У меня такое чувство, что я снимаю одну длинную картину, независимо от того, во что люди одеты, что они говорят…

Поэтому, когда возникает в разговорах, творческих взаимоотношениях, в самом воздухе: мол, наверное, надо было бы сейчас снять такой-то фильм, я сразу стараюсь гнать от себя эти мысли.

Никогда не выигрываю, когда что-то просчитываю. Я не могу и не хочу просчитывать свое творчество. У меня никогда не было мучительных поисков сценария, темы.

У меня – другое. Я знаю, что использую процентов двенадцать того, что могу с точки зрения энергетических затрат. Счастливое время для меня было, когда я снимал одновременно две картины – «Обломова» и «Пять вечеров». У меня была группа девяносто человек, я спал три часа. Но я был невероятно счастлив, ибо я тратил свою энергию на дело, которое было мне интересно, которым я горел.

Такое же чувство я испытывал, когда снимал фильм «12» в перерыве съемок картины «Утомленные солнцем-2».

Я никогда не тревожусь особо о том, каков будет результат. Завершив работу, очень быстро о ней забываю. И когда спустя время удается вновь посмотреть давно снятую картину, нередко бываю удивлен: неужели это я сделал?

Принято считать, что каждую ленту надо снимать как последнюю. Я же думаю – как первую. На самом деле, первое изумление, первая любовь, первое предательство, первая трагедия… потрясает сильнее, чем примерно то же самое, испытанное во второй, третий, пятый раз.

Можно, конечно, и просто снимать очередной фильм. Но гораздо радостнее каждый раз снимать свою первую картину. Начинать с нуля, отдавать все силы, самозабвенно лезть на вершину, чтобы, закончив восхождение, вновь убедиться, что ты опять лишь на середине пути.