Начало

Перелет на постоянное место жительства в лунную Арийю для новоиспеченного специалиста Эрика Первого оказался более болезненным, чем он думал ранее. Легко расставшись с университетскими друзьями и подружками, он не мог смириться с мыслью, что Ирма и Генрих будут теперь так далеки. Поэтому весь последний день перед отлетом он провел с мамой, а за полчаса до отлета на космодром прибыл и отец.

– Ну, что сын, может, все-таки передумаешь? – лукаво спросил Генрих.

– Что ты имеешь в виду?

– Лететь на Луну, да и вообще… еще не поздно окончить специальные курсы и заняться настоящим делом.

– Если ты об этом серьезно, то мы с тобой уже давно все выяснили. Когда я решил освоить мирную профессию, ты сам сказал, что уважаешь мой выбор.

– Сынок, не слушай его. Ты все правильно сделал. Тебе по душе лунная Арийя и, слава богу. Я каждый день буду связываться с тобой, и молиться за тебя. Будь счастлив, мой мальчик.

– Спасибо, мама. Обещаю, что при первой же возможности буду прилетать к вам. Берегите друг друга.

Яркий силуэт арийца на фоне черного диска бросился в глаза, когда корабль только приближался к лунному космодрому. Это действительно был Людвиг, который еще два дня назад обещал встретить друга. Эрик не был уверен в этом, поскольку тот совсем недавно стал первым заместителем Вилли и времени в связи с этим на всякие личные дела у него явно поубавилось. Он был в необычной белоснежной форме с арийской символикой.

– Людвиг, ты потрясающе выглядишь, – обнял Эрик друга. – Я такого еще ни у кого не видел. Даже у отца.

– Это новая представительская форма Службы безопасности. Ее совсем недавно приняли для официальных и торжественных мероприятий.

– Так у тебя сегодня праздник?

– Как ты догадался? Я сегодня встречаю друга, который прилетел к нам на постоянное место жительства, – рассмеялся Людвиг и еще раз обнял Эрика.

– Спасибо. Неужели это правда?

– Клянусь! Я сегодня впервые надел эту форму. Сейчас мы летим к Вилли – он просил. Удивлю его тоже.

Служба безопасности лунной Арийи располагалась в отдельном здании, которое выделялось своей широкой белой крышей с множеством черных кругов, оказавшихся при приближении гравилетами. На верхних этажах находились служебные помещения, а на нижних проживали сотрудники. В ту сторону друзья из кабинета Вилли и направились. Апартаменты руководителя Службы отличались многими атрибутами, но только не скромностью. Они занимали почти половину этажа и состояли из большого количества комнат. В другой половине, судя по табличкам, располагался архив организации.

– Вилли, зачем тебе такое множество маленьких помещений? – удивился Эрик, когда хозяин ознакомил его со своим жилищем.

– Потому что я консерватор, мой юный друг. В моем родном Гамбурге у нас была пятикомнатная квартира. У каждого из детей, даже у меня – младшего, была своя комната. Потом в Берлине у меня тоже были апартаменты из трех комнат. Поэтому даже в земной Арийи стандартное жилище я поделил на три части. Ну, а здесь я, конечно же, разошелся… каждая комната имеет свою специализацию. Вот, смотри – это комната отдыха. Это – спальня, в которую я никого, кроме себя, не допускаю. Далее – спальня, если ко мне приходит одна арийка; а вот эта – если приходят две…

– Я понял, – воскликнул Людвиг, – следующая, если приходят три, за ней – четыре и так далее. А ты Эрик спрашиваешь, зачем столько комнат…

– Да ладно. Максимум две, больше некуда, – начал оправдываться Вилли. – Я же – не ты. Где ты взял эту форму? Ее неделю назад нарисовали и два дня, как я ее утвердил.

– Я не поленился слетать на фабрику, где с меня сразу сняли мерки, а через два часа она уже была готова.

– Шустрый… значит, я в тебе не ошибся, – засмеялся Вилли. – Все, друзья, давайте к столу. У меня имеется особый повар с эксклюзивным меню.

Повар действительно оказался неординарным. На экране высветилось несколько тысяч наименований блюд, но уникальность заключалась в другом. Все блюда классифицировались по национальным кухням Земли. Вилли выбрал блюда из французской и немецкой кухонь. Эрик его поддержал частично, добавив кое-что чешского и венгерского. А вот Людвиг, обнаружив японскую кухню, начал терять разум. В конце концов, Вилли остановил повара, побоявшись, что тот сломается от усердия.

– Людвиг, ты все это съешь? – насторожился он.

– Вилли, ты с ним так давно работаешь и не знаешь о его аппетите? – удивился Эрик.

– Да знаю я… но не настолько же! Странно, что до сих пор он обходится без коррекций.

– Не волнуйся, шеф. Я это одолею. Завтра всех приглашаю к себе. Но ты сейчас же сообщишь мне код своего повара.

– Может быть, тебе еще сообщить явки, пароли, шифры… – расхохотался Вилли. – Если я тебе дам код своего повара, то этот повар будет уже не эксклюзивным. А я вовсе не этого хотел, когда мне его конструировали по моему личному заказу.

– Вилли, я тебя очень прошу, – взмолился Людвиг, проглатывая очередную порцию суши, – скопируй для меня хотя бы японскую часть твоего чуда.

– Хорошо. Но это максимум, что я могу для тебя сделать. Эрик, ты уже определился с жильем?

– Я определился с его жильем. Там все уже готово. Апартаменты в новом доме для арийцев первого уровня, – Людвиг наклонился к окну и указал на виднеющуюся вдали высотку.

– Жаль, что не послушал отца, – проговорил Вилли. – Проживал бы вместе с нами, правда, на одном из первых этажей.

– Почему?

– Чем ниже уровень, тем ниже этаж, – пояснил Людвиг.

– Кстати, в связи с карьерным ростом тебе должны были повысить уровень, – Эрик еще раз окинул взглядом потрясающую форму друга.

– Ты не ошибся. Уже две недели как я ариец третьего уровня.

– Я так и думал. А ты, Вилли?

– У меня уже давно четвертый.

– По арийским правилам я не имею права не только сидеть с вами за одним столом, но даже разговаривать, – сокрушенно заметил Эрик.

– Что ты такое говоришь? – возмутился Людвиг. – Никакие дурацкие правила не могут помешать нашей дружбе.

– Вообще-то дурацких правил у нас нет, – возразил Вилли. – Однако в данном случае я с тобой согласен. Эта норма нам троим не подходит.

– Сейчас у нас вроде уже существует коллективное управление. Восемь патриархов. Четверо из них – почетные. Но все равно создается такое впечатление, что мы живем по правилам одного человека. Он их придумывает. Он же их и принимает. Ну ладно – раньше…, – Людвиг прекратил жевать. – В прошлом году он превысил предельный возраст арийца. А мы с тобой лучше других знаем, что он и до этого порой был неадекватен. Какие умные инициативы мы можем сейчас ожидать от Адольфа Первого?

– Людвиг, прекрати, – Вилли виновато посмотрел на самого молодого гостя, – если он в чем-то бывает не прав, то его поправляют другие патриархи. Как ты думаешь, Эрик?

– Мое отношение к нему ты знаешь, Вилли. Я ведь его не изменил с детских лет, когда ты меня спас от неразумного поступка.

– Какого поступка? Почему я не знаю? – встрепенулся Людвиг.

– В какой компании я нахожусь?! – Вилли нарочито схватился за голову. – Да вас обоих надо срочно посадить в карцер! Ни слова об этом, мой юный друг.

По пути к своему новому жилищу Эрик подробно и в красках рассказал Людвигу о событиях, произошедших с ним в восьмилетнем возрасте. Тот слушал, раскрыв рот, и даже два раза останавливал гравилет в воздухе.

– Эрик! Неужели это правда?! Ну, ты и герой! Почему ты мне раньше об этом не рассказал? В любом случае, я уважал бы тебя еще больше. Интересно, что бы было, если бы ты тогда осуществил свое намерение?

– Я много раз об этом думал. Вероятнее всего, меня сразу бы уничтожили. Родителям тоже не поздоровилось бы. А могло быть и так, что, если бы сразу не убили, то, спустя некоторое время, и похвалили бы.

– И тогда, возможно, Арийя сейчас была бы полноправной страной мира. Я забрал бы к себе маму и брата, – задумчиво сказал Людвиг. – Точнее, его семью. У него есть жена и сын. Мой племянник.

– Людвиг, ты либо шутишь, либо твое мировоззрение сильно изменилось. Раньше ты был лоялен ко всем инициативам Гитлера. Законы Арийи для тебя были догмой, поэтому ты не смел их даже обсуждать. К тому же, твое положение в арийском обществе должно тебя ко многому обязывать…

– Все так и есть, Эрик, но я стал взрослее. Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что наше общество живет по противоестественным законам. Мне есть что с чем сравнивать. Несколько раз в году я бываю в Бремене. Навещаю своих родных. Об этом знают только два арийца: ты и Вилли. Однако шеф мне делал уже несколько последних предупреждений.

– Матери и брату ты рассказал правду?

– Да, они знают реальное положение вещей. Для остальных же немцев из их окружения я придумал легенду – дипломат, работающий за границей, иногда приезжает проведать своих родственников.

– Как же они прореагировали, когда ты им открылся?

– Нормально. Они воспринимают Арийю как некую сказочную страну. Очень хотят ее посетить. Особенно брат. Впрочем, многие сочувствующие, которых на поверхности Земли становится все больше, тоже высказывают такие пожелания. Эрик, согласись, что если бы не было этих уровней, ограничения продолжительности жизни, наличия рабов… если бы у нас были нормальные семьи, если бы не запретили свободу вероисповедания, то наша страна действительно была бы сказочной.

– Людвиг, не мне тебе объяснять, что в жизни ничего идеального нет. Я тоже противник многих наших нововведений. С другой стороны, согласись, что на поверхности тоже далеко не все здорово. Если взять среднюю продолжительность жизни на планете, то она едва дотягивает до пятидесяти лет, а уход людей из жизни сопровождается болезнями и муками. Так что наши безболезненные семьдесят пять лет на этом фоне выглядят довольно привлекательно.

– Ты прав, Эрик. Возникновению их болезней, которые и приводят к преждевременной смерти, способствует нездоровый, если так можно выразиться, образ жизни. Алкоголь, курение, наркотики, которые у нас категорически запрещены, у них повсеместно культивируются. Мне каждый раз при встрече с братом с трудом удается отказаться от бокала спиртного. Хотя, по секрету тебе скажу, я сильно удивился, что Вилли сегодня не предложил нам вина и не выпил сам. Наверное, тебя постеснялся. Он большой любитель этого дела и даже меня иногда просит привезти из Германии бутылку-другую «Кабинета». Я к алкоголю абсолютно равнодушен.

– Я тоже. Дома, помню, у отца в специальном шкафчике тоже стояли бутылки со спиртными напитками. Ну, ладно. Вернемся к нашей теме. К отсутствию семейного уклада отрицательно относятся только те, которые хорошо помнят свою жизнь в окружении родственников и которые прониклись ценностями семьи. То есть, это арийцы старшего поколения. К ним еще можешь относиться ты, и, даже я, в какой-то мере. Мои младшие брат и сестра, которые сейчас учатся в университете, уже давно привыкли к полной самостоятельности. Мама часто на них жалуется. По собственной инициативе они ни разу с ней не встретились и даже не связались. Гитлер убрал семью в традиционном смысле этого слова, но сделал семьей все арийское общество. Смотри, схема очень простая: банк генофонда – это отец, сообщество матерей-рожениц – это мать, а все арийцы – их дети. А уровни придуманы, чтобы эти дети имели стимул к совершенствованию.

– Ты сам придумал или это официальная формула?

– Скорее сам, но, согласись, логика в этом есть. Ты, кстати, в тот самый банк сделал свой вклад?

– Пытался, но меня забраковали по каким-то медицинским показателям. По каким именно – не сказали. А ты?

– Я успешно прошел отбор и уже два раза был донором.

– Молодец. Лет через пятнадцать – двадцать будешь активно озираться по сторонам.

– Зачем?

– Чтобы увидеть кого-нибудь похожего.

– Понятно. Тебе, все-таки, лучше было бы с семьей, да?

– Конечно лучше. Прилетел домой, а там жена, дети… весело.

– Так найди себя постоянную арийку.

– Ты шутишь? Сейчас уже действует норма, по которой ты не имеешь права встречаться с одной и той же арийкой чаще, чем раз в неделю.

– Серьезно? – Эрик округлил глаза. – А в чем смысл? И кто за этим следит?

– Смысл заключается в том, чтобы арийцы и арийки не заводили постоянных партнеров и не привыкали друг к другу. Следить же за этим обязали нас, то есть Службу безопасности.

– Каким образом?

– Ты слишком много задаешь вопросов. Если ты такой любопытный, то почему не захотел работать у нас? Сам бы обо всем знал. Наш гравилет уже давно стоит на крыше твоего дома, а ты все никак не наговоришься. А у меня сегодня еще дела. Поэтому, будьте любезны, ваше величие, покиньте диск и шагайте в свои апартаменты, которые находятся на двенадцатом этаже. На двери – блестящая табличка с вашим именем. А завтра, если позволите, я опять вас навещу.

– Извините и вы, ваше величие, что я у вас отнял столько драгоценного времени, но из гравилета я не выйду, пока не услышу ответ на мой последний вопрос.

– Хорошо, уговорил. Только это закрытая информация. Каждый пятый ариец, включая школьников, является нашим негласным сотрудником. Они просто обязаны докладывать о любых нарушениях арийских законов.

Номер, в который молодой ариец ворвался чуть ли не бегом, ему понравился. Он был намного просторнее его земных апартаментов и с помощью гибких перегородок позволял сделать нужную планировку. Повар тоже имел более высокий уровень. Не такой, конечно, как у Вилли, но с гораздо более разнообразным меню по сравнению с тем, который был у автомата в его прежнем жилище. Туалетная комната тоже была функциональнее. Чего только стоила моечная кабина, которую он тут же и опробовал. Выйдя из комнаты, он обнаружил в гостиной незваного гостя. Это был достаточно молодой ариец, который с интересом смотрел на Эрика.

– Добрый день, Эрик. Я – Алоиз, помощник патриарха Георга Первого. В мои обязанности входит работа с молодыми арийцами, прибывающими в лунную Арийю. Часть моих функций взял на себя твой друг Людвиг Первый, а я и не стал этому препятствовать. Какие дальнейшие наши с тобой планы? Со своими апартаментами ты уже ознакомился. Я смотрю, даже освоил моечную кабину. Поэтому я тебе здесь уже не помощник. Завтра утром мы посетим Георга Первого. Он лично знакомится с каждым молодым специалистом. Потом проследуем в твою будущую сферу деятельности. Там я познакомлю тебя с наставниками и фронтом, так сказать, грядущих работ. Ну а сейчас я вручу тебе персональный гравилет, который сегодня успеешь еще и опробовать.

Серебристый диск, который, как сказал Алоиз, ожидал своего хозяина со дня постройки здания, тоже отличался в лучшую сторону от того аппарата, который Эрик с большим сожалением оставил в земной Арийи. В полете он был явно маневренней, но основными его преимуществами, на которые сразу указал Алоиз, были его способности, подобно крейсеру, летать в космосе и плавать под водой. Одно из них Эрик решил проверить сразу же. После того, как он проделал все известные и подвластные ему воздушные трюки, он поднялся на большую высоту и пролетел над Арийским морем. Сверху легко можно было определить самые глубокие места лунного водоема. В этот момент он понял, что аппарат, которым сейчас он управлял, больше пригодился бы ему на Земле, где мировой океан сплошь и рядом манил своими таинственными глубинами. Здесь же максимальная глубина, по официальным сведениям, не превышала двухсот метров. Эрик тогда еще не знал, что местные арийцы гораздо чаще пользовались другим преимуществом лунных гравилетов. Тем не менее, он с удовольствием плюхнулся в центр самой темной области моря и приказал аппарату погрузиться на самое дно. Вокруг диска замелькали странные тени и… он резко пошел на всплытие. Оказавшись на поверхности, Эрик с изумлением смотрел на кипящую воду вокруг гравилета. Но, присмотревшись внимательно, повеселел. Это была стая дельфинов, которая умудрилась вытолкнуть аппарат, обладающий силой нескольких тысяч таких животных, на поверхность. Сделав еще несколько неудачных попыток, ариец задумался. Разумом он понимал, что происходящее противоречило законам природы, но оно, тем не менее, имело место быть. В конце концов, он связался с Людвигом.

– Я никак не ожидал, что ты так быстро соскучишься, мой юный друг, – проговорил тот и скорчил унылую гримасу. – Потерпи. Через пару-тройку часов мы с тобой посетим клуб на пирсе, который любят арийцы и, главное, арийки твоего возраста. Но я тоже не прочь с ними повеселиться…

– Людвиг, у меня проблема, – прервал его Эрик.

Когда Людвиг со второго раза вник в смысл проблемы друга, он рассмеялся так, как может только он – громко и с удовольствием.

– И что, действительно не пускают? – сдавленно спросил он.

– Нет, даже и не думают.

– Не пробовал попросить или предложить им чего-нибудь?

– Ты же понимаешь, я все равно туда попаду. Ты просто мог бы ускорить этот процесс.

– Попади. А если попадешь, то там и останешься, – опять развеселился Людвиг. – Ну, ладно. Послушай, когда впервые какой-то ариец попытался нырнуть в море, произошло ровно то же самое, что и сейчас с тобой. Ему вначале никто не поверил. Проверили – оказалось, что это действительно так. Начали это дело исследовать и, наконец, пришли к потрясающему выводу. Оказывается, эти дельфины знают про себя все и, кроме того, знают себе цену. С дисками они таким образом играют. Ты входил в воду, естественно, плашмя. Они при этом практически всей стаей подныривают под тебя, становятся вертикально и упираются своими острыми носами в гравилет. Представляешь, сколько их в этот момент там собирается? Кроме того, уже доказано, что именно в вертикальном положении они с помощью своих уникальных хвостов создают такое усилие, что его даже невозможно просчитать… один мой знакомый ученый-ихтиолог как-то предположил, что, если бы дельфин разогнался с самого глубокого места и вертикально выпрыгнул из моря, то достиг бы защитной оболочки. Вот так.

– Что же мне делать?

– Ничего особенного. Просто входи в воду ребром и очень осторожно, чтобы не повредить наших уникальных животных.

– А ты там был?

– Где?

– На дне.

– Нет, не приходилось. Послушай, Эрик, там, говорят, в самой глубокой впадине живут какие-то твари, которых лучше не тревожить. Так что ты соблюдай осторожность. Не свети в их норы. Все, до встречи.

Способ, подсказанный Людвигом, увенчался успехом. А больше всего были рады этому обстоятельству, как ни странно, сами дельфины. Они резво крутились вокруг гравилета, издавали радостные звуки и даже, как показалось Эрику, улыбались. Когда высотомер со знаком «минус» показал глубину в сто пятьдесят метров, сопровождающие отстали. Стало заметно темнее, и Эрик включил прожекторы. Через минуту внизу показалось дно, и аппарат был переведен в горизонтальное состояние. Ничего примечательного вокруг не было видно, кроме множества моллюсков, похожих на морских ежей и длинных розоватых водорослей. Порыскав еще несколько минут вдоль стен впадины, Эрик дал команду на всплытие. Луч скользнул по стене, по дну и… диск остановился. Темная тень у основания не оставляла сомнения в том, что это вход в подводную пещеру. Эрик помнил о предостережении Людвига и не стал направлять туда прожектор. Напротив, он убавил в несколько раз яркость и направил в пещеру… гравилет.

А спустя несколько секунд он уже пожалел о своем безрассудном поступке. Неведомая сила помимо его воли потащила аппарат вглубь грота, в котором он оказался. Интуитивно он включил все три внешних прожектора на полную мощность. Увиденное привело его в шок. Рядом с гравилетом находился зеленоватый шар. Эрика поразили не его размеры и многочисленные отростки вокруг него. Поразила схожесть монстра с гигантской человеческой головой. Внизу, как полагается, располагался овальный полураскрытый рот, усеянный острыми белыми шипами. Над ним же торчал нарост с отверстиями, очень похожий на нос. Но самое большое впечатление производили глаза существа. В момент вспышки света они закрылись, но затем стали медленно открываться. Это были обыкновенные человеческие глаза, увеличенные в десятки раз. Под их пристальным взглядом Эрик почувствовал усиливающийся животный страх и нарастающую вялость в теле. Он начал терять над собой контроль, но, тем не менее, смог перевести аппарат в ручное управление. Кроме того, он успел заметить, что присоски, которыми заканчивались щупальца, опять приклеились к диску и тот продолжил принудительное движение. Невероятным усилием воли Эрик произвел выстрел, который всколыхнул грот и выбросил из него гравилет. Потянув на себя рычаг, он заставил диск устремиться вверх. Облепленный присосавшимися щупальцами, теперь уже он со стороны был похож на монстра. Зловещую картину дополнял шлейф лиловой жидкости, хлеставший из этих отростков. Даже дельфины сразу не отважились приблизиться. Только спустя некоторое время, увидев тщетные попытки Эрика сбросить эти щупальца, они решили ему помочь. Вопрос был решен в одно мгновение. Расположившись веером вокруг эллипса, они ухватили отростки и бросились от него врассыпную. Силы их могучих хвостов хватило, чтобы его полностью очистить. Эрик в знак благодарности поморгал им прожекторами и пробкой выскочил из воды.

А еще через два часа у себя в номере он за чашкой китайского зеленого чая рассказывал Людвигу о своем приключении.

– Эрик, чем больше я тебя знаю, тем больше убеждаюсь, что с тобой никогда не соскучишься, – пробурчал тот, когда его приятель окончил рассказ. – Хорошо, когда твоя самодеятельность не сопровождается риском для жизни. Я специально тебя предупреждал, чтобы ты не приближался к этим гротам, а ты?… тебе просто повезло! Лежал бы сейчас, бездыханный, в норе у этой твари.

– Такие случаи были?

– Не знаю. Скорее, нет. Ты бы был первым. Тебе от этого легче?

– Они на самом деле так опасны? Расскажи о них.

– Знаю, что эти существа очень опасны, но конкретно ничего сказать не могу. Хотя… погоди, сейчас кое-что узнаем.

Людвиг посмотрел на цитрон и в тот же момент в световой рамке появился ариец средних лет. Он кивнул Людвигу и посмотрел на Эрика.

– Герард, добрый день. Это мой друг Эрик. Его сегодня чуть не сожрал монстр из впадины, поэтому он хочет узнать что-либо конкретное о своем обидчике. Если у тебя есть немного для нас времени, расскажи что-нибудь о них.

– С удовольствием. Только вначале я хотел бы сам услышать подробности об этом инциденте.

Когда Эрик окончил свой эмоциональный рассказ, Герард погрустнел и промолвил:

– Значит, теперь их осталось всего семь особей. Судя по твоему рассказу, это был самый крупный экземпляр. Мы их называем горгонами, хотя они и не являются медузами. Их можно отнести к классу высокоорганизованных, если можно так выразиться, моллюсков. Они далеко не полностью изучены вследствие проблематичного с ними контакта. Как и у фарьен, у них имеются зачатки разума и способности к гипнозу. Второе качество у них еще более развито, потому что с его помощью они и питаются. Своим взглядом они притягивают в свои норы всяких морских обитателей. Им даже не надо эти норы покидать, что они в последнее время и делают. Поэтому за последние пять лет у них вообще не было потомства, а популяция сократилась почти в три раза. И это все из-за арийцев. Ты сегодня выстрелил, опасаясь за свою жизнь, а два года назад, когда только сделали персональные ныряющие гравилеты, в них стреляли просто так. Пока не наложили на это запрет. После этих охотников они и перестали выходить из нор. В принципе, горгоны были безобидны. Во-первых, они не в состоянии подняться выше глубины в сто пятьдесят метров, а во-вторых, они никогда первыми не нападали. Сегодняшний случай я расцениваю как их месть людям за такую вот их несчастную жизнь.

– Герард, но ведь была реальная угроза моей жизни. У меня не было выбора. Я точно помню, что это существо тащило гравилет вглубь пещеры. Людвиг мне говорил о невероятной физической силе дельфинов, которую я, правда, и сам испытал. Но как этот моллюск в одиночестве мог противостоять силе моего эллипса?

– Я уже говорил, что горгоны далеко не полностью изучены. Известно, что мышечная сила их многочисленных щупальцев очень велика. А тот экземпляр, которого ты уничтожил и сам по себе был гигантом. Вероятно, половиной своих щупальцев он облепил гравилет, а другой половиной присосался к стенам или дну пещеры. Это и позволило ему подтягивать твой диск. Однако, скорее всего, дело в другом. Ему удалось парализовать твою волю, и ты не мог четко сконцентрироваться на командах, то есть гравилет ему вовсе и не сопротивлялся. Я вообще удивляюсь, как тебе удалось произвести выстрел. Не нужно было тебе туда соваться в принципе. Я так понимаю, что ты, Эрик, еще не навещал нашего патриарха Георга Первого?

– Нет. Я приглашен на завтра.

– Он любит встречаться с молодежью, особенно вновь прибывшей. Во время этих встреч он рассказывает о специфике лунной Арийи и, соответственно, о некоторых правилах поведения. Его любимым коньком как раз является здешний уникальный животный мир. Ты поторопился. После разговора с ним ты никогда бы не сделал то, что сделал сегодня. Людвиг, почему ты не проинструктировал своего друга?

– Я его предостерегал, а он меня не послушал. Об уникальности и ценности этих животных сам слышу впервые.

– Найди завтра время и вместе с Эриком посети нашего патриарха.

– Хорошо, Герард. Спасибо. Я, пожалуй, так и сделаю.

– Все, Людвиг, я пропал, – заявил Эрик, когда ихтиолог отключился. – Завтра патриарх посадит меня в карцер.

– Ладно, подберу тебе лучшую камеру, со всеми удобствами. Если серьезно, то Георг Первый об этом, скорее всего, еще не будет знать. Во всяком случае, я буду рядом с тобой и возьму на себя… часть твоей вины. Так что в карцере сидеть будем вместе. Но это будет завтра, а сегодня у нас с тобой по плану что? Правильно. Посещение нашего знаменитого пирса.

В большом полупрозрачном здании, расположенном на самом краю рукотворного пирса грохотала музыка. Сказать, что Эрик был удивлен этим обстоятельством – это, значит, ничего не сказать. Он был шокирован. Места развлечения и отдыха молодых арийцев в земной Арийи и по форме, и по содержанию совершенно отличались от того, что он видел сейчас. Там, во-первых, использовались только произведения арийских композиторов или, в крайнем случае, классические шедевры Земли Предков. Во-вторых, он нигде не видел такого круглого подиума в центре зала, где происходили странные танцы под сумасшедшую музыку.

– Людвиг, куда ты меня привел?

– Тебе разве не нравится? Это лучший молодежный клуб лунной Арийи. Смотри, сколько здесь молодых ариек.

– Подобную музыку слышу впервые. В ней, конечно, что-то есть, но нужно время, чтобы привыкнуть. И почему песня на английском языке да еще со странным текстом? Если я не ошибаюсь, он вначале выкрикивает: «Можно ли купить любовь?» и тут же сам себе отвечает: «Нет, нет…». Какая любовь может быть в Арийи?

– Это сейчас самая популярная музыка на поверхности Земли. Исполняет ее английская группа «Битлз». Всего четверо молодых парней, а что вытворяют! Мы с Вилли пошли на эксперимент – разрешили слушать молодежи все, что она пожелает. В результате это заведение очень быстро превратилось в клуб любителей «Битлз». Крутят только их песни. Кстати, качество звука гораздо лучше, чем у самого оригинала. Георг тоже пока терпит.

В этот момент случилась пауза, и Эрик понял, что они находятся в центре внимания. Буквально все, кто находился в зале, смотрели на вошедших. Людвиг поднял вверх руки и прокричал:

– Я рад вас всех видеть!

– Людвигу – ура, ура, ура – а! – проскандировал зал.

К ним подбежали несколько арийцев и потащили к большому овальному столу. Людвиг, похоже, пользовался авторитетом среди местной молодежи. Эрик же сразу и с обоюдным удовольствием был принят в эту грандиозную компанию. А поздним вечером в апартаменты новоиспеченного специалиста был доставлен не только сам хозяин, но и недавняя выпускница университета лунной Арийи Берта Вторая. Сам же заместитель руководителя Службы безопасности улетел к себе с двумя арийками.

Когда ранним утром в номере Эрика опять появился Алоиз, ему пришлось некоторое время ожидать, пока гостья приведет себя в порядок и удалится.

– А ты не совсем такой, как кажешься, – проговорил он, когда за Бертой закрылась дверь. – Не успел прибыть, как сразу потянуло на подвиги. Надо попросить твоего друга, чтобы он попридержал тебя в этом плане.

Ровно в восемь часов Эрика принимал патриарх Георг Первый. Добродушная внешность этого пятидесятипятилетнего арийца абсолютно не гармонировала с категоричной манерой разговора и металлическими интонациями в голосе:

– Каждый мой рабочий день начинается встречей с начинающими трудовую деятельность арийцами. Это и выпускники нашего университета, и прибывшие из земной Арийи молодые специалисты. Сегодня у нас редкий случай – я принимаю всего лишь одного арийца. Я бы мог отказаться от мероприятия и перенести встречу с тобой, скажем, на завтра. Алоиз, сколько ожидается гостей завтра?

– Трое, ваше величие.

– Вот. Было бы четверо, но тогда я нарушил бы мой принцип – ни дня без молодежи. Так что тебе, Эрик, повезло, поэтому этот день ты должен запомнить надолго. Профессия у тебя замечательная и очень востребованная в лунной Арийи. Нам необходимо форсировать работы по расширению жизненного пространств, а также по освоению лунного ледника. Для тебя уже давно, я думаю, не секрет, что мы находимся в уникальной природной зоне. Чего только стоит здешний животный мир. Многие из его видов на Земле не встречаются, да и никогда не встречались. В последнее время мы значительно усилили охранные и запретительные меры в их отношении. Каждого из своих молодых посетителей я лично прошу и предупреждаю о бережном отношении к нашей природе.

В этот момент Алоиз подошел к патриарху и что-то негромко ему сказал. Тот удивленно уставился на гостя. Эрик приготовился к худшему и открыл уже рот, но Георг Первый его опередил:

– Не может быть! С Генрихом мы очень тесно одно время работали. Еще в Берлине. Были приятелями, да и сейчас тоже… так ты сын нашего почетного патриарха. Что же ты молчишь?

– Ваше величие, простите, я, по-вашему, должен был зайти и сказать: «Здравствуйте, я сын почетного патриарха Генриха Первого»? Я ведь очень хорошо знаю, что в современной Арийи родственные связи и публичное ими бравирование, мягко говоря, не приветствуются. Тем более, ваша реакция на подобное мое представление могла бы быть какой угодно.

– Да, да, ты прав, сынок. Заварили кашу. Моя жена живет в соседнем доме, а младший сын нас уже и не признает. Ты хоть общаешься с родителями? Можешь на этот вопрос не отвечать.

– Увы, ваше величие. Я неправильный молодой ариец. Я очень люблю своих родителей. Слава богу, это взаимно и при любом удобном случае мы стараемся встречаться. А вот мои младшие брат и сестра даже меня избегают. То есть, если бы я был им посторонним арийцем, то они гораздо охотней бы со мной общались.

– Как же мы так…, – патриарх взглянул на своего помощника и осекся. – Ну что ж, Эрик, желаю тебе успехов в труде. Если возникнут проблемы, заходи. А сейчас Алоиз проводит тебя к месту твоей работы.

Управление по горным работам лунной Арийи располагалось на самом краю Города. Это был целый комплекс зданий, где находились административные, научные и технические структуры отрасли. В огромном прилегающем ангаре собиралась и ремонтировалась специальная техника. Здесь Алоиз попрощался со своим подопечным, передав его Главному специалисту по проходческим работам. Тот, похлопав Эрика по плечу, потащил его на экскурсию по своим подведомственным структурам. Закончилась она за несколько километров от Управления – в скалистой шахте с обратной стороны защитной оболочки, где завтра и должен был начаться первый рабочий день арийского горного инженера Эрика Первого.