Глава 17. Западня

…Как только Чанг закончил читать, вокруг них выросли стены из огня. В этот раз пентаграмма была огромной, и они уместились в ней все вместе. Она была никак не меньше тридцати локтей в поперечнике, а ее огненные стены отгородили их от всего, что происходило снаружи.

Эффект неожиданности был настолько силен, что полудемонам потребовалось некоторое время, чтобы понять, что произошло. Теперь они предстали перед Чангом в своем настоящем обличии – каждый из них оказался совсем не похож друг на друга, но все они были одинаково уродливыми и страшными.

Транка превратилась в отталкивающего вида жуткую смесь человека и волка – она покрылась шерстью, голова вытянулась, устрашающего вида клыки торчали из пасти. Она осталась стоять на двух ногах, руки удлинились и, превратившись в звериные лапы, теперь доставали почти до самой земли. Она первая сообразила, что произошло, и с диким звериным воем бросилась на Чанга.

Чанг прикрылся щитом и отпрыгнул в сторону, увернувшись от оскаленной пасти второго полудемона – которого еще совсем недавно звали Испик. Тот превратился в не менее кошмарное создание из переплетенных бугристых мускулов бледно-сизого цвета, его голова сплющилась, и рот, как у огромной жабы, наполнился четырьмя рядами заостренных клыков.

Руки бывшего Испика усохли, зато ноги вытянулись, стали гораздо толще и обзавелись копытами вместо ступней. Он попытался атаковать Чанга сзади, норовя откусить ему голову, но Чанг вовремя среагировал, и это дало ему возможность самому броситься в атаку на третьего полудемона.

Тот, в отличие от своих сородичей, приобрел вид летающего создания, наподобие громадной летучей мыши, только с огромными загнутыми когтями на перепончатых крыльях и лапах, и теперь кружил в воздухе, издавая пронзительные крики и держась поодаль от Чанга.

Чанг поднырнул под широко расставленные лапы бывшей Транки и, закрывшись сверху щитом, прыгнул вперед. Все его первоначальные предположения оказались совсем неверными – ворота в мир демонов не собирались пропускать прислужников – судя по всему, вход туда полудемонам-полулюдям был закрыт.

Теперь Чанг оказался перед необходимостью в одиночку сражаться сразу с тремя исчадиями тьмы, которые горели желанием уничтожить этого жалкого человечишку, который посмел бросить им вызов.

Тяжелый удар сверху лапой по щиту чуть не сбил его с ног, но он устоял. До Жуара оставалось несколько шагов. Чанг прыгнул вперед и вверх и, прикрываясь щитом, попытался нанести демону удар боевым ножом.

Но реакция последнего была молниеносной – он, взмахнув крыльями, взлетел на несколько локтей вверх – так что нож Чанга не смог до него дотянуться – и там завис, все так же истошно вопя, но не атакуя. Сейчас он был вне пределов досягаемости Чанга, и тому не оставалось ничего другого, как смириться с этим и надеяться на то, что тот и дальше не будет атаковать.

После неудачной атаки на Жуара Чанг ушел в глухую оборону: сзади его прикрывала огненная стена – жар от ее огня он чувствовал всем телом, а спереди – щит и боевой нож, который в любой момент мог, подобно жалу скорпиона, выскочить и поразить демонов.

Теперь они надвигались на него с двух сторон – Транка слева, а Испик – справа. Они не торопились и выбирали момент для атаки. Но самое плохое было то, что Жуар начал постепенно снижаться, и было видно, что он готовится атаковать сверху. Одновременного нападения с трех направлений Чангу было не сдержать, и он решил не дожидаться его начала.

Сейчас для Чанга, как раз, настало время бороться за свою жизнь. Но в прямом столкновении ему не победить сразу трех демонов, а, принимая во внимание, что он не владеет заклинаниями, которые могут им навредить, ему оставалось только использовать хитрость и внезапность. И союзником ему могла послужить огненная стена. От нее шел умопомрачительный жар, и не было никаких сомнений, что она может сжечь любого, кто хоть сколько-нибудь надолго прикоснется к ней.

Чанг решил действовать стремительно. Он резко присел и выпрыгнул в сторону Транки, прикрываясь щитом со стороны Испика. Чанг помнил, что кожу демонов пробить очень тяжело и понимал, что ему нужно бить точно и очень сильно – и именно в то место, что наиболее уязвимо.

Транка инстинктивно выставила лапы перед собой, защищаясь и одновременно пытаясь схватить Чанга своими длиннющими когтями. Но Чанг не стал бить ее в грудь или голову, но вместо этого поднырнул ей под лапы, ушел в сторону, чудом избежав смертельного захвата, и нанес сильнейший удар острием ножа в подъем стопы. Ощущение от удара было такое, как будто он пытается проткнуть столетний дуб. Но он не ослаблял давления, и вот внезапно кожа демона поддалась, и боевой нож вошел в ее плоть, как в масло.

Из пасти Транки вырвался леденящий душу вой, и из зияющей раны фонтаном брызнула черная зловонная кровь, заливающая все вокруг. Чанг вырвал нож из ноги демона и, спасаясь от ударов когтей, быстро откатился в сторону. Полдела было сделано – Транка прыгала на одной ноге, лапами пытаясь захватить и разорвать его и тем самым мешая Испику нанести свой удар. Сверху кружил Жуар, который опять набрал высоту и визгливо верещал сверху.

– Возможно, – мелькнуло у Чанга в голове, – он просто трусит. Могут же быть и среди демонов трусы?

Ему нельзя было терять ни мгновения. Пользуясь возникшей неразберихой и жуткой какофонией звуков, он отскочил подальше от Транки и, опять перекатившись по земле, оказался у нее за спиной. Чанг быстро кинул нож в ножны и бросился на Транку, пытаясь повалить ее на землю.

Она оказалась тяжелой, словно громадный каменный валун. Чанг ударил ее сзади всей своей массой, но она только чуть-чуть подалась вперед – даже несмотря на то, что стояла только на одной ноге. Но Чанг не сдавался, он продолжал давить ей на спину, пытаясь ближе подвинуть Транку к огненной стене. Если он не сможет сделать этого сейчас, то не сможет уже никогда, а в следующий раз демоны будут гораздо осторожнее.

Транка не поддавалась. И она уже начала разворачиваться в сторону Чанга, поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как отскочить назад.

В результате его атаки один из демонов был ранен, но оставался все таким же грозным и опасным – пусть и более медленным, чем прежде, зато более осторожным.

Но все же какого-то успеха Чангу добиться удалось – теперь Транка переместилась точно в середину пентаграммы, и, судя по всему, намеревалась там и оставаться.

Чанг всего лишь на мгновение выпустил Испика из вида и чуть не поплатился за это жизнью. Только молниеносная реакция спасла его от оскаленной пасти, когда огромный демон-лягушка свалился на него откуда-то сверху, и чудовищные зубы лязгнули буквально в полу-пяди от его головы.

Чанга обдало смрадным дыханием, и его чуть не вырвало от ужасного зловония, исходившего из чрева демона. Чтобы уйти от атаки и выиграть время, Чангу не оставалось ничего другого, кроме как пуститься в бег вдоль огненной стены, пытаясь увеличить расстояние между ним и Испиком.

Чанг ужасно рисковал, надеясь, что Транка все так же будет стоять в центре пентаграммы (ее лапы были слишком короткими, чтобы перекрыть все расстояние до стены), но придумать ничего другого в эти короткие мгновения так и не смог.

Чанг побежал, но увеличить дистанцию между ним и демоном ему не удавалось. Демон гнался за ним по кругу, и они вместе раскручивали какой-то гигантский волчок, ставкой при игре в который была жизнь Чанга. Вдруг он внезапно споткнулся, но устоял на ногах – зато спасительная мысль пришла ему в голову. Он понял, как может одолеть Испика. Делая очередной широкий шаг, он развернулся, присел, и, упершись щитом в землю, попытался целиком спрятаться за ним.

Как он и предполагал, демон, преследовавший его, не успел затормозить и всей своей огромной тушей налетел на присевшего Чанга. Чудовищный удар нижней конечностью демона в щит чуть было не проломил его и не раздробил кости Чанга, но щит устоял, и демон перелетел через Чанга и со всей скорости врезался в огненную стену, которая жадно приняла свою жертву, наполнив ее жаром и мгновенно воспламенив демона целиком.

Такого пронзительного воя Чангу еще никогда не приходилось слышать в своей жизни. Ему казалось, что он сейчас разорвется изнутри – он выпустил щит и двумя руками схватился за уши, стараясь хоть как-то защититься от раздающихся криков.

Демон горел, горел быстро и совершенно бездымно – казалось, он просто плавится и стекает на землю, как жидкость, которая уже образовала ярко-оранжевую дымящуюся лужу возле огненной стены. Через несколько мгновений все было кончено – от Испика не осталось ровным счетом ничего, кроме лужи.

От его жуткого воя Чанг почти оглох и поэтому не услышал, как сзади к нему подобралась Транка. Но желание поскорее уничтожить своего обидчика не дало ей возможности нанести смертельный удар – она поторопилась, и ее когти только лишь разорвали кольчугу на спине Чанга и оставили на его теле широкие кровавые полосы.

Чанг моментально вскочил, схватил щит и, стараясь не касаться огненной стены – которая как будто стала толще и намного ярче – отпрянул в сторону и вышел из-под атаки Транки. Не теряя времени, он метнулся на противоположную сторону круга, чтобы по возможности увеличить расстояние между собой и ею.

Теперь ему будет проще – врагов осталось только двое, и, к тому же, один из них почти не мог передвигаться. Чанг и сам был ранен, он чувствовал, как кровь медленно сочится из ран, но жизненные органы были не задеты, и мышцы не повреждены. Но насколько коварной оказалась стена огня, которая сожгла Испика!

Чанг даже и не предполагал, что может случиться такое! Он надеялся только на то, что она обожжет, вызовет боль, но чтобы за считанные мгновения уничтожить полудемона без остатка – такого он даже и подумать не мог! И ему самому теперь нужно быть очень осторожным и ни в коем случае не касаться ее.

Сверху донесся пронзительный вопль, Чанг машинально присел и прикрылся щитом. И вовремя! Жуар, до этого момента не принимавший участия в битве, атаковал его сверху внезапно и очень мощно. Острые громадные когти оставили на обитом железом щите глубокие царапины, которые тут же потемнели и начали пузыриться – как будто смазанные разъедающим ядом.

Жуар взмыл вверх, развернулся и снова спланировал на Чанга, который был вынужден опять прикрываться щитом. Но на сей раз фактор неожиданности уже не сработал, и в момент атаки Жуара из-за щита Чанга мгновенно выстрелило жало остро отточенного боевого ножа, который проткнул кожистое крыло полудемона и вспорол его от самого плеча до конца крыла.

Жуар, яростно клокоча, словно смертельно раненая птица, перевернулся в воздухе и грохнулся на землю. Чанг не стал терять времени и сильно ударил его кромкой щита, целясь в открытую шею демона. Одновременно он наступил обитым железом сапогом на все еще оставшееся неповрежденным крыло, проткнул его ножом у самого основания и разрезал на две половинки.

Из разрезанных крыльев мощным напором хлестала кровь демона. Земля вокруг была вся пропитана пузырящейся жидкостью бурого цвета, и Чанг с удивлением обнаружил, как стальная кромка щита и подошвы его сапог начинают плавиться. Он отскочил в сторону и с силой вогнал боевой нож в податливое брюхо демона. Демон забился в последних конвульсиях, тоскливо зашедшись в предсмертном крике.

У Чанга не было времени наблюдать за его агонией. Он еще должен был расправиться с Транкой, которая со всей возможной скоростью спешила (если можно так сказать о ее ковылянии на одной оставшейся целой лапе) к месту битвы. Расправа с Жуаром произошла очень быстро, и она не успела помочь ему. Увидев, что с ним все кончено, она в нерешительности остановилась в центре пентаграммы, не пытаясь в одиночку атаковать Чанга.

Чанг явственно ощущал в ней страх смерти. После победы над Жуаром он мог не торопиться. Конечно, он не испытывал к ней жалости – разве можно испытывать хоть какие-то чувства к человеку, который продался демонам? В нем уже ничего не осталось от человека – и Транка была тому живым подтверждением.

Теперь она медленно раскачивалась из стороны в сторону, стоя на значительном расстоянии от него и вытянув перед собой лапы, ее глаза неотрывно следили за каждым движением Чанга, и, конечно, она была готова до конца защищать свою жизнь.

Чангу следовало быть очень осторожным. Он хорошо представлял себе, чего можно ожидать от демона (пусть даже и раненого) и помнил о том, насколько крепка ее кожа. Его амуниция сильно пострадала от соприкосновения с кровью Жуара – нижний край щита теперь выглядел, как оплавившееся месиво из железа и почерневшего дерева, подошвы сапог обуглились, но выдержали, и разъедающая жидкость не дошла непосредственно до ступней Чанга.

Зато его боевой нож как будто и не почувствовал купания в крови демона – он выглядел, как новенький, и был все таким же острым, как и прежде.

Укрывшись щитом и выставив вперед нож, Чанг медленно обходил Транку по кругу. Она поворачивалась за ним следом, и он никак не мог выбрать удобный момент для атаки. Сейчас он пожалел, что при нем нет лука – свой собственный короткий лук он оставил в доме, а Ветра доверил на сохранение ведунье Тон. Сейчас бы как раз воспользоваться его мощью!

Он никак не мог придумать план действий. У него оставалось слабая надежда, что вскоре стена огня потухнет – как уверял его отец – и он получит помощь со стороны жителей города. Но она продолжала гореть так же, как и прежде, и в итоге Чанг пришел к выводу, что пока он не расправится с последним демоном, она его не выпустит.

Он прикидывал, как можно атаковать Транку – может, попытаться отсечь ей лапы или, например, проткнуть вторую ногу, чтобы повалить ее на землю? Но к ней нужно еще подобраться, а она зорко и неотрывно следит за каждым его движением. Чанг очень не хотел попасть под удар ее когтей и поэтому зря рисковать не собирался.

Вдруг ему на ум пришла спасительная мысль – он должен попытаться обескровить полудемона: ему нужно нанести ей множество мелких царапин, и рано или поздно она будет вынуждена атаковать сама или погибнет от потери крови.

Еще раз все обдумав (благо, ситуация позволяла), Чанг перешел к решительным действиям. Он метнулся к Транке и с предельного расстояния (так, чтобы она не смогла достать его ответным ударом) нанес ей глубокий порез, целясь между когтей. Там кожа оказалась не такая крепкая, как на ногах, и нож без особых усилий разрубил ей лапу. Транка взвыла от боли и предприняла попытку броситься на Чанга, но он резко отпрянул и занял исходную позицию.

Она не могла его преследовать, не могла нападать на своего более быстрого врага, ей оставалось только выть от ярости и боли, в то время как он бегал вокруг нее по кругу и резал ей лапы безжалостными короткими и резкими ударами боевого ножа. Вскоре они были настолько изранены, что она уже не пыталась выставлять их перед собой, но наоборот прятала их как можно дальше.

Дело шло к развязке – Транку уже шатало, крови из ран вытекало все меньше и меньше, ее взгляд стал мутным, а движения медленными и неуверенными. Даже яростные крики, которые, не переставая, неслись из ее пасти, стали намного тише, и в них теперь звучали только жалобные и безысходные ноты.

Нужно было с этим кончать. Чанг, выбрав момент и прикрывшись остатками щита, метнулся ей за спину и в прыжке вогнал острие ножа ей в загривок. То ли от потери крови, то ли еще от чего, но кожа демона стала намного мягче, и нож, почти не встречая сопротивления, вошел в тело Транки и проткнул сердце. В ее глазах еще какое-то мгновение теплилась жизнь, потом ее лапы подогнулись, и она бездыханно грохнулась на землю. Все было кончено.

Чанг тщательно вытер нож о траву и отправил его в ножны. Он выбрал место, которое не было загажено кровью демонов, и сел на землю. Рядом с ним лежали остатки трех тел, которые когда-то были людьми.

– Интересно, – устало подумал Чанг, – а видели ли люди снаружи, что тут произошло? Если нет, то ему придется долго доказывать им, что он сражался с настоящими демонами, а не превратил их родственников в демонов своим колдовством, а потом убил. Вполне вероятно, что найдутся и такие, что станут его обвинять в убийстве своих сородичей. И попробуй им что-нибудь докажи!

Чанг лег. Он смотрел на огонь, и перед его глазами вставали картины из детства. Вот он мальчишкой вместе с отцом пытается подружиться со своим первым боевым скакуном, вот они едут по степи, и отец рассказывает ему, как определять путь по звездам. Вот он разводит свой первый костер и точит свой первый кинжал.

Он вздохнул и закрыл глаза. Ему казалось странным, что так немного прошло времени, когда он по приказу Повелителя Степи покинул свое племя и отправился в Незнакомые земли, а с ним столько всего уже произошло! А два дня пребывания в Поселении Среди Холмов он воспринимал уже как совершенно другую жизнь – настолько она была насыщена смертельной опасностью, и настолько много сил потребовалось от него, чтобы пока всего лишь оставаться в живых.

Чанг открыл глаза и посмотрел на огненные стены – ему показалось, что они становятся бледнее, и их жар уже не настолько силен. Вскоре они совсем истончились, и он смог различить сквозь них огромную толпу народа, которая собралась возле пентаграммы.

Еще через какое-то время до него стали долетать звуки людского моря, бушевавшего снаружи. Почему-то он никак не мог уловить настроение жителей, хотя обычно ему это удавалось без всяких проблем.

Он был настолько уставшим, что не заметил, как провалился в глубокое беспамятство, а очнулся только от того, что кто-то сильно тряс его за плечи.

Он открыл глаза – над ним склонилась Илия и счастливо улыбалась. Чанг рывком поднялся и увидел, что он сидит на скамье на возвышении, а вокруг него стоят ведунья Тон, староста Джеррд и его солдаты.

– С возвращением! – звонкий, наполненный веселыми колокольчиками голос Илии показался ему самой сладкой музыкой, которую он когда-либо слышал в жизни.

Чанг помотал головой. Она раскалывалась от боли. Все-таки чудовищное напряжение боя с демонами не прошло для него даром. Оно отняло у него так много сил, что иному хватило бы на всю жизнь.

Чанг неуверенно поднял глаза и посмотрел на Илию. Ему нужно было что-то сказать, но он не представлял, что. Единственное, что ему сейчас по-настоящему хотелось, – это неотрывно смотреть ей в глаза и полностью раствориться в ее улыбке. Ему уже не хотелось думать, что она – могущественная колдунья и может сделать с любым мужчиной все, что пожелает, ему просто хотелось опереться на нее, на ее силу и черпать и черпать оттуда поддержку и одобрение.

Наверное, если бы Чангу в свое время кто-то объяснил, что означает выражение «любовь к женщине», то сейчас он мог бы прийти к выводу, что это была именно она. Но он молчал и только смущенно улыбался. Ответить Илии ему было труднее, что сражаться с демонами, и только его взгляд, который он всеми силами пытался скрыть, выдавал его чувства.

Илия, казалось, читала его насквозь. Весело рассмеявшись, она отодвинулась и дала возможность старшим задать ему вопросы, которые их очень интересовали.

– Командир Чанг, – ведунья жестом остановила его попытки подняться. – Тебе нужно отдохнуть, так что лучше не вставай. Сразу хочу сказать тебе, что мы видели все, что происходило внутри пентаграммы. Видели, как бывшие наши сородичи превратились в демонов, как ты сражался с ними и как победил. Каждый из нас жаждал прийти тебе на помощь, но никто не представлял, как пробиться через огненные стены, и вообще – возможно ли это.

Мы были совсем не уверенны, что тебе хватит силы выйти победителем из этой битвы, но ты проявил настоящее мужество и воинское искусство и одолел демонов. И, конечно, заслуживаешь награды и уважения. Хочу тебе сказать, что твоя награда уже ждет тебя. А теперь я хочу, чтобы ты все рассказал нам троим – она указала на себя, Джеррда и Илию. И, возможно, твоим солдатам нет необходимости присутствовать при нашем разговоре, хотя они очень переживали, и нам с трудом удалось оттащить их от огненных стен, за которые они пытались пробиться тебе на подмогу.

Чанг кивнул головой в сторону разведчиков, и те нехотя отошли. Они встали неподалеку и дальше уходить, по всей видимости, не собирались.

– Итак, командир Чанг, мы тебя слушаем! – ведунья была не намерена ждать дольше необходимого.

– Хорошо! Я все вам расскажу, но только прошу меня выслушать спокойно и не задавать вопросов, пока я не закончу!

Те молча кивнули, и Чанг продолжил.

– Так вот, у меня есть одна очень необычная способность, – Чанг, как и раньше, ни при каких условиях не собирался рассказывать им об Инге, – вы могли ее уже видеть. И я вам об этом уже говорил. Но повторю. Она заключается в том, что я чувствую присутствие камней Ужаса. Так называются камни, которые высасывают души живых существ, и один из которых вы видели вчера. Это тот самый камень, что сбежал от меня, но перед этим чуть не убил вашего сородича. Кстати, как он?

– Ему уже немного лучше, продолжай!

– Так вот, я могу их чувствовать. И сегодня, когда ты дала команду своим людям сковать меня колдовством, – Чанг посмотрел на колдунью, но она выдержала его взгляд, – я почувствовал не только вашу магию, но и присутствие тяжелой силы камней Ужаса. Кроме того, они были не одни.

Несколько раз в своей жизни я сталкивался с демонами, – Чанг умышленно скрывал, что только из рассказа Инги смог понять, что они находятся среди людей, – и могу различать их магию. Я чувствую ее присутствие, и я смог увидеть, что трое из горожан на самом деле – прислужники демонов. Не спрашивай, как это у меня получается, я просто чувствую и все.

Чанг выжидательно посмотрел на ведунью. Он, конечно, не говорил всей правды, но и этого было достаточно. Если они захотят ему поверить, то поверят без лишних вопросов – они уже могли убедиться в его магическом искусстве – а если не захотят, то и не поверят даже самой, что ни на есть, чистой правде.

Ведунья ничего не ответила на его немой вопрос, и он продолжил.

– Мне пришлось потратить много времени, чтобы убедиться, что я прав. Конечно, у меня до самого последнего момента оставались сомнения, но, в любом случае, окажись ваши люди не демонами, а просто людьми, с ними бы ничего не произошло. Итак, когда я их нашел и разузнал, как их зовут – что было не так сложно, как кажется – я обратился к вам за помощью.

Когда все собрались в одном месте, я использовал одно очень могущественное и почти никому не известное заклинание, которое позволяет создавать проход между нашим миром и миром демонов. Я надеялся, что демоны исчезнут – провалятся в свой мир, но вышло так, что проход не пропустил полудемонов, как недостойных, но зато они обрели свой настоящий вид, скинув человеческое обличье. И я оказался перед ними без всякой поддержки, так что пришлось сражаться и одолеть их всех. Ну, вы это видели сами.

Чанг остановился. Он рассказал им все, что мог, и теперь ждал реакции. Как обычно, староста Джеррд вопросительно смотрел на колдунью, явно давая ей возможность говорить первой и отнюдь не собираясь пока высказывать свое личное мнение. Илия тоже молчала – по ее безмятежному лицу трудно было понять, что она думает обо всем этом.

Ведунья заговорила:

– Мне думается, командир Чанг, ты рассказал нам все, что мог. Но я уверена, что многое ты утаил. Но с другой стороны, когда я пытаюсь увидеть, что именно, я не испытываю страха или ненависти, поэтому могу предположить, что ты не готовишь против нас заговор, ты нам не враг и не таишь против нас злобы. Я прихожу к выводу, что ты можешь стать одним из нас – если захочешь, конечно.

Чанг невольно опять посмотрел на Илию. Она тоже взглянула на него. Внезапно на ее лице Чанг увидел нечто такое, что заставило его впервые в жизни смущенно опустить глаза перед женщиной. Казалось, она своим взглядом приникла в самую глубь его души и воспламенила его сердце. Но самое главное – он не увидел в ней отторжения – более того, она словно оттаяла и теперь не была такой неприступной и холодной, как раньше. И ему даже показалось, что она совсем не против сойтись с ним поближе.

Стоит заметить, Чанг был совсем неспособен вести длинные беседы с женщинами. Конечно, он сильно отличался от остальных кочевников, которые вообще не считали женщин за людей и разговаривали с ними только языком приказов или жестов, но искусным ловеласом и собеседником его тоже назвать было нельзя. Раньше он никогда не испытывал от этого неудобств, но теперь ему так не хватало нужных слов!

Ведунья все подмечала. Она уже давно знала, что Илия уже имеет над Чангом власть, и теперь что-то серьезно обдумывала.

– Нам нужно прояснить одну вещь. Мне кажется – а я привыкла всегда доверять своим ощущениям – что ты один не можешь владеть такой силой, какую ты нам продемонстрировал за эти два дня. Мы проверяли тебя с помощью магии, и теперь я думаю, что тебе кто-то помогает – кто-то гораздо более могущественный, чем любой из людей. Что ты на это скажешь?

– Да, – Чанг немного помолчал, решая, что ему следует рассказывать, а что нет, – ты права. Мне, действительно, помогают, но эта помощь не такая, как ты думаешь. У меня есть небесный покровитель, который иногда вызывает меня к себе и рассказывает, что происходит вокруг. От него я узнал, что я – ваш родственник, и он посоветовал мне рассказать вам все. Но это совсем не значит, что он помогает мне на земле – все, что ты видишь, это моя заслуга и заслуга моего отца (твоего брата), который научил меня всему. Он был по-настоящему могущественным магом, и, если ты захочешь узнать, я могу тебе многое рассказать о его жизни!

– Когда твой отец еще жил среди нас, у него тоже был небесный покровитель, который даровал ему множество магических способностей. Мой брат был, безусловно, очень сильным, великим колдуном. Я намного младше него, и мне никогда не удавалось повторить чудеса, которые все время жили вокруг моего брата. И я до сих пор жалею, что не смогла у него ничему научиться.

Когда он ушел, мы лишились очень многого. Это было так давно, что уже почти никто не помнит те времена. Вскоре случилась жестокая война, и наш народ уцелел только чудом. По иронии судьбы в столкновениях с черными демонами погибли все, кто был так или иначе связан с уходом моего брата.

Теперь мне кажется, что таковой была его воля – он все-таки дотянулся до них издалека. Но, может быть, это не так, и их смерть не связана с ним. В любом случае, он ушел, и мы считали его погибшим – так же, как и его сына, которого он унес с собой. Как ты понимаешь, этот ребенок – ты.

Одна только твоя мать все время верила, что он выжил. Она ждала его очень долго, но, в конце концов, смирилась с потерей и снова выбрала себе мужчину. Наверное, ты уже понял, что Джея – твоя названная сестра по матери.

В один прекрасный день у Ситы – так зовут твою мать, если ты еще не знаешь – случилось видение: она пришла ко мне и рассказала, что боги поведали ей о том, что в скором времени ее бывший муж (твой отец и мой брат) подаст о себе весточку.

Сказать по правде, я ей не поверила, но она все твердила и твердила, что так и будет. Но ей не верила даже ее дочь. В конце концов, она просто замолчала и хранила молчание целых две зимы – пока не появился ты. Мне кажется, она считала, что своим молчанием приближает твое появление. Теперь скажи мне, как ты называл своего отца?

– Я никогда не думал, что он мой отец. Он всегда говорил, что является для меня дедом, а мои родители погибли в степи. Он никогда не рассказывал мне о них, да я и не спрашивал. Я звал его Огген.

– Да, это его настоящее имя. Странно, что он сохранил его – ведь с этим именем у него было связано множество воспоминаний. Хотя, может быть, так он постоянно напоминал самому себе, кто он, и откуда появился. Но еще более странно, что он решил прибиться к кочевым племенам. Твой отец был настолько могущественным колдуном, что мог с легкостью стать верховным жрецом зловещего Серого братства. Его когда-то в древности основали колдуны с далекого юга, и оно до сих пор наводит ужас на всех, кто о нем слышал, одним лишь своим упоминанием. Он тебе о нем что-нибудь рассказывал?

– Нет, ничего. Хотя, нет, постой!..