Глава шестнадцатая. Засады, неудавшаяся и удавшаяся
Возвращаться на Геллу решили не одним прыжком, а пройти обычным путём — через межмировые переходы. Попрощавшись с хранительницами Илувоны и хранителем Элутона, девушки, а вместе с ними гном-ювелир и отряд наёмников прошли через переход, традиционно имевший вид крепости, предназначенной для обороны от того, что может появиться в кольце стен. Мир, куда вывел переход, почти ничем не отличался от Илувоны — такой же густой лес.
— Вообще-то Илувона не только лес, а ещё и очень большая степь. Там живёт народ, называющий себя эрэлы… — рассказывала Листик, Лиша кивнула:
— Ага! А хранительница степи — Элие!
— Интересный мир, у него сразу три хранительницы, может, именно поэтому куполостроитель не стал здесь ничего делать, хотя в мире рядом постарался основательно обосноваться, — заметила Тиасса, ехавшая на своей лошадке рядом с мерно шагающей гилассой.
— Скорее всего это не потому, что этот строитель куполов испугался их силы, а три хранительницы лучше контролируют свой мир, а куполу надо время, чтоб укорениться. Пока этого не произошло — хранитель может его разрушить, — сделала предположение Рамана, чей конь тоже шагал рядом с Огоньком, но с другой стороны.
— Но Листику удавалось легко валить эти купола, по крайней мере — сначала, — задумчиво проговорила Милисента. — Мне кажется, что именно это стало причиной усложнения этих конструкций — куполостроитель сделал выводы и постарался обезопасить свои творения. Если разрушения первых двух или трёх можно было списать на случайность или хулиганство одной рыжей богини, то дальше стало ясно — эти разрушения целенаправленное действие.
— Ты думаешь — будут ещё купола? — поинтересовалась Рамана, Милисента ответила:
— Несомненно, мы уже знаем для чего эти купола, их строителю нужна сила, берёт он её из миров, где и размещает свои купола-насосы. А таким собирателям трудно остановиться, им кажется — что мало насобирали.
— У тебя есть идея, как обнаружить следующий купол, — утвердительно сказала Рамана и потребовала: — Выкладывай!
Но Милисента ничего не успела сказать. Из леса, окружавшего дорогу, раздался свист и гикание, а на дорогу стало падать дерево. Такое большое и толстое дерево, что должно было надёжно перекрыть путь отряду. Но на дорогу дерево не упало — мощная струя пламени, выпущенная гилассой, сожгла падающее дерево, до земли долетел только пепел. Свист и крики прекратились, сменившись звенящей тишиной.
— Какая прелесть! Нас собрались грабить! — в наступившей тишине голос Раманы прозвучал особенно громко, хотя она его не повышала. Оглянувшись по сторонам, бронзоволосая скомандовала:
— А теперь вышли все на дорогу! Убежать никому не удастся, всех достанем!
И подтверждая слова старшей подруги, Тиасса послала в лес пять молний, сорвавшихся с её растопыренных пальцев. Из лесу раздались крики ужаса.
— Сильно подпалила? — полюбопытствовала Лиша, вытягивая в сторону леса свою ладошку с растопыренными пальчиками, с кончиков которых тоже зазмеились молнии. До леса они не долетели и не исчезли, подобно природному разряду, а продолжали, потрескивая, извиваться, почти касаясь зарослей, к Лише присоединились Тиасса, Листик и Милисента. Если у Тиассы и Лишы молнии были обычного цвета, то у Листика — зелёные, а у Милисенты — разноцветные.
— Так, а ну прекратили! — прикрикнула Рамана на расшалившихся девочек, Лиша стала молниями сбивать ветки с деревьев, а Листик просто отрывать, завязывая вокруг ветки молнию узлом, словно это была обычная верёвка. Обращаясь к зарослям, бронзоволосая насмешливо произнесла: — Господа разбойники уже впечатлились и глупостей делать не будут. Выходите, кому сказала!
Из леса стали выходить бородатые и лохматые люди, со страхом глядя на гилассу и её всадниц.
— Ух ты! — восхитилась Лиша. — Какие лохматые! Настоящие разбойники!
Но восторг девочки сменился разочарованием — один из разбойников был лысым и чисто выбритым. Рыженькая малышка разочарованно протянула:
— А этот, что? Ненастоящий? Если он не настоящий, то почему же пошёл грабить?
Лысый разбойник оказался атаманом, его с пристрастием начала допрашивать Рамана:
— Ну-ка, милейший, поведайте нам правду, почему вы на нас напали? Именно нас ждали или любой проходящий купеческий обоз? То дерево, каким вы собирались перегородить дорогу, было толщиной в два обхвата, чтоб оно упало, его надо было пилить полдня, а за это время здесь прошло не меньше трёх обозов, которые можно было остановить, не прибегая к таким усилиям. Рассказывайте всё без утайки.
Разбойник со страхом посмотрел на рассуждавшую Лишу, девочка говорила будто сама с собой:
— Интересно получается — разбойники лохматые, атаман — лысый. Лысый, потому что атаман, или атаман, потому что лысый? А если остальных облысить, они тоже станут атаманами? Надо бы попробовать.
— Лиша, как ты их лысыми сделаешь? Каждого брить будешь? Это же долго! — высказалась подъехавшая Маара, наёмники ничего не предприняли не потому, что не хотели драться, просто всё слишком быстро произошло, к тому же они уже привыкли, что выполняют чисто декоративную функцию — создавая видимость охраны, а со всеми проблемами девушки справляются сами. Лиша, глядя на самого лохматого, как ей казалось, объяснила наёмнице свои намерения:
— Не-а, брить не буду. Я сожгу все волосы, так будет быстрее, вот с этого и начну.
Перепуганный разбойник упал на колени:
— Молодая госпожа, пощадите!
— Не хочет, — разочарованно вздохнула девочка и предложила, обращаясь к остальным: — Кто хочет стать атаманом?
— Путём обжигания головы, — добавила Листик, заулыбавшись, и предложила Лише: — Раз не хотят добровольно, то будем делать их атаманами принудительно, начнём с того краю.
Все разбойники повалились на колени, уверяя девочек, что они совсем не хотят быть атаманами. Улыбающаяся Маара сказала Лише и Листику:
— Где же это видано — вся банда атаманы? Кто же тогда работать, в смысле, грабить будет?
— У нас будет видано, — надула губы Лиша, — а грабить, в смысле, работать, будут по очереди.
— Ага, — подтвердила Листик и предложила: — Назовём нашу банду — разбойничьи атаманы! Правда, красивое название? Можно ещё так — лысые атаманы!
— Но у этой банды уже есть атаман, — Маара показала на хлопающего глазами лысого разбойника, Листик на мгновенье задумалась и ответила:
— Зачем он нужен? Нам лишний атаман не требуется, отдадим его Рамане для опытов. Пусть она из него зомби сделает, а мы будем тренироваться — метать в него ножи.
— Я всё скажу! — завопил лысый атаман, со страхом глядя на маленьких, но таких кровожадных девочек.
— Они, что, свою банду собрать решили? — шёпотом спросил Торутранумиллиондор у Ырмытыра. Орк ухмыльнулся:
— Вполне может быть, при этом мелочиться не будут, в их банде все станут атаманами, обсмаленными!
Ырмытыр сказал это громко и своим замечанием вызвал у разбойников новую волну причитаний и просьб пощадить.
— Это всё хорошо. Но что мы с ними будем делать. Если их так оставить, они снова начнут грабить, — задумчиво произнесла Тиасса, — не убивать же их.
Милисента вытянула перед собой руки и деревья словно ожив, разошлись в стороны, нет, они не стали вытаскивать корни из земли, а раздвинулись будто под ними была не земля, а водная поверхность. Освободив от растительности довольно большой участок, Милисента обратилась к замершим от ужаса бандитам:
— Вот здесь распашете поле, а там, на том краю, под лесом, построите деревню. Будете жить мирно, приветливо встречать путников, проезжающих по этой дороге. И не вздумайте увильнуть или сбежать! Я проверю и, если что не так, найду где угодно! Понятно?
— Так что? Атаманов делать не будем? — казалось, маленькая рыжая девочка вот-вот заплачет. Милисента погладила младшую сестрёнку по голове и начала утешать:
— Нет, сейчас не будем. Но если кто меня не послушает, поймаем и…
— …сделаем атаманом! — обрадовано закончила Лиша и обратилась разбойникам: — Поняли? Надеюсь, вы не будете слушаться Милисенту, тогда я сделаю из вас атаманов, лысых и красивых!
— И безбородых, — хихикнула Листик, — обжигать, так обжигать — так чтоб нигде ничего не росло, ну а если кого и поджарим…
— Будет жаренный атаман! — теперь захихикала и Тиасса, затем кивнув Рамане, поманила Лишу за собой: — Пойдём посмотрим, как они работать будут.
Толпа разбойников, подгоняемая маленькими девочками, направилась в лес, на другой стороне выжженной пустоши.
— Думаю, здесь будет образцово-показательная деревня, с очень дружелюбными обитателями. Лучше быть добрым селянином, чем жареным разбойничьим атаманом, — тихо проговорила Маара, ни к кому конкретно не обращаясь. Пока разбирались с бандитами, Рамана быстро допросила их атамана. Выяснилось, что это сборная банда и собрали её именно для нападения на этот отряд. Один из бандитских авторитетов, видевший как в том трактире Торутранумиллиондор и Ырмытыр торговали драгоценными камнями, заметил друзу, что Листик подарила гному, проследил направление движения богатых торговцев, прошёл переход раньше и здесь собрал банду. Времени у него было достаточно, Листик и её спутники не спешили, к тому же долго прощались с хранительницами Илувоны.
— Странно. Посторонних там не было, только ювелиры, всё-таки сделки были крупными. Местным ювелирам совсем ни к чему, чтоб об их делах знали посторонние. Выходит, наводчиком был кто-то из них, а не какой-то местный криминальный авторитет, — недоумённо произнесла Рамана, Милисента улыбнулась:
— Одно другому не мешает, днём — почтенный ювелир, а ночью…
— Предлагаешь проверить? — спросила Рамана, Милисента кивнула:
— Этот авторитет должен обязательно проконтролировать — удалась ли засада. Если удалась, то забрать добычу, думаю, он не задержится.
— Засада, — ещё раз кивнула старшая рыжая орчанка. Рамана на неё посмотрела и согласилась:
— Засада, да… Наши личины можно уже не держать, всё-таки расход сил, хоть и не большой, но расход.
Торутранумиллиондору девушек и девочек сразу представили как боевых магов, поэтому в их действиях ничего удивительного не было, но!.. Молнию бросать могут почти все боевые маги, но вот так долго держать её невозможно! Молния на то она и молния, чтобы ударить со всей силой, закачанной в неё магом, а тут… Сбивать ветки, словно это не грозный разряд, а обычный кнут, как делала рыженькая малявка! А средняя, по имени Листик, та вообще крутила молниями, словно те были простые верёвки! Но при этом, как заметил гном (хоть как он не был удивлён, наблюдательности не потерял), наёмники и орк ничуть не удивились, видно, знали, на что способна эта компания орчанок. А те, наверное, решили совсем добить почтенного гнома — разом поменяли внешность! Нет, они не стали от этого менее красивыми (как известно, большинство народа орков по красоте не уступают эльфам, даже выступающие клычки их не портят), просто стали другими! Не орчанками! Растерянный Торутранумиллиондор посмотрел на Ырмытыра, тот пожал плечами и сказал, словно это всё объясняло:
— Женщины!
Удивлённый гном посмотрел на девушек и девочку, конечно, женщины любят наряжаться и украшаться. Нередко при этом вносят некоторые изменения в свою внешность. Но сделать это так радикально! Произошедшие далее ещё больше удивило гнома: разбойники, которых рыжая малышка и вторая девочка с каштановыми волосами, теперь уже совсем не похожая на орчанку, повели в лес, словно раздвоились. Вторая половина осталась на дороге и вид у них был, в отличие от тех, что увели в лес, весьма довольный. Наёмники, тоже удалившиеся с дороги, оставили своих двойников лежащими у поваленного дерева (неизвестно откуда взявшегося), словно после жестокого боя. Но больше всего Торутранумиллиондора поразил он сам, тоже лежащий у своей разбитой тележки. Гном даже обернулся и посмотрел на свой целый возок и меланхолично что-то жующего ослика (у разбитой тележки ослика не было).
— Испугался и убежал, — пояснил Ырмытыр отсутствие ослика у тележки на дороге и предложил: — Отойдём на обочину, я прикрою пологом невидимости, так нас никто не заметит, а мы увидим всё.
— Вы обладаете магическими способностями? — удивился гном, орк до этого ничего подобного не демонстрировал. Ырмытыр улыбнулся, кивнув в сторону что-то обсуждавших Листика, Милисенты и Раманы:
— Приходится соответствовать, вы же сами видите.
Гном понимающе вздохнул — с такими магами — жёнами, причём, не просто магами — боевыми магами, надо быть если не на их уровне, то хотя бы что-то уметь.
Милисента, оглядев поле боя, сотворенное Раманой, кое-что подправила, придавая картине сражения и разбойникам-победителям большую достоверность. Ждать пришлось почти полдня, запасливый Торутранумиллиондор даже перекусить успел, угостив находящегося рядом Ырмытыра. С девушками гном не делился, не потому, что такой жадный, просто, они не подходили, но мастер-ювелир не видел, чтоб они что-то ели. Гном поинтересовался причиной такого воздержания у орка, но тот сделал жест, призывающий к молчанию. Причиной этому был цокот копыт быстро приближающихся лошадей. Из-за поворота показались всадники, в одном из них гном с удивление узнал самого состоятельного ювелира, с которым недавно расстался с самыми дружескими чувствами.
— Что вы делаете, бездельники! Вы должны были только забрать груз, а не копаться в нём! — закричал пришедший в сильный гнев ювелир из мира Илувона, его чувства были понятны — разбойники распотрошили багаж убитых ими орка-торговца, гнома-консультанта и их спутников, теперь пересыпали драгоценные камни в своих грубых ладонях. Лысый атаман, небрежно помахивая драгоценной друзой (ведь этот невежа мог разбить бесценную вещь!), ехидно ответил на упрёки ювелира:
— А груз-то стоит гораздо больше того, что ты дал нам за работу! А работа была такая тяжелая! Эти путешественички оказали бешеное сопротивление!
При этих словах атамана охрана ювелира из Илувоны, не уступающая в численности бандитам, подтянулась и выстроилась за спиной своего хозяина, а тот ехидно заметил (прекрасно понимая, что если дойдёт до драки — бандитам не устоять):
— Что-то я не вижу потерь среди твоих людей, а эти, — ювелир кивнул в сторону лежащих на земле орке, девушках (они выглядели теми же орчанками, что были в трактире на Илувоне), гноме и их охране, — вон все убиты!
— А знаешь, как они сопротивлялись! — ответил лысый атаман, но уже совсем другим голосом — высоким и каким-то плаксивым. — Брыкались, царапались и даже кусались!
Только что здоровые и весёлые бандиты приобрели совершено другой вид: они все были исцарапаны и покусаны, словно дрались, каждый, не меньше чем с десятком котов, а все вместе со стаей собак. У одного из бандитов была откушена рука — об этом свидетельствовали как отсутствие руки, так следы больших зубов на её месте, вот только кровь из этой страшной раны не шла.
— Мы дрались как львы, а они кусались… — начал атаман разбойников и остановился, задумавшись, после чего поправился: — Нет, это мы кусались как львы!
— Кто кусался? Вы кусались? Или ты кусался? Кого вы… Ты мог кусать? Их что ли? А царапал кто? — растерялся ювелир из Илувоны, поглядев на целого атамана разбойников и жестоко покусанных и поцарапанных его товарищей.
— Мы! — ответил атаман звонким голосом, совсем не тем, которым он говорил первые два раза. Ювелир и его охрана не то чтобы растерялись, но удивились — этот молодой и звонкий голос не был похож на тот, которым раньше говорил атаман, и никак не соответствовал его внешности.
— Не мы, а ты! — заявил другой невидимый звонкий голос. Этот же голос спросил: — И вообще, Лиша, зачем ты вмешалась? Зачем их покусала?
— А как же? Такая драка была! Всех нас поубивали, а сами совершенно целые! — возмущённо заявила появившаяся рядом с застывшим атаманом разбойников рыжая девочка. Уперев руки в бока, девочка заявила, указывая на безрукого разбойника: — Я так не согласна! Мы сопротивлялись: царапались и кусались! Я вон даже руку откусила, чтоб не размахивал своей саблей!
— Лиша! Зачем ты влезла? — гневно спросил тот же звонкий голос, оказалось, он принадлежал девочке постарше, появившейся с другой стороны застывшего лысого атамана (не только тот пребывал в таком состоянии, все остальные разбойники тоже замерли). Появившаяся девочка со светло-каштановыми волосами продолжила ругать рыжую малышку: — Всё испортила! Их напугать надо было, а ты…
— Напугать? — обрадовалась малышка. — Это я мигом!
На вытянутых ручках появились два быстро увеличивающихся шара, жар от них почувствовали ювелир и его охрана, они немного поддались назад, но снова застыли, услышав гневный оклик оказавшейся такой опасной рыжей малявки.
— Листик? — удивлённо и со страхом произнёс один из охранников илувонского ювелира, имеющий ярко выраженную внешность эрэла.
— Не-а, — ответила рыжая малышка и представилась: — Я Лиша, а Листик моя сестра, старшая. Вообще-то, самая старшая наша сестра — это Милисента.
— Совсем незачем всё это рассказывать первым попавшимся встречным бандитам! — строго сказала появившаяся немного в стороне бронзоволосая красавица. Взоры этих самых бандитов, вернее, охранников, да и ювелира тоже (несмотря на то, что они уже поняли, что вляпались во что-то очень для себя опасное) прикипели к этой красавице. А красавица продолжила укорять девочку: — И почему ты оставила своих подопечных, тебе же поручили наблюдать за разбойниками?
— Вон Тиассе тоже поручили, она тоже сюда ушла, а ты её не ругаешь! — обиженно заныла рыженькая малышка, бронзоволосая повернулась к девочке постарше:
— Действительно, Тиасса, ты-то магистр, без пяти минут завкафедрой, почему не осталась стеречь разбойников?
— А что их стеречь? — пожала плечами девочка с каштановыми волосами. — Пока четыре избы не построят с того участка леса не выйдут. Топоры у них есть, те кто без топоров брёвна носят…
— Ага, Тиасса там охранный периметр поставила, он их не выпустит, а деревьев внутри много, так что пускай работают, — поддержала подругу Лиша, — чем быстрее построят, тем быстрее освободятся.
— А с голода ваши разбойники не помрут? — поинтересовалась бронзоволосая.
— Не-а, не помрут, — отрицательно покачала головой Лиша, — мы когда с этими разберёмся, к тем наведаемся, и если они хорошо работали, то Тиасса периметр снимет, а если нет — муки дадим и других продуктов, пусть сами себе готовят.
— А где продукты возьмёте? — поинтересовалась девушка с пшеничными волосами, появившаяся рядом с бронзоволосой.
— Мы к Карэхите сбегаем, она же нам не откажет, — ответила Лиша и мотнула головой в сторону илувонского ювелира и его охраны: — Но сначала с этими разберёмся.
Похоже, что «эти» не собирались ждать, пока с ними начнут разбираться, а, развернув коней, намеревались удрать, пока рыженькая малышка не создала ещё парочку боевых пульсаров. Но на пути беглецов оказалась ещё одна рыжая девочка, примерно одного возраста с той, у которой были светло-каштановые волосы.
— А ну, стоять! — грозно произнесла девочка и подкрепила свои слова двумя огненными шарами, гораздо большими, чем те, что были у её маленькой копии (надо сказать, что те тоже были немаленькими).
— А ну, стоять! — не менее грозно повторила рыжая малышка, неизвестно как оказавшаяся рядом со старшей девочкой, тоже зажигая два огненных шара. Если бы не разница в возрасте, девочек можно было принять за близнецов. С рук старшей девочки сорвавшиеся шары полетели во всадников и, зловеще потрескивая, обдавая жаром, зависли над головами. В руках девочки снова появились огненные шары. Она, ласкова улыбаясь, сказала:
— Я бы на вашем месте слезла с коней, Лиша тоже свои пульсары запустит, но она может их и не удержать. Так что, давайте спешивайтесь!
— Ага! — подтвердила младшая девочка и, словно подтверждая слова старшей, один из шариков сорвался с её руки и по замысловатой траектории устремился вверх. Поднявшись чуть выше верхушек стоящих у дороги деревьев, пульсар с грохотом взорвался, при этом поджёг их кроны.
— Лиша! — в один голос закричали все девушки, а над деревьями появилась тучка, из которой пошёл дождь, гася разгорающийся пожар. Вода лилась на всех, кто оказался под тучкой, люди промокли, огненные шары над ними висящие отреагировали на льющуюся сверху воду усилением жара и гудения. А рыжие девочки остались совершенно сухими.
— О! Тучка! Смотри, Листик! Сейчас гроза будет! — пришла в восторг младшая девочка, и из тучи ударила молния, врезавшаяся в землю перед промокшими до нитки людьми. Один из них упал перед девочками на колени:
— О великая Листик! Отважная победительница чёрной смерти! Вернувшая народу эрэлов свободу! Спасшая хранительницу степи от…
— Ага, — кивнула старшая рыжая девочка и, ехидно прищурившись, поинтересовалась: — И что же хочет от меня представитель народа эрэлов, ведь все эти славословия не просто так?
— О величайшая и могущественнейшая… — снова начал эрэл, но Лиша его перебила:
— Я тоже уже могущественнейшая, хоть ещё и не большая, правда, Листик тоже не большая. Так почему же ты назвал её величайшей?
— Это он к ней подлизывается, — пояснила появившаяся рядом с рыжими сёстрами Тиасса.
— А зачем? — тут же спросила Лиша.
— Не хочет, чтоб с ним разбирались, — пояснила Тиасса и, потрепав Лишу по голове, добавила: — Особенно некоторые очень могущественнейшие, которые огненный шарик, ими же созданный, удержать не могут.
— Я могу! — насупилась девочка и стала оправдываться. — Он сам полетел!
— О! Лиша, действительно, величайшая и могущественнейшая волшебница! — притворно восхитилась Тиасса и пояснила: — Её боевые пульсары обладают свободой воли — сами летят туда, куда захотят! Ни один маг или магиня не могут сотворить таких огненных шаров!
— Ага! — гордо подбоченилась девочка и скомандовала перепуганным людям: — Ну?! Признавайтесь!
— В чём? — испуганно спросил ювелир, девочка пояснила:
— Во всём!
— Так, Листик, ты займись эрэлами, у этого ювелира в охране их вроде четверо, я потрясу его самого… — начала бронзоволосая красавица, но рыжая малышка не дала ей договорить:
— Я тоже хочу его потрясти!
И показывая, что у неё слова не расходятся с делом, неуловимым движением преодолела расстояние в пять метров, отделяющее её от илувонского ювелира, ухватила того за грудки и затрясла. Маленькая девочка трясла довольно крупного мужчину так, что у того болталась голова и было видно, что сопротивляться он не в силах.
— Лиша, потрясти — это значит допросить, — остановила девочку бронзоволосая. Листик и Тиасса захихикали — уж очень забавно выглядела растерявшаяся Лиша. Девочка собралась было обиженно надуться, но Рамана очень серьёзно ей сказала:
— Лиша, не обижайся, мы это сделаем лучше: и потрясём, и допросим. Тебе будет самое важное задание — охранять нас. Вон садись на тучку и летай вокруг, если увидишь, что кто-нибудь хочет к нам подкрасться — бей молнией. А если убежать… — тут бронзоволосая многозначительно посмотрела на сбившихся в кучку, совсем не выглядевших воинственно охранников.
— Ага! — обрадовалась рыженькая малышка и уселась на подлетевшую к ней тучку. Та приобрела форму, чем-то похожую на лошадку и гилассу одновременно, и стремительно улетела.
— Лиша! С молниями поосторожнее! Постарайся ничего не поджечь! — закричала вслед сестричке Листик, затем повернувшись к стоящим перед ней эрэлам (они сразу бухнулись на колени, но нахмурившаяся девочка приказала им встать), начала задавать вопросы. Немного в стороне Рамана столь же быстро допрашивала ювелира, остальными охранниками занялись Милисента, Тиасса и Салли. Разговорчивости допрашиваемых способствовал не только грозный вид девушек и девочек (крутящих огненные шары на кончиках пальцев), но и сверкающие время от времени между верхушек деревьев молнии. Лиша вовсю развлекалась, показывая, как бдительно она охраняет.
— Эрэлы не входят в штатную охрану этого ювелира, — сообщила Листик, когда с допросами было закончено, и девушки собрались, чтоб поделиться полученной информацией. Листик продолжила пояснения: — Их наняли только для того, чтоб охранять ювелира в этой поездке, и что они должны делать, даже не догадывались.
— А должны они были поучаствовать в уничтожении банды, что хотела нас ограбить, — теперь результаты своего допроса илувонского ювелира сообщила Рамана. Бронзоволосая стала рассказывать более подробно: — У этого ювелира изначально не было намерения ограбить нас, но жадность… Человек слаб, тем более что появился некто, кто соблазнил ювелира, пообещав этому посодействовать совсем за небольшое вознаграждение. И знаете, кто это? Если ювелир его верно описал, то это известный нам Масин фон Крунов!
— Что-то не сходится, — сказала Милисента, — Масин слабенький маг, а для того чтоб нас опередить, надо было создать сюда портал — ведь этот ювелир с лысым атаманом лично договаривался. Пройти стационарным и вернуться обратно он бы не успел, да и мы бы с ним встретились.
— Верно, — кивнула Рамана, — был ещё и третий, появившийся, когда ювелир согласился. Он-то и создал портал, очень легко создал, прямо сюда. А наш лысый знакомец словно ждал этого предложения, видно, с ним тоже предварительно поговорили. Надо будет его более подробно расспросить.
— Ювелир этого третьего смог описать? — быстро спросила Листик, Рамана, улыбнувшись, кивнула:
— Маленький, почти карлик, смуглый, с крючковатым носом, в общем, классический злодей.
— А голос у него какой? — спросила Тиасса и сделала предположение: — Наверное, визгливый и противный, как и положено злодею?
— Неизвестно, этот карлик-злодей молчал. Вообще-то, у ювелира сложилось мнение, что главным был тот, кто с ним договаривался, то есть Масин, — ответила бронзоволосая.
— Голос у него глубокий и звучный, я бы даже сказала — красивый. Чем-то похожий на голос Инеда, — сказала Листик.
— Ты его видела? — задала вопрос рыжей девочке Рамана. — Где, когда?
— Когда обнаружила за собой слежку. Следил тот бог-вампир, а хрустальный шар, на меня настроенный, ему дал этот карлик, и он же помог вампиру сбежать. А мне пришлось тот хрустальный шар разбить. Уж очень силён оказался этот карлик, он мог меня достать даже через шар.
— Внешность ещё ни о чём не говорит, это далеко не карлик, раз ты, Листик, предпочла не ввязываться с ним в драку, — медленно, словно раздумывая, произнесла Рамана. Листик кивнула, а остальные вопросительно уставились на бронзоволосую, ожидая, что же она скажет дальше. Рамана не разочаровала: — Мне кажется, что Листик видела этого загадочного куполосторителя, маскирующегося под карлика. Могущественного куполостроителя, считающего себя очень могучим, а при такой самооценке неизбежны ошибки, хоть мелкие, но от этого не менее досадные. Так ты, Листик, говоришь, голос у этого карлика был глубокий и звучный, чем-то похожий на голос Инеда?
— Ты думаешь?.. — приподняла бровь Милисента, глядя на Раману. Та кивнула:
— Да, именно это я и думаю. И от этого мне становится страшно, ведь этот куполостроитель и так достаточно могучий, вспомните как он пленил сайше. А теперь он набрал ещё силы.
— И что ты предлагаешь? — спросила Тиасса, Рамана ответила:
— Для начала поймаем нашего некроманта-троечника и побеседуем с ним. Узнаем, зачем затевалась эта засада. Попав в ловушку и получив по носу в мире Элутон, куполостроитель заинтересовался теми, кто это сделал. Листика он, скорее всего, не узнал — её маскировка под орчанку, как и наши, идеальна. Но подозрения у него возникли, вот он и решил устроить проверку. Я же говорю — подобные личности очень самоуверенны, думают, что могут просчитать противника на много ходов вперёд. Вот вам вопрос: Как бы поступил куполостроитель на нашем месте?
— У нас Лиша тоже очень могущественна, она бы сразу всех разбойников сожгла бы! Куполостроитель не стал бы церемониться — выжег вместе с участком леса! — засмеявшись, стала серьёзной Тиасса, Листик возразила:
— Да нет, Лиша взрослеет и уже понимает, что сразу бить не стоит, сначала следует разобраться. Вы заметили, почему разбойники так испугались?
— Хризолан, — усмехнулась Тиасса, показывая на камни, лежащие вдоль дороги, и повторила: — Хризолан, и судя по всему, эти камни сюда не принесли, а здесь выход жилы и любая магическая деятельность здесь бы блокировалась, но не наша.
Тиасса усмехнулась, вслед за ней усмехнулась и Рамана:
— Выдыхаемое Огоньком пламя не совсем магическое, это свойство гиласс. На снежных драконов хризолан не действует, у нас уже не магия в классическом понимании, это тоже уже наше свойство. Вот разбойники и растерялись — вроде как бы магия, но если мы маги, то наши способности должны быть заблокированы, а нету этого! Дерево-то Огонёк сожгла, не дав ему упасть, да и Лиша… если она маг. То ещё очень слабенькая, потому как маленькая, если уникальный самородок, то ещё не обученная и своими способностями пользоваться не умеет, а она… В общем, удивила!
— Скорее, напугала! — засмеялась Тиасса и, тут же снова став серьёзной, спросила: — Выходит, мы себя раскрыли?
— К тому же Масин мог рассказать куполостроителю, кто мы такие, ведь он узнал нас там, на Ларнийском перевале, — добавила Листик, ей возразила Милисента:
— Масин не знает, кто мы такие на самом деле, знает только, что королева и принцесса, причём бывшие, и ещё очень сильные маги. И редко какой маг остаётся земным владыкой, особенно если он сильный, ему это просто неинтересно, так что куполостроитель затеял эту поверку так, на всякий случай. Вы чувствовали, что за вами кто-то наблюдает?
Рамана, Листик и Тиасса отрицательно покачали головами, а Салли пожала плечами и сказала:
— И я ничего такого не почувствовала.
— И не должна была, ты ещё этого не умеешь, хотя… Дискомфорт должна была ощутить, всё-таки ты тоже снежный дракон, хоть и очень молодой, — задумчиво произнесла Рамана и продолжила: — Получается, что куполостроитель не то что что-то заподозрил, а просто решил проверить слова Масина, если тот про нас ему что-то рассказал. Но не сделал это серьёзно, а сбросил на своего помощника…
— Этот ваш Масин помощник куполостроителя? — спросила Тиасса. Рамана пожала плечами, показывая, что это и так понятно. Потом добавила:
— Скорее всего, он не посчитал нас такими уж опасными — подумаешь, группа сильных магов, зачем-то замаскировавшихся под орков, а его помощник, или кто он там, если что-то подозревает, то пусть сам и проверит. Я уже говорила — подобные могучие личности очень самоуверенны…
Раману прервал ряд грозовых разрядов, с той стороны где трудились разбойники под присмотром Лиши. Видно, рыжей малышке что-то не понравилось и она развоевалась не на шутку. Ещё раз полыхнула молния, и всё стихло.
— Она там, что? Перебила всех разбойников? — забеспокоилась Салли, Тиасса возразила:
— Нет, не похоже, Лиша швыряла молнии не там, где мы им наметили деревню строить, немного в стороне. Надо бы проверить, что там…
Но и Тиасса, подобно Рамане, не успела закончить, появилась тучка с восседавшей на ней гордой рыжей девочкой, под тучкой в магическом захвате болтался сильно закопчённый человек. Несмотря на то, что ему очень досталось, он пытался вырваться. Видно, у этого мага (только маг, имеющий сильную защиту, может противостоять стольким огненным ударам и остаться относительно целым) был хороший защитный амулет, о чём и сообщила Рамана:
— А амулетик-то у него неплохой, Лиша-то со всей силы била! Сам бы он не выстоял, силы бы не хватило, да и умения — троечник же. Интересно, где он этот амулет взял или кто ему его дал?
— Ага! Я легонько ударила, а он стоит, а потом убегать начал! Вот я его стукнула как следует, а потом, как Милисента учила, связала. А что не надо было? Пусть бы убегал?
— Лиша, ты молодец, ты всё правильно сделала, что пригласила к нам этого уже не молодого, но так и не набравшегося ума человека, — похвалила девочку Рамана, — мы как раз его и ждали.
Человек, висящий под тучкой, перестал трепыхаться, если из захвата Лиши у него ещё были шансы вырваться, то девушек он узнал и понял что теперь ему точно не сбежать, ведь девушки, а особенно строгий магистр Рамана, его тоже узнали.
— Ну что? Сам во всём признаешься. Или мы тебя колоть будем? — спросила Листик, подойдя к пленнику Лиши и снимая с него защитный амулет. У Масина стали круглыми глаза, тот, кто давал ему этот амулет обещал, что этот артефакт обеспечит полную защиту и забрать его у владельца никто не сможет! А тут какая-то рыжая малявка (маленькая копия Листика) почти пробила защиту, и Масину, и его костюму досталось от молний. А Листик без всяких видимых усилий забрала амулет! Листик передала амулет Рамане, та, взяв эту вещь, приподняла брови и даже присвистнула от полноты чувств. А Лиша, воспользовавшись тем, что внимание присутствующих обращено на Раману, собирающуюся что-то сказать, громким шёпотом (настолько громким, что услышали все остальные) сказала Масину:
— Нипочём не признавайся! Молчи! Тогда я попрошу, чтоб мне поручили тебя расколоть! Вот я тебя и буду колоть!
— Вдребезги, в лучшем случае пополам, по-другому пока Лиша не умеет, маленькая ещё, — заулыбалась Тиасса. Лиша тут же привычно возмутилась:
— Ничего я не маленькая! Я же его поймала, значит, и колоть его мне!
Лиша нетерпеливо заёрзала на тучке, та наклонилась, и пленник увидел в руках у девочки две извивающиеся и потрескивающие молнии. Он уже был знаком с их действием, эти молнии были совсем не похожими на обычные, они не били, а словно вгрызались в защиту, при этом долго горели, но тогда от их непонятного, но от этого не менее страшного действия защищал амулет, а сейчас его-то не было! Масин визгливо закричал:
— Я всё расскажу, только уберите её от меня!
— О! — восхитилась Лиша. — И голос у него как у настоящего злодея — визгливый и противный! Давайте быстрее его колоть, пока не охрип и говорить может!
- Как она на тебя похожа! — притворно умилилась Рамана, глядя на Листика, та поняла и, запрыгивая к Лише на тучку, предложила:
— Лиша, а давай лучше посмотрим, чем там занимаются наши атаманы, ну разбойники. Не отлынивают ли от полученной работы?
— Давай! — с готовностью согласилась девочка, потеряв всякий интерес к пленнику. Отпущенный из магического захвата, тот тут же попытался сбежать, но, придавленный на этот раз захватом Раманы, растянулся на земле. Милисента посмотрела на амулет, что держала Рамана (который передала ей Листик, когда собралась улетать с Лишей) и спросила:
— Зачем ты это сделал?
— Зачем? — так же визгливо закричал Масин. — Ты ещё спрашиваешь зачем? У вас всё было! Деньги, уважение преподавателей… Вон она даже жила с вами в одной комнате!
Масин показал на Раману, перебрасывающую амулет из одной руки в другую. Та усмехнулась и сказала Милисенте, не обращая внимание на визжащего некроманта-недоучку:
— Амулетик неплохой и непростой! Он только на него настроен, другой не то что воспользоваться не смог бы, но и в руки не взял бы, сгорел! Листик сняла эту защиту, играя. А это…
— Вот и магические способности у вас… — лежащий на земле Масин с ненавистью посмотрел на Милисенту. — То, что другим даётся с большим трудом, вы, обе, совсем не напрягаясь…
— Кому много дано, с того много и спрашивается, — ответила Рамана, продолжая играть амулетом. — Ты же сам видел, как девочек гоняла Саманта, да и я с ними не так просто в одной комнате жила. Они постоянно учились, способности не просто надо иметь, ими надо уметь управлять. А некоторые троечники не хотели развивать даже то, что у них было, хотя некоторые их менее талантливые товарищи достигли немалых успехов и сейчас вполне уважаемые маги! Да что там говорить, лень подкреплённая завистью — гремучая смесь и она привела к тому, что мы видим. Кто тебе дал этот амулет?!
Последний вопрос Рамана задала не тем спокойным голосом, что говорила перед этим, а почти выкрикнула, сопровождая ментальным и магическим, физически очень болезненным ударом. Масин скорчился, но ничего не ответил. Рамана замахнулась амулетом, словно собираясь ударить, но её остановила Милисента;
— Постой-ка, ты ничего не заметила?
— Листик легко нейтрализовала амулет, — усмехнулась Рамана и, показав артефакт Милисенте, спросила: — Ничего тебе не напоминает?
— Изделие Инеда, — усмехнулась в ответ Милисента, — мы это видим, потому что снежные драконы, тоже в некотором роде изделия Инеда, а Листик его внучка. Внучка по крови.
— Она нейтрализовала амулет, не задумываясь, можно сказать — машинально. И у неё это вышло и довольно легко, кровь — большая сила! — согласно кивнула Рамана и рыкнула на скорчившегося на земле Масина: — Последний раз повторяю вопрос: кто дал тебе этот амулет?!
Перепуганный гневом бронзоволосой, студент-недоучка стал быстро отвечать, но ничего нового не сказал. Описание того, кто дал амулет, полностью соответствовало тому, что услышали от Листика и Лиши, похоже, Тарун, пленивший сайше, и карлик, что видела Листик, были одним существом. Масину этот неизвестный злодей пообещал власть и могущество. Действительно, амулет во много раз усиливал слабые способности некроманта-недоучки. Но атака маленького снежного дракона была столь сильна, что амулет не справился, ну а для Листика нейтрализовать его не составило труда. Когда Масин закончил говорить, Рамана задумчиво произнесла, обращаясь к Милисенте:
— Вообще-то этот Тарун может принять любую внешность, и силы у него не мерено. То, что он и вампиров себе почти подчинил, да и уже одного некроманта богом обещал сделать… — Рамана глянула на дрожащего некроманта-недоучку и спросила: — И что с ним теперь делать? Убить?
— Не надо! Я на всё согласен! Только не убивайте! — закричал Масин, пытаясь обнять ноги бронзоволосой, та брезгливо его оттолкнула, а Милисента, зловеще усмехнувшись, спросила:
— Так ради сохранения своей жизни, ты готов на всё? Ну что ж, так и поступим.
Милисента поманила скрывавшегося под пологом невидимости Ырмытыра:
— Иди сюда, дорогой, поможешь.
Орк подошёл, он понял, что задумала его невеста, и возражения это у него не вызвало. Он точно так же как и Милиента протянул руки к скорчившемуся на земле человеку, а девушка произнесла:
— Силой и властью данной мне, я лишаю тебя магической силы! Я лишаю тебя возможности ходить через межмировые переходы, как самому, так и в сопровождении кого-либо, мир тебя не отпустит!
Словно подтверждая слова Милисенты, в ясном небе сверкнула ветвистая молния и прогремел гром. Когда орк вернулся к гному, то увидел, что у того круглые от удивления глаза.
— Лишить мага его силы могут только боги, причём, старшие боги! — пошептал Торутранумиллиондор. — А вы с вашей женой…
— Она пока ещё невеста, хотя и дала согласие, — улыбнулся Ырмытыр.
— Но она… — продолжал шептать гном, при этом оглянувшись на наёмников, тоже прикрытых орком пологом невидимости, и которые смотрели на происходящее безо всякого удивления, видно, знали, с кем имеют дело.
— Да, старшая богиня. Богиня орков и хранительница нескольких миров, — подтвердил Ырмытыр, гном прошептал на пределе слышимости:
— Тогда вы…
— Приходится соответствовать, — пожал плечами орк.
