Прошло всего тридцать шесть часов с того момента, как Ребекка Хасс согласилась стать попечителем собак Вика, а она уже с ног до головы покрыта всеми возможными собачьими выделениями: слюной, кровью, рвотой, мочой, фекалиями. Она знала, что порой, исполняя закон, приходится пачкаться, однако не предполагала, что ее профессиональная деятельность заведет ее в обветшалые приюты для животных в сельской Вирджинии, где она будет прыгать вокруг питбулей.

На следующий день после того, как суд утвердил ее попечителем, она утренним рейсом вылетела из Индианаполиса в Ричмонд. Если ей придется устраивать каждую собаку, ей нужно каждую собаку увидеть своими глазами.

Помимо этого, требовалось заново оценить состояние каждой собаки. Прошло уже шесть недель с тех пор, как группа экспертов проводила тесты. Еще шесть недель жизни в питомнике: лая, ограниченного пространства, отсутствия движений и прогулок, невнимания, невозможности контактов с людьми и другими собаками. Все, что накопилось за предыдущие четыре месяца, продолжало развиваться дальше. Будут ли по-прежнему верны оценки экспертов?

Несмотря на то что Хасс провела много времени с собаками, она понимала, что оценивать их не может. Тим Рейсер вновь направился в Вирджинию. Последующие три дня они вдвоем провели с собаками, вынимая каждую из них из клетки на длительное время. Они пробовали водить на поводке каждую собаку и отпускали ее побегать во дворах приютов. Они наблюдали, как каждая собака общается с сородичами. Они играли с собаками, водили и гладили их.

Хасс никогда в жизни не приходилось проводить столько времени с питбулями, но сейчас, окунувшись в их мир, она недоумевала, почему об этих собаках существует такое плохое мнение. Это были обычные собаки, со всеми присущими собакам достоинствами и недостатками. Как и всякие собаки, питбули могли быть ласковыми, дружелюбными и любящими, а могли быть и неуправляемыми, невоспитанными и склонными к невероятно глупым поступкам, по людским меркам.

В силу различных причин ранее на питбулей не распространялась стандартная схема: собаки вызывают страх, это служит своего рода рекламой, и численность их возрастает. В девятнадцатом веке совсем другие собаки казались людям злобными и коварными существами, вызывая одновременно страх и отвращение. Этими собаками были бладгаунды.

Каждый раз, когда происходило что-то с участием бладгаунда, страницы газет пестрели описаниями их агрессивности. Почему? Обыватели подразумевали под бладгаундами множество пород, помимо длинноухих спутников детективов из Скотланд-Ярда в телевизионных фильмах. Любая собака, участвовавшая в розыске и охране людей, была для них бладгаундом. В те времена писали об ирландских бладгаундах, сибирских бладгаундах, кубинских бладгаундах и многих других.

Многие из этих собак использовались для розыска бежавших узников и рабов, охраны складов и домов, поэтому в них культивировалась агрессивность и чувство собственной территории. Выполняя упомянутые обязанности, они часто попадали в ситуации, когда их натравливали на людей, и многие случаи, как можно было предположить, заканчивались весьма плачевно.

Бладгаунды приобрели репутацию страшных и кровожадных монстров. Этот образ вселял в людей страх и одновременно привлекал к этой породе тех, кто стремился стать обладателем крутой собаки. Поголовье бладгаундов росло, а новые владельцы не собирались делать их домашними любимцами. Многие из них не имели понятия о том, как правильно воспитывать собаку, даже если бы захотели заниматься этим. В результате многие бладгаунды не умели вести себя с людьми и были неадекватны в незнакомых ситуациях. Число инцидентов с участием бладгаундов росло, а вместе с ними рос и страх.

Что же явилось причиной изменения имиджа бладгаунда? Произошло ли это благодаря быстрому изменению отношения к ним в обществе или осознанию проблемы их владельцами? Отнюдь. Это произошло благодаря появлению немецкой овчарки. Этих собак завезли в Соединенные Штаты примерно в 1910 году, и они быстро завоевали репутацию прекрасных, в меру агрессивных охранников. По иронии судьбы, благодаря такой репутации их численность увеличилась, особенно среди неумелых владельцев. К 1925 году немецких овчарок развелось так много, и они доставляли столько хлопот, что в городе Куинс штата Нью-Йорк их решили запретить. В 1929 году немецких овчарок запретили в Австралии.

К 1950-м годам немецкой овчарке, реабилитированной в общественном сознании Рин-Тин-Тином, пришел на смену доберман-пинчер, заслуживший репутацию свирепой собаки нацистов во время Второй мировой войны. На военных фотографиях были во множестве запечатлены бригады СС с доберманами, а рассказы о том, как эти собаки набрасывались на узников концентрационных лагерей, передавались из уст в уста.

В 1964 году в Американском клубе любителей собак было зарегистрировано 4815 родившихся щенков доберманов. К 1979 году их было уже 80 363, а сама порода доберман стала второй по популярности в Соединенных Штатах. Несмотря на то что произошло несколько нашумевших историй нападения доберманов на людей, к чести этой породы следует заметить, что увеличение их поголовья не привело к росту инцидентов с их участием.

Питбулям в этом смысле не повезло. В середине 1970-х годов вездесущие репортеры начали писать о подпольном мире собачьих боев в надежде на то, что таким образом им будет положен конец. Среди прочего они описывали сильных и мощных собак, идеальных бойцов — питбулей.

Питбули ассоциировались с крутыми парнями. К началу восьмидесятых годов прошлого века благодаря такой репутации они сделались популярными в зарождающихся субкультурах наркоманов и хип-хоп. Как и в предыдущих случаях, это привело к росту численности питбулей. В 1983–1984 годах Американский клуб любителей собак сообщал о 30-процентном увеличении поголовья этих собак.

На период между 1966 и 1975 годами пришлась лишь одна газетная статья о несчастном случае, произошедшем по вине питбуля. В 1986 году питбули фигурировали уже в 350 газетных публикациях. Во многих описывались нападения питбулей, ставшие результатом появления по всей стране большого числа несоциализированных, плохо содержавшихся и агрессивно воспитанных собак. Вместе с тем многие статьи стали отражением истерии, поднятой по поводу питбулей, когда любой несчастный случай с участием собак приписывался именно питбулям. Порода, существовавшая на протяжении нескольких столетий, не могла испортиться в одночасье.

К 2000 году страхи, связанные с питбулями, достигли такого предела, что порода была запрещена в более чем двухстах городах и округах Соединенных Штатов. Эти запреты совсем не учитывали того, что на протяжении десятилетий питбули считались одной из самых лояльных к человеку, преданных и дружелюбных пород.

Хасс и Рейсер не могли изменить несправедливый ход истории, однако им под силу было повлиять на судьбу сорока восьми питбулей и показать пример, который может улучшить положение породы в целом. Именно поэтому они и провели два с половиной дня, общаясь с собаками, расспрашивая работников приютов, перепроверяя результаты тестов. Однако самое главное они сделали за ланчем в последний день. В маленькой пиццерии Рейсер достал список всех собак с их номерами, окрасом и полом. Затем они с Хасс прошлись по всему списку и дали каждой собаке имя.

Отныне они перестали быть собаками приюта «Бэд-Ньюз» или питбулями с участка Вика. Теперь они стали Оскаром, Розой, Эрни, Чарли, Реем, Кудрявым и еще сорока двумя другими. Они перестали быть просто группой или вещественными доказательствами, отныне они стали сорока восьмью отдельными собаками в тех же самых обстоятельствах.

Несмотря на все, что было к этому времени сделано, их судьба по-прежнему оставалась неопределенной — любое действие должно быть санкционировано судом. Однако никто не будет давать имя тому, что кажется безнадежным. Никто не будет давать имя тому, что лишено будущего. Никто не будет давать имя собаке, у которой нет хозяина.

Собаки Вика нашлись. Можно ли их спасти?