– Терем, что бы ты ни увидел или подумал – держи при себе, наши жизни будут висеть на волоске.

Слова свидетельствовали, что они уже близко.

Хмырь явно торопился и при этом осторожничал сверх меры. Он регулярно проверял сообщения о движении стай мутантов и угрозе внепланового выброса. Терема так и подмывало спросить: если мы идем на смерть, то какая разница, придет она здесь или в подземном схроне?

Безликий ужас, что держал Зону в страхе, о себе знать не давал. В сеть не поступало сообщений о гибели сталкерских лагерей, в миграции мутантов не наблюдалось признаков панического бегства, недельная смертность не превышала нормы. Или разыскиваемый феномен затаился, или перебрался в глубокую Зону. Или принял другие формы.

Путешествие окончилось в не слишком отдаленной, но дикой части Зоны. В глаза бросились многочисленные проломы, которые упоминал Груббер. По одному из них, видимо, он и проник в комплекс. Ничто не свидетельствовало, что под твердью земной укрыт секретный объект. Ни надземного уровня, ни следов дороги – вход можно искать и подле Мутных вод, и за Лихолесьем.

Перспектива спускаться под землю не вызывала теплых чувств, тем более что Хмырь решил не прибегать к услугам профессионального диггера. Оставалось надеяться, что он знает, что делает.

По пути Терем размышлял: не знает ли Хмырь больше, чем показывает? Но каждый раз отвечал отрицательно: была лишь тонкая нить, и не имевший других зацепок Хмырь отчаянно держался ее.

– Ну, Терем, принимаемся за поиски.

– Что ищем?

– Норы подземников.

Беглый осмотр выявил сразу несколько. Очевидно, под холмами поселилось такое множество подземников, что они могли не скрывать входов в жилища. Вновь пришло на ум, что это чистое безумие.

– Готов?

– Да. – Оставалось удивиться, как эти слова дались легко.

Поправив прибор ночного видения, Хмырь нырнул в лаз, достаточный для человека с рюкзаком и винтовкой за плечом. Оставалось догадываться, зачем жителям глубин столь просторные хоромы; хотя они могли освоить пристанища более крупных тварей – о них молодой сталкер предпочитал не думать.

Спуск сперва шел ровно, а пронизанные кореньями земляные тоннели казались надежными. Терем вдруг подумал, что совершенно не представляет, где они. Перспектива после многочасовых блужданий вылезти на поверхность рядом с проломом, через который они вошли, казалась из всех возможных самой безобидной. ПДА извещал владельца о невозможности установить местонахождение.

Спуск закончился, и лаз начал обильно ветвиться. Хмырь не сбавлял шага. Со стороны казалось, словно путь выбирается наугад, в надежде, что все дороги ведут в один конец.

Чутье, похоже, Хмыря не подводило. Стены стали казаться необычайно тонкими, а пространство вокруг наполнилось нестройной симфонией шорохов и клацаний. На одном из перекрестков Терем мог уверенно сказать, что за каменной преградой протекает подземный источник, да и коридор выглядел так, словно его вымыли подземные воды.

Коридор уводил в сторону, шум потока сменился басовитым механическим гулом.

– Неужели все? – пробормотал Терем.

Но тоннель вдруг резко взмыл, и они оказались на краю большой естественной пещеры. Стоило оказаться под темными высокими сводами, чувство страха достигло пика. Если бы не кромешный мрак, то мир всенепременно бы покачнулся. Терем ощутил, как подкашиваются ноги, а к горлу подступает тошнота.

– Только не сейчас, – обернулся Хмырь.

Терем сбросил рюкзак и, тяжело дыша, прислонился к сырому камню.

– Ну же, приходи в себя, – подошел Хмырь. – Вдох и выдох. Считай до четырех. Ну же, соберись. Давай.

Звучало просто, но не помогало. Он не мог побороть ужас, который навевал замкнутый подземный мир. Хмырь терпеливо ждал, скрестив на груди руки; бывалый сталкер давал молодому спутнику время освоиться. Но сколь тот ни старался – ничего не выходило.

Чувство страха вдруг разбавилось привкусом опасности.

Глаза, уже успевшие освоиться, заметили за спиной Хмыря движение. Поколебавшись меньше мгновения, Терем бросился вперед, одновременно включая погашенный из экономии фонарь. Хмырь, мгновенно осознав, что происходит, со всей прытью отскочил.

За вспышкой света раздался приглушенный крик и низкий грохот. Невысокая коренастая фигура, отчаянно вопя, прикрывала глаза, обожженные искусственным светом. Терем пистолет только нашарил, когда Хмырь открыл огонь. Существо в лохмотьях скосил свинцовый шквал. Подойдя к бьющемуся телу, сталкер для верности дослал несколько пуль.

– Ты в порядке?

– Почти.

Вспышка опасности развеяла страх. Тот, конечно, не исчез, но скрылся на периферии сознания. Терем забросил за спину ранец:

– Пошли, что ли.

– Пошли, кто знает, сколько их поблизости.

Терем бросил взгляд на подземника: кряжистая гуманоидная фигура в грязных окровавленных тряпках. Рядом, почти надгробие, прикорнула каменная глыба – свидетельство, какими грузами могут манипулировать карлики посредством телекинеза.

Перед Теремом вновь развернулись тоннели, настолько однообразные, что не оседали в памяти. Вернулся страх замкнутых пространств, отступивший после стычки. Пугали уже не запутанные ходы, а неизвестность.

Хмырь же если и испытывал подспудный страх, то умело скрывал это даже от себя.

Выбранный тоннель окончился проломом в полу. Посветив, Терем увидел идущий на три метра ниже вполне привычного вида коридор. Что они могут повстречать в забытом комплексе, он старался не думать.

– Не спеши радоваться, – выступил Хмырь в роли гласа рассудка, – я себе представляю, сколько там подземников гнезда свили. Будь наготове, но не стреляй, пока они нас сами не обнаружили. И выключи фонарь – там достаточно света.

Хмырь бесшумно сиганул вниз, и Терем, выключив фонарь, последовал за ним.

Света внизу действительно хватало. Немногочисленные уцелевшие лампы источали блеклый мерцающий свет, но после тьмы наверху он не казался пугающим. В тишине потрескивало электричество.

С одной стороны коридора был завал, другой конец завершался лестницей – выбора не предполагалось.

Спуск вывел в огромный колонный зал, откуда вывезли все ценное, так что о назначении оставалось догадываться. Теперь же тут свили гнезда карлики.

Из-за густого мрака и размеров помещения Терем понял далеко не сразу, чем являются многочисленные угловатые пятна. Лишь приблизившись, он узнал в угловатых фигурах примитивные лачуги, сооруженные из ящиков, арматуры и камней. Перекрикиваясь гортанными стрекочущими голосами, подземники занимались рутинными делами: несколько карликов совместными телепатическими усилиями сооружали из массивных обломков еще одно жилище, другие свежевали человечину. И, конечно же, бродили по краям стойбища, вглядываясь в полумрак, часовые.

– Прям утопия какая-то, – присвистнул Хмырь, – только не шуми.

Вернувшись на лестницу, он некоторое время с пролета наблюдал за устройством лагеря и маршрутами дозорных, пытаясь увидеть в передвижениях некую закономерность. Нашел или нет, осталось вопросом открытым, но Хмырь сорвался с места и поманил за собой.

Против ожиданий, Хмырь двинулся не по краю, а через стойбище. Вариант рискованный, но вполне логичный – к темным углам обитатели подземелья будут и присматриваться дотошней.

Хмырь крался мимо жилищ, обходя скопления поселенцев и открытые участки.

По сознанию молотом ударил страх, когда они сделали вынужденную остановку, схоронившись за нагромождениями разного хлама. Подземник-часовой остановился рядом и недоверчиво осмотрелся, словно почуял чужаков. Терем покосился на старшего товарища – тот замер, прислонившись к стене.

Сам Терем думал о количестве домов в поселении: сколько обитателей попалось на глаза и сколько еще скрывалось во мраке. По приблизительным подсчетам карликов здесь обитало больше полусотни. Подземное царство оказалось куда многочисленней, нежели думали иные скептики. И такое поселение могло быть не единственным. Не хотелось думать, что случится, если однажды они массово вылезут на поверхность.

Подземник-часовой протопал так близко, что сталкер чуть не охнул, но вовремя сдержался. Стоило только карлику отвернуться, как Хмырь тут же юркнул в просвет между досками.

Внимание Терема привлекла деталь, которую, впрочем, спешка не позволила рассмотреть. Затем он об этом совершенно забыл и вспомнил лишь много позже, что так удивило. Группа карликов, стоя на возвышении, воздавала подношения намалеванному на доске лику с нимбом.

У хижины на окраине повторилась нервозная пауза – еще один страж почуял неладное. Видя, что он уходить не собирается и выжидает, Хмырь швырнул в сторону попавшийся под ноги камень. Проскочив мимо отвлекшегося часового, сталкеры оказалась в относительной безопасности за пределами стойбища.

Темный коридор с множеством ответвлений после поселка подземников казался почти уютным.

– Давай-ка передохнем, – предложил Хмырь укрыться в ближайшей комнате, – что-то мне не по себе от этой деревеньки стало.

Терем мгновенно согласился. Отдыхали они в полном молчании. Фонари из безопасности и бережливости по-прежнему оставляли выключенными. Время от времени доносился гомон со стороны стойбища. Терем старался раньше времени не гадать об обратном пути: по его мнению, им просто повезло.

– Куда дальше двинем? А, Терем?

– А как же выбранные ранее пути? Ты вроде бы не колебался.

– До этого шел на инстинкт, а теперь ему нужно отдохнуть.

– Странная логика, ну да ладно.

– Так какое мнение? Не насчет логики.

– Наверное, стоит держаться центрального коридора. Если здесь было что-то важное – то под него явно выбрали помещение больше этих комнатушек. Не знаю точно, что же мы все-таки тут ищем – мы ведь цепляемся за любые намеки на тот кристалл, который решили считать связанным с заварухой. И все со слов Груббера, что хронологически начиналось здесь…

– Ладно, понял тебя. Еще десять минут отдыха и продолжаем.

Перед тем как двинуться дальше, Хмырь поставил мелом метку – решение, контрастирующее с хаотичными блужданиями наверху.

Коридор тянулся недолго и вскоре разбился на два. Хмырь сперва двинулся нижним, но через минуту предпочел вернуться и пойти другим. Порой в стенах встречались обширные проломы, ведущие или в другие помещения, или в земляные ходы. Терем слабо разбирался в быте обитателей подземелий, но проломы на их работу не походили – подземный мир населяли и другие твари. Удивляло отсутствие аномалий. Хотя, возможно, тут не было привычных, набивших оскомину, а здешние не фиксировались приборами и органами чувств.

Еще один короткий спуск окончился просторным залом, где внимание сразу привлекала массивная дверь на половину стены. Даже зрительно ощущаемая прочность намекала, что за ней скрыто нечто важное. Рядом с вратами приютилась дверь поменьше, украшенная панелью доступа.

Терем забормотал молитвы всем богам сразу, чтобы техника работала. Провидение словно знало, что двое странников явятся сюда – панель доступа оказалась целой.

Карта доступа проехалась по щели на железной коробке. Панель заскрежетала, заражая этим звуком и дверь. Засверкали наполовину ослепшие лампы. Терем беспокойно оглянулся – звук был громким в той степени, чтобы заинтересовать подземников или что похуже.

С утробным скрежетом дверь распахнулась до середины, а затем застряла. Хмырь поспешил протиснуться, Терем не отставал. Свободно он вздохнул, лишь когда дверь вновь захлопнулась.

Нижняя часть комплекса площадь занимала небольшую, но здесь у законспирированного объекта было сердце. От большого проходного помещения отходило несколько меньших.

– Отдохнем, – внезапно предложил Хмырь, – похоже, мы тут надолго застрянем.

Сидя на трещащем стуле и шаря фонариком, Терем сразу заметил, что этот участок подобно другим уровням не бросили в спешке. Вертелась смутная догадка, что данный плацдарм науки исправно работал, пока остальной комплекс отдали на растерзание времени и тлену. Уцелела мебель и аппаратура, бумага возвышалась ровными кипами. Если бы не пыль, могло показаться, что персонал собирался вот-вот вернуться на места.

– Ну, начнем нашу экскурсию, – проговорил Хмырь. – Осмотрим для начала в общем, деталями займемся позже.

Два помещения вмещали богато обставленные лаборатории. Оборудование советского производства ржавело по соседству с продуктами западных стран. Среди производителей значились США, Германия и Япония. Набор аппаратуры не наводил на мысли о характере здешних изысканий.

Следующая комната скрывала десяток пустых резервуаров. На лабораторном столе обнаружилась емкость с некой зеленоватой жижей. До поры до времени Хмырь убрал емкость в рюкзак.

Последнее помещение служило архивом, к большому облегчению незашифрованным. Обширность данных не оставляла надежды на полный охват. Первооткрыватели сговорились начинать с разных концов: Хмырь взялся за стеллажи с последними датами, Терему досталось самое начало.

Бумаги свидетельствовали о начальных этапах работы. Автор с ничего не говорящим именем выражал сомнения в осуществимости задуманного, при этом цели работы не называя. Но было понятно – комплекс действовал еще после Катастрофы на КАЭС.

Другие отчеты содержали поток абсолютно пустых для сталкера терминов и описания трудностей при проведении опытов, оказавшихся для Терема тайной за семью печатями. Он с тоской взглянул на ломящиеся от макулатуры стеллажи. Папка, наугад вытянутая из середины, оказалась лабораторным журналом, состоящим из таблиц. Терем в отчаянии охватил взором фронт работ. Не могут же все эти полки быть забитыми абстрактными рассуждениями!

– Ни черта ж себе! – отвлекло восклицание Хмыря.

– В чем дело?

Хмырь ухмыльнулся самой нехорошей улыбкой и указал на раскрытую папку.

– Что там? Не томи душу, рассказывай, – настаивал Терем, при этом понимая, что некоторые вещи лучше не знать.

– Они здесь занимались генной инженерией, – перешел Хмырь к сути, – проект «Единство». Тут, похоже, собрали ученых со всего бывшего совка и зарубежья на создание существа абсолютно нового типа. И разумеется, заказчиком был некий военно-промышленный комплекс, у которого хватало средств на разворачивание исследований и их поддержание на плаву. Такое себе могут позволить правительства нескольких стран, Америка и Россия, например, или какая-нибудь транснациональная корпорация, выполняющая заказ одного из министерств обороны… Или нечто имеющее деньги и власть, прячущееся в тени…

Терем скорчил недовольную мину: в отличие от ментора, он в мировые заговоры верить отказывался.

– Так что именно они тут делали?

– Не совсем они – основную работу выполняла сама Зона, – глаголил Хмырь.

– В смысле?

– В смысле они наблюдали, как Зона изменяет ДНК изначальных видов. Огры, орясины, подземники, упыри – вспомни, что там плел Платонов, в обычной природе такие изменения генокода заняли бы тысячи лет даже под добротными дозами радиации. А Зона сделала это за считаные годы. Яйцеголовые наблюдали и пытались это повторить в лабораторных условиях. Но ничего не выходило, и тогда кому-то из них пришла интересная идея – дать Зоне работать самостоятельно, а самим лишь направлять процесс. И это сработало. Вот тогда работа закипела…

Хмырь перелистнул несколько страниц, как нетерпеливый читатель, которому хочется узнать концовку раньше, чем того желает автор.

– У меня не поворачивается язык как-нибудь окрестить созданное существо, сами труженики проекта наименовали его «Симбионтом».

– Что-то бактериологическое?

– Нет, белохалатные решили на мелочи не размениваться. Это существо… Некоторые его части размером с человека, а некоторые, судя по описаниям…

– Что ты имеешь в виду?

– Оно состоит из нескольких существ…

– Типа коллективный разум? Как у общественных насекомых? То есть одним приказом контролируется сразу вся стая?

– Нет-нет-нет – все намного интересней и пугающе, – прервал Хмырь, – все эти существа не объединены общим разумом: они сами – одно целое. Как органы одного организма, причем каждое существо, как орган, имеет свои определенные функции.

– Еще раз, – захотел услышать положение дел Терем, отвлекая Хмыря от дальнейшего штудирования фолианта.

– Единое создание – симбионт, состоящий из нескольких существ-органов, – проговорил тот скороговоркой чуть раздраженно, – по третьему разу не надо? Какая-то эмпатическая связь или что-то такое, черт в этом ногу сломит.

– А как он связан со всеми этими происшествиями? Это ведь его работа?

– Именно. Симбионт сам по себе, управлять им никто не может, выбрался из заброшенного комплекса. Судя по тому, что я прочел, – их выращивали в тех кристаллах, что видели мы и Груббер. Непонятно только, что заставило ученых свернуть исследования и бросить существо здесь. Но оно очнулось и смогло выбраться. А его дальнейшая активность тут примерно описана: ему нужны новые органы, а следовательно, и биоматерия на создание органов. Вот так, Терем, и объясняется нападение на лагеря, сталкеров-одиночек и других существ…

– Значит, тогда в Хмуром доле…

– Именно, Терем: скорлупки яйца, из которого вылупилось чудовище. – Губы Хмыря вновь тронула нехорошая ухмылка. – Кто знает, может, мы самую малость разминулись…

– Что им, то есть этой твари вообще надобно?

– Для начала – полностью воссоздать себя. А потом – кто знает? Создатели и сами, судя по записям, не до конца понимали, что же у них в итоге получится.

– А уничтожить можно? – спросил молодой сталкер с надеждой.

– Если они не ошиблись – то да. Они состряпали особый токсин, специально на случай, если что-то пойдет не по плану. Это та жижа, что сейчас в моем рюкзаке.

– Что делать будем?

– Для начала надо выбраться, – Хмырь всегда отличался практичностью, – а потом посмотрим. В одном я уверен точно – во всех таких местах есть система самоликвидации. Это не должно стать достоянием мира.

– А выбраться как?

– Мне на глаза попалась схема, пока я тут рыскал, – есть прямой аварийный выход на поверхность, прямо отсюда. Ты что, не заметил, насколько здесь свежий воздух? Тут уцелевшая система вентиляции.

– Ладно, но все-таки, что с симбионтом будем делать?

– Здесь говорится о второй лаборатории. И судя по записям, там есть еще одно существо. Нужно пробраться туда, заразить его штаммом, а потом выпустить на свободу, чтобы две половинки объединились. Так, по крайней мере, это выглядит с точки зрения создателей. Звучит несложно, правда?