Погань
Утро было отличным.
Шла третья неделя мая, и погода наконец исправилась. Солнце нещадно палило с безоблачных небес, зеленое море травы беззвучно колыхалось под редкими порывами ветра, которые были только в удовольствие. В чуть подернутой маревом дали покачивались кроны высоких деревьев.
Если бы не опустевшие цеха завода, не колючая проволока по периметру и отряд часовых возле дота, то можно было бы и забыть, что вокруг Зона. А за этим взгляд замечал, что на небесах совершенно нет птиц, а большая часть растительности имеет диковинный вид, нет вездесущего стрекота насекомых.
Но даже признаки упадка и скрытой угрозы не могли испортить великолепия уже фактически летнего дня. В такой день трудиться было просто грешно, но как известно, время – деньги.
Леший просто сказал, что стоило бы заглянуть к нему как можно скорее. Он не вызывал в категорической форме – он так не делал никогда. Но в запросе по радио слышалось простое послание: нужны деньги – бегом сюда. Леший выходил на связь только из-за денег: либо был готов предложить их за услугу, либо же собирался получить свою долю. И несостоятельным заемщикам можно было только посочувствовать.
Терем шел на встречу с Лешим по разморенному теплом лагерю, разбитому вольными сталкерами и бойцами «Фаланги» на окраине завода «Красная звезда». По улице слонялись всего несколько человек, остальные предпочли укрыться в спасительной прохладе помещений. Даже стоящие у входа на «фаланговскую» половину лагеря часовые не создавали впечатления излишне бдительных.
Из прикрытых дверей, ведущих в обширный подвал, где располагался бар «Полураспад», едва слышно лилась сквозь помехи старая бардовская песня. Скорее всего у Шинкаря сейчас клиентов раз-два и обчелся. Клиент пойдет оптом после заката, когда вернутся из рейдов местные группы и соберутся у длинных столов завсегдатаи.
Пустовала и площадка перед Ареной, где в обширном цеху местный делец устраивал бои сталкеров между собой или же против отловленных в разных уголках Зоны мутантов. Высокие железные ворота были закрыты.
Терем обогнул серый край здания и подошел к обитым железными листами дверям. Нижние окна закрывала наспех, но надежно закрепленная решетка. Новые хозяева оберегались и от внешних опасностей, и не желали выпускать скарб наружу.
На стук звонко отозвались листы металла. Прошло с полминуты, раздался приглушенный топот, и в двери открылось окошко.
– Открывай, я к Лешему.
Окошко захлопнулось, но уже через мгновение распахнулась дверь целиком. На пороге стоял детина неопределенного возраста и неопрятного вида. Водянистые глаза посмотрели на утреннего гостя неодобрительно, но ни одного слова наперекор сказано не было.
– Ну, иди, – наконец проронил он и отошел в сторону.
– Где Леший, а, Красный?
– Где и всегда.
Терем шагнул в темный коридор навеки замершего завода. От резкого перехода из солнечного дня в царство сырого мрака в глазах заискрили зелень и пурпур.
Терем прошел по заваленному вдоль стен хламом коридору и, добравшись до лестницы, пошел вниз. Сырость усилилась, и одновременно появился запах благовоний. Сталкер прошел мимо нескольких закрытых дверей и распахнул самую дальнюю от лестницы.
В небольшой комнатушке горело несколько тусклых ламп и чадила курильница, отчего клубилась тяжелая дымка. На диване сидел хозяин, который в вечных черных одеяниях почти растворялся во мраке комнаты.
– Здорово, Леший, чего звал?
Терем без приглашения уселся на стул возле заваленного разным хламом стола.
– Здравствуй и тебе, сталкер. – Леший всегда говорил с легкой усмешкой. – Водку будешь?
– Рановато еще.
Дело было не только в неподходящем времени суток – просто не хотелось пить.
– А я вот тресну.
Хозяин подземелья поднялся со скрипнувшего всеми досками и пружинами дивана и вразвалку подобрался к столу. Бесцветная влага полилась из бутылки в граненый стакан. Теперь в свете нескольких ламп Лешего было отчетливо видно. Из-под поношенного плаща виднелось не слишком массивное, но заметное брюхо. Торчащие из чуть длинных рукавов пальцы были короткими и толстыми и не торопились отпускать раз схваченную добычу. Все лицо скрывала густая борода, из которой виднелись крючковатый нос и темные прищуренные глаза.
Посмотрев на стакан одним глазом и поболтав содержимое, он одним махом опустошил его. Ни одна черта заметного тела не дрогнула. Удовлетворенно крякнув, Леший вернулся на диван.
Терем Лешего ни разу не видел трезвым, как, впрочем, и никто другой. Леший казался падающим на самое дно пьяницей, безобидным увальнем, чудом оказавшимся в подобном месте. Но Терем знал, насколько подобная оценка ошибочна. Порой казалось, что хозяин Арены пьет лишь прилюдно, желая показаться горьким пьяницей. Так оно было или нет, но Терем считал его одним из самых хитрых и опасных типов, с которыми ему приходилось сталкиваться в Зоне.
– Ну, теперь поговорим… – решил начать общение Леший. – Дело у меня к тебе есть, сталкер.
Именно поэтому Терем, как и многие другие сталкеры, предпочитал общаться с ним. Несмотря на упорно курсировавшие вокруг него зловещие слухи и подкрепляющие их деяния, Леший на оплату услуг никогда не скупился.
– Ты слышал, что у меня в зверинце погань появилась?
– Про такого мутанта знаю. А про то, что у тебя есть, – впервые слышу. Я звериными боями не интересуюсь.
– Видишь ли, Плут добыл мне одного. И она сбежала…
– Ты хочешь сказать…
– Да, эта хрень сейчас где-то на территории, и мне нужно, чтобы ты убрал его без шума и побыстрее. Сам знаешь, как меня любит полковник Коренко, «фалангист» херов. Как обещает, что пристрелит меня, если хоть одна тварь из вольера выскользнет…
– Как погань смылась?
– Сдается, помогли ей, – сказал Леший с нехорошей ухмылкой, в которой порядком не хватало зубов. – Знал ведь Коренко, что у меня экземпляр такой ценный появился. Вот и отправил, видать, кого-то прыткого, тот с крыши соседнего дома залез, в зверинец пробрался и тварь выпустил. Ключей-то не надо – все клетки открываются рычагом. А погань той же дорожкой скрылась. Видишь, надо охрану такую брать, чтобы за совесть, а не за страх. Да не хочет ваш брат сталкер ко мне идти, а в долги влезть один только Красный додумался. Тоже мне часовой… Так, Терем, времени у нас не слишком много. Найди погань, убери тихо, чтобы без лишних глаз. Ты меня знаешь – за деньгами дело не станет.
– Насколько не станет? – не удержался от вопроса Терем.
Он понимал, что дело не терпит отлагательств и время играет против него, но брала свое коммерческая жилка – зачем же еще он гуляет по Зоне?
Леший бросил хитрый взгляд, но ответил немедленно, не моргнув и глазом.
Терем замялся на мгновение. С одной стороны, деньги предлагались немаленькие, с другой же – всегда есть возможность получить больше. Главное не перегнуть палку. Сейчас у Лешего нет выбора, кроме как согласиться, но ушлый делец может не предложить выгодного заказа в другой раз.
Терем размышлял недолго и назвал чуть большую сумму, но добавил:
– Четверть цены – патронами.
Выбор объяснялся просто: формально увеличив сумму за старания лишь незначительно, на самом деле он отхватывал гораздо больше. Курс валюты постоянно, пусть и незначительно, скачет, артефакты постепенно теряют стоимость, переходя из разряда чудес в категорию вещей пусть и малообъяснимых, но вполне обыденных. А с патронами же, ввиду напряженной ситуации в Большом мире, время от времени случаются дефициты. Боезапас можно выгодно реализовать, когда случится очередной перебой с поставкой.
– Лады, сталкер, – ответил Леший с все той же хитрецой в голосе и глазах. Про себя он, видимо, отметил, что с этим сталкером надо быть внимательнее.
– По рукам, – только это и было сказано, прежде чем сталкер направился прочь из подземелья.
Около входа снова попался на глаза Красный. Можно было только догадываться, насколько отдалила время расчета за невыплаченный долг его беспечность. Впрочем, это уже только проблема Красного – все знают, что шуток с деньгами Леший не понимает.
На улице стало чуть прохладней, а может, он слишком долго пробыл в подвале. Так или иначе, а мысли о хорошем дне и грядущем лете Терем отогнал прочь.
Винтовка, ПДА и детектор аномалий были с ним, привычка заставляла иметь предметы первой необходимости при себе всегда. Можно было начинать.
Прищуренный взгляд скользнул по ярко освещенным пустырям и затененным участкам вдоль заборов и стен. Особого внимания удостоились заросли. Терем судорожно раздумывал, куда треклятая тварь могла запропаститься. Судя по тому, что ленивая знойная тишина не нарушена, мутант наделать бед еще не успел. Или уже бесшумно взял жизнь кого-то неосторожного, убаюканного словами «сталкерский лагерь».
Терем, как и большинство сталкеров, о погани уже знал. Среди сталкерского люда существо успело обрасти байками и домыслами, но достаточно потоптавший Зону Терем мог отделить правду ото лжи. Погань действительно недавно появилась в дальних уголках Зоны; работавшие там сталкеры пока не могли рассказать о повадках и слабостях существа. Один раз Терему довелось видеть останки мутанта, но несколько гранат превратили тело в кровавое месиво, и трудно было представить его облик. Перепадала в руки и пара фотографий. Качество съемки хромало, но среди зарослей и стен можно было разглядеть некое припавшее к земле существо, очертания которого даже в таком отвратительном качестве не давали спутать его ни с одним другим обитателем этих мест. Рассказывали об их невероятной хитрости, огромных прыжках и почти сверхъестественной способности растворяться в ночи – как и большинство мутантов Зоны, погань охотится в любое время суток, но все же более активна ночью. Но свинца она боится не меньше других обитателей Зоны – это обнадеживало.
Знающий периметр Терем уже составил список закоулков и лазеек, которые нужно проверить. Что-то подсказывало, что тварь прячется поблизости и дожидается темноты, но полной уверенности не было. А еще была задачка сложнее – убрать тварь так, чтобы никто не заметил, но Терем решил разбираться с проблемами по мере поступления.
Первым делом он решил проверить стоящий отдельно административный корпус, расположенный как раз рядом с Ареной. Если брать слова Лешего за правду, то подосланный Коренко лазутчик пробрался во владения Лешего именно так. А раз этим же путем выбралась погань, то она вполне может находиться там. Сталкеры отчего-то там селиться не любят – хорошее место, чтобы выждать.
Терем на всякий случай огляделся по сторонам и нырнул в прохладную тень, винтовка почти сама собой перекочевала с плеча в руки. Света хватало, в гулких коридорах в фонаре не было необходимости. Терем ступал осторожно, хотя и знал, что для хищника шаги в любом случае будут слышны – на его стороне лишь смекалка да оружие.
Он сначала решил проверить коридор первого этажа. У каждой комнаты он лишь останавливался в дверях: из помещений вынесли всю мебель, и укрыться было решительно невозможно. Убедившись, что этаж чист, Терем двинулся выше. Здесь уже сохранились свидетельства некогда развернутой деятельности – лежали опрокинутые шкафы, на косяках еще держались редкие двери. Цементный пол как мозаика усыпали пожелтевшие ворохи бумаг. Терема удивило отсутствие следов боя, которые должны были бы остаться после очистки территории под лагерь: неужели никакая тварь не устроила тут себе логова?
Терем дошел до угла, коридор поворачивал в сторону и дальше шел вдоль внешней стены. Повинуясь чутью, он прислонился к стене и прислушался. За окном шелестели кусты, и в «Полураспаде» играло радио. Исполнитель сменился, но песня по-прежнему слух не радовала. Сталкер ожидал других звуков: клацанья когтей по голому полу, тихого рычания и приближающейся мягкой поступи. Ничего не было, но Терему было этого недостаточно – за проведенное здесь время он привык доверять инстинктам. А инстинкт советовал осторожничать. Скрывающийся рядом хищник ничем себя не выдавал, словно ожидая, когда Терем первым нарушит вдруг нависшую тишину.
Кто бы ни давал право первого хода – человек ли, зверь, – Терем принимал такой поворот событий с радостью. Он любил проявлять инициативу.
Решение нашлось за долю мгновения, и тут же сталкер неожиданно и молниеносно кувыркнулся в таящий опасность коридор. Ноги соприкоснулись с твердью, мир принял привычную перспективу, а на уходящий вперед проход оскалился ствол винтовки.
Коридор пустовал.
Но Терем, обозревавший пустое пространство всего мгновение, уже знал, что чувство опасности не обмануло. Всего в четырех шагах впереди воздух всколыхнулся невидимым вихрем, подняв облако пыли. Сталкер двинулся по другому краю коридора, и на сей раз медленно, насколько мог. Опасный участок остался позади.
В который раз Зона оказалась благосклонна: аномалия «Черный вихрь», являющаяся более неприятной разновидностью «Вихря», почти невидима и реагирует только на органику. Ни болты, ни детектор ее подсветить не могут. Активируется она при приближении живого организма, который в большинстве случаев сразу же оказывался в эпицентре реакции. По счастью, столь смертоносная пространственная ловушка встречается крайне редко.
Мысли о чудесном спасении полностью вымело из головы увиденное следом: в глубоком слое пыли, покрывавшем поверхность пола, отчетливо виднелись отпечатки лап. Продолговатый широкий след с отходящими впереди тремя толстыми пальцами ни одно из известных существ оставить не могло. Значит, погань действительно выбралась из зверинца Арены этим путем.
Оставалось только проверить подвал. Из-за неприязни к подземным коммуникациям Терем откладывал этот момент на как можно более поздний срок. Теперь это стало неизбежностью.
Он аккуратно обошел незримый, но не ставший от этого менее смертоносным «Черный вихрь». Вернувшись на лестничную площадку первого этажа, Терем стал спускаться вниз.
Весь подвальный этаж представлял собой одно большое помещение. В стенах пестрели многочисленные окошки на уровне земли, отчего мрак не был помехой. У дальней стены ржавел большой отопительный котел, ближе беспомощно свесились провода с электрощита. Рядом раскинулась россыпь деревянных ящиков. Знакомая, многократно виденная картина разрухи, в который опытный глаз высматривал укрытие твари. Терем замер возле входа, прислонившись к стене, чтобы не сбил с ног неожиданный прыжок. Подземный зал оставался безжизненным.
Стоило немного ослабить внимание, как из угла раздался приглушенный грохот. Терем взял предположительный источник шума на прицел. Грохот повторился уже тише и как будто дальше. Терем не торопясь двинулся на шум, который больше не повторялся. Дойдя до другого конца подвала, Терем остановился у скопления ящиков. Он чуть отошел в сторону и с расстояния увидел, куда погань исчезла – в стене на уровне пола виднелся широкий лаз. Терем тихонько хмыкнул; административный корпус «Красной звезды» соприкасался с краем обжитой территории. За стенами начинались часть завода и прилегающая железнодорожная станция, которые являются Зоной в полном смысле. Или пролом появился совсем недавно, или же патрули «Фаланги» стали невнимательны.
Терем в задумчивости остановился, но винтовка все равно была направлена на пролом. В грязи у основания стены виднелись только что оставленные отпечатки лап, которые ни с чем нельзя было спутать. С одной стороны, можно было завалить на первое время лаз и сообщить Лешему, что тварь исчезла с концами, а потом рассказать «фалангистам», что у них дыра в периметре. С другой же стороны, с Лешим говорили именно об уничтожении существа…
Терем отодвинул прогнивший ящик и полез вниз. Широкий лаз продолжался всего метр, оканчиваясь вытянутым овалом света. Сталкер стоял перед коротким путем на необжитую территорию и размышлял, не поджидает ли погань с той стороны. Вариант казался вероятным.
Выбирать не приходилось, тем более что с той стороны вновь донесся приглушенный шум. Выставив перед собой оружие, Терем преодолел лаз и вскочил на ноги уже за пределами сталкерского лагеря. Бывать в этой части старого завода еще не приходилось, но он прекрасно знал, где находится: если идти вдоль стены и обойти развалины гаражей, то можно выйти к блокпосту «Фаланги», за которым начинается лагерь сталкеров. Вокруг нависали высокие стены зданий.
Направление поисков опять указала сама тварь. На свежей после ночного дождя грязи опять проступали следы. На сей раз они обрывались у невысокого окна одного из зданий. Вблизи стали видны на стене и обломках подоконника следы когтей. Погань либо пыталась скрыться где-то в здании от настойчивого преследователя, либо специально заманивала внутрь, где коридоры, мусор и обвалы дадут преимущество перед двуногим хищником. Как бы то ни было, Терем собирался вслед за ней.
Винтовка перекочевала за спину, а в зубы был взят нож. Подпрыгнув и подтянувшись, Терем рывком взгромоздился на подоконник и окинул пространство быстрым взглядом. Убедившись в сиюминутной безопасности, Терем вновь вооружился винтовкой и опустился на хрустнувший битым стеклом пол.
Беглый осмотр и не мог выявить ничего существенного: пыльная захламленная комнатка, косые лучи солнца, теряющиеся в гирляндах паутины, и следы на полу ведут прочь из комнаты; за покосившейся приоткрытой дверью виднеется коридор.
Терем достал детектор аномалий и переключил в активный режим. На дисплее зазеленела сетка окружающего пространства, но на расчерченной на квадраты поверхности ни одной точки и поля не показалось. К удивлению, руины были чисты от аномальных энергий Зоны. Если тут, конечно, нет «Черного вихря» или чего еще похуже.
Спрятав детектор, Терем перехватил винтовку и неторопливо двинулся в сторону двери. По пути он обошел грозившую громко хрустнуть под тяжелыми ботинками горку мусора. Сквозь пробоины в стене открывался вид на пустой коридор, с одной стороны оканчивающийся лестницей, а в другом конце чернела забитая ржавым железом входная дверь. Возможно, хитрая тварь уже выскользнула наружу другим путем, но все же стоит осмотреть дом.
Терем принялся обшаривать комнаты. Ничего ценного не попалось, разве что позабавила неровная надпись на высоком потолке: «Морду опусти». Все, что представляло хоть какую-то ценность, унесли давным-давно. На растерзание мраку и запустению остался неприглядный хлам, обреченный превратиться в труху. Внимание Терема привлекла покосившаяся рамка на стене. После того как слой пыли был стерт, показалась частично выцветшая черно-белая фотография.
Терем на всякий случай огляделся по сторонам и подошел к стене вплотную. Кто-то запечатлел двух мужиков в военной форме на фоне виднеющейся вдали атомной станции. Несмотря на ужасное состояние бумаги, детали можно было различить. Терем напряг память: так ли выглядела КАЭС во время вылазки? Да, очень похоже, вот только та часть второго энергоблока обвалилась, и почему-то на фотографии…
От размышлений и лицезрений отвлекло сперва угрожающее шипение, а затем приглушенный лай, отдававший страхом и болью. Издаваемые невидимым существом звуки сопровождались невообразимым грохотом с одного из верхних этажей. Терем весь обратился в слух. Такие звуки не могло издавать ни одно известное существо. Значит, либо это погань, либо ему уготована честь открыть новое существо. Впрочем, лучше бы этой чести не выпадало.
Лай повторился еще несколько раз, а потом прекратился так же внезапно, как и начался. Ждать больше не имело смысла, да и гнал наверх инстинкт первооткрывателя.
На лестнице зияли провалы, через которые пришлось перескакивать. Второй этаж оказался забит досками, и если только тварь не проникла туда каким-то другим способом, круг поисков ограничивался последним этажом. Еще один лестничный пролет, на этот раз все ступеньки целые. И снова идущий вдоль остекленной внешней стены коридор серо-зеленых тонов. Снова широко распахнутые двери разной степени ветхости. Особой пыли тут нет, соответственно нет и следов. И никаких свидетельств только что случившегося переполоха.
Разве что порвана на уровне окон паутина и паук-ткач спешит прочь по трепещущей нити. Все-таки он нашел сегодня кое-что необычное – впервые в Зоне ему попадались пауки. Он уже привык, что тут нет насекомых, привычных млекопитающих и птиц, кроме воронов.
Терем на время этот факт выбросил из головы – где-то поблизости шаталось существо покрупнее.
С того момента, как он поднялся сюда, что бы это ни было, оно не давало о себе знать. Терем распахнул одну дверь – небольшой зал с плотно сдвинутыми столами пустовал. Вторая дверь скрывала подсобное помещение, в котором развернуться трудно. Третья комната – возможно, приемная перед кабинетом какого-то начальника.
Стоило сделать несколько шагов, как в интерьере приемной что-то неуловимо изменилось. Не заметивший этого Терем шагнул дальше. Краски окружающего мира вспыхнули ярким пламенем, контуры предметов вытянулись, а потолок стал стремиться к полу. Мир застыл в новом облике с цветущими всеми цветами радуги стенами, фиолетовыми небесами и соединенными спирально полом и потолком. Терем инстинктивно, еще не начав осознавать происходящее, отступил. Сперва показалось, что все вот-вот вернется на круги своя, но предметы вокруг лишь растянулись в другую сторону, снова сменился калейдоскоп ярких красок, пол и потолок поменялись местами. Трухлявая мебель поспешила с грохотом соблюсти закон всемирного тяготения. Среди груды поломанных досок оказался и Терем. Вскочив на ноги, он убедился, что отделался парой ушибов. Совсем рядом сиротливо лежало обороненное оружие, сталкер наклонился за ним. Но мир вокруг продолжал претерпевать метаморфозы: рука прошла сквозь чуть теплую сталь оружия и погрузилась в холодный бетон пола. Терем поспешил вытянуть руку из плотной, чуть податливой массы.
Вокруг нарастал не имеющий ни источника, ни тональности звонкий гул. Краски продолжали лихорадочную пляску, а пол, потолок и стены пребывали в беспрестанном вращении. При этом и Терем, и обломки мебели словно зависли в пространстве между вращающимися гранями реальности. Рука осторожно ощупала окружающий мир – вокруг была пустота. Себя он тоже тактильно не ощущал, рука проходила сквозь изломанные контуры тела, но сознание оставалось ясным и тело целиком подчинялось.
Сквозь пульсирующий гул почти рядом раздался уже знакомый лай – преследуемая тварь попала в аномалию тоже.
Несмотря на разбегающиеся мысли и бешено колотящееся сердце, Терем попробовал сосредоточиться. Это было непросто, учитывая развернувшийся вокруг хаос. Пока что было два варианта: либо, несмотря на странный вид окружающего мира, он попал в пространственную яму и надо лишь покинуть ее каким-то образом, либо же это отдельная реальность. И тогда черт знает как отсюда выкарабкаться.
Пространство продолжало меняться, подвластное неописуемому течению хаоса. Пол и потолок успели несколько раз смениться местами и слиться в нечто невообразимое. Стены то уходили в пустоту, то угрожающе сжимались. Краски вокруг стали гаснуть, он падал в черную воронку, а вверху на мгновение промелькнула принявшая нормальные очертания комната. Гул нарастал.
Падение в водоворот черноты закончилось так быстро, что Терем совершенно неожиданно обнаружил себя на твердой поверхности.
Ярко сияло солнце. Сияло столь ярко, что жгло кожу, а тело под плотной защитной одеждой сразу покрылось испариной. Уже через мгновение стала понятна причина.
Небосвод был окрашен в неземные сапфировые тона, по нему быстро, подобно потокам воды, струились серебристые, чуть искрящиеся облака. Но в первую очередь взор приковывало испускающее невыносимый жар светило. Оно занимало половину неба, угрожающе нависая над землей. По алому шару ползли волнами всполохи огня, на кажущейся жидкой поверхности бурлили алые и черные пятна. В верхнем полушарии неспешно двигался огромный вихрь-водоворот.
– Что за чертовщина?! – только и пробормотал Терем.
Гигантское светило так пленяло взор, что он не сразу понял, где находится. Терем стоял на руинах того самого дома, куда полез за мутантом. А вокруг раскинулся сильно изменившийся, но узнаваемый пейзаж. Он находился возле все того же завода «Красная звезда».
Большинство зданий лежало в руинах, из моря асфальта и камня торчали отдельные уцелевшие стены. Виднелись и рельсы у железнодорожной станции, которые под действием некой силы завязались узлом и обрывались высоко над землей.
Дали терялись в серебристой дымке. Сквозь нее виднелось что-то высокое и тонкое, уходящее ввысь и теряющееся в заоблачных вершинах. Сначала показалось, что там, на ровном месте, появилась одинокая скала чудовищной высоты, но глаз недолго пребывал в обмане. Порыв ветра всего на несколько мгновений чуть разогнал горячую пелену, и Терем не смог сдержать возгласа.
Скала оказалась рукотворной башней. Он не мог разглядеть детали, но даже отсюда виднелись стыки между гигантскими плитами. А среди облаков едва проступала пульсирующая пурпурным светом вершина.
Или аномалия наполнила знакомый мир фантастическими подробностями, или он попал в некое чуждое пространство, созданное по подобию знакомого мира. Или же родной мир является подобием этого места?
Уже изнывающий от жара Терем огляделся. Ничего интересного, только уходящие в туман россыпи обрушившегося камня. Было что-то еще, но серебристая пелена к худу или к добру скрывала это. Позади виднелись уцелевшие каким-то чудом на этом пейзаже крыши завода «Красная звезда». Но внимание очутившегося в невероятном месте человека привлекло другое. Совсем рядом над землей кружился серебристый, испускающий холодное сияние вихрь. В его блеске ближайшие предметы чуть теряли очертания, а из глубин вихря неведомой энергии лился уже знакомый низкий гул.
Не отдавая отчета, что он делает, Терем поборол доводы сознания и подсознания, интуиции и разума и, словно подвластный некой силе, бросился в вихрящийся сгусток света.
Стоило лишь коснуться, как вновь обступила ревущая бездна, где в черноте проскальзывали хаотично меняющиеся образы, столь призрачные, что глаз фиксировать не успевал. Затем все погасло во вспышке абсолютного мрака, последовал глухой удар, и Терем вскрикнул от боли.
Приподнявшись, он обнаружил себя в приемной перед кабинетом, где и приключилось пространственное путешествие. Мир замер в привычном виде.
Боль от резкого приземления прошла, вот только страшно ныла рука. Одного взгляда хватило, чтобы понять причину – рукав защитного костюма был пробит и на нем алели пятна крови. Торчащий из стены обломок арматуры тоже покрывала кровь.
Несмотря на боль, Терем подумал, что еще легко отделался. Чуть в стороне лежала и винтовка, но он не пошел бы за ней ни за что на свете. Попытка пошевелить рукой вызвала новый всплеск боли, но конечность послушно согнулась – кость не задета.
На нетвердых ногах Терем побрел к лестнице. Он ждал, что вновь вспыхнет водоворот ярких красок и унесет прочь. Но спуститься вниз удалось без происшествий. Вид открытого окна едва не заставил броситься очертя голову, но на сей раз взяла верх осторожность.
С момента возвращения преследуемая тварь о себе знать не давала. Не было ее видно и по ту сторону аномалии, в безумном отражении привычного мира. Либо погань каким-то образом выбралась обратно, либо же осталась там. В любом случае было уже решительно все равно – на сегодня охота закончилась.
Он добрел до распахнутого окна, через которое и попал сюда. Помогая здоровой рукой, взобрался на высокий подоконник и, не задерживаясь ни секунды, сиганул навстречу привычному миру.
Терем распластался на обжигающем асфальте. Приподнявшись, он кинул взгляд на окна третьего этажа: дом оставался безмолвным и яркого вихря среди серых стен не мелькнуло. Сталкер поспешил выбросить из головы лишние мысли – задуматься о случившемся еще будет время. А сейчас он клял себя, что не взял небольшую аптечку, была бы кстати инъекция обезболивающего. Хорошо хоть кровотечение слабое.
Вновь опираясь на здоровую руку, Терем поднялся. Хотя он и находился от сталкерского лагеря всего в паре шагов, тут было необжитое пространство. Разлеживаться здесь смерти подобно.
По хрустящему асфальту Терем сделал лишь несколько шагов, прежде чем его заставил замереть уже знакомый звук. За спиной раздались чуть слышное клацанье и шелест мягких лап. Терем стремительно развернулся, рука инстинктивно дернулась к плечу, на котором должна была висеть винтовка. Расплатой послужила лишь острая боль в раненой руке, а пальцы скользнули по ткани. Уже наполовину обернувшись, Терем потянулся к кобуре с пистолетом. Другая рука вцепилась в рукоять ножа.
Перед глазами словно мелькнула черная молния. Дважды ошибившийся инстинкт на третий раз сработал безошибочно, и сталкер отскочил. Удар, который должен был сбить с ног, прошел мимо. Тварь замерла рядом, на нее стремительно поворачивалось дуло пистолета. Не дожидаясь, когда человек опустошит магазин, погань вцепилась в сжимающую оружие руку.
С коротким вскриком Терем выпустил оружие из переставших слушаться пальцев. Пистолет соприкоснулся с землей с жалким звоном. Лапы скользнули по бедру, штанина покрылась длинными бороздами, но защита уберегла ногу. В ответ Терем с силой ударил погань в бок кулаком. Весомости удару придал стиснутый в кулаке нож. Тварь зашипела и отпустила руку, проворно подалась назад и чуть не бросилась снова, чтобы со второй попытки точно сбить жертву с ног.
Терем воспользовался маневром мутанта с максимальной эффективностью. Он тоже отступил. О безопасности сообщила коснувшаяся спины стена, теперь смертоносный прыжок хищника был не так страшен. На пульсирующую болью руку не хотелось смотреть. На периферии зрения мелькнул окровавленный обрубок в лохмотьях цвета хаки. К горлу подступила тошнота. Целая рука накрепко держала нож; инстинктивно хотелось выставить оканчивающуюся сталью руку вперед, но по выработанной привычке он держал уцелевшую руку рядом с покалеченной. Нож скользил из стороны в сторону – враг не должен знать, откуда будет нанесен удар.
Погань совершать еще один скачок не торопилась. На поврежденную руку сталкера смотрели черные как уголь глаза. Только теперь Терем смог как следует разглядеть и добычу, и охотника одновременно. Кто бы ни назвал это поганью, он попал в точку – существо вызывало подспудное отвращение. Припавшая до земли тварь напоминала волка очень крупных размеров и неправильных пропорций. Все тело покрывала густая черная шерсть с сероватым отливом, на которой отчетливо выделялась стекающая блестящим ручьем кровь.
Тварь, словно желая устрашить, поднялась на задние лапы. Задние конечности выглядели мощнее и, похоже, действительно предназначались для длинных прыжков. Высоко поднявшееся существо теперь напомнило Терему языческого Пана. В кажущихся бездонными глазах без зрачков нельзя было прочесть ничего. Тварь словно приняла вызов: хищная голова пригнулась и взгляды встретились. За неморгающими черными безднами безусловно таился разум: животный, примитивный, лишенный человеческой глубины и абстрактного мышления, но не ставший от этого менее смертоносным.
Если тело походило на волчье, то чрезмерно длинный череп на гибкой и свободно поворачивающейся шее больше подходил рептилии. От одного глубоко посаженного уха до другого раскрывалась широкая, усеянная мелкими зубами пасть. Помимо зубов погань могла похвастать загнутыми когтями на длинных передних лапах.
Угрожающе щелкнули зубы. Погань опустилась на четыре конечности, черные глаза неотрывно смотрели на уже израненного, но готового защищаться двуногого хищника.
Почти бесшумно и мягко тварь нарочито медленно двинулась боком вокруг Терема. Сталкер, уже не чувствующий руку, чуть наклонился вперед и стал поворачиваться вслед за мутантом. Все мысли вращались вокруг окровавленного клинка. Погань обходила его по ясным принципам: поворачиваясь вслед, Терем лишался опоры за спиной. Одна ошибка, и на горле сомкнутся острые зубы.
Терем, наоборот, начал отступать, прижавшись плечом к стене. Игра взглядов продолжалась. На периферии зрения появился пистолет, но Терем знал, что завладеть им не успеет. Словно почувствовав направление взгляда, погань прыгнула в сторону оружия и замерла над ним, отрезая человеку всякий доступ.
Терем наблюдал за тварью всего несколько мгновений. Никаких безопасных решений не оставалось, нужно было идти ва-банк и попытаться уйти живым с минимальными потерями. За несколько секунд, исходя из ситуации, он составил план, на который ставил все.
Терем тронулся с места и бросился к хищнику. Тот не стал дожидаться удара стали и сам двинулся навстречу. Два тела сшиблись. Погань после падения оказалась сверху. В бронежилет тщетно впились когти. Зато зубы были готовы погрузиться в закрытое плотным воротником горло. Шею Терем защитил единственным доступным способом – подставив под тиски челюстей покалеченную руку. От боли потемнело в глазах, и Терем испугался, что сейчас потеряет сознание. Но за отведенные мгновения лезвие два раза погрузилось в плоть, и один из ударов пришелся в шею. А уже от удачи зависело, задета артерия или нет. По охватившей тело судороге Терем понял, что в любом случае удар не был нанесен впустую. Существо попробовало уйти прочь, но третий удар пришелся в незащищенное брюхо. Погань обмякла и затихла на сталкере. Тот с трудом столкнул ставшую невероятно грузной тушу и приподнялся.
Теремом овладела слепая жажда крови. Испустила ли тварь дух или вот-вот должна была, уже не заботило. Хотелось просто наносить удары, раз за разом опускать нож в податливую, покрытую черной шерстью плоть, пока туша не станет бесформенным месивом.
Конец припадку кровавого безумия положила резкая боль в изувеченной руке, стоило ею неосторожно дернуть. Вновь накатила тошнота, и сталкера вырвало.
Отплевавшись и утеревшись рукавом, он попробовал встать. Мутило, но ноги держали.
Погань теперь точно была мертва. Дело сделано, надо уходить поскорее. Терем расстегнул защитный костюм, вырвал из майки клок и замотал им окровавленную кисть. Жгло бицепс и запястье, но они столь сильной тревоги не вызвали. Кисть обильно кровоточила, пальцы не слушались. О том, что рука скорее всего искалечена навсегда, Терем даже думать не хотел. Он бывал во многих переделках, но так ему еще не доставалось.
Он двинулся к лазу настолько быстро, насколько мог, по пути лишь наклонившись за ножом и пистолетом.
Возле лаза заставил остановиться и прислониться к стене вызов по ПДА. Вытянув его из кармана, Терем вышел на связь:
– Да?
– Терем? – из динамика раздался голос Лешего. – Как дельце поживает?
– Готово, – бросил сталкер через боль. – Отбой…
– Хорошо… Погоди, ты…
Терем дальше слушать не стал. Он убрал ПДА и полез обратно в сталкерский лагерь. Оказавшись в безопасном месте – на это хотелось надеяться, – он как мог задвинул лаз коробками и направился прочь из здания.
С момента ухода в лагере ничего не изменилось. Разве что к полудню в переулках вокруг завода вообще пропали люди – все искали спасение в прохладе полумрака.
Терем, чувствуя вновь наворачивающуюся дурноту, доковылял до соседствующего с баром «Полураспад» здания. Когда под ногами была лестница, в голову пришла мысль, что укус мог быть ядовит.
Когда Терем ввалился к местному эскулапу, тот лениво полистывал у окна книгу в мягкой обложке.
– Терем, едрить тебя! – сбросил он лень, как змея кожу. – Куда влез?!
Потерпевший в ответ пробормотал неразборчиво и без подсказок добрался до операционного стола в соседней стерильной комнате. Пока он срывал защитную форму, Скальпель мыл руки и готовил инструмент.
– Чья работа? Волк?
Устроившийся на операционном столе Терем задумался. Вплетать Лешего не стоило: Скальпель догадается, откуда в этих краях погань. Но жизнь дороже.
– Погань… Никому ни слова…
Хирург кивнул и ввел препарат по вене. Терем уставился в потолок невидящим взором. Боль уходила на самый край ощущений, а потолок всколыхнули волны. Пришло чувство, словно мир стремительно удаляется, а он за ним не поспевает.
Когда глаза открылись, вокруг было темно. Он лежал на больничной койке возле окна, из которого лилась благодатная прохлада. Проснувшись до конца, Терем понял, что на дворе ливень. Кроме темноты в комнате была тишина, только сквозь пелену дождя доносился нестройный хор голосов и музыка из бара.
Терем приподнялся и сел. Боли не было, в глазах плыло и сильно хотелось пить. Тело ломило, как после тяжкой болезни. Словно спохватившись, он посмотрел на раненую руку. Все плечо и запястье покрывали кружева бинтов, но больше беспокоила кисть. Он совсем не видел ее под пропитанными засохшей кровью бинтами.
Терем решил, что раньше времени накручивать себя не стоит. Порывшись целой рукой в недрах стоящего возле койки рюкзака, он извлек пластиковую бутыль с водой и осушил в несколько глотков. Утолив жажду, он вновь устроился на койке и погрузился в сон.
Во сне докучала убитая тварь. Несмотря на покрывающие тело раны, она умирать отказывалась. Острые зубы методично отрывали кусок за куском. После он вновь оказался в мире испепеляющего светила, где окружали руины знакомых мест, а из серой дымки выступали словно построенные исполинами стремящиеся ввысь башни…
Утром разбудил Скальпель.
– Подъем по полной форме, Терем, – объявил он и, дождавшись, когда Терем проснется, добавил: – Сейчас обработаю и перебинтую руку, и можешь быть свободен. Но еще неделю будешь ходить на перевязку. И антибиотики с обезболивающими… Как у тебя с финансами, кстати?
Раз пациент спасен, можно перестроиться на жесткие законы капитализма.
– Нормально, расплачусь.
Скальпель взялся за рану на плече. Ночная доза обезболивающего проходила, и она начала ныть, но особых неудобств не вызывала. Сильней болела кисть. Терем долго не хотел спрашивать, но, когда врач взялся срезать трещащие рыжие бинты, решился:
– Насколько все плохо?
Скальпель взглянул на Терема и сказал без драматичных пауз:
– Мизинца, безымянного и последней фаланги среднего больше нет. Ладонь хорошо потрепало, но она восстановится…
Терем промолчал, а когда Скальпель снял бинты и приступил к обработке раны, то отвернулся. Скальпель работал спокойно и методично – для него подобное было не в первой. Терем и сам привык к раненным и умирающим, он даже не знал, сколько на его счету мертвецов. Но сейчас было по-другому. Его так долго обходили тяжелые раны и травмы, что он почти уверовал, что чаша сия обойдет. Но Зона как всегда внесла безжалостные коррективы.
В голове было пусто. Он не мог сейчас думать, что будет дальше и что следует делать. Смешались жалость к себе, озлобление на весь мир да вопрос: почему? Неоднократно видевший такое Скальпель молча накладывал свежие бинты.
Стоило только Скальпелю закончить с обработкой раны Терема, как дверь распахнулась и в комнату проковылял поддерживаемый с двух сторон сталкер. Бинты сплошь скрывали негнущуюся ногу. Раненому помогли добраться до операционного стола, и он уже привычно устроился там. Скальпель стал готовить новый набор инструментов и бинты.
Раскладывать содержимое рюкзака одной рукой было несподручно, пришлось просить о помощи. Оглянувшись, Терем краем глаза увидел, как врач обрабатывает глубокую рану на ноге. Терем не знал имени раненого, но припомнил, что несколько раз видел в Хмуром доле, где тот охотился за артефактами. Видно, наохотился – Терем невольно заметил торчащую из блестящего окровавленного мяса кость.
Почти себя не узнавая, Терем вдруг понял, что ему приятно видеть, что кто-то рядом тоже страдает и кому-то будет куда хуже, чем ему, – из разговора между Скальпелем и раненым он понял, что охотник за артефактами не сможет ходить.
Стараясь отвлечься от нежданно свалившейся на голову беды, Терем вспомнил про Лешего. Как бы то ни было, дело выполнено – хозяину Арены придется раскошелиться. К тому же Терем не отказался бы от прибавки за производственную травму. Может и не получиться, но попробовать стоит.
– Скальпель, мне надо увидеться с Лешим, – словно спросил разрешения Терем.
– Я бы на твоем месте не торопился искать встречи с ним. С тебя и так хватило, – мрачно усмехнулся Скальпель, не отвлекаясь от работы. На вопросительный взгляд он пояснил: – Нет больше Лешего с нами. «Фалангисты» на патруле вокруг лагеря нашли убитого тобой мутанта, и ребята Коренко заглянули к Лешему на огонек.
– Коренко-таки добился своего, – опечаленно промолвил раненый. Про Лешего можно было говорить что угодно, но долги он платил всегда.
– Ну, собственноручно завалить жирдяя ему не дали. Когда они вломились в подвал, то нашли его там с перерезанной глоткой. А в зверинце взяли Красного. Тот долго отпираться не стал. Видишь ли, это он выпустил погань: знал ведь, что «Фаланга» за такое Лешего пристрелит. А потом он услышал, как Леший с тобой по ПДА перетирает, тварь мертва и все такое. Ну, вот Красный с безнадеги схватил нож и пошел к Лешему. Все ж знают, что он у него, считай, как раб был… Но это ничего уже не меняет: либо его «фалангисты» за создание опасной ситуации в лагере, либо подельники Лешего… Такие вот дела, так что…
– Так что зря старался, – закончил за врача Терем. Подкатило черное веселье. – Где таблетки? Я к тебе завтра утром на перевязку загляну…
– Держи. И еще, – окликнул Скальпель уже стоящего на пороге Терема, – ни капли спиртного.
Предупреждение было излишним: на душе было до того гадко, что даже пить не хотелось.
Опять стояло солнечное утро, ничуть не хуже, чем вчерашним днем. О ночном ливне напоминали только блестящие лужи да свежесть. Вот только любоваться красотой весеннего дня Терему не хотелось. Мимо прошла пара знакомых сталкеров, Терем рассеянно поприветствовал их. К счастью, вопросов не было: или банальная тактичность, или же всему миру до него дела нет.
Терем развалился в густой траве и закрыл глаза. Но отрешиться не позволяли непрерывно ноющие раны. Мысли вновь собрались вокруг руки. Даже уцелевшие пальцы скорее всего утратят чувствительность, и уйдет немало времени, прежде чем к ним вернется сноровка.
Терем не слишком часто задумывался, что ждет впереди. Как и всякий, он тоже строил планы, корректировал в зависимости от того, как повернется ситуация, мечтал в разумных пределах. А вчерашняя вылазка этим разрозненным планам положила конец. Будущее стало чистым листом – пиши что хочешь. Вот только писать ничего не хотелось, да и не умеет он писать левой рукой.
Стараясь не погружаться в тяжелые думы, сталкер попробовал переключиться на невольно сделанное вчера открытие. Куда же все-таки он попал? Куда вел разрыв пространства? В голове роились теории одна другой фантастичнее, и Терем даже предположить боялся, очевидцем чего он стал на самом деле. Интересно, остался ли на третьем этаже заброшенного дома портал? Или эта аномалия разовая, исчезнувшая сразу же по его возвращении, и пережитое будет казаться только кошмарно реальным сном? Просыпалось что-то похожее на жгучее любопытство. Возможно, вчера он встал на пороге открытия, которое может…
Но поток жгучего любопытства прервала жгучая боль, стоило неосторожно пошевелить лишенной пальцев ладонью. С такими данными трудно быть первооткрывателем. Скорее придется покинуть Зону. Кто знает? Денег накоплено достаточно, может, Зона предупреждает, что стоит ограничиться этим и уйти?
Терем поднялся. Помогать левой рукой было непривычно, но он знал, что наловчится. Настрой был отвратительный, хотелось себя чем-то занять, отогнать мрачные мысли. Ноги сами несли куда-то, но Терем заставил себя остановиться. Он говорил чуть ли не вслух, что в любом случае уже ничего поделать нельзя, остается только смириться: ни алкоголь, ни погружение в пучину мрачных мыслей, ни время не помогут. Хотелось забыться, не думать об этом, но Терем не знал, чем занять сознание. А о том, что дальше, думать не хотелось…
А конец мая был все таким же красочным. Зона вокруг безопасного клочка земли, вырванного у нее человеком, хранила тишину, которая могла оборваться в любое мгновение. Жизнь и смерть здесь как день и ночь. Ни то, ни другое не может длиться вечно. Ветер с Большой земли принесет новую жизнь, которая будет пробиваться в глубины запретных областей кто за богатством, кто за знанием. И поток тех, кого манят чудесные загадки этого места, не иссякнет.
