3
На следующее утро я как можно дольше притворялся спящим. Кристина спросила, как я себя чувствую и не приготовить ли мне завтрак; я только тихо застонал и повернулся на другой бок.
– Полежи спокойно, – сказала она мне на ухо. – Давид у своей подружки. Я пройдусь по магазинам.
Я подождал, пока не захлопнулась входная дверь, но и после этого лежал неподвижно, слушая, как Кристина спускается по лестнице. И лишь когда она заперла наружную дверь, я сбросил с себя одеяло и вскочил с кровати.
Трудно было решить, с чего начать. С утренней газеты? С телетекста? С повторения новостей по АТ5? По причине своей бедности местный телевизионный канал днем повторял все программы. Или все-таки сначала попробовать связаться с Максом?
Накануне вечером, когда все улеглись, я спустился вниз, чтобы сесть в гостиной и еще раз – теперь с выключенным звуком – просмотреть репортаж с улицы Франса ван Мириса. Опять показали красно-белые ленты, а потом – полицейских в штатском, которые что-то искали на тротуаре; чуть дальше был припаркован сине-белый полицейский «лендровер», который уже не раз появлялся на месте происшествия при убийствах.
На столике в кухне я нашел «Народную газету». Но сначала выдвинул ящичек с инструментами и выхватил оттуда пачку сигарет; закурив, стал листать газету и, просмотрев ее несколько раз, нашел это сообщение – на седьмой странице, внизу; оно занимало две довольно короткие колонки.
мужчина застрелен у себя дома
Амстердам. В жилом доме в Амстердаме вчера утром было найдено безжизненное тело пожилого одинокого мужчины. По сообщению полиции, речь идет о семидесятидвухлетнем Р. Бирворте, пенсионере, бывшем преподавателе французского языка. Мужчина убит одним выстрелом в голову. Обыск в доме до сих пор не принес результатов. Никто из соседей выстрела не слышал, следов взлома также не обнаружено. Застреленный лежал при входе в свою квартиру: это может говорить о том, что он сам открыл дверь убийце. Его безжизненное тело вчера утром нашла уборщица, у которой имелся ключ от квартиры.
Я еще раз перечитал заметку, но, судя по всему, между строк не содержалось никакого скрытого сообщения или другой информации, которая могла бы пролить новый свет на дело. Наповал застрелен Р. Бирворт (72), «господин Бирворт», с которым я случайно столкнулся всего за неделю до этого в кафе-ресторане «Делкави», находясь в компании Макса Г. Одной пулей.
Я закурил новую сигарету, заварил чашку кофе и достал из кухонного шкафчика бутылку «Джека Дэниелса». Придав таким образом крепости своему кофе, я устроился на диване в гостиной и включил телевизор.
Сообщение стояло в телетексте под номером 107 и практически не отличалось от газетного, только было еще короче, а возраст преподавателя увеличили на два года: 74.
Потягивая мелкими глотками кофе, который вызывал жжение в пищеводе, я мысленно воспроизводил последние полчаса вчерашнего вечера, проведенного в гостях у шурина и невестки. Во-первых, никто не связал тот факт, что жертва преподавала в коллеже имени Эразма, с моими школьными годами. Шурин был для этого слишком туп, а Давид и Тамар ничего не знали или не находили интереса в запоминании таких пустяков. Остальные, как я уже говорил, были на кухне.
Потом в моих воспоминаниях совсем ничего не происходило, а в следующий момент мы все стояли в коридоре и прощались. Давид спустился по лестнице и уже открыл наружную дверь; снизу ворвался приятный сквознячок, погладивший меня по лицу.
– Я приду завтра и занесу новую рассаду, – сообщила теща моей жене. – Для балкона.
– Мама, я не знаю, будем ли мы дома, – сказала жена. – Давай сначала созвонимся.
Когда она заканчивала произносить последнюю фразу, из другого конца коридора опрометью прибежал шурин – согнувшись, держась за нос, брызги крови из которого летели на паркетный пол. Изрыгая громкие проклятия, он исчез в кухне.
Я выключил телевизор, взял бутылку «Джека Дэниелса» и до краев налил виски в кофейную чашку. Что-то удерживало меня от звонка на домашний телефон Макса: была суббота, и если он находился в комнате вместе с дочкой (Шерон!), то, значит, не мог говорить свободно. Я одним духом осушил свою чашку и проверил номер – как и сказал Макс, тот был в телефонной книге. Телефон прогудел несколько раз, и включился автоответчик с сообщением: кроме Макса и Сильвии, в сообщении упоминалась Шерон, а в заключение указывались два мобильных номера, по которым можно было звонить Максу и Сильвии соответственно.
Через считаные секунды мне ответили.
– Алло?
В трубке раздавался какой-то шум, не только от помех на линии, но и от чего-то еще, похожего на машину.
– Это я, – сказал я. – Фред…
Последовала короткая пауза, во время которой шум вообще пропал. Потом звук восстановился; я услышал другой голос, принадлежавший не Максу. Незнакомец сказал несколько слов.
– Алло?
Это опять был Макс.
– Это Фред, – сказал я. – Фред Морман. Мы в последний раз…
– Да, Фред. Зачем ты звонишь?
Я сделал глубокий вдох и уставился на пустую кофейную чашку.
– Я смотрел новости, – сказал я.
– Да?
– И газету тоже читал.
Я опять слышал один шум; вскоре кто-то сказал другим голосом «тут налево». Я не знал точно, можно ли прослушивать мобильные телефоны, но читал, что израильская армия умеет выслеживать предполагаемых террористов, пеленгуя их мобильники; гангстеры в кино для обмена конфиденциальной информацией часто пользуются телефонами-автоматами.
– Фред, ты еще там? Ты куда-то пропал…
– Макс, я слышу тебя хорошо.
– Фред, как у тебя с французским?
– Что?
– С французским. Ты все еще пожинаешь плоды образования или задним числом недоволен преподаванием?
Моя голова, только что казавшаяся раскаленной, внезапно заледенела. С телефоном у уха я пошел на кухню и только там сообразил, что «Джек Дэниелс» стоит в гостиной.
– Помнишь, у тебя на дне рождения? – продолжал Макс. – У меня тогда не было времени, чтобы выбрать подарок. Но я не забыл. Макс никогда не забывает друзей.
– Но… но…
Я колебался, не желая выдавать «конфиденциальную информацию».
– Но разве французский не преподавали на должном уровне?
Макс на другом конце линии засмеялся. Я услышал, как поворачивается ключ в замке входной двери, и секунду спустя увидел Кристину, стоявшую в коридоре с двумя оранжевыми хозяйственными сумками.
– У тебя было что-нибудь еще? – спросил Макс.
Я улыбнулся жене, которая улыбнулась в ответ.
– Да, – сказал я. – Помнишь, о чем мы говорили в последний раз? Ты не собираешься в скором времени снова…
– Сколько сейчас? Одиннадцать. Слушай, тебе везет, я как раз въезжаю в Амстердам. У меня тут есть кое-какие делишки, но я смогу полвторого или в два быть у тебя. Годится?
Я посмотрел в сторону коридора, но жена с покупками уже исчезла на кухне.
– Да, – сказал я.
