105

В годы после исчезновения Сэнди Рождество потеряло для Роя Грейса всякий смысл, и праздничные дни он предпочитал проводить на работе, а не пытаться изображать веселье в доме сестры.

Год назад Грейс впервые за долгое время снова радовался празднику – теперь уже с Клио. И он так ждал этого Рождества в их новом доме. Развести настоящий костер, прогуляться под открытым небом с Ноем в слинге на спине. Но вместо всего этого пришлось довольствоваться маленькой больничной палатой.

Вся полка и весь столик были завалены поздравительными карточками – в большинстве своем от коллег, – а также цветами и корзинами с фруктами.

Клио ушла – уложить в постель Ноя. По телевизору в честь праздника показывали специальный выпуск «Аббатства Даунтон». На экране поднимал тост Хью Бонневилль. Потом дверь вдруг открылась, и в палату с праздничной корзинкой и поздравительной карточкой вошел Кэссиан Пью. Одет помощник главного констебля был, как всегда, щеголевато: элегантный, в броскую клетку, спортивный пиджак, свитер под горло, диагоналевые брюки и явно неуместные двухтонные броги. «Рассчитывает выделиться нарядом?» – подумал Грейс.

– Рой! С Рождеством! – прогнусавил Пью. – Собирался зайти раньше, но вы же знаете, что такое Рождество!

– Рад вас видеть, сэр. – Грейс изо всех сил попытался изобразить улыбку и с удивлением обнаружил, что действительно рад этому неожиданному появлению босса.

– Принес кое-что, чтобы вы тут не скучали! – Пью вручил Грейсу тяжелый пакет и карточку.

– Спасибо!

Гость сел на стул около кровати, и Грейс уловил запах отвратительно сладкого одеколона. Может, тоже рождественский подарок?

– Хорошая работа, Рой.

– Спасибо.

– Нет, это вам спасибо. Никто ничего подобного не ожидал. Вы не только Брайтону и Хоуву, не только графству, но и всей, черт возьми, стране показали, что такое по-настоящему хорошая полицейская работа. Мы гордимся вами, и мы перед вами в долгу. Вы – герой!

Грейс ждал, что за похвалой, как заведено, последует критика, но на этот раз правило не сработало.

– В прошлом году, Рой, вы спасли мне жизнь. Знаю, мы не всегда и не во всем сходились, но жизнь так поворачивает… Не хочу входить в Новый год и чувствовать, что между нами осталась какая-то напряженность, поэтому и заглянул к вам сюда. Вы – отличный коп. Лучший. Я горд тем, что работаю с вами. Извините, что сомневался в вас в прошлом. О’кей? – Он протянул руку.

Грейс ответил на рукопожатие. Ладонь у Пью была вялая и влажная.

– О’кей!

– Насколько я понимаю, вы только что въехали в новый дом, и операция «Воз сена» не позволила вам помочь семье с переездом. Так?

– Ну, пожалуй что так. К счастью, у меня понимающая жена.

Пью постучал себя в грудь.

– И понимающий помощник главного констебля. Слышал, вас выпишут к Новому году. У вас будет месячный отпуск по болезни. Проведите его как должно, с семьей и сыном, в новом доме. Забудьте про отдел тяжких преступлений. Возвращайтесь первого февраля полным сил и энергии – вы будете нужны нам таким. Договорились?

– Месяц? – Грейс попытался вспомнить, когда в последний раз имел на руках столько свободного времени, и не смог. И тут же заподозрил подвох. – Уверен, мне столько не понадобится.

– Это не вариант, Рой, а приказ. Я видел, как рушатся полицейские семьи из-за перегруженности наших сотрудников. – Он усмехнулся, показав безупречно белые зубы и свежие, розовые губы.

Через пять минут, к великому облегчению Роя Грейса, Пью ушел.