Поредевшая стая псов внезапно вспомнила об инстинкте самосохранения и как по команде бросилась из зоны поражения. Мстительно настроенный Терем пустил вслед несколько очередей, но лишь потратил свинец. Одиночный выстрел Хмыря для замыкавшего колону хищника оказался фатальным.

– Ждем, – объявил Хмырь.

– Десять туш, – заметил Терем гордо, перезаряжаясь.

– Ладно, отбой.

Терем проворно соскользнул с замшелого валуна, на который они забрались при приближении стаи.

К удивлению, после ночевки на блокпосте «Фаланги» Хмырь взял направление не к бару «Полураспад» или Рубежу, а на самый край земель отчуждения. Терем думал, что путь лежит к Михалычу, Кузьме либо в лагерь Клемента, но и тут прогадал. Они брели в другую сторону – в глухомань на востоке Рубежа, где неровные открытые пространства постепенно сменяются густым мшистым лесом – естественной границей болотистой местности.

Маршрут закончился на неприметной опушке у высокого частокола, внутрь которого вели обитые железом ворота. Частокол указывал всем видом, что возвели его не слишком давно.

– Не советую делать резких движений, иди след в след за мной, – проговорил Хмырь тихо, – и, кроме всего прочего, этого места не существует. Не стоит о нем болтать. И не задавай лишних вопросов – говорить буду я.

Наставления заинтриговали еще больше. В оплетавших ноги растениях он пытался заметить аномалии или рукотворные ловушки, но первые отсутствовали, а вторые были замаскированы слишком хорошо. В их существовании сомневаться не приходилось – Хмырь вел слишком уж извилисто. И возникло ощущение слежки.

Изобразив двумя парами сапог замысловатый изгиб, сталкеры оказались у ворот.

– Это я, Хмырь, – назвался сталкер, постучав. – Хочу повидаться с хозяином.

– Кто это с тобой? – поинтересовались из-за ворот.

– Ему можно доверять.

Ворота скрипнули. Хмырь нетерпеливо поманил оробевшего напарника.

За высоким частоколом укрылся хутор. Поселение ничем не отличалось от сотен подобных обиталищ, разбросанных по славянским землям. Лишь отсутствовали линии электропередач да дежурили у ворот часовые.

Немногочисленные одноэтажные дома срубили позже частокола – свидетельствовал характерный смолистый аромат. Единственная улица показалась слишком тенистой. Подняв голову, странник в чужом краю обнаружил маскировочную сеть – поселенцы дорожили незаметностью.

Последним ударом по представлениям о Зоне стало присутствие женщин и детей. Их было совсем мало, но выбивал из колеи сам факт. Терем изумленно взглянул на Хмыря, тот лишь ухмыльнулся.

На чужаков, на ум не приходило другое слово, глазели лишь дети. Терем тоже удостоил их пристальным взглядом – дети как дети, взирающие на пришлых с любопытством.

Сталкеры исчезли в полумраке одного из домов. С лежака поднялся необычайно худой и бледный тип, одетый в поношенный сталкерский комбинезон. Определить возраст сперва не позволяла темнота, потом – черты лица. Терему не понравились глаза – в таких нельзя угадать намерения.

– Груббер – это Терем, Терем – это Груббер, – сказал Хмырь после рукопожатия.

В противовес взгляду рукопожатие негативных эмоций не вызвало – в меру крепкое, ненавязчивое и почему-то располагающее.

– Присаживайтесь, – предложил хозяин.

Гости после краткого поиска уселись на табуретах, а сам обитатель прохладной тьмы вернулся на лежак. В темноте он ориентировался прекрасно, и Терем мог поклясться, что дело не только в знакомстве с интерьером.

– Что привело тебя сюда, Хмырь? Давай сразу перейдем к делу, а уж потом почтим закон гостеприимства. Ты всегда по делу, причем, как правило, оно нешуточное. Так что излагай.

Хмырь извлек герметичный контейнер и протянул Грубберу с заговорщицким видом. С поднятием крышки комната окрасилась странным светом. Теперь он казался слабее: чем бы вещество ни было, оно явно теряло свойства. В таинственном блеске на лице Груббера мелькнуло сдержанное удивление и что-то похожее на узнавание. Это вселяло надежду.

– Вот оно как. – Груббер захлопнул крышку, возвращая в комнату мрак. – Не думал, что снова увижу это. Где ты это нашел?

– Значит, ты знаешь, что это? – оживился Терем.

– Не совсем. Где нашли?

– В Хмуром доле, у Земляного грота. Радиоактивный кристалл, вроде расколотый, превратился в эту жижу. Она, похоже, безвредная и постепенно теряет свойства.

– И масса уменьшается. На донышке останется пара капель обыкновенной воды, лишенной любых особых свойств.

– Но от контейнера все равно лучше избавиться.

– Ты, Хмырь, как всегда образец здравомыслия.

– Так что это все-таки такое?

– Без понятия. Знаю только, что оно через какое-то время полностью теряет свои свойства. Да, я тоже видел кристалл, и он таял как лед, и талое желе тоже испускало этот странный свет. И фонил только камень, а светилась только густая вода. Тебя, Хмырь, кто-то навел на него?

– Косвенно: я искал в Хмуром доле нечто странное, сам не зная, что именно. Нашел это. Вполне вероятно, что оно как-то связано со всей этой кутерьмой, что держит в страхе всю Зону. И тут вспомнил, что один мой хороший знакомый как-то мельком упоминал о чем-то подобном.

– Вот оно что… Кто решил, что ты должен всех спасти?

– Ты же знаешь, что я не люблю подобной высокопарности…

– Так кто?

– Бледный.

– За какую цену? Или он вспомнил тебе старый должок?

– Нет, это деловое предложение.

– И ты хочешь узнать, где я видел такую же штуку? Набирайся терпения, впрочем, не сильно: моя история не настолько длинна.

Гости обратились в слух.

– Дело было два с лишним года назад, когда я еще промышлял диггерством по всей Зоне, а в основном, по понятным причинам, поближе к центру. Основным нашим интересом были не редкие подземные артефакты или страшилища, которые не встречаются на поверхности, а документы из старых лабораторий да информация, оставшаяся от сгинувших военных разведгрупп, которые сунулись в подземелья примерно с той же целью. Деньги хорошие, но и риск высокий. Поэтому-то подзаработал я и решил, что пора завязывать. А кроме того, будем до конца откровенны, те, кому нужны эти документы, могли рассудить, что определенные сталкеры слишком много знают. А мне не хотелось сгинуть без вести во время отпуска в Лубне. Так вот, во время одной из последних вылазок, когда мы уже были на обратной дороге, с нами связался наш информатор и сообщил, что совсем недалеко от нас, в половине дневного перехода, зафиксировали сильные подземные толчки. А в том месте как раз, по нашим предположениям, должен был быть какой-то подземный комплекс, по которому не было никакой информации, так, слухи. И мы решили сделать крюк туда, проверить.

Рассказчик помолчал немного, а потом продолжил:

– И вправду, нашли мы подземный лаз и полезли туда. Впрочем, само пространство, которое мы обшарили, было невелико, было ясно, что это не весь комплекс, но вход закрывала удароустойчивая дверь с электронным замком. А у нас тогда не было с собой подходящего оборудования – в тайнике спрятали, чтобы до лагеря сравнительно налегке добираться. С дверью мы все оставили как есть и в одной из комнат решили исследовать глубокий пролом. Решил туда сам спуститься. Обвязался, спустился. На проверку он и не особо глубоким оказался. На дне сразу увидел тоннель, дернуло меня по нему пройти. Короткий был, но ветвился, хотя заблудиться там было невозможно. И тут я увидел этот самый свет. Впереди был пролом в какое-то подземное сооружение, дна буквально не видно, но что я сразу увидел, так это огромный обломок кристалла. Длины веревки уже не хватало, и поэтому я поступил, как и ты, Хмырь, зачерпнул немного этой жижи в контейнер для артефактов. Все, разумеется, обалдели, когда я им такое показал. Но лезть туда вниз не стали, решили вернуться. Оставили данные на карте, сняли характеристики электронного замка и убрались оттуда. А когда вернулись подготовленные по последнему слову с подобранным электронным ключом, то тут оказия вышла – произошел еще один обвал и разрушил все старые коридоры. Но это для нас, диггеров, не беда, до только, понимаешь, там свои ходы подземники прорыли и другая нечисть. Подумали мы, помялись, потом плюнули и решили счастья еще где поискать. Вещество, кстати, никто не изучил – когда наш человек с ним на Мутные воды к Платонову явился, то это уже просто вода была.

– Почему снова не пробовали? Взяли бы больше народа, тех же наемников. Газ в тоннели могли пустить, – недоумевал Хмырь.

– Можно. Да только делиться бы пришлось. А по правде говоря, – заметил рассказчик, – мы все страшно боялись. Ты меня знаешь, Хмырь. Меня не так-то просто напугать. Охотников лазить под землей не много сыщется. И мы все испытывали коллективный, подсознательный страх перед тем местом. Прямо массовая истерия или наваждение какое. Но это было так – мы смертельно боялись того, что могли там найти.

Груббер замолк на мгновение, а потом продолжил:

– Вот так и решили оставить тот комплекс. А потом, как ты знаешь, я вообще решил осесть.

– Груббер, а этот электронный ключ остался же у тебя? – поинтересовался Хмырь. – Ведь ты-то точно оставил бы его себе на всякий случай.

– Может, и остался где, – задумался Груббер, – положил его куда-нибудь…

– Груббер, помнишь, я оказал тебе услугу, и ты пообещал мне, что в ответ я могу попросить тебя о том же?

– Ключ нужен… Ты уверен, Хмырь, что действительно хочешь туда отправиться? – Груббер посмотрел на знакомца очень пристально.

– Да.

– Без проблем. К тому моменту как уйдешь – он будет у тебя. Но когда все закончится, сделай милость – расскажи, что на самом деле это было и чем все закончилось.

– По рукам.

– Ну, вот и славно: с делом покончили, можно, как положено, и гостей встретить…

Терем не сомневался: хозяин дома верит, что они идут на верную смерть. При этом во время застолья об этом не было сказано ни слова. Хозяин больше молчал, а Хмырь вкратце пересказывал последние события в Зоне.

– А это твой протеже или просто временный напарник? – спрашивал он у Хмыря.

– Ну как, сначала уму-разуму у меня набирался, а скоро, глядишь, опытным сталкером станет – не будет крохами перебиваться, как люд с Рубежа, – кивнул Хмырь в южную сторону.

– Да ладно тебе – все оттуда начинали.

– Только мы, Груббер, на север лезли, а большинство, наверное, и до границы Ржавого поля не дошло. Могу поспорить – из тех, кто в Зону только прибыл, к концу первой недели ломанет на Большую землю больше двух третьих.

– По-моему, нам это только на руку. Но ты прав: сейчас в самом пекле орудуют в большинстве своем сталкеры, которые пришли сюда два-три года назад, новых лиц маловато. Разве что среди «Левого пути», набралось, понимаешь, анархистов… – Груббер замолк, а потом обратился к Терему: – А ты, признайся, не ожидал такого места на Рубеже найти?

– Нет, конечно.

– Да и никто не ожидает. Ты ж понимаешь, Терем, что этого места не существует, и ты тут никогда не был. И, предугадывая твой вопрос, отвечу: сама Зона позволила нам жить здесь, поселиться на этом отшибе. Просто я и те, кто решил поселиться здесь со мной, поняли, что единственное верное решение – это принять существование Зоны и сосуществовать с ней в той причудливой гармонии, которую она сама предлагает. В то время как большинство хочет ее уничтожить, как «Фаланга», например.

– Тебе с такими суждениями только в «Левый путь»…

– Нет, Терем, «зеленые» хотят Зону открыть для всех и изучить с той же целью – чтобы остановить, только метод они предлагают более тонкий. А бороться или останавливать ее не надо, ее можно только принять без условностей. Без попыток понять ее мотивы, точно так же как и не искать смысла в жизни…