Мелинда Мерк изучала пивное меню паба «Роскошный эль». Настроение в их компании было приподнятое. Рядом с ней сидели Майк Джилл, Джим Кнорр и Билл Бринкман, потягивающий из кружки свой «Миллер Лайт». Они были частью группы из десяти человек, в которую кроме них входили федеральные агенты и сотрудники федеральной прокуратуры.

Последняя неделя выдалась на редкость удачной. 28 июня Тони Тейлор не выдержал. Он пришел в Управление и во всем признался. Он назвал числа, явки, имена собак, подробности отдельных боев, включая ставки и выигрыши. Важнее всего было то, что показания Тони подтверждали информацию, полученную от других источников в ходе расследования. А еще Тони назвал имя Оскара Аллена, по кличке Вирджиния-О, до пенсии работавшего геодезистом в Нью-Йорке. Аллен в течение многих лет устраивал собачьи бои по всему Восточному побережью и консультировал владельцев питомника «Бэд-Ньюз». Полицейским не составило труда найти Аллена, который согласился помочь следствию.

Вслед за этим 2 июля им удалось добиться, чтобы собаки официально перешли в собственность федерального правительства. Кнорр оказался прав. Сделать это им помог Закон о благополучии животных, а один из прокуроров нашел статью закона, в соответствии с которой содержание собак оплачивалось из фонда, пополняемого за счет аукционов, на которых продавались вещи, конфискованные у преступников, проходящих по судебным делам на федеральном уровне — дома, машины, яхты, драгоценности, отобранные у наркоторговцев, расхитителей и прочих нарушителей закона. Таким образом, налогоплательщикам собаки не стоили ни цента.

Утром 5 июля, накануне второго федерального обыска, Мерк вернулась из Атланты, чтобы присутствовать на последнем совещании по планированию операции. С самого начала заседания она была удивлена, если не сказать потрясена, тем, как детально все было распланировано. Они вышли на финишную прямую.

На нее произвело большое впечатление то, как вел дело Джилл. Он старался предусмотреть все возможные последствия каждого шага, включая действия, которые может предпринять защита обвиняемых. Мерк наблюдала, как, формируя дело, Джилл уверенно загоняет обвиняемых в угол. С помощью каждого обыска, каждого эксперта шансы отвергнуть обвинения уменьшались. Джилл просчитывал все не на один, а на три-четыре шага вперед.

Мерк решила, что понимает ход мысли Джилла, однако он приготовил сюрприз и для нее. Когда вся команда собралась в конференц-зале, Мерк уселась среди других, считая себя одним из рядовых участников операции, и приготовилась слушать. Неожиданно в начале заседания Джилл произнес, глядя прямо на нее:

— О’кей, расскажите нам, как вы все это видите.

Мерк впервые почувствовала себя не просто консультантом, а одним из непосредственных участников события. Она почувствовала груз ответственности.

Следующим утром Мерк поднялась в 5 часов утра. Предстоял обыск на участке Вика. Джим Кнорр заехал за ней, и по дороге на место они почти два часа обсуждали дело, рассказывая друг другу разные «собачьи» истории и просто болтая. Когда они добрались до округа Сарри, у Джима Кнорра возникло ощущение «дежавю». Команда собралась на парковке возле пристани. По петляющей дороге они добрались до Мунлайт-роуд. Спецназ ворвался в дом, в котором по-прежнему никого не было.

Стояла такая же ужасная жара. К 7 часам утра, когда они полностью обследовали дом, температура достигла 75 градусов. К счастью, стояла сушь, и земля стала тверже, но легче. На этот раз они действовали по-другому. Копать начнет аварийная бригада министерства сельского хозяйства, которую проинструктировали криминалисты. В команде присутствовали сотрудники ФБР.

Перед тем как начать раскопки, землю прощупали металлическими прутами. Почва, которую ранее копали, имеет другую плотность, чем целина. Даже спустя годы земля будет мягче. Используя зонды, криминалисты определили не только участок, где они уже производили раскопки, но и первоначальный район захоронения.

После этого сотрудники ФБР взяли пробы грунта в других местах, чтобы узнать, нет ли других подобных захоронений. Одновременно аварийная бригада принялась за раскопки, снимая почву слоями по 6 дюймов. Они искали не только собак. Мерк проинструктировала их искать отпечатки, по которым можно провести идентификацию, а также следы лопат, с помощью которых можно определить площадь раскопок.

Они старались не повредить растительность, поскольку по длине корней можно узнать о том, сколько времени прошло с тех пор, когда землю здесь тревожили в последний раз. Каждую горсть земли просеивали через сито, чтобы отделить фрагменты костей, гильзы и насекомых. Не всех насекомых, а личинки мух. Остальные — личинки жуков, взрослых мух, развивающихся по известным схемам, — можно использовать для датирования.

Примерно через полчаса после начала раскопок один из полицейских получил сообщение от друга на свой смартфон: «Я вижу вас по телевизору». Над их головами кружил вертолет. Раньше, приступая к работе, Мерк и другие надеялись, что кроны деревьев скроют их от посторонних глаз. Теперь они были вынуждены прервать работу, чтобы соорудить над местом раскопок временный навес. Потом Кнорр узнал, что журналисты заплатили соседям Вика, чтобы те позвонили, как только увидят или услышат, что в доме Вика что-то происходит.

Дела под навесом продвигались медленно, чему немало способствовала жара. Температура поднялась до 91 градуса при 88-процентной влажности. Жара ухудшала ситуацию и в другом смысле: задолго до того, как они добрались до глубины, на которой лежали собаки, всех сразил ужасный запах, который был гораздо сильнее, чем в предыдущий раз. Распад начинается с момента, когда животное умирает, однако в земле этот процесс значительно замедляется. В первый раз собак извлекли на воздух, что и усилило процесс распада. Кнорр гнал от себя мысли о том, как будут выглядеть тела, когда они до них доберутся.

Мерк, привыкшая к подобным запахам, сначала не обращала на них внимание, но затем ей все больше и больше стало хотеться заткнуть нос. Пришло время перекусить, и Мерк заметила, что аппетита ни у кого не было. Полицейские привезли кулеры с водой, и все пили ее, чтобы справиться с жарой. Кнорр опять отошел в сторону и расхаживал по двору, разговаривая по мобильному телефону. У него было много дел помимо раскопок основного захоронения.

Он провел Мерк по питомнику «Бэд-Ньюз». Она заметила то, что ускользнуло от их взглядов в первый раз. Тогда они увидели собачью кровь на самом ринге и вокруг него на втором этаже большого сарая. Мерк заметила небольшие брызги крови на стене рядом с лестницей, на высоте собачьей головы, которые могли появиться там, если бы собака, которую протащили по лестнице, чихала или кашляла кровью.

Она также следила за раскопками в двух других местах помимо основного захоронения. Сотрудники ФБР прозондировали почву и нашли два подозрительных места. Они нашли несколько гильз, фрагменты костей и прострелянный собачий череп. Тела собак отсутствовали. В конце концов, с согласия Мерк, вместо зондов и обычных лопат они стали использовать обратную лопату.

Наконец показались останки собак. Они выглядели совсем по-другому по сравнению с первым разом. Тела в значительной степени разложились. Порой трудно было понять, какие части тела к какой собаке относятся. Мерк помогала решать загадки, обходя раскоп и зарисовывая расположение трупов.

Тела или то, что от них осталось, были очень некрепкими, и полицейские опасались, что они могут рассыпаться, если попытаться вынуть их из земли. Мерк показала им, как соорудить стропы из пластиковых мешков, подсунуть их под каждую собаку, а затем аккуратно приподнять.

Одна за другой каждая из восьми собак, найденных при первом обыске, была уложена в двойной пластиковый мешок и погружена сначала в большой белый холодильник, наполненный льдом, а затем в арендованный грузовик. Но было еще кое-что.

В этот раз в результате тщательного осмотра им удалось обнаружить еще одно захоронение, более глубокое, чем основное. Там лежало еще одно тело. Маленькая рыжая собака.

В понедельник утром Мелинда Мерк готовилась начать работу. Белокожая, голубоглазая, с орлиным носом женщина откинула назад волнистые волосы, сняла серебряное кольцо и облачилась в костюм хирурга. Она натянула резиновые перчатки и шапочку, чтобы быть уверенной, что ничем не повредит вещественные доказательства.

Она давно уже научилась отбрасывать в сторону жалость и сострадание, чтобы сосредотачиваться только на работе. Ей помогало сознание того, что ее работа поможет осудить людей, жестоких по отношению к животным, и спасти других животных от такой же участи.

После обыска трупы собак погрузили в фургон, и двое сотрудников министерства сельского хозяйства повезли их в офис Мерк, находящийся в Атланте. Они сопровождали останки собак. После четырнадцатичасового путешествия Мерк ждала их в своей лаборатории.

Перед ней стояла непростая задача. Если бы она присутствовала при первом обыске, можно было определить все, от условия содержания каждой собаки до качества и температуры воды в ее миске. Она бы тщательно зарисовала и сфотографировала весь участок. Она бы собрала пробы шерсти и исследовала животных изнутри и снаружи. А сейчас перед ней одна собака, которая пролежала в земле нетронутой, и восемь собак, тела которых уже однажды извлекались из-под земли, в результате чего процесс разложения был ускорен.

Предварительный осмотр подтвердил ее опасения: только у трех собак сохранилось достаточно плоти, чтобы провести наружное обследование. Скелет собаки состоит из 321 кости, каждую из которых нужно описать, систематизировать и изучить под микроскопом. На это могут уйти недели. А у них не так много времени.

Через несколько недель должны состояться сборы игроков Национальной футбольной лиги. Вик убедил представителя Лиги Роджера Гуделла и владельца команды «Фалконс» Артура Бланка, что он не имеет никакого отношения к тому, что творилось в его доме. Они поверили ему на слово, а все остальные жаждали узнать, примет ли Вик участие в следующем футбольном сезоне. Для многих болельщиков команды казалось невозможным то, что он может пропустить игры, а защитники животных содрогались от одной мысли о том, что Майкл Вик выйдет на поле, и его будут приветствовать тысячи людей, и он будет зарабатывать свои миллионы.

Мерк прекрасно понимала всю сложность ситуации и сделала то, что было в ее силах. Одну за другой она опускала собак в бак с кипящей водой, в результате чего от каждой осталась лишь кучка костей.