Сначала на кухне хлопнула форточка, только затем Татьяна услышала, как открылась дверь. И тут же по прихожей затопали быстрые шаги. Она внутренне напряглась. У Саши какие-то проблемы, мечется он, места себе не находит. Враги у него, воюет он с ними. Что, если в дом ворвались отморозки?.. И зачем она только связалась с бандитом?

Но в пригарном дыме всплыло Сашино лицо. Рыбу она жарила, надымила, но это не должно его злить. Жареный карп на ужин будет, разве ж это плохо? Но Саша смотрел на нее сердито. И взбудораженно.

– Вещи собирай! Ехать надо!

– Куда?

– Давай! Давай! – Он схватил ее за руку, выдернул из кухни.

– Может, скажешь, что случилось? – уже в спальне спросила она.

– Случилось! Дергать отсюда нужно!

– Почему?

– А сейчас подъедут бакланы, насуют в три короба, узнаешь! Давай, давай!

Татьяна все поняла, засуетилась. Не было у нее желания попадать под раздачу, и она за три минуты собрала свои вещи. Сашка схватил чемоданы, сумки, спустил вниз, к машине. Чуть ли не силой затолкал ее в салон, сел за руль, дал «газу». И только когда «Опель» выехал со двора, она вспомнила о сковородке, которая стояла на огне.

– Я плиту не выключила!

– Да гори оно все синим пламенем!

– Пожар будет!

– Пожарные затушат!

– Я серьезно!

– Я тоже! Братва подъедет – и огонь затушат, и рыбу сожрут… Ищут меня, понимаешь! Меня сожрать хотят! А там только рыба, гы-гы!

– Тебе смешно?

– А что мне, плакать?

– Тебя убить могут!

– И тебя тоже!

– И меня?! – Татьяна схватилась за голову. Дернул же ее черт связаться с бандитом! Знала ведь, что добром это «счастье» не закончится.

– Не боись, нормально все будет! – Гасанов хотел улыбнуться, но лицо исказила страдальческая гримаса.

– Ты всегда так говоришь! Все у тебя нормально! Тогда почему мы убегаем?

– Потому что жить хотим… Съедем с города, затаимся, переждем…

– А универ? А учеба?

– Все, отучилась, милая…

– Я так не хочу!

– Давай без истерик! – то ли потребовал, то ли попросил он.

– Это не истерика, – мотнула головой Татьяна. – Я не хочу никуда ехать.

И учеба у нее в Николайске, и Костя здесь. Пусть он и не с ней, но надежда есть. Пока он где-то рядом, есть. Может, он одумается, поймет, как плохо жить без нее…

Не смогла она полюбить Сашу. И нет никакого желания принадлежать ему. Дело не в чертовом уговоре между ним и Костей, дело в чувствах. Любит она Костю, и все тут…

– Не хочешь, а надо…

– Страшно мне.

– А ты не бойся… Глянь, что там сзади!

На заднем сиденье лежал затертый фибровый чемодан, перетянутый брезентовыми ремнями. Татьяна потрогала пальцами крепко затянутую застежку и повернулась к Саше. Не полезет она в чемодан, пусть он сам скажет, чем там набито.

– Деньги там! Почти четыреста штук! Баксов!

– Откуда?

– А этого тебе лучше не знать! Меньше знаешь, крепче спишь!

– Ты что, украл?

– Гонишь? У кого я мог украсть? У своих?! Нет больше своих! Все в загоне!.. Южаки налетели, валить всех начали, я за чемодан и деру…

– А почему не отбивался? – с осуждением спросила Татьяна.

– Какой отбиваться? Там такая толпа, все с «волынами»! – оторопело посмотрел на нее Сашка.

– Ты мог бы умереть героем, – серьезно проговорила она.

– Ты рехнулась?

– Останови машину! – потребовала она.

Действительно, а зачем ей куда-то уезжать? Пусть Саша сам спасает свою шкуру, а она останется.

– Ты что, ничего не понимаешь? Тебя за эти деньги выдерут и высушат!.. Шкуру живьем снимут и солью посыпят!.. Думаешь, я шучу? – разгоняя машину, крикнул Гасанов.

– Я спрячусь.

А спрятаться она может у Кости. Он хоть и козел, но в помощи не откажет. И спрячет, и пригреет…

– Тебя из-под земли достанут! Даже не сомневайся!

– Я спрячусь, – закрывая глаза, мотнула головой она.

– У кого? У Кости?!

– Почему у Кости? – Глаза распахнулись как будто сами по себе.

– Да потому, что ты любишь его! – выпалил Сашка.

– Кто сказал?

– А зачем говорить? Я что, дурак, не понимаю?

– Да, люблю… – опустив голову, прошептала Татьяна.

Сашка озлобленно растянул губы и до хруста сжал зубы. Правая нога утопила педаль «газа» в пол, и машина с бешеным ревом понеслась по мокрой после дождя дороге.

– Сам знаю, что любишь… – наконец снова заговорил он. – Только нужна ли ты Косте, вот в чем вопрос.

– Все равно, – пожала плечами Татьяна.

– Мы с тобой уедем, устроимся. И я сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете!

В ответ она лишь скривила губы, не будет она счастлива с ним, даже не стоит на это надеяться.

– Все будет хорошо, вот увидишь!.. Денег у нас полно, заживем!

– Эти деньги счастья не принесут!

– Да что ты заладила! Нормально все будет!

– Не будет… Не будет счастья!

– Будет, будет, отвечаю!

Вскоре «Опель» свернул с шоссе и остановился перед воротами кемпинга. Ночь, единственный фонарь качается на ветру, разбрызгивая по темноте тусклый свет, «дворники» с тоскливым скрипом скребутся по мокрому стеклу.

– Я сейчас! – Сашка торопливо вышел из машины и направился к вагончику, в котором светилось окошко.

Татьяна схватилась за дверную ручку. Не нужен ей Саша, обратно в Николайск она хочет, завтра занятия в универе… Но куда она пойдет? Ночь, дождь, холод, неизвестность… Она скрестила руки на груди, поежилась, втягивая голову в плечи, закрыла глаза.

Она не видела, как Саша вернулся, сел за руль, только почувствовала, как машина тронулась с места и вкатилась в открытые ворота.

Он снял на ночь летний домик. Обстановка неплохая: холодильник в тамбуре, стол, кухонный шкаф, в комнате – шифоньер, двуспальная кровать. Свежие обои, блестящий лакированный пол, приятный запах краски. Но как же здесь было холодно. Хотя бы маленький калорифер поставили.

– Холодно! – глядя на кровать, мотнула головой Татьяна.

Наверняка там, под покрывалом, простыни холодные, сырые. И зачем ей такая «радость»?

– Блин, какой же я ишак! – Сашка хлопнул себя по лбу и скрылся в тамбуре. – Я сейчас! – донеслось оттуда.

Татьяна пожала плечами и свернулась калачиком, пытаясь согреться изнутри.

Саша вернулся с чайником, из-под крышки которого валил пар. Он поставил на тумбочку мятую эмалированную кружку, приятно забулькал кипяток. Татьяна мило улыбнулась, благодарно глядя на него.

– И обогреватель принесешь?

– А то! – развеселился Саша.

Горячий чай согрел ее изнутри, серые краски перед глазами посветлели, проступили радужные цвета. Действительно, не так уж все и плохо. Саша не красавец, но это и не обязательно. Да, не решительный, да, не ураганный, зато заботливый. И, главное, любит… С ним она и горя не будет знать.

– А мы далеко едем? – спросила Татьяна.

– Чем дальше, тем лучше… Можно на юг. В Крым. Какая-никакая, а заграница. Дом на скале поставим, с видом на море…

– Если в Крым, то лучше гостиницу построить, – покачала она головой. – И самим жить, и номера сдавать…

– В Крыму тепло, а здесь… Я пойду, печку принесу!.. – Довольный тем, что она уже думает об их общем будущем, Саша ушел.

Татьяна расслабленно закрыла глаза. Да, неплохо было бы устроиться в Крыму. С такими деньгами, как у них, можно построить большую гостиницу – с бассейном, баром и кафе. Деньги будут работать, приносить прибыль… А бандитов бояться не надо. Рано или поздно они сами друг друга перестреляют, никого не останется.

Открылась дверь, послышался топот ног, и Саша влетел в комнату, едва удерживая на вытянутых руках электрический обогреватель. В глазах – дикая растерянность, перекошенный рот раскрыт. Калорифер вылетел из рук, ударился о стенку, грохнулся на тумбочку, разбив стоящую на ней вазу. Сверху на него упал сам Сашка. Кто-то толкнул его в спину, и он поднялся, чтобы глянуть обидчику в глаза. Поднялся, развернулся, и тут же сильный удар в челюсть вернул его на пол. Он еще не успел упасть, а кулак врезался в нос.

Татьяна мотнула головой, глядя на Игоря. Откуда он взялся? И почему он избивает Сашу? Да и откуда у него столько силы, чтобы справиться с ним? Не было в нем раньше такой силы… Она что, заснула, пока Саша ходил за калорифером? Но тогда пора просыпаться. Только вот не получается…

– Ну, гад! – не собирался сдаваться Сашка.

Он бросился противнику в ноги, сбил его на пол, навалился сверху… Но тут вдруг в комнате появился крепкий парень с бритой головой и бычьей шеей и обрезком железной трубы ударил его по голове. Раз, другой…

Татьяна в ужасе завизжала, и бритая голова повернулась к ней. Она увидела, как в маленьких свинячьих глазках зажглись похотливые огоньки. Но подскочил к ней другой тип – с квадратной головой и тонкими усиками, изогнутыми книзу чуть ли не под прямым углом. Подскочил, сорвал покрывало, а она в одной майке.

Татьяна умудрилась лягнуть его пяткой в грудь, но вырваться не смогла, напротив, оказалась вдруг под ним.

Саша лежал на полу с окровавленной головой, и неизвестно, жив он или нет. А если жив, то все равно не поможет. На Игоря надежды нет: он враг, от него только беды. А усатый уже распоясался. И не вырвешься, потому что бритоголовый схватил Татьяну за руки. Ей ничего не оставалось, как схватиться за соломинку, и она крикнула:

– Игорь!

Он сначала засмеялся, а потом схватил усатого за плечо:

– Кубик, ля, а ничего, что это мой телка?

– Чего? – Кубик оторвался от нее, полоснул по Игорю злым взглядом.

– Того! Бабки сюда тащи! Считать будем!

– Ну да, бабки…

– Мика, ты давай этим займись! – кивком головы показал Игорь на Сашу.

Гасанов лежал на полу в прежней позе, а под голову натекла целая лужа крови. Проломили ему черепную кость, все лицо в крови. Татьяна открыла рот, но крик застрял где-то в груди, а в ушах зазвенело.

– Джеба возьми… Лопату найти надо, закопаете…

– А почему я? – Мика косо глянул на Игоря.

– Потому! – рыкнул на него тот.

Его красивое лицо скривилось от гнева. Бритоголовый недовольно глянул на Игоря, но перечить не рискнул. Хрюкнул себе под нос и склонился над телом.

Он вытащил Сашу из комнаты, а его усатый дружок занес в комнату фибровый чемодан, перетянутый ремнями. С силой поднял его, с размаху опустил на стол, раскрыл. Чемодан действительно был битком набит купюрами в пачках, перетянутых резинками.

– Чет я не понял, младшой! – Кубик оторвал взгляд от богатства и метнул его на Татьяну. – Ты чо, с «крысами» спишь?

– Чет я не понял, Кубик! Ты кому предъяву клеишь? – угрожающе надвинулся на него Игорь.

– Да не предъяву… – заметно стушевался усатый. – Просто интересно.

– Да не «крыса» она… – усмехнулся Игорь, подсаживаясь к Татьяне на кровать. – С «крысой» попуталась, а так она белая и пушистая, да, Танюха?

Она и хотела кивнуть, но не смогла. И голова плохо соображала, и шейные мышцы вдруг свело.

– А почему она твоя телка? Ну, переспал с ней разок, и чо? Теперь наша очередь!

– Ну, давай! – угрожающе протянул Игорь. Он вдруг достал из-за пояса пистолет, передернул затвор и в упор посмотрел на усатого.

– Эй, младшой, ты чего?! – шарахнулся тот. – Шмальнешь? Из-за телки?

– Ты на телку, а я бабки дерну, – ухмыльнулся Игорь. – Ты за бабки в ответе, а они тю-тю… Знаешь, что тебе за это будет? Вот это и будет. – Он приставил ствол к голове усатого.

– Э-э, не дури!.. Ну ее в пень, эту телку… – побледнев, запричитал тот.

– Пошел отсюда! – сквозь зубы процедил Игорь.

Кубик подался к выходу, но вдруг остановился, потянулся к чемодану. Игорь покачал головой, все так же, в упор глядя на него. Усатый затравленно кивнул и выскочил за дверь.

– С ними только так, – улыбнулся Татьяне Игорь, неторопливо вкладывая пистолет за пояс.

– С кем с ними? – пробормотала она.

– А ты не знаешь, от кого убегал этот? – Он повел головой в сторону, куда утащили Сашу.

– Убегал… – Она в ужасе зажмурила глаза.

Саша убегал в прошлом времени, в настоящем – он труп, который скоро закопают. Его похоронят, как собаку. А может, и она сама ляжет в землю вместе с ним. Сначала изнасилуют, как последнюю, а потом убьют.

– И не убежал, – усмехнулся Игорь. – Мы вас от самого дома «пасли». Зря он тебя с собой взял…

– Что со мной будет? – Она в испуге распахнула глаза. Не о Саше сейчас нужно думать, а о себе.

– Будет, – кивнул Игорь. – Я все знаю. И про деньги… И вообще… К тебе претензий нет. Живи. – Он закрыл чемодан, затянул на нем ремень и тоном, не допускающим возражений, добавил: – Возвращайся в Николайск. В общагу. И жди меня.

– Тебя?!

– И никому ничего не говори. Не было никаких денег, и Гасана никто не «мочил». Уехал Гасан. Бросил тебя и уехал. Если скажешь… – Он не закончил фразу, но пронзительно глянул на Татьяну.

– Не скажу, – в страхе пробормотала она.

– Ну, тогда живи… – сказал он, срывая со стола чемодан.

– Спасибо.

– И в Николайск давай.

– А как?

Машину она водить не умела, да и вряд ли бандиты оставят ей «Опель». До шоссе недалеко, но куда она пойдет в ночь? Да и автобусы сейчас не ходят. А к дальнобойщикам подсаживаться – себя не уважать. И без того сыта приключениями… Но Игорь в ответ лишь пожал плечами. Проблемы нищих принцев не волнуют. А он и был принцем. Если верить Вике… Черный принц с черным пистолетом…