Глава пятая
— Я не понял, — произнес Даймонд. Голос его дрожал от гнева, а глаза метали молнии. Ой-йо-йой, что сейчас будет… — Если ты не хотела заниматься настолько, что наложила охранные чары — как насчет того чтобы сказать об этом заранее? Или, может быть, ты этого и добивалась? Тебе нравится упорство и нахрап? Что ж, как мужчина я даже готов это принять. Но как друг и помощник не намерен терпеть подобные выходки!
С этими словами он грохнул всю стопку на стол и развернулся, чтобы уйти.
— Подожди… — почти взмолилась я.
Ох, демон! Надо срочно спасать положение, иначе потом сделать это будет труднее.
— Я не знала что… Мою скрипку чуть не похитили, взломали замок, и я… Пойми, пожалуйста, я не знала, что и подумать — просто растерялась! А про охранное заклинание на двери вообще забыла!
Все это прозвучало не очень логично — но я в самом деле про него забыла. Да и толку в нем, как выясняется, никакого, раз Даймонд с такой легкостью справился.
— Пытались украсть скрипку? — озабоченно переспросил Даймонд, мгновенно повернувшись лицом ко мне и меняя гнев на милость. — Когда? Во время вечерних занятий?
— Нет, перед обедом, — опустив голову, призналась я.
— Что же ты не сказала, балда? — воскликнул он, закрывая плотно дверь и одним движением возвращая жалюзи на место.
Не верю, что он так притворяется. Это не он. Да конечно не он, как я могла подумать!
— Прости, я…
«Не знала, можно ли тебе доверять», — закончила я мысленно. Вслух же сказать этого не решилась.
Он и так чуть не испепелил меня взглядом.
Даймонд решительно уселся рядом со мной на кровати.
— Рассказывай! — скомандовал он.
Я сбивчиво поведала, как было дело. Даймонд, продолжая внимательно меня слушать, направился к шкафу и принялся изучать замок.
— Вот что, — сказал он наконец. — Чары, которые ты сюда наложила, достаточно сильные. Я бы не смог сделать лучше. Но я могу установить тебе сигналку, хочешь?
— Это что?
— Сигнальное заклятие. Как только кто-то пытается взломать твой зачарованный замок — ты получаешь сообщение, где бы ни находилась. Например, начнет звенеть в ушах или сильно чесаться нос, или бабочки вдруг закружатся перед глазами. Что предпочитаешь?
— Бабочек, — улыбнулась я, наконец начиная успокаиваться. Кажется, он больше не сердился на меня.
Даймонд поколдовал над замком, и через некоторое время сказал: — Готово! Теперь ни один злодей не влезет сюда незамеченным.
Тут только креадор увидел следы слез на моем лице.
— Так.
Он остановился посреди комнаты, широко расставив ноги.
— Ты что, ревела? Из-за скрипки? Да перестань! Она же на месте. Понимаю, рабочий артефакт дороже платины, но мы приняли меры, и теперь все на уровне.
— Ты сказал — артефакт?
Кажется, я начала что-то понимать.
— А разве нет? — вновь нахмурился он. — Разве ты не поэтому так убиваешься? Миндальное дерево, как я понимаю, ты скрипкой сотворила?
Я кивнула. Ну конечно — скрипкой! Конечно же, он прав. Как я не поняла этого раньше, сама? А
Даймонд определил в одну минуту.
— Знаешь, я в тот момент не думала об артефакте, — практически честно призналась я, — Просто она дорога мне как подарок.
— Хороший подарок, и даже очень — согласился креадор. — Понимаю тебя, сам бы не отказался от такого. Нет мыслей, кто бы мог позариться? Вернее, позариться-то мог кто угодно, но, может, ты подозреваешь кого-то?
— Нет, — я покачала головой. — Абсолютно никого. Все чудесные ребята.
— Ну, я бы так не сказал, — пробормотал Даймонд и вновь уселся рядом со мной. — Ладно, этот момент мы обсудим как-нибудь позже. А сейчас, раз уж я притаранил все эти фолианты, может, позанимаемся, наконец?
И, видя мою нерешительность, с легкой усмешкой продолжил: — Или ты не в настроении?
— Вообще-то… не очень, — пробормотала я.
— Угу, я вижу.
Он обнял меня одной рукой за плечи и чуть притянул к себе. Другой отвел упавшие мне на лицо волосы.
— Красавица фейри, — тихо сказал он. — Явилась из страны холмов, где цветет вереск, и холодное море несет свои волны к обрывистым берегам.
— Это что, стихи?
— Почти, — хрипло ответил Даймонд и принялся гладить меня по волосам. Я ведь так и не заплела их.
Я поняла, что — сейчас или никогда. Иначе он начнет целоваться, и я уже не в силах буду что-то сказать.
Я зажмурилась и брякнула:
— Даймонд, послушай. Я не могу так. Я знаю, что ты встречаешься с Этель.
Он замер, но лишь на какой-то миг. Потом продолжил играть моими волосами, а другую руку
положил мне на бедро и тоже начал осторожно гладить. О, демоны, что же он со мной делает!
— Ты ошибаешься. Я не встречаюсь с Этель, — спокойно произнес он, не переставая превращать меня в плавящийся воск.
Но я не сдавалась!
— Я видела, как ты к ней приходил…
— Ну и что? — удивился Даймонд. — Я и к тебе заходил в тот же вечер. Поговорил и ушел. Вот и с ней так же: поговорил и ушел. Какой смысл мне тебя обманывать? Здесь все на виду. Да можешь спросить у нее сама — она адекватный человек. В отличие от некоторых.
Последнее он добавил тише.
Потом он убрал руки, встал с кровати и уселся передо мной на корточки, глядя снизу вверх своими черными, как здешнее небо, глазами. Страшась того, что сейчас может произойти, я скороговоркой выпалила:
— Я видела, как она ждала тебя. Такие сногсшибательные платья не надевают просто так.
Даймонд задумался.
— Веришь: я не помню, какое на ней быль платье. На тебе сейчас футболка с шортами, но я до сего момента этого не замечал. Какая разница, что надето? Я вообще предпочитаю, чтобы ничего.
Понимая, что это уже верх идиотизма, я привела последний аргумент.
— Мне Сара сказала, — убитым голосом произнесла я.
Даймонд опустил глаза, оперся об пол руками и медленно закивал головой.
— Ах, Сара… С этого и надо было начинать.
Он поднялся и сел на стул.
— Я встречался с Этель. Не хотел говорить, потому что думал, что это неважно. Тебя ведь я не спрашивал о былых увлечениях. Но раз это так беспокоит тебя: да, встречался. Но в тот день, когда ты появилась, я как раз собирался сказать ей… вернее, попросить ее…
Он развел руками.
— Это решение зрело во мне давно. Но все как-то не было повода. Подходящего момента, что ли. А
тут я увидел тебя и — момент и слова нашлись сами собой. Мы с Этель теперь просто друзья.
Повторяю, можешь спросить у нее, это никакой не секрет.
— О демоны, Даймонд, да разве о таком спрашивают! Она же обидится! Да и вообще…
Даймонд нахмурился.
— Думаешь? Вряд ли. Этель довольно жесткий человек. Она полностью лишена всех дурацких бабских заморочек.
Я с трудом сглотнула. Ну и ну! Мужская логика, ничего не скажешь.
— А вот что касается Сары…
Тут взгляд его стал злым.
— Держись от нее подальше — это раз. Ни в коем случае не откровенничай — это два. И еще… Одна с ней в безлюдном месте не оставайся — это три. У меня есть нехорошие подозрения насчет Сары. Но доказательств нет, поэтому озвучивать не буду.
Вот так новости!
— А мне она показалась такой милой, — недоверчиво протянула я. — Хотя и предсказуемой.
Даймонд покачал головой.
— Возможно, я ошибаюсь на ее счет. Но ты же аналитик — примени свои способности. Слишком доверять в любом случае не стоит. Дружить с ней я тебе искренне не советую.
— А знаешь, она то же самое сказала про тебя, — вспомнила я.
— Я смотрю, вы с ней уже успели меня обсудить? — усмехнулся Даймонд.
Я покраснела внезапно и сильно. Кажется, даже лоб стал цвета закатного неба.
— И что же еще она про меня наговорила?
Откинувшись на спинку стула, Даймонд скрестил руки на груди.
Возможно, говорить всю правду не стоило. Мне всегда пеняют на то, что я слишком честно веду себя с людьми. Может быть, это действительно ошибка. Но я чувствовала, что если сейчас не проясню все до конца, вопросы без ответов будут сидеть во мне и не давать покоя.
— Сара рассказывала про Дейзи. Что она тебя любила, а ты…
Я запнулась. Не так-то просто обвинить человека в том, что он к кому-то равнодушен. Разве он в этом виноват? На месте Даймонда, пожалуй, я вообще не стала бы отвечать.
Но Даймонд ответил.
Он опустил руки и выпрямился.
— Я не знал, что Дейзи меня любит.
Мне послышалось, или… Он будто извиняется?
— Я узнал уже после ее смерти, от Джона. А она никогда… Ни словом, ни взглядом…
Он тяжело вздохнул. Да какой же он бесчувственный — никакой он не бесчувственный, это неправда!
— А если бы ты знал… ты бы…
— Я не знаю, Бренна! — почти взмолился он, впервые назвав меня по имени. И продолжил уже спокойно. — Я не думал об этом. Мы всегда общались как хорошие друзья, она была в курсе, что я встречаюсь с Этель… Этель, кстати, тоже ничего не знала, а так бы, может…
Он не закончил.
Может — что? Сказала бы ему? Отдала бы его? Да ни за что я в это не поверю!
— Слушай, мне правда очень жаль, возможно, я был невнимательным к ней и черствым, но, честное слово, я понятия не имел. Уж так вышло. И я бы не хотел, чтобы это висело между нами.
— Нет-нет, ничего не будет висеть! — тут же горячо заверила его я. Пожалуй, даже излишне горячо.
— Ну вот и ладно. Я пошел ужинать, а после, может быть, вернусь. Давай, не скучай.
Рывком поднявшись, он сделал прощальный жест и моментом удалился. Как будто и не сидел здесь пять секунд назад.
Как же у него быстро меняется настроение! Только что переживал — а теперь, как ни в чем не бывало, есть пошел. Вот, мужчины!
Я встала и прошла к раковине — умыться. Заодно заплела косу.
Когда я вернулась к столу, на нем стоял накрытый поднос с ужином.
Уже ничему не удивляясь, я плюхнулась на стул и, отшвырнув салфетку, жадно принялась за еду, особенно ее не разглядывая. Вроде, что-то рыбное.
Прикончив ужин, я поняла, что все еще испытываю голод. Я задумалась. А ведь во дворе растут те самые ягодные деревья — кажется, Ральф назвал их тутовником. Почему бы не пойти и не обобрать дерево-другое?
«Но ведь сейчас явится Даймонд, — возразил внутренний голос. — А если ты уйдешь, он опять подумает, что ты просто не хочешь его видеть».
Не зная, как лучше поступить, я вышла на балкон и встала вполоборота к бортику. Я уже поняла, методом исключения, что комната Даймонда — крайняя слева, рядом с комнатой Джона. Справа от меня жили только девушки. В этот момент Даймонд вышел на балкон, увидел меня и улыбнулся.
— Баум! — негромко послышалось со двора.
Улыбка сползла с лица креадора: голос, без сомненья, принадлежал Ральфу. Медленно повернувшись на девяносто градусов, Даймонд перегнулся через балкон. Я же, наоборот, поспешно отошла от бортика.
— Да, магистр! — вежливо откликнулся Даймонд, хотя в голосе улавливалась едва заметная досада.
— Ты мне нужен. Сожалею, что приходится отвлекать тебя в свободное время, но профессор Винтер просил помочь ему с матрицами.
— Я готов. Сейчас спущусь, — коротко ответил Даймонд.
Потом обернулся ко мне и картинно развел руки в стороны: извини, мол, ничего не выйдет. Я так же выразительно пожала плечами и громко вздохнула. После чего Даймонд удалился, а я вернулась в комнату, закупорила балкон и переоделась в свое клетчатое платье, чтобы все-таки спуститься и поесть тутовых ягод. Раз уж более приятных вещей мне сегодня не светит.
Оказавшись во дворе, я поняла, что не учла одного: здесь рано темнеет, а фонарей на улице нет.
Следовало поторопиться. Почти бегом преодолевая расстояние, я запоздало вспомнила, что боярышник тоже можно есть. Но он не настолько вкусный — значит, не стоит напрасно забивать место в желудке.
Вот и тутовые деревья. На сей раз я выбрала белые ягоды. Я срывала их одну за другой и засовывала прямо в рот. Немытые? Ну и пускай. У магов не бывает дизентерии, тут нам несомненно повезло. Сожрав не меньше сорока-пятидесяти штук, я почувствовала, что уже хватит. В желудке образовалась приятная тяжесть, и не стоило делать ему еще приятнее. Задрав голову в надежде обнаружить, что Даймонд уже вернулся в комнату, я с удивлением увидела, что свет горит только в одном окне: у Джона. В остальных было темным-темно. Где же все? Или все у него в гостях?
Потоптавшись на месте и намотав парочку кругов по двору, я вновь взглянула на окна: картина не изменилась. Положим, Даймонд еще не освободился, А другие, может быть, гуляют? Ведь не запрещал же никто выходить после ужина. Но где, в таком случае, они гуляют? Сообразив, что ничего еще здесь не знаю, кроме заднего двора, я решила пройтись вдоль здания и восполнить этот пробел, пока еще хоть что-то видно.
Однако, стоило дойти до угла — как меня постигло горькое разочарование. Дом с торца упирался в крепостную стену. Я уже хотела развернуться, когда заметила ступени, несомненно ведущие наверх, к смотровой площадке. Разве я могла пропустить такое? Я стала подниматься, держась рукой за стену и то и дело рискуя оступиться и подвернуть ногу. Камень был шершавый, но тем
удобнее было хвататься за него — перила ведь отсутствовали. Упасть с высоты, впрочем, мне не грозило: сбоку стена дома. Главное, не скатиться кубарем вниз.
Подъем длился довольно долго, и я только сейчас поняла, насколько стена в действительности высокая. Наконец, лестница закончилась, и я взошла наверх, вспугнув парочку ворон, с карканьем взмывших ввысь. С внешней стороны виднелись бойницы, но свет через них уже не проникал — совсем стемнело. Вечер до сих пор был тихим — но тут поднялся ветер, он сквозил в узкие окошки, отчего становилось немного зябко. Впервые подумав — а не зря ли я сюда взобралась, я на секунду заколебалась. Но потом любопытство взяло верх, и я медленно двинулась вперед, воображая себя дозорным в карауле. Все спят, а я одна обхожу периметр и зорко слежу, чтобы враг… Впрочем, тут моя фантазия явно зашкаливала: какое там «зорко слежу», ничего ж не видно. У дозорных обязательно должны быть факелы, а то и сигнальные костры. Странно, что здесь темень, хоть глаз выколи. Ступать приходилось осторожно — кто его знает, что тут под ногами.
Так я добралась до караульной башенки — когда-то, видимо, здесь все-таки были дозорные, теперь же она пустовала. Я задрала голову, пытаясь угадать примерную высоту башни. В светлое время я бы непременно влезла на нее — но сейчас, почти ночью, опасно. Грохнусь — костей не соберу. Я
вошла в башню — в ней тоже имелись бойницы, но было пусто. Вдруг издалека донесся слабый звук.
Я остановилась, прислушиваясь. Трудно описать, на что этот звук походил. Я могла бы подумать, что ветер шумит в трубе, но слишком уж мелодично звучали порывы ветра. Кроме того, высота звука то и дело менялась, словно дули в огромную свирель: до-до нижнее-си-фа-соль… Пожалуй, это даже можно назвать музыкой.
Я осторожно выглянула из своего убежища.
И чуть не вскрикнула от неожиданности.
Несмотря на непроглядную темень, впереди маячил едва-едва светящийся вихрь. Он-то и издавал необычные звуки. Словно гигантский волчок, вихрь описывал круги, хотя ему тесно было между двух стен. Наблюдая из башни и боясь шевельнуться, я гадала, что это может быть. Не найдя ответа, решила осторожно взглянуть на поющую воронку магическим зрением — хотя делать это было несколько опасно, ведь я могла себя обнаружить, если бы поблизости находился другой маг.
Первый же беглый осмотр показал, что внутри «волчка» кто-то есть — живой и, скорее всего, человек, а не магическое существо. Но больше, как я ни старалась, как ни напрягала силы — выявить ничего не удалось. Либо маг, находящийся внутри — а то что это мог быть только маг, сомневаться не приходилось — обладал огромными возможностями, либо…
Либо задействовал артефакт, пришел ответ сам собой. Но что это за артефакт, в таком случае?
Амулеты и жезлы, а также всевозможные разновидности тотемов животных я способна распознать — уж заподозрить-то наверняка, от них всегда сильно фонит. Здесь же никакой посторонней ауры не определялось — но я была готова отдать голову на отсечение, что маг использует какой-то атрибут. Именно предмет, а не мудреное заклинание. Использовать неизвестные заклинания на территории, где живет так много магов, и остаться незамеченным практически невозможно. Это нарушает микроклимат: начинают вянуть цветы, высыхают деревья, животные, если они есть, разбегаются или вымирают. А здесь вон — полынь по пояс, тутовника, как грязи, и вороны живут себе и здравствуют. Нет, какой-то хитрый, незаметный со стороны, но сильный магический предмет. И я буду не я, если не узнаю, что это. Хорошо бы осмотреть это место после того, как маг уйдет, и поискать следы.
Единственное, что меня заботило: скоро отбой, и надо успеть вернуться, пока не защелкнется замок. Но, видимо, маг внутри вихря тоже беспокоился о времени, потому что я увидела, как бешеная карусель постепенно замедляется. Что же мне делать: уйти сейчас? Ведь если он или она
решит возвратиться тем же путем, что пришла сюда я, мы непременно столкнемся. Но надежда на то, что человек решит обойти дом с другой стороны, призрачна мала. Я даже не знаю, есть ли там поблизости лестница, чтобы спуститься. А спрятаться тут совершенно негде.
Разве что…
Я подняла голову, вновь прикидывая высоту башенки.
Кажется, чудеса эквилибристики я проделаю уже сегодня. Сейчас. В темноте.
Медлить не стоило: еще чуть-чуть, и маг вынырнет из вихря, тогда придется либо срочно уносить ноги, либо здороваться. И что для меня хуже — неизвестно. Камни, из которых была сложена башня, были подогнаны неровно, — словно специально, чтобы по ним можно было влезать наверх.
Я поставила ногу на самый высокий торчащий выступ, до которого могла дотянуться, ухватилась руками и рывком подтянула вторую ногу. Вообще люблю лазать. Всегда любила. На ощупь выбирая удобные камни, я медленно но верно поднималась наверх, цепляясь, как обезьяна, и вскоре оказалась на крыше. Сидеть здесь было не слишком удобно из-за покатого верха. Но чуть-чуть потерпеть, пожалуй, можно. Здесь гулял пронизывающий ветер, он трепал мою косу, которая хлестала меня по спине. Я впервые порадовалась, что вокруг темно. Иначе мне было бы слишком страшно смотреть вниз.
Наконец я поняла, что не слышу больше звуков свирели-трубы: значит, маг закончил. Я вовремя успела.
Однако неизвестно: вдруг он хорошо видит в темноте? Я ведь представляю собой чудесную мишень, сидя верхом на башне.
Очень аккуратно, чтобы не свалиться, я подогнула ноги и улеглась животом на холодный купол, распласталась и обхватила жесткий камень руками, прижалась щекой. Косу пришлось взять в зубы, чтобы не болталась на ветру.
Меня здесь нет. Я с башней — одно целое.
Впрочем, любой более-менее толковый маг способен меня обнаружить — если специально будет искать. Я уповала на то что — не будет. Зачем ему?
Послышались легкие шаги. Маг вошел в башню… и затих там.
И тут я с ужасом подумала: а с чего я, собственно, взяла, что внутри вихря был кто-то из студентов, приблизительно равных мне по силе? А если это Ральф или профессор? Да они заметят меня без всяких усилий. И что тогда? Исключат? Убьют? Будут шантажировать? Чем?
Пока я мысленно стонала, изображая дохлую морскую звезду на крыше, неизвестный вышел наружу, шаги стали удаляться и затихли впереди.
Неужели, повезло?
Выждав, для верности, некоторое время, я решила спускаться.
Только вот как?
С трудом найдя, во что тут можно вцепиться руками, я принялась осторожно спускать ногу, шаря ею в поисках опоры. Что-то нащупала, встала на носок. Спустила другую ногу. Переместила, одну за другой, руки. Таким же образом, осторожно, повторила маневр.
И тут — удача изменила мне. Она и так слишком долго терпела мои выкрутасы.
Соскользнув с очередного камня, нога сорвалась, я повисла на руках, тщетно пытаясь поймать
опору. Но долго моего веса руки выдержать не могли, пальцы разжались…
Хорошо было лишь то, что я не свалилась с внешней стороны. Иначе никто бы больше не услышал о таком креадоре, как Бренна Рейлис.
При падении я грохнулась на спину и буквально взвыла от боли. Хорошо еще, что внизу не оказалось камня или другого твердого предмета, иначе…
Кое-как поднявшись и отряхнувшись — голова ощутимо гудела, — я принялась себя ощупывать. Что ничего не сломано — это просто чудо. По стеночке двинулась к тому месту, где ранее видела вихрь.
Кажется — тут. Следы ауры чувствовались, но едва заметные. Зато присутствовала еще какая-то нота: еле уловимые помехи.
Предмет.
Он действительно был здесь.
Но мало того: он все еще оставался поблизости.
Не веря своему счастью, я стала шарить вокруг: и руками, и магическим зрением. Предмет явно куда-то переместили — но почему-то маг не унес его совсем. Должно быть, хотел спрятать здесь, на стене.
Наконец я поняла, куда ведут меня еле заметные следы ауры — назад, к башенке
Я вошла внутрь — не зря же маг задержался тут.
Наконец, точка была найдена, примерно на уровне моих глаз — хвала Мерлину, внутренний радар меня пока не подводит. Я протянула руку — и обнаружила в стенке пустоту. Ниша. Пошарив в провале двумя руками, я — о радость! -
нащупала что-то, завернутое в ткань, довольно большое. Ухватив неизвестный предмет, я вытащила его из тайника и развернула.
Таких артефактов мне не доводилось раньше видеть. Атрибут походил на… Глиняный кувшин?
Только поменьше и с несколькими круглыми отверстиями. Еще он напоминал большую глиняную свистульку. Понятно теперь, почему звуки были похожи на пение свирели: видимо, маг дул в эту штуку. Но чем больше я вертела предмет, тем больше сомневалась в этой версии. Все отверстия были слишком большими, в них неудобно дуть человеку. Ни в одно из них, в отличие от любого свистка или духового инструмента. И что же это могло означать? Да только то, что играл на этой странной флейте не маг — а вихрь, созданный им. Ветер в трубе, вот именно. Мое первое предположение оказалось верным. Но тогда, получается, я ошиблась в другом: вихрь был создан не при помощи артефакта, а без него! А использовался для… Для чего?
Ответ пришел сразу же. Ведь сложнее искусства воссоздания стихии только мастерство сотворения мира. Следовательно, этим вечером я опять наблюдала работу креадора — что весьма закономерно. Но непонятно: почему он упражнялся (если упражнялся, а не задумал что-нибудь черное) здесь, тайно, в ночное время? Он явно не хотел быть обнаруженным.
И главное: кто это был?
Я поскорее завернула неведомую свистульку в ткань и убрала на место. Чужие инструменты без спроса брать нельзя, это я хорошо знаю.
Раздумывая над всем этим, я поспешила в обратный путь. К счастью, никто не скрывался в темноте, никто не притаился у лестницы, чтобы шендарахнуть меня чем-нибудь тяжелым, за то что я выведываю чужие тайны. Спускалась я торопливо, но умудрилась не оступиться — спина и так до сих пор болит. Хватит с меня. Небось, еще и грязная вся — какое счастье, что это не форма, ведь
утром на занятия.
Когда я уже почти пересекла двор, начали бить часы, а теневой циферблат появился прямо на земле. Надо же, как я вовремя!
Юркнув во все еще открытую заднюю дверь — наверное, она тоже захлопнется с последним ударом
— я стремглав кинулась по коридору, через вестибюль мимо зеркала, взлетела по лестнице и в три прыжка достигла своей кельи.
С одиннадцатым ударом я была в проеме, и закрывающейся дверью чуть не прищемило мне ногу!
Но я успела.
Гордая, довольная, грязная и с больной спиной я упала на кровать. Все, спать-спать-спать. Едва хватило сил стащить платье — при этом я зацепила ссадины на спине и поморщилась. Надо будет выяснить, как тут обстоит дело с лечением — почему-то никто ничего не сказал. Или предполагается, что я сама умею затягивать раны? Но я не умею, к сожалению.
Я только успела переодеться в футболку…
Как в балконную дверь постучали.
Сердце рванулось так, что чуть не выпрыгнуло из груди.
Конечно, я знала, кто это.
Пока голова думала, ноги подошли к балкону, а руки подняли жалюзи и отперли замок.
На пороге стоял Даймонд.
— Слушай, — извиняющимся тоном проговорил он. — Как дурак опоздал к отбою, и моя дверь закрылась. Пустишь?
