Они сидели у костра, поедая яичницу. Яйца малео оказались по вкусу похожи на индюшиные, а на десерт у друзей были плоды дуриана, которые Ив нарвал при строительстве наблюдательного пункта и в которых невероятно отталкивающий запах сочетался с нежно – сладким вкусом, похож на сладкий крем из яиц и молока.

Англичанин, посетивший Сиам в 19 веке так описывает свои впечатления от аромата дуриана: «Это сродни поеданию селедки с сыром с плесенью над открытым канализационным люком».

Запах дуриана настолько отвратителен, что с ним не пускают в отели, магазины, лифты, такси и другие общественные места. Даже существует специальный знак – дуриан, перечеркнутый красной линией. Это означает, что вход с ним запрещен. Ведь даже после того, как плод съедят, в комнате остается такой «аромат», что его долгое время не удается выветрить никакими косметическими средствами. По этой же причине дуриан не подлежит длительному хранению и транспортировке.

Друзья наслаждались этим изысканным плодом, который гурманы всего мира приравнивают к таким «ароматным» деликатесам, как китайские гнилые яйца, шведская селедка «Сюрстремминг» и сыр «Рокфор» с зеленой плесенью, когда в ушах на этот раз не прошелестел, а сиреной взвыл Марк:

«Хищник! Хищник со стороны леса!»

Ив, сидящий лицом к темнеющим при стремительном экваториальном закате джунглям, увидел сначала два горящих в зеленой стене на кромке пляжа глаза. А потом Марк перевел изображение в режим ночного видения и сфокусировал его на здоровенной кошачьей морде в серых пятнах, по форме похожих на пятна питона.

Он ухватил попытавшегося повернуться лицом к опасности Дима за руку:

– «Не дергайся. Марк, покажи ему зверюгу через камеру моих очков».

Тем временем зверь начал выходить из леса: из кустов плавно появилась мощная пятнистая лапа и мягко стала на песок, потом подалась вперед голова с угольками глаз, а потом и весь зверь по-кошачьи грациозно буквально вытек из укрытия. Однако любоваться этой грацией было некогда: полусогнутые лапы и опущенная морда с прижатыми ушами говори о том, что хищник собрался отнюдь не поиграть с людьми.

– «На счет «три» – ты в дом, а я на дуриан. Готов?» – прошептал Ив.

– «Готов. Только добавлю спецэффектов» – сквозь зубы ответил Дим и не меня положения тела одной рукой дотянулся до обрезков стеблей, оставшихся от строительства дуриановой лестницы, и бросил горсть бамбука в костер.

Друг понял его замысел, едва заметно кивнул и продолжил шепотом: «Сначала делаем вместе рывок в противоположную сторону, чтобы между зверем и укрытиями оказался костер».

Дим кивнул в ответ. Зверь еще больше присел, готовясь к броску.

– «Три!» – Два тела взлетели в воздух из положения сидя. Ив выпрыгнул через голову в сальто назад и вбок от костра, рядом впечатался ногами в песок Дим, в переднем сальто перелетевший через огонь, а на его место у костра плюхнулась огромная кошка. И сразу отпрянула назад – в огне начал рваться молодой бамбук: давление разогретого воздуха в полых стеблях разрывало их с громким треском.

Движения хищника были молниеносны: назад и сразу вбок от пламени, двумя гигантскими прыжками он пятнистой молнией по дуге вокруг костра достиг места «приземления» людей, но те уже большими скачками зигзагами врассыпную неслись к своим укрытиям.

Людей спасла природа хищника – изначально выбрав первой жертвой более близко сидящего к нему спиной Дима, пантера кинулась за ним. Дим же не стал взбираться по веревке в дом, а с разбегу подпрыгнул и, оттолкнувшись ногой от ствола дерева вверх и вбок, взлетел на лестницу – лиану на высоте почти в два человеческих роста. Подъем-переворот на руках и вот он уже «в домике», услышав, как просвистели здоровенные когти почти метром ниже.

Эта ошибка зверя дала его партнёру несколько дополнительных мгновений, чтобы на одних руках, так как ноги не успевали найти опору, вскарабкаться по бамбуковой лестнице дуриана на безопасную высоту.

Какое-то время хищник яростно метался между дурианом и баньяном, рычал и яростно хлестал по песку длинным хвостом. Несколько раз он пытался влезть на оба дерева. Его массивную тушу полутора метра длинной не выдерживала кора деревьев, в которую впивались здоровенные когти, и он съезжал вниз, не успевая добраться до нижних веток баньяна. На лишенном же до самой верхушки веток стволе дуриана у зверя вообще не было никаких шансов.

– «Вот скотина» – в сердцах сказал Дим, наблюдая за движениями животного – «Марк, ты можешь его отогнать ультразвуком?»

«Могу попробовать. Но он млекопитающий, как и вы. Поэтому чувствительность к ультразвуку у вас может быть очень близкой».

В ушах уже знакомо зажужжало, заломили зубы. Хищник внизу, уже не бегающий, а лежа наблюдающий за ускользнувшим «ужином», занервничал, встал на лапы, завертел головой. Звук упал до комариного писка и хищник начал успокаиваться.

– «Ничего не выйдет» – констатировал Дим – «Марк, выключай свою музыку»

– «Придется сидеть до утра» – отозвался по радиосвязи Ив с верхушки дуриана – «Судя по всему, это борнейский дымчатый леопард, только очень здоровенный экземпляр. На Калимантане других кошачьих таких размеров нет. Эта тварь может охотится и днем, поэтому завтра, как только он уйдет отсыпаться, – придётся придумать способ как от него отделаться»