13
Эль Капитано
Тем временем другая экспедиция в закрытую зону Нью-Йорк с воздушным патрулем миротворческих сил уже пересеклась.
Дорожка пулеметных попаданий пробежала по палубе, с треском вонзаясь в металл. Зазвенело лопнувшее стекло рубки, едко потянуло сильно разогретой краской. Пакита, сидевшая на палубе в обнимку с автоматом Калашникова, едва успела стремительно сгруппироваться и откатиться в сторону, прежде чем крупнокалиберные пули разорвали пространство прямо у нее над ухом.
– Бишоп!!! – яростно взревел Эль Капитано. – Глуши к черту!..
Капитан Бишоп ничего глушить не собирался, он даже не соизволил ответить. Подстреленный патрульным вертолетом катер удирал перпендикулярно бывшей Пятой авеню. Со звонким щелчком треснул пробитый пулей щит-антенна «Антиатланта», оглушительно взвыл рикошет, отразившийся от какой-то металлической поверхности, и стена здания на ближней стороне улицы-канала брызнула кирпичной крошкой, которая обожгла Матвееву лицо – он успел лишь прикрыть глаза.
Вместо того, чтобы благоразумно сбросить скорость и лечь в дрейф, как было приказано, капитан Бишоп понемногу выкручивал штурвал, уводя катер вправо, в сторону нависших над улицей небоскребов. Матвеев тут же метнулся к рубке, намереваясь выволочь упрямого контрабандиста за шиворот.
– Твою мать, Бишоп!.. – слова застряли у Эль Капитано в глотке, потому что он увидел ярко-алые брызги артериальной крови, украсившие расколотое стекло рубки.
Капитан Бишоп привалился лбом к стеклу, и от его головы струился на пол кровавый ручеек. Вместо затылка у старого морского волка теперь была каша – примерно как у эласмозавра полуминутой раньше. Скорее всего, вертолет вел предупреждающий огонь, но в таком тумане недолго было и промахнуться – вернее, попасть точно в цель, даже не желая этого.
Впрочем, с мародерами, контрабандистами и прочими шакалами российские военные не церемонились еще во времена службы капитана Матвеева. Так что огонь запросто мог быть и прицельным.
Огромные окна небоскреба стремительно приближались. Они были монолитными, располагались параллельно направлению удара страшной волны цунами, некогда разрушившей город, и не пострадали во время Атлантических событий.
Матерясь по-русски, Матвеев скинул труп Бишопа с пульта управления и ухватился за штурвал, но уйти от столкновения не успел. С оглушительным грохотом катер врезался в стеклянную стену, превратив ее в шрапнель из осколков, обрушившуюся на палубу. Едва успевших прикрыть головы от стеклянного дождя наемников швырнуло вперед. Бандана, не удержавшись на ногах, кувыркнулась через борт и рухнула в воду. Пакиту тоже перебросило через борт, однако она перед столкновением с небоскребом успела намертво вцепиться обеими руками в леер и теперь повисла на нем, колотя пятками по железному боку катера.
Матвеев, которого в момент удара откинуло в сторону, все-таки добрался до пульта, вырубил наконец ходовую машину и выкрутил штурвал, так что во внутреннюю стену помещения катер врезался уже боком, сразу потеряв ход. Этаж был залит водой на достаточную глубину, чтобы катер не скреб днищем по полу, но в результате потолок навис над головами пассажиров так низко, что они в панике распластались по палубе. Крышу относительно высокой рубки с грохотом снесло несущей потолочной балкой верхнего этажа, когда крошечное суденышко нырнуло внутрь небоскреба – Эль Капитано едва успел убрать голову, чтобы ее тоже не смахнуло гигантским железобетонным клинком.
Сокрушив одну внутреннюю стену, катер некоторое время по инерции двигался правым бортом вперед, пока не уперся во вторую. Что-то жалобно трещало и лопалось у него внутри, из шпигата потянуло густым дымом – автоматическая вертолетная пушка пробила борт катера насквозь, и в машинном отделении, похоже, начался пожар. Бросив наконец носовой пулемет, первый помощник Мюрич Макфарлейн стрелой кинулся туда.
По иронии судьбы, полузатопленный этаж небоскреба, куда вломился неуправляемый катер, оказался неплохим убежищем. Возле окон метнулась по воде взад-вперед продолговатая тень – вертолет на бреющем полете прошел над улицей раз и другой, высматривая потерявшуюся дичь, однако ничего не обнаружил: похоже, бетонные стены и мощное тонированное стекло второго сохранившегося окна хорошо экранировали беглеца.
Убедившись, что катер окончательно остановился, Матвеев бросился к леерам и за предплечье вытянул Пакиту на палубу.
– Бандана за бортом! – прохрипела девушка.
– Вижу, вижу… – сосредоточенно пробормотал Эль Капитано, с неудовольствием ощущая, как палуба под ногами начинает неуловимо крениться. – Ничего, не растает. Кажется, нам сейчас придется присоединиться к ней…
Из люка в надстройке вынырнула мокрая и чумазая от копоти голова Мюрича Макфарлейна – первого помощника покойного капитана Бишопа и по совместительству судового механика.
– Ну что там?! – рявкнул Матвеев.
– Вода прибывает, – доложил Макфарлейн. – Корпус пробит, машина всмятку. Проводка искрит, горючее хлещет…
Перегнувшись через борт, Эль Капитано с досадой разглядел три огромные дыры в корпусе катера. Пулеметная очередь, перечеркнувшая рубку и убившая капитана Бишопа, зацепила борт и вырвала из него целые куски обшивки. Судя по всему, имелись пробоины и ниже ватерлинии, потому что палуба под ногами продолжала медленно, но неудержимо крениться.
– Откачать можно? – поинтересовался Федор.
– Я не волшебник, – пожал плечами Мюрич.
Матвееву немедленно захотелось со всей дури врезать ему по зубам, желательно ногой, потому что именно так мог бы ответить покойный капитан Бишоп. Если Макфарлейн перенял у бывшего босса не только манеру общения, но и другие отрицательные черты, ему лучше сразу утопиться вместе с катером, чем продолжать бесить командира подразделения.
– Отряд, слушай мою команду! – повысил голос Матвеев. – Покинуть судно!
Строго говоря, после смерти капитана главным на борту становился первый помощник. Однако Федору было накласть на такую субординацию. Он руководил операцией, и она уже практически сорвалась из-за того, что наемный капитан не вовремя вздумал взбрыкнуть. Разумеется, делиться полномочиями еще и с угрюмым кельтом, надеясь, что тот окажется более рассудительным, чем его бывший босс, Матвеев не собирался.
Наемникам, рисковым ребятам, которые на самом деле не любят лишнего риска и всегда весьма трепетно относятся к собственной шкуре, не пришлось повторять дважды. Эль Капитано еще не успел договорить, а Тремоло и Хадсон уже начали пинками выпихивать за борт тугие рулоны спасательных плотов. Ударившись о воду, плоты тут же разворачивались, автоматически наполняясь углекислым газом из портативных баллонов. Несколько мгновений – и на воде заколыхались три оранжевых резиновых прямоугольника. Бандана подплыла к ближайшему, ухватилась за скрипучий борт и, тяжко подтянувшись, перевалилась внутрь.
– Оружие не забываем! – с досадой рявкнул Матвеев. Все в этой миссии сразу пошло не так, спасибо бравому капитану Бишопу. Но сам-то Эль Капитано мог предвидеть такой ход событий. Черт, да надо было сразу настоять, чтобы Папаша Пак предоставил им катер без экипажа. – И снаряжение! И лодочные моторы!..
Он нырнул в грузовой отсек, уже частично залитый водой, и начал выбрасывать наружу акваланги и гидрокостюмы. Пакита наверху принимала их и кидала в направлении дрейфующих плотов. Хорошо тупица Хадсон сообразил ей помочь, а там и кореец подключился.
Матвеев, словно настоящий капитан корабля, покинул его последним. Правый борт к тому времени опустился настолько, что Эль Капитано просто шагнул с него в ближайший плот. Сидевшая на плоту мокрая Бандана уже содрала с себя всю одежду, включая крошечные трусики, и старательно отжимала ее, чтобы не заработать переохлаждение организма: температура воздуха едва ли превышала десяток градусов по Цельсию – затопление Америки сильно повлияло и на глобальное движение масс тропического воздуха, и на Гольфстрим. Сидевший в том же плоту Хадсон из деликатности старательно отводил взгляд; метис Тремоло с соседнего плота, напротив, внимательно и придирчиво изучал соблазнительные стати негритяночки, крайне заинтересованный происходящим.
– А когда сядет на брюхо, можно будет откачать воду? – безнадежно спросил Эль Капитано у Макфарлейна. Все, все пошло прахом из-за упрямства коммодора Бишопа. Ему-то хорошо, мерзавцу, – уже скопытился и больше ни о чем не сожалеет. А вот судьба его пассажиров теперь повисла на волоске. С патрулем еще можно было бы договориться, а вот с морскими тварями – получится едва ли. Самое обидное, что на борту гибнущего катера приходилось оставить наиболее эффективное против атлантов оружие – крупнокалиберный станковый пулемет и цистерну напалма. – Глубина до пола не больше пары метров, сядет на брюхо, если не провалится через перекрытия под собственной тяжестью. Сможем потом законопатить дыры в корыте и поднять его?
– Сильно сомневаюсь, – отозвался Мюрич. – Если погрузится палуба, откачивать будет бесполезно. Не поднимем никакими средствами. Но сначала нас все равно ждет фейерверк.
– Ясно, – хладнокровно констатировал Матвеев. – Значит, проехали.
Некоторое время Эль Капитано мучительно размышлял, не попытаться ли еще спасти блок «Антиатлант»: эта штука уже прекрасно себя зарекомендовала, и без нее определенно придется туго. Он несколько мгновений пристально смотрел на вывороченную из палубы железобетонной балкой здания стальную мачту, на которую был вознесен прибор, но в конце концов сдался: даже если резиновый плот выдержит тяжесть блока, для нормальной работы «Антиатланта» потребуется море энергии, которую не смогут дать слабые лодочные моторы, и высокий шест, на который необходимо водрузить прибор для максимальной дистанции воздействия. Да и сам щит антенны был расколот прямым попаданием крупнокалиберной пули, и теперь не имелось никакой гарантии, что его удастся оживить.
В общем, не срослось. Ну, ладно.
Горючее взорвалось, когда они на плотах свернули за угол. Взрывной волной вышибло еще одну внутреннюю офисную стену из гипсокартона, и гигантский язык горячего воздуха ласково огладил потерпевших крушение по головам. Впрочем, если бы не стена, последствия взрыва могли бы быть для них куда плачевнее. Все-таки прибывающая вода не успела залить искрящую проводку, а жаль – тогда бы у них еще оставался призрачный шанс реанимировать катер. Теперь же стало ясно, что он утрачен навсегда.
Использовать лодочные моторы в полузатопленном помещении было сложно – на поверхности воды плавала разбухшая офисная мебель, поэтому маневрировать на большой скорости так, чтобы не повредить плоты, оказалось бы трудновато, и наемники предпочли грести вручную. Слава богу, в воде не было полуразложившихся трупов: штурмовики атлантов пожирали любую органику, до которой могли дотянуться, либо собирали ее для переработки в биомассу, из которой затем формировались новые штурмовики.
Оглушенные, ошарашенные, деморализованные, наемники сплылись в кучу на трех плотах посреди какого-то обширного помещения, видимо, офисного опенспейса или конференц-зала, увешанного влажными бурыми водорослями. Так же, как и в других помещениях, на стенах здесь висели логотипы с названием компании, состоявшим из нескольких слов, определяющим среди которых было «фармасьютикл».
– Господа недоноски! – открыл импровизированное собрание Эль Капитано. – Поздравляю: катеру хана, и с комфортом нам теперь отсюда не выбраться. У нас есть два варианта: немедленно двинуть на моторках к границе закрытой зоны Нью-Йорк либо сначала выполнить миссию и только потом отправиться на выход. Никакого оружия, кроме стрелкового, у нас не осталось, поэтому в обоих случаях мы предельно уязвимы и для патрулей, и для морских чудовищ. – Он сделал паузу, чтобы до команды дошла вся серьезность ситуации. – Однако хочу напомнить, что наша цель – всего в паре километров на север. Возвращаться немедленно и без товара будет немногим безопаснее, чем возвращаться через несколько часов с товаром. Да и в любом случае прорываться через охранный периметр днем слишком рискованно, придется где-то отсиживаться до темноты. Что решаем, команда?
– Миссию надо завершать, – поднял руку молодой Пак. – Глупо было бы благополучно пережить смертельную опасность, чтобы тут же сдать назад.
– Если мы вернемся без товара, Папаша меня убьет, – заявил Тремоло. – Такой прокол с моей стороны не предусмотрен. Так что какая разница, здесь погибать или в Вегасе.
– Ты знаешь, Капитано, что ответим мы с девочкой, – сказала Бандана. – Ты босс, тебе и решать. Но лично от себя все же скажу, что возвращаться без денег смысла, по-моему, нет никакого.
– Я с вами нырять за сокровищами не нанимался, с уродами, – отрезал Мюрич Макфарлейн. – Я уже потерял катер и капитана. И хорошую работу. Я хочу домой. Денег за то, что я буду рисковать с вами головой, мне все равно сверх положенного не предложат.
– Это мой последний шанс, – просто ответил Хадсон. – Другого такого у меня уже не будет. У меня больше нет информации, за которую мне могут отвалить кучу бабла. Я за продолжение миссии.
– Аналогично, – отрезала Каста. – Я в этом рейсе такого страху натерпелась, что больше меня сюда ни за какие бабки не выманишь. И что же теперь, получается, я бесплатно рисковала?! Я хочу свои проценты!
– Большинством голосов, – резюмировал Эль Капитано. – Мастер Мюрич, мы можем выделить тебе плот, и плыви обратно сам. Но искренне не рекомендую. Во-первых, в случае непредвиденного шухера тебя некому будет прикрывать. Во-вторых, поскольку ты так и не доставил нас обратно, вторую часть денег не получишь. Впрочем, я так понимаю, теперь ты не получишь и первую часть денег, потому что они были перечислены покойному капитану Бишопу, который должен был не поровну, но по справедливости поделить их со своим первым помощником. Но если ты будешь с нами до конца и проведешь через патрули на обратном пути, с деньгами можно будет переиграть. – Он с сомнением потер белоснежную скрипящую щетину на подбородке. – Впрочем, нет. Плота я тебе все равно не дам. У нас слишком много оборудования и куча народу. На двух не уплывем. Значит, посидишь до вечера в этом небоскребе, пока не вернемся. Будут приставать атланты – карабкайся по лестнице на крышу, авось не достанут.
– Ну, черт с вами, – обреченно проговорил Макфарлейн, видимо, прикинув в уме перспективы возвращаться в одиночку или ждать на крыше небоскреба команду, которая еще может за ним и не вернуться. – Мертвого уболтаешь, босс. Но плоты же, мать его. Спасательные плоты в закрытой зоне Нью-Йорк. Лодочные моторы!.. Без тяжелого вооружения. Без напалма. Без сонара. Без коптеров…
– Я прихватила пару квадрокоптеров для разведки, – угрюмо проронила Каста. – Они небольшие…
– Отлично! Значит, с коптерами! – всплеснул руками Мюрич. – С коптерами, мать их дери! Теперь живем! Да нас перевернет первая же панцирная рыба, которая проплывет мимо и толкнет нас боком, с коптерами мы будем или без коптеров!..
– Варианты? – холодно осведомился Эль Капитано. – Нам все равно придется как-то возвращаться без катера. Связью пользоваться мы не можем, чтобы не засекли военные. Выбираться придется самостоятельно. Но можно сделать крюк к северу и по успешном возвращении получить хорошее бабло. А можно просто вернуться и продолжать сосать лапу в Вегасе…
– Ну, ладно, ладно! Сказал же: я в доле! – огрызнулся Мюрич Макфарлейн.
– Хорошо. Значит, работаем. – Матвеев пригнулся, пытаясь разглядеть в полузатопленное окно патрульный вертолет. – Сможем потом возвратиться тем же маршрутом, что и пришли сюда?
– Я бы не рисковал, – отозвался Мюрич, понемногу приходя в себя. – В открытом море на плотах нас реально растерзают в считаные минуты. Опять же минные заграждения. Не дай бог, напоремся на подвсплывшую мину: на катере нам бы просто вышибло борт, а на плотах нас всех взрывом в клочья порвет. Как минимум посечет осколками. Так что тем же маршрутом не стоит. Надо будет идти в Нью-Джерси, высаживаться на берег, а оттуда уже прорываться на большую землю пешком – через болота и колючую проволоку…
– Тут нас и повяжут военные, – качнул головой метис Тремоло. – Тепленькими.
– Зато, может быть, останемся в живых, – пожал плечами Макфарлейн. – Тоже еще не факт, конечно…
– Ясно. – Федор снова попытался выглянуть наружу. Клекот вертолетного винта за стеной не умолкал. – Интересно, ему что, недостаточно того, что мы тут громко взорвались? Он непременно хочет увидеть наши трупы? Настырный какой!
– Внутрь он, конечно, не полезет, – мрачно сказал кореец. – Если только…
Его слова заглушила длинная пулеметная очередь. В соседнем помещении с печальным звоном обрушился в воду каскад осколков, видимо, от еще одного чудом сохранившегося окна. По поверхности воды в направлении наемников резво побежала через распахнутые двери конференц-зала дорожка из высоких фонтанчиков пулевых попаданий.
– Мать!.. – заорал Эль Капитано, не слыша самого себя в чудовищном грохоте автоматической пушки, и принялся отталкиваться коротким веслом от стены, стремясь увести свой плот из зоны поражения.
Крупнокалиберные пули ударяли в потолок и стены, вырывая из них солидные клочья. Осыпанные древесной трухой наемники принялись усердно грести к центру опенспейса. Судя по всему, стрелок с вертолета не видел их внутри помещения и поливал здание свинцом просто для острастки, иначе сумел бы расстрелять все три плота за несколько секунд как уток на охоте.
– Он не уйдет, пока не выковыряет нас отсюда! – прокричала Бандана, и Федор скорее прочитал по губам ее слова, чем услышал в страшном грохоте.
«Можем попытаться уйти под водой! – беззвучно проартикулировал Матвеев, подкрепив свое предложение красноречивым жестом ладони – словно проплыла рыба, бодро работая хвостом. – В аквалангах!»
– Аквалангов на всех не хватит! – гаркнула негритянка. – И плоты придется тогда бросить! Без плотов далеко не уйдем!..
Внезапно обрушившаяся тишина ударила по ушам не менее звонко, чем пулеметный огонь. Тяжело дыша, наемники молча смотрели друг на друга, опасаясь, что сейчас в помещение влетит ракета класса «воздух – земля».
– Он уходит, – шевельнула губами Пакита.
Судя по звукам снаружи, вертолет заложил крутой вираж и начал удаляться в сторону Нью-Джерси.
– Небось нашел себе новую жертву, – проговорил Тремоло, тряся головой, чтобы избавиться от противного звона в ушах.
– Или еще классный вариант, – безжалостно дополнил Макфарлейн. – Внезапно начался прорыв атлантических штурмовиков, и военные собирают все силы, чтобы его остановить.
– А мы, соответственно, сейчас как раз торчим между океаном и Джерси?! – уточнил Хадсон. – То есть в самой опасной зоне, между атлантами и военными?..
– Так, народ! – взревел Матвеев. – Слушай мою команду! Срочно валим отсюда к чертовой матери, пока нам не поджарили задницу!..
Возвращаться через то окно, в районе которого случилась стычка с вертолетом миротворческих сил, желающих не нашлось. Поэтому все три плота по диагонали пересекли внутренние помещения здания и оказались у окон напротив, ведущих на соседнюю стрит. Каста собиралась выстрелить в окно из дробовика, но Тремоло молча отобрал у нее оружие, видимо, опасаясь, что от отдачи малышка перекувыркнется через голову, и сам хладнокровно высадил стеклянную стену в два выстрела. Выбравшись обратно на Пятую авеню, наемники запустили моторы и, чутко прислушиваясь к окружающему пространству, направились в сторону Центрального парка.
Теперь они крались у самых стен, чтобы в случае чего снова попытаться нырнуть под прикрытие железобетонных конструкций. Некогда это была одна из богатейших торговых улиц мира; сейчас о ее былом величии остались лишь воспоминания, хотя фактурные руины с потемневшей от влаги пестрой рекламой, там и сям торчавшие из воды, демонстрировали, что некогда здесь кипела жизнь.
Бандана искоса поглядывала в окна третьих и четвертых этажей, которые теперь оказались на уровне спасательного плота. Внутри было темно, сыро и мертво. Она помнила, как много лет назад, еще в прошлой жизни, приезжала сюда с мамой, как поразил ее огромный город, в котором улицы напоминали ущелья между гигантскими утесами. Особенно впечатлил ее тогда гигантский Утюг, Флэтайрон-билдинг – странное здание, построенное на узком клине свободной территории между Пятой авеню и косо врезавшимся в нее Бродвеем. При определенных ракурсах казалось, что Утюг состоит из одной-единственной величественной стены, вознесшейся над улицей. С замиранием сердца негритянка ожидала увидеть его вновь – но, увы, удар водной стихии во время Атлантических событий пришелся как раз в широкую стену Флэтайрона, и здание, не выдержав чудовищной динамической нагрузки, опрокинулось навзничь, вывороченное из фундамента.
Воткнув в уши горошины наушников, хакерша Каста пыталась прослушивать служебные армейские каналы. Встретившись взглядом с Матвеевым с соседнего плота, пожала плечами и развела руками: ничего. Не слышно ни о каком прорыве.
– Похоже, наш приятель все-таки поверил, что ухлопал нас в небоскребе, – рассудил Эль Капитано. – А потом обстрелял здание уже просто для очистки совести…
Они миновали еще пару кварталов, когда вдали внезапно снова возник тонкий клекот вертолетных винтов «Аллигатора». Нет, патруль так и не поверил, что с катером нарушителей удалось расправиться так легко – одной пулеметной очередью. А может быть, во второй раз его привлек грохот дробовика Тремоло.
Самое паршивое, что в густом тумане, среди высоких каменных стен, в которых теперь при отсутствии обычных городских шумов подолгу гуляло эхо от каждого случайного звука, определить местоположение вертолета было практически невозможно. Зловещий клекот доносился из каждой стрит.
– Разделились! – сквозь зубы скомандовал Федор. – Направление на парк держим, пытаемся оторваться!..
Моторные спасательные плоты тут же рассыпались веером. Судно, ведомое Эль Капитано, с пассажирами Банданой и Хадсоном, продолжило двигаться по Пятой авеню, прижимаясь к стенам. Плот под командованием бравого первого помощника Мюрича Макфарлейна, с экипажем из корейца и Пакиты, резко свернул на соседнюю улицу, и тут же пропал из виду портативный катер с Тремоло и Кастой. Теперь все три суденышка крались параллельными курсами в квартале-двух друг от друга, потеряв коллег из виду в сгущающемся тумане.
Эль Капитано пристально вглядывался вперед, пытаясь разглядеть какое-либо шевеление в белесой дымке. Без сонаров и локаторов было плохо, совсем плохо. Подозрительный клекот в неопознанном направлении не умолкал, хотя понемногу становился громче, и Матвеев уже начал подозревать, что к вертолету он не имеет никакого отношения. А вот что производит этот странный шум, какой-то водопад или огромное живое существо, следовало выяснить как можно скорее, чтобы потом не получилось неприятного сюрприза.
Сюрприз все-таки случился, хотя и не тот, которого опасался Матвеев, но все равно достаточно неприятный. Огромное темное пятно внезапно камнем упало с небес, перекрыв Пятую авеню, и стало ясно, что это все-таки вертолет – патруль явно не поверил в доблестную гибель контрабандистов в небоскребе и, не имея возможности выковырнуть их оттуда, просто продолжил патрулирование высоко над улицами, высматривая беглецов, откуда эхо и разносило шум вертолетных винтов по всему Мидтауну. Рано или поздно нарушители запретной зоны должны были покинуть свое убежище – и наконец они это сделали.
Эль Капитано так круто заложил правый вираж, что спасательный плот едва не опрокинулся, а Бандана и секретарь миллиардера Хадсон чудом не посыпались в воду. Суденышко круто свернуло за угол, и Матвееву оставалось уповать только на то, что «Аллигатору» маневрировать на узкой улице будет так же непросто, как и массивному эласмозавру. Спасательный плот действительно успел пролететь почти целый квартал, когда в конце улицы снова отчетливо послышался хищный клекот.
На следующем перекрестке Федор едва не столкнулся с Тремоло. Надеясь, что вертолет потеряет их в густом тумане, если все время менять направление, Эль Капитано снова ушел в бесчеловечно крутой вираж, на мгновение поставив плот на один борт, а Тремоло ни черта не понял, что происходит, потому что вместо того, чтобы тут же уйти в сторону, пристроился плоту Матвеева в хвост.
Эль Капитано заскрежетал зубами, но орать что-либо метису смысла не имело: холодный ветер все равно разорвал бы его слова в клочья и унес их в залив.
Следующая стрит была пошире предыдущих, поэтому Матвеев не стал в нее сворачивать, чтобы не дать вертолету шанс в ней поместиться. Сворачивать следовало через квартал, благо кварталы тут были совсем короткие.
Промчавшись мимо этой широкой улицы, Эль Капитано возблагодарил судьбу и всех армейских богов, каких только знал, потому что его плот внезапно проскочил прямо под носом у здоровенного катера на воздушной подушке, направлявшегося к острову Рузвельта. Не факт, конечно, что им повстречался патруль оккупационных сил, но врезаться в это чудовище на полном ходу в любом случае было бы малоприятно. А если бы чудовище врезалось в Матвеева, спасательный плот точно перевернулся бы.
Тремоло с синеволосой пассажиркой тоже успел чудом проскользнуть мимо, прежде чем нос чужого катера высунулся на Мэдисон.
Учитывая, что катер на воздушной подушке вряд ли был военным, складывалась довольно забавная комбинация, которой грех было не воспользоваться. На следующем перекрестке Федор все-таки свернул за угол, оставляя чужую команду один на один с воздушным патрулем. По крайней мере, ему очень хотелось надеяться, что он оставил их один на один.
Пока два спасательных суденышка одно за другим летели по водной глади очередной стрит, словно привязанные, Эль Капитано чутко прислушивался и удовлетворенно хмыкнул, услышав раскатившиеся через квартал оглушительные очереди вертолетных пушек. Ну, вот пусть другие мародеры, с катера на воздушной подушке, и разбираются с патрулем, если есть время и желание. Впрочем, про наличие того и другого спрашивать у них никто не будет, конечно. Приплыл в закрытую зону – помни, что тут каждый за себя и международный миротворческий патруль против всех.
Добравшись до очередного поворота, контрабандистские спасательные плоты снова вылетели на простор Пятой авеню. Слева обнаружился плот под управлением побледневшего от переживаний Мюрича Макфарлейна. Теперь все три экипажа параллельными курсами двигались на север, молясь своим бандитским богам, чтобы вертолету некоторое время было не до них – а вертолету, судя по доносившейся массированной канонаде, реально было не до них. Кажется, миротворцы наткнулись на достойного противника.
