Глава 19

Поставив стул немного удобнее, Борн который уже раз собирал и разбирал пистолет, полученный от китайца при переходе границы. Он отвел в сторону спусковой механизм и разглядывал канал ствола в свете стоявшей недалеко от него лампы. После этого он еще и еще чистил и смазывал все детали, пока они не приняли идеальный вид.

Этот процесс помогал ему скоротать время. Он уже осмотрел арсенал вооружений, который находился в квартире де Анжу, и, поскольку все оружие было хорошо ухожено, решил остановиться на пистолете. Они договорились, что до наступления темноты Джейсон не будет покидать квартиру, где ему гарантирована относительная безопасность. Де Анжу арендовал ее всего лишь две недели назад через адвоката-посредника, с которым никогда лично не встречался, и, естественно, использовал при этом фальшивые документы.

Закончив в очередной раз сборку оружия, Борн легким движением загнал на место снаряженную обойму и, встав со стула, подошел к окну. Перед ним раскинулось широкое пространство залива, за которым начиналась территория Народной Республики, не переставшая быть предметом зависти для тех немногих, кто знал, как управлять механизмами человеческой агрессивности. Ничего не изменилось на Земле со времен сотворения мира, и существующие границы всегда оставались лишь иллюзией, с помощью которой на некоторое время удавалось сохранить контроль над населением, чтобы потом разрушить ее тем или иным способом.

Посмотрев на часы, Джейсон отметил про себя, что время идет очень медленно. Было только пять часов, и послеполуденное солнце медленно катилось к закату. Он ждал возвращения де Анжу, который отправился в отель «Полуостров», чтобы забрать кое-какие вещи из номера Борна. Присутствие де Анжу вызвало поток былых воспоминаний, связанных с «Медузой» и Парижем, из которых он еще раз сделал вывод о достаточно высоком профессионализме Француза и его прагматизме. Поэтому задержка с его возвращением не вызывала у Джейсона обычного нервного раздражения, а наоборот, он считал, что без какой-то важной причины Француз не задержался бы так надолго. Если случилось самое худшее и он погиб в каком-то нелепом инциденте, то это стало бы тяжелым ударом для Борна, намеренного использовать таланты бывшего рейнджера в деле, которое для самого Борна было почти невыполнимым, так как исход его был связан с жизнью и смертью Мари.

Постепенно его мысли вновь вернулись к эпизодам встречи в Закрытом Городе, где ему было недвусмысленно заявлено, что Мари погибнет, если с его стороны будут попытки проникнуть в тайну отеля «Лисбоа» в Макао.

Тем не менее, несмотря на всю внешнюю убедительность этой сцены, включая удар рукой по спинке стула, во всем облике китайца было что-то опереточное, оторванное от жизни, что сразу почувствовал Дэвид Вебб, на мгновение проявившийся в той грязной, обшарпанной комнате. Кто был этот тайпин? Ответ мог бы отыскаться в отеле «Лисбоа», и таланты де Анжу должны были помочь ему разобраться с этим запутанным делом. Рейнджер рассказал ему очень немногое об этих событиях и теперь был готов рассказать больше, включая эпизод двойного убийства в отеле. Возможно, что де Анжу станет задавать вопросы, которых он раньше не задавал, и если на них будут даны ответы, то дело продвинется еще на один шаг.

В этот момент за дверью послышались шаги, и Борн, управляемый многолетним инстинктом, занял позицию вдоль стены, направив оружие на входную дверь, которая в этот момент медленно открылась.

Джейсон резко двинул ее в сторону вошедшего, одновременно приставляя оружие к его голове, но тут же опустил пистолет, узнав Француза, пытавшегося протиснуть в комнату застрявший в дверном проеме чемодан.

– Так можно остаться и без головы, Эхо, – стараясь унять возбуждение, произнес Борн, употребив старое прозвище Француза, бытовавшее еще во времена их походов в джунглях Танкуанга. – Ты мог бы заранее позвонить по телефону!

– А ты, как в былые времена, когда выводил нас через засады, так и не прилег? Я не звонил, потому что не хотел беспокоить тебя. Я предполагал, что ты должен немного отдохнуть. – Поставив чемодан на пол рядом со стулом, Француз добавил: – У нас нет времени.

Из большого пакета он достал два комплекта армейской униформы, две кобуры для пистолетов и две форменные фуражки.

– Это форма полицейских Гонконга, – заметил Джейсон, наблюдая за ним.

– Скорее Цзюлуна, – ответил Француз. – У меня в кармане лежат соответствующие документы. Мы должны использовать этот шанс, Дельта! Поэтому я так задержался. Аэропорт Кай Так – очень многолюдное место! Конечно, гарантировать ничего нельзя, но все меры должны быть приняты. Я готов поставить свою жизнь против этого зарвавшегося маньяка…

– Начни, пожалуйста, сначала, – остановил его Борн.

– Как только мы переоденемся, – согласился Француз, снимая рубашку. – Поторопись! Нас ждет моторная лодка, и через сорок пять минут мы должны быть в Цзюлуне! Держи! Это твое! Меня просто мутит, когда вспоминаю, сколько денег я потратил на все это!

– Но почему ты так уверен, что он может быть именно в аэропорту?

– Убийство уже спланировано. На этот раз – это Верховный губернатор.

– Что?

– Я вышел из отеля «Полуостров» с твоим чемоданом и направился к парому «Стар Ферри», полагая, что на нем можно добраться быстрее, чем на такси через туннель. На Солсбери-роуд я заметил семь патрульных машин, которые на огромной скорости, обгоняя друг друга, промчались в неизвестном направлении. У меня есть кое-какие связи, и через человека, близкого к властям, которого я застал у телефона, я получил совет подождать еще немного, и тогда смогу увидеть еще десяток патрульных машин и примерно столько же фургонов, которые направятся в аэропорт Кай Так. Те, которые я уже видел, были передовыми отрядами по обеспечению безопасности. Они явно получили информацию от своих тайных источников о возможном покушении. Дело в том, что губернатор возвращается из Пекина сегодня ночью вместе с чиновниками из Форин Офис, одновременно с китайской торговой делегацией. Там будут журналисты, телевидение, представители официальных кругов. Обе стороны заинтересованы, чтобы не было никаких эксцессов. А на завтра назначена важная встреча представителей деловых кругов.

– Да, сценарий разворачивается, – заметил Борн, на мгновение приостанавливая свои занятия по переодеванию. – Ведь убить можно не только Верховного губернатора, но и кого-то из секретариата по иностранным делам или чиновника из Центрального Комитета. Сколько еще последует жертв, прежде чем развернется заключительная сцена этой драмы? Этому должен быть положен конец.

– Мои соображения до сих пор были достаточно простыми, – задумчиво проговорил де Анжу. – Я вижу, что коррупция охватила обе стороны, которые вполне могут шантажировать друг друга с помощью террора. Но ты говоришь несколько о другом, о некотором продуманном плане развала Гонконга, в результате чего он окажется под властью северных провинций.

– Таков сценарий, – коротко заключил Джейсон Борн. – Усложненный в реализации, но эффективный по результатам.

Все подходы к аэропорту контролировались полицией, которая располагалась даже на крышах близлежащих зданий. Мощные прожектора освещали площадку, предназначенную для официальных церемоний, рядом с нею, отгороженные барьерами, находились и журналисты, и телевидение, ожидая прибытия самолета уже с девяти вечера. Для их прохода в зону встречи использовалась специальная арка для обнаружения скрытого оружия. Аппаратура телевизионщиков, а также оборудование, размещенное на автомобилях, многократно проверялись. Начался дождь, и полицейские надели желтые плащи, в которых они выглядели словно заранее обозначенные мишени или, по крайней мере, являли соответственные сигналы опасности для тех, кто должен был избегать встречи с ними.

– Теперь у тебя есть возможность проникнуть туда, – торопливо произнес де Анжу, неожиданно появляясь справа от Джейсона и протягивая ему небольшой листок бумаги. – Это подписано префектом полиции аэропорта Кай Так.

– Что ты наговорил им?

– Всего-навсего, что ты еврей, прошедший подготовку в Моссаде по борьбе с терроризмом, и находишься у нас по программе обмена.

– Господи, но я же не говорю на иврите!

– А кто здесь говорит? Пожимай плечами и разговаривай на французском. Он у тебя звучит вполне удовлетворительно. На нем здесь говорят многие, правда, очень плохо.

– Ты просто невозможный человек, я надеюсь, ты знаешь об этом?

– Я знаю только то, что в нашу бытность в «Медузе» Дельта заявлял командованию в Сайгоне, что он никуда не пойдет, если с ним не будет старины Эхо.

– Наверное, я в тот момент просто выжил из ума. Спасибо тебе, Эхо. А теперь пожелай мне удачи.

– А вот это уже будет излишне, – заметил, улыбаясь, Француз. – Ты – Дельта, и всегда будь им.

Сняв плащ и фуражку, Борн прошел к ограждению и предъявил свой пропуск охране. Самолет из Пекина начал заходить на посадку, делая очередной круг в потоках дождя. До приземления оставалось несколько минут, и за это время решение должно быть принято. Ему предстояло с максимальной точностью определить, где прячется тот, кто должен нанести решающий удар. Дождь стекал по его униформе, но Борн не обращал на это внимания, только изредка смахивал водяную пелену с лица. Он упорно продолжал разглядывать толпу, стоявшую в зоне, отведенной для приема гостей.

Эти вопросы подобно карусели вращались в его голове. Скорее всего, учитывая погоду и общую тревожную ситуацию, на встречу и короткие заявления уйдет не более десяти минут. Кто из собравшихся находится ближе всего к месту встречи, кто может наиболее естественно перемещаться в этой зоне? Журналисты? Фоторепортеры? Металл. Фотокамеры проверяли при входе через специальную арку, но не все «камеры «могли дать нужную картинку при обследовании. Вполне работоспособный, но не просматриваемый механизм мог быть сделан для производства выстрела, а возможно даже, совмещен с телескопическим объективом или микрофоном. Такую камеру можно пронести под плащом, а потом сделать подмену, бросив нормальную буквально под ноги.

Но пока все было безрезультатно. Он второй раз проходил мимо фоторепортеров, но не заметил ни одного лица, хотя бы отдаленно напоминающего наемника. Он интуитивно чувствовал, что какая-то нить ускользнула от него, что-то было потеряно… Придется еще раз все продумать с самого начала. Если цель – Верховный губернатор, то речь идет о единичном убийстве в чрезвычайно сложных условиях. В этой ситуации превосходство убийцы будет очевидным в случае удачного исхода, и де Анжу окажется прав, утверждая, что это укрепит легенду, присвоенную двойником. Но прямой способ убийства при такой охране и скоплении посторонних, учитывая погодные условия, осуществить без риска очень трудно. Здесь не приходится говорить об использовании традиционного пистолета или винтовки. В любом случае последует мгновенная реакция, которая может оказаться фатальной для киллера. Между акцией и ее воздействием должна быть задержка. Только такой вариант обеспечивает исполнителю надежный путь к отступлению, так как реакция чуть запоздает! Значит, мишенью может быть не только Верховный губернатор! Масштабный террористический акт, включающий в себя несколько беспорядочных убийств, – вот какова истинная цель этого маньяка, который хочет ввергнуть Гонконг в хаос и небытие!

Проходя очередной раз сквозь стоявших в ожидании людей, Борн старался припомнить все средства нападения, которые хоть когда-то были известны ему. Из всех средств единственное, что приходило ему в голову, была граната, но он отверг этот вид оружия. Большее предпочтение он отдал взрывному устройству с часовым механизмом или, в крайнем случае, пластитовой взрывчатке. Проходя мимо людей, он обращал особое внимание на размер находящихся у них предметов. Для достаточно мощного взрыва, рассчитанного на поражение нескольких человек, объем пластитовой взрывчатки должен быть с обычный кейс. Меньшее количество применять было бесполезно.

Эти вопросы по-прежнему оставались без ответа.

Огромный «Боинг-747», подобно фантастической серебристой птице, приближался к земле, а еще через минуту уже выруливал на предназначенную для него позицию, где был приготовлен трап. Руководители английской и китайской делегаций показались в дверях и начали спускаться по металлической лестнице. Один был одет в безупречный костюм, принятый в Уайтхолле, второй в светло-коричневого цвета военную форму Народной армии без знаков различия. За ними последовали две шеренги советников, секретарей и других членов делегаций. Прибывшие направились к микрофонам.

Пока звучали заявления для прессы и приветственные речи, Борн продолжал разглядывать фотокорреспондентов с их аппаратурой и команду телевизионных репортеров с бригадой обслуживающих техников, но не обнаружил ничего, что могло бы вызвать у него подозрение.

Неожиданно его внимание привлекла цепочка быстро приближающихся огней, которые двигались вдоль бетонной полосы по направлению к стоявшему самолету. Это были автомобили, сопровождаемые эскортом мотоциклистов. Церемония была окончена. Журналисты, фоторепортеры и телевизионщики отсечены от официальных лиц полицейским эскортом.

Момент испытания настал. Если что-то должно произойти, то теперь для этого самое время.

Слева от себя Борн увидел офицера полиции, глаза которого быстро и тщательно, как и глаза Борна, исследовали окружающую обстановку. Джейсон повернулся к нему и заговорил по-китайски, протягивая прикрытой рукой от дождя пропуск.

– Я представляю Моссад! – почти прокричал он, стараясь заглушить шум дождя.

– Да, я знаю о вас! – прокричал в ответ офицер. – Мы очень благодарны за то, что вы здесь!

– У вас случайно нет карманного фонаря?

– Есть, и вы можете взять его, если он вам нужен.

– Большое спасибо.

– Держите!

– И пропустите меня, пожалуйста, вперед, мне некогда тратить время на предъявление документов каждому следующему посту, – добавил он, забирая фонарь. Офицер сделал жест рукой охране, которая было подняла оружие, и сказал: – Это один из нас, пропустите его! Он эксперт в таких делах!

– Еврей из Моссада?

– Да, это он.

Борн находился теперь между цепочкой лимузинов и связанными между собой металлическими ограждениями. Освещая фонарем покрытую асфальтом площадку, он на китайском и английском языках объяснял стоящим у барьера людям, что они должны отодвинуться от линии заграждения, чтобы он смог отыскать утерянный в толпе предмет. Один за другим журналисты и другие приглашенные на церемонию гости постепенно отодвигались назад. Так он приблизился к головному автомобилю, на котором были укреплены английский и китайский опознавательные флажки. Их положение вполне определенно указывало: справа – хозяева, слева – гости. Все внимание Джейсона сосредоточилось на земле. Высокопоставленные гости были уже готовы заполнить вытянувшуюся цепочку лимузинов.

Наконец что-то произошло, но Борн еще не был уверен в этом, настолько все было призрачным, ирреальным! Его плечо неожиданно столкнулось с плечом другого человека, и эффект этого столкновения был подобен электрическому разряду. Человек, которого он задел плечом, наклонился вперед, а затем неожиданно качнулся назад, почти с дикой яростью, так что Джейсон чуть было не потерял равновесие. Он повернулся и посмотрел на полицейского из эскорта мотоциклистов, затем поднял фонарь, чтобы лучше видеть через темный овал пластикового защитного шлема.

Неожиданное волнение охватило его, а глаза отказывались признавать невероятное. Он смотрел на самого себя, каким он был несколько лет назад. Это был командос! Наемник!

Глаза, которые смотрели из-под шлема на Борна, тоже отражали панику, но они были более подвижны, чем у Вебба. Неожиданный удар в горло на мгновение парализовал Джейсона. Он упал, обхватив шею руками, в то время как наемник соскочил с мотоцикла и, пробежав мимо Джейсона, нырнул под натянутый канат ограждения. Убийца исчез!

Несмотря на неожиданность удара, Борн не потерял сознания. Когда он понял, что сбежавшего человека ему уже не догнать, его мысли вернулись к окружающему.

Убийство! Убийство еще не состоялось! Значит, еще оставался шанс что-то сделать! Рядом с ним стоял лимузин с опознавательными флажками! Это и была та мишень, которую выбрал убийца! Где-то внутри автомобиля или под ним установлен часовой механизм, который вмиг приведет в действие заряд, разносящий все кругом в клочья!

Борн оглянулся, отыскивая глазами кого-нибудь из официальных лиц. В двадцати ярдах от ограждения стоял офицер, скорее всего, из полиции Цзюлуна, сбоку у которого висела рация. Это был шанс! Лимузины уже готовились к выезду.

Джейсон резко дернул канат заграждения, поднял его вверх и, сбросив металлическую стойку, побежал прямо к офицеру-китайцу.

– Ксан шу! – на ходу кричал он.

– Шем-ма?! – воскликнул тот, инстинктивно отстегивая кобуру.

– Остановите! Остановите лимузины! Первый из них!

– Что вы хотите? Кто вы?

Борн едва не сбил его с ног.

– Моссад! – все, что он сумел прокричать.

– Вы тот самый человек, из Израиля? Я слышал…

– Слушайте меня! Берите эту рацию и передайте им приказ остановиться! Пусть все выйдут из передней машины! Она уже подготовлена к взрыву! Скорее!

Сквозь плотную сетку дождя офицер посмотрел в глаза Борна, затем кивнул и взял в руки рацию.

– Срочно! Всем постам и центральной службе связи! Освободите для меня канал и соедините с Ред Стар 1. Немедленно!

– Со всеми машинами! – перебил его Борн. – Прикажите им отъехать как можно дальше.

– Изменить коммутацию каналов! Все машины на меня! – прокричал в микрофон офицер, а затем ясно и отчетливо произнес слова команды: – Здесь пост номер 5. Со мной человек из Моссада, и я следую его инструкциям. Срочное сообщение. Ред Стар 1, вам следует немедленно остановиться и всем выйти из машины. Уведите людей как можно дальше и помогите им укрыться. Всем другим машинам сделать поворот налево, к центру поля, и отъехать от Ред Стар 1. Исполняйте немедленно!

Ошеломленная толпа наблюдала, как пять лимузинов, взревев моторами, резко свернули с курса и исчезли в темном пространстве летного поля. Передний автомобиль остановился, заскрипел тормозами, и из открывшихся дверей во все стороны бросились люди.

Через восемь секунд все было кончено. Лимузин под кодовым номером Ред Стар 1 разлетелся на куски в сорока футах от открытых ворот. Раскаленный металл и брызги стекла были выброшены волной взрыва навстречу потокам дождя, словно урезанная джазовая мелодия.

Вдали от северных предместий Пекина раскинулась обширная зона, занятая комплексом зданий, скрытых от постороннего наблюдателя не только естественным рельефом местности, но еще и высокой стеной из серого камня. Внутри этого уединенного анклава, на живописных холмах, покрытых почти нетронутым лесом, располагаются дачи высокопоставленных чиновников, что соответствует обычным нормам секретности и условиям глубокого расслоения общества. Ни одна вилла не видна со стороны окружающей местности, которая насыщена охраной из преданных ветеранов Народной армии, вооруженных до зубов и сопровождаемых собаками, прошедшими специальную тренировку. На тот случай, когда возникает необходимость так или иначе идентифицировать это место, используется почти поэтическое название Нефритовая гора, которое относится не к геологической структуре местности, а скорее к высокому желтовато-зеленому холму, заметно выделяющемуся на фоне остальных. В разное время, в зависимости от политических приливов и отливов, здесь жили Мао Цзэдун, Лю Шаоцзы, Линь Бяо и Чжоу Эньлай. Теперь здесь находился один из тех, кто держал в своих руках судьбу экономического будущего Китая, кого мировая пресса называла коротким именем Шэн, что никак не снижало его магического воздействия на политиков, втянутых в водоворот событий восточного региона. Полное имя этого человека было Шэн Чжуюань.

Коричневый седан спустился по гравийной дороге прямо к серой каменной стене, в том месте, где находились ворота с номером 6. Заскрипев тормозами, машина остановилась в непосредственной близости от ярко-оранжевого барьера, который казался раскаленным металлом в жестких лучах передних фар. Часовой вышел вперед и исполнил принятый здесь ритуал встречи гостей.

– К кому вы направляетесь, ваше имя и ваши документы?

– Меня ожидает министр Шэн, – последовал ответ. – Мое имя не имеет значения, и вам не нужны мои документы. Сообщите в резиденцию министра, что прибыл его эмиссар из Цзюлуна.

Часовой пожал плечами. Такие случаи не являлись редкостью среди посетителей Нефритовой горы. Дальнейшее препирательство было чревато последствиями, и часовой вернулся в помещение охраны, где находился телефон.

– Пропустить немедленно, – последовал короткий ответ.

Не возвращаясь к седану, часовой нажал кнопку, и огненный шлагбаум пополз вверх. Автомобиль рванулся вперед, как бы наверстывая упущенное в ожидании время.

– Министр Шэн ожидает вас в саду, – предупредительно сообщил офицер в армейской форме, встретивший посетителя во дворе виллы. Его глаза напряженно всматривались в темноту окружающего пространства.

Человек из Цзюлуна миновал просторный холл, обставленный мебелью из красного дерева, и быстрыми шагами через дверь в виде арки спустился на белую гравийную дорожку сада. Перед ним были четыре изящно оформленных искусственных пруда, на водной поверхности которых величаво покачивались белые лилии, подсвеченные снизу, сквозь толщу воды, чуть заметным золотистым светом. Две дорожки, покрытые белым гравием, пробегали между ними, образуя в пересечении знак Х. В дальнем конце каждой дорожки были расставлены черного цвета низкие плетеные столы и кресла овальной формы. За одним из них, расположенным недалеко от кирпичной стены, сидел средних лет, все еще стройный человек с коротко подстриженными, видимо, рано поседевшими волосами. Единственное, что заставило бы каждого обратить на него внимание, были его глаза, необычно выделяющиеся на исхудалом лице. Это были темные глаза мертвеца, веки которых никогда, даже на мгновение, не вздрагивали. Но в то же время это были глаза фанатика, чье подвижничество являлось источником внутренней силы. Эту силу можно было почувствовать по накалу напряженных зрачков, едва не вызывавших вспышки молний. Таковы были глаза Шэна Чжуюаня, и сейчас они излучали огонь.

– Говори! – почти прокричал он, яростно сжимая ручки плетеного кресла. – Кто это был?

– Это все ложь, министр Шэн. Мы проверили все возможные каналы через наших людей в Тель-Авиве. Такого человека у них никогда не было. Никто не посылал агента в Цзюлун! Это ложь!

– Какие меры вы приняли?

– Это наиболее запутанное дело…

– Что вы предприняли?

– Мы переправили англичанина в Монгкок, о чем не знает никто.

– Дураки и идиоты! Идиоты и дураки! С кем вы контактировали в Цзюлуне?

– Наш главный информатор – человек из полиции Цзюлуна. Он буквально потрясен таким исходом, если не сказать, что напуган. Во всяком случае, мне не понравилось его состояние.

– Этот человек должен замолчать.

– Я передам ваши указания.

– Боюсь, что у вас это уже не получится. Вы просто не сможете этого сделать. – Шэн сделал волнообразный жест левой рукой, как бы приглашая своего гостя приблизиться к столу, в то время как его правая рука находилась в тени, скрытая столом. – Продолжайте доказывать свою преданность Гоминдану, – жестко добавил он.

Когда гость приблизился к министру, он поклонился и хотел прикоснуться к руке всесильного человека, желая выразить таким образом свою покорность. В этот момент Шэн поднял правую руку, в которой было оружие.

Раздавшийся выстрел разнес на куски голову эмиссара, ошметки которой упали в пруд с лилиями. Дежурный офицер появился тотчас же, как только труп свалился на гравийную дорожку.

– Избавьтесь от него, – приказал Шэн. – Он слишком много знал, слишком много слышал… и много позволял себе.

– Непременно, министр.

– И как можно быстрее свяжитесь с человеком из Макао. У меня есть указания для него, и их нужно выполнить, пока огонь над Цзюлуном еще полыхает в небе. Я хочу его видеть здесь.

Когда офицер приблизился к трупу курьера, Шэн неожиданно поднялся с кресла и медленно прошел по дорожке к пруду. На его лице отражались блики света от подводной иллюминации. Он вновь заговорил ровным, но с оттенком фанатичной убежденности голосом:

– Скоро весь Гонконг и все окружающие территории, – он сделал паузу и задумчиво посмотрел на пруд, – вольются в Китай.

– Ваше дело вести нас, министр, – ответил офицер, наблюдая за Шэном глазами, излучавшими преданность, – а мы будем следовать за вами. Поход, который вы нам обещали, уже начался. Мы вернемся с победой, и земли на юге вновь станут нашими.

– Так и будет, – согласился с ним Шэн Чжуюань. – И мы не можем отказаться от этого. Я не могу отказаться.