которые укажут ключ телепатических видений.
Попытка сверхфизической передачи мысли, сообщенная Антуаном Шмоллем.
(Сфинкс, III, 14 февраля 1897 г.
С немецкого перевел Ivon de Loup).
«Следующие попытки были все произведены вечером, при свете, у меня (III avenue de Villers в Париже) при помощи г-на Стефана Мабира, флотского офицера в отставке, m-lle Луизы М. и моей жены. Сверх этих лиц один молодой офицер – г-н Д. присутствовал при нашем первом опыте. Мы поместились в столовой, рисунок которой ниже (фиг. 1) указывает внутреннее ее устройство.
Опыты мы производили следующим образом: лицо, назначенное воспринимать впечатления от предметов опыта (рисунки или материальные предметы) садилось, повернувшись спиной к остальным в углу Р., где ему завязывали глаза. Для ясности, я назову это лицо «пассивным», так как его роль сводилась к восприятию психических впечатлений, тогда как задача других лиц, «активных» состояла в том, чтобы создать эти впечатления концентрированием взгляда и энергичным желанием. На фиг. № I, II обозначает лицо пассивное и А.А., активные. Я, однако, скажу, что в течение трех первых опытов, действовали только два активных лица, помещенные в А. А., О – рисунок или предмет, составляющий гвоздь опыта. Лампа Л., помещена в привешенной арматуре. Стрелки указывают направление взгляда.

 

 

Астральный образ
Объяснение Сфинкса
После того как «пассивный» удобно уселся в углу Р., на расстоянии трех метров от стола, и когда ему завязали глаза, один из активных рисует крупными штрихами какую-нибудь фигуру на листе белой бумаги, которую горизонтально кладут на столе в «О». Однако мы узнали, что такое помещение рисунка невыгодно для успеха опыта и при шестой попытке мы устанавливали рисунок вертикально. С другой стороны, как было сказано выше, активные взгляды которых, выходя из А.А., чтобы достигнуть «О», перекрещивались под прямым углом, были помещены на одной и той же линии в А., один около другого, чтобы избегнуть по возможности даже самого малейшего расхождения между направлениями взглядов.
Повязка, закрывающая глаза, не должна быть завязана очень сильно, так как иначе давление на глазные яблоки причинит блистание, которое повредит хорошему результату. Эта повязка имеет целью препятствовать только прямому видению, а для этого и не надо сильного давления на глаза. Вместе с тем «пассивного» настоятельно просили закрывать глаза только наполовину, чтобы не слишком утомлять, орбитные мускулы. Семь последних опытов были произведены с материальными предметами: в этом случае крайне необходимо, чтобы на столе не было видно ничего другого, что могло бы влиять на мысль «активных» (14 оп.).
Во время опытов в комнате царствовала полная тишина: «активные» беспрерывно созерцали предмет и концентрировали всю свою силу воли на желании воспроизвести перед завязанными глазами «пассивного» желаемый образ. Пассивному предложили всецело отдаться ожиданию видения: следовательно, тщательно избегать всякого умственного усилия, стараясь представить себе форму предмета.
Само собой разумеется, что прежде чем снять повязку с глаз «пассивного», предмет прятали, исключая случая неудачи, когда не было произведено никакого впечатления. Предметы ставились на стол без всякого шума: кроме того, стол был покрыт толстым ковром, так что «пассивный» не мог уловить ни малейшего звука при их установке.

 

 

В конце сеанса было составлено подробнейшее описание хода и особенностей феноменов.
Вот некоторые подробности о присутствующих лицах: Mlle Луиза М. 25 лет, подвижная и веселая; моя жена 39 лет, очень спокойного характера; г-н Мобир 59 лет, серьезный, размышляющий, осмотрительный в своих суждениях. Что же касается меня, мне 43 года, нормальной конституции, исключая чрезмерной нервозности.
Перед началом мы условились между собой, чтобы каждый старательно остерегался иллюзий и особенно преувеличений в полученных результатах. Мы просто хотели знать, до чего мы можем дойти в этом вопросе, и снисходительное преувеличение результатов мало помогло бы нам в этом.
Затем до сих пор мы не могли получить доказательств, что один из нас предрасположен сделаться медиумом и сомнамбулой. Несколько подобных попыток, которые мы испробовали в последнее время, остались без всяких результатов. Возможный медиум, если он существует у кого-нибудь из нас, не достиг еще момента своего развития. Никто из нас не был скептиком относительно вообще психических явлений; но также, если мы не чувствовали себя в праве отрицать предыдущие, которые, будучи констатированными, подтвердились компетентными учеными, мы склоняемся однако более или менее к рассмотрению этих феноменов, как результата субъективной натуры.
Далее найдут рассказ о происхождении материальных образов, которые проносились перед закрытыми глазами «пассивного» в течение нескольких минут даже четверти часа. Сначала в комнате появлялся светящийся рефлекс неопределенной формы: этот запутанный образ, казалось, прогрессивно конденсировался; он исчезал и снова появлялся через более и более короткие промежутки; начали усматриваться формы, которые определялись с минуты на минуту, до тех пор, когда наконец было произнесено: «Теперь я думаю, что вижу то-то».
Когда попытка, казалось, не должна была иметь успеха, «пассивный» приближался к нам с завязанными глазами и протягивал руки двоим активным, тогда как третий заключал цепь. Но этот процесс казалось, по крайней мере, у нас, не производил никакого действия. Интенсивность образов от него не увеличивалась, и, если ни один из них не появлялся ранее, мы не получали лучших результатов от образования цепи. Для окончания, скажем еще, что не было существенного различия между расположениями исследователей чтения мысли и что в течение опытов эта способность ни у одного из нас не сделала хорошего прогресса.
/. – 20 июня 1886 года.
Активные: Г-н Мабир, лейтенант Д., г-жа Шмолль.
Пассивные: г-н А. Шмолль.
Предмет. На стол положены очки в золотой оправе.
Результат. После 8 – 10 минут: «Я вижу что-то похожее на искры или на маленькие молнии».
Замечание. Активные, после общего согласия, приписывают это видение отражению световых лучей, которые, благодаря боковому освещению, проходят в их глаза.
//. – 31 июля 1886 года.
Активные: Г-н Мабир, m-lle Луиза, г-жа Шмолль.
Пассивные: г-н А. Шмолль.
Предмет. Фиг. 2.
Результат. «Я вижу какую-то круглую вещь, круг, контур которого, кажется, суживается снаружи во внутрь». После паузы: «Движение окончилось, форма круглая или скорее эллиптическая».
Заметка. Г-н Мабир нарисовал сначала наружный контур фигуры, утолщая внутреннюю сторону толстыми штрихами пера.
///. – В тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-н Мабир.
Предмет. На столе перочинный ножик.
Результат. Неудача. Через четверть часа г-н Мабир снимает повязку и заявляет, увидев предмет, что, не замечая никакой формы, он произвольно думал о перочинном ножике; он сожалел, что не сказал об этом перед тем, как снять повязку.
IV. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Мабир.
Пассивные: Г-н А. Шмолль, Предмет. Фиг. 4.
Результат. Через четверть часа: «Это похоже на китайский веер из бамбука; можно также сказать, что это сердце, острие которого удлиненно в стебле», и я нарисовал, не видя оригинала, изображение 3-й фигуры.
V. – 4 августа 1886 г.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Мабир.
Пассивные: Г-н Шмолль.
Предмет. Фиг. 3.
Результат. – Я вижу 4 касательных круга… Нет, это две 8, которые скрещиваются под прямым углом». После промежутка в несколько минут, во время которого мы образовали цепь: «Теперь я вижу только половину предыдущей фигуры». Поэтому я нарисовал изображение четвертой фигуры.
VI. – 12 августа 1886 г.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-н Мабир.
Предмет. Фиг. 5.
Результат. «То, что я вижу, мне напоминает спираль; я не могу ее очень хорошо описать, но постараюсь нарисовать».
VII. – 20 августа 1886 г.
Активные: Г-н Мабир, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: М-llе Луиза.
Предмет. Фигура 6.
Результат. «Я вижу 2 прямые линии, которые образуют угол, обращенный то вниз, как А, то вверх, как V». Промежуток в несколько минут. «Это оригинально». Я вижу теперь две фигуры, соединенные остриями». После этих слов m-lle Луиза снимает повязку и рисует 6-ю фигуру.
VIII. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-н Мабир.
Предмет. Фиг. 7.
Результат. «Это не очень ясно, трудно описать; я вижу ряд убывающих тупых углов, вставленных один в другой: это мне напоминает горную цепь, как она начерчена на географической карте». После этого г-н Мабир рисует 7-ю фигуру.
IX. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Мабир.
Пассивные: Г-н Шмолль.
Предмет. Фиг. 8.
Результат. После четверти часа. «Я вижу две ясно расходящиеся линии, совершенно похожие на те, которые видны на Западе двойного кратера Луны». Через 3 минуты. «Теперь это два острых угла, почти прямых, входящие один в другой». Я нарисовал 2 рисунка 8-й фиг.
Замечание. Вертикальная линия оригинала не была видна.
X. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-н Мабир, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-жа Шмолль.
Предмет. Фиг. 9.
Результат. «Я вижу яйцеобразный предмет, очень маленький, с точкой посередине». (М-llе Луиза и я отвечаем хохотом, г-н Мабир серьезен). Но г-жа Шмолль тотчас же поправляется и говорит: «Вы совершенно правы, потому, что теперь я очень ясно вижу совсем какую-то другую вещь вроде трех прямых углов, покрывающих один другого». Г-жа Шмолль снимает повязку и рисует обе фигуры.
Замечание. Тогда только г-н Мабир рассказывает об удивлении, которое он испытал при описании первой фигуры; его первоначальное желание было нарисовать не фигуру из зигзагов и начальную форму глаза. Как это видно по фигуре, второе изображение представляет 3 прямых угла, не один за другим, а один в другом. Число и форма этих углов остались затем те же.
XI. – 24-го августа 1886 г.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-н Мабир.
Предмет. Фиг. 10.
Результат. Г-н Мабир видит нечто вроде полукруга, похожий на хвост кометы, но спиралеобразного строения, как туманное пятно: он воспроизводит изображение 10-й фигуры.
XII. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-н Мабир, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-жа Шмолль.
Предмет. На столе поставлена гиря из латуни в 500 граммов.
Результат. «То, что я вижу, похоже на огарок свечи, без подсвечника, но она, должно быть, горит, так как я вижу искры на ее верхнем конце».
Замечание. На верхней части предмета, обозначенной стрелкой, все «активные» видели лучи, отражавшиеся от бокового освещения (гиря была заново вычищена): увиденная форма заметно приближалась к оригиналу, если представить только ее контуры.
XIII. – Тот же вечер.
Активные: Г-н Мабир, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: М-llе Луиза.
Предмет. Мои золотые часы без цепочки положены перед нами без всякого шума, они повернуты к нам обратной стороной; циферблат нарисован римскими цифрами.
Результат. Через 5 минут. «Я вижу круглый предмет, но лучше описать его не могу». Во время следующей паузы я поворачиваю часы без малейшего шума, теперь мы видим циферблат. М-llе Луиза тотчас же восклицает: «Вы, наверное, смотрите на часы, которые висят над пианино, так как я очень ясно вижу циферблат с римскими цифрами».
Замечание, Из всех результатов, достигнутых до сих пор, этот последний – самый замечательный. Тиканье часов ничего не могло передать. Даже активным было невозможно его различить вследствие беспрерывного шума экипажей на улице и m-llе Луизе, сидящей в 5 метрах от них, тем более нельзя было услышать его.
XIV. – 10 сентября 1886 г.
Активные: М-llе Луиза, Мабир, г-жа Шмолль.
Пассивные: Г-н Шмолль.
Предмет. На стол положена книга в восьмую часть листа.
Результат. Полная неудача. Я решительно ничего не видел.
Замечание. Перед началом сеанса мы не освободили стол; книга была окружена другими предметами и поэтому плохо освещена.
XV. – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-н Мабир, г-н Шмолль.
Пассивные: M-me Шмолль.
Предмет. На столе – свеча в 20 сантиметров длины.
Результат. Через 8 минут. «Я хорошо вижу какую-то вещь, но не достаточно ясно, чтобы сказать, что это. Это длинный и беловатый предмет». «Какой длины?» – спросил г-н Мабир. M-me Шмолль указывает нам движением рук приблизительную величину предмета, но, не имея возможности сказать точно, она прибавляет: «Длина около 20 сант.» Ее спрашивают некоторые подробности. «Я вижу только палку, но на одном конце должно быть золото, потому что оно блестит» (свеча не была зажжена).
XVI. – Тот же вечер.
Активные: Г-н Мабир, m-me Шмолль.
Пассивные: М-llе Луиза.
Предмет. Фаянсовая чайная чашка.
Результат. Через 5 минут. «Это не рисунок, а материальный предмет. Я очень ясно вижу маленькую вазу, кружку или чашку».
XVII – Тот же вечер.
Активные: М-llе Луиза, г-жа Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: Г-н Мабир.
Предмет. На стол поставлен гриф.
Результат. Через 20 минут: «Мне представилось довольно беспорядочное изображение. Однако думаю, что вижу нижнюю часть бокала». (Пауза). «Теперь я ничего не вижу» (Новый промежуток в 5 минут). «Теперь я вижу другую форму: две кривых линии в форме дуги, помещенные симметрично одна против другой». После этого г-н Мабир рисует фиг. 12.
Замечание. Нижняя часть оригинала была, очевидно, замечена сначала, затем верхняя.
XVIII. – Тот же вечер.
Активные: Г-н Мабир, m-me Шмолль, г-н Шмолль.
Пассивные: М-llе Луиза.
Предмет. Бинокль г-на Мабира.
Результат. Через 5 минут: «Я вижу два круглых отверстия вверху, которые не касаются». М-llе Луиза рисует фигуру 13.

 

Всего мы произвели 25 опытов, между которыми выбрали 18 предыдущих. Полученные результаты, без сомнения, оставляют желать лучшего; однако, надо заметить, что во множестве случаев изображение представляет характерные основы оригинала, очень близкие к действительности. Говоря начистоту, нет ни одного случая, где бы не было абсолютного противоречия между формами изображения и оригинала. Этим явлением мы можем убедить себя, что активные, концентрируя свой взгляд на данный предмет, передают его образ, более или менее близкий к оригиналу, на духовную сетчатую оболочку пассивного лица и считаем безусловным, что простое желание (бессознательное или преднамеренное) не даст вышеуказанных результатов.
Мы продолжим эти психические опыты, и будем надеяться, что такие же подобные возникнут в других семьях, так как прежде чем наука сможет подойти к симптому этих феноменов, столь мало известных и в то же время столь важных в анемической жизни, необходимо будет доставить материал эмпирических явлений, по-возможности, полный.
Конечно, говоря правду, не легко, как это можно бы думать, найти среди окружающих несколько лиц, которые бы сумели оценить важность этих опытов и отнестись к ним с надлежащей серьезностью и необходимой настойчивостью; но вам не должны помешать небольшие усилия, когда следует осветить примеры, точное название которых может быть приведет нас к физиологическому демонстрированию нашего трансцедентального «я».

 

Идеальное видение
Мы зашли в строй астральных образов, видений, созданных внушением.
Действительно, когда экспериментатор, внушивший что-либо загипнотизированному субъекту, не беспокоится о скрытом механизме этого феномена, оккультист, верный своему обыкновению, должен установить теорию этих явлений, благодаря сокровенному слиянию традиции и своего личного опыта.
И вот, внушение представляет по последнему анализу витализацию образа, идеи под влиянием приказания воли (внушающего) психических центров организма (внушаемого).
Образ создан в плане астральном и только в этом плане его заметит таинственная чувствительность субъекта.
Когда я говорю спящему субъекту: «Вы сейчас увидите розу», и своим словом витализирую образ розы в плане астральном, и эта роза, хотя и сформирована в простой астральный образ, кажется реальной субъекту, как если бы она существовала в плане физическом. Мы не говорим, что здесь действует галлюцинация, так как образ розы существует реально, хотя и в плане, отличном от плана физического. Здесь же идеи так же просты, как и истины для нас, но они будут поняты официальной наукой только через десятки лет. Так как здесь идет речь о витализированной идее, которая живет, видимо, под влиянием внушения, мы назовем ее не галлюцинацией, но видением идеи, идеальным видением[См. выше учение о внушении. «Ощущение замагнетизированного».].

§ 5. Астральный образ, относящийся к настоящему

Пророческое видение
Астральный план заключает в клише или образах направление событий текущего времени так же хорошо, как фантомы прошедшего. Мы говорим направления, потому что человеческая воля может всегда изменять астральное клише. Мало упражнявшемуся созерцателю почти невозможно различить возраст астрального клише и узнать, относится ли оно к настоящему или прошедшему. Этого не бывало даже в древности, когда школы пророков функционировали по строгим и определенным правилам. Новейшие пророческие видения ощущают этот недостаток.
Как пример мы выберем видение, относящееся к особенному случаю. Оно случилось с одним скептиком, которому пришлось констатировать его.
Астральный образ.
Превосходный периодический журнал, который мы часто имели случай рекомендовать нашим читателям, «La Revue des Revues» опубликовал в N от 15 сентября 1895 года следующий рассказ, в котором наши читатели, изучающие оккультизм, узнают то, что традиция назвала астральным образом.
82 См. выше учение о внушении. «Ощущение замагнетизированного».
Преступление.
«В то время, лет 10 назад, я был судьей: я только что окончил длинную и трудную задачу расследования ужасного преступления, вызвавшего ужас во всей местности; ночью и днем, в течение нескольких недель, во сне и наяву, я видел только трупы, кровь преступников.
Я отправился, все еще под влиянием этих кровавых воспоминаний, отдохнуть на маленький курорт, который был спокоен, печален, угрюм, без шумного казино с беспорядочным гульбищем, в глубине наших местных гор.
Каждый день я покидал X…, теряясь в громадных дубовых лесах вперемежку с буком и огромными соснами. В этих праздных прогулках мне случалось совершенно заблудиться, потеряв из виду между высокими стволами вершины деревьев, которые помогали мне находить дорогу к гостинице.
Однажды при наступлении ночи я вышел из лесу на уединенную дорогу, которая вилась узкой лентой между двумя высокими горами; скат был крутой и в ущелье, сбоку дороги, было только место для маленького ручейка, катящегося по скалам множеством каскадов к равнине. С обеих сторон бесконечный лес, мрачный и молчаливый. Придорожный столб указывал, что X… было в 10 километрах отсюда; это и была моя дорога, но утомленный шестичасовой ходьбой и терзаемый сильным голодом, я стремился сейчас же найти ночлег и ужин.
В нескольких шагах виднелся уединенный бедный трактир, двор для ночлега извозчиков, на червоточной вывеске которого было написано: «Свидание друзей». Я вошел.
Единственная зала была дымна и темна. Мой приход приветствовали геркулесового сложения хозяин с отвратительным желтоватым лицом и его жена, маленькая, черная, с подозрительным и угрюмым взглядом, одетая почти в рубище.
Я спросил ужин и, если возможно, постель. После очень и очень плохого ужина под недоверчивым и инквизиторским взглядом хозяина, скрытого в тени жалкой лампы, светившей очень скверно, но взамен испускавшей копоть и тошнотворный запах, я последовал за хозяйкой, которая привела меня через длинный коридор и лестницу в комнату, расположенную над конюшней. В этом скверном домишке, затерявшемся среди леса, далеко от всякого жилья, нас было, наверное, только трое: хозяин, его жена и я.
Я обладаю осторожностью, доходящей вплоть до робости, – это, безусловно, вследствие моей службы, которая беспрестанно заставляет меня думать о прошедших преступлениях и возможных смертоубийствах. Заперев дверь на ключ, я тщательно осмотрел всю комнату, кровать – скорее смертный одр, – два деревянных стула и почти совсем скрытую шпалерами дверь, снабженную замком, но без ключа. Я ее отпер, она выходила на лестницу, терявшуюся в темноте. К двери я придвинул на случай, если бы ее пытались открыть снаружи, стол из белого дерева, поставив на него сломанную лоханку, служившую для умывания; сбоку я поставил один из стульев. Таким образом, через дверь нельзя было войти, не наделав шума. Я лег спать.
После такого дня, я глубоко заснул, как это и понятно. Вдруг я внезапно проснулся; мне показалось, что открыли дверь и, открывши ее, толкали стол; я думал даже, что заметил отблеск лампы, фонаря или свечи, блеснувший в пустом отверстии замка. Не совсем проснувшись, я вскочил, как сумасшедший, и крикнул: «Кто там?» Ничего: тишина и полная темнота. Я решил, что сделался игрушкой воображения.
Долгое время под влиянием страха я не засыпал. Затем усталость взяла свое, и я заснул тяжелым, гнетущим сном, прерываемым кошмарами.
Мне снилось, что я вижу комнату, где находился; в постели – я или другой, не знаю; освобожденная дверь открывается и входит хозяин трактира с длинным ножом в руке; сзади на пороге комнаты стоит его жена, грязная, в лохмотьях, скрывая свои черные пальцы от света фонаря; хозяин направляется к кровати волчьим шагом и вонзает свой нож в сердце спящего. Затем оба: муж, держа труп за ноги, и жена, держа за голову, спускаются по узкой лестнице; и еще одна интересная подробность: муж держал тонкое кольцо фонаря в зубах. Я внезапно проснулся, лоб мой был покрыт холодным потом. Через щели ставней лучи августовского солнца наполняли комнату. Это, без сомнения, мне и показалось светом фонаря; спустившись вниз, я видел одну хозяйку, молчаливую, угрюмую, и я радостно ушел, как из преисподней, из этого плохого трактира, чтобы вдохнуть на большой дороге чистый воздух сосен под лучезарным солнцем среди щебетания лесных птиц.
Я больше не думал о своем сне. Три года спустя в одном журнале я прочел заметку, которую едва разобрал, состоящую из следующего: «Банщики и население X… очень взволнованы непонятным и внезапным исчезновением г-на Виктора Арно, адвоката, который восемь дней назад, отправившись на несколько часов в горы, не вернулся в свою гостиницу. Теряются в догадках этого невероятного исчезновения».
Почему странная связь мыслей опять привела мой ум к моему сну в трактире? Я не знаю, но эта ассоциация идей еще более усилилась, когда через три дня тот же журнал сообщил мне следующие строки: «Найдены некоторые следы г-на Виктора Арно: 24 августа, вечером, его видел один извозчик в уединенном трактире «Свидание друзей». Он расположился провести там ночь. Был опрошен хозяин, репутация которого более чем подозрительна и который до сего дня хранил молчание о путешественнике. Он утверждает, что последний покинул его трактир в тот же вечер и никогда не ночевал у него. Вопреки этому уверению, среди населения начинают ходить странные слухи. Говорят о другом путешественнике-англичанине, исчезнувшем шесть лет назад, С другой стороны, маленькая пастушка уверяет, что видела, как жена содержателя трактира 26 августа бросала в лужу, скрытую деревьями, окровавленное сукно. Здесь тайна, которую было бы полезно осветить».
Не удерживаясь больше и терзаемый неведомой силой, которая мне внушала, вопреки моей воле, что мой сон представлял ужасную действительность, я возвратился в X…
В X… магистратура под влиянием общественного мнения вела розыски без всяких данных. Я попал в кабинет моего сотоварища, следственного пристава в тот же день, когда должны были выслушать показания моего старого хозяина. Я попросил позволения остаться там во время его показаний.
Жена содержателя трактира, войдя в кабинет, без сомнения, не узнала меня, она даже не обратила никакого внимания на мое присутствие.
Она рассказала, что действительно один путешественник, приметы которого сходны с приметами г-на Виктора Арно, пришел 24 августа в их трактир, но он не оставался у них на ночь. Впрочем, добавила она, в трактире есть только 2 комнаты, и в ту ночь обе они были заняты извозчиками, уже выслушанными при следствии.
Внезапно прервав ее, я воскликнул: «А третья комната, над конюшней?»
Трактирщица нечаянно вздрогнула, и показалось, что будто бы узнала меня. Я одним духом, с отважной наглостью, продолжал: «Виктор Арно лег в этой третьей комнате. Ночью вы вошли вместе с мужем, вы несли фонарь, а он длинный нож; вы взошли по лестнице из конюшни, открыли потайную дверь, ведшую в эту комнату; вы оставались на пороге, тогда как ваш муж отправился убить путешественника, чтобы украсть его часы и портфель».
Я рассказал свой сон, приснившийся 3 года тому назад; мой коллега слушает меня в изумлении; что же касается женщины, она была, как окаменелая, испуганная, с чрезмерно открытыми глазами, стуча от страха зубами.
«Затем оба вы, – добавил я, – взяли труп, ваш муж держал его за ноги, вы за голову; вы его снесли по той же лестнице. Чтобы светить себе, ваш муж нес фонарь, держа его за кольцо зубами».
И тогда эта женщина, устрашенная, бледная, с подкосившимися ногами, спросила:
«Значит, вы все видели?» Затем, дико отвергнув дальнейшее объяснение, она замкнулась в абсолютное молчание.
Когда мой коллега повторил свой рассказ ее мужу, этот последний, решив, что его выдала жена, закричал со страшной руганью: «Ах, с…, она мне заплатит за это».
Итак, мой сон сделался ужасной и поражающей действительностью.
В конюшне трактира под толстым слоем навоза нашли труп несчастного Виктора Арно и рядом с ним человеческие кости, может быть, исчезнувшего при подобных и столь же таинственных условиях шесть лет назад англичанина.
И, может быть, мне также готовилась та же участь? В течение ночи, когда мне это приснилось, может быть, я действительно слышал, как открывали потайную дверь, может быть, видел свет в пустом отверстии замка? Или все это было только сон, воображение? Я не знаю, но не могу без явственного страха думать о подозрительном трактире, затерявшемся на большой дороге, среди громадных сосновых лесов, и так странно уживающийся с прекрасной природой, с ручьем, журчащим каскадами, капли которых сверкают на солнце, как бриллианты.
Александр Берард. Сновидение-откровение. (Телепатия[Из «Review of Reviews» (Initiation, май 1892 г.).]).

 

Карл Дениер, живший в Крадоке, баптист и президент, в последние годы своей жизни Союза Баптистов в центральной Африке, скоропостижно умер на улице, отправляясь исполнить свои религиозные обязанности в субботу утром, 23 мая 1891 г.
Г-н Дениер был воспитанником Gurier's Collegiu в Англии, имел около 34 лет и был одним из наиболее приверженных пасторов колонии.
Он оставил после себя вдову с четырьмя детьми. Я счастлив сказать, что собрание выдало значительную сумму денег его семейству. Город, в котором я живу, отстоит от Крадока на 3.000 лье. В своем приходе я знаю брата г-на Дениера, молодого человека 25 лет.
Его имя Иван Дениер и служит он чиновником в рудниковой компании Reer'a. Г-н Иван Дениер – человек очень здоровый, и характер его имеет все, что есть наиболее прямого и достойного уважения.
Перед смертью брата Иван работал всю ночь.

 

Первое сновидение
В четверг утром, 21 мая, между 7 и 9 часами, он грезил, что находится в зале, где лежал его умерший брат; он слыхал тяжелые шаги приближавшегося к нему человека. Он вышел в коридор и увидел там могильщиков, ожидавших тело, в котором он узнал своего брата.
Второе сновидение
В пятницу утром, 22 мая, он грезил тем же; кроме того, он направился в рабочий кабинет своего брата, помещавшийся в другой стороне коридора; там он увидел его тело в гробу.
Третье сновидение
В субботу утром, когда его возлюбленному брату воздавали последний долг, он грезил, что был единственным родственником, сопровождающим покойника. Он вошел в церковь, где была отслужена похоронная месса, и затем проводил покойного на кладбище, которое он совершенно узнал. Несмотря на этот сон, Иван занимался своими делами, как вдруг г-н Арчибальд, муж двоюродной сестры пастора, получил телеграмму, которой его просили известить Дениера о внезапной смерти преподобного Карла Дениера в 10 с половиной часов.
Когда г-н Арчибальд получил эту печальную новость, он был занят уплатой денег рабочим и не мог даже на мгновение прервать это занятие. Поэтому он послал эту телеграмму со своим служителем. Увидев посланного, Иван остановил его на дороге и произнес следующие слова: «Бесполезно говорить, зачем вы пришли, я это знаю очень хорошо. Мой брат умер, и вы мне пришли сказать об этом». Последний ответил, что, к сожалению, это правда.
Иван немедленно отправился на поезд и прибыл в Крадок.
Он отправился в квартиру покойного прямо со станции, вошел в его кабинет и увидел, что его сновидение в точности соответствовало действительности. Видение было абсолютно точно, до мелочей.
Вы можете убедиться в справедливости вышеизложенного, так как молодой человек живет в Кимберли, и я сообщил его адрес многочисленным читателям, потому что нахожу, что эти факты должны быть известны тем, которые интересуются Review of Reviews.
Теперь, милостивый государь, будьте добры объяснить мне значение всего этого. Грезить такими вещами меня, наверное, заставили не боль желудка, не печень.
Нет ли в этом знаний, которые совсем пренебрегаются?
Нет ли здесь посторонних голосов, которые хотят приподнять завесу, чтобы мы постигли неизвестное?
Ивана Гуг (6 февраля 1892 г.)
Министр Баптистов, Кимберли, ниж. Африка.

 

Замечательные предсказания смерти[Initiation, июнь 1892 г.]
I
Для исследователей психических причин следующие явления не будут лихорадочными созданиями фантазии. То, что было удостоверено лондонским адвокатом, кажется довольно понятным и ясным.
Приехав в деревню своего старого друга на 25-летнюю годовщину рождения его старшего сына, я был изумлен следующим случаем.
Через 3 дня после моего приезда я увидел приближавшуюся даму, одетую в черный бархат, которая поднималась по лестнице.
Очень величественная и пленительно прекрасная: я хотел ее разглядеть, но она исчезла в момент, когда я хотел это сделать.
Было невозможно найти ее даже в длинных коридорах.

 

II
Я ее снова увидел через несколько дней, она появилась и исчезла так же, как и в первый раз. Время от времени она показывалась мне. Я был в коридоре, когда она мне показалась в последний раз, одетая в дорожный костюм. Тогда я решился рассказать об этих странных явлениях. Как только я начал, хозяйка дома упала в обморок. Я узнал секрет семейства. Эта черная дама показывалась только перед смертью главы семейства, и она никогда не ошибалась, как и в данном случае, так как через три недели мой друг внезапно скончался.
III
Одна из наиболее странных фамилий Девоншира имеет подобную историю; в ней обыкновенно возвещает смерть музыка: эта музыка происходит от игры на арфе. Она начиналась очень тихо и нежно и оканчивалась триумфальной нотой. Она слышалась семь раз перед смертью.
IV
Всякий раз, когда в Венеции показывался свет в окне собора св. Марка, умирал дож. Если кто-нибудь обладал смелостью войти в него, он видел кардинала, служащего похоронную мессу: были слышны органы и пение присутствующих.
Назад: Глава VII. Элементеры
Дальше: Глава IX. Элементалы