Глава 5

И почему такие вот волшебные перемещения вызывают чувство, что вас вот — вот вывернет наизнанку? Из своего мира в этот я перешла, практически не испытав никакого рода неудобств. А сейчас меня как будто прокрутили в стиральной машине. Возможно, эта проклятая вибрация всегда одинакова, но размывается по всему пересекаемому пространству. Очевидно, меня выкинуло не очень далеко от нижнего города, либо… рассматриваемая теория ошибочна.

Выпала я из проклятой воронки в каком-то темном саду. Действительно, зачем на растения в ночное время суток освещение тратить? Им и дневного света вполне достаточно. Грохнулась на мягкую и немного влажную землю, ощутимо приложившись копчиком обо что-то твердое. Ойкнув, пошарила рукой под собой и обнаружила декоративные камни, сложенные вокруг клумбы. Ну и цветочки заодно, изрядно вдавленные в грунт моими нижними конечностями. Чудесно! Теперь меня обвинят еще и в посягательстве на чью-то частную собственность. Пытаясь подняться, ухватилась за тонкий ствол молодого дерева, едва не вырвав его с корнем, но, ощутив податливость выбранной опоры, вовремя разжала пальцы и… снова приземлилась на многострадальный цветник. Чертыхнулась пару раз под нос, стараясь не разбудить своей возней хозяев стоящего неподалеку дома, после чего потерла повторно ушибленное место и начала подниматься без помощи посторонних предметов. Ноги дрожали, каблуки утопали в рыхлой земле, почему-то устремляясь в ее недра под косым углом, что, естественно, не придавало мне устойчивости. Но я, героически совладав с широченным балахоном, утонувшими в клумбе туфлями и дрожью в суставах, все-таки встала. Немного подумав, нагнулась и принялась отряхивать одежду от грязи. За этим занятием меня и застал неизвестный "доброжелатель", который на радостях опустил со всего маха на мой бедный затылок что-то увесистое. Тяжелый объект резво спружинил и отлетел в сторону. А я, покачнувшись, повалилась вперед, с удивлением обнаружив яркие пятна, пляшущие перед носом.

— Ууу, мать вашу… — вырвалось у меня, когда невезучие коленки впечатались в холодный грунт.

Синий цвет, похоже, стал их любимым, со всеми вытекающими из этого болезненными последствиями. Верхние конечности последовали примеру нижних: ладони неприятно защипало, а пальцы начали терять чувствительность, утопая в холодной черной "каше". Нет, я, конечно, понимаю… надо быть ближе к земле, но не в таком же буквальном смысле?!

Стоя на карачках и активно тряся головой, в надежде избавиться от хоровода светящихся кругов перед глазами, я все еще была жива, а значит, продолжала мыслить: "Наверное, палкой огрели… Хотя нет, после деревяшки меня бы вырубило. А чем тогда? И кто? Неужели владельцы сада проснулись и ринулись защищать свои угодья от "злобного налетчика" в виде меня?" Оценив правдоподобность своего предположения по десятибалльной шкале "восьмеркой", я быстро сообразила, что стоять в такой…эээ… пикантной позе, спиной к агрессивно настроенным хозяевам, чревато негативными последствиями для моей скромной персоны и ее зада. Закусив губу и резко оттолкнувшись руками, я встала на колени, а затем попыталась вернуть телу вертикальное положение. И мне этот акробатический номер почти удался, но в самый последний момент туфли предательски заскользили, каблуки подкосились и я, эффектно взмахнув длинным балахоном, рухнула обратно. Приземление получилось мягким: в самый центр уже знакомой клумбы, на гостеприимно примятые мною же цветочки. Ну, просто на диво притягательное место… для моей пятой точки.

Сидячая поза располагала к анализу ситуации гораздо лучше предыдущей. Вокруг не было ни души, и это обстоятельство радовало и озадачивало одновременно. Кто же тогда на меня покушался? И где орудие, использованное при нападении? Ну, не звезда же с неба свалилась, желая оставить свой след на моем затылке? Потирая ушибленное место, я исподлобья рассматривала окружающий пейзаж. Сад как сад: множество деревьев от больших и ветвистых до совсем еще юных, клумбы, подпорные стенки, беседка вдалеке и… трехэтажный особняк с темными окнами. А по другую сторону высокий каменный забор в полтора моих роста, не меньше. Да уж… не бедная территория.

Пользуясь одиночеством, я задрала подол, обнажив ноги, и принялась изучать свои побитые колени. Сине — желто — лиловый цвет с кроваво — черными, вымазанными землей полосками и точками, делал это зрелище незабываемым. Вот уж точно… незабываемо… то, что я цвета ночью различаю. Чудодейственный эффект коары, что ли? А картинка на ногах, и правда, та еще… Даже падая в детстве с велосипеда, я умудрялась сохранять конечности в лучшем виде. Хотя медики из травмпункта имели на этот счет другое мнение. Поохав над своей печальной долей, я завертела головой, намереваясь отыскать то, из-за чего мое тело приобрело очередную порцию синяков и ссадин. По коротким, но запоминающимся ощущениям от удара, это могла быть… ну, например, шапка с камнями или мешок с мукой, или…

Мои глаза с утроенным вниманием разглядывали окрестности. Видела я теперь отлично, даже отсутствие яркого света не мешало этому процессу. Судя по всему, версия с Коарой верна. Она не только внешность корректирует и заживляет свежие раны, но и старые недуги излечивает. Почему, спрашивается, я раньше не замечала подобные изменения в своем организме? Ведь Сэн я тоже детально рассмотрела в мастерской еще до того, как он приблизился, но не придала этому феномену значения. Зато теперь, сидя на клумбе под деревом, можно было окунуться в размышления с головой. Вот только толку от этого процесса было маловато.

— И где же искомый предмет? — пробормотала я, шаря взглядом по близлежащим кустам. — Куда-то же он должен был отскочить?

Пропажа обнаружилась через несколько минут поисков, сопровождаемых словесными комментариями не всегда приличного содержания. Особенно громко я выразилась, когда, наконец, вычислила искомое. Черная тень взирала на меня из-под куста очень заинтересованными зелеными глазами. Наткнувшись на эти светящиеся в темноте изумруды, я взвизгнула, очень живо подскочила, нарезала несколько кругов вокруг дерева, потом, наконец, сложила всю имеющуюся информацию воедино и, плюхнувшись на привычное место, очень выразительно сообщила коту о том, что я думаю о происходящем вообще и о нем в частности. Таас послушал, затем примирительно произнес: "Муррр" и помахал мне в ответ хвостом из своего укрытия, явно не желая искушать судьбу более тесным контактом. Его осторожность спровоцировала понимающую усмешку на моих губах, с которых сорвался тихий вопрос:

— Выбираться отсюда как будем? А то застукают нас хозяева, мало не покажется. Удивительно, что их пес до сих пор не перебудил всю округу лаем, — мохнатый собеседник молчал, а я продолжала, но уже больше для себя, чем для него: — Или они не держат животных… с такой-то оградой, зачем им еще охранники?

Мрачные провалы окон, как магниты, приковывали мой взгляд. Я пыталась понять, опасен ли этот дом и его обитатели? Или, может, имеет смысл постучаться в двери и напроситься к ним на ночлег? Занятая решением дилеммы, я не заметила, как, бесшумно перескакивая из одного лоскута тени в другой, к нам приближается большая темная собака. Ее гибкая фигура скользила между стволами, мощные лапы мягко касались земли. Ни шороха, ни звука шагов, ничего. Лишь ощущение надвигающейся опасности, тревожное, звенящее миллионом маленьких колокольчиков где-то в глубинах моего сознания. Оно появилось гораздо раньше зверя, и, возникнув, осталось дожидаться его прихода. А потом я увидела ее огромную дымчато — серую морду, вынырнувшую из-за куста в нескольких шагах от меня. Внушительных габаритов дог расплылся в "приветственном" оскале и глухо рыкнул.

Мама дорогая! Собака Баскервилей отдыхает!

Длинные… чересчур длинные клыки поражали своей белизной, они слегка светились в темноте, и поэтому смотрелись особенно эффектно. Острые уши, более крупные и вытянутые, чем у представителей породы, которую мне напомнил этот зверь, чуть накренились вперед, мощные лапы с загнутыми когтями мягко переминались, умудряясь при этом не только не шуметь, но и не следить, а мускулистая грудь с черными, как у тигра, полосами размеренно вздымалась при дыхании. Собачий взгляд был спокойным и любопытным.

— Ээээ… привет, Красотка, — помахав ей рукой, пробормотала я. Губы сложились в идиотскую улыбку, щека задергалась, а перед глазами снова запрыгали, присмиревшие было круги. Кажется, я такими темпами рискую присоединиться к теплой компании душевнобольных. — Чудная… чудная ночь, — продолжала говорить я, стараясь при этом подавить нервный тик в уголке рта, — Полнолуние… даже два… полнолуния, — бросив косой взгляд на сияющие в небе диски: белый и золотой, я опять уставилась в глаза зверя, в ярко — красные глаза с вертикальными зрачками. Наверное, именно так смотрит на свою жертву Дьявол…

Закончить мысль мне не дала мохнатая туша, выскочившая наперерез необычной псине. Проносясь мимо, этот черный вихрь привел в движение складки одежды и всколыхнул мои волосы. Они еще не успели опуститься обратно на плечи, как два огромных зверя уже сцепились в клубок и катились кубарем по земле. "А котик-то подрос, — промелькнула одна умная мысль, но ее тут же подвинула другая, еще более толковая и практичная: — Если Таас проиграет, мне точно кранты. Не так часто смотришь в безмятежные глаза своей Смерти, чтобы не подумать о ее намереньях".

Вокруг было темно и безлюдно, никто из жителей не выскочил на улицу, разбуженный моими вскрикиваниями и грохотом, производимым дерущейся парочкой. Страх, равнодушие или крепкий сон были тому причиной? Я не знала. Продолжая наблюдать за бурным выяснением отношений между моим знакомым котом и незнакомой мне собакой, я начала осторожно отползать от места их разборок.

Бум! Бах! Мяяяяу… ррр…шшшш…

Звуковая перебранка заставила меня замереть. Я даже дышать перестала, заворожено глядя, как две четвероногие фигуры, врезавшись в толстый ствол дерева, расцепили-таки свои крепкие объятья, после чего, схлопотав опавшими плодами по разным частям тела, отскочили друг от друга и замерли в воинственной стойке. Таас выгнул дугой спину, на которой густым ковром топорщилась черная шерсть, его заостренные уши прижались к голове, а прищуренные глаза сверкали, как две злые, изумрудные черты. Длинный хвост яростно бил по бокам, внушительных размеров когти царапали землю. Из открытой пасти доносились угрожающие звуки, сильно напоминавшие боевой клич. Припав на передние лапы, кот всем видом демонстрировал готовность к прыжку, но при этом медлил, изучая противника. Какое-то время собака настороженно смотрела на него, после чего отскочила назад, увеличивая дистанцию, и кокетливо помахала… хвостами! Две длинных змейки синхронно качнулись вправо, потом влево, затем описали круг и сплелись восьмеркой.

Ой — е… и что же за зверь такой осчастливил нас своим присутствием? Или опять сказываются пробелы в моих знаниях местной фауны?

Мыслительный процесс был прерван кошачьим шипением, переходящим в откровенный рык. Таас сорвался с места и пулей пролетел разделявшее их с противником расстояние. Я рассеянно заморгала, в очередной раз, не уловив его стремительного движения. А вот полосатая псина оказалась на редкость проворной. Она мало того, что отскочила с траектории кошачьего прыжка, так еще и умудрилась цапнуть его за холку, вывернув до предела голову. Но, либо укус был не сильным, либо Таас бескровным. В любом случае, алые потоки во все стороны не брызнули, лишь тело кота прибавило в размерах, а распушившийся хвост встал трубой. Когда похожее на дога существо проделало то же самое, я нервно сглотнула и вновь принялась энергично отползать в сторону спящего здания. Если так пойдет и дальше, то эти "милые" зверушки приобретут габариты великанов, параллельно сметая с лица земли и сад, и город, и меня в том числе. Занятые друг другом животные не обратили на мои телодвижения особого внимания, они продолжали скакать по клумбам, огрызаясь и рыча. Пользуясь их безразличием, я осторожно поднялась и, натянув соскользнувшую с ноги туфлю, вприпрыжку побежала к спасительным стенам особняка. Никто не бросился вдогонку, звуки звериной драки доносились издалека, но я не сбавляла темпа, благоразумно полагая, что в человеческом жилище за толстой дверью дожидаться финала звериного поединка будет куда как безопасней.

Однако сбыться задуманному было не суждено. Чья-то проворная конечность, выскользнув из темноты, крепко ухватила меня поперек туловища и прижала к чему-то твердому и теплому. Другой рукой этот человек (или кто-то подобный) закрыл мне рот, да и нос тоже, если честно. Незнакомец держал мое тело на весу, а я, как поломанная марионетка продолжала по инерции перебирать ногами. Не вдохнуть, не вырваться, да мне, в общем-то, и не до того было. Гораздо более важным сейчас являлось освобождение дыхательных путей от неожиданной преграды для маленького глотка воздуха. Сдавленно замычав, я попыталась наугад пнуть своего мучителя ногой, в надежде, что он ослабит хватку. Напрасный труд. Сквозь шум в ушах до меня донесся приглушенный мужской голос: "Не дергайся и не ори, я не причиню тебе вреда".

Ага… а смерть от удушья к категории "вред" нынче не относится.

И, тем не менее, я кивнула. Насколько позволяло мое лицо, довольно жестко зафиксированое его же стараниями. Однако попытку он почувствовал и, к моей огромной радости, разжал свои железные объятья, осторожно опустив мое многострадальное тело на ноги. Жадно глотая воздух, я не менее жадно вглядывалась в черты мужчины. Он был высок и широкоплеч, с копной темных волос, обрамлявших широкое лицо, на котором выделялся ровный контур окладистой бороды. Темные провалы глаз смотрели изучающе. На какой-то момент мне почудилось, что в их глубине горят алые огоньки. Отогнав наваждение, я присмотрелась внимательней и с облегчением поняла: "Игра воображения".

— Идем, — скомандовал мужчина, хватая меня за руку. Его быстрый взгляд в сторону агрессивного зверинца, продолжающего активно уничтожать цветники, бегая друг за другом по пересеченной местности, был оценивающий, сосредоточенный, немного удивленный и непроницаемо — черный. Я даже не подумала возражать, когда мужчина потащил меня за руку из сада через приоткрытые ворота высокого ограждения. А дом, оставшийся за спиной, так и не проявил признаков жизни. Вероятней всего, его стены обладали отличной звукоизоляцией, а хозяева спали просто-таки мертвецким сном. Оставалось загадкой лишь одно: если господин, за которым я покорно плетусь, не из этого двора, то кто же он такой и какого лешего здесь делает? А так же… почему я должна его слушаться?

— Уважаемый, — останавливаясь посреди безлюдной улицы, на которую мы вышли, начала я. — Не будете ли Вы так любезны, представиться, а заодно и сообщить мне о цели нашего совместного путешествия?

О, как загнула! Ну, просто светское "расшаркивание" в не очень-то подобающей обстановке.

Выбранный стиль общения плохо гармонировал с моей измятой одеждой, грязевые разводы на ней отчетливо виднелись в свете горящих фонарей, придавая наряду совсем уж жалкий вид.

— Цель? — он прищурился, отчего глаза его стали походить на две черные полосы, по бокам которых расходились тонкие лучики мелких морщин.

Сколько лет ему было на момент наложения заклятья? Тридцать, сорок? Не определить… Типичный вариант человека среднего возраста: хорошо сложенный, но не перекаченный; моложавый, но не юный; симпатичный, но не красавец.

— Угу, — кивнула я.

— Доставить Сейлин туда, где она сможет привести себя в порядок, — белые зубы сверкнули в усмешке, когда его цепкий взор самым бесцеремонным образом принялся изучать мою потрепанную внешность.

Естественно, я покраснела. Но тут же спохватилась и, перебарывая смущение, гордо подняла голову, откинув назад волосы. Уж они-то выглядели на все сто. После магического причесывания моя шевелюра приобрела одно необычное качество: она перестала путаться. Единственным недостатком волшебного воздействия было то, что и прически держать эта пепельно — русая грива тоже отказывалась. Коса, в которую я пробовала уложить свои волнистые пряди еще в комнате, через несколько минут после окончания процесса умудрялась расплестись окончательно. Предприняв нескольких неудачных попыток совладать с непослушными волосами, я оставила это неблагодарное занятие.

Собеседник внимательно проследил за моим жестом, после чего поинтересовался:

— А что, собственно, наша спасительница забыла в таком странном месте, да еще и ночью?

— Ннну, — неуверенно начала я и запнулась, лихорадочно соображая, что лучше: сказать правду мужчине, которого я в первый раз вижу, и доверить ему тем самым свою жизнь, или же продолжать разыгрывать из себя избранную?

— Ннну? — копируя мои интонации, спросил он и в ожидании скрестил на груди руки.

— Я не Сейлин, — сказала и сама испугалась. А вдруг решит, что раз моя персона не интересует правителей, то можно делать с ней, что душе угодно. От таких неприятных мыслей мне стало как-то неуютно, и я невольно отступила от собеседника.

— Правда? — он недоверчиво улыбнулся, и игривые лучики возле глаз вновь пришли в движение. — А я тогда не Горий, девочка.

— Горий? Это имя? — вопрос прозвучал немного растерянно, ибо реакция его меня слегка озадачила. Хотя с чего бы? Кто вообще сказал, что в информацию о моей непригодности для ритуала сразу же поверят, стоит об этом лишь заикнуться? Жаль, что наивность не лечится.

— Именно, — кивнул мужчина. — Гор, если хочешь.

— Приятно познакомиться, — мои губы растянулись в осторожной улыбке: в меру вежливой, но далеко не искренней.

— Мне тоже. И будет вдвойне приятней, если ты представишься, — его спокойный и доброжелательный голос действовал усыпляющее на мою подозрительность.

— Зоя, — ответила я. — А куда Вы хотели меня доставить?

— К моей подруге, ее дом находится не далеко отсюда. Ну, так как? Идем? — собеседник предложил мне руку и я, немного поколебавшись, уцепилась за его локоть, не без удовольствия оперевшись на сильное мужское плечо. Пф… как же я все-таки устала за последние часы.

— Ой, как замечательно, — пробормотала себе под нос, — а то мне подумалось, что Вы решили меня обратно Светлоликому доставить.

Он усмехнулся, поняв шутку, и как бы невзначай полюбопытствовал:

— А ты от него, стало быть, сбежала?

— Не, — я мотнула головой. — Он сам меня выкинул.

— Вместе с посланником Сэн? — приятный мужской голос, мягкий свет фонарей и тишина спящего города располагали к доверительным беседам, и я невольно поддавалась этому влиянию. Но когда до меня дошел смысл его последней фразы, я резко остановилась и, отпустив локоть Гория, принялась теребить край своего рукава.

— Таас… он ведь кинулся меня защищать… от того животного, — бормотала я, сама не зная, на что рассчитываю.

Надеяться, что незнакомый мне человек, сломя голову, ринется спасать кота, было глупо. Если бы хотел помочь ему, сделал бы это еще в саду, а он предпочел вытащить оттуда меня, не ввязываясь в звериные потасовки. Вообще-то я его понимала: куда нам, людям, до непонятных созданий, меняющих свои размеры и обладающих различными волшебными свойствами, но… совесть грызла, не желая успокаиваться, и я мучительно вздохнула, подняв на него растерянный взгляд.

— Охрана Сейлин — его обязанность, — пожал плечами Гор, безошибочно определив, что меня гложет.

— А если он погибнет? — мои пальцы уже откровенно терзали несчастную ткань, выдавая нервное напряжение.

— Вряд ли, посланников за все годы заточения еще никто не убивал, — мягко улыбнулся мужчина, осторожно отбирая у меня несчастный край материи. — Не стоит так беспокоиться о нем, Зоя, — уверенный тон его слов успокаивал. — Он сам справится. Мы с тобой ему не поможем, только помешаем. Идем. Сейчас важнее отвести в безопасное место тебя.

— Зачем? Чтобы сдать потом Светлоликому? Говорю же, он отпустил меня, — я смотрела на предложенную мне руку, не спеша ее принимать.

— Я просто хочу оказать содействие, — вздохнул собеседник, терпеливо ожидая моего решения. — Куда ты пойдешь одна в незнакомом городе? А если Аше — Ары, не осведомленные о твоем неожиданном освобождении, решат убить тебя во избежание возможных неприятностей?

— Об этом я как-то не подумала.

— А ты вообще о чем-нибудь подумала?

Э… Мне показалось, что его голос звучит насмешливо, или так оно и есть?

— Не успела, — честно призналась я.

— Тогда, — он снял свой короткий черный плащ и накинул его мне на плечи, потом натянул на голову капюшон таким образом, чтобы скрыть большую часть лица и, удовлетворенно кивнув, продолжил, — идем со мной. Я отведу тебя в дом моей подруги. Только постарайся не светить свою внешность, не все такие понимающие, как твой покорный слуга, — многозначительная улыбка тронула его губы, когда мужчина отвесил мне легкий поклон. — Ну что? Идешь, маленькая Сай — я?

Вздохнув, я вновь оперлась на поданную руку. А что еще остается? Он прав, мне действительно никого здесь не знаком. Почти никто…

— А не могли бы Вы отвести меня к принцу? — приподняв край капюшона, я посмотрела на Гория, ответный взгляд мне не очень понравился, больно уж он был непроницаемым, даже отстраненным.

— Идем, — повторил мужчина. — Я отведу тебя…

Большое трехэтажное здание с входом, украшенным гирляндами из мелких фонариков и цветов, жило полной ночных удовольствий жизнью. Смех и музыка доносились из-за дверей, танцующие силуэты отражались в окнах застекленной террасы, а на специально отведенном участке стоял целый ряд карет. Все это, безусловно, говорило о большой популярности данного заведения, но… не оно меня заинтересовало, а очень уж необычные транспортные средства. Ни одной даже самой захудалой лошади в пределах видимости не было. Да и экипажи, внешне похожие на те, что я помнила из исторических фильмов, имели, тем не менее, одно существенное отличие от известных мне прототипов: переднюю часть этих четырехколесных конструкций венчал странный конусообразный выступ. Сделанный из металлических прутьев, он изящной решеткой оплетал закованную внутри светящуюся сферу. Некоторые возницы со скучающими минами сидели на козлах…

Стоп! О чем это я? Какой возница без коня? Или им животных заменяет та самая штуковина с подсвеченной сердцевиной? Вон и трубочки какие-то к колесам тянутся. Эдакий усовершенствованный вариант средневекового транспорта, любопытно. Может, даже прокатиться удастся… когда-нибудь.

Большинство возниц (ну, пусть будут возницы, как-то же надо их классифицировать, а у этих есть и транспорт, и форма), сбились в кружок и что-то негромко обсуждали. Мне эта картина почему-то напомнила таксистов, дожидающихся клиентов. Интересно, а счетчик местные "водители" за часы простоя включают? А то работают люди среди ночи, доставляют пассажиров в такие вот увеселительные заведения… Переключив свое внимание на фасад, я заметила на нем красноречивую вывеску с зазывающей иллюстрацией. Да уж… а ведь мне сначало подумалось, что это ресторан какой-то или театр. Наивность точно не лечится! Впрочем… я уже подобное, кажется, говорила.

Гор привел меня не во дворец, а в бордель, доверительно сообщив, что здесь проживает его подруга. Когда я изволила возмутиться, встав посреди дороги, как упрямая ослица, он доходчиво разъяснил мне, что ни чести Сейлин, ни ее репутации, и уж, тем более, жизни, посещение публичного дома не угрожает. Потому что, во — первых, меня, благодаря плащу, никто там не узнает, а, во — вторых, мой спутник не самоубийца, чтобы позволить причинить вред собственности Повелителя. О как! Я сильно впечатлилась от такой характеристики себя любимой, но решила пока что не углубляться в данную тему и потому перевела разговор на более важные для меня вещи. На закономерный вопрос насчет посещения Его Высочества, мужчина благоразумно ответил, что в такое время и в таком виде меня к Эвану не пропустит стража. И это в лучшем случае, а в худшем эти твердолобые, по его словам, вояки решат, что я — одна из белобрысых оборотней, которая приняла облик Сейлин так же, как несколько дней назад воспользовалась внешностью Доры. Короче говоря, во дворец идти опасно, глупо и не к чему. А здесь, в этом злачном местечке, никто и внимания не обратит на женщину, скрывающую лицо. Ведь не только мужчины имеют определенного рода потребности. Так что подобные визиты для данного заведения не в новинку. По его словам… Мне как-то в борделях за свою бытность еще бывать не доводилось. И менять это почему-то не хотелось.

Мы еще несколько минут препирались, стоя напротив друг друга. Он нависал надо мной, загородив обзор на то самое заведение, в которое я так упорно отказывалась идти. В процессе спора выяснилось, что его подруга вовсе не проститутка, и даже не простая служанка, она занимается финансовыми делами единственного в Неронге публичного дома и это, как мне непрозрачно намекнули, достойная уважения профессия. Я провела мысленную параллель с главным бухгалтером или экономистом, даже попробовала озвучить свое предположение, но, заметив полное непонимание на вытянувшемся лице собеседника, оставила эти попытки. Может, у них эти специальности как-то иначе называются. Кто знает? И вообще… Финансы, так финансы! В конце концов, и в таких заведениях нормальные люди работают. А кому и чем по жизни заниматься следует — не мне судить.

Вздохнув, я сдалась на милость победителя и, в очередной раз послушно взяв его под руку, поплелась к вышеупомянутому зданию. Тааса этот человек прекрасно видел. Так что, если надумал обмануть меня, скажу, что нахожусь под покровительством Сэн, а пока он будет проверяет достоверность моих слов, сбегу куда-нибудь. Вот только… куда?

Занятая своими размышлениями я и не заметила, как мы подошли к гостеприимно распахнутым дверям, за которыми просматривался интерьер расположенного на первом этаже бара. Среди добротной мебели мелькали фигуры посетителей. Погода на улице стояла хорошая, и люди поодиночке, парами или маленькими группами выходили подышать свежим воздухом, поэтому вокруг было оживленно и весело. Музыканты, облюбовав небольшую круглую сцену, аккомпанировали высокому голосу миниатюрной певицы, которая выводила незатейливые куплеты озорной песенки. Кто-то из присутствующих подвывал пьяным басом на припевах, другие танцевали, третьи просто слушали, поглощая ужин и хорошее вино в компании нарядно одетых девиц. Были среди общей массы и те, кто, не обращая внимания на окружение, общались исключительно друг с другом, будто это не "колыбель порока", а место для деловых встреч.

Следуя за Горием и разглядывая из-под низко опущенного капюшона незнакомых мне горожан, я чуть замешкалась на пороге. Костюмы, манеры, прически… меня словно окунуло в разноцветный вихрь шального веселья, и от всего этого веяло чем-то запретным, неприличным, опасным. Я плотнее запахнула плащ — это был рефлекторный жест, продиктованный подсознательным желанием защититься от незнакомой атмосферы.

Страшшшно…

Спутник ободряюще сжал мою ладонь и, не оглядываясь, двинулся вперед. А я в целях конспирации опустила капюшон так низко, что едва видела дорогу. Шаг, другой… моя разогнавшаяся фигурка со всего маха врезалась во что-то твердое и, судя по недовольному шипению, живое. Упс, кажется, каблук опустился на ногу пострадавшего, а это ведь ооочень больно. Я резко отпрыгнула назад, лишившись опоры, которую мне давала рука Гора. И все бы, наверное, обошлось, да только каблуки в очередной раз сыграли со мной злую шутку, решив в самый неподходящий момент подкоситься. Дальнейшие события произошли мгновенно: неуклюжий взмах руками с захватом всего, за что только можно зацепиться, наклон теряющего устойчивость тела назад, падение в чьи-то заботливые объятья и… стремительное слетание капюшона с головы под мое испуганное "ой". Ну, все… Finita la commedia*, господа! Прежде чем те самые руки, в которые я угодила, натянули это средство защиты от посторонних глаз обратно, я успела встретиться взглядом с объектом, вернее, с субъектом, вставшим на моем пути несколько секунд назад. Холодный такой взгляд, серо — зеленый… пристальный, цепкий, злой и… удивленный. Прочие метаморфозы с выражением лица светловолосого незнакомца я рассмотреть не успела, потому что Горий, а это именно в его объятьях мне посчастливилось оказаться (ничего себе скорость перемещения: вроде, впереди шел, ан — нет, уже со спины страхует), быстро натянул капюшон на место, и потащил меня дальше, бормоча над самым ухом:

— Под ноги смотри, впереди лестница.

— Угу, — я чувствовала себя неловко. — А, может, извиниться перед тем блондином? А то некрасиво как-то получилось. Я такая неуклюжая…

— Глупости! — оборвал мои страдания мужчина. — Это просто случайность, — слова его как-то не очень вязались с эмоцией, если бы не понимала их смысл, я решила бы, что Гор меня отчитывает и при этом не скупится в выражениях. — Будем надеяться, что Фиргард не успел разглядеть тебя.

— А если успел?

— Тогда могут возникнуть вопросы, поэтому следует позаботиться о том, чтобы они пресекались на корню, — возле первой ступеньки он притормозил и, пропустив меня вперед, добавил: — Всякое может почудиться слегка подвыпившему человеку. Даже Сейлин в борделе, — последнюю реплику Горий шепнул произнес заговорщическим шепотом, а потом громко заявил: — Не бойся, дорогая. Я все устрою в лучшем виде, — и почему-то мне подумалось, что адресована эта фраза была оставшемуся за спиной блондину, а не мне. Такое вот типичное усыпление бдительности. Ну, кто в здравом уме поверит в то, что какой-то горожанин притащил сюда избранную? Надеюсь, никто.

Кстати о птичках, вернее о некоторых черноволосых типах, с которыми мне довелось связаться. А кто он, собственно, такой? Я ведь кроме имени ничего не удосужилась узнать: ни о его профессии, ни о его положении, занимаемом в этом обществе. О подруге — финансистке и то больше выспросила, чем о своем спутнике. Н — да… самое важное, как обычно, выясняется в последнюю очередь. Вот что значит, башка занята собственной персоной. О других и подумать некогда. А зря.

— Миииилллый, — этот протяжный полу — вой полу — стон с томным придыханием и явно отрепетированной хрипотцой буквально вытряхнул меня из очередного мысленного круговорота. Особенно если учесть, что вместе со звуком мне в лицо ударила волна холодного воздуха. Замерев на месте, я осторожно приподняла край капюшона и, пряча лицо в его спасительной тени, посмотрела на источник ветра и голоса.

Им оказалась среднего роста женщина с рыжими кудрями, курносым носом и ярко накрашенными глазами. Обильно припудренные веснушки темной сыпью проступали на коже, игнорируя слои косметики, а пунцового цвета губы недовольно кривились. Симпатичная, но неестественная, словно разряженный манекен в витрине магазина, незнакомка обмахивалась большим зеленым веером, заставляя колыхаться не только свои волосы, но и складки моего камуфляжного костюма, доставшегося с щедрого плеча Гория. Э — э, так дело не пойдет! Желая сохранить инкогнито, я попыталась спуститься на ступеньку ниже, но мужские руки, обхватившие кольцом мою талию, перечеркнули этот план в стадии наброска.

— Кики, — проговорил Гор, и я отметила в его тоне мягкость, смешанную с решимостью, будто он собирался высказать запрет капризному ребенку и при этом не желал его обижать. — Куколка моя, — мне стало любопытно: неужели эта дамочка и есть упомянутая им подруга? В таком случае, одевается она как… гм… ну, вы поняли, — не подскажешь ли, где сейчас Ариландина?

— Зачем тебе? — ресницы с килограммом безвозвратно убитой на них туши кокетливо заморгали, веер щелкнул, складываясь в руке, и моему взору предстал таааакой роскошный бюст, что, будь я мужчиной, непременно облизнулась бы. Красивая высокая грудь размера четвертого, не меньше, едва ли не выпадала из чересчур открытого декольте, салатовое кружево которого обрамляло ее, словно картину. Мои комплексы воспряли духум и принялись активно напоминать о собственных недостатках.

— Ты задаешь слишком много вопросов, — теплота исчезла из голоса мужчины, от него повеяло зимним холодом. Я даже поежилась от такой перемены погоды в эмоциях Гора. Кики, кстати, тоже. Она как-то сразу изменилась в лице и торопливо залепетала:

— Ари в своей комнате была. Я точно не уверена, но, если хочешь, могу позвать, — стрельнув глазами в мою сторону, женщина, потупившись, продолжила: — Просто подумала, что ты пришел ко мне. Хочешь, я сделаю, как ты любишь… — она подняла голову и выразительно посмотрела на него, снова раскрывая веер, но теперь этот предмет туалета больше работал заслонкой, нежели источником сквозняка. Отгородившись им от моей скромной персоны, Кики прижалась к перилам, уступая нам дорогу, и с надеждой посмотрела на стоящего за моей спиной мужчину.

— Позже я навещу тебя, — пообещал он и, подтолкнув меня вперед, добавил. — Мне нравится красное, так что переоденься… милая.

Я переступала с ноги на ногу, словно зомби. Мысли устраивали забег на скорость, стремясь опередить одна другую. Сколько же у Гория подружек в этом заведении? Он что их, дрессирует? Или такая покорность — результат хорошей оплаты за предоставляемые услуги? Ни сцены ревности вам, ни возражений… Впрочем, чего я хочу от подобных отношений? Она — представительница древней профессии, он… а кто, собственно, он? Один и тот же вопрос в который раз посещает мою голову, хм… значит, следует его срочно озвучить.

— И кто… — начала я, но мужчина перебил, небрежно бросив:

— Шлюха.

— Ээээ… Я имела в виду тебя, — пряча в тени капюшона ехидную улыбку, сказала я. — Но если настаиваешь, что ты…

— Я охотник. Зарабатываю тем, что отлавливаю заползающую в город живность, потрошу ее, сдираю шкуру, а потом продаю в лавки мясникам или в местные забегаловки. Ты это хотела узнать? — он наклонился, чуть отогнул мешающую ткань и заглянул мне в лицо.

— Д — да, — ответила я, запнувшись. В черных глазах его прыгали недобрые красные огоньки. Либо у меня стойкие галлюцинации, либо я разозлила человека до того, что у него глаза кровью налились. О — о, пожалуй, лучше не проверять, какое из предположений правильно. — Интересная, наверное, работа? — ничего умнее мне в голову не пришло, поэтому я высказала первое, что попалось.

— Меня устраивает, — смягчился спутник, он взял мою ладонь и аккуратно положил ее на свой локоть, предлагая тем самым продолжить путь спокойным шагом. — Да и доход неплохой. В прошлые времена я был оружейным мастером, но обстоятельства диктуют правила. Войны, драки, дуэли… все осталось за куполом наложенного заклятья. Почти все. Оружие сейчас не самый ходовой товар, того, что есть в городе, хватает. А вот свежее мясо — совсем другое дело.

Я кивала, слушая его рассказ о том, как следует правильно ставить силки на зверя, с чем лучше на него охотиться, и с какого места стоит начать освежевать трупик. Очень познавательно, аж до тошноты. За такой беседой мы прошли широкий коридор с множеством дверей, за которыми слышались соответствующие месту звуки, поднялись по лестнице на третий этаж и вскоре оказались возле комнаты искомой особы.

— Ах, Рыжик, — донеслось оттуда. — Еще, пупсик. Уммм… Вот здесь. Да — да… у, ты мой сладенький… Еще… хорошшшо.

Не взирая на откровенный смысл женских высказываний и не менее откровенное мужское бормотание, вторившее им, Гор громко постучал в дверь… кулаком. Я лишь скептически хмыкнула и незаметно отодвинулась подальше, ожидая выхода разъяренной парочки на разборки с наглецом.

— Пошли прочь! — раздраженно крикнула хозяйка комнаты. — Я занята.

Моя ухмылка сползла с лица сразу же, как только мужчина, вместо того, чтобы, смутившись, тихо удалиться, принялся барабанить по несчастной деревянной преграде с удвоенной силой. Дверь дрожала под его рукой и жалобно поскрипывала. Я же, пользуясь моментом, продолжала отступать к противоположной стене, чуть смещаясь вправо. Не очень-то хотелось стоять на пути взбешенной мегеры, которая с минуты на минуту появится здесь, чтобы начистить физиономию нахалу. Ну, мне, во всяком случае, представлялось именно такое развитие событий.

Замок щелкнул и косяк едва не лишился своего содержимого, когда до безобразия толстый человек с торчащими во все стороны огненными волосами и близким по цвету лицом вылетел из открывшегося проема. Горию пришлось вложить в свою руку максимум силы, чтобы остановить этот разогнавшийся шар на ходу.

— Ты?! — черные глаза толстяка изумленно расширились, а внешний вид растерял всю агрессивность. — А где Кики? Или она тебе, наконец-то, надоела? — он покосился на меня, прищурился, словно пытался прощупать взглядом содержимое черного плаща. Я поморщилась, изучая рыжего мужика из тени защитной завесы. Ну, надо же… тот самый ушастый карлик, что обижал собачек. И почему мне так везет?

— Не о ней речь. Мне нужно поговорить с Ариландиной, — спокойно ответил Гор и, обойдя собеседника, вошел в комнату. — Наедине! Присмотри за моей спутницей, "О", будь так любезен, я отблагодарю тебя позже, — добавил он тоном, возражать на который было бы не только глупо, но еще и опасно. — Подожди тут, дорогая, — закрывая за собой дверь, ласково проговорил мой спутник. Сквозь вуаль обычных слов проглядывал приказ, которому я со вздохом подчинилась. А как не подчиниться, когда на тебя смотрят таким убедительным взглядом, что мурашки по коже начинают маршировать строевым шагом. И ведь понимаю, что он обо мне заботится, пусть и из побуждений сомнительного характера. Желает перед Светлоликим выслужится, небось… эх. Не верит мне охотник, а я и не настаиваю. Когда никого не знаешь вокруг, волей — неволей начинаешь искать временных союзников. Горий на эту роль подходит идеально. И мозги есть, и вид устрашающий. Чем не защитник для одинокой и неприкаянной меня?

— Какого миррррда?! — донесся из комнаты грозный женский рык, который тут же сменился миролюбивым: — Ой, прости, не признала.

После этого пара, вероятно, перешла на шепот, и ни я, ни бородач, судя по разочарованному выражению его красной физиономии, больше ничего не слышали. Хотя он, выделывая забавные финты своими длинными ушами, старался это дело исправить.

— Ну, и кто у нас тут? — оставив безуспешные попытки подслушивания, обратился ко мне толстяк. — Ты что за птица, признавайся.

— А вам-то какая разница? — скрестив руки на груди, поинтересовалась я в ответ. Не грубо и не вежливо… так, с серединки на половинку.

— Ути — пути, какие мы скрытные, — расплываясь в улыбке довольного кота, промурлыкал собеседник. — Мужу рога наставлять изволим, Сай — я? Или от кого другого скрываемся под нашей крышей?

— От мачехи и злых сестер, — пробубнила я, но этот ушастый шар умудрился разобрать мою реплику.

— А отсюда поподробней, лапушка. Люблю душещипательные истории на ночь глядя, — сказал он и ухмыльнулся, поглаживая свой необъятный живот, который громко заурчал, вторя хозяину.

Ах, Гор, милый Гор… я готова трижды выслушать лекцию по методике убиения бедных животных со всеми пояснениями и подробностями, только, пожалуйста, выходи поскорее, а?

Как только визитер, нагло расстроивший все ее планы на ближайшие часы, вошел в комнату и закрыл за собой дверь, Ариша окинула его гневным взором и, не скрывая раздражения, мрачно осведомилась:

— Какого миррррда?!

Он склонил набок голову, изучая прищуренными глазами сидящую в кресле женщину. На ней был надет шелковый халат. Его расстегнутый на несколько крючков подол привлек особое внимание незваного гостя. Босая нога женщины стояла на мягком пуфике, а другая была закинута на колено первой. На столике с резной ножкой, рядом с левым подлокотником, благоухала ароматами Ален — чих небольшая серо — зеленая кучка. Подле нее возвышались два узких фужера и одна полупустая бутылка с вином. В зубах у сверкающей глазами брюнетки была зажата дымящаяся трубка в форме дракона. Она больше не произносила ни слова, ее карие глаза говорили сами за себя. В оранжевых искрах, пляшущих в зрачках, таилась угроза.

Как смеет этот мерзкий тип мешать их с Рыжиком развлечениям? Кто он, вообще, такой? Вроде, рожа знакомая… кажется, она сталкивалась с ним в этом самом борделе, будучи в обличье Доры. Или нет?

Мужчина спокойно подошел к ней, взял со стола бутылку и, сделав несколько больших глотков, с удовольствием пронаблюдал, как перекосилось лицо Ариши.

Вынув изо рта трубку, она хотела, было, окатить этого зарвавшегося наглеца потоком подходящих эпитетов, но он быстро опередил ее. Резко выкинув вперед руку, незнакомец схватил ее за горло. Большой палец больно надавил на бешено пульсирующую жилку. Женщина вцепилась ногтями в его ладонь, желая освободить шею от "железной удавки". Но мужчина, не ослабляя захвата, потянул жертву на себя, вынуждая ее подняться. Он был выше всего на пол головы, и лицо его, находящееся так близко, ей удалось рассмотреть в мельчайших подробностях. Глядя в горящие алым огнем глаза, самозваная владелица борделя примирительно пролепетала:

— Ой, прости, не признала.

Горий усмехнулся, демонстрируя в довольном оскале свои острые клыки, и разжал пальцы. Оставшись наедине, эти двое вполне могли позволить себе ослабить иллюзии, маскирующие их сущность. Сохранение чужой личины требовало постоянного контроля, особенно выматывала потребность держать в узде такие характерные для Аше — Аров детали, как зубы и глаза. Клыки постоянно норовили блеснуть своей длиной, придав нежелательную остроту улыбке, а в обычных человеческих зрачках то и дело загорались отблески нечеловеческой силы.

Брюнетка вернулась на свое прежнее место в удобном кресле и одобрительно кивнула, когда ночной гость наложил на помещение заклинание против подслушивания. У них было, что обсудить, и свидетели этой беседе не требовались.

— Как давно ты прикончил такого симпатичного бедолагу, Илин? — разглядывая внешность своего союзника, поинтересовалась Ариша, ее рука потянулась к оставленной на время трубке.

— Около пятисот лет назад, — ответил тот, в очередной раз прикладываясь к вину. Но теперь реакция женщины на его действия была полностью противоположной, понимающая улыбка играла на ее смуглом лице, а в глазах прыгали заводные огоньки.

— Вооот как? — протянула она, закуривая, — А я то гадала, почему ты не обивал пороги моего дома и не лез в штаны к Мира — Нин, несмотря на то, что она твоя ученица. Требовать с нее оплату за уроки в денежном эквиваленте, когда можно получить натурой, на мой взгляд, странно для здорового мужика. Каюсь, — она усмехнулась. — Я даже заподозрила тебя в любви к мальчикам. Не к мужчинам, к ним ты тоже оставался предельно равнодушным. А, оказывается, все проще, чем я думала. Ты укокошил наиболее подходящего горожанина и время от времени пользовался прикрытием его личности, чтобы развлекаться с местными шлюхами. Хитер, братец, — ее смех наполнил комнату, не имея возможности просочиться сквозь незримые границы наложенных чар. — Ох, хитерррр…

— Чем это вы здесь занимались, Кейли? — пропустив мимо ушей ее высказывания на свой счет, спросил лже — охотник, он методично приканчивал содержимое бутылки, с удовольствием отмечая его приятный, чуть кисловатый вкус.

— Нууу, — пожала плечами собеседница, — Рыжик делал мне массаж ног.

Мужчина чуть не подавился внезапно накатившим приступом хохота.

— Массаж? — переспросил он минутой позже. — И все? Это ты во время массажа стонала и охала на весь этаж?

— А что не так? — Она насупилась. — Ты просто не знаешь, насколько это приятно.

— Ничего, — покачал головой гость, — в ближайшем будущем продемонстрируешь мне все плюсы данного процесса лично.

От такого заявления Арише стало неприятно, очередной укол задремавшей, было, злости угодил в самое сердце, заставив его больно сжаться. Она не рабыня, чтобы выполнять все прихоти! Она свободная Аше — Ар! Если, конечно, можно считать свободой заключение в диком мире, где тебе приходится скрываться под крышей вражеского поселения от собственных сородичей, которые открыли сезон охоту за твоей головой.

— Илин…

— Ну? — он опустил на столешницу пустую бутылку, затем мягким, но настойчивым движением выдернул собеседницу за руку из кресла, после чего устроился в нем сам и усадил ее к себе на колени.

— У меня тут труп в шкафу, — откинув голову на его плечо, проворковала собеседница таким нежным голоском, будто в любви ему признавалась.

— Один? — будничным тоном поинтересовался мужчина.

— Пока да.

— Я оставлю тебе флакон, разведешь его содержимое в ванной, дашь настояться несколько минут до получения синего оттенка, а потом опустишь туда тело, — одна его ладонь хозяйским жестом оглаживала ее фигуру. Не для возбуждения сексуальных инстинктов, а просто, чтобы засвидетельствовать свое законное право на эту женщину. Вторая кисть белолицего оборотня расслабленно лежала на подлокотнике. — Только сама не суйся в раствор, без рук останешься. И после не забудь, как следует, сполоснуть корыто, а то твой аппетитный зад может расцвести болезненными ожогами во время купания.

— И откуда у тебя столько всяких эликсиров, о существовании которых я раньше даже не подозревала? — мысленно запоминая оглашенные им правила техники безопасности, спросила она.

— Это твое упущение, Кейли, не мое, — он прикусил ее ухо и, чуть поиграв языком с мочкой, тихо прорычал, — надо было выбирррать себе любовника не по цвету глаз, а по жизненному опыту.

Ариша отстранилась и, развернувшись к нему, поинтересовалась преувеличенно — равнодушным тоном:

— Хочешь обсудить эйсарда?

— Всего лишь хочу узнать его планы, — короткая усмешка сделала человеческое лицо похожим на Аше — Аровское. — И ты мне в этом должна помочь.

— Я и помогаю: прислушиваюсь, приглядываюсь, расспрашиваю местных жителей…

— Ну — ну, — его бровь скептически поднялась. — Расспрашиваешь ты их в приватной обстановке за бутылочкой вина, параллельно практикуя массаж ступней. Слышал я этиинформативные беседы из-за двери. Очень увлекательно, — ядовитая ухмылка кривила его губы все время, пока он говорил. — Я кое — кого к тебе привел, — вдоволь налюбовавшись досадой, отразившейся на смуглой мордашке притихшей собеседницы, продолжил гость уже совсем другим тоном. — Это Сейлин, — он выдержал паузу, наслаждаясь произведенным ею эффектом: изумление в темных глазах его подруги плавно перетекло в недоверие, а потом сменилось предвкушением. — Она ждет за дверью. И ты, куколка, — его рука до боли сжала волосы на ее затылке, — будешь отвечать за нее головой, — без тени иронии закончил мужчина.

— Где ты ее нашел? — даже не пытаясь вырваться, спросила Ариша.

— В одном из дворов по пути сюда. Необычное стечение обстоятельств. Я бы даже сказал, судьбоносное, — клыкастая усмешка на его бородатой физиономии имела на редкость довольной вид. — Шел проведать тебя и услышал странные звуки за оградой, решил посмотреть…

— И нашел девчонку? — криво улыбнулась собеседница, осторожно высвобождая свою шевелюру из его цепких пальцев. — Хороший улов.

— Да, — задумчиво сказал лже — Горий. — Сейлин, посланник Сэн и мирд в одном флаконе… то есть в саду. Улов, действительно, не дурной, — губы мужчины сжались в сосредоточенную линию, а женщина в его объятьях резко выпрямилась, точно струна, готовая в любой момент лопнуть от напряжения.

— Мирд? — с любопытством, замешанном на страхе, прошептала она и, получив в ответ утвердительный кивок, пристала с расспросами: — Ты уверен, что это был именно он? Ты не спутал его с кем-нибудь другим? А как он выглядел? А откуда…

— Это был мирд в образе полосатой собаки, — оборвал ее мужчина, едва заметно поморщившись.

— С рогами?

— Нет.

— А копыта? Копыта у него были? — допытывалась смуглянка, сгорая от желания узнать все и сразу.

Несмотря на скопированную внешность, она выглядела гораздо моложе оригинала и, безусловно, красивее. Разные черты характера, жесты и мимика способны из одного и того же шаблона сделать совершенно непохожих людей. И если Ариландина была жадной и высокомерной особой, предпочитающей на публике натянутые улыбки искреннему смеху, то Ариша, напротив, не следила за проявлением своих эмоций, пусть вызывающих, вульгарных и порочных, но зато настоящих, а не слепленных по диктуемому этикетом образцу. Надевая чью-то маску, она вживалась в роль и развлекалась на всю катушку, под разными предлогами скармливая окружающим необычные изменения в характере изображаемого персонажа. И, надо заметить, врать Аше — Ар тоже умела мастерски.

— Служанка Черной Бездны, которую я наблюдал сегодня, не имела ни рогов, ни копыт, — вздохнув, проговорил собеседник, — зато у нее было два хвоста и красные, светящиеся в темноте глаза.

— Ух, тыыыы! — восхищенно протянула Ариша, — Она приходила за тобой? Да? — Немного помявшись, решила уточнить она.

— Вряд ли.

— А за кем? — женщина насторожилась, моментально растеряв весь свой восторг.

— За тем, кого Бездна считает достойной добычей для себя.

— И кто это? — Ее брови слегка нахмурились, а глаза впились в живой источник информации, на котором она продолжала восседать.

— Не знаю, — уклончиво ответил лже — Гор. — Может, Сейлин наша недобитая. Таас, как я понял, мирда от нее отвлекал.

— Илин, — мрачно проговорила женщина, глядя на него с укором, за которым проступало плохо скрываемое раздражение. — Ты, гайра* тугодумная, зачем притащил сюда эту проклятую девицу? Я не хочу из-за нее… — она запнулась, ощутив прикосновение холодного металла к своей шее.

И когда только, гад, успел оружие из ножен достать? Так быстро и бесшумно… Мастер кинжалов! Что б тебе с Черной Бездной в ближайшие часы столкнуться!

— А может, он приходил и не за ней, — зловеще прошептал охотник ей в ухо. — Осторррожней, Кейли, в выррражениях, я ведь могу и обидится… ненаррроком. И тогда окажется, что мирт тут по твою душу.

Ариша сглотнула, боясь пошевелиться. Как все-таки хорошо, что Аше — Ар не умеют читать мысли. Так глупо лишиться головы она не желала. Женщина, вообще, не была намерена расставаться с этой частью своего тела, а потому смиренно молчала, ожидая, когда от ее шеи наконец-таки уберут нож.

Он сделал это не сразу, прежде его рука позволила поиграть острому лезвию с нежной кожей жертвы и вкусить пару капель алой крови. Лишь когда настороженное выражение в ее глазах сменилось затравленным, мужчина вернул оружие в ножны и позволил себе язвительно заметить:

— Какая же ты все-таки трусиха, Кейли из рода Оз. Удивляюсь, что тебе удалось стать наемницей. Хотя ты ведь лучница, — улыбочка, которой он одарил ее обиженно поджатые губы, была презрительной и в то же время сочувственной. — Предпочитаешь ударить с безопасного расстояния, а после сделать ноги, чтобы отдача не замучила. Не так ли?

— Каждому свое, — уклончиво отозвалась собеседница, заталкивая подальше рвущиеся наружу возмущения. Следующая его демонстрация силы может стоить ей гораздо больше, чем несколько капель крови из самого уязвимого места на теле Аше — Ар. Надо быть умнее и осторожней, и она будет… как всегда. — Так что там с Сейлин? Или это ты так своеобразно пошутил? А, Илин?

— Нет, — черные глаза с алыми огоньками предостерегающе сузились. — Сейчас я вас друг другу представлю, а потом уйду. Мне утром возглавлять патрульную тройку на пустоши. Ты же, моя дорогая, приложишь максимум усилий, чтобы стать для нее лучшей подругой, которой девчонка сможет доверить все самое сокровенное. Глаз не спускай с этой наивной дурочки! Если с ней случиться что-нибудь нехорошее, — мужские губы сложились в малоприятную улыбку, а красное пламя в глубине зрачков угрожающе сверкнуло, — я собственноручно сверну тебе шею, а твою очаровательную головку отнесу эйсарду. Полагаю, он останется доволен таким подарком. Ты все уяснила, Кейли?

Она утвердительно кивнула и мило улыбнулась, стараясь унять дрожь в руках:

— Я сделаю все от меня зависящее, мы ведь не хотим нарушать нашу сделку, верно? Не забудь, ты обещал сохранить мне жизнь, а уж я постараюсь накопать для нас как можно больше сведений и о Сейлин, и о том, что с ней связано. Мне, знаешь ли, тоже ооочень интересно, какую авантюру задумал этот голубоглазый ублюдок. Так что, Илин, мы с тобой в одной упряжке, — последние слова она произносила спокойно и убедительно.

— Умница. Если и дальше будешь думать и действовать в том же ключе, я научу тебя некоторым приемам ближнего боя, — Ариша удивленно посмотрела на него, а он, слизнув с ее кожи еще не засохшую кровь, вкрадчиво добавил: — Расплатишься натурой, так и быть. И еще сделаешь мне тот самый массаж, от которого ты блаженно стонала перед нашим приходом. Так что возьми пару уроков у толстого "О", я намерен получить все возможные удовольствия.

"Финансами она заведует, ага, — мрачно размышляла я, подпирая спиной прохладную стену, за которой вожделенно стонала одна из местных шлюх, именно к ней нас с господином управляющим минут двадцать назад отправила подруга Гория. Сам он, сославшись на неотложные дела, благополучно смылся, вручив меня в руки этой черноволосой дамы с улыбкой плохо накормленной гарпии. — Ну, а чем еще заниматься владелице публичного дома? За другие дела у нее весельчак "У" отвечает. То есть, толстяк "О". В его распоряжении целый штат сотрудников. А она хозяйка, ей само положение велит прибыль пересчитывать, да отчеты своего помощника выслушивать. Хотя… у этих двоих, весьма, своеобразные взаимоотношения, — я вспомнила то, что услышала под дверью Ариши, и тут же поморщилась, натягивая спасительный капюшон до самого подбородка. Наверное, я бы покраснела, если бы на лице к этому моменту осталось хоть одно место, не пылающее, как зажженный факел. Из комнаты, возле которой мы продолжали торчать по настоянию рыжего извращенца, доносились очень содержательные женские возгласы, доходчиво объясняющие воинственно рычащему любовнику, что именно ей вставить, куда и в какой позе. А так же, не скупясь на эпитеты, эта словоохотливая жрица любви сообщала ему, а заодно и всему коридору, где, кроме нас двоих, постоянно кто-то ходил, о внушительных размерах его мужского достоинства, о красоте формы обсуждаемой части тела и о самом теле за компанию. Откровенная лесть, прерываемая на короткие вздохи, громкие шлепки и протяжные стоны с постоянным упоминанием того, как ей нравится весь этот процесс, звучала очень убедительно. Дублеры порнофильмов удавились бы от зависти вместе со звукорежиссерами. Я же готова была последовать их примеру, но только по причине крайнего смущения. И почему этот перекормленный поклонник эксаудиризма* заставляет меня тут торчать? Мог бы наслаждаться подслушиванием и в одиночестве. Я стиснула пальцами край подаренного плаща, и мысленно взвыла: — Когда же это порно — шоу закончится? Ну, не целую же ночь нам тут стоять, а? — чуть приподняв край капюшона, я посмотрела на толстяка и, скривившись, снова загородилась от мира непроницаемой черной тканью. Принцып страуса: мне никого не видно, значит, и меня не заметно. А мерзкий ушастик громко цокал языком, изредка высказывая нецензурные комментарии к доносящимся из комнаты голосам. Я молчала, как партизан, игнорируя провокационные вопросы старого развратника, которыми он время от времени пытался вовлечь меня в диалог. Черт! Если эта громкоголосая особа не заткнется в ближайшие несколько минут, меня тут даже цепь с кандалами не удержат, не говоря уже об ослоухом карлике. Пусть попробует догнать, если считает необходимым дожидаться женщину, к которой нас отправили за одеждой, рядом с ее рабочим местом. — О боги! И что за злые силы наделили эту секс — ораторшу схожим со мной размером?"

Мимо проходили обнимающиеся парочки. Я видела из-под своей завесы их ноги, слышала приглушенные голоса и звуки сладострастных поцелуев. Хотелось слиться со стеной, а еще лучше, провалиться сквозь пол. И не важно, что при таком повороте событий, я, наверняка, грохнусь в полный посетителей бар. Сейчас любое место, кроме этажа, где по обеим сторонам коридора располагались спальни проституток, казалось мне пристанищем целомудрия. А все эта Ариша с ее непреодолимым желанием пополнить мой скудный гардероб. Нет, я, конечно, благодарна ей за заботу, но отправлять меня сюда… это уже слишком!

Вопли за стеной прекратились в тот самый момент, когда я окончательно созрела для побега из этого гостеприимного заведения с его подозрительно любезной хозяйкой и рыжим извращенцем, который ходит за мной как тень. Не прошло и пяти минут, как дверь открылась, выпуская на наше обозрение плюгавенького мужичка в небрежно застегнутом костюме. "Вот вам и половой гигант!" — выглядывая из-под своего одеяния, подумала я с удивлением, но тут же решила, что либо его партнерша — мастерица трепать языком, либо… внешность обманчива и у каждого человека есть свои достоинства. Правда, в первый вариант верилось как-то легче. Удовлетворенный клиент покосился на нас, что-то промямлил, обращаясь к "О", и поспешно скрылся, свернув на лестницу, ведущую вниз. Управляющий постучался, и я, отлепившись, наконец, от стены, тоже подошла к двери. Признаюсь, было противно и почему-то холодно. Мы переступили порог отделанного в синих тонах помещения, в котором тут же прозвучал спокойный женский голос, лишь отдаленно похожий на тот, что слышался ранее.

— Я занесу деньги утром, как обычно, — сказала Сивилия будничным тоном и, вздохнув, поинтересовалась: — Ты за этим явился, толстяк? Или еще чего надобно? И что это за призрак в капюшоне с тобой? Групповушку решил устроить, что ли? Признавайся, рыжий плут! — ехидная усмешка женщины меня обидела, а управляющего развеселила.

Я промолчала, поджав губы, а он, напротив, принялся болтать с хозяйкой комнаты, отпуская во время разговора пошлые шуточки, над которыми та хохотала так же громко, как и стонала давеча. Тьфу… и как только Горию удалось убедить меня отправиться сюда? Где, вообще, мои мозги были? Погулять вышли и заблудились, что ли? Невероятные приключения девственницы в борделе… Да с меня анекдоты впору сочинять.

Пока я проклинала собственную глупость вместе с талантом находить приключения на все части тела, толстяк с шутками и прибаутками перешел к основной цели нашего визита, кратко обрисовав ситуацию невысокой женщине с привлекательными чертами лица и худощавой фигуркой, которая проглядывала в складках длинного халата. Звучала она примерно так: девушка (я то есть) тайно сбежала из дома в одной ночнушке (за нее сошел мой балахон), чтобы встретиться с любовником (чья личность по понятным причинам не афишируется), которого пьяный муж (сам бабник и тиран!) не первый день караулит у порога с топором (уф, как кровожадно!) И этой рекордсменше по ночным бегам в исподнем белье срочно нужно переодеться во что-нибудь приличное для встречи с любимым на территории дома терпимости (самое место, угу). Поэтому Ариландина (душевная женщина), прониклась состраданием к несчастной паре и попросила Сивилию подобрать для бедняжки одежду из той, что у нее имеется. Естественно, не бесплатно. Отличная легенда! Даже правдоподобно звучит… местами.

Самое смешное, что собеседница в эту чушь поверила. Хотя, вероятней всего, просто сделала вид, что верит. Так или иначе, а платье мне женщина нашла довольно быстро. Даже по скрытой под капюшоном голове погладила, сказав что-то ободряющее. От неожиданности я впала в ступор, упустив смысл ее реплики, но общую доброжелательную интонацию уловила. Вот уж точно… не суди — да не судим будешь. Проституция — всего лишь работа, ею занимаются вполне обычные люди со своими достоинствами и недостатками. Хм… и почему, интересно, мне раньше казалось, что это не профессия, а стиль жизни? Наверное, из-за отсутствия общения с подобной публикой, не иначе. Зато теперь вот наверстываю упущенное. Да только радости данный процесс не приносит, одно лишь раздражение, помноженное на смущение и деленное на недоумение от капли проявленного сочувствия. Горючая смесь… не зря жар от щек до сих пор идет.

К счастью, тут же переодеться меня не заставили. Просто вручили наряд, назвав его наиболее подходящим данному случаю. Потом подобрали босоножки с длинными шелковыми лентами вместо шнуровки и абсолютно новый комплект нижнего белья. По словам хозяйки, его вместе с другими деталями одежды только сегодня доставили от портного. Не те, конечно, это были вещи, что я привыкла носить в своем мире, но выглядели они вполне симпатично, а главное, удобно. Вот оно счастье: не плащи с мужского плеча, необъятные балахоны и покрывала с кисточками, а настоящее женское платье… мурк, цивилизация!

Минут через пять мы с "О" покинули комнату Сивилии. Ее рабочий день, то есть ночь, была в самом разгаре, а нас наверху дожидалась Ариландина. Удерживая в руках объемный сверток и продолжая кутаться в подарок Гория, я молча шагала за толстяком. После того, как этот ушастый тип немного пошептался с владелицей борделя перед нашим походом за шмотками, он оставил попытки просканировать своими черными глазками мою маскирующую завесу. И почему-то мне казалось, что причиной такого поведения являлось не подавление любопытства, а его полное удовлетворение. Она, наверняка, сказала ему, кто я такая и каким ветром меня сюда занесло. Очень уж многозначительно они переглядывались, когда мы уходили. Ну, что ж… он ее управляющий, а может, и больше. Одним словом, личность достойная доверия. Мне же, если честно, без разницы: знает "О" кто его спутница или нет. В конце концов, не я автор идеи скрывать свое имя от окружающих. Хотя… от здешних гостей, как и от местного персонала, прятать лицо было даже приятно. Эх, Гор… ну и завел же ты меня. Из огня да в полымя, из кулька в рогожу. Так вот и доверяй первым встречным. Зря я не постучалась в какой-нибудь дом. Глядишь, не выгнали бы бедную несчастную Сейлин в столь поздний час на улицу. Хотя бы из страха перед Светлоликим. А тут… купилась, как последняя идиотка, на доводы малознакомого мужчины. Впрочем, он умеет быть убедительным.

— Ммммм — дааа, — протянула Ариша, задумчиво глядя на зажатые в ее руках ладони предшественницы. Она перевела взор на синий раствор, с малоаппетитным шипением разъедавший закостенелое тело, и снова проговорила: — Мда.

Когда содержимое ванной превратилось в серо — коричневый "кисель" с ультромариновыми разводами, Аше — Ар посмотрела на оставшиеся от Ариландины конечности и, решив, что держать такой трофей, проживая в людском городе, опасно, бросила их в прожорливую жидкость, которая громко зачавкала, поглощая десерт. Закончив с уничтоженим трупа, женщина нажала ногой на рычаг для спуска воды. То, что когда-то было человеком, журча и хлюпая, потекло вниз по трубам, унося с собой едкий запах раствора, оставленного ей союзником. После того, как внутренняя поверхность "утилизатора" плотских останков опустела, Ариша повернула кран и сполоснула чистой струей задержавшиеся на стенках пятна, потом набрала доверху воды и высыпала в нее убойную смесь разных моющих средств. Растворяясь, этот коктейль наполнял помещение плохо сочетающимися ароматами, от обилия которых начинала кружиться голова. Поморщившись, женщина легким движением босой ноги отправила очередную порцию жидкости в предназначенное для смыва отверстие. Когда последнее "буль" затихло в недрах большой металлической трубы, она осторожно вытерла полотенцем корыто и, немного поколебавшись, потрогала его матовую поверхность. Удостоверившись, что на кончиках ее смуглых пальцев не возникли обещанные Илином ожоги, Аше — Ар довольно улыбнулась, спрятала остатки приглянувшегося ей эликсира в самый дальний угол тумбочки и с чувством выполненного долга направилась в комнату. Разделить зелье на две части было, по ее мнению, очень хорошей и практичной идеей. Мало ли, что в жизни бывает? Вдруг посещение ее шкафа свежими трупами на сегодня еще не закончено? А тут… даже следов не осталось. Красота!

Рыжий "О" с замотанной в черный плащ спутницей появился на пороге где-то через полчаса, как она его и просила. Когда забавная парочка, состоящая из тоненькой девчонки и толстого ушастого карлика, явилась пред ее очами, Ариша уже сидела в кресле и неспеша курила трубку. Аромат Ален — чих заглушал сомнительное благоухание, отголоски которого все еще доносились из ванной комнаты. Карие глаза ее блаженно щурились, а по смуглому лицу блуждала довольная улыбка.

— Проходи, детка, — ласково сказала хозяйка дома и, подмигнув управляющему, добавила: — Принеси-ка нам с гостьей вина, Рыжик. А мы пока поговорим о своем… о женском.

Шевеля рыжими усами, не хуже гигантского таракана, толстяк расплылся в понимающей ухмылке и, одобрительно качнув длинными ушами, скрылся за дверью. Любопытство не исчезло из его черных глаз, оно лишь задремало на время. Ариша молча изучала мою скромную персону через слегка опущенные черные ресницы. Она была такая расслабленная, умиротворенная… даже удивительно. В голове тут же запрыгала назойливая мысль: "Либо эта "вампирша" в наше отсутствие уже успела кем-то закусить, либо ночной ужин стоит перед ней, переминаясь с ноги на ногу от нерешительности. И не будем указывать пальцем на несчастного, то есть несчастную… на меня, короче! Ну, а иначе, чем объяснить это довольное выражение на ее лице и мурлыкающие нотки в приторно — сладком голосе?"

— Ну что ты мнешься, как провинившаяся прислуга? — губы женщины растянулись, а в глазах появился азартный блеск. — Снимай свой уродский наряд. Меня тебе нечего стесняться, — снова улыбка, но теперь в ней промелькнула ослепительная вспышка белых зубов. — Показывай давай, что там тебе старая шлюха сбагрила? Небось, обноски какие-нибудь? Я ей устрою "веселую" ночку в таком случае…

Она резко поднялась с кресла, не выпуская изо рта трубку. Дым наполнял помещение, протягивая ко мне свои пахучие щупальца. Ариша, забрав мой сверток, уже вовсю разглядывала платье, а я все еще стояла на месте и смотрела на нее из-под капюшона, снять который так и не решилась. Медленно, но верно дым проникал в мои легкие, в горле появился сладковатый привкус, а голова почему-то становилась тяжелее, чем была ранее. Но назвать состояние, в которое я непроизвольно погружалась, неприятным язык не поворачивался. Оно было… необычным. Легкая слабость, небольшое головокружение, чуть пересохшие губы и поднимающаяся от ступней волна невесомости, словно мое измученное приключениями тело потеряло несколько килограмм веса вместе с большинством проблем, казавшихся мне когда-то важными.

Когда Ариша, бросив на кровать платье вместе с босоножками и бельем, подошла ко мне и бесцеремонно стащила с моих плеч плащ, я словно очнулась. Ресницы заморгали часто — часто, а глаза вопросительно уставились на нее.

— Затянись, Сейлин, — сунув мне в руку трубку, заявила она. — Расслабься, тебе не повредит. Судя по виду, хорошо над тобой сегодня судьба — злодейка поизмывалась. Сейчас Рыжик еще вина притащит, и жизнь тебе покажется замечательной штукой, обещаю, — она засмеялась: весело и заразительно.

Мои губы послушно дрогнули, отвечая улыбкой. Но курить я не умела, да и не особенно хотела, а потому предпочла вежливо отказаться от подозрительной вещицы с наглой драконьей мордой, из пасти которой вытекали тонкие белые струйки и неспеша поднимались вверх. Мне, вполне, хватало просто подышать этим воздухом, чтобы скинуть напряжение. Оставалось только надеяться, что вместе с напряжением я не вышвырну из головы здравый смысл и не растеряю осторожность. Как не старалась моя собеседница казаться доброй и гостеприимной, от нее веяло чем-то непонятным, а потому опасным. И все мои органы чувств отчаянно сигналили об этом пока… пока настойчивая дымовая завеса окончательно не притупила их.

Так — с… Кажется, я под действием какого-то токсичного газа… Или это наркотик такой? Мягко и незаметно проникает через дыхательные пути со всеми вытекающими для организма последствиями. Странно только, что дым оказывает подобное воздействие лишь на меня. С непривычки что ли? Похоже, я умудрилась укуриться, даже не приступая к процессу. Потрясающая новость! И почему же мне так смешно, когда в пору плакать?

Дальнейшие события развивались как в тумане. В приятном, успокаивающем тумане. Он качал меня на своих призрачных руках, суля отдых и понимание, которое может дать только подруга. Такая, к примеру, как сидящая на краешке стола "гарпия", с довольной улыбкой на губах рассматривающая меня. Ну да, хищница… а что делать, если нынче белые и пушистые не в моде?

Ариша внимательно слушала все, что я ей рассказывала, а говорила я мноооого, как это часто случается у большинства не совсем трезвых людей. Моя новая знакомая то кивала, то хихикала, временами отпускала едкие замечания по ходу беседы, и каждый раз искренне соглашалась с единственно верной на оба наших мира теорией, что все мужики — сволочи, а женщины… ну, ладно, не будем плохо о нас любимых. Я не жалела словесного яда, описывая свои незабываемые впечатления от особей сильного пола: начиная от белокожего всадника с явно больным чувством юмора и заканчивая Светлоликим. У этого замашки были не лучше.

— И что? Он просто вышвырнул тебя в город, как надоевшую игрушку?! — возмущенно воскликнула Ариша, когда я во всех подробностях расписала ей события сегодняшнего вечера. — Мерзавец!

— Шутишь? — я с недоумением посмотрела на нее. — Да его расцеловать за это надо! Еще бы дорогу домой показал, и вообще сказка. Или ты считаешь, что забеременеть от такого чудовища было бы лучше?

Собеседница прищурилась и, плеснув себе еще вина из бутылки, принесенной некоторое время назад управляющим, проговорила:

— Появлению ребенка предшествует секс, Сейлин, — она лукаво прищурилась, пряча за фужером хитрую улыбку.

— Не называй меня так, Ари, — на моем лице отразилась кислая гримаса, — я, слава богам, не являюсь избранной.

— Но ты бы хотела с ним переспать? — от ее реплики я подавилась вином, и женщина, наклонившись, заботливо похлопала меня по спине, помогая прокашляться.

— Нннет, — наконец, удалось выдавить мне из себя после пары глотков, сделанных с целью сгладить неприятное ощущение в горле.

— Да брось, — она не поверила. — Интим с самим Повелителем Неронга… ммм… это же так интересно. Ты хоть разглядела, как он выглядит?

— Как саркофаг с руками из металла, — сказала я, мысленно переваривая ее предыдущую фразу. — Ты серьезно считаешь подобное… интересным? — зашедший в тупик процесс переваривания требовал уточнений.

— Конечно, — мне показалось, или ее улыбка, действительно, была мечтательной? — Только перепробовав разных партнеров, можно получить максимум удовольствий от секса, — на слове "перепробовать" я нервно расхохоталась, так как представила себе нечто другое. Очень уж кровожадно блеснули оранжевые огоньки в ее темных глазах, когда она это произносила.

Ариша тоже веселилась, глядя на меня.

— Значит, ты не Сейлин? — сквозь смех уточнила она, раз пятый за время нашего с ней доверительного разговора.

— Не — а, — все еще фыркая и утирая выступившие от нездорового хохота слезы, отозвалась я.

— Точно? — прищуренные глаза собеседницы, казалось, заглядывают мне в самую душу. Да и пусть смотрит: там скрывать все равно нечего.

— Ага.

— И что делать теперь будешь? — очень уместный вопрос, я даже хихикать перестала.

— Не знаю. Надо как-то в свой мир возвращаться. Попробую завтра Эвана найти, а потом…

— Принца что ли? — женщина оживилась. — Ну, а хоть с ним-то ты спала?

И почему она задает такие неожиданные вопросы в моменты, когда я подношу к губам фужер или делаю глоток? Невольно дернув рукой, я больно треснула себя по губам краем прозрачного сосуда, из которого мне в лицо выплеснулось почти все содержимое. Отлично! Мало того, что сижу в грязном балахоне на роскошном кресле, так теперь еще по всей физиономии бордовые разводы. Не жизнь, а марафон неприятностей. Грустно вздохнув, я вытерлась рукавом, здраво рассудив, что этот костюм уже ничто не испортит, ибо… больше некуда. Хотя о каких здравых рассуждениях я говорю? Смех невпопад, повышенная болтливость и излишняя доверчивость — все симптомы алкогольно — наркотического опьянения имеются. А это значит, что здравый смысл временно самоустранился, бросив меня на растерзание вышедшим из-под контроля эмоциям.

— Да что же ты так на все реагируешь? — сочувственно проговорила Ариша, погладив меня по волосам. — То давишься, то стукаешься, и постоянно краснеешь. Неужели, встретив столько мужиков, ты не с одним легла в постель?

— Когда, интересно? — я потерла свои пылающие скулы, отмечая правоту ее слов. — Во — первых, они думали, что я Сейлин, а она, насколько мне известно, должна быть девственницей. Во — вторых, меня то маануки пытались на части разорвать, то неизвестно кто стрелами закидывал, то женщина — оборотень зарезать хотела — при такой насыщенной программе о плотских утехах как-то некогда было думать. И, в — третьих, все эти мужики — гады последние! — с чувством закончила я.

— Даже Эван? — промурлыкала собеседница.

— Ну… у него тоже свои заморочки, — уверенность дезертировала из моего голоса, оставив вместо себя досаду от осознания того, что теперь у меня пылают не только щеки, но и уши.

Ариша прищурилась, и оранжевый блеск в узких прорезях ее темных глаз стал каким-то недобрым.

— Ты совсем выпачкалась, — задумчиво произнесла она, проведя рукой по моему мокрому рукаву. Другие пятна эта особа словно не замечала. Или просто не считала их за грязь? — Пойдем, я покажу тебе, как пользоваться ванной. Помоешься, переоденешься, и тогда поговорим. Давно пора нашу милую беседу перенести в более удобное место: в постель, например.

Теперь ее взгляд стал еще более странным. Она смотрела на меня так, будто искала, чем бы закусить. Э — эх, употреблять алкогольные напитки на голодный желудок чревато для здоровья… видимо, для моего.

— Да, ополоснуться мне не повредит, — рассеянно отозвалась я, мягко уклоняясь от ее протянутой руки, пальцы которой ласково огладили мой подбородок и скользнули ниже, к шее. Былое веселье растаяло, уступив место панике.

Женщина поставила свой полупустой фужер на стол, откинула назад длинные волосы и, поднявшись, посмотрела на меня.

— Кстати, крошка, — сахарным голосом проговорила она. — Если ты, действительно, хочешь вернуться домой, отправляйся к белолицым стражам. Они тебе помогут, — тонкая улыбка на ее лице была ангельски невинной и дьявольски коварной одновременно. — Но, я думаю, прежде ты не откажешься отблагодарить меня за оказанное гостеприимство? — ее черная бровь поднялась в ожидании, а взгляд темным клещом впился в мою скромную персону.

— Конечно, — я слабо улыбнулась, чуя подвох. — Что я могу для тебя сделать?

— Поработай у меня недельку, — предложила собеседница и двинулась к двери, жестом поманив за собой.

— Кем? — насторожилась я, стремительно трезвея от закравшихся подозрений.

— Главным блюдом, — засмеялась она, обнимая меня за плечи и уводя в смежное помещение, где величественно стояла большая ванна с голубыми боками, на которых громоздился слишком вычурный декор. — Сама посуди, сколько изголодавшихся по новизне мужчин в этом городе проживает? Я хорошо заработаю, а ты получишь массу удовольствий, меняя партнеров, как перчатки, — мой рот открылся, было, чтобы возразить, но Ариша перебила, приложив указательный палец к губам: — И пусть тебя не волнует мнение окружающих, ты ведь скоро вернешься домой. Уверена, что стражники, узнав о твоей непригодности для ритуала, с радостью помогут тебе покинуть этот мир.

— Нет! — пытаясь вывернуться из ее рук, воскликнула я. — Придумай что-нибудь другое в качестве платы за приют, — мне было не смешно, совсем — совсем не смешно. Такие заявления отрезвляют лучше любых лекарственных средств.

— А что ты умеешь делать? — задумчиво проговорила она, продолжая обнимать меня за плечи.

Все попытки отстраниться от этой с виду обычной женщины терпели крах. Она была очень сильной, просто ненормально сильной. Или это моя слабость прогрессировала? Иначе как объяснить тот факт, что в ее руках я чувствовала себя, будто в кольце удава, который пока не решил, что делать с забавно трепыхающейся жертвой.

— Рисовать, — ответила робко, мысленно проклиная выбранную профессию. Ну, и кому тут нужны мои художественные способности? Не стены же расписывать в борделе, хотя… почему бы и нет?

— А еще?

Увы, уловка не удалась, искусство эту даму явно не привлекало.

— Пою под гитару для друзей… иногда, — это признание прозвучало тише и неуверенней предыдущего. Музыканты у Ари свои есть, и мне до них… как до Китая пешком, причем из Неронга.

— Дальше? — собеседница любезно улыбнулась, предлагая продолжить оглашение списка моих талантов.

А их, простите, не так уж и много. Чую, вернемся мы скоро к тому, с чего начали… то есть к древней женской профессии в стенах публичного дома. Не хочу!

— За зверьем ухаживать… — пробормотала я и вдруг радостно завопила, отчего женщина вздрогнула, слегка ослабив объятья. — Здесь должны быть мелкие животные! Нечесаные такие… грязные. Господин "О" их метлой бил. Я бы могла оказать помощь.

— В избиении метлой? — кривая усмешка на ее смуглом лице насквозь была пропитана ехидством. И куда делся образ понимающей подруги? Растаял, как тот наркотический туман, что держал меня в плену, мешая видеть очевидное.

— Я могу их помыть, шерсть подстричь… я работала в приюте для бездомных животных…

Она, наконец, отпустила меня и занялась приготовлением ванной.

— Желаешь повозиться с мумами? Ну — ну, — ее насмешливый голос вплетался в шум струящейся воды. — Поговорим об этом после того, как ты приведешь себя в порядок, — Ариша бросила на меня оценивающий взгляд, будто только что увидела. — Если хочешь, сладкая, я могу потереть тебе спинку.

Заметив, как легкое любопытство на ее физиономии сменяется маниакальной заинтересованностью, я поспешно отказалась. Пожав плечами, эта двуличная стерва все-таки вышла за дверь, сообщив на прощание, что расстелет кровать и принесет нам еще вина. Шикарная перспектива! Вот только оказаться в одной постели с сексуально озабоченной бабой мне для полного комплекта и не хватало. Ведь она сильнее любого мужика… А после плодотворной ночи по растлению малолетних (ну а кто я в сравнении с этой тысячелетней грымзой?), можно будет мое бедное тело и на торги выставлять. Стоит ли в таком случае мыться?

Ариландина напевала какую-то песню, расхаживая по комнате, а я судорожно соображала, куда бы, и главное КАК отсюда смотаться. Гостеприимство, за которое требуется платить натурой, меня не вдохновляло. Потянув вправо задвижку, я пусть слабо, но все-таки обезопасила себя от постороннего вторжения, и, сдавив руками голову, принялась думать. В ватной атмосфере мысли вязли, как в болоте, не желая работать быстрее. Виски ломило, затылок ныл. То ли дым, которым я надышалась в самом начале, переставал действовать, то ли мои попытки активировать разум вступали в конфронтацию с алкогольным опьянением. А эта черноволосая ведьма по — прежнему пела за стеной, и в ушах у меня от ее громкого голоса неприятно звенело.

Когда же она свалит за вином, а? Другого ведь шанса сбежать не будет.

Круговыми движениями я помассировала височные впадины и с досадой посмотрела на заполненное дно бело — голубого корыта. Поверхность воды искрилась в свете ярких кристаллов, что стояли на тумбочке и висели на потолке. Желая унять накатившую головную боль, протянула к воде руку и… в ужасе отпрянула, едва подушечки пальцев коснулись ее теплой глади. Это прозрачное зеркало казалось живым, оно двигалось, переливалось, довольно урча в том месте, где, словно миниатюрный водопад, падала громкая струя.

Ну, и чего здесь особенного? Почему мои мышцы цепенеют от страха, а вместо румянца по лицу разливается мертвенная бледность? С каких это пор меня до дрожи в коленях пугает обычная вода?!

Усилием воли я подавила бьющийся в горле вопль, закыла трясущимися пальцами кран и попятилась к двери. Что со мной? Алкогольное отравление или побочный эффект от травки, которую курила хозяйка борделя? Как же теперь быть?

Бросив мрачный взгляд на свое отражение в большом зеркале, я поморщилась. Потрепанный котенок в грязно — белом балахоне с темно — красными разводами на рукаве, которые сильно смахивают на следы крови. В серых глазах наркотическая пелена, на лице подсохшие винные пятна, и только волосы как у топ — модели перед показом: чистые, пышные, волнистые. Голова работала в аварийном режиме, а, значит, способность соображать, пусть и не в полную силу, она все-таки не утратила. Поэтому я рассудила, что не имеет смысла выходить из ванной, пока мой новый кошмар в образе смуглолицей искусительницы пребывает в соседнем помещении. Постояв в задумчивости еще несколько минут, я принялась стягивать с себя одежду. Хотелось посмотреть на количество и размеры ссадин и синяков, украсивших тело в результате последних злоключений. Мой зеркальный двойник сосредоточенно взирал на меня из плена большой металлической рамы. Вот расстегнулись первые крючки, обнажив грудную клетку, вот соскользнул с плеча рукав…

Неприятный скрежет резанул по ушам, и я невольно сморщилась, отпрянув в сторону. Большая трещина прочертила стеклянную поверхность, вздыбив ее части. Изуродованное отражение билось в агонии при любом моем движении, на это было страшно смотреть: настолько безобразно менялась моя внешность в исковерканном зеркале.

"Жди беды", — вертелось в голове. Да что ее ждать, когда она тренирует свои голосовые связки за дверью. Даже треск стекла не услышала за этим занятием.

Раздраженно содрав балахон, я смотала его валиком и, осторожно смочив в теплой воде, прикасаться к которой у меня особого желания больше не возникало, принялась обтирать наиболее грязные участки тела. Закончив с этой очистительной процедурой, я натянула на себя приготовленный Аришей халат и, заняв стратегическую позицию у двери, стала дожидаться окончания концерта. Рано или поздно она должна будет покинуть комнату. Ведь за вином надо куда-то идти… если, конечно, вовремя не появится управляющий и не предложит свои услуги по доставке бутылок. Эх, надеюсь, что мое фирменное невезение не подложит мне сегодня еще и такую свинью.

Женское пение оборвалось на полуслове, а следом за этим хлопнула входная дверь. Неужели ушла? Я боялась поверить в свою удачу. И, как выяснилось позже, правильно боялась. Уходя, моя новая знакомая заперла комнату на ключ. Меня чуть удар не хватил, когда это обнаружилось. Ну? И что теперь делать? Стучать кулаками в дверь и звать на помощь? Кого?

Ах, Горий… какая же ты все-таки скотина! И зачем ты оставил меня наедине великовозрастной нимфаманкой, которая ко всему прочему еще и травку курит? Неужели только для того, чтобы превратить в эксклюзивную шлюху? Финансами она занимается… угу, ими самыми. Готова на всем, что движется, заработать, а на мне тем более. Да уж, если что-то у меня плохо, это вовсе не означает, что хуже быть не может. Как показывает практика, может! … И будет.

Осмотревшись, я двинулась к окну, мысленно разрабатывая безумные планы побегов с помощью простыней и штор. Великолепное средство от всех проблем! Перелом шеи при покидании помещения таким "романтичным" способом гарантирован. И это в лучшем случае. Вариант остаться инвалидом в чуждом мире вызывал во мне гораздо меньше энтузиазма. При таком раскладе даже на роль шлюхи не пригласят, выкинут за ворота, и страдай себе в обществе "дружелюбных" маануков. Бррр… меня передернуло. Но, приказав себе не раскисать, я принялась искать другие решения проблемы. Однако они, если таковые и были, успешно прятались.

Старательно заставляя вкалывать свое серое вещество, я окинула рассеянным взором вид, открывающийся за окном. Вот освещенная фонарями площадь перед главным входом в бордель. Вон парочки прогуливаются возле выстроившихся в ряд экипажей, извозчики что-то обсуждают, встав кружком, Ариша куда-то шагает, едва не срываясь на бег… Ээээ, что?! Я смотрела на нее во все глаза, перегнувшись через оконную раму. Моя смуглолицая проблема явно делала ноги, только непонятно от кого. Вряд ли я ее так сильно напугала. Следом за женщиной подпрыгивая, как огромный мяч, семенил толстый "О". Он размахивал руками, что-то ей объясняя. Но она не слушала, отмахиваясь от него, как от назойливой мухи. Почти добежав до кареты, Ари резко затормозила и, развернувшись на девяносто градусов, двинулась в другую сторону, подхватив на ходу подруку управляющего. Присмотревшись, я поняла причину ее метаний. Из-за богато оформленного экипажа с большими металлическими колесами, неторопливой походкой вышла дымчато — серая собака, тело которой украшали черные полосы. Она подняла вверх свою морду и "улыбнулась" мне, продемонстрировав все свои многочисленные клыки. Два длинных хвоста приветливо помахали, складываясь в символ бесконечности, а красный глаз кокетливо подмигнул, чем окончательно вывели меня из равновесия.

Дрожащими пальцами я задвинула штору, сделав один единственный шаг назад. Что-то мягкое коснулось бедра. Сердце ухнуло вниз и испуганно замерло, пропуская удар. Я медленно повернулась… чтобы встретиться взглядом с сильно подросшим Таасом, который сидел на ковре, сверля меня мрачными зелеными глазами, и недовольно хлестал хвостом по полу.

"Черт! А "веселье", похоже, только начинается…" — мелькнула в голове обреченная мысль.

Последующие полчаса я упорно доказывала свое родство с горными козами, бегая по комнате, как сумасшедшая, и с особым профессионализмом перепрыгивая через различные предметы мебели. Жить захочешь, и не такому научишься, причем в очень короткие сроки! Не успела закончиться эта насыщенная событиями ночь, а мы с котом уже поменялись местами. Теперь пришла моя очередь изображать из себя жертву, которая периодически взвизгивала, уворачиваясь от преследования. А он, лениво передвигая лапами, преодолевал расстояние в полкомнаты одним грациозным прыжком и, напугав меня до икоты, благородно притормаживал, давая фору. Развлекался, одним словом, гад мохнатый.

Чем чаще я спотыкалась, испуганно косясь на прибавившего в размерах котика, тем меньше в его взгляде оставалось раздражения. А мои красноречивые уговоры, постоянно прерываемые отдышкой и визгами, откровенно веселили четвероногого монстра с такой привычной кошачьей наружностью. Когда Таас отправил меня в полет на расстеленную Аришей постель, придав ускорения мягким ударом огромной лапы по спине, я уже была настолько вымотана, что без какого-либо сопротивления растянулась на одеяле. Затем развернулась, устраиваясь поудобней, и флегматично уставилась на потолок. Вид безмятежной белезны очень быстро заслонила собой усатая морда нависшего надо мной кота, в насмешливых глазах которого плескалось торжество победителя. Его настроение после импровизированной охоты на многострадальную меня явно улучшилось, что не могло не радовать. Авось не загрызет и, может быть, даже не покусает.

Осторожно подняв руку, я почесала животное за ухом, оно пару раз дернулось и чуть прижалось к голове. Довольное урчание было мне наградой. Ну, теперь точно пронесло… ужинать мной Таас, похоже, не намерен, превращать в наглядное пособие, демонстрирующее остроту его огромных когтей — тоже. Так что можно чуть — чуть расслабиться, перевести дыхание, и… просто отдохнуть.

Последнему, увы, не дано было осуществиться. Звук поворачивающегося в двери ключа привлек наше общее внимание. Я подняла голову, выглядывая из-за лапы животного, и грустно вздохнула, когда на пороге появилась грузная фигура управляющего.

"О" растерянно моргнул, уставившись на меня, распластанную под посланником Сэн, стоящим на полусогнутых лапах. На наглой физиономии кошака отразилось ничем не прикрытое недовольство. Толстяк прижал к голове свои длинные уши, моргнул еще раз, потом зажмурился, снова открыл глаза и, запинаясь, проблеял:

— Прошу прощения, Сейлин…

— Я не она! — пытаясь выползти из-под нависающей звериной туши, сообщила я. — Меня разжаловали.

— Точно? — с сомнением в голосе переспросил бородач.

— То есть абсолютно! — уверенно кивнула я, продолжая ерзать. Оценив мое усердие, Таас нехотя поднял переднюю лапу, освобождая мне проход. Вынырнув из-под его крупной туши, я села на край кровати и, свесив вниз ноги, вопросительно посмотрела на мужчину. По его обычно красному лицу нынче разливалась нездоровая бледность. Он сильно нервничал: черные глазки бегали, боясь встречи с моими, пухлые руки теребили застежку на одежде, а на лбу серебрились крошечные капельки пота. И почему-то мне казалось, что не я причина такого состояния собеседника, не рассекреченная личность избранной и даже не кот, завалившийся на бок за моей спиной. А что или кто тогда? Странное бегство Ариши? Красноглазая псина с двумя хвостами? Или я упустила еще какую-то важную деталь?

— Вот и прекрасно… отлично… замечательно, — забубнил толстяк, косясь на моего зеленоглазого охранника. — Я зашел, чтобы передать тебе, — он запнулся, постоял, переминаясь с ноги на ногу, а потом на одном дыхании выпалил, — Ариландина была вынуждена срочно уехать по… по делам. Она просила извиниться перед тобой за прерванную беседу, а также сказала, что ты можешь оставаться в ее комнате сколько угодно, и мумами тоже занимайся, если тебе этого хочется. Ее до завтрашнего вечера здесь не будет. Вот, — управляющий перевел дыхание и тыльной стороной дрожащей ладони смахнул со лба пот. — Чувствуй себя как дома. Если что, обращайся ко мне. А сейчас я пойду, пожалуй.

Не дожидаясь какой-либо реакции с моей стороны, этот человек — шар положил на стол возле пустых фужеров ключи и выкатился за дверь, поспешно прикрыв ее за собой. Я повернулась к Таасу и вопросительно посмотрела на него. Кот лениво потянулся и зевнул.

— Угу, — мои губы сложились в понимающую улыбку. — Я тоже спать хочу. Давай-ка воспользуемся гостеприимством хозяйки, раз уж она так удачно нас покинула. Завтра я отработаю свой ночлег и решу, что делать дальше. Ну, а сейчас следует расплатиться с тобой за помощь, — кончики моих пальцев коснулись головы зверя и принялись теребить его то за одним, то за другим ухом. Котяра блаженно прикрыл глаза, одаривая меня громким мурлыканьем. — Спасибо, малыш, — прошептала я, устраиваясь рядом с мохнатым посланником. В его компании все мои страхи и беспокойства отступили, позволив, наконец, мне расслабиться.

Мы так и заснули рядом. Страна грез встретила меня с распростертыми объятьями, одарив яркими и добрыми видениями. Этой ночью я не видела кошмаров.

Finita la commedia (Итальянский) — комедия окончена, кончен бал.

Гайра — очень глупое, но симпатичное животное, обитающее в одном из семисот объединенных миров.

Эксаудиризм — половое извращение, при котором сексуальное возбуждение достигается в результате подслушивания звуков, возникающих при половом сношении или других сексуальных действиях.