Первоначально это была идея (увы, несостоявшаяся) снять фильм и поставить спектакль одновременно, с одними и теми же актерами, но различными концепциями постановки.

Это был своеобразный эксперимент по жесткому самоограничению. Два человека и полтора часа действия в обычной квартире на окраине города. Без приключенческого или детективного сюжета, тысячной массовки, карет и коней, танков и вертолетов. И даже без вольного воздуха русских пейзажей и выразительных интерьеров дворянских усадеб. Мы сознательно лишили себя тех средств, которые использовали в других картинах, создав условия полного аскетизма. Поместив себя вовне того умения, за которое научились прятаться. Имеются в виду и операторские, режиссерские приемы, перенос ответственности за энергетику сцены на музыку и многое другое.

Попытавшись максимально обнажить сущность явлений человеческой психики, мы, в общем-то, сознательно поставили себя под удары критики. Хотя в этой работе нас и хвалят не за то, и ругают не за то. Это как пишущего роман ругать за плохой почерк.

Эта работа стала для меня одной из самых трудных и поучительных.

Все действие мы сконцентрировали лишь на двух людях, на их движениях, словах, поступках.

Я вообще считаю, что в кино важно правильно поставить вопрос, потому что за вопросом есть душевное движение, а оно требует размышлений. От уровня вопроса зависит диалог. Поэтому я не хочу снимать фильмы, ориентируясь на средний уровень зрителя. Я буду работать так, как этого требует гражданская и профессиональная позиция, и буду надеяться, что кто-то захочет разделить мою точку зрения (а вернее, нашу – ведь я работаю только с единомышленниками).

Некоторые мои коллеги высказываются в том смысле, что финал картины получился искусственно счастливым. По логике вещей, дескать, в последней сцене лицо героини не должен был озарить свет внезапного счастья.

Что на это сказать? Да, в ее одиночестве было бы больше бытовой правды, но меня эта локальная, низинная правда не удовлетворяет. Есть правда быта и есть истина бытия.

Я выбрал героине счастливый финал, потому что она его нравственно и духовно заслужила. В этом мое авторское право.

И даже с точки зрения художественной композиции картины – именно остросчастливый финал одним ярким мазком уравновешивает все эти тягостные тучи и вязкие вихри, которые клубятся между нашими героями на протяжении всего предыдущего действия.

Рабочий момент съемок. Режиссер Никита Михалков и актеры Ирина Купченко и Михаил Ульянов

Молния среди грозовых облаков тоже может показаться неестественной тому, кто впервые ее видит. Тем не менее это очень естественное явление в облачном небе. Оно обусловлено законами природы. Просто их надо знать. А лучше чувствовать.

Впрочем, не будем забывать и о том, что герой фильма в отличие от героини оставлен нами глубоко несчастным. Именно в герое очень «гармонично» встречается здесь правда быта и бытия. Потому что именно быт, вернее, крайняя обытовленность его устремлений в конечном счете убивает в нем ту истину, которую он знал когда-то. Он наказал себя сам. А отлученный от истины бытия, получи он хоть тысячи регалий и научных степеней, дач, машин и квартир, – не узнает радости.