Глава 10
Один

…Совладать с магическим пауком могло только божество, но сейчас боги были заняты своими делами и никак не реагировали на происходящее внизу. И Чанг отступил. В одиночку ему было не справиться – он предельно ясно осознал, что, скорее всего, уже не сможет выбраться из этого храма никогда.

Впрочем, его посетила одна мысль. Опасно? Смертельно опасно! Но почему бы не попробовать? И разве его идея пробраться в храм в одиночку сама по себе не является верхом безумия? Всё просто – имеются два чудовища, одолеть которых невозможно никому. Первое вышло из провала, второе создано злым «паучьим» колдовством. А если попробовать столкнуть их лбами и посмотреть, что получится?

Чанг затаил дыхание – ему нужно еще раз все тщательно взвесить. С одной стороны. С другой – ему нельзя терять ни секунды. Охотники следуют по пятам, и неважно, что они сами легко могут превратиться в дичь – для них главное определить местоположение Чанга. А заодно и точно разузнать, каково количество врагов. И когда колдуны удостоверятся, что он всего лишь один – они применят магию или задавят Чанга числом.

Чанг крепко зажмурился, открыл глаза и резко тряхнул головой. Расширил сознание и настроился на Истинную Пустоту – так легче разговаривать с силами. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы объяснить силам, что он задумал. Поначалу силы восприняли его идею скептически, но потом согласились, что иного выхода нет.

Чангу нужна была их помощь. Он намеревался использовать заклинание ускорения – оно, в противовес «каменной коже», делает человека максимально уязвимым, но зато облегчает его вес и придает крепость мышцам. Заклинание ускорения называлось «порханием мотылька», и каждый раз в момент его применения Чангу казалось, что он, действительно, легко может взлететь – а уж о гигантских прыжках и говорить не стоит!

Чанг решил использовать могущество сил, чтобы прочитать «порхание мотылька» настолько правильно, насколько это вообще возможно. Заклинание нельзя было назвать простым – впрочем, как и любое другое. Хитрость состояла в абсолютно точном воспроизведении отдельных магических звуков и звуковых последовательностей – своего рода разновидность певческого искусства, которое, по рассказам отца, в ходу у некоторых народов на востоке.

Чангу пришлось ждать еще несколько минут – силы совещались. Они не хотели раскрывать себя до времени, Чанг был с ними согласен. Если колдуны узнают, что кроме людей снаружи пришли и силы, они утроят, учетверят бдительность, усилят поисковые отряды, и главное – эффект внезапности будет утерян. Впрочем, это и так скоро произойдет – обнаружения не избежать! Так почему бы не сейчас?

Наконец силы пришли к единому мнению. Они вняли доводам Чанга, и он в один миг почувствовал, как их объединенное могущество становится его частью, концентрируется на языке, и язык сам собой начинает негромко выговаривать нужные слова.

Всё! Чанг легонько подпрыгнул вверх и тут же взлетел к самому потолку, очень медленно спланировав вниз. Его ноги увеличились в размерах – теперь они были похожи на лапы носорога из отцовской книжки о диковинных животных, которую маленький Чанг нашел когда-то у отца в тайнике. Но, конечно, это была только видимость – так казалось лишь самому Чангу, все остальные воспринимали его, как обычно.

Чанг крепче сжал кинжал, мысленно попрощался со всеми, кого знал, и кто был ему дорог – так поступает человек, который точно знает, что его время уходить пришло – и, почти не касаясь пола, заскользил к храмовым воротам. Он должен выманить паука за собой, должен сокрушить магию старого колдуна – «хозяина» паука, который, наверняка уверен, что сумеет удержать его при себе. Какая самонадеянность!

Чанг выскочил на открытое пространство перед воротами – но только на короткое мгновение – а потом вновь юркнул под защиту стен. Там, где он только что находился, ударили одновременно несколько стрел – стражи ворот среагировали, как надо, и только внезапность и скорость уберегли Чанга от смерти.

Чангу претило прыгать, как зайцу, уворачиваясь от стрел – но выбора не было! Если бы речь шла только о колдунах-стражах, он вступил бы в открытый бой, и чудовищ ничего бы не спасло! У Чанга, без сомнения, хватило бы мастерства совладать со всеми, но его целью был паук.

Не успел Чанг скрыться за поворотом, магическая тварь, повинуясь команде старого колдуна, бросился в атаку. Паук, как и любое порождение древней злобной магии, отличался стремительностью – спастись от него обычному человеку не представлялось возможным. Однако сейчас, после произношения «порхания мотылька», скорость паука и Чанга была сопоставимой.

Чанг ринулся вдоль тоннеля – к центру храма. Его тактика была основана на простом предположении – чудовище устремится за Чангом и, отдалившись от колдуна, выйдет из его подчинения. Это обязательно произойдет – с увеличением расстояния контроль колдуна над пауком становится все меньше, и, паук, столько лет мечтавший освободиться, обязательно воспользуется предоставленным ему шансом!

Так и вышло – причем даже быстрее, чем предполагал Чанг. Может, дело было в силе самого паука, может – в слабости старого колдуна, переоценившего свое умение, но подбегая к центру храма (к залу в форме восьмиконечной звезды), Чанг услышал, как яростно и одновременно радостно взревел паук, возвещая всему миру, что вот она – пришла долгожданная свобода!

Тварь развернулась и понеслась назад к воротам, бросив преследовать Чанга – он не ожидал такого! Чанг, впрочем, быстро сообразил, что чудовище решило для начала свести счеты со своими мучителями – старым колдуном и стражами, а потом уже взяться за самого Чанга. В конце концов, сам он пока что пауку ничего не сделал – так, обычная еда, которой теперь у чудовища – вдосталь!

Чанг широко улыбнулся. Его план, похоже, удался! Теперь ему нужно максимально увеличить расстояние между ним и пауком – и почему бы чудовищу, например, не устремиться на верхние этажи храма или в подземелья? Чанг не знал, есть ли у паука нюх, подобный нюху собаки или лисицы, но, наверняка, он чувствует, где больше жизни, где больше еды!

– Еда! – на секунду замешкавшись, Чанг бросился к тюрьме с пленниками. Два соображения двигали им – если в темницу нагрянули колдуны, то сейчас там, несомненно, идет бой, и он должен помочь пленникам. А еще Чангу нужно сделать так, чтобы людей в темнице оставалось как можно меньше – они должны разбежаться, спрятаться в галереях и в тоннелях храма, чтобы не привлекать паука. Ведь тварь обязательно учует их скопление и поспешит на званый обед!

Благодаря «порханию мотылька» Чанг бежал по знакомой галерее со скоростью пустынного льва, преследующего добычу. Внезапно из бокового ответвления он услышал звуки – судя по всему, один из поисковых отрядов обшаривал закоулки храма. Чанг решил разобраться с колдунами – во-первых, чем меньше их останется в живых, тем ему самому будет проще, а во-вторых, ему было интересно узнать, что же собой представляют поисковые партии.

Чанг осознавал, что сейчас он очень уязвим, поэтому, хоть и торопится, но осторожность – превыше всего! Еще не хватало пасть от шальной стрелы, выпущенной корявой лапой храмового колдуна-недоучки! Чанг прижался к стене, одновременно прося у Истинной Пустоты знания, где сейчас находится паук. Истинная Пустота не замедлила откликнуться – она была на стороне Чанга! Паук наслаждался лакомством всё там же – возле ворот. Старый колдун и колдуны-стражи пока еще не умерли, но их участь была предрешена. Они болтались, как мухи, в сетях паука, и он медленно, капля за каплей, выпивал из них жизнь.

Чанг удовлетворенно кивнул – более справедливой судьбы для колдунов трудно было придумать. Пасть жертвой своей же глупости – в этом есть что-то предопределенное! Однако главное, что из всего этого следовало – паук пока занят трапезой, и у Чанга есть время для маневра.

Чанг посмотрел в темноту тоннеля и собирался уже броситься на колдунов, как вдруг лезвие кинжала, зажатого в руке у Чанга, полыхнуло ярко-красным пламенем, удлинилось и само собой прочертило вокруг него замкнутую огненную черту. Чанг замер – он всем своим естеством почувствовал, что не должен ее переступать. Каким-то немыслимым образом и силы оказались внутри очерченного пространства – они теснились и толкались, словно овцы в загоне, и выражали столь явное неудовольство, что Чанг на время почти оглох от их гомона.

Ему, как и силам, требовалось объяснение – что произошло, и как на всё это реагировать? Хотя последнее и так понятно – просто ждать!

Чанг посмотрел на призрачное текучее лезвие и вдруг решил задать вопрос – если колдовской клинок может действовать самостоятельно, вдруг, он соизволит откликнуться? Чанг напрягся, пытаясь втянуть кинжал в разговор, но бесполезно! Во-первых, сейчас Чанг не мог настроиться на Истинную Пустоту – огненная черта отрезала его от Бесконечности, во-вторых, силы своими яростными потугами вырваться на свободу не давали сосредоточиться.

Потерпев неудачу с кинжалом, Чанг попробовал мысленно проникнуть сквозь огненный барьер, но и этого ему не удалось. Магия, воздвигнувшая барьер, была столь сильна, что, наверное, ни один даже самый могучий колдун не мог мечтать об овладении ею. Она больше подходила существу неземному, может, явившемуся из других миров и познавшему могущество звезд. Или, в противоположность – существу, способному вместить в себя всю ярость подземного царства, помноженную на безысходность томящихся в нем грешных душ.

Подземное царство! Магический провал! Чанг замер от внезапной догадки. Он попытался максимально отстраниться – спустя полминуты напряженных усилий ему это удалось, и даже склока сил уже почти не мешала ему. Да – кажется, он нашел ответ!

Демон! Демон из провала – могучее существо! Он, наконец, решил осмотреться и отыскать того, кто беспокоит его шумом и сутолокой мечущихся слуг. Сумятица и неизвестность, привнесенные Чангом в храм извне, уже были слишком заметны, чтобы их игнорировать. И демон решил использовать «магический глаз» – древнее колдовство, позволяющее с точностью увидеть все происходящее на многие лиги вокруг.

Теперь Чанг нисколько не сомневался – только огненная черта спасает его и силы от всепроникающего взора демона, подкрепленного внеземным знанием и горячей кровью тысяч жертв. И если бы призрачный кинжал вовремя не укрыл их, сюда бы уже стекались колдуны со всего храма.

Одновременно Чанг осознал еще две вещи. Во-первых, колдовские свойства самого храма настолько сильны, что он открывает свои секреты только высшему существу, которым, безусловно, является демон – рядовые же служители, и даже сам верховный колдун, не настолько подготовлены, чтобы пронзать стены храма «магическим глазом». Что, конечно, Чангу весьма на руку.

Второе. Призрачный кинжал явно знаком с демоном, и уж точно, не уступает ему в колдовском искусстве. Думать иначе просто глупо. Без его помощи Чанг даже не попал бы внутрь храма, а если бы и попал – в первой же битве с колдунами его порвали бы на части или заточили в клеть.

Чанг непроизвольно вздрогнул – словно подтверждая его догадку, лезвие кинжала засветилось ярче, и по нему поплыли цветные узоры. Они намертво приковали взгляд Чанга, погружая его в глубинную память клинка, наполненную яростными битвами и сражениями.

Чанг заворожено молчал, он впал в мистический ступор. Перед ним разворачивались невообразимые эпические картины – легионы тьмы накатывали один за другим, и люди бились с ними насмерть. Свет (который, при всем своем несовершенстве, отождествляли люди) не уступал тьме – и равновесие в мире сохранялось. Но иногда тьма привлекала на свою сторону созданий настолько могучих, что люди не в силах были с ними совладать самостоятельно, и тогда им на помощь приходило Небо. Небо – как последний оплот равновесия – взирало на всё, творящееся на Земле, спокойно – но только до тех пор, пока не чувствовало угрозы уже самому себе.

Призрачный колдовской кинжал был осколком Неба – его отправили на помощь людям многие века назад. Он пробуждался только в момент наивысшей опасности, и не просто пробуждался, а возникал словно из ниоткуда, приобретая по своему усмотрению те или иные формы. Сейчас он был кинжалом, но настоящую его сущность могли знать только небеса. А Чангу это было не нужно.

Он очнулся через минуту и почувствовал облегчение. Огненный барьер пропал, силы разлетелись по сторонам и почти замолкли – кажется, и до них наконец дошло, что что-то гораздо более могущественное, чем они сами, вмешалось в их судьбу – и это что-то было на их стороне.

Чанг низко поклонился кинжалу. Воспринимать его, как просто колдовской клинок, он уже не сможет – в его руке сила небес, и он обязательно должен донести ее до демона, явившегося из провала. И если и существует надежда одолеть чудовище, то вот она – в виде призрачного плывущего лезвия!

Чанг решительно двинулся вперед. Эмоциональная встряска, вызванная осознанием божественного присутствия рядом, придала Чангу уверенности – отныне, пока он не выберется из храма и пока не расправится с демоном и всеми его прислужниками, он будет действовать безостановочно, повинуясь инстинктам воина и полностью отбросив все сомнения!

А вот и отряд колдунов, отправленный на его поиски! Не успел Чанг пройти тридцати шагов, как столкнулся с чудовищами. Судя по темно-зеленым балахонам, на которых спереди был вышит тотем оскаленной летучей мыши, колдуны занимали в иерархии храма довольно высокое положение – по крайней мере, намного выше тех, с кем уже успел столкнуться Чанг.

Тварей было девять – в момент обнаружения Чанга они разделились на тройки. Первые трое отпрянули назад, ловко выхватили из-под балахонов короткие луки и все одновременно выпустили стрелы в Чанга. Вторые тоже отбежали (еще дальше) и принялись творить заклинания природы стихий. Они атаковали с помощью молний, огня и водных струй, способных сбить с ног любого. Третьи же обнажили кривые сабли с черными лезвиями и бросились на Чанга – подобно рассерженным лютым волкодавам.

Окажись на месте Чанга кто-нибудь другой, с ним бы было покончено в считанные секунды. Синхронная атака колдунов была стремительна и отличалась воинской слаженностью – и как и до этого с пауком, Чанга спасла только его скорость. А также силы – и призрачный клинок, само собой!

Колдуны, без сомнения, были отлично подготовлены, но Чанг явился для них полным сюрпризом.

«Порхание мотылька» сделало его не только легким, как перышко, и сильным, как дикий жеребец, оно наделило Чанга соответствующей реакцией. Он сориентировался молниеносно и взлетел под потолок – выпущенные колдунами стрелы с гулом прошили пустое пространство и выбили из стен фонтаны каменной пыли. Точно так же бесполезными оказались и боевые заклинания, направленные на Чанга – огненный шар, водные струи и грозовой разряд.

Чанг пронесся по воздуху и приземлился рядом с лучниками, миновав первую тройку с саблями. Все произошло так быстро, что чудовища не успели вновь натянуть луки. Призрачный кинжал Чанга одним ударом, не встретив никакого сопротивления, рассек ближайшего колдуна пополам, и не успела еще верхняя половина туловища вместе с укрытой балахоном головой упасть на пол, та же участь постигла и остальных стрелков.

Короткий рывок, и вот – Чанг уже рядом с колдунами-магами. Один из них – самый быстрый – все уже успел среагировать, и хоть полноценного боевого заклинания у него не получилось, окутал себя чем-то вроде магической брони – может быть, какой-то местной разновидностью «каменной кожи». Наверное, он надеялся, что она убережет его от удара призрачного лезвия – но тщетно! Колдовской клинок рассек магическую броню так же легко, как и обычную плоть – для него не существовало никаких преград! А еще через секунду рядом с поверженным чудовищем легли и его незадачливые сородичи-маги – вернее, то, что от них осталось!

Расправа над двумя третями поискового отряда свершилась так быстро, что колдуны с саблями даже не успели толком среагировать – и немудрено! Благодаря «порханию мотылька» Чанг двигался со скоростью, недоступной никому из смертных, и взгляд не успевал отслеживать его перемещения. Не удивительно, что когда Чанг устремился к оставшимся в живых тварям, те все еще соображали, что предпринять.

На их месте Чанг бы уже улепетывал во всю прыть, но колдуны явно не отличались быстротой реакции. За что и поплатились – уже в следующее мгновение куски их мертвых тел образовали причудливую кровавую пирамиду на полу. И иного конца Чанг для них не предполагал.

Чанг, увешанный военными трофеями (три сабли, три коротких лука, три колчана со стрелами, девять кинжалов), поспешил к подземелью с пленниками. Встреча с поисковым отрядом колдунов пойдет на пользу общему делу – теперь у него есть что предложить мужчинам и женщинам, готовым постоять за свою свободу! Вес оружия был значительным – но Чанг его не чувствовал, безупречная магия несла его вперед!

А вот и знакомый спуск! Чанг прислушался. Кругом стояла мрачная тишина – звуков битвы не слышно. Либо колдуны пока не добрались до пленников, либо уже всех перебили. И нужно быть готовым именно к этому! А значит – в подземелье засада.

Чанг осторожно, чтобы не наделать лишнего шума, сгрузил с себя оружие и очень медленно двинулся вниз по ступеням. Самое время силам отправиться вперед – сведения о расположении врага не помешают. Однако где они?

Только сейчас Чанг обнаружил, что сил рядом нет! В горячке боя с колдунами и последующего бега по галереям он не заметил, как силы куда-то ушли.

Что-то новенькое и очень неприятное! За время путешествия к храму Чанг привык, что его союзники все время находятся рядом с ним, теперь же он чувствовал себя наполовину беззащитным!

На мгновение Чанг пал духом – он не мог объяснить загадочное исчезновение сил – и именно поэтому оно выглядело зловещим и не предвещающим ничего хорошего.

– Что ты скажешь? – в поиске поддержки Чанг обратился к колдовскому клинку, но ответа не получил. Призрачный кинжал не собирался реагировать – все, что нужно, Чанг уже знает, а самому посланнику небес, наверное, огорчения и надежды любого из живых существ безразличны – он просто действует, когда приходит время!

– Молчишь? – Чанг вздохнул и решительно заспешил к входу в подземелье. Ему придется действовать, исходя из предположения, что силы ему же не помогут! – Ладно молчи, только не подведи в нужный момент! А то силы тоже обещали поддержку – раз, и никого нет!

Несколько десятков ступеней Чанг преодолел за пару секунд – и с радостью и облегчением убедился, что пленники все еще живы! С момента его отбытия почти ничего не изменилось – только Яронг и его люди каким-то образом умудрились разобрать одну из клеток на железные пруты и вооружились ими. Чанг отправил их наверх – за настоящим оружием!

Он обрисовал пленникам ситуацию – рассказ о чудовищном порождении магии – пауке – вызвал у них панику. Оставаться в подземелье им нельзя, точно так же, как и в храме вообще! Лучше всего – выбираться через проделанный Чангом проход в наружной стене.

Чанг подробно описал Яронгу, куда идти, особо подчеркнул, что времени нет, и пожелал удачи бывшим заключенным. Отныне их судьба – только в их руках, ему же пора доставить призрачный клинок по назначению – демон ждет!

Распрощавшись с Яронгом и остальными, Чанг с превеликим облегчением возвратился в галерею – находиться в подземелье хоть сколько-нибудь долго было выше его сил – отвратительный смрад, царствовавший в зале обреченных, мог свести с ума любого! В галерее тоже запах был ужасным (как и во всеми храме), но всё же переносился несравнимо легче!

– Куда же они подевались? – Чанг имел в виду силы. Их помощь была бы сейчас нелишней – они бы могли, например, подсказать Чангу, куда лучше двигаться! Ведь ему предстоит выбрать путь – соваться на нижние этажи храма или сначала осмотреться на верхних. – И что творится с нашим паучком?

Чанг обратился к Истинной Пустоте – он намеревался отследить, чем занято магическое чудовище.

Паук расправился со страшным завтраком (или обедом?) и устремился на поиски новых жертв. Он заметно подрос, жизненные соки колдунов наполнили его силой и мощью, теперь он готов поглощать пищу уже безостановочно!

В пространстве Истинной Пустоты, наложенной на контуры храма, паук оставлял четкий видимый след – словно гигантский жук, прогрызающий ходы под корой сухого дерева. Магическое возмущение, которое он привносил, стало доступным чувствам даже неподготовленного человека – настолько оно возросло! А уж Чанг при поддержке Истинной Пустоты мог с легкостью отслеживать перемещения паука.

Чудовище замерло в центре храма, и Чанг взмолился, чтобы оно не повернуло к подземелью с пленниками. Истинная Пустота отреагировала на его мольбу – через мгновение паук ринулся по лестнице вверх – и Чанг облегченно вытер пот со лба. Неизвестно, как долго паук будет свирепствовать на верхних этажах, но после него, наверняка, там не останется никого живого. И хоть колдуны, конечно, гораздо менее «вкусны», чем нормальные люди, пауку это неважно, еда – она и есть еда!

Истинная Пустота сегодня явно была на стороне Чанга – она запустила паука по намеченному им маршруту, и если после «очистки» верхних этажей паук ринется вниз, будет просто прекрасно!

– А что если не оставить ему выбора? – внезапная мысль посетила Чанга. – Перекрыть доступ с верхних этажей в галереи c помощью колдовского кинжала? Навалить камней вокруг лестницы, оставив открытым только путь вниз? Но разве это возможно? Допустим даже, Чанг вынет камни из стен, но как воздвигнуть каменную преграду? В одиночку он не способен перенести столько груза!

Стоп! А ему и не нужно ничего таскать – всё упадет само!

Чанг резко вскинулся и помчался к центру храма – к широкой лестнице. Высокий мрачный центральный зал был пуст – однако кое-что изменилось. На полу валялись несколько мертвых тел колдунов – они были похожи на высушенные мумии. Паук полакомился ими на ходу, а теперь резвился наверху.

Из зала в разные стороны вели четыре каменные галереи и четыре тоннеля, и Чанг замыслил завалить камнями каждый из них. В другой ситуации Чанг бы только посмеялся, если бы кто-то сказал ему, что одному человеку такое по силам! Но сейчас он не сомневался – сможет!

Но стоит поторопиться! Чанг ринулся в ближайший тоннель, подпрыгнул к потолку и «прилип» к нему – пальцами левой руки вцепившись в каменный выступ и упираясь ногами в сводчатые стены. «Порхание мотылька» позволяло проделывать такие акробатические кульбиты.

Колдовской клинок был зажат в правой руке Чанга – им он и принялся кромсать потолок – до чего мог дотянуться. Куски камня с грохотом посыпались вниз – из потолка вываливались и целые каменные глыбы – стоило Чангу освободить их от скрепляющих распорок и штукатурки. Наконец, обрушение стало неуправляемым, и, не находись Чанг под защитой «порхающего мотылька», он бы не успел среагировать, и его бы засыпало!

Однако Чанг вовремя спрыгнул вниз и отбежал подальше, наблюдая за делом рук своих. Тоннель завалило снизу доверху – теперь проход был полностью заблокирован, и чтобы расчистить его, потребуется многочасовой труд не одного десятка людей – или же десятка колдунов.

Чанг прикинул – с первым тоннелем он управился быстро – на все про все у него ушло не более пяти минут. Если с остальными получится так же удачно, то он «убьет сразу трех зайцев» – обезопасит пленников от возможного нападения паука и даст им время выбраться наружу, обезопасит себя – что позволит ему передохнуть и набраться сил, и, наконец, направит паука вниз.

А там, глядишь, чудовища (паук и демон) сойдутся в кровавой битве – и пусть они сожрут друг друга!

– Просыпайся! – Инга была на страже. Казалось, Чанг только прикрыл глаза, а она уже дунула ему в ухо (и как у нее это получается без тела?) – да так сильно, что Чанг дернулся и открыл глаза.

– Вот что значит уметь находить общий язык со стихиями! – Инга «одарила» Чанга широкой улыбкой. – Попросишь пролетающий мимо ветерок помочь, а он и не против! Раз – и разбудил человечка! А поскольку человечек вечно спит, когда нужно сражаться с врагами, его необходимо толкать и пинать!

Чанг потряс головой и осмотрелся. Пока он дремал, наступил вечер. Солнце уже скрылось за холмами, и на небе высыпали редкие звезды. Чанг прислушался – кругом тишина.

Он встал. Спина, руки, ноги, шея – как будто побывали в огромных каменных жерновах, каждое движение доставляет физическую боль. Чанг не мог с уверенностью сказать, сколь сильное напряжение способно вынести его тело, но, точно, сегодняшний день войдет в его личную летопись, как один из самых тяжелых и опасных.

Чанг неторопливо спустился вниз. Прошел мимо туш поверженных демонов – его чуть не вывернуло наизнанку от запаха тлена. Чудовища разлагались столь быстро, что Чанг только диву давался – еще максимум пара часов, и от них останутся только кости (если вообще что-либо останется).

Он услышал вдалеке ржание коня. Животное, почувствовав приближение Чанга, радостно приветствовало хозяина. Конь выглядел довольным и отдохнувшим – он съел всю траву, до которой смог дотянуться, выспался и теперь нетерпеливо перебирал ногами, горя желанием пуститься вскачь.

Чанг ласково похлопал его по крупу, прижался к шее и нашептал коню на ухо несколько ласковых слов. Конечно, животное всё понимало – скакун был неотъемлемым продолжением Чанга, и командир разведчиков по достоинству ценил его. Чанг вынул из сумки краюху хлеба и угостил коня. Тот взял хлеб мягкими губами, быстро прожевал и благодарно заржал.

Чанг вспомнил о фигурках «высших демонов» – ему захотелось еще раз их сравнить. Странно, но с наступлением вечера амулеты как будто обрели самостоятельную жизнь – лезвия кинжалов при свете восходящей луны мерцали, и Чанг почувствовал, как они гипнотически притягивают его взгляд. Он нахмурился.

– Будь осторожен! – голос Инги отвлек Чанга от созерцания амулетов. – Особо не засматривайся – они хоть и потеряли своих хозяев, но не утратили самостоятельности. Амулеты опасны – обычного человека спокойно могут свести с ума!

– А почему они светятся?

– Почему-почему? Да потому, что их пространство – пространство ночи! Из ночи они черпают могущество – как и любые порождения тьмы. Ночью они становятся сильнее, и ночью они способны сами создавать магию – определенного толка, конечно! И запомни хорошенько – единственным желанием амулетов является снова прильнуть к шее высших демонов, занять подобающее им место! К этому они стремятся, и этого они жаждут больше всего!

– Ясно! – Чанг решительно кинул амулеты в сумку. Держать их рядом с собой, пожалуй, не стоит – неизвестно, какой магический фокус они могут выкинуть – тем более, если объединят силы! И еще – наверное, нужно их разнести друг от друга – на приличное расстояние!

– Кстати, Инга! – Чанг запрыгнул в седло – вернее, еле-еле взобрался – так сильно ломило все тело. – У меня к тебе два вопроса: первый – сколько, по-твоему, Камней Ужаса мы сегодня извели, и закончилась ли атака черных демонов?

– На оба вопроса отвечаю – да! – небесный оберег немедленно преисполнился важности.

– Что «да»? – Чанг улыбнулся. Ингу нельзя было назвать скучным собеседником – она могла так хитро манипулировать течением разговора, что Чангу оставалось только восхищаться ее умением. Впрочем, она была мастерицей не только в этом!

– Да, сражение закончилось, демоны убрались в лес! И да – Камни Ужаса ушли вместе с ними, по крайней мере, рядом с городом я их не чувствую! И без ложной скромности – я, в основном, и ты, как мой непутевый помощник – мы были сегодня на высоте! Жалко только, что не удалось убить всех подчистую!

– Значит, мы вдвоем – молодцы? – Чанг медленно ехал вдоль улицы – очень странно, нигде не видно людей! – Звучит отрадно, но боюсь, ведунья и староста мне не поверят! А, напротив, обвинят в дезертирстве от страха – в то время как все стойко отражали нашествие демонов!

– Плюнь на это! – в голосе Инги звучала уверенность. – Староста, конечно, иногда бывает излишне туповат и подозрителен, но ведунья, можешь не сомневаться, способна узнать все, что захочет! Поверь мне на слово – она уже готова к разговору с тобой, а ее многочисленные лазутчики – и в плотском теле, и совсем без тел – уже донесли всё, что увидели!

– Ну, тогда едем спокойно и ничего не опасаемся! Вот только куда? Где все? Они что, сквозь землю провалились?

– Нет! – Инга разразилась смехом. – Но ты не поверишь! Ни одного жителя нет в городе – согласно древнему ритуалу, в день победы (под вечер) они все, от мала до велика, уходят в холмы и в Священном Круге Солнца и Теней творят мистический обряд восхваления богов. И заметь, город, хоть и остается совсем пустым, но никто на него не нападает!

– Интересно, почему? – Чанг легонько сжал бока лошади ногами, и обученный конь тут же пустился в галоп. В свете последних открывшихся командиру разведчиков обстоятельств его планы тоже поменялись. Сначала он спрячет фигурки «высших демонов» где-нибудь во дворе собственного дома, а потом, возможно, присоединится ко всем остальным – если найдет их, и если захочет! Или просто завалится спать и проспит до утра!

– Не рекомендую! – Инга ненадолго замолчала, а потом разродилась странной тирадой. – По-твоему (специально на языке степных дикарей) – лучше бы тебе этого не делать, чтобы потом не искать!

– Не делать что? – Чанг, все-таки, был сильно вымотан, мозги совершенно отказывались соображать – и ни о каких умозаключениях или – тем более – о чтении мыслей занудного оберега и речи не шло!

– Я говорю, оставь фигурки при себе! Я предполагаю, тебе они очень пригодятся – и пригодятся очень скоро!

– Да? – Чанг опешил. – Но не ты ли только что согласилась со мной, что нужно их разнести подальше?

– Не я! – Инга надулась. – Я с тобой не соглашалась! Я вообще ничего не говорила, потому что размышляла. Это только ты, покрытый лошадиным навозом дикарь, действуешь, не думая, я же – высшее существо! И прежде прочих добродетелей ценю разумность, осторожность и осмотрительность! И не смотри, что я постоянно долдоню тебе одно и то же – неотесанное полено требует кропотливости и терпения, прежде чем из него выйдет приличный истукан!

– Ладно, ладно! – Чанг увидел знакомую ограду и почувствовал, как дом где-то на «деревянном» уровне восприятия приветствует его, как полноценного хозяина. Чанг обрадовано ответил – похоже, жилище его признало, и теперь он может не опасаться, что кто-то без его ведома нарушит его покой! Дом предупредит его заблаговременно. – Тебе виднее, а мне нужно отдыхать! Еще немного, и я свалюсь прямо с лошади!

– Экий ты, братец, хлипкий – голос Инги звучал, как приговор. – А ведь перед тобой – отличный пример крепости духа и силы магического искусства! Этот пример – я! Мог бы и воздать почести!

– Обязательно! – Чанг осадил лошадь и сполз вниз. Пошатываясь, побрел в кухню. Живот крутило – он жадно схватил кусок мяса (до этого накрытый белым полотенцем), и впился в него зубами. Чангу было безразлично, что за мясо он поглощает – оно вкусное и сочное – и этого достаточно! К месту оказался и мягкий хлеб – и молоко, которое стояло здесь же в глиняном кувшине. Молоко было коровьим – не козьим и не кобыльим, привычным Чангу, – жирнее и гуще.

После еды Чанг отяжелел. Поднялся из-за стола, сбросил одежду и окатился себя парой ведер воды из колодца. Завернулся в мягкую ткань и поплелся наверх. Оружие и броню он оставил рядом с козлами – под навесом. Вряд ли в городе, где стальные мечи и магические луки валяются чуть не под ногами, стоит опасаться, что кто-то решит залезть во двор ночью и выкрасть шлем кочевника и его кирасу! Или короткий лук! Смешно! Хотя, Ветра и свой проверенный боевой нож Чанг все же забрал с собой – на всякий случай.

Он поднялся на второй этаж и с невыразимым удовольствием лег на шкуры. Закрыл глаза и тут же провалился в глубины сна, не выпуская оружия из рук. Он – закаленный ветеран и знает, как часто блаженство и расслабленность таят в себе смертельную опасность, поэтому никто не застанет его врасплох!

Но усталость взяла своё. Чанг спал так крепко, что не слышал, как через несколько часов – уже заполночь – в комнату, стараясь не шуметь, заглянул Наг, и нескрываемая радость озарила лицо старого воина. Он, Кинах и Сипт только что вернулись – разведчики вместе с жителями города молились в холмах, приветствуя очередное чудо избавления от врагов, дарованное небесами.

Солдаты, конечно, были далеки от магии, но, тем не менее, вера в богов была в них очень сильна, и они понимали, что за прошедший день стали свидетелем настоящего чуда – ведь ни один из них не был не то что убит, но даже и ранен! А им пришлось столкнуться с чудовищным противником – могучими демонами, о которых в степи даже и не слышали!

Радость от разгрома врага омрачало только одно – неуверенность в судьбе командира. Наг принял решение отделиться от горожан и вернуться обратно – искать Чанга – но внезапно ведунья Тон, словно прочитав его мысли, подозвала его и сообщила, что с командиром всё в порядке, и не нужно его пока беспокоить – он спит в доме! Наг поверил ей на слово, и солдаты остались вместе со всеми – в Священном Круге Солнца и Теней.

Ритуал длился долго – а в конце жители города торжественно похоронили павших при обороне города. Сорок семь человек – тридцать пять мужчин и двенадцать женщин. Будь Чанг вместе со всеми, он бы с облегчением увидел, что среди убитых нет ни Илии, ни Джеи – зато мертвыми лежали двое его недавних соперников по турниру.

Защитников города оплакали и сожгли на одном общем костре, и их души отлетели в огромные пустые пространства – каждая в своё – чтобы вновь обрести себя и когда-нибудь вернуться в подлунный мир – уже в ином теле.

Всего этого Чанг не видел – он спал, и возвратившиеся солдаты не решились его тревожить. Они перенесли шкуры в соседнее помещение, легли, и каждый из них думал о своем – перед тем, как уснуть…