Бекка удивилась, узнав, что Айвор Торндайк и Шарла Манн просто живут в одном доме. Она решила, что они – живущие вместе любовники, какими были все пять ее отчимов до того, как ее мама выходила замуж за каждого из них. Однако выяснилось, что Шарла готовит и убирается в обмен на спальню наверху и использование прихожей в качестве салона. И это было все. Сам Айвор смотрел на Шарлу собачьим взглядом, но не проявлял желания что-то предпринять, чтобы изменить ситуацию.

Бекка ловила шепотки обоих, особенно в те два раза, когда Шарла пригласила ее поужинать с ними в конце ее рабочего дня в курятнике Айвора. Шепотки Айвора были типа: «когда… а если она… что если спросить… нет, не после всего, что с ней было», – что казалось весьма интересным. А Шарла думала: «уже пробовала… урок усвоила», – что намекало на то, что когда-то в ее жизни был муж и ей не хотелось повторения этого опыта.

Бекке было любопытно узнать о них обоих побольше, и потому в свободное время она провела кое-какие изыскания. Посещение газеты «Саут-Уидби рекордз», где она пролистала старые подшивки «для школьного доклада», выявило некую связь Шарлы и того человека, Эдди Беддоу, который стрелял по воде в Сэнди-пойнт. Раньше они были женаты. А когда баркас Эдди Беддоу затонул в Саратога пэссидж, его «супруга, Шарла Манн, с которой он состоял в браке десять лет», отказалась обсуждать с журналистом утверждение Эдди Беддоу относительно того, что к аварии приложил руку (или ласт, как саркастически подумала Бекка) опасный тюлень. Журналист пытался добиться от Шарлы какой-то реакции, но та ничего не сказала. «Вам надо говорить об этом с моим мужем», – было ее единственным комментарием.

Бекка обдумывала все это – и в особенности ей не давало покоя ощущение опасности, исходившее от Эдди Беддоу. Она вспомнила его шепотки насчет того, чтобы «убить ее», и ощутила острый страх за Шарлу. Однако, насколько она смогла понять из газеты, они не были женаты уже много лет, так что, возможно, та «она», кого Эдди хотелось убить, действительно относилось к тюленю.

Бекке все больше начинало казаться, что Нера фигурирует в прошлом практически всех жителей острова. Что касается Айвора, то, если верить Шарле, много лет назад эта самка тюленя сломала ему руку. Похоже, именно это было причиной того, что он был решительно настроен никого к ней близко не подпускать. Вот почему, когда примерно через неделю после того, как Бекка начала работать на Айвора, он пришел в курятник с потоком шепотков: «травма… ведут опасную игру… им наплевать, да и что ей…» – Бекка моментально решила, что он думает о Нере.

Он сказал ей:

– У меня для тебя работа. Настоящая, а не просто копание в моей неразберихе.

Поручение с перспективой длительной постоянной работы и дохода вызвало у Бекки моментальный интерес. Она положила ржавые вилы, которые оказались у нее в руках в этот момент, и приготовилась выслушать поручение Айвора.

Поручением оказался дайвинг: он все объяснил ей очень быстро. Недавно появившаяся на острове исследовательница уговорила кого-то из школьников научиться нырять, чтобы у нее был напарник для погружения под воду и преследования Неры. Они открыто об этом не заявляли, но Айвор прекрасно понял их намерения. Ему нужно, чтобы Бекка тоже научилась нырять.

– Мне больше нырять нельзя, да и все равно я без очков ничего не вижу, Бекс, – объяснил он ей. – А ты можешь.

– Я не умею нырять.

Она чувствовала, что он встревожен. Она уловила: «отрицательный ответ… когда они под водой, она сможет наблюдать». Ей хотелось ему помочь, потому что он был ей симпатичен. Но дайвинг? С этим ей не справиться. Она так Айвору и сказала, но он отмахнулся от ее возражений.

– Того школьника, который будет нырять с исследовательницей, обучает молодой парень. Он тебе тоже будет давать уроки. Я за них заплачу, так что об этом можешь не беспокоиться. Это очень серьезно, Бекс. Вопрос жизни и смерти.

– Но почему вы решили, что они нацелились на Неру?

– Они это чуть ли не открыто сказали на пристани в Лэнгли. И вот что я тебе скажу: этого нельзя допустить. Бекс, по закону людям положено не приближаться к морским млекопитающим ближе чем на сто метров, и этот закон приняли не просто так, а ради безопасности людей и животных. А эта женщина собралась подобраться к Нере с тем школьником – и, поверь мне, последствия будут чертовски серьезными.

– Шарла мне сказала, что Нера сломала вам руку, – сказала Бекка скорее самой себе, чем Айвору.

При упоминании Шарлы лицо Айвора залилось краской.

– И это так, – подтвердил он.

– Но зачем исследовательница хочет к ней подобраться ближе?

– Бог знает. Когда я спрашиваю, мне отвечают уклончиво. Типа, «никто не собирается делать этому тюленю ничего плохого, мистер Торндайк», или «тюлени не нападают на людей». Но это же не просто тюлень, так? Речь идет о Нере, а она с самого начала была другая. Она сломала мне руку, как ты и сказала, а по словам Эдди, она утопила его баркас. Люди говорят, что это чушь, но я рисковать не собираюсь. Ни в коем случае. Так ты мне поможешь, Бекс?

Он добавил, что это будет частью ее работы. Если на то пошло, то он уже говорил с инструктором по дайвингу. Уроки того школьника только начались, так что Бекка сможет запросто к ним присоединиться. Она согласна? Может, она спасает кому-то жизнь!

– Наверное, – ответила Бекка.

Реакция Айвора ее поразила. Он крепко ее обнял и поцеловал в макушку.

– Хорошая моя! – сказал он хрипло.

Ну, по крайней мере у нее появится лишнее дело. И повод выбраться из домика на дереве. Именно так Бекка отнеслась к дайвингу. В конце концов, ее дни не забиты до отказа всяческой деятельностью. Если не считать того, что она работает на Айвора в «Что душеньке угодно» и старается не светиться в Лэнгли на тот случай, если там снова объявится Джефф Корри, ее дни состояли из школьных уроков, выполнения домашних заданий, попыток оформить работу по цивилизации Запада в нечто такое, что мистер Кит сочтет приемлемым, несмотря на упрямый отказ Тода Шумана использовать что-то помимо Интернета, и возвращения в дом на дереве, чтобы поесть и поспать – и на следующий день начать все заново. Единственным, что нарушало это непреклонное наслаждение, было зрелище того, как Деррик и Кортни Бейкер демонстрируют в школе, что они – парочка.

Еще сильнее портило ей жизнь приближение даты, называемой Днем гвоздик. Как она выяснила, это было ежегодное благотворительное мероприятие, которое старшеклассники устраивали, чтобы собрать деньги на выпускной вечер и ночь. За один доллар можно было купить гвоздику и отправить ее другому ученику с каким-то посланием. Чем больше долларов ты тратишь, тем больше гвоздик отправляешь. Бекка уныло думала, что это станет для Деррика и Кортни отличным предлогом устроить себе мантии из цветов, объявляя о своих чувствах друг к другу. Что до нее… Она решила, что окажется одной из тех, кто пытается тайком отправить цветок самой себе, чтобы избежать унижения от невозможности носить его в Тот Самый День.

Единственным светлым пятном в ее жизни стало то, что ее волосы перестали выглядеть отвратительно. С другой стороны, новая стрижка и цвет никак не изменили ее мира, так как единственным человеком, который заметил эту перемену, стала Дженн Макдэниелс. А ее комментарий моментально испортил Бекке ее маленькую радость. Она бросила взгляд на ее прическу и в своей типичной манере сказала:

– Неплохая попытка, Жиртрест. Думаешь, это что-то изменит?

Вот почему Бекка была готова к тому, чтобы впустить в свою жизнь нечто новое. На данный момент это, похоже, будет акваланг. «Так тому и быть», – решила она.