Глава 31
Они пересекли границу округа Грант, но горная дорога оставалась по-прежнему узкой – и так миля за милей. Стрелка спидометра колебалась между пятьюдесятью и шестьюдесятью милями в час, вверх и вниз, но указатель бензина двигался только в одну сторону – вниз, и очень быстро. Наконец они увидели указатель, сообщавший, что в двадцати милях впереди находятся аэропорт округа Грант и город Питерсберг.
– В аэропорту должна быть заправка, правда? – спросила Тернер. – И мотель. А там, где есть заправка и мотель, должно быть и кафе.
– И полицейский участок, – заметил Ричер.
– Надейся на лучшее.
– Я всегда так делаю, – ответил Джек.
Они въехали в Питерсберг раньше, чем в аэропорт. Почти все в городе спали. Но были и исключения. Беглецы свернули налево и через сотню ярдов оказались на Северной Мейн-стрит. Слева и справа появились плотно застроенные кварталы, а в центре проходил перекресток с шоссе 220, которого они так старательно избегали. Дальше Северная Мейн-стрит превращалась в Южную Мейн-стрит, а к западу, совсем рядом, находился аэропорт. Машин на улицах не было, но в некоторых окнах горел свет.
Тернер свернула на юг, снова пересекла мост через Потомак и поехала направо, в сторону погруженного в темноту аэропорта – совсем маленького, только для легких самолетов. Около него она развернулась от тротуара до тротуара и через реку направилась в сторону центрального перекрестка.
– Сворачивай направо, на шоссе двести двадцать. Могу спорить, там мы найдем что-нибудь хорошее, – заявил Джек.
На восток от перекрестка шла Виргиния-авеню, но на первых двухстах ярдах беглецы не обнаружили ничего интересного. Они миновали несколько кафе с рекламой сэндвичей и пиццерию, погруженных в темноту и сон. Тут же находилась и бензоколонка «Шеврон», но она явно давно перестала работать, а после нее им попались еще два закрытых кафе. Дальше они разглядели древний мотель, стоянка которого заросла травой.
– Пока ничего хорошего, – заметила Сьюзан.
– Свободный рынок, – вздохнул ее друг. – Кто-то вытеснил «Шеврон» из бизнеса, как и этот мотель. Осталось только найти, кто именно.
Они проехали еще два квартала и оказались на окраине города – и там, на более дешевой земле, их ждал тройной выигрыш. Слева, за парковкой, на которой стояли три грузовика, показалось работающее всю ночь кафе, а справа, через сотню ярдов – современное двухэтажное здание мотеля. Еще дальше, за мотелем, сияла красная реклама бензоколонки «Эксон».
Все было хорошо. Если не считать того, что между кафе и мотелем расположилось здание полицейского участка.
Длинное низкое строение из глазурованного коричневого кирпича, с тарелками и штыревыми антеннами на крыше. Перед входом были припаркованы две патрульные машины, и в двух окнах горел свет. Диспетчер и дежурный по отделению, решил Ричер, проводят ночную смену в тепле и комфорте.
– Они уже знают об этой машине? – спросила Тернер.
Джек посмотрел на мотель.
– Точнее, будут ли они знать завтра утром, до того, как мы проснемся?
– Нам в любом случае необходимо заправиться.
– Ну, так давай заправимся, а заодно попробуем понять, что это за место.
Сьюзан поехала по дороге дальше, стараясь не привлекать внимания, насколько это было возможно в красной спортивной машине с мощнейшим двигателем, и остановилась возле «Эксона». На заправке были четыре насоса и небольшое строение из белых досок, похожее на маленький домик. Если не считать того, что на крыше тоже имелись антенны.
Ричер прочитал инструкцию, гласившую, что нужно сначала заплатить, если у тебя наличные, а не кредитная карточка.
– Сколько галлонов? – спросил он свою спутницу.
– Я не знаю объем бака, – развела та руками.
– Он должен быть большим.
– Тогда пусть будет пятнадцать.
Значит, по действующему тарифу им следовало заплатить пятьдесят девять долларов и восемьдесят пять центов. Джек отделил двадцатки от одной из пачек Билли Боба и направился к домику. За пуленепробиваемым стеклом сидела женщина лет сорока. На высоте стойки имелось полукруглое отверстие для наличных. Изнутри доносились сладкие, немного гнусавые мелодии радиостанции, настроенной на музыку кантри, и шум работающего полицейского передатчика.
Ричер просунул банкноты в окошко, и женщина произвела какую-то манипуляцию, позволявшую закачать в бак бензин на шестьдесят долларов – и ни капли больше. Одна песня закончилась, и началась вторая, на фоне которой пробивались шорохи полицейской волны. Майор попытался выглядеть как усталый путешественник.
– Были какие-то происшествия сегодня ночью? – спросил он.
– Пока все спокойно, – ответила сотрудница заправки.
Джек посмотрел в сторону радиоприемника:
– Вам недостаточно музыки?
– У моего брата есть эвакуатор. А в этом бизнесе главное оказаться первым на месте происшествия, – объяснила женщина. – Он платит мне десять долларов за каждую разбившуюся машину, о которой я ему сообщаю.
– Значит, сегодня ночью никто не разбился?
– Никто.
– И никаких других происшествий?
– У вас отличная машина, – заметила заправщица.
– Да.
– Я всегда мечтала о «Корвете».
– А о нас ничего не говорили на полицейской частоте?
– Превышение скорости?
– Ну, на такой машине трудно ее не превышать…
– Тогда вам повезло. Вас не засекли.
– И пусть так и продолжается, – сказал Ричер и улыбнулся.
Он надеялся, что у него получилось выглядеть довольным. Когда он вернулся в машину, Тернер уже закачивала в бак бензин. Она стояла, повернувшись к нему спиной, держа в одной руке крышку от бака, а в другой – шланг. Одним бедром женщина опиралась о машину, выгнув спину, словно у нее болела поясница, и смотрела на ночное небо. Джеку показалось, что ее тело в его большой рубашке напоминает изящную букву «S».
Да, к ней стоило ехать.
– Кассир слушает полицейскую волну, – сказал он. – Пока мы в порядке.
– Ты ее спрашивал? Теперь она нас запомнит, – забеспокоилась Сьюзан.
– Она запомнит нас в любом случае – ей всегда хотелось иметь «Корвет».
– Нам нужно с нею поменяться, забрать ее автомобиль, а ей отдать этот.
– Тогда она запомнит нас навсегда.
– Может быть, эти болваны не станут обращаться в полицию. Может быть, они угнали свои грузовики. И сбежали в лес.
– Вполне возможно, – согласился Ричер. – Я не вижу причин, по которым они так долго чего-то ждали.
– Мы можем припарковаться позади мотеля, не привлекая внимания. Думаю, нужно рискнуть. Нам необходимо поесть и поспать.
Насос отключился: в баке поместилось только двенадцать галлонов. Либо он оказался меньше, чем они рассчитывали, либо счетчик был плохо настроен.
– Теперь она знает, что это не наша машина, – вздохнула Сьюзан. – Ясно же, что мы не знаем, сколько бензина нам нужно.
– Она отдаст нам деньги?
– Возможно, нам стоит оставить их ей.
– Это двенадцать долларов. И мы в Западной Виргинии. Такое поведение обязательно привлечет внимание.
– Тогда скажи ей, когда будешь просить деньги, что мы едем на юг по шоссе двести двадцать и что нам предстоит проехать до рассвета большое расстояние. Тогда она даст неправильные показания, если услышит про нас на полицейской волне.
Ричер получил двенадцать долларов и пятьдесят два цента сдачи и сказал, что они хотят еще до рассвета добраться до I-64. Полицейская волна помалкивала, а по радио передавали новую песню. Кассирша посмотрела в окошко и печально улыбнулась, словно понимала, что не скоро увидит еще один «Корвет».
Тернер подобрала Джека у белого домика. Они поехали в сторону города и через триста ярдов остановились возле мотеля.
– Сначала снимем номер, а потом пойдем в кафе? – спросила Сьюзан.
– Конечно, – ответил Ричер.
Повисла долгая пауза, а потом женщина пристально посмотрела на него:
– Сколько комнат?
Теперь уже Джек помедлил перед ответом.
– Давай сначала поедим, а потом пойдем в мотель, – решил он наконец.
– Почему?
– Я должен кое-что тебе рассказать.
– Что?
Саманта Дейтон.
Сэм.
Четырнадцать лет.
– После того, как сделаем заказ, – сказал Ричер. – Это длинная история.