Глава 25. Храм иеремитов
Земля вперемешку с сухой травой летела из-под копыт. Орхидиас истосковался по воле и мчался стрелой. Лошади бросились в холодную воду, подняли тучу брызг и без всякой боязни взошли по трапу на корабль. Вновь капитан огласил окрестности матерной бранью. Матросы принялись шестами отталкивать судно от берега и поднимать паруса.
– Помнишь, я тебе рассказывала о древнем городе, уничтоженном Огненным клинком? – обратилась Кайдлтхэ к Алексею.
– Да, помню, – ответил следопыт. – Ленинград…
– Наверное, его развалины под нами. Трудно сказать, что там осталось. А если и осталось, то наверняка занесено илом и песком. Я хочу соединить смерть со смертью…
– О чём ты? – не понял великий герцог.
Кайдлтхэ достала из седельной сумки Северную звезду и бросила за борт. Перстень булькнул и тут же исчез в сине-зелёной бездне.
– Вот и всё. Теперь зло похоронено на морском дне.
– Остался его создатель.
– Ничего, и до него доберёмся.
– Как? Мы окунулись в омут с головой, но даже не представляем, какая сила нам противостоит, с чем придётся столкнуться.
– Да, ты прав, – задумчиво откликнулась Кайдлтхэ. – О иеремитах почти ничего не известно. Положимся на собственные умения и удачу. – Д'айдрэ резко замолчала, а потом и вовсе, не говоря ни слова, ушла на корму, подальше от людей. Она боялась, что кто-нибудь из матросов увидит шрамы на лбу.
Алексей решил оставить девушку в покое и вновь вернулся к созерцанию местных суровых пейзажей. Но однообразные виды бескрайних вод и каменистых берегов, поросших сосновым лесом, быстро надоели. Куда больше беспокоила таинственная секта. Да, путники вернули себе одежды, доспехи, мелкие припасы и часть денег, но только сейчас великий герцог осознал, какой авантюрой была их экспедиция. Воистину пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что.
День незаметно подошёл к концу. Солнце клонилось к горизонту, золотило рябь моря. На востоке среди сосен и россыпи скал показалась уютная гавань и невзрачный городишко. Следы разрушений и пожара Алексей увидел издали. Восстановительные работы велись давно, однако до полного завершения дело не дошло. Строители старались закончить до первого снега и добились многого. Возвели крепость, срубили портовые склады, причалы, казармы и дома для работников. И всё равно город выглядел уныло, а воспоминания о недавнем нападении краснорожих вызывали плохо скрываемый страх.
Борт корабля коснулся причала, матросы под крики капитана бросили канаты. Кайдлтхэ поспешила рассчитаться с угрюмым бородачом. Путешественники ступили на незнакомый берег.
Близился вечер, но стройка не прекращалась. Стучали топоры, визжали пилы, кричали плотники. Всюду стружка, кора, брёвна и грязь. Трактира или постоялого двора в Рамтрэле не оказалось. От гостевого дома осталась куча чёрных головешек. Новый ставить не спешили. Никто из торговцев не хотел рисковать и вкладывать деньги в сомнительное предприятие. Приезжие останавливались в работных домах. Кайдлтхэ не захотела спать вместе с немытым мужичьём и договорилась о ночлеге с хозяином единственной в городке продуктовой лавки. Тот за серебряный эрб не отказал странникам в крове и скромном ужине.
Торговец жил бобылем, служанку не держал. Потому пришлось ограничиться кубком кислого вина, ячменной лепёшкой да жареной рыбой. К тому прибавлялись теснота и всяческие житейские неудобства. Но за эти страдания путники были сполна вознаграждены многословием негоцианта. Лавочник принадлежал к тем немногим коренным жителям, которым удалось пережить нападение избавителей. С воодушевлением он рассказывал о пожаре, кровавой резне, нравах рыбаков, охотников и лесорубов, о диких снотах, повадках зверей и прочей ерунде. О сектантах знал немного, но всё же больше, чем другие. Иеремиты иногда заходили в город прикупить кое-какие припасы. Праздных разговоров не вели. Отшельников побаивались и старались обходить десятой дорогой. Гуляло множество самых невероятных слухов, и некоторые, как казалось торговцу, распускали сами затворники. Болтали о бессмертном маге, о его невероятной силе, о паломниках, навсегда сгинувших в каменных лабиринтах древней обители. Люди и впрямь исчезали. Мало кто возвращался из таинственного храма. О том месте среди горожан шла дурная молва. Иные искатели приключений и волшебных артефактов, прослышав о стеклянной пустоши, якобы находившейся на месте храма, пытались найти там свою судьбу. Но большинство из них наверняка обрело только смерть. Те, кому посчастливилось вернуться, предпочитали помалкивать об увиденном и надолго в Рамтрэле не задерживались.
Рассказы лавочника только распаляли воображение, но не вносили никакой ясности. Правда в них беззастенчиво мешалась с вымыслом. Алексей рисовал себе самые невероятные картины, одна выходила страшнее и нелепее другой.
Кайдлтхэ не собиралась засиживаться в заштатном городишке, а потому на утренней заре следующего дня путешественники выступили в поход. Поначалу шли широкой дорогой, протоптанной множеством ног и копыт. После обеда, как миновали вырубки, просека превратилась в узкую тропинку, а вскоре и вовсе исчезла среди каменных глыб и густого леса. Рамтрэл стоял у границы, поэтому в чащу углублялись немногие охотники да военные разъезды. Граница выглядела весьма условной. Ни тебе цепи крепостей, ни многочисленных гарнизонов. Далее на север жили сноты, и конфликты с ними не выглядели чем-то из ряда вон выходящим. Сноты, как рассказывали местные, промышляли охотой на пушного зверя, часто менялись с тамарвалдцами, но могли и стрелу пустить.
В таком глухом краю не стоило опасаться агентов гильдии, посланников братства «Две молнии» или служителей Трибунала. Здешние леса не привлекали даже д'айдрэ. Жизнь на грани выживания оставалась уделом снотов, обречённых на темноту и варварство. Дикари не знали ткачества, одевались в звериные шкуры и часто, как их деды и прадеды, пользовались кремневым оружием.
Удалённость от цивилизации наверняка сыграла основную роль при выборе места для храма. Смущали только слухи о Стеклянной пустоши. Использовали сектанты древние артефакты Дардаэра или просто питали интерес к истории, Алексей, да и Кайдлтхэ, так и не узнали из путаных рассказов торговца. И всё же обитель основал Айльтмэрд Даэрлксайд из Дома Крыла ночи, и этот факт серокожей говорил о многом.
Лавочник из Рамтрэла описал дорогу в самых общих чертах. Нет, не дорогу, направление, потому как никто толком не знал, где находится храм. Но Кайдлтхэ хватило и того. После полудня она взяла магический след. И если у неё вышло на таком большом расстоянии, то источник наверняка обладал огромной мощью. Великий герцог ничего не чувствовал, только отмечал нарастающую тревогу, смутное волнение да близость развязки. Беспокойство множилось тайной и неопределённостью, ведь никто не мог сказать ничего вразумительного о целях иеремитов. Интуиция подсказывала, добра ждать не стоит. И оттого настроение портилось, становилось унылым и мрачным.
Кайдлтхэ остро чувствовала перемену в спутнике и невольно заражалась теми же переживаниями. Она не относила себя к числу натур мнительных и впечатлительных, но привыкла доверять своим предчувствиям. Весь её опыт и знания говорили о том, что встреча с Айльтмэрдом принесёт одни неприятности. К тому же она знала: у беглого мага не сложились отношения с Советом избранных, он ушёл из Моридора со скандалом, громко хлопнув дверью. Такого соплеменника следовало опасаться, а не бросаться к нему в объятия и не плакаться в жилетку. Но больше всего настораживала незнакомая природа магии храма. Да, в ней просматривалось влияние д'айдрэ, но было и нечто иное. Кайдлтхэ перебирала в памяти всевозможные варианты. Вне всяких сомнений, изгнаннику удалось за триста лет развить свои умения. Но это мало что объясняло. Она зашла в тупик, хотела бросить бессмысленные поиски истины, но тут ей показалось, что нечто подобное она иногда ощущала близ Стеклянной пустоши. Едва уловимый магический фон. Он исходил от металла, искорёженного огненным вихрем. Только сейчас девушка различила следы жизни, но жизнь эта более походила на смерть. В сознании родился нелепый образ жуткого механического монстра. Чудовище походило на человека, закованного в рыцарские латы. Оно двигалось, мыслило, и в то же время от него веяло мертвечиной. Безумный создатель вдохнул в автомат призрачную жизнь и управлял им не магией, а посредством невидимого излучения. Сама мысль о подобном показалась противоестественной. Техника! Неужели Айльтмэрду удалось воскресить то, что убил Огненный клинок?!
Эту страшную нелепую догадку оставила при себе, не пожелала делиться с Алексеем. Он и без того взволнован и если не напуган, то до крайности смущён. Зачем подливать масла в огонь?
Ближе к вечеру путники наткнулись на снотов. Косматые дикари в звериных шкурах решили преподать урок глупцам, посягнувшим на их охотничьи угодья, и обстреляли всадников. Стрелы с кремнёвыми наконечниками не причинили вреда доспехам из тариалда. Кайдлтхэ остро переживала ардарский плен, а потому в любом мужчине, посягнувшем на её жизнь, видела ненавистного рыжебородого пирата. Сокрушитель бездны сделал своё дело, изрубив двух нерасторопных варваров. Остальные в ужасе разбежались, бросив оружие, нехитрый скарб и скудную добычу.
Сумерки сгущались над миром. Лес обволакивала тьма. Заморосил надоедливый дождь. Путники кутались в плащи и вздрагивали от холода. Вскоре они вышли на берег озера. Здесь, среди редких сосен и каменных россыпей решили заночевать. Не лишними оказались медвежьи шкуры, найденные при убитых снотах. Кайдлтхэ не смутили бурые пятна свежей крови, а следопыт, хоть и скрипел зубами, всё же смирился. Он не собирался замерзнуть насмерть.
Странники вымостили некое подобие лежбища, спрятались с головой под шкурами и плащами, прижались друг к другу, стараясь сохранить тепло. Теперь Кайдлтхэ не капризничала. Ночной холод северных земель не делал различий между гойхэ и д'айдрэ, между знатным и простолюдином, между мужчиной и женщиной. Алексей осторожно и нежно поцеловал Кайдлтхэ. Девушка ответила. В темноте блестели её фиолетовые глаза, и следопыт счёл это хорошим знаком. Волшебный поцелуй опьянил старым вином. Великий герцог охмелел от прикосновений. Голова пошла кругом, и он не заметил, как провалился в глубокий сон.
Следующий день не принёс никаких неожиданностей. Всё шло своим чередом – подъём, помывка, лёгкий завтрак и вновь в седло. Шли рысью, петляли среди камней и поваленных деревьев. К полудню выбрались на холмистую равнину, усеянную огромными валунами и поросшую редкими соснами, изувеченными северными ветрами. Кайдлтхэ охватило беспокойство. Она почувствовала близкую опасность, исходившую со стороны храма. Вскоре д'айдрэ увидела среди камней с десяток чёрных точек. Они медленно превращались в конных воинов, одетых в воронёные латные доспехи. Лошади были под стать наездникам, напоминая железных единорогов.
Кайдлтхэ быстро оценила обстановку, резко дёрнула поводья и развернула животное. Поединок с десятком рыцарей не входил в её планы. Да и выйти из боя без потерь не помогла бы и магия. Иногда лучше отступить, тем более что всадники не выглядели безобидными пастухами и не походили на тамарвалдских солдат. От них веяло смертью, холодом могилы и тёмным потусторонним колдовством. Воронёные доспехи, шлемы в виде черепов, зловещие маски на лошадиных мордах могли повергнуть в шок любого, но только не д'айдрэ, но куда больше её пугала чёрная сила всадников.
Внезапно преследователи остановились. Казалось, они дошли до запретной черты, одолеть которую не смели. Кайдлтхэ и Алексей развернулись, замерли, перевели дыхание после дикой скачки и принялись наблюдать за рыцарями ночи. Их кони били копытами землю, мотали головой, фыркали, всхрапывали, из ноздрей вырывался пар. Следопыт мог разглядеть доспехи во всех подробностях, как и мечи, боевые топоры и кистени.
Кто и зачем послал этих всадников? Почему они остановились? Наверняка воины тьмы как-то связаны с храмом. Что делать теперь, как избавиться от преследователей?
Алексей запаниковал, да и Кайдлтхэ слегка растерялась. Великий герцог вдруг ясно представил: путешествие подошло к концу. Выходит, все жертвы оказались напрасны, он навечно застрял в Дэоруме? Кайдлтхэ так и не разгадает тайну своего предыдущего воплощения и не будет отомщена. Всё естество следопыта протестовало против такого расклада. Хотелось кричать, громко и дико, до хрипоты. И под напором этой ненависти, замешанной на отчаянии, что-то внутри хрустнуло и клацнуло, воздух вокруг Алексея задрожал, мир стал выглядеть отражением в кривом зеркале, а после и вовсе посыпался осколками. Земля вздрогнула. Воздушная волна пошла вперёд, окатила рыцарей. Лошади испуганно заржали, встали на дыбы, не удержались и рухнули наземь. Нелюди под тяжестью закованных в металл животных заорали, корчась в предсмертных муках. В ушах застрял нечеловеческий крик, звук сминаемых доспехов и хруст костей. Кровавая груда тел на глазах обращалась в прах. Через минуту всё было кончено. Налетел лёгкий ветерок и развеял чёрные хлопья. Грозные рыцари оказались фантомами, бесплотными призраками, иллюзией, порождением ночных кошмаров, извращённых фантазий сумасшедшего мага.
– Но как? – не сдержалась Кайдлтхэ.
– Сам не знаю, – пожал плечами Алексей. – Магия храма ослабла…
– Ты… ты одолел чёрную магию Айльтмэрда из Дома Крыла ночи! Непостижимо! – удивлялась д'айдрэ.
– Мне стало так обидно… за тебя, за себя. Голова едва не лопнула, всё вышло так неожиданно. Никаких заклинаний, только сильное желание.
– Ты меня пугаешь, Аль. Может, ты уже вовсе не Аль? – не то в шутку, не то всерьёз сказала Кайдлтхэ и запнулась, улыбнувшись, перевела разговор на другую тему: – Нам следует ехать дальше. Храм близок.
Шли молча, каждый думал о своём. Кайдлтхэ тревожили перемены в Алексее. Под незримым влиянием древнего демона из желторотого птенца он превращался в опасного в своей непредсказуемости хищника. Пока д'айдрэ не чувствовала явной угрозы, но как далеко зайдут эти изменения, чего ожидать в будущем?
Следопыт и сам изрядно струхнул. Он видел в глазах девушки плохо скрываемый страх. И виной тому Аакхабит. Алексей боялся вновь потерять Кайдлтхэ, теперь уже навсегда. Он медленно обращался в монстра. Пленник, томящийся в его теле, обустраивал временное жилище на собственный вкус. Эти опасения служили лишним поводом поспешить в храм. Возможно, там удастся отделаться от непрошеного квартиранта. Но поможет ли избавление от пришельца завоевать любовь д'айдрэ?
Каменная равнина приняла вид пустыни. Чем дальше путники проникали на север, тем реже попадались живые деревья. Их место занимали мёртвые коряги, измочаленные непогодой. Пропали птицы, вокруг воцарилась недобрая тишина, нарушаемая завыванием ветра да цокотом копыт.
За очередной каменной россыпью показался большой холм, напоминавший гигантскую черепаху. Алексей вскоре понял, отчего родился этот образ. Холм и впрямь походил на панцирь, сложенный из множества массивных плит. Вокруг стояли колонны грубой работы, увенчанные мордами фантастических животных с огромными загнутыми клювами и большими глазами на манер скифских грифонов. Всю поверхность холма, колонн и статуй покрывали рельефы в виде замысловатых рун или извивающихся змей.
Всадники направились к входу. С южной стороны они увидели двустворчатые металлические двери высотой в два человеческих роста. До них оставалось метров тридцать, как вдруг поднялся сильный ветер, кони в испуге заржали, закрутились на месте и напрочь отказались идти дальше.
– Стойте! Не двигайтесь! – наполнился громким криком воздух.
Алексей не смог определить его источник. Казалось, этим криком пронизано всё вокруг, он раздавался отовсюду.
– Айльтмэрд! – Великий герцог силился перекричать ветер.
В следующий миг порывы ослабли, превратились в едва ощутимое прикосновение. Так мягкая шёлковая ткань касается нежной женской кожи.
– Слушаю тебя, путник, – высокопарно ответил невидимый собеседник.
Следопыт попытался представить себе облик обладателя голоса. Мягкий, почти вкрадчивый, лживый, он мог принадлежать человеку, искушённому в интригах. Образ дряблого старца никак не вязался с этим представлением. Правда, попаданец вновь забыл сделать поправку на особенности д'айдрэ. Их вид всегда вводил великого герцога в заблуждение.
– Мы проделали долгий путь вовсе не для того, чтобы играть с тобой в прятки, – сказал Алексей.
– Не трать время попусту, пришелец. – Голос сделался холодным и твёрдым. – Зачем пришёл?
– Не я один, нас двое. Ведомо ли тебе что-нибудь о бессмертии? Обладает ли кто-нибудь им в Дэоруме?
Смех стал ответом.
– Не води меня за нос, колдун. Меня интересует бессмертная женщина. Она где-то рядом.
– Женщина? – делано удивился волшебник. – Нет, женщины не знаю. Хотя… ах да, конечно…
– Ты не ответил.
– Я никому ничего не должен, тем более тебе. Но так и быть, отвечу. Да, я знаю о ней, знаю, где её найти. А чего хочет твоя спутница?
– Раскрыть секрет предыдущего воплощения. Кто убил её возлюбленного и почему?
– Как много вопросов… – устало протянул маг и тяжко вздохнул. – И я могу на них ответить. Но что мне будет с того?
– Ты торгуешься, как мелкий лавочник. Что ты хочешь, Айльтмэрд?
– Мне нужна душа Феригморда Волчья Голова, одного из комтуров йиркского ордена некромантов.
– Душа? – удивился Алексей. Он ожидал услышать что угодно, но только не такую нелепую просьбу.
– Да. Добудь её – и получишь ответы.
– Думаешь, я тебе поверю?
– Разве у тебя есть выбор?
– Предположим. Но как я завладею душой?
– Очень просто. Убей рыцаря и воспользуйся кристаллом душ. Вот он. – Перед Алексеем прямо из пустоты возник бледно-розовый многогранник величиной с куриное яйцо. Кристалл медленно вращался в воздухе, переливался гранями.
Следопыт замешкался, боясь принять окончательное решение, но всё же протянул руку и взял магический предмет.
– Погоди, Айльтмэрд, – неуверенно проговорил великий герцог. – Выходит, ты предлагаешь убить невинного человека?
– Не такой он и невинный, – возразил волшебник. – На нём много крови. Убив Волчью Голову, ты сделаешь мир чище и безопаснее. Впрочем, решай сам.
– Отчего бы тебе самому не заняться этим делом?
– Скажи, почему Бессмертную ищешь ты, а не твой хозяин?
– Но ведь… – Следопыт запнулся.
Глава иеремитов оказался на удивление осведомлённым. Вступать с ним в дискуссию, а уж тем более толковать о Казимире Карловиче и Аакхабите Алексей не горел желанием.
– Полагаю, на этом мы закончим. Ты отвлекаешь меня от важных дел. До скорой встречи, пришелец.
