Посмотрев сестре Баркер в глаза, Элен испугалась ее взгляда: на смену гневу пришло мрачное удовлетворение, словно сестра Баркер была рада, что их оборона слабеет.

Элен отважилась на открытое сопротивление:

– У нас еще есть двое мужчин! И пять женщин, крепких и сильных.

– Это вы-то сильная? – Сестра Баркер насмешливо глянула на Элен.

– Я молодая.

– Да, вы молоды. Помните об этом, пока не состарились. Возможно, вы еще пожалеете о своей молодости.

Элен нетерпеливо откинула назад пышные рыжие волосы.

– Надо рассказать профессору о мистере Райсе.

– Вот вы и расскажете.

– Я? Почему? – удивилась Элен.

– Он ведь мужчина.

– Послушайте, сестра, – как можно мягче сказала Элен. – Мне кажется, сейчас не время для ссор. Мы все должны объединиться. Давайте не будем спорить из-за мужчин. Я уверена, вы не хотите, чтобы я стала следующей жертвой маньяка. Не такой уж вы злой человек.

– Я ничего против вас не имею, – глухо произнесла сестра Баркер.

– Вот и славно. Когда вернетесь в комнату леди Уоррен, расскажите, пожалуйста, мистеру Ньютону о случившемся: пусть сообщит отцу, хорошо?

Сестра Баркер величественно кивнула и стала подниматься по лестнице. Элен из холла наблюдала за неуклюжей походкой высоченной сиделки.

«При маленьком росте можно хотя бы каблуки носить, – с удовлетворением подумала девушка, глядя на свои ноги, – а в этой громадине нет ни капли женственности».

В тусклом свете удаляющаяся фигура сестры Баркер превратилась в темный силуэт – словно призрак восстал из могилы. Это видение напомнило Элен о другом, когда перед самым ужином на винтовой лестнице ей на секунду явилось зло.

«Конечно, это был профессор, – заверила она себя. – Все остальное я придумала».

Неожиданно ее пронзила мысль: профессор ведь вышел из своей комнаты, а ей запомнилось, что дверь открыли и мгновенно закрыли.

«Странно, – подумала она. – Зачем профессору открывать, закрывать и снова открывать дверь, если он просто выходил из комнаты?»

Элен обратила внимание, что дверь в спальню профессора находится совсем рядом с дверью на черную лестницу. Возможно, так совпало, что кто-то выглянул с лестницы в тот момент, когда профессор выходил из спальни.

Эта мысль показалась Элен не только абсурдной, но и чрезвычайно пугающей, поэтому она тут же от нее отказалась.

«Никто не мог проникнуть в дом, – размышляла она. – Когда задушили Кэридуэн, все было закрыто. А вдруг есть тайный ход? Убийца мог прийти из рощи, притаиться на черной лестнице и выглядывать из-за двери… Нет, все-таки это был профессор».

Элен понимала, что ее крепость неприступна, но вдруг на короткое время в обороне оставили брешь? В глубине души она беспокоилась… словно что-то забыла или упустила из виду.

Весь вечер в ее действиях не было никакой последовательности: она принималась за новое дело, не закончив предыдущего. Даже починить дверную ручку в комнате мисс Уоррен у нее не вышло: не успела она разобраться с поломкой, как ее прервал профессор, а инструменты так и остались лежать в коридоре.

«Еще подумают, что я неряха, – испугалась Элен. – Пойду наверх, попробую что-нибудь сделать».

Но она не успела подняться: ее задержал Ньютон, который пулей летел вниз по лестнице. Его землистое лицо пылало от возбуждения.

– Неужели благородный Райс нас покинул? – обратился он к Элен.

– Да, – ответила та. – Я застала, как он уходил. И закрыла за ним дверь.

– Отлично. Надеюсь, он был один?

– Я увидела его на подъездной дороже. Было очень темно, из-за дождя ничего толком не разобрать.

– Понятно. – Глаза Ньютона сверкнули за стеклами очков. – Вы не могли бы подождать здесь минутку?

Когда он поскакал на второй этаж, Элен поняла, что у него на уме. Его безосновательные страхи вызвали у нее улыбку. Если бы не чувство такта, она могла бы спасти его от лишних походов.

Через минуту молодой человек примчался обратно, нарочито размахивая чистым носовым платком, словно хотел объяснить этим свое кратковременное отсутствие.

– Жена немного опечалена, – сказал он. – Наверное, у нее разболелась голова. Вы не могли бы чем-нибудь ей помочь, когда будет время?

– Конечно, – пообещала Элен.

Ньютон так весело улыбнулся, что Элен поняла секрет его популярности у женщин.

– Как много мы, Уоррены, требуем за наши деньги, – сказал он. – Очень надеюсь, что у вас приличное жалованье. Вы этого заслуживаете. Пойдем сообщим шефу о Райсе.

Элен снова польстило, что он просит ее о помощи. Хотя она больше симпатизировала Стивену, к Ньютону она испытывала бесконечно глубокое уважение. Этим вечером все мужчины как сговорились и по очереди просили ее то об одной, то о другой услуге. Вместо того чтобы оставаться в тени, она вдруг опять оказывалась на сцене.

Да, роли у нее были маленькие и в лучах софитов она не купалась, но все же в сложившихся обстоятельствах Элен предпочла не выпячиваться и даже обрадовалась, что сестра Баркер не видит, как она идет в кабинет профессора; не стоило ради маленьких личных побед лишний раз накалять обстановку.

Профессор сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла, словно пытался на чем-то сосредоточиться. Когда Ньютон его окликнул, профессор приподнял веки, и Элен обратила внимание на его неподвижный, почти стеклянный взгляд.

Очевидно, Ньютон тоже это заметил и осведомился:

– Опрокинул пузырек квадронекса?

В глазах профессора вспыхнуло негодование.

– Поскольку я заведую финансами этого дома, – заметил он, – я должен оставаться дееспособным и заботиться о подопечных. Сегодня мне обязательно нужно поспать. Что вы хотели?

Слушая доклад Ньютона, профессор поджал губы.

– Вот как. Значит, Райс меня ослушался? – уточнил он. – Из этого юноши еще может выйти приличный человек, но сейчас, боюсь, он просто варвар.

– Я бы сказал, он опять взялся за старое.

– Однако в трудную минуту помощь этого дюжего варвара нам бы пригодилась, – заметил отец. – Ньютон, в его отсутствие у нас с тобой больше работы.

– То есть у меня. Ты уже не в том возрасте, чтобы драться с маньяком.

Элен показалось, что слова сына раздосадовали профессора.

– Мой интеллект по-прежнему к вашим услугам, – сказал он. – Жаль, родной сын унаследовал лишь малую его часть.

– Шеф, спасибо и за комплимент, и за поддержку. Но, боюсь, формула ядовитого газа для этого случая не подойдет. Здесь нужна грубая физическая сила.

Профессор натянуто улыбнулся.

– Тем не менее мой презренный умишко еще может сослужить вам службу. Симона знает, что Райс ушел?

– Да. – Ньютон ощетинился. – А почему ты спрашиваешь?

– Сам подумай.

– У нее болит голова, – вставила Элен. – Мистер Уоррен просил меня ей помочь.

Профессор свел глаза к переносице, как будто хотел заглянуть в потаенные уголки своего головного мозга.

– Отличная мысль, – прокомментировал он. – Не забывайте, что у моей снохи горячий нрав. Вы можете ее усмирить, но лучше ее не раздражать.

Он что-то шепнул сыну, тот кивнул и передал совет:

– Мисс Кейпел, возможно, будет благоразумнее не оставлять ее в одиночестве.

Направляясь в Красную комнату, Элен чувствовала, что ей поручено важное дело, только вот увенчается ли ее миссия успехом – большой вопрос. Она остановилась у двери и услышала сдавленные всхлипы. Постучавшись в дверь и не получив ответа, Элен вошла без приглашения: Симона лежала на кровати, уткнувшись в подушку.

– Ох, разве можно так с красивым платьем! Помнете!

Симона подняла голову: лицо у нее было заплаканное.

– Ненавижу его! – огрызнулась она.

– Тогда снимите. В халате вам будет легче.

Симона привыкла, что ее обслуживают, поэтому не стала сопротивляться, когда Элен через голову стащила с нее платье.

Девушке потребовалось немало времени, чтобы подобрать в шкафу замену. При виде такого количества великолепных нарядов у нее возникло щемящее чувство зависти.

– Какой у вас роскошный гардероб, – сказала она, поворачиваясь к кровати. В руках у нее была полупрозрачная накидка из жоржета и кружева, еще более откровенная, чем забракованное платье.

– А толку-то? – горько спросила Симона. – Было бы кому показать – так ведь ни одного мужчины поблизости нет.

– А муж? – напомнила ей Элен.

– Я сказала «мужчины».

– Вам принести аспирин?

Элен твердо решила подходить к недомоганиям Симоны исключительно с физиологической стороны.

– Нет, – ответила Симона. – Я чувствую себя отвратительно. Но голова тут ни при чем. Я глубоко несчастна.

– Да у вас же есть все! – изумилась Элен.

– Все. И ничего из того, что я хочу. Всю жизнь мне приходится чем-то жертвовать. Стоит мне чего-то захотеть, как это отнимают.

Симона уселась поудобнее и приготовилась к откровенному разговору. От ее макияжа ничего не осталось, но искусственный шиньон буря не тронула: волосы блестели, как гладкая черная эмаль.

– Стивен Райс когда-нибудь с вами заигрывал? – поинтересовалась она.

– Нет, – отозвалась Элен. – А если б и заигрывал, я бы вам не сказала, личная жизнь на то и личная.

– Как это? Если ты ходишь в рестораны, на балы и тому подобное, тебя везде сопровождает мужчина. Вас видят вместе.

– Я не про вас говорила, конечно же, – сказала Элен. – Про себя.

– У вас есть любовник?

– Конечно, – безрассудно ответила Элен, вспомнив предсказание доктора Пэрри. – Уж извините, моя жизнь меня волнует больше, чем ваша. Я понимаю, ваши фотографии печатают в газетах, о вас говорят – все так, но для меня вы обыкновенная. Я часто вижу таких, как вы.

Симона скептически посмотрела на Элен: раньше та казалась ей серой мышкой в сарафане и с неизменной тряпкой в руках. Но хотя ее и поразило, что человек, которого она считала пустым местом, претендует на индивидуальность, уйти от больной темы она не смогла.

– Что вы думаете о Стивене? – осведомилась Симона.

– Мне он нравится, – ответила Элен. – Но это подло с его стороны – бросить нас на произвол судьбы.

– Бросить?! – Симона вскочила с кровати.

– Да, он ушел насовсем. Вы не знали?

Элен не ожидала, что ее слова произведут на Симону такой эффект. Кокетка в оцепенении села и прикрыла ладонью рот.

– Куда? – тихо спросила она.

Элен решила окончательно развеять иллюзии Симоны:

– В «Быка».

– К той женщине?

– Если вы имеете в виду дочь хозяина, – отозвалась Элен, – то он что-то про нее говорил, да. Мол, хочет перед отъездом с ней попрощаться.

Элен тут же пожалела о своих словах: Симона горько разрыдалась.

– Ушел! Она прибрала его к рукам! А я без него не могу. Вам не понять. У меня все зудит внутри. Нужно что-то сделать!

– Ну же, не переживайте так из-за него, – упрашивала ее Элен. – Он того не стоит. Имейте же гордость, в конце концов.

– Замолчите. И вон из моей комнаты!

– Я бы рада, да меня попросили вас не оставлять, – непоколебимо ответила Элен.

Эти слова окончательно вывели Симону из себя.

– Ах, вот в чем дело?! – взвилась она. – Вас подослали за мной шпионить? Ловко придумали. Передайте им мою благодарность. И как я сама не догадалась?

– О чем это вы? – занервничала Элен.

– Погодите, увидите.

Элен оторопело наблюдала за тем, как Симона летала по комнате, фанатично срывая с вешалок одежду и собираясь. Ситуация вышла из-под контроля. Элен больше не могла сдерживать неизбежную катастрофу, как не смогла бы остановить мчащийся на всех порах поезд.

И все же она попыталась остановить Симону, пока та натягивала меховое пальто.

– Куда же вы? – вопросила она.

– Подальше отсюда. Не хватало еще, чтобы за мной следили.

Симона сгребла в горсть украшения, швырнула их в сумочку и повернулась к Элен:

– Я ухожу к любимому мужчине. Передайте профессору, что сегодня я не вернусь.

– Никуда вы не пойдете, – заявила Элен, пытаясь ухватить Симону за руки. – Вы ему не нужны!

Борьба длилась недолго: ее противница была сильнее и к тому же совершенно отчаялась. Симона с такой силой толкнула Элен, что та упала на пол.

Ушибиться она не ушиблась, но несколько секунд после падения приходила в себя. Потирая голову, Элен вдруг услышала щелчок: ее заперли в комнате.