Глава двадцать третья

Из глубокого сна без сновидений меня извлек телефон. В темной комнате светился тончайший лучик, свидетельствуя, что шторы затемнения мы закрыли не совсем правильно – иначе было бы темно, как в погребе. Мика шевельнулся рядом со мной, нашаривая на ночном столике мой телефон. Звонок был громкий и резкий – старомодный телефонный звонок. Натэниел недовольно зашевелился по другую сторону от меня, и его рука попыталась удержать Мику, хотя он и не проснулся.

Прозвучал голос Мики, почти не заспанный:

– Да?

Я лежала в темноте штор, вокруг меня свернулся Натэниел. Он притянул меня к себе еще сильнее, животом к моей спине, но в его теле было напряжение, по которому я поняла, что он не спит.

– Одну минуту, маршал Брайс, – сказал громко Мика, чтобы я поняла, кто говорит и о чем может идти речь.

Он перевернулся и протянул мне телефон. Полоска солнца пересекла его торс, будто хотела разрезать золотым лезвием. Я взяла телефон и поправила простыни на Мике, чтобы полоска света не касалась его кожи. Может быть, дело в многолетних романах с вампирами и знании того, что с ними делает солнце, но невыносимо было видеть, как полоса солнечного света его пересекает. Мика – оборотень, солнце ему не вредит, но… я как будто увидела дурной сон и не могу его припомнить, но все равно встревожена.

– Привет, Брайс, что стряслось? – спросила я, и голос прозвучал нормально. Успела проснуться.

– Пока вы с Зебровски махнули домой к семьям, я нашел след.

Я приподнялась на локте:

– Какой?

– Соседи видели тот же фургон между адресами, что и мы, но номер зарегистрирован на адрес, который наш вампирский наводчик нам не дал.

Я села. Рука Натэниела соскользнула по моей талии, лицом он уткнулся в мою голую спину, потыкался носом. Я изо всех сил старалась не обращать внимания.

– Где? – спросила я.

– Прямо рядом с тобой, вот почему я тебя и приглашаю на вечеринку. Иначе бы позвал СВАТ, а ты бы потом узнала. Можем тебя подобрать, проезжая мимо.

Натэниел нежно целовал меня в спину. Не так чтобы это совсем отвлекало меня от того, что говорил Брайс, но и не так чтобы помогало сосредоточиться. Я положила руку между Натэниелом и собой. Прищурилась на часы на тумбочке.

– Черт, Брайс, ведь до заката только два часа, а вампиров там может быть штук двадцать. Время будет сильно поджимать.

– Если будем действовать стволами, можем успеть.

– Это если они на виду, и нам не придется играть в квест «Найди вампира в его логове».

– Есть выбор? – спросил он.

– Нет. Дуйте туда. Опоздаете – войду без вас.

– Не помню, чтобы называл тебе адрес. Сказал только, что рядом с тобой.

Да, блин. Устала больше, чем сама осознаю.

– Диктуй адрес.

– Не-а. Капитан Сторр и Киркланд в один голос мне сказали, что ты тут же пустишься играть в «Одинокого рейнджера». И правы были.

Я молча выругалась.

– Так вы меня подберете или дадите мне адрес, когда будете ближе?

– Подберем. Это и правда по дороге.

– Буду готова, давайте быстрее, Брайс. Совсем не стоит быть там внутри, когда вампиры ночью проснутся в таком количестве.

– Не стоит, – согласился он и повесил трубку.

Натэниел обнял меня сильнее, ткнулся лицом мимо моих пальцев, поцеловать в бедро. Он знал, что нет смысла говорить «не езди», но притягивающая меня рука сама это говорила.

Мика посмотрел на меня, взял мою руку в свои.

– Будь осторожна.

– Буду.

Секунду они меня обнимали, и мне не хотелось уходить. Куда больше манило снова устроиться в гнезде из простыней и теплых тел. Когда-то я любила охотиться на монстров, очень гордилась тем, что умею это лучше всех, но последнее время мне только и хотелось, что попасть домой к тем, кого я люблю. Зебровски мне сказал, что это момент такой – «десять лет на работе». Я ему ответила, что еще столько не проработала. На что он сказал: «Когда работаешь с серийными убийцами, сексуальными преступлениями, с кровью, – выгорает любой. Даже ты».

Я сидела в темноте, нарушаемой только полоской солнца на простынях, и от нее было достаточно света, чтобы видеть Мику и рядом Натэниела, они готовы были обернуть меня теплом и силой, и мне не хотелось уходить. Двадцать как минимум вампиров – это чертова уйма ликвидаций, когда у тебя меньше двух часов. Я не сомневалась, что Жан-Клод сумеет не дать моей смерти утащить за мной никого из моих метафизических любимых, в том числе и Натэниела, но… никогда я не была так счастлива, как вот прямо сейчас. Счастье превращает нас в трусов, что ли? Если бы кто-то угрожал тем, кого я люблю, я была бы беспощадна, но сейчас не было угрозы ни мне, ни моим. А мне вылезать из этой теплой кровати, из теплых рук, из этой счастливой семьи (остальная часть семьи в основном в «Цирке проклятых») и идти делать свою работу.

Убивать монстров – это класс. Чудесно знать, что я спасла от них многих невинных жертв, но Натэниел такой теплый, так уютно в меня уткнулся, губы его такие мягкие, когда касаются моей кожи. Мика, настоящий, реальный, и так хорошо обнимать его. Я тыкалась в них лицом, мы обнимали друг друга, и впервые за все времена, если бы кто-то из них попросил меня не ездить, я, может, и не поехала бы.

Я позволила себе осознать мысль, которая, видимо, давно уже вертелась в подсознании. Может быть, мир был бы надежнее, если бы я не была маршалом Анитой Блейк. Может быть, новые маршалы, вроде Арлена Брайса, могут теперь справиться с работой, а я могла бы найти себе иное… иной образ жизни.