Глава 24. Возвращение
Алексей влетел в трактир. Шум веселья, запахи вина и жареного мяса, свет и копоть факелов ударили в глаза, нос и уши. Великий герцог едва перевёл дух. Грудь от долгого бега ходила ходуном, как кузнечный мех, а сердце едва не взламывало рёбра. Жуткая история, приключившаяся в антикварной лавке, воскресила таившийся в тёмных глубинах души первобытный страх. Наверное, такие же чувства испытывал древний охотник, оставаясь один на один с тьмой густого леса, наполненного невидимой смертью.
Портовые грузчики, матросы, лавочники и всякие любители развлечений спускали жалкие гроши, заработанные за день, предавались дешёвым удовольствиям, искали забвения на дне кубка и в объятиях продажных красавиц. И пусть завтра наступит тяжкое похмелье, пусть опустеет кошель, пусть безысходность бытия покажет хищный оскал, но то будет завтра.
Следопыт, возбуждённый до крайности, стал расталкивать публику. Народ, ворча и огрызаясь, нехотя уступал под напором вооружённого чужеземца. Никто не хотел портить вечер и выяснять отношения не то с д'айдрэ, не то с тэйрэ. Да и нет никакой разницы. И от одних и от других ждать добра не приходилось.
– Хозяин! – с дрожью в голосе крикнул Алексей.
– К вашим услугам, – флегматично ответил рыбоглазый и поклонился.
– Где светлая госпожа? – Великий герцог искал взглядом Кайдлтхэ, но никак не мог найти её в многоголовой толпе.
– Отужинала и отправилась почивать. Велела не беспокоить.
– Врёшь, сволочь! – Холодный пот прошиб Алексея.
Всё в точности повторялось. Вон и пышногрудая румяная девка резвится, ищет греховной любви. Но ведь перстень в кошеле! Неужели ничего изменить нельзя и на роду написано навсегда остаться в плену дьявольского колдовства? В отчаянии следопыт схватил трактирщика за грудки. Тот и не думал сопротивляться, только больше обычного выпучил водянистые глаза.
Конечно, кабатчик не виноват. Он всего лишь пешка, статист, ничтожный юнит в неведомой игре. Впрочем, как и он, великий герцог. На смену страху пришло ясное понимание собственной беспомощности. Необходимо что-то изменить, не дать событиям развиваться по дьявольскому плану.
Розовощекая красотка оказалась рядом, призывно блестя озорными глазами. Великому герцогу сделалось дурно. Он знал, что случится дальше. Сейчас он напьётся как свинья, потом завалит девку на стол, задерёт ей подол и…
От этих мыслей кровь застыла в жилах, в глазах потемнело. Следопыт ощутил себя несмышлёным младенцем, брошенным жестокосердной матерью. Всюду холод, кровожадные хищники так и норовят растерзать, нигде нет спасения. И будущее… Оно предопределено, и никакой силе его не поменять.
Попаданец отпустил хозяина и побежал по скрипучей лестнице на второй этаж, дёрнул за ручку двери.
– Кай! – выкрикнул с порога.
В этом крике чувствовался не только страх, но и боль потери. Да, Алексей рисковал потерять будущее и прошлое, нарождающуюся любовь и собственное естество.
В комнате царил полумрак. Пламя одинокой свечи вздрагивало. Всполохи выхватывали из темноты детали убогой обстановки. Две кровати, кособокий шкаф и сундук. Посреди комнатушки стояла Кайдлтхэ в доспехах из тариалда и при оружии.
Следопыту стало не по себе. Всё вокруг сошло с привычных мест, потеряло традиционный смысл и значение. Мрачная антикварная лавка со странным хозяином, ужасные картины возможного будущего, пустые ночные улочки, шум и смрад портового кабака… Кровь долбила виски, тошнота подбиралась к горлу. Связь с реальностью терялась, причины и следствия менялись местами. Кайдлтхэ… Улыбка исчезла, лицо её сделалось серым и мёртвым, как камень. Душа покинула тело, витала в космических далях, а глаза пылали раскалёнными углями. Девушка молчала, не двигаясь и напоминая изваяние древней богини в заброшенном храме. Ещё немного, всего лишь миг – и грозное божество проснётся, сокрушит мир огненным клинком, обитель порока и скверны исчезнет в бездне.
– Кай… – Алексей, потрясённый необыкновенным зрелищем, едва шевелил губами.
– Я знаю, – ожило божество. – Зло рядом. Дэорум на краю пропасти. Один только шаг…
– Откуда… – Следопыт запнулся, сел на кровать и перевёл дух. – Хотя, конечно, ты ведь д'айдрэ. Но что делать дальше?
– Расскажи о видении.
– Помнишь ошейник? А Хориоса? Едва нашёл антиквара. Имя какое-то непривычное. Адалькарт. У чёрта на рогах, где-то в районе портовых складов. Настоящие трущобы. И лавка под стать тем хибарам. Да и не лавка вовсе! Наверняка творятся там тёмные дела, а заведение лишь для отвода глаз. Торговлей там и не пахнет! «Весть Изарааля» называется. На дверях звезда намалёвана. А потом этот перстень…
– «Весть Изарааля, или сокровение Хаббара». Так называется древняя священная книга хаббаров.
– Думаешь, гильдия имеет к этому отношение?
– Не исключаю. Антиквар ведь из хаббаров? Местная община наверняка контролируется гильдией. Без купцов тут не обошлось. Но их роль едва ли значительна. Древние тайны, аллегории, полунамёки… Мы получили послание, да не можем его расшифровать. Звезда – старинный магический символ. Изарааль – бог хаббаров, а Хаббаром они называют мифического первочеловека. Но я перебила тебя. Продолжай.
– Да, так вот… хотел выпытать у торговца, откуда у него осквернитель душ, а заодно продать бронзовый меч из склепа. Но скряга пожалел десять золотых, предложил обмен на перстень. Северная звезда. Какого чёрта я согласился?! И знаешь, как только надел его, так что-то изменилось вокруг, словно оказался в иной реальности. Но всё происходило так ясно! Нет, это не сон. Всё случилось на самом деле. Я видел один из возможных вариантов нашего будущего. Оно ужасно! Я превратился в чудовище, залил кровью половину Дэорума, стал диктатором и тираном. А тебя… тебя едва не казнил. И виной тому перстень. Но ты спасла меня, отрубила кисть, и я вновь очутился в лавке. Стал допытывать антиквара. Оказывается, осквернитель душ и перстень доставил в Редглейд один и тот же человек, как-то связанный с сектой иеремитов. Скажу более. После захвата тамарвалдского трона я услышал зов. И зов этот шёл с севера. Казалось, я всего лишь марионетка в руках могущественного волшебника, дикие злодеяния творил по его воле. Как видишь, всё указывает на таинственных сектантов.
– Покажи перстень.
Следопыт нехотя полез в кошель, коснулся металла и едва не отдёрнул руку. Тариалд обжигал могильным холодом, разъедал кожу ядовитой кислотой, парализовал разум необъяснимым страхом. От воспоминаний о пережитом копарь вздрогнул, по спине пробежали мурашки, лоб покрылся холодной испариной.
– Прошу тебя, будь осторожней! – взмолился великий герцог. – И не вздумай надевать! Господи, от одной только мысли выворачивает наизнанку.
Перстень лёг на ладонь д'айдрэ. Камень наполнился внутренним светом, как брюшко комара кровью. Звезда скоро сделалась вишневого цвета и… будто парила, испуская некую чёрную субстанцию сродни пару или дыму.
– Сильная магия, – произнесла Кайдлтхэ после некоторых раздумий и поспешила спрятать Северную звезду в седельную сумку. – Определённо она что-то мне напоминает. Наверняка её сотворил д'айдрэ.
– Почём знаешь?
– Да как не знать? Я ведь тоже д'айдрэ и кое-что смыслю в подобных делах. Есть традиционное, но чувствуется и совершенно незнакомое.
– Д'айдрэ, говоришь? А ведь предводитель иеремитов тоже из ваших. Помнишь, Элидирг говорил. Рассказы антиквара, твои мысли… всё сходится. Сдаётся, мы получили не таинственное послание, а приглашение посетить северную обитель.
– Молодец, Аль, – улыбнулась Кайдлтхэ. – Ты делаешь успехи. Цель ясна. Некроманты Йирка подождут. Но всё завтра, а сейчас спать.
– Но как же… я ведь… – робко попытался протестовать Алексей.
– Раздевайся, – ласково произнесла девушка.
Мелодичный и сладкий голос заставил Алексея забыть обо всём на свете. Он успокоился и послушно залез под одеяло. Он видел огромные голубые глаза д'айдрэ. И сделалось великому герцогу тепло, спокойно и немного одиноко. Тихие убаюкивающие звуки касались усталого разума пальцами умелой любовницы, нежной и страстной. Мир померк, и следопыт погрузился в глубокий и беззаботный сон.
Утром Алексей проснулся в добром расположении духа, словно и не было вовсе вчерашнего кошмара. Кайдлтхэ, по обыкновению, встала с рассветом и уже собрала немногочисленный багаж, распорядилась насчёт завтрака и успела найти купеческое судно, вскоре отправлявшееся в Рамтрэл. Торговцы пушниной рассказывали, что краснорожие сожгли город, перебили почти половину жителей, но потом по неизвестной причине ушли на восток к границе Йирка. Наверняка их привлекла тёмная магия тамошних некромантов. Но, как бы там ни было, избавители оставили пепелище, и теперь город отстраивался заново. Новым поселенцам требовалось железо, инструменты, оружие, зерно и прочие мелочи. Купцы не хотели упускать возможность подзаработать и планировали на обратном пути взять отборную пушнину. Добраться до забытого всеми богами Рамтрэла можно и по суше, но Кайдлтхэ не хотела терять лишний день. Осень не за горами, а конца путешествию не видно. Да и негоцианты за умеренную плату согласились взять на борт не только двух путников, но и их лошадей.
В гавани, как и во всём городе, царило оживление. Все только и говорили о войне. Рассказывали, будто бы армия западных наёмников перешла реку, разорила пограничную крепость и двинулась к Редглейду, сжигая и грабя всё на своём пути. Гарнизон готовился к обороне, ждал нападения, завозил припасы. Многие купцы спешили покинуть торжище и пережить смутные времена в надёжных местах. Да где нынче безопасно? Болтали не только о флотилиях кровожадных ардаров, но и о каперах западных королевств. Рамтрэл после последнего разгрома также не мог претендовать на звание тихой гавани. Оставалось либо сидеть в городе и дожидаться неизбежного, либо вместе с караванами уходить в глубь страны. Но и там чувствовалась всеобщая смута. В столице не утихал бунт, на дорогах свирепствовал разбойный и гулящий люд. Алексея и Кайдлтхэ мало заботили политические перипетии. Цель путешествия казалась близкой, как никогда. Разгадка всех тайн рядом. А после пережитого они не боялись ни пиратов, ни разбойников. Что-то сломалось, безвозвратно изменилось в их душах. Прошлое не исправить. Жребий брошен, путь назад отрезан, оставалось только идти вперёд.
В порту всюду сновали грузчики, мореходы, приказчики, важные господа в безвкусных, но дорогих одеждах, слышались брань да крики. Каждый считал своим долгом перекричать ближнего, отчего стоял постоянный гул, словно в пчелином улье.
Алексей вертел головой, с интересом рассматривая незнакомую жизнь. Корабли, грузы, множество самых разных людей и море. Вспоминалось детство, поездки в Крым и волшебное томление в ожидании скорого свидания с лазурной сказкой. «Море, море!» – кричал он мальчишкой, завидев синеву вод. Но сейчас он не чувствовал былого восторга. Только немая печаль, смешанная с сожалением, сжала сердце. Всё же море оставалось морем, прекрасным, полным волшебных тайн и загадок.
Купеческий корабль не походил на галеон или бригантину, скорее напоминая одномачтовую баржу. Плоскодонное, с малой осадкой, лишённое палубы и надстройки, судно предназначалось для перевозки леса и сыпучих грузов. Такая конструкция позволяла взять на борт и лошадей, чем и объяснялся выбор Кайдлтхэ.
Вид немногочисленной команды мог вызвать шок и трепет у любого добропорядочного горожанина. Ни дать ни взять настоящие душегубы и беглые каторжники. Ходить им под парусами пиратской шхуны, а не на каботажной торговой посудине. Обветренные заросшие лица, редкозубые рты, злые глаза и задубелые руки. Вид матросов не смутил Кайдлтхэ. В своей жизни она и не таких видела. К тому же моряки хотя и пускали слюни при виде женских прелестей д'айдрэ, которые не могли утаить даже закрытые доспехи, но волю рукам и речам не давали. Всем хорошо известен крутой нрав серокожих.
Под матерную ругань бородатого капитана судно медленно отчалило от деревянной пристани, вышло из гавани и взяло курс на север. Следопыт с интересом смотрел за кораблями. Казалось, купеческий лесовоз стоит на месте, а всё вокруг пришло в движение. Дальше всё переменилось, почти остановилось. Судно ползло черепахой. Город отступал на юг слишком медленно, и только где-то через час исчез за горизонтом. Великий герцог заворожённо наблюдал за волнами. Северное море вовсе не походило на лазурные южные воды, тёплые и ласковые. Густая синева со стальным, свинцовым или зелёным оттенками выглядела если не мрачно, то тревожно. Под стать морю были и низкие серые облака. Сквозь разрывы изредка выглядывало солнце. Дул холодный ветер. Алексей бросил взгляд на Кайдлтхэ. Хвост густых длинных волос плясал по груди, плечам и спине. Д'айдрэ отвернулась. Великий герцог хотел что-то сказать, но осёкся. Как он мог забыть?! Подлый ветер трепал косую чёлку, обнажал ардарское клеймо. Рана давно зажила, но тонкие бледно-розовые рубцы в виде двух рун остались.
Следопыт не стал тревожить девушку. Порой ей тоже хотелось побыть одной. Да и ему есть чем заняться. Он уже трижды путешествовал по северному морю, но ни разу толком так и не полюбовался суровой красотой.
Корабль медленно тащился вдоль далёкого берега. Песчаные пляжи и крутые обрывы, поросшие сосновым лесом, выглядели однообразно и вскоре утомили взор. Но вдруг сердце ёкнуло. На высоком мысу показалось чёрное пятно замка, под ним – причал и силуэты двух кораблей. Мидрайг, тайная резиденция купеческой гильдии!
Алексей гнал прочь воспоминания. Где-то на севере, за морем, лежат земли ардаров. По прикидкам следопыта, он наверняка находится на Балтике. Если догадка верна, то пираты населяли южный берег бывшей Финляндии. Или Швеции. Впрочем, теперь нет никакой разницы.
В полдень корабль прошёл пограничную крепость и повернул на восток. В море следопыт заметил несколько военных судов с тамарвалдскими штандартами. Следующая крепость показалась ближе к вечеру у входа в узкий пролив.
Солнце коснулось морской глади, бросило пригоршню золота на тёмные воды. Кайдлтхэ оживилась, принялась о чём-то говорить с капитаном. В Редглейде она договорилась с корабельщиком зайти в деревню старого Осбара. Моряк не возражал, а у команды появилась возможность выпить и как следует отдохнуть. Да и обещанные за остановку монеты не станут лишними.
За судно и матросов Кайдлтхэ не переживала, а вот лошади доставили немало хлопот. Мореходы бросили широкий трап прямо в воду. Животные упирались и брыкались, с опаской ступая на доски. Как только ноги коснулись холодной воды, так и вовсе едва не взбесились. Алексей сам порядком струхнул, резко дёрнул поводья, но скакуны успокоились только тогда, когда выбрались на сушу.
Всё вокруг казалось до боли знакомым и чужим одновременно. Вспомнился тот чёрный день, когда Алексей и Кайдлтхэ приняли неравный бой и попали в плен. Сердце защемило. Вновь перед глазами встал тёмный каменный сарай и ухмыляющийся рыжебородый бандит. Эти воспоминания посланы ему как проклятье, как кара за малодушие и страх перед смертью.
После визита морских разбойников многие избы сгорели, но теперь вместо них стояли новые. Люди поспешили отстроиться, и только в доме деревенского старосты работа не прекращалась. Осбар решил отгрохать двухэтажные хоромы под стать какому-нибудь купцу средней руки. Работники вывели первый этаж, хлев, сараи и взялись за надстройку. Но к вечеру возня стихла, плотники разошлись, куры уселись на насест, прочая живность, утомлённая дневным бдением, готовилась ко сну. Кругом валялась стружка, кора, обрезки брёвен. Пахло деревом и смолой.
– Осбар! – выкрикнула Кайдлтхэ и несколько раз ударила ногой в новую дверь.
На шум, вяло ругаясь, вышел хозяин в длинной холщовой рубахе навыпуск, серых штанах и кожаных сапогах. Был он зол, так как незваные гости прервали сытный ужин.
– Великие боги! – Глаза отставного сканда округлились, рот открылся от удивления. – Светлые господа…
– Не ждал, мерзавец? – зло процедила сквозь зубы д'айдрэ, схватилась за рукоять меча и презрительно глянула на старика.
– Смилуйтесь, светлые господа! – Осбар грохнулся на колени и заплакал. – Смилуйтесь над безрасчётным дуралеем. Клянусь, не со зла, не ради прибытка, а токмо по неразумию стариковскому…
На шум выбежала жена и, увидав мужа на коленях да гостей, коих давно зачислила в покойники, вскрикнула.
– Чего голосишь, дура? На колени! – сквозь слёзы вскричал Осбар. – Убивать нас сейчас будут. И поделом греховодникам. Ох поделом. Ведь я во всём виноват…
– Ладно, живите. Светлая госпожа сегодня добрая. Хотя нужно бы вас как следует проучить. – Сердце Кайдлтхэ оттаяло, брезгливая гримаса сменилась лёгкой улыбкой. – Хватит в ногах валяться. Приглашай в дом да накорми с дороги.
– Благостная госпожа! – Осбар оживился, закряхтел и поднялся с колен. – Мать! Ну ты чего? Принимай дорогих гостей!
Женщина вскочила, заметалась, бросилась в дом и принялась греметь горшками.
Кайдлтхэ и Алексей вошли в жилище. Здесь пахло деревом, кашей и жареным мясом.
– Прошу, проходите. Садитесь. Ешьте, пейте. Поди, оголодали? – лебезил Осбар. – А мы-то, бестолковые, кумекали… пропали светлые господа. Как же вы… того… спаслись?
– Не важно, дело прошлое. Не о том речь, – ответила Кайдлтхэ и принялась за ужин. – Лошади наши где?
– Лошади? – рассеянно переспросил Осбар.
– Ты, часом, не оглох?! Да, лошади!
– Тут вот какая история вышла…
– Какая история?! Говори! Живо!
– Каюсь, продал вашу кобылку. Нужда заставила. Ардары пожгли деревню… Зима на носу, где жить-то? Вот и продал. Я ведь как рассудил? Померли вы, а мертвецам на кой лошади? Кобылку, стало быть, продал, а вороного себе оставил.
– Вещи сохранил?
– Точно так, – гордо ответил Осбар.
– А деньги?
– Деньги-то? – вновь замялся староста. – Поди знай. Строиться пришлось. Да и деревенские помощь истребовали. Осталось малость…
– Сколько? – перебила Кайдлтхэ хозяина.
– Почитай, тридцать золотых.
– Ясно. Ладно, хорс с тобой. Благодари богов. Сегодня я слишком устала. Не то всыпала бы тебе пару десятков плетей. А теперь слушай приказ. К утру принесёшь вещи и деньги. Да жеребца привести не забудь. Так и быть, оставим тебе одну нашу лошадь. И впредь за чужое не хватайся, думай головой, а не задницей.
– Слушаюсь, щедрая госпожа! – Осбар принялся отвешивать поклоны и рассыпаться в благодарностях.
От домашней еды, тепла очага и выпитого за ужином Алексея порядком разморило. Он также поначалу был зол на старосту, но обида улеглась. Всё равно ничего не исправить, а жизнь идёт своим чередом. Он не думал о мести, хотел поскорее завалиться на кровать и заснуть. Завтра вновь предстоял тяжёлый день.
Хозяева не стали испытывать терпение гостей, раскланялись и поспешили удалиться. Следопыт только того и ждал. Даже забыл пожелать Кайдлтхэ спокойной ночи, блаженно растянулся на деревянной лежанке, крытой козьими шкурами, и сразу заснул…
Осбар в точности выполнил все указания. Седельные сумки лежали у порога, монеты пересчитаны. Тут же стоял и Орхидиас. Алексей обрадовался несказанно, словно встретился со старым другом после долгой разлуки, обнял коня и едва не пустил слезу. Жеребец признал хозяина, радостно заржал, фыркнул и принялся бить копытом о землю.
Прощание было недолгим. Осбар молил простить за всё. Кайдлтхэ пропустила эти слова мимо ушей. Извинения лишний раз напомнили ей ардарский плен.
– Будь здрав, – только и бросила она напоследок, ударила пятками лошадь и лёгкой рысью поскакала к берегу.
Алексей тяжело вздохнул и поспешил за спутницей. Очередная история подошла к концу, и следопыт хотел забыть её как можно скорее. А старики смотрели вслед удаляющимся путникам и тихо плакали.
