Глава 6
Ошибка
Котов смотрел в потолок и думал. При взрыве он потерял много крови и чувствовал колоссальную усталость. От вкалываемых медикаментов кружилась голова, но чувство боли ушло, и это более чем устраивало. Теракт посреди бела дня, это уже слишком, пришла пора принимать меры. Когда уже у них будут действенные улики, позволяющие взать всю эту духовную братию за решетку! Они были очень осторожны… Да и их действия по своей сути были настолько лишены какого либо привычного всем логичного объяснения, что все только усложнялось.
В дверь тихонько постучали и вошла молодая девушка. Она была в красивой черной шубке, едва прикрывающей бедра и короткой вельветовой юбочке, красиво облегающей длинные худенькие ножки.
– Папа!
Девушка бросилась к кровати с радостными поцелуями, Котов с усилием поднял руку, чтобы обнять дочь.
Марина училась в Высшей следственной школе, что ему безумно не нравилось, он не желал дочери своей судьбы, никакой личной жизни и домашнего уюта в будущем она не пророчила, лишь эта чертова работа! Но Марина была упертой, в мать, которая бросила их еще четырнадцать лет назад, оставшись в Турции с каким-то арабом. Она присылала открытки и посылки, даже пыталась время от времени звонить дочери, но Марина знать женщину не желала. А Котов не настаивал.
– Господи, я так перепугалась за тебя! Здесь апельсины, яблочки, не знала что тебе можно. Марина принялась шуршать пакетам и заботливо расставлять на тумбе продукты.
– Коньяк принесла? – попытался пошутить Котов.
– Нет, – строго ответила Марина. – И не умоляй меня, выйдешь отсюда, покупай сам.
Мужчина приподнялся на подушке, приняв подобие сидячего положения. Он аккуратно взял дочь за руку и внимательно посмотрел ей в глаза. Марина испуганно вздохнула, она уже не раз видела такой взгляд, и ничего хорошего он не сулил.
– Я хочу попросить тебя кое о чем, солнышко, об этом никто не должен знать. Ты соберешь самое необходимое и сегодня же улетишь на время к Рудольфу, он устроил бронь в отеле, деньги скажу, где взять.
– Нет, – отрезала Марина и замахала руками в знак протеста. – Нет, даже не проси!
– Если тебе дорога моя жизнь, ты поедешь. Сегодня же. Деньги возьмешь в сейфе в моей спальне, код – дата выпадения твоего первого зуба, не теряй времени. Коновалов проводит до аэропорта, так что беги, как можно будет вернуться, сразу же дам знать, обещаю. К тому же, отдохнешь как следует.
Девушка на секунду задумалась, потом разжала кулачки и перестала стискивать зубы.
– Куда в этот раз?
– Багамские острова.
Марина широко раскрыла свои красивые глазки, она недолго раздумывала.
– Я тебя люблю.
– Я тебя люблю, – повторил Котов.
Дочь выбежала из палаты, оставив после себя приятный запах легких цветочных духов, в коридоре ее мобильный зазвонил, это был Коновалов, о котором говорил отец. Договорились встретиться у дома через два часа. Девушка старалась не думать, что именно происходит, состояние отца волновало, но ответов не удалось бы получить, при всем желании. Отец уже отправлял из страны, тогда она провела лето в Испании. Но сейчас… Багамы манили множеством приключений!
Она доехала до дома на «рафке», как называла компактную красную машинку, подаренную папой в день совершеннолетия, и подошла к подъезду, на ходу доставая ключ от домофона.
– Марина Васильевна? – девушку окликнул молодой мужчина, на нем была черная куртка и теплая меховая шапка, которая смешно прикрывала уши и придавала образу довольно нелепый вид.
– Доброе утро. Коновалов, как мне вас называть?
– В смысле?
– Ну, могу, конечно, и Коновалов. Если нравится, – Марина хихикнула. И открыла дверь парадной.
– А…Ефим я. Ефим.
Мужчина торопливо вошел в подъезд. На месте, где он встретил Марину, свежие капли крови еще не успели окраситься в темный цвет, а за бортом подъездной лестницы лежал мужчина, у него был перебит нос и свернута шея.
В лифте Марина рассматривала Коновалова и внутренне веселилась, он же потупил взгляд и усиленно ждал, когда кабина остановится. Да, скромняги работают у отца. Она настукивала каблучком веселую мелодию, папа жив, сегодня вылет заграницу и начнутся приятные шопинги, и вечеринки, все просто отлично!
Дома девушка бросилась собирать чемодан, оставив Ефима на большой светлой кухне слушать шум закипающего чайника. Кухня была очень маленькой и уютной, вафельные цветные полотенца с яркими наклейками фруктов, маленькие чашечки для кофе, отдельный сервиз для чая, большая коллекция бокалов для спиртного. Мужчина и не подозревал, что емкость для распития горячительного может иметь столько вариаций. Его мобильный зазвонил.
– На месте. Я все сделал. Да, успею.
– Папа звонил?
Ефим не заметил, как вошла Марина. Девушка успела переодеться, была в джинсах и футболке, высоко забрав длинные светлые волосы в конский хвост. У нее красивый высокий лоб и очень выразительные серые глаза, он искренне ей залюбовался. Марина дернула Ефима за локоть, в попытке выхватить телефон.
– Дайте мне, хочу спросить…
Коновалов отрицательно покачал головой и захлопнул раскладушку.
– Ваш папа сейчас на процедурах, не надо его отвлекать. После сам позвонит.
– Ладно! А я и не думала что вы такой занудный. – весело рассмеялась она.
Марина выбежала из кухни продолжать приятные сборы. Мужчина подошел к кофейному сервизу, взял в руки маленькую чашку, повертел и бросил на кафельный пол, следом еще одну и еще… Дочь Котова влетела в кухню с криками, смущенный полицейский виновато объяснил, что случайно уронил часть сервиза, она неодобрительно на него посмотрела и закусила губу, но покорно вытащила из шкафа щетку для уборки пола.
– Подождите в зале, соберу стекло, – вздохнула она.
Коновалов послушно прошел в гостиную. На мягком ковре лежал чемодан, который девушка паковала для своей поездки, вокруг были раскиданы вещи, косметика, обувь. Было непонятно, каким образом девушка собирается все это уместить в одной сумке. Из внутреннего кармана пиджака мужчина вынул небольшой синий флакон из темного стекла. Среди разбросанных вещей увидел косметическую сумочку с набором духов, взял ее и сравнил пузырьки, один из них, с надписью «Armani» был точной копией.
– Армяне так Армяне…, – прошептал он и заменил флакон.
Ефим с облегчением сел на диван, теперь осталось лишь ждать. Его миссия почти выполнена. Осталось посадить девочку на самолет.
* * *
Сергей лежал на грязном полу, из головы не шел недавний разговор с Германом, он выстраивал цепь последовательных логических осмыслений.
Человек рождается…Нет. Ранее. Человек зачинается и формируется из двух клеток в жидкости, деление клеток без воды невозможно. Плацента, которая окружает зародыш, состоит из воды, эмбрион ничего не ест и не пьет весь период нахождения в утробе, в него поступает вода с растворенными веществами по пищеводу матери… Рождается он на свет после того, как вода, что была с ним все время, отторгается организмом… Иммунитет после рождения формируется молоком матери, которое также в основе являет воду. Кожа должна получать жидкость, волосы, почки, мозг, все внутренние органы чувствуют себя хорошо, если получают достаточно питания… Смерть в виду физической старости есть результат обезвоживания организма и зашлаковывания…
Роль воды неотъемлема в формировании и продолжительности жизни, но выводить чудовищную по нелепости своей теорию, будто вода является тем самым «зеленым человечком» и человечество столько лет является материалом для изучения, бред, бред!
Послышался глухой звон колоколов, неужели рассвет? Сил бороться с тягостным ощущение слабости не осталось, Адовцев уныло моргал глазами, стараясь задавить внутри себя страх. Человеку, поведшему без воды и еды почти двое суток, казалось, что вода СМОТРИТ на него! Он закрыл глаза, но не мог отделаться от мысли, что сознание легкодоступно прозрачной жидкости, и она читает его мысли, как хотелось руками сжать виски, чтобы голова перестала думать!
Послышался тихий женский вскрик, и следом ругательства. Адовцев обрадовался и испугался одновременно – Третьякова! Но зачем она здесь и как вообще узнала, что он в подвале? Наталья спустилась в подвал, ведомая своим шестым чувством. Павел с рыжей женщиной остановился у Храма, а девушка решила не терять времени и найти доказательства своим пугающим умозаключениям относительно Епископа. Подвал Храма, как ей было известно еще со слов брата, был полон ходов, которыми пользовались священники.
Еще Павел рассказывал, что подземные ходы ничто иное как симметрически правильно построенные под площадью массива бывшего Храма водоотводы и «водные течи» с выходом на Москву реку для стока воды, и в сам Храм можно попасть из разных выходов подвальных помещений. Она проберется к нему незамеченной, заодно проверит на самом ли деле из них есть выход к реке…
В большом холодном помещении она увидела связанного бледного человека и с ужасом поняла, что это Адовцев. Наталья бросилась к Сергею и перерезала грязную веревку на запястьях и ступнях, кожа надулась, была синяя от внутренних кровоподтеков.
– Ты как? Сейчас, – она бросилась к бутыли, чтобы напоить его.
– Нет! – в ужасе закричал мужчина. – Не трогай, у тебя с собой есть попить?
– Адовцев, ты думаешь, я по морозу ношу с собой холодную «Кока-колу», мать твою, чего упираешься? Яблоко есть, вроде.
Мария Валентиновна положила ей в сумку пару апельсинов, Сергей жадно впился в сочный плод, не сдирая кожуры, и с удовлетворением вздохнул.
– Что, мать твою, происходит?
Наталья успела отметить все детали, окружающие их. Похоже на логово террористов смертников, и среди них был брат… Крещение явно не обошлось без махинаций над водой, раз из Храма так просто выйти к реке.
– Надо выбираться отсюда, – Сергей поднялся, ноги не слушались и он потерял равновесие, Наталья поддержала руками за торс, свитер висел на проступающих ребрах, мужчина заметно похудел с последней встречи.
– Машина недалеко, только придется пройти метров пятьдесят. Я отведу тебя к ней, а потом вернусь, у меня здесь незаконченные дела.
– Мне надо позвонить. Пусть сожгут все здесь!
– Адовцев, совсем с дуба рухнул?
Сейчас она понимала, что лицо Сергея выражало ужас, он был несколько не в себе. О нет, только не сходи с ума, иначе будет сложно разбираться со всем в одиночку!
Наталья услышала лязганье метала, дверь в подвал отворилась и в комнату вошел седой мужчина в рясе. Священник не особо удивился, увидев Третьякову.
– Наталья? Пришли за своим другом? Приятный собеседник, надо признать.
Он улыбался, обнажая свои белые зубы. Это еще кто, мать его, мужчина виновато улыбнулся.
– Да, мы незнакомы, я Герман. Дружочек, а вы куда собрались?
У него в руках был стакан с водой, который он аккуратно поставил на грязный деревянный столик. Сергей всем весом давил на плечо Натальи и было, мягко говоря, неудобно держать на себе такую массу, она прислонила Адовцева к стене.
– Я позвоночник тебе, сука переломаю, если не дашь спокойно выйти отсюда.
Герман неодобрительно покачал головой.
– Такие ругательства это грех, девица, и не собирался вам мешать, всего лишь принес попить этому милому человеку, вы вольны делать, что хотите, все равно часы уже тикают и механизм запущен. И я им не нужен, – он тяжело вздохнул.
Наталья обернулась к батарее бутылей.
– Это неликвид, неудачно использованный материал, – священник широко улыбнулся и сделал жест рукой, предлагая пройти мимо. – Не смею задерживать, только одно но…
Наталья машинально прикоснулась к кобуре, пистолет на месте и она, черт возьми, им воспользуется при малейшей возможности!
– Вы такая отчаянная, не зря Павел переживал, если бы решились встретиться со мной в аэропорту, многого можно было бы избежать. Смерти Вашего друга профессора, того страшного и никому не нужного взрыва, например. Они очень… – Герман поморщился, – Импульсивны в принятии решений. Так нельзя, эмоции большой враг ясности ума.
Наталья внимательно посмотрела на Германа, значит, это он передал записку в пицце.
– Павел так переживал, мать его, что был готов взорвать меня!
Священник пожал плечами.
– Вера человеческая не знает границ, к тому же, насколько я понимаю, это вы явились и взяли то, что вам не принадлежит. Оставьте бумаги и идите себе с Богом, они и Павлу не принадлежат, если Вам интересно.
Герман достал сигарету.
– А не то что?
– В смысле?
– В смысле, а не то что? Вы же мне угрожаете типа, мать вашу?
Герман улыбнулся своей приятной улыбкой.
– А не то вы отсюда не выйдете, обещаю, я безоружен, не ищите взглядом пистолет, но смогу управлять вашей волей, – он громко рассмеялся. Ему было смешно от собственной шутки.
– Гарри Потер долбанный! – разозлилась вконец Наталья. – С дороги уйди!
– Что вы будете дальше делать, девица?
– Не твое дело, мать твою!
Они услышали звук поворачивающегося ключа, Герман вздохнул и обеспокоенно бросился к двери, она не поддавалась.
– Заперта. Как я и предполагал… Предлагаю успокоиться и передохнуть, – он взял стакан, отпил из него и протянул Сергею, Адовцев вырвал из его рук емкость и осушил до капли. – Прошу располагаться, вы находитесь в историческом месте и даже не подозреваете об этом! Решение о его создании было обнародовано в манифесте Александра Первого еще в восемьсот двенадцатом году.
Герман обернулся и достал из большой коробки общую тетрадь, пролистал несколько страниц и принялся читать:
«В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия в верности и любви к Вере и Отечеству, какими в сии трудные времена превознес себя народ Российский, и в ознаменование благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа… Да простоит сей Храм многие века и да курится в нем пред святым престолом Божиим кадило благодарности до позднейших родов, вместе с любовью и подражанием к делам их предков».
Наталья не слушала его, никто не знает, что они здесь, а долбанный мобильник не горит ни одной палочкой связи. «Силайн», с нами удобно черт…Удобно подыхать.
– Связи здесь нет, даже не пытайтесь.
– Забыла спросить, что мне делать.
– Простите, я пытаюсь сэкономить время, и только.
– Вы отсюда подмешали что-то в воду в Крещение, я знаю про подземелье и выход к Москве реке?
– Да, подземелье имеет свою историю. «Урочище Чертолье» – это название образовалось от ручья, начинавшегося у Страстного монастыря и впадавшего в Москву реку, «словно черт рыл» говорили люди, которые видели, как после дождей ручей сам прорывал себе путь к реке. Но выходы почти все завалены, мало что осталось в целости после взрыва, одним из них мы и воспользовались.
– Значит, нечего терять времени.
– Вы не найдете правильного пути, дружочек. Без меня.
Сергей с недоверием посмотрел на мужчину. Священник устало прикоснулся сухими ладонями к глазам.
– Мой дед заварил всю эту кашу, а после и меня захватила теория, согласно которой Человечество лишь подопытный материал, а главный «элемент», который поддерживает его жизненно важные функции и является передатчиком о течение эксперимента под названием «Земля» – вода. Но я не сторонник таких глобальных жертв, если и поддерживать идею уничтожения мира, то в одну секунду, чтобы протест был выражен без последствий. Мною было проделано множество исследований, которые явились доказательством правдивости теории, результаты Вы сами наблюдали не раз, но одно дело исследования и опыты в искусственно смоделированном пространстве, а другое – их апробация на живых людях, детях! Уже было столько жертв. И поверьте мне, это только начало, об этом и хотел поговорить с Вами, Наталья, но Вы не приехали в аэропорт.
– Что – то я об этом не жалею…
– Я не поддерживаю случившийся теракт, Павел слишком далеко зашел. Моей идеей было поставить эксперимент не в Крещение, а ночью ранее, когда народ еще не полезет в воду, но они решили, что нельзя говорить о чистоте исследований без человеческой плоти! Если их не остановить, экспериментов на живых людях будет еще больше! – Герман устало водил ладонями по лицу, – Экзистенциалисты! Убей сотни, чтобы спасти миллионы, для дальнейших исследований. В итоге все равно погибнут все, но это не оправдывает их методы.
– Зачем вам это я не понимаю? – Наталья ощупывала лоб Сергея, его губы пылали пунцовым цветом, а глаза лихорадочно блестели.
– Если выбирать между желанием умереть и быть марионеткой в чужих руках, лучше первое. На ключ закрыли не только Вас, но и меня, решают дальнейшую судьбу.
– Какого лешего я вам должна верить?
– А у вас нет выбора, надо выбраться отсюда, и лишь я знаю как.
– Ну почему Храм, почему Церковь, у меня в голове это не укладывается?
– Ничего удивительного я не нахожу и предлагаю на этом сильно не циклиться, к тому же, в истории Церкви были события и похуже, времена ведьм и «Святой» Инквизиции, мы ангелы по сравнению со своими предшественниками! Как вы думаете, человек высшее звено так называемой эволюции?
Сергей закашлялся от дыма, Герман много курил.
– Нет же достоверных данных о природных метаморфозах, есть только исторические интерпретации действительности, и эти «факты» могут быть ничем иным, как навязываемой нам идеологией. «Достоверность» вообще абстрактное понятие, по сути…
Наталья рассмеялась.
– Ну конечно, и Марс, и Луна это выдумки и драная лапша на уши!
– Отчего вам так смешно, дружочек, вы можете доказать обратное?
– А Солнце?
– Вы уверены, что это не большая лампочка на рабочем столе, думаете, бактерии в капле воды под микроскопом не видят свое Солнце?
Повисла пауза. Наталья не хотела даже вникать в то, что рассказывал Герман, но мысль о собственном солнце микромира, надо признать, напугала…
– Чему вы доверяете, фотографиям из космоса, видео, информации интернета? Люди верят в то, что им кажется логичным.
– Так может и вам кажется логичным та ересь, которой вы занимаетесь, не приходило в голову, что эти параноидальные идеи относительно воды, мать вашу, бред сивой кобылы!
Наталья все пыталась найти сигнал мобильной связи.
– Нет, и именно поэтому мы решили исследовать, вы сами стали очевидцем многого, далеко не всего, поверьте мне.
– Хватит, не будем терять времени.
– Не будем, берите своего друга и пойдемте за мной, только умоляю, аккуратно.
Сергей тихо сказал:
– Я где-то читал, что Наполеон во время пожара Москвы бежал в Петровский дворец из Кремля через подземелье, ведущее к реке Москве…
Герман улыбнулся своей обаятельной улыбкой и потрепал Сергея по плечу:
– Вы слишком много читаете, дружочек, к тому же он не добежал, как нам известно, так что не будем о печальном.
Герман направился к решетке на полу и схватился руками за железные петли.
– Стойте! – Наталья вытащила пистолет. – Я не понимаю одного, если отсюда в Крещение Вы выходили к реке, чтобы манипулировать над водой, им известно, что знаете ход, нахрена так спокойно тогда закрывают на ключ, это ловушка?
Герман вздохнул и сел на пол, вытянув ноги. Он снова закурил.
– Все очень просто, девица. Ход, которым пользовались в Крещение, завалили валунами и нам до смерти их не вытащить, но он же не единственный! Главное, сделать правильный выбор и не ошибиться…
– Допустим. Еще вопрос, Павел обронил крест в тот день, это была случайность?
Герман отбросил окурок и посмотрел Наталье в глаза.
– Естественно, нет, дружочек, случайностей мы, по возможности, не допускаем.
– Что было в кресте?
Герман наморщил лоб и тяжело вздохнул.
– Много будете знать, скоро состаритесь, девица.
Мужчина отодвинул решетку на грязном полу, и в нос пахнуло сыростью. Наталья едва сдержала желание ударить его рукоятью оружия по голове.
* * *
Марина сидела в зале ожидания аэропорта Шереметьево и листала глянцевый журнал, едва сдерживая восторженное состояние, иначе давно пустилась бы в пляс. Через несколько часов самолет унесет ее из холодной столицы в райское солнечное место, осталось лишь сдать багаж. А дальше – «алоха», Багамские острова! Она никогда не задавала отцу лишних вопросов, даже если переживала, но сейчас на сердце было легко и спокойно, а значит, ничего страшного не случится. Папочка еще тот паникер, часто перестраховывается, так что спорить с ним не просто бесполезно, а даже опасно, иначе в следующий раз упечет в какой нибудь лагерь. Дядя Рудольф был хорошо знаком девушке с детства, его молодая жена не позволит ей скучать, по крайней мере, на экскурсию по лучшим ресторанам города и самым веселым вечеринкам она может рассчитывать. Как же здорово получить внеплановые каникулы!
– Ваш кофе, Марина Васильевна, – Коновалов протянул девушке пластиковый стаканчик с ароматным напитком. Марина не сдержала счастливой улыбки.
Мужчина, напротив, находился в состоянии томительного ожидания, нервная система уже была напряжена до предела. Когда уже объявят посадку и оформят багаж, дурное предчувствие не покидало последние несколько часов. Самое сложное осталось позади, он без лишнего шума убрал Коновалова и подложил в багаж Марины «образец», так что остались лишь технические вопросы. Отчего то они доставляли ему гораздо больше переживаний.
Проходящая мимо женщина зацепила пояс куртки Ефима своей объемной дамской сумкой, отчего тот потерял равновесие. Мужчина попытался удержаться на ногах, но рука неудачно дрогнула и стаканчик с кофе опрокинулся на Марину.
– Ефим, Вы, – Марина вскрикнула не столько от боли, сколько от неожиданности – Какой же вы неуклюжий все-таки! – она с сожалением оглядела свой красивый меланжевый джемпер. Ну, вот, придется переодеваться, хорошо, что багаж еще не сдала. Девушка неодобрительно покачала головой и направилась с чемоданом в туалетную комнату. Ефим виновато присел. Совсем себя накрутил, надо расслабиться, осталось совсем немного.
В светлом помещении, отделанным белоснежным кафелем Марина открыла чемодан и с сожалением вздохнула. Стольких трудов стоило его закрыть дома. Марина переоделась с тонкий сиреневый топ, застирала пятно на свитере и вложила свитер в целлофан. Осталось самое сложно, снова закрыть любимый дорожный сундук… Придется переложить все с самого начала, девушка вытащила из чемодана массивный фен и большую косметическую сумочку с духами, положила на каменную столешницу и начала быстро перекладывать вещи.
В туалетную комнату вошли две женщины, одна из них направилась в кабинку уборной, а вторая открыла воду и принялась тщательно мыть руки, нервно дергая дозатор с жидким мылом.
– Не люблю общественные места, – она улыбнулась Марине, глядя в зеркало.
– Да, я тоже. Их никто не любит.
Марине не особо было интересно заводить ни к чему не обязывающий разговор, ее больше занимал чемодан.
– Давайте я вам подсоблю!
Женщина участливо предложила помощь. Она не дождалась ответа от девушки, легко отодвинула ее своей пухленькой рукой и без труда вжикнула молнией.
– Все! – победно воскликнула женщина, она находилась в очень радостном настроении и чувствовала себя еще лучше от того, что оказалась полезной. Марина благодарно кивнула, она и не подозревала какую на самом деле услугу ей оказала эта незнакомая женщина.
Коновалов ждал у терминала, он с облегчением вздохнул, когда увидел повеселевшую Марину. Девушка при нем передала чемодан регистратору и получила багажный талон.
– Спасибо, Ефим, без вас я бы не справилась. Благодаря вам я осталась без сервиза и свитера, но в остальном, прекрасная маркиза…
Он виновато улыбнулся:
– Счастливого пути и простите за пятно и чашки.
Серый чемодан поехал по ленте в отделение багажа, еще немного и ценный груз доставят в аэропорт Лонг-Айленда. Человек на месте уже ожидает «образец». Главное, чтобы самолет не взорвался, с тревогой подумал Ефим. И что за мысли лезут в голову!
– Что-то влажно, – Марина хлюпала носом. – У меня нос не дышит и распух. Коновалов чувствовал то же самое, но не придавал этому большого значения. Было ощущение, что аэропорт орошал огромный увлажнитель воздуха.
– Наверное, вентиляция не в порядке, зимой частое явление.
– Наверное, как здорово, что скоро меня это не будет волновать!
Марина пританцовывала, она уже перенеслась мыслями на солнечный пляж. Пара, которая стояла позади них, сначала страстно целовалась, а потом начала так же страстно ругаться. Парень плевался в проклятьях и громко кричал на свою спутницу:
– Я терпеть не могу, есть духи, сколько тебя просить ими не поливаться?
– Я тебя забыла спросить чем мне поливаться, – не менее эмоционально отвечала девушка.
Очередь с интересом наблюдала за молодыми людьми.
Ефим усмехнулся:
– Да уж, из за духов сейчас будет харакири…
Марина хотела рассмеяться, как вдруг ей стало больно в области сердца и она сделала круглые глаза – духи и фен, она оставила все на столешнице, когда переодевалась в туалетной комнате!
– Ефим, я сейчас…
Девушка бросилась в туалетную комнату. Само собой, ни фена, ни духов на столешнице она не нашла. Тех двух дам, которые были с ней в помещении, также не было. Она вернулась в расстроенных чувствах.
– Что случилось? – Ефим спросил ради приличия, ему не терпелось покинуть аэропорт.
– Да так, пустяки. Просто у меня украли косметичку с парфюмом и фен. Но я думаю, что ничего страшного, будет повод купить все новое!
Марина попыталась улыбнуться, Ефима передернуло.
– Как украли? – кровь прилила к вискам, перед глазами потемнело.
– А вот так, благодаря вам мне пришлось открыть чемодан, который еле удалось застегнуть дома, я выложила фен, косметичку и забыла. Не переживайте так, на вас я сваливать не буду, в конце концов, вещи пропали в виду собственной безалаберности, – Марина взяла посадочный талон, обняла мужчину и побежала через терминал для дальнейшей регистрации, махнув на прощанье ручкой.
У Ефима закружилась голова, и перехватило дыхание, мужчина упал на каменный пол, он не дышал. Люди бросились оказывать ему первую помощь и вызвали врача.
Мимо проходили две женщины, одна из них замерла от того, что увидела, а вторая вцепилась в локоть подруги и пыталась ее оттащить.
– Жанна, пойдем. Нечего ужасы смотреть.
– Но Инна, мужчине плохо!
– И нам до него что? Пойдем, поедим, сколько можно уже голодать!
Инна толкнула женщину к эскалатору, брезгливо морщась, они поднялись на верхний этаж. Когда уже их рейс, надоело бродить по аэропорту. От шума у нее раскалывалась голова, и зачем они приехали за столько часов, можно было еще сидеть дома и смотреть телевизор. Теперь ничего не остается как тратить деньги на безумно дорогие кафе.
Женщины заняли столик и Инна бросилась жадно изучать меню. От еды она получала истинное удовольствие, больше ничто в мире было не способно быстро унять головную боль и наполнить радостным ощущением счастья. Жанна не разделяла настроение подруги, она задумчиво смотрела на свою дорожную сумку.
– Как думаешь, может, стоит все-таки сдать в бюро находок?
Инна с сомнением посмотрела на подругу, совсем она, что ли, сошла с ума?
– Какая же ты, Жанна, о себе вообще не думаешь! Где еще найдешь столько духов и такой классный фен, а кто вещицы забыл, еще купит, видать денег много, раз такую роскошь себе позволяет. Будет тебя Оливье встречать твой, и почувствует аромат как от француженки, – она довольно рассмеялась. – Сразу поймет, что русская баба не лыком сшита!
Жанна покорно вздохнула, Инна согласилась ехать с ней, чтобы познакомиться с женихом, ее советам она доверяла как никому. И сейчас в словах подруги нашла веские доводы.
– Наверное ты права, но та девочка, я же помню как помогала ей закрывать чемодан, это точно она забыла, я тебе говорю!
– И что, что мы теперь должны делать? Оббегать всех пассажиров и расспрашивать их не видели ли они рассеянную девчонку? Нет уж, Жанн, все, что делается, делается всегда к лучшему! Сама посуди, вот если бы ты тогда по ошибке не отправила своему Оливье фотографию, которую я предлагала, мы бы сейчас тут были?
Жанна улыбнулась. Подруга снова права. Правда, на той фотографии она еще студентка и весит минимум на двадцать килограмм меньше…Сомнения вновь охватили женщину.
– Но, Инна, я вот о чем подумала… По фотографиям он тоже очень красивый, а вот как в жизни…
– Да как, так же как и ты выслал фотку своего студенчества, а сам отожрался за десяток лет втрое, – она рассмеялась, – Ладно, не боись, подруга, я с тобой, сбежать французику точно не дам!
Женщина подозвала официанта, они сделали заказ, три порции горячего, пару салатов и графин водки.
– Стойте! – Инна вернула официанта. – Еще биточки с беконом и грибы соленые у вас есть?
Официант кивнул, женщина удовлетворенно потерла ладошки.
– Ну вот, сейчас вздрогнем и алаверды, успокоишься, наконец!
Жанна снова покорно кивнула и вытащила из сумки косметичку Марины. Сумочка была приятного розового цвета и едва закрывалась от флакончиков. Женщина вытащила красивый флакон с надписью «Armani», ей очень хотелось понюхать дорогие духи, сама она себе такую роскошь никогда не позволяла. Пробка не поддавалась, женщина поднесла духи близко к носу и шумно втянула воздух. Она разочарованно скривила пухлые губки.
– Инна, странно, но они не пахнут.
– Как это не пахнут, нос заложило, что ли?
– Нет, серьезно, словно не духи, а вода.
Жанна протянула бутылек подруге.
– На, понюхай!
Инна безуспешно попыталась вынуть пробку и разочарованно махнула рукой.
– Бесплатный сыр только в мышеловке, выброси ты их! Фен хоть настоящий или игрушечный, интересно. Что остальные, тоже не открываются?
– Даже пробовать не хочу, знаешь, я верну все на место. У меня как то все равно на сердце неспокойно, пусть хозяйка заберет или другая лохушка попадется. Хоть не буду так глупо себя чувствовать!
– Правильно, сумочку то хоть оставь, пригодиться.
– Хорошо, я сейчас.
Жанна одернула зеленый жакет, едва прикрывающий живот, торчащий холмиками из-под блестящего черного топа и направилась к эскалатору. На месте недавней трагедии ходили люди с чемоданами и документами, привычная сует аэропорта. Мужчину, который лежал на полу без сознания, уже не было.
Женщина задумалась, глядя на всю эту суету. Скоро она будет жить во Франции, Оливье обязательно сделает предложение и купит самое дорогое подвенечное платье, на голову она наденет красивую шляпку, обязательно с вуалью. Да, вуаль это будет здорово!
Мечты так сильно захватили ум, что Жанна не успела перешагнуть бортик эскалатора и всем своим весом рухнула на пол. Ее клатч из ненатуральной замши с большой красивой брошкой, которую отодрала от старых туфлей для придания элегантности (как ей казалось), отлетел далеко вперед и открылся. Из него высыпалась масса вещей, в числе них был и флакон с найденными духами. Он отлетел на несколько метров, от удара из него выскочила пробка и жидкость вылилась на каменную плитку. Странно было то, что никакой лужицы не образовалось, напротив вся жидкость мгновенно испарилась.
Жанна старалась сдерживаться, чтобы не закричать, вот кошмар, не хватало еще клатч потерять во всей этой суете! Какая-то женщина помогла ей подняться, другая поднесла сумочку. Мужчина в серой куртке и белом шарфе, намотанном вокруг шеи, наклонился за упавшим флаконом, он также подобрал пробку и вернул женщине.
– Такое впечатление, что ваши духи испарились, – улыбнулся он.
Жанна не нашлась что ответить, лишь благодарно кивнула в ответ. Она решила вернуться к подруге, как ей стало жутко. Страх нарастал и животным воплем рвался наружу, казалось, каждая клеточка тела разрывается от нарастающей истерики. Пугало абсолютно все: стены вокруг, люди, голос диктора разрывал барабанные перепонки в ушах, ноги стали ватными и она не могла пошевелиться. Люди вокруг нее, казалось, испытывали то же самое, они страшно кричали и хватались за волосы.
Приступ паники, охвативший всех, словно вирус, волной передался на этажи выше. Мужчины и женщины, дети бежали по эскалатору, выпрыгивали из окон аэропорта, выбегали из здания и бросались под колеса машин. В кафе посетители хватали ножи и вилки, кололи друг друга, обливали кипятком, словно защищаясь от невидимых врагов.
Спустя семь минут главный вход аэропорта Шереметьево был перекрыт, люди в противогазах забаррикадировали аварийные выходы здания. Жуткий вопль стоял гулом еще долго, пока не осталось никого из живых. Вообще никого.
Более тысячи человек погибли за двадцать минут в приступе массового психоза.
* * *
Наталья с Сергеем вслед за Германом пробирались по грязным и холодным тоннелям уже несколько часов, Сергею было тяжело идти, они поочередно помогали ему передвигаться, подставляя в качестве опоры плечо. Казалось, каменный лабиринт с запахом плесени и гнили никогда не закончится.
В тоннелях нещадно воняло разлагающимися пищевыми отходами, было много мусора, крысы сновали туда и сюда. «Интересно, в какой срок надо успеть сделать прививку от столбняка при укусе грызунов?» промелькнуло у Натальи в мозгу. Она передала Сергея Герману и пошла вперед, плечо сильно затекло. Третьякова не доверяла этому человеку, но деваться было некуда, в конце концов, пистолет у нее одной, а сколько в Храме вооруженных людей одному Богу известно. Она усмехнулась. Да, Богу, точно. Видел бы он, что творят его помазанники или как их там называют.
В кармане завибрировал мобильный телефон. Связь появилась?
– Связь появилась? – спросили хором мужчины.
– Нет, мать вашу, это я так языком щелкаю! – Наталья злилась от того, что они никак не могли найти выход. Это был номер Павла. Черт…Она нажала на кнопку приема.
– Да.
Павел поинтересовался, где сестра и выразил свои волнения по поводу того, что не может ей дозвониться уже много часов, Наталья набрала в легкие побольше воздуха и резко ответила.
– Я трахаюсь, брат, с двумя мужиками. Один седой, другой больной, еще вопросы есть? Нет и отлично, перезвоню, как закончу.
Она обернулась. Герман прислонил Сергея к грязной стене, они смотрели на нее, широко раскрыв глаза.
– Ну что упялились на меня как на пасхального зайца? Даже и не надейтесь, придурки…
– Павел ищет тебя? – Сергей пил из фляжки Германа.
Она кивнула головой.
– Отличный план в качестве отвода глаз, лучше не придумаешь! Если он еще не в Храме, то обязательно поверит.
– Взял бы и придумал получше, что сказала не так? Я мучаюсь тут с вами в этих гребаных тоннелях полных гадов, и дерьма вот уже несколько часов, или мне, черт возьми, надо объяснить кто из вас больной, а кто седой?
Герман оставил Адовцева сидеть у стены и знаком попросил Наталью отойти в сторону. Он вытащил из кармана рясы сложенный вчетверо белый лист.
– Приложите к тем документам, что у Вас, только никому ни слова о Манифесте, уничтожьте его. Если Вы отдадите им бумаги, только все усугубите, он у вас с собой?
Наталья взяла бумагу и оттолкнула от себя Германа.
– Много будете знать, скоро состаритесь, дедушка!
Мужчина громко закашлял и прошел вперед. Эта Третьякова тоже непонятная… Как и Адовцев. А непонятное с непонятным очень хорошо сочетается, довольно подумал он.
Наталья склонилась над Адовцевым, ему становилось хуже.
– Дай мобильный, – тихо попросил он. Набрал номер и назвал шесть цифр, внимательно слушал несколько секунд и отключился. – Нас вычислят по сигналу, даже если мы и потерялись, подкрепление скоро будет, – он схватился за живот и скорчился в конвульсиях.
Герман победно рассмеялся:
– Нет необходимости нас вычислять, дружочек, мы на месте.
Он с силой дернул на себя ржавую дверь, и в лицо пахнуло запахом свежей воды, перед ними растирался берег ледяной Москвы реки.
Мороз защипал губы и щеки, Наталья со священником аккуратно вытащили Адовцева из подвала и положили на землю, у него начался жар. Третьякова обмотала горло Адовцева своим шарфом и положила холодные руки ему на лоб, он открыл глаза.
– Так лучше, – прошептал мужчина.
– Давай держись, жертв достаточно и без тебя.
Он прикрывал глаза, которые впали и были в черных синяках, щеки висели и в свете луны мужчина был похож на мумию.
– Знаешь…, – прошептал Сергей, Наталья наклонилась к его лицу. – А седой явно был лишний.
Наталья улыбнулась и толкнула Адовцева кулаком в плечо. Она была счастлива, что Сергей жив. К ним подходила группа людей с фонарями и оружием в руках. Сергея завернули в одеяло и положили на носилки, а на Германа надели наручники.
Мужчина с горбинкой на носу подошел к девушке и протянул руку.
– Третьякова, я Могильный, пора нам уже познакомиться.
Она кивнула в ответ.
– Я уже знаю, что происходит…Нашла блокнот Котова.
Мужчина внимательно на нее посмотрел.
– Как вы, девочка?
Она криво усмехнулась, но кивнула. Как можно ответить на такой вопрос?
– Мы не может найти вашего брата, одному Богу известно, куда он мог деться.
– А по мобильнику не можете найти, как нашли меня?
– Он отключил телефон, последняя точка местонахождения была зафиксирована в аэропорте, но там столько людей толпится, что найти его будет сложно. Мы работаем над этим.
– А что случилось в аэропорте?
– Полагаю, надо спросить вашего друга, – он кивнул на Германа, который испуганно озирался по сторонам. Мужчину подвели к ним.
– Рассказывайте про Шереметьево.
Герман вздрогнул.
– Что произошло в Шереметьево?
– Погибло много народу, более тысячи человек, точнее будет сказать все, и у нас есть основания полагать, что Вы причастны к этой трагедии.
Священник вжал голову в плечи, случилось то, чего он так боялся. Глупая оплошность унесла столько жизней…Наталья ударила Германа кулаком в грудь.
– Это ваших мудаков рук дело?
Герман упал от удара и попытался встать на колени, его трясло.
– Я думаю, что произошла нелепая ошибка, иначе, мы действительно чудовища! Посредником должна была стать дочь Вашего Котова, не более того!
Третьякова застыла на месте.
– Марина? Что вы собирались с ней сделать?
– Ничего, девушка бы не пострадала, наши люди все под присмотром, что ставило под большой риск вывоз образцов, а дочь Котова никто бы не заподозрил, тем более, что полковник сам решил ее отправить в нужное место активации.
– Активация, что еще за долбанная активация?
– Можно мне сигарету?
Наталья подкурила сигарету из пачки Германа и дала ему затянуться, он с шумом втянул дым через желтый фильтр, она прикурила и себе одну.
– Долгая история, но если хотите, я попробую вкратце… Есть такой тип феромонов насекомых, который используется для формирования определённого поведения и влияния на дальнейшее развитие особи, например, есть особый феромон, который выделяется только пчелой-маткой, в науке он называется праймер. Выделяемое вещество подавляет половое развитие других пчёл-самок, таким образом, превращая их в «рабов». Феромоны мало изученная область биохимии, и то, что предлагают под названием «духи с феромонами» лично я отнес бы к мракобесию…
– Хотите сказать, что феромоны насекомых внушили людям приступ агрессии, и они друг друга перемочили? Хрень!
– Нет, конечно, я работал над структурой и внес изменения на атомном уровне, что дало праймерами возможность воздействовать на человеческую особь. Образец с феромонами должен был стать звеном в одной цепи и что теперь будет, я понятия не имею, очень странно, что он активировался…
Могильный задумался.
– Я правильно понимаю, что для активации образцов нужна вода?
– Именно, иначе ничего бы не вышло.
– Вернусь через минуту…
Мужчина отошел в сторону и вернулся через какое-то время.
– Влажность воздуха в аэропорту была выше нормы на двадцать четыре процента, это может явиться потенциальной причиной?
Герман пожал плечами.
– Откуда мне знать, я же не господь Бог, – священник радостно захихикал, как мощный удар в челюсть снес его с ног. Герман упал на лед, больно оцарапав ладони, он поднес руки ко рту и бросился облизывать царапины. Третьякова схватила Германа за волосы и тряхнула.
– Ни хрена у тебя не выйдет под психа закосить!
– Я и не собирался, просто слюна человека это уникальная жидкость…
– Да мать твою, хватит уже мозг засирать своими уникальными жидкостями! Давай дальше, какого хрена люди перемочили друг друга, что за цепь, мать ее и сколько еще этих образцов?
– Про образцы не знаю, а точек активации восемь.
Двое мужчин подняли Германа и под знак Могильного повели его к машине.
– Остальное в штабе, не будем терять время, вас подвезти? Обратился он к Наталье. Девушка была очень уставшей, Могильный и не представлял, что за каша творится у нее в голове.
– Да, пожалуй, до Котова.
– Я больше не буду просить вас отступить, Третьякова, сообщайте о том, что найдете, – он протянул маленький мобильный. – Это для связи со мной, как только Епископ объявится, дайте знать.
Наталья ехала на заднем мягком сидении кадиллака и смотрела на улицу. Вдоль длинного шоссе морозные деревья уныло жались к обочине, освещаемые какой то равнодушной луной.
Душа требовала коньяка и снежинок…
* * *
Марина Котова уютно спала возле иллюминатора самолета, ей снился океан. Приятный женский голос разбудил девушку сообщением об окончании полета, она сладко потянулась и улыбнулась в сладком предвкушении, за окном ее радостно поприветствовало солнце. Вот она, страна мечты! Надо позвонить отцу.
– Слава Богу, дочь! – Котов обрывисто говорил на том конце провода.
– Все хорошо, папа, Ефим проводил меня до аэропорта. Я не знаю… – девушка не понимала, отчего обрушился такой шквал вопросов. – Нет, ничего странного. Все, папа, я за вещами и позвоню, как устроюсь в отеле. Люблю тебя.
Марина отключила мобильный и направилась в зал выдачи багажа. Среди шума и суеты она с удовольствием ждала появления своей поклажи, девушка слушала музыку в плеере и пританцовывала. Люди брали свои вещи с ленты – конвейера и выходили из зала, чемодана все не было и не было, наконец, он показался. Марина радостно побежала к ленте, как его схватил высокий загорелый парень и шумно опустил на пол, он, присвистывая, ловко вытащил ручку и собрался уходить.
– Это мои вещи! – в панике закричала девушка.
Мужчина обернулся и не удержался на ногах, упал всем своим весом на чемодан. Марина подбежала, собираясь забрать вещи, как он непонимающе на нее посмотрел.
– Что случилось, красавица?
Парень был довольно симпатичный, яркая красная футболка обтягивала торс, а короткие джинсовые бриджи оголяли накачанные икры, странно, что она не заметила его в салоне самолета. Марина была запыхавшейся и говорила отрывисто.
– Это… Это мои вещи.
Парень подозрительно покосился на девушку и вытянул губы, его глаза хитро засияли.
– Красавица, очень жаль, но вы перепутали, я на свой чемодан леплю значок смайла, вот видите? Он махнул на чемодан, на металлической ручке на самом деле «сидел» колобок-стикер желтого цвета с улыбкой.
Марина смущенно улыбнулась и покраснела.
– Извините…
Он тем временем поставил сумку на колеса и пошел к выходу, в руке крепко сжимал розовую ленту, которую успел незаметно снять с ручки чемодана. Тиграну пришлось устроиться уборщиком в аэропорт Лонг-Айленда месяц назад, чтобы иметь возможность встретить ценный груз в зале выдачи багажа и беспрепятственно его вывезти.
Мужчина зашел за угол и положил чемодан на пол, кодовый замок без труда вскрылся плоским длинным ключом. Внутри было много всего – разноцветные купальники, мыльницы, майки, топы, нижнее белье. Мужчина переворошил вещи, но того, что искал, не нашел.
Тигран позвонил по мобильнику. Получив указания, закрыл чемодан, содрал смайлик, обвязав аккуратно ленту вокруг ручки, вернулся в зал и быстро бросил его на крайний конвейер.
Марина тем временем бегала в панике, думая, что багаж забыт или утерян, она набирала номер отца, чтобы посетовать на свое горе, как увидела мелькание своей яркой ленточки. Слава Богу!
– Папа, я думала, что потеряли мои вещи, представляешь? Пропало…? Я не знаю, итак уже потеряла фен и «Армани» свои любимые в Шереметьево. Все, люблю целую, некогда мне с тобой!
Котов вздохнул. Да, его девочка выросла и теперь сама вольна принимать решения, на сердце было неспокойно.
В палату вошел следователь.
– Здорово, Антон.
– Как самочувствие, Василий Петрович?
– Отлично, жить буду, ты же здесь не о моем здоровье справиться?
– Нашли Коновалова, точнее, его куртку с документами. Ночью в морг привезли несколько трупов с аэропорта, которые были еще до того ужасного события и в куртке одного обнаружили паспорт. Мы пробили по отпечаткам, неизвестный в криминальной хронике нигде не проходит, по номеру мобильника удалось выяснить, что это некий Цветков Вадим Владимирович, семинарист, подрабатывал в Храме Христа спасителя и собирался принять постриг в Монастыре…
– Я понял, – Котов уныло огляделся. – Достань мне одежду.
– Но…
– Никаких но, это приказ. При мне был блокнот.
– Я не знаю, Василий Петрович, нам отдали только мобильник с бумажником и удостоверение.
Котов держал телефон в руке. Для чего им нужна была Марина? Сердце больно сжималось, его маленькая девочка оказалась в такой опасности! О событиях в аэропорте полковнику было известно еще с утра, конечно, прессу и местную полицию не допустили к морю трупов, которые появились в приступе страшной массовой паники. Психоз. Что-то воздействовало на сознание людей… Про праймеры Могильный ему сообщил сразу, как допросили Германа.
Слава Богу, что Марина успела сесть в самолет, и ее хорошенькую головку занимают «Армани», о каком «Армани» можно думать, когда тут такое…твою-то мать! Как он сразу не подумал? Марина была им нужна для перевозки, но почему Багамы?
Ответ пришел сам собой. Конечно, Бермудский треугольник, это их цель!
