8. Можешь представить – сможешь добиться. Мечтаешь – сможешь стать. (Fortune cookie)
Большие деньги. Не те, которые копят, чтобы поехать в отпуск или даже поменять квартиру. Те, которые любят тишину кабинетов. Ради которых убивают. Страхов учил других, что деньги – это энергия. Такая же точно, как, к примеру, кинетическая или энергия ветра. С силами такого рода не стоит играть – опасно. Нужно принимать мир таким, какой он есть. Богатство – это не награда, а скорее испытание, которое посылается высшими силами, чаще чтобы разрушить, нежели чем создать. Богатые тоже плачут, причем зачастую куда более горько. Желания их безграничны и аппетиты никогда не удовлетворяются, ибо сколько ни бросай в топку алчности, всегда будет мало. У кого-нибудь яхты все равно будут длиннее.
– Вам действительно безразличны деньги? – удивилась черноволосая красотка, изящно поддевая теннисный мячик ракеткой. Страхов с легкостью отбил удар. Смотреться роскошно в теннисном костюме – еще не значит уметь играть в теннис. Девушка играла неплохо. Ее звали Светланой – так, по крайней мере, она сама представилась.
– Любить деньги так же бессмысленно, как любить индекс Доу-Джонса. Вы можете представить себе такое чувство? – улыбнулся Ярослав.
– А что? Разве это не похоже на отношения? Деньги тоже чувствуют, как к ним относятся. Если их приманивать правильно, они придут. Есть даже целые обряды, – поделилась мудростью Светлана. Ярослав и сам проводил семинары «Денежное дерево». Люди на такое шли с удовольствием. Денег хотелось всем. Но Большие деньги не приманишь круговыми пассами рук.
– Своего рода приворот, да? – уточнил он, отбив мяч ударом с замахом. Мяч подпрыгнул, отскочил, как пуля, на другую половину корта и улетел в аут.
– Точно! – Светлана поджала губы. Она проигрывала уже третий сет. Ярослав видел, что она любит выигрывать. Больше того, привыкла выигрывать, считает себя победительницей, и особенно в теннисе, в который играла неплохо. Как многие. Грациозная, непредсказуемая и безжалостная манера целителя Страхова оказалась для нее неприятным сюрпризом.
– Я просто плохо играю на чужих кортах, – бросила она ему со скрытой обидой. Мог бы и поддаться.
Нет, не мог. И не планировал. Откуда бы Светлане знать, что когда-то Ярослав всерьез увлекался теннисом. Даже выиграл парочку небольших «локальных» турниров. Подавал надежды.
Надежды он уже давно оставил.
– Вы все больше меня удивляете, – пробормотала Светлана и отбросила ракетку.
– В вас есть определенный потенциал. Правда, я не о теннисе говорю, – пробормотал Ярослав, в то время как Светлана, склонившись чуть больше, чем того требовалось, принялась поправлять шнурки на кроссовках.
– Могли бы и не добивать лежачего, – кокетливо капризничала она. Ноги были длинными и стройными, и Светлана привыкла к определенному эффекту, производимому ими. Ярослав прикрыл глаза. Он бы еще поиграл. С Василисой играть было бессмысленно, она не знала, как держать ракетку. Но даже если и показать – это был детский сад, а не теннис.
Страхов предпочитал яростные атаки, быструю игру на полную выкладку – так у него прочищался разум, усиливалось кровообращение, и вместо стресса и усталости приходили бодрость и нужные ответы на вопросы.
Ярослав не любил деньги, он их зарабатывал. Его цель – заработать достаточно, чтобы никогда никто не смог указывать ему, что и как делать. И хотя он не мог назвать точной суммы, достаточной для этого, одно было понятно – денег нужно гораздо больше.
– Но мне все равно приятно. Слово «потенциал» из ваших уст звучит почти неприлично, – пробормотала Светлана бархатным голосом, и, наконец, поднялась. – И какой у меня «потенциал».
– Вы… Нет, я не могу сказать. Не сейчас, – оборвал себя Страхов и с удовольствием отметил, как растерялась девушка.
– Кстати говоря, а где вы научились так хорошо играть? Чувствуется рука мастера. – Светлана вгляделась в безмятежное лицо Страхова. – Вы что, хотите сказать, что и этого не помните?
– Видимо, память тела надежнее, чем сознание, – пробормотал Ярослав, наливая себе стаканчик воды из кулера. Спортивный клуб был дорогим и престижным, клиентов было немного – можно было спокойно расслабиться. Страхов любил это место.
– А что еще помнит ваше тело? – спросила Светлана и подошла вплотную к Ярославу. Он не отошел назад, глядя ей прямо в глаза, – с такого расстояния было хорошо заметно, какой тщательный (и весьма профессиональный) макияж положен на ее лицо.
– Чего вы от меня хотите? Разве не вы сами сказали, что у нас будут чисто деловые отношения? – сказал Ярослав и посмотрел на нее многозначительно и грустно. Девушка разочарованно покачала головой – ай-яй-яй, какой непонятливый. Она подошла к нему вплотную, забрала стаканчик с водой из его рук, прикоснувшись на секунду к его руке. Затем она демонстративно поднесла стаканчик к губам и медленно допила. На краешке стакана осталась розовая кайма – след от губной помады. Надо же, какой естественный оттенок. Действительно, цена решает многое.
– Хоть вы и экстрасенс, а все равно ничего-то не понимаете, – хмыкнула она, затем смяла стаканчик и бросила в мусорку. Ярослав усмехнулся про себя. Конечно, он – «слепой болван», не видит, что богатая скучающая дамочка спит и видит переспать с ним и посмотреть, что из этого получится. С самого начала девушка не сомневалась в успехе затеянного. Некоторым людям свойственна чрезмерная уверенность в себе. Как и неоправданно высокая самооценка. Ярослав вспомнил, как Светлана вломилась в его офис. Вломилась – в прямом смысле этого слова. Буквально…
* * *
Раздался грохот – дверь малой приемной распахнулась, и ручка ударилась о стену. В сопровождении двух охранников Светлана вторглась как к себе домой. Ярослав как раз принимал клиентку, когда та влетела в офис. Зашла в комнату, проскочив мимо Алины так, словно ее там и не было. Походка была легка, несмотря на высокие шпильки. Один охранник тут же оттер секретаря от телефона, вырвал его из сети и встал в дверях, тяжело дыша. Повадки из «шальных девяностых». Молодость, видимо, тоже осталась там же. Ярослав молча наблюдал, как девушка в шубе, цацках и прочих атрибутах «бахатой» жизни, бесцеремонно вламывается в комнату.
Второй охранник, помоложе – жилистый коротышка, – поймал сброшенную с плеч хозяйки шубу и встал за спиной. Серая, пепельно-дымчатая шуба напомнила Ярославу об Альберте.
– Эффектное появление, – пробормотал Страхов после некоторой паузы. – Но я принимаю только по предварительной записи.
– Не собираюсь ждать два месяца. – Светлана плюхнулась в кресло, игнорируя шокированный взгляд клиентки. – И потом, это скорее в ваших интересах дослушать меня до конца.
Ярослав помолчал, дав себе время внимательно разглядеть всех присутствующих. Молчание всегда действует как раздражитель. Пассивная агрессия куда эффективнее агрессивной. Нахалка занервничала.
– Я просто хочу, чтобы вы отнеслись ко мне серьезно, – пояснила она, забросив ногу на ногу. Черные лосины, светлые сапоги. Дорогая кожа, колодка необычной формы – скорее всего, итальянские. Куплены тоже скорее не здесь. Ездит в Италию на шопинг? Можно попробовать. Длинные стройные ноги, которыми девица явно гордится. Наверное, на них привыкла ловить свое счастье. Красивая, ухоженная. Возраст? Двадцать пять. Может быть, больше. Но не старше тридцати.
Но Ярослава куда больше впечатлили часы на ее руке. Швейцарские, тонкая работа, стоимость – не меньше ста тысяч долларов. Охранников преклонного возраста и сомнительного здоровья может завести себе каждый. Может, они вообще ее родственники, которых она таскает с собой «для престижу». А такие часы могут быть только у тех, у кого есть настоящие деньги. Большие деньги.
– Если вы прикажете своим павианам поставить меня под дуло, все будет еще серьезнее. Можете еще приковать меня к батарее, – спокойно и холодно ответил он. Жилистый «павиан» молчал, но второй задышал тяжелее и покраснел.
– Вам ничего не грозит, – заверила его Светлана.
Ярослав пытался прикинуть, что ж такого должно было случиться, чтобы она додумалась искать помощи у экстрасенса. Да еще таким путем. Что именно у нее «горит» и где.
– Не могу сказать того же о нем. – Ярослав кивнул в сторону багрового «павиана» с телефоном. Он бы предпочел «обработать» саму девицу, но с ней могло и не выйти точно. Информации – ноль, никакого пространства для анализа. «Павиан» был более подходящим. Возраст, непроходящая одышка после подъема на второй этаж по лестнице. Сколько времени прошло? Не менее пяти минут.
– В каком это смысле? – вытаращилась на него Светлана, а «павиан» сделал шаг вперед.
– Ты мне что, угрожаешь? – Ярослав закрыл глаза и досчитал до пяти. Затем открыл глаза, поднял руку и выбросил ладонь вперед, словно отталкивая «павиана» от себя невидимым прикосновением. Интересно то, что охранник действительно остановился и даже подался немного назад. Высокий, грузный, шеи нет – голова словно пластилиновая, вылезает прямо из корпуса. Остеохондроз? Мало.
– Дайте мне руку, – скомандовал Ярослав. – Алина, куб.
– Сейчас, – пришла в себя секретарша. Ярослав про себя ухмыльнулся, краем глаза отмечая, как она принялась лихорадочно бегать в поисках «прибора». Но пока надо было разобраться с тем, что есть. «Павиан» недоверчиво позволил осмотреть руку. Ярослав взял его запястье в замок и принялся делать пассы левой рукой. Сам же отмечал про себя – отечный. Ткани мягкие, рыхлые. Запах изо рта непереносимый. Курит. Любитель выпить в пятницу. Белки глаз желтые. Мышцы уже давно переродились в жир – отсюда и одышка.
– Восемь. Восемь. И три тоже, – тихо, как бы про себя пробормотал Ярослав, заставив «павиана» растерянно оглянуться на хозяйку. Ее глаза горели неподдельным огнем.
– Что вы делаете? – спросил «павиан».
– Не мешайте. Восемь. – Алина подскочила, держа в руке гравированный металлический куб. Гравировка напоминала сильно запутанный лабиринт. – Возьмите. – И Ярослав вложил куб в руку мужчине. Раздался негромкий приятный звон. Куб был тяжелым и холодным, такой специальный сплав.
– Биологические ритмы нарушены. – Ярослав провел пальцами по насечкам куба. Затем он открыл глаза. – Сердце.
– Что? – вытаращился на него охранник. Страхов внимательно наблюдал за его реакцией. – Что у меня с сердцем?
– Андрюха! – присвистнул второй в немом восхищении. Целитель отметил про себя – холодное чтение, есть косвенное подтверждение. Проблемы с сердцем. Ничего удивительного. При такой комплекции – всегда потенциальный орган-таргет.
– Что со мной? – прошептал «павиан» и задышал еще тяжелее.
– Вам нужно сходить к кардиологу. И не перегреваться, никаких саун. Пить нельзя. Генетика плохая. Не возьметесь за себя…
– Ничего себе, – тихонько пробормотала Алина, бросив взгляд на Светлану. – Никак не привыкну, что он видит ВСЕ!
«Павиан» завалил Ярослава вопросами, но тот молча смотрел на Светлану, все еще сидящую в его кресле для клиентов. Ее лицо раскраснелось от возбуждения, она была впечатлена. Побежит рассказывать подругам. И все-таки, что здесь делает?
– А сейчас я попрошу вас уйти, – спокойно проговорил Ярослав и открыл входную дверь. Светлана встала и остановилась посреди кабинета в нерешительности.
– Один ужин! – заявила наконец она. – У меня есть деловое предложение, от которого вы не сможете отказаться.
– Уверен, что я могу отказаться от любых предложений как деловых, так и нет, – жестко ответил Ярослав.
И тут Светлана положила на стол пачку наличных. По самым скромным прикидкам, не меньше десяти тысяч долларов. Может, больше. У клиентки Страхова чуть глаза не вылезли из орбит от такого. Он не двинулся с места.
– Один ужин. Где вы захотите.
– Я знаю один хороший вегетарианский ресторан.
– Сейчас? – загорелись глаза Светланы.
– Вечером. Оставьте номер вашего телефона. Пришлю вам адрес.
– Хорошо, – улыбнулась девушка. – Я там буду.
– Только одно условие, – заявил Ярослав.
– Какое? – нахмурилась она.
– Я плачу, – заявил с улыбкой Страхов и покосился на пачку денег, все еще лежавших на столе. Светлана тоже не сдержала улыбку и кивнула. Атмосфера разрядилась, и «павианы», извиняясь, ушли восвояси. Предварительно, конечно, вернув Алинин телефон на место.
Светлана оставила номер, но это оказался номер «павиана», не ее. Было бессмысленно пробивать его всерьез – прописан в Вологде, в Москве имеет временную регистрацию. В Вологде у него осталась мать – они были прописаны в одной квартире. «Павиан» никак не интересовал Ярослава. Через него нельзя было ничего узнать о Светлане. Он и шоу в офисе устроил не для того же, чтобы впечатлить «павиана»! Просто нужно было вернуть контроль над ситуацией. Это ключ к любому замку.
В ресторане Ярослав не слишком продвинулся в поисках ответов на свои вопросы, главный из которых – какими еще ресурсами помимо часов за сто тысяч долларов обладает Светлана.
Женщина восхищалась «гением целителя Страхова», расспрашивала его о том, как он обрел свой дар, что именно может делать и как много помнит о своем прошлом. Просила погадать по руке – он отказал. Пила слишком много вина. Удивилась, узнав, что он играет в теннис, – она и сама обожала иногда постучать по мячу.
Делала намеки на их общее светлое будущее, на ее, предположительно, бескрайние возможности и безлимитный бюджет. Говорила, что у нее есть друг, который может организовать «под Страхова» персональное шоу на радиостанции. Ни слова правды. Одни пустые «заманухи».
Все было глупо и банально. Ужин с целителем, купленный за десять тысяч долларов. За одиннадцать восемьсот. Где-нибудь неподалеку ждет «павиан» с мобильником, чтобы сделать снимок «на память». Или снимают на видео их ужин? Еще одна любительница чудес, истинно верующая в магию бессознательного, в биополе и в астрологию – во все сразу и в каждое по отдельности. И конечно, воспылавшая нетленным чувством к телевизионному идолу. Желающая добраться до его тела, переспать с ним (желательно несколько раз), покорить сердце своими длинными ногами в черных лосинах, а потом показывать подружкам фотки и бахвалиться. Покончить с этим – и все.
Вместо этого Ярослав применил альтернативные методы. Предложил сыграть в теннис. Сказал, что у Светланы в роду были «непростые» люди – черт знает, что это значит, но всем людям без исключения это нравилось. Все любят быть особенными, верно? Сказал, что у нее впереди непростые времена.
Почему и зачем столько мороки?
* * *
Следующие клиенты вошли в зал, с шумом раскрыли двери и разбили атмосферу своими разговорами и смехом. Ярослав отошел от сетки к скамье и поднял лежащее там полотенце.
– Между нами никогда ничего не будет, – произнес он после того, как стер пот с лица и шеи. Страхов забросил за шею белоснежное мягкое полотенце. Хороший клуб. Дорогие вещи отличаются от дешевых только тем, что они гораздо лучше. Мелочь, а какая важная.
– А кто сказал, что я хочу, чтобы между нами что-то было? – разозлилась Светлана. – С самого начала шоу никак не могла вас раскусить.
– Как ваш Андрей? – спросил вдруг Ярослав. – Как себя чувствует?
– Он проболел всю неделю, – удивленно протянула девушка. Ярослав кивнул и пошел дальше по коридору – к раздевалкам. Светлана побежала за ним. – Нет, подождите. Как вы узнали, что у него отец умер от сердечного приступа?
– Как я узнал? – Ярослав посмотрел на нее разочарованно и укоризненно. – Ну, вы даете.
– Простите меня, – понурилась она. – Просто это было так невероятно! Тоже никак не могу привыкнуть…
– К чему? – Ярослав резко остановился у двери в раздевалку и посмотрел на Светлану разозленно. – К тому, что вижу вещи? – Он подошел к ней вплотную.
– Да, – ответила она слабым голосом. Страхов в очередной раз поражался, как люди способны исказить и переврать даже его слова, адаптируя их под то, что было им удобнее, понятнее или ближе. Ярослав отчетливо помнил, что никогда ни разу не говорил, что у охранника Андрея умер отец. Он говорил о проблемах с его сердцем в целом. О плохой генетике – идеально аккуратная фраза, которая может относиться к кому угодно, хоть к двоюродному дедушке, которого никто никогда не видел. То, что его слова были так поняты, было частью феномена, который не переставал удивлять. Итак, он увидел прошлое. С помощью ясновидения увидел умершего отца «павиана». Хорошо, будем иметь в виду.
– Я думал, что вижу и вас, Светлана. – Ярослав поставил отдельный акцент на ее имени. Четко и разборчиво. Она подняла глаза. Взгляд испуганный. Надо продолжать.
– Но я ошибся! – торжественно изрек Ярослав и взял ее за руку, посмотрел в глаза. – Вы закрыты и полны лжи. И тут уж я бессилен. Светлана, – еще раз на всякий случай добавил он.
– Что вы имеете в виду? – спросила она, а Страхов отметил расширенные зрачки. Волнуется. Дыхание участилось.
– Сегодня – наша последняя встреча с вами, – сказал целитель и отметил, что ладонь в его руке задрожала. Он отпустил ее, и рука безвольно повисла. Светлана попыталась взять себя в руки.
– Но я думала, мы можем быть полезны друг другу, – тихо прошептала она. – У меня большие возможности.
– Мы могли бы стать друзьями, если бы вы не пытались каждую минуту меня купить, – усмехнулся Ярослав и раскрыл дверь. Проверка прошла успешно – часы были на месте. Это означало, что они – действительно ее. Не одолжила, не сперла на один вечер у подруги, не взяла в аренду. Сто тысяч штук на запястье. Пара перстней. Дорогая машина, «павианы». Настоящие деньги. Серега был прав.
– Друзьями? – нахмурилась девушка.
– Мне нужно ехать. Спасибо за партию. – Ярослав переключился на сухой деловой стиль. Через несколько минут он уже стоял под душем в мужской раздевалке, недоступный для Светланы. Подставил лицо под горячие нежные струи и принялся неторопливо перебирать в памяти весь разговор.
Итак, за Светланой стоят Настоящие Деньги, это факт. Но, к сожалению, неизвестно, какие и чьи. Телефона она с собой не носит, пользуется при необходимости аппаратом охранника. Почему? Боится мужа? Пока что она вообще ни словом не обмолвилась о самом его наличии.
Что еще? Она держится за имя Светлана, хотя несколько раз за игрой она забыла откликнуться на него. Серегин армейский друг Женька – недешевый, но весьма эффективный их помощник во всем, что касается слежки – выяснил, на какой машине она приезжала в ресторан. Небесно-голубой респектабельный «БМВ» – новая модель, паркетник, которому не исполнилось и года. Сергей установил, что хозяйка тачки – Краснова Дарья Юрьевна, двадцати восьми лет, по гороскопу Дева (30 августа), постоянно зарегистрированная в Красносельском районе Москвы. По месту регистрации хозяйка не проживала и не появлялась – квартиру там сдавали в аренду, нашлись и объявления в соответствующих базах агентств, они там крутились уже много лет.
С Красновой Дарьей Юрьевной пришлось пово-зиться. Даш Красновых было слишком много, и поисковик захлебнулся, вываливая на экран компьютера миллион фотографий всех Даш Красновых за все годы и во всех городах России. Настоящий кошмар, и Серега буквально бесился, требуя, чтобы Ярослав подключил Василису – раз уж та все равно болтается под ногами, пусть хоть фотки смотрит. Но Страхов был против.
– Не стоит ее в это вмешивать, – задумчиво помотал головой он.
– Не стоит? – возмущался Серега. – А это ты видел? Одноклассники в сетях, какие-то школьные учителя, школьницы и ученицы швейных ПТУ – кого только нет. А ведь это может быть вообще не она!
– Может, – согласился Ярослав. – Могу выделить Алину. Но только на выходные.
– Спасибо, конечно, за милость! А ей ты сказал? – фыркнул Серега, не самый лучший в том, что требует терпения и труда. Но результат – вот она, точка наивысшего счастья – все же пришел. И после методичного перебора всех фотографий Даш за последние десять лет удалось найти всего одну фотку – самодел. Снято на мыльницу со вспышкой. Обнаженная девчушка сидит вполоборота к камере, прикрывая грудь руками, а на голове из-под тяжелой меховой шапки – рыжей, видимо, лиса – ниспадают длинные светлые волосы.
– Ну-ка, глянь! – попросил Сергей, переслав ссылку Ярославу в офис. Страхов глянул и сперва не узнал. Решил, что это все-таки не она.
– Я сравнивал с теми, что ты мне передал. Мы можем встретиться? Сам посмотришь.
– Вечером у тебя, – согласился Ярослав, и там, на Серегиной очередной съемной квартире они склонились над фотографиями, распечатанными с камер слежения в офисе и одной, сомнительного качества, старой – двенадцатилетней давности фотки с полуголой девочкой.
– Она, – согласилась Алина после того, как они перемерили все расстояния между глазами, сравнили форму ушей, длину шеи, руки.
– Была бы родинка – было бы проще. Нос несколько другой.
– Нос она могла переделать. И вообще, там, сто процентов, и золотые нити, и подтяжки век.
– Блондинка, – указала Алина. – Но это легко поправимо.
– Губы – один в один. Можешь еще раз закачать в одинаковом разрешении, – горячился Серега. В итоге согласились, что Дарья Юрьевна Краснова и некая Светлана из ресторана – одно и то же лицо.
– А фотка-то какая – фу! – поежилась Алина. – Пошлятина.
– Чего ты хочешь от подростка. Странно, что мы реальной обнаженки не нашли.
– Может, была? Но муж удалил?
– Тут написано, что модель, – хмыкнул Серега, показывая на подпись к фотографии. – Я вот интересуюсь, модель чего?
– Да уж известно, чего, – хмыкнула Алина. – Интересно, давно ли в брюнетку перекрасилась.
– Видимо, муж не джентльмен, – добавил Серега. – В смысле, блондинок не предпочитает.
– Господа, попрошу повежливее, – вознегодовал Страхов, впрочем, с некоторым гротескным преувеличением. – Вы говорите о женщине, которая будет пытаться разбить мое сердце.
– Это любовь! – расхохоталась Алина.
– Попрошу сосредоточиться! – хлопнул в ладоши Ярослав. – Мы знаем кое-что о ее прошлом, отлично. Я буду работать аккуратно, так что если мы ошиблись, ничего страшного. Однако мы так и не знаем ничего о ее настоящем. Я позвоню. Приглашу поиграть в теннис. Потом посмотрим.
– Я могу сказать одно. Хотела бы я телефон ее хирурга. Сейчас она выглядит куда лучше, чем в шестнадцать, – задумчиво пробормотала Алина, закачивая данные в персональный файл клиента.