Книга: Эвотон: 180
Назад: ГЛАВА 2
Дальше: ГЛАВА 4

ГЛАВА 3

Пепельная метель не прекращалась уже несколько часов с тех пор, как сюда прибыл Атон. И, как всегда, призрачное небо Деумии скрывалось от чрезвычайно любопытных глаз её завороженных посетителей.
– Получи, долбаная тварь! – суливеец с треском ударил в челюсть Велфария. – И ещё! – последовал второй удар сильнее прежнего. На мгновение землянин взглянул на находящийся неподалёку буфер нестабильной, словно дышащей аномалии, которая наводила трепет и ужас на два десятка суливейцев, прогуливающихся по платформе с целью контроля периметра. В центре сооружения пребывал летательный аппарат, из которого уверенной походкой вышел мужчина! Он направился к лежащему Велу, который периодически слабо стонал после очередных ударов ногой возвышающегося над ним землянина, не перестающего выражать агрессию: – Было же нормально! Никаких пришельцев, никакого Совета, Формаций, Поколения!.. И все довольны жизнью! Так нет! Прибывает какой-то инопланетный хмырь и ломает всё за несколько дней!
– Ты же не должен помнить этого… – с чувством превосходства прохрипел патриец. – Начитался?.. Какого хрена? Твой мозг же вскипит… – на что последовал жёсткий удар в пах, окончательно заставивший замолчать Велфария. Из уголка его рта потекла струйка крови.
– Прекратить!
– А ты что за хрен с горы?
Мужчина, проявляя излишнюю эмоциональность в движениях, целеустремлённо направился к избивающему патрийца суливейцу. Остальные земляне молча следили за назревающим конфликтом. Приблизившись на расстояние вытянутой руки, мужчина оголил вакидзаси и с наслаждением насквозь пронзил металлом шокированного землянина.
– Дисциплина – основа порядка и побед – всегда должна поддерживаться всеми методами и средствами! – адресованные всем суливейцам слова заставили их послушно отвести взгляд в сторону: – Вы, верно, не знаете, кем я являюсь? Я абсидеум! Глава абсидеумов… Моё имя – Вархунд!
– Как же ты выбрался?.. Не добили мы тогда тебя, в Одессе… – с сожалением и хрипом в голосе сказал патриец.
Вархунд нагнулся и удовлетворённо ответствовал:
– Меня там не было…
Эти слова заставили Велфария ошарашенно поднять глаза, которые выражали шокирующее удивление, безнадёжное непонимание и полное недоверие одновременно.
– Патрийца – и пальцем не трогать! – выкрикнул абсидеум, что заставило Вела, собравшего все свои силы, приподняться и напряжённо спросить Вархунда:
– Да что ты несёшь, мать твою абсидеумскую?! Тебя, что, там, в Одессе, в твоей замкнутой конуре сумасшествие конфузило?.. И откуда эмоции в тебе?! А может, двойник?! – произнесённые слова заставили суливейцев поднять головы и с сомнением всмотреться в абсидеума.
Абсидеум, показав пальцем на одного из землян, приказал ему:
– Подойди!
Ослабленный Вел, из многочисленных ран которого сочилась кровь, до сих пор лежал на спине. Он повернул голову в направлении подошедшего суливейца, который спустя мгновение замертво свалился на платформу с проступившими на лице сосудами.
– И так будет с каждым! – непосредственно возле патрийца послышался угрожающий шёпот. Затем последовала уже знакомая зловещая команда, от которой веяло грубой силой: – Подойди!
– Ты действительно считаешь, что я стану тебя умолять не делать этого? Мне всё равно, сколько суливейского дерьма ты уничтожишь!
– Ему не всё равно!.. – с оскалом проговорил сияющий от достигнутого эффекта Вархунд, показав сжатый в ладони золотой именной жетон Совета.
Вел не ответил. Его опустошённые глаза не отрывались от золота, на котором виднелось имя его друга… Мгновенное воспоминание перенесло в навсегда потерянное прошлое, которое сейчас, наверное, он больше всего хотел заполучить снова. Наконец его дыхание участилось. Глаза всё ещё удерживали жетон в поле зрения, но постепенно наливались красным пламенем. Перед его внутренним взором проносились последние эпизоды воспоминаний…
– Да! Давай!.. – и очередной суливеец замертво свалился на металлическую платформу причудливой и странной планеты. – Подойди! – Вел впервые перевёл кипящий взгляд на абсидеума. Вархунд, с нетерпением дожидавшийся этого, произнёс: – Филлс дорожил каждой земной жизнью! Как и ты, гибриод! Как и ты, землянин! – послышался звук соприкосновения мёртвого тела с платформой. – Как и все мы – абсидеумы!
– Тварь!
– Подойди!
– Не делай этого… – шёпотом прошипел патриец с дрожащими от гнева губами.
Но воспламенившиеся глаза засвидетельствовали очередную смерть. Велфарий крепко сжал в ладони только что подкинутую Вархундом плазму, не отрывая обезумевшего взгляда от абсидеума.
– Убей меня и сохрани им жизнь! – командным тоном произнёс Вархунд. – Давай! – закричал он, одновременно поднимая голову в направлении растерявшихся суливейцев и указывая пальцем на очередную жертву. – Подойди!
Вела захлестнула волна адреналина! В его глазах отражались несколько инопланетных силуэтов, внезапно появившихся на платформе непосредственно из аномалии! Но он не замечал их… Для него существовала лишь одна-единственная цель! Лишь одна-единственная нерешённая задача!
– Стреляй! – заорал Вархунд, инопланетное кольцо вокруг которого стремительно сжималось.
Тем временем смертоносное оружие начало беспощадно истреблять суливейцев один за другим, словно воспламенение спички. Землянин, отстреливаясь плазмой и прихрамывая на глубоко изрезанную ногу, изо всех сил мчался в Атон. Заострённое оружие вонзилось ему в спину и вырвалось с другой стороны безумным воплем. Падающего на платформу суливейца настиг мощный режущий удар в шею, и слетевшая голова чуть не задела увернувшегося тезийца.
Патриец выстрелил! Вырвавшаяся в направлении Вархунда плазма потянула за собой в испепеляющий мир две жизни: в момент выстрела один из тезийцев, взвизгнув, оттолкнулся мощными задними ногами и завис в неимоверном прыжке, надеясь стать препятствием между Велом и абсидеумом. Но поднятая рука невероятной силой эвотонирования вытянула все калибровочные бозоны из свалившегося инопланетного тела… Вархунд нарушил двадцать пятое правило, за что молниеносно расплатился: сгусток плазмы пронзил его насквозь, вырвавшись со стороны спины потоками огня и голубой абсидеумской крови! Инопланетянин не отрывал от Вела глаз, полных безумного восхищения, пошатываясь и медленно падая спиной в кровавую лужу, в которой отражалось загадочное деумийское небо…
Накинувшийся на патрийца тезиец наполовину оголил из-под шерсти свои огромные когти и нанёс два царапающих удара, рассекая кожу на голове, не защищённую Изоляцией.
– Абсидеум! Ты знаешь, что ты совершил?! – эмоционально заморгал тез, угрожающе показав когти второй руки.
– Я землянин… – прорычал набирающий силы Велфарий.
Тез агрессивно расширил зрачки до максимума, и рассекающее оружие пронеслось потоками невыносимой боли вдоль грудной клетки сына Вилирия! Внезапно между Велом и придавившим его тезийцем проскользнул поток плазмы, выпущенный кричащим во всё горло суливейцем, который стрелял в окружающее пространство совершенно без разбора. Возникла небольшая пауза, которой успешно воспользовался Велфарий, сжавший в ладони сферу. Выронив её на поверхность, Вел проговорил свирепым голосом:
– Поиграй с клубком, хвостатый!
Тезиец несколько раз подморгнул глазами, выражая смех…
– За идиота меня принимаешь?!
– Да!.. Глянь! – проревел Велфарий, отталкивая тезийца и пытаясь изо всех сил подняться, чтобы сорваться с места.
– Да чтоб тебе крысой родиться! Сукин сын абсидеумский! – завопил и дьявольски взвизгнул тез, оттолкнувшись массивными задними ногами и стремительно поднявшись в воздух.
Эвотонная граната взорвалась! Глаза Велфария в происходящей вокруг мясорубке моментально отыскали брошенный антиграв! До транспортника оставалось несколько шагов, и Вел уже инициировал его полное обнуление из-за предусмотренного прежним хозяином запрета на синхронизацию с мозгом иных существ. Осталось пять шагов! Появившийся возле антиграва суливеец успел лишь почувствовать смертоносный жар плазмы Вела! Два шага – запустился процесс идентификации его эвотонов… Один шаг – синхронизация мозга с Системой летательного аппарата! Два пальца с бликом взрыва на массивных когтях так и не дотянулись до левой стопы Велфария, который с бешеным криком прыгнул на антиграв…
Наблюдая за пожирающим жизнь взрывом с противоположной части деумийского сооружения, группа тезийцев немедленно спохватилась и запрыгнула на Пинумы – летательные аппараты в виде продолговатых платформ, каждый из которых перемещал благодаря антигравитационной подушке лишь одного горизонтально расположенного теза.
– За ним! Схватить любой ценой! – прокричал представитель тезийской цивилизации, приглашая остальных последовать его примеру.
– Схватить до статуи! Живым!..
Группа тезийцев стремительно ворвалась в буфер аномалии, кольцом окружившей деумийское сооружение. Группа из… тридцати тезов!.. Моментальное прохождение сквозь тонкую стену открыло перед инопланетянами двери в причудливый мир наиболее странной планеты ближней Вселенной. Тезы летели в замкнутом чрезвычайно подвижном буферном пространстве, словно в коконе неимоверных масштабов: граница аномалии не прекращала движений, плавность которых испускала угрожающие, несокрушимые, уничтожающие своей абсолютностью вибрации Вселенной, чьей частью являлись и рассекающие просторы Деумии инопланетяне. Один из тезийцев взглянул на небо и мгновенно выгнул спину, неистово шипя. Ему показалось, что возмущения сопровождаются чрезвычайно низким гулом, который наполнял тело вибрациями, готовыми взорвать или вывернуть наизнанку. А затем он испытал абсолютную меланхоличность, которая заставила его и ещё троих тезов немедленно и послушно остановиться.
– Не останавливаться! – раздалось в голове у каждого из преследователей Велфария.
Пинумы выстроились продолговатой колонной, следуя строго один за другим. Дистанция между транспортниками в случае уничтожения буфером первого из них позволяла остальным изменить траекторию полёта. Тезиец, летящий в хвосте, повернул голову и всмотрелся назад: четверых представителей его цивилизации уже поглощала тёмная непонятная субстанция, уничтожая заживо мирно застывших инопланетян. Её клубящиеся потоки змеиными движениями хладнокровно поднимались к их головам, осторожно минуя каждую шерстинку роскошного внешнего вида.
– Калпа! – выкрикнул тез, почувствовавший неладное. – Не вслушивайтесь в звук! Не вслушивайтесь…
Тем временем приближалась граница аномалии, и тезиец, летящий первым, оторвался с неимоверной скоростью, чтобы проверить эту границу на наличие дефектов искривления: его тело должно принимать иные значения последовательно, увеличиваясь или уменьшаясь с правильной числовой последовательностью, без нарушений, способных взорвать ткань пространства для перезагрузки… И тез таки ворвался! Без волн (внешнего выражения дефектов) и взрывов!
– Звук?! – переспросил тезийца впереди летящий пришелец.
Но ответа не последовало. Внезапно он почувствовал, как начинал сливаться со звуком, в котором слышались низкие голоса и непрекращающийся звон… Осознав скорые последствия, пришелец отправил максимальные значения скорости Системе своего Пинума. Тез заметил, как пепельная поверхность сменилась тёмной подступающей. И прежде чем он остановился, не долетев до желанного рубежа, успел заметить «светлячков» с прекраснейшим, но трудноразличимым жёлтым сиянием!..
Фантастических размеров пузырь, поверхность которого в многочисленных местах вибрировала волнами буфера, привёл ворвавшихся тезийцев в безумие. Всё началось с выворачивающего плоть шума – теперь в нём преобладал концентрированный звон, заполняющий всё окружающее пространство и заставивший пятерых инопланетян из группы преследователей окончательно потерять контроль над действительностью! Их глаза с выпученными сосудами навсегда закрылись, не позволив подступающей тёмной поверхности насладиться полными безысходности взглядами. Если бы сохранились прежние условия функционирования деумийского мира…
На фоне темноты космического пространства отыскать Вела уже не составляло труда – пепельная метель больше не скрывала его антиграв. Несколько Пинумов моментально упали на полностью прозрачную поверхность Деумии, а остальные спешно активировали режим анализа поверхности, чтобы управление транспортником приняла на себя Система, а не синхронизированный с ней мозг теза.
– Нужно бороться с впечатлительностью! Держу её под контролем!.. Держу! – в каждой голове раздался то ли взволнованный, то ли отчаявшийся голос тезийца, летящего первым.
Невероятно!.. С пересечением буфера вся планета погрузилась в прозрачность! Масштаб происходящего не вписывался в понимание гостей безумного мира, держащих из последних сил мысленную оборону. И теперь перед Велфарием и догоняющими его пришельцами открылся невозможный для осознания, но отвечающий масштабности Вселенной вид – неимоверного размера звезда-гигант и открытый космос… Словно Деумия…
– Корабль!
– Развлечение клаудеумов, наверное… – обменялись мыслями обычно немногословные и невпечатлительные тезы.
Вел, с точностью рассчитав местоположение буферной зоны, кардинально изменил траекторию полёта. Свернув на девяносто градусов влево, он летел непосредственно навстречу ярким лучам невообразимо огромного диска, вокруг которого виднелись тонкие кольца. Из-за слепящего света ему приходилось постоянно прикрывать глаза…
Тезы неотвратимо догоняли его: Пинумы мчались со скоростью, превышающей достигнутые показатели антиграва в два раза. Несколько мгновений – и преследование завершится. Тем временем низкие голоса сменились пробирающим насквозь свистом. Шум исходил с правой стороны, словно отражаясь от стены: тезийцы поняли, что там под покровом прозрачности скрывается буфер с волнами, способными разорвать ткань пространства.
– Улетайте! – раздался строгий, но просящий голос Велфария.
Но преследование продолжалось – время компромиссов безвозвратно истекло. Из группы вырвался тез, на тёмной шерсти которого преобладали белые пятна. Он пристально всматривался в движения антиграва, дожидаясь неизбежного уклонения транспортника.
С противоположной стороны необъятное пространство рассекал высвечиваемый звездой спутник Деумии, который, как и преследователи, стремительно гнался за своей целью. И, как и пришельцы, сателлит в конечном счёте неизбежно выиграет состязание… Вопрос времени… Если только ему не помешает третья сила – наиболее грозная и испепеляющая своим жаром все планеты этой системы. Некоторые из тезов оглянулись на появившееся небесное тело, которое становилось различимым лишь в моменты, когда Деумия принимала противоположное значение видимости. А подсвечивалась планета необыкновенно – золотистым переливанием поверхности.
Велфарий устало прикрыл глаза и… повернул в правую сторону на девяносто градусов! Тезиец с белыми пятнами, задержавшись на мгновение, последовал за ним и сказал остальным:
– Волны! Нужна пауза! Моя периодичность!
Но тезы настолько прониклись желанием схватить абсидеума, что мгновенно направились вслед за представителем своей цивилизации. За что и поплатились – мощнейший взрыв раскатами и вибрацией всколыхнул спокойное деумийское пространство! И оставшимся в живых пришлось неимоверно ускориться, крепко схватившись за транспортники. Вел активировал субстанционный ремень, а тезиец – зажимы для ног из такого же вещества. И наконец Система просигналила: по курсу находилась статуя клаудеума, встречающая и предупреждающая тех, кто возжелал потревожить призрачные души хозяев планеты своим посещением. Желанным или нежеланным – в зависимости от последствий…
Понимая, что перед статуей их обязательно встретит буфер, периодичность волн которого им неизвестна, тезиец решился! Единственный вариант – одновременное проникновение! Или оба погибнут, или оба останутся в живых! Без исключений!.. Без вариантов! Потому что в обоих случаях тез выиграет. Но для этого ему необходимо выполнить невозможное – на бешеной скорости оторваться в прыжке от Пинума и зацепиться за Велфария, который попытается его сбросить, в том числе и из-за пронизывающей боли от впившихся под кожу когтей.
Тезиец неумолимо приближался… И вот между ними уже могли бы с лёгкостью поместиться десять антигравов. Восемь… Изоляция впервые перестала справляться с поступлением воздуха – с внешней стороны, наверное, налип толстым слоем невидимый пепел. Семь… Система показала силуэты статуи и… находящихся неподалёку от неё закрытых сосудов со сгустками пространства, обеспечивающих энергией всю систему сооружений! Значит, их уже поджидают! Значит, пространство за аномалией наполнено присутствием!.. Неужели клаудеумы?! Неужели мистические и всемогущие существа, встреча с которыми внушает лишь ужасающий трепет и страх?! «Как можно бояться того, чего не понимаешь?» – пронеслось в голове у тезийца, который моментально взглянул на Вела! Пять… Но!..
Внезапно Велфарий вытянул руку ладонью к статуе! Его пальцы начали потихоньку сжиматься в кулак с неимоверными усилиями. Превозмогая боль, проявляя титаническое усердие! Постепенно перед ними проявлялась… стена из аномалии, преграждающая дорогу к деумианским лабораториям! Но что-то странное врезалось в постепенно расширяющиеся зрачки тезийца, который не понимал причину появления невыносимого состояния, со скоростью эвотона опустошающего его изнутри. Расщепляющего плоть на куски! И наконец он заметил! Тезиец взглянул на сжимающиеся пальцы абсидеума, а затем перевёл взгляд на буфер, который формировал отражение!..
Круговые кольца, отражая всё большее пространство перед собой, одно за другим, появлялись из центра, который прорисовывался непосредственно напротив кисти абсидеума. Тезиец неистово визжал, отведя сумасшедшие глаза от зеркала. Издаваемый им звук заглушал постепенно удаляющийся и теряющий силу жёсткий звон Деумии. Два!.. Велфарий, бросив взгляд через плечо, конечно же, увидел приближение вздыбившего шерсть на выгнутом позвоночнике теза. Его зрачки теперь слились с тёмным цветом шерстяного покрова, а из раскрытого рта потекла слюна. Впечатлённый фантастической стойкостью инопланетянина, Вел сжалился… Абсидеум прекрасно понимал: если он прорвётся сквозь буфер, тезиец неизбежно погибнет! Спустя два земных года память сохранила воспоминания о границе аномалии, нестабильность которой являлась строго периодичной. Один полный вдох – и мощная волна заставляет вибрировать всю стену! Выдох – и граница на мгновение успокаивается, обеспечивая пропуск в безумный мир, где можно сотворить всё, на что только способна фантазия…
Один! Тез, собрав все силы, может быть, в финальный и без преувеличения самый важный прыжок всей жизни, оторвался от Пинума, а Вел, вывернувшись с криками отчаяния и дикого возмущения, протянул ладони, которые стремились соприкоснуться с выпущенными на передних конечностях когтями инопланетянина. Устремившийся в иллюзорную бездну космоса, Пинум эффектно закручивался в падении, сопровождаемый удивлённым и растерянным взглядом тезийца.
Ноль… Всё!..
Велфарий сорвался с антиграва – транспортное средство почему-то отклонилось в сторону с красной предупреждающей голограммой Системы. Абсидеума с неимоверной силой закрутило в падении, и Вел моментально отреагировал: обтягивающий тёмный костюм три раза вспыхнул, приготовившись к жёсткому столкновению с поверхностью. Послышался удар, и земля поднялась в воздух, следуя за приземлившимся перед величественной и долгожданной статуей Велфарием.
Спутник Деумии принял свой привычный облик. Вернее, благополучно скрыл его в прозрачности. Постепенно показывающаяся планета открыла перед обессилевшим Велом, половина Изоляции которого погрузилась в деумийскую грязь, мрачную картину: его кольцом окружали странные и неприятные насекомые этого безумного мира. Их жёлтая подсветка становилась ярче по мере приближения к потенциальной жертве.
Велфарий устало вздохнул и закрыл глаза. «Хватит…» Но его пальцы неожиданно нащупали в пыли что-то знакомое. Округлой формы с каким-то словом, рельефом проступающим из твёрдой, наверное, металлической, поверхности. Большой палец несколько раз прошёлся по первой букве – «С». Затем второй – «О». Третьей – «В». «Е». «Т». «Проклятье!.. Филлс, земля тебе пухом, какого хрена здесь делаешь?! Вечно совал свой нос, куда не следует!» В его голове трагической болью пронеслись мысли…
– А вот и папа! – крикнула счастливым голосом Айюми, подарив отцу прекраснейшую из улыбок.
– Как только я вернусь, мы обязательно сходим на финал Лиги чемпионов. Обещаю! – эхом в голове у Вела пронёсся собственный голос. – Обещаю! – в мозгах помутнело. – Обещаю!..
– Папа! Я точно останусь прежней?.. – испуганно переспрашивала дочь со слезами на глазах, под присмотром Дока и Пятнадцатого приближаясь к тендерийцу, находящемуся возле серебряной массивной платформы, которая постепенно становилась недоступной для восприятия из-за увеличивающегося разрыва пространства. Словно ножницами разрезали лист бумаги…
Велфарий выкрикнул имя дочери.
– Не подходи! – раздался чужой шёпот родного голоса.
Велфарий, поглядывая в сторону поражающего своей масштабностью здания из аномалии, взревел и поднялся на ноги!
– Айюми! Айюми! – его напряжённое лицо бешено тряслось под силой неимоверных и непрекращающихся криков безжалостной агрессии и адской ненависти! Всеразрушающей мести, пылающей кристально чистым гневом и злом. Его глаза налились краской, вспыхнув, словно взрыв сверхновой!
И земля поднялась в воздух, закручиваясь с безумной скоростью, о которой абсидеумы могли лишь мечтать! Стена воронки стремительно погружалась в огонь, скрывающийся в густой плавящейся массе, которая принялась безудержно расширяться окружностью. Молчаливое пространство наполнилось зловещим нарастающим шипением и гулом. Живая тёмная субстанция вспыхивала под натиском разъярённого пламени. Теперь диаметр кольца без труда вместил бы находящуюся неподалёку и не подверженную таким разрушениям статую клаудеума, в глазах которой по-прежнему струились синие потоки первичной субстанции. Но расширение безудержно продолжалось: яростные глаза непреклонно сверлили направление, в котором за стеной огненной ненависти виднелось здание из аномалии, находящееся в отдалении от места пространственного воздействия Велфария. Кровавый пожар в зрачках, словно прожекторах, стремился вырваться наружу из-за возрастающего давления. Из носа потекла голубая кровь, и Велфарий снова закричал во всё горло, брызжа окровавленной слюной!
Тем временем воронка достигла неимоверных масштабов, преодолев значительное расстояние до здания. В истории абсидеумской цивилизации не случались явления, которые могли бы сравниться по силе с происходящим, – всё переписывалось и обновлялось с каждым мгновением. И навсегда останется загадкой: добрался ли бы абсидеум до здания?.. Не потерявшее концентрации пространственное воздействие остановилось при словах, произнесённых в непосредственной близости от Вела:
– Добро, перевёрнутое на сто восемьдесят градусов, есть зло!
Пылающие злом глаза Велфария молниеносно направились в правую сторону, где находились…
* * *
– …Майкл! – без капли удивления проговорил Велфарий и перевёл взгляд на Джеймса.
– Какими судьбами?! – с некой долей растерянности в голосе отозвался Филлс.
Майкл, внимательно рассмотрев проявления каждого из присутствующих, ответствовал:
– Забавно! Никогда не доводилось встречаться в момент одновременного совершения контакта глазного свечения. Интересно…
Все трое проявлений находились поблизости друг от друга. Вел с Джеймсом появились на планете Тендера одновременно и совсем не ожидали встретить здесь главу второй Формации.
Тендера являлась единственной планетой, пережившей некогда масштабную катастрофу – увеличение умирающей звезды – теперь уже сжатого белого карлика, вокруг которого вращалось небесное тело, искусственно подтянутое к светилу. На небе звезда выглядела чрезвычайно эффектно: тонкие облака почти не скрывали массивный тусклый диск, едва проливающий на поверхность вырабатываемое излучение в виде света. Диск занимал половину небесного пространства и поражал возможностью рассматривать некоторые детали происходящих процессов на поверхности звезды! Фантастическое представление, которым хозяева Тендеры не в состоянии полюбоваться. Тендерийцы не имели органов зрения…
Планета характеризовалась сильной гравитацией в сравнении с земной – первая из причин невозможности физического присутствия на ней. Вторая скрывалась в чрезмерном обилии кислот, раскромсавших поверхность многочисленными реками. Кислотный мир не имел океанов и морей. Зато располагал довольно развитой системой горных хребтов, занимавших процентов семьдесят Тендеры.
Велфарий сфокусировал зрение на горизонте, проведя взглядом по идеально ровной линии – в месте их появления гор не наблюдалось. Растительности хватало: трава, деревья причудливой формы, не испытывающей симпатии к высоте. Цвет преобладал лишь один – желтовато-красный, временами переходящий в серый.
– Кислотный осенний мир гравитации… – заключил патриец, бросив взгляд на собеседников. – Но красивый!
Майкл равнодушно пожал плечами.
– Всё потому, что ты появился на свет в эпоху космических путешествий. Вот если бы родился на лет тридцать раньше – не крутил бы носом и радовался бы каждой возможности вырваться за пределы Земли, – сказал Вел.
– Это явление на Земле принято именовать парадоксом фантазии. Рыбы, если бы обладали ей, то с восхищением бы размышляли о суше. А когда какой-нибудь абсидеум вытягивал бы удочкой одну из них, – англичанин с намёком глянул на лидера Поколения, – то рыба от возможности наблюдать фантастическую реальность испытала бы… сам знаешь… И наоборот: научились бы дышать и ходить вне океана – плевались бы на сушу или пожимали плечами, – глава первой Формации убрал с лица двусмысленность и добавил: – Только без обид – сравнение без какой-либо конкретной привязки…
Американец претенциозно парировал:
– Неужели ты проверял насчёт рыб?.. Разговариваешь на языке угрей, да?
– Точно не на языке голодных хитроумных акул. Что тебе здесь нужно?.. – Филлс поднажал на парня.
– Брось! Мы оба знаем, почему мы здесь. Способствовать уходу тендерийца, сумасшедшего и Анны – полдела. Но уводить у второй Формации из-под носа объект… Перебор, уважаемый!..
– Я, в отличие от тебя, не продавался абсидеумам! Ты же заполонил ими всю планету! И что в итоге?.. Восстание суливейцев! А сволочи блокируют наши силы! Неужели ты за них?! Неужели Поколение за них?! – над его ладонью возникла голограмма с земным шаром, половина которого подсвечивалась красным цветом. – Захват планеты и безумную диктатуру не остановить, если не заручиться поддержкой стремительно теряющих эмоции патрийцев! Отыскать Дока, вернуться на Деумию и вселить в него, – Филлс показал пальцем на Вела, – клаудеумскую душу. Вот моя игра! За первую и вторую Формацию! Мы начали – мы закончим! И Земля снова, – его беспокойный взгляд переместился на возникающие из ниоткуда строения вокруг них, – наполнится спокойствием – я не остановлюсь ни перед чем для этого! Вел, готовность номер один!
Совершающие контакт глазного свечения ошеломлённо замолчали. Уже несколько тысячелетий никому не удавалось наблюдать жизнь тендерийцев. В пространстве, которое до сих пор оставалось заполненным лишь травой, деревьями и кислотными реками, начало проявляться то, что по-земному можно было бы, наверное, назвать городом! Природа ужасающе исчезала, погружая Тендеру в мёртвый мир идеальной поверхности без каких-либо неровностей и выпуклостей, словно прекрасные осеннего вида луга залили асфальтом, выровняв покрытие катком. И так – вся планета!.. По поверхности катился шар! И второй… Третий… Бесчисленное множество! Даже Деумия нервно курила в стороне с её выворачивающими воображение аномалиями!
– Вел, давай! Ближайший шар справа!
В ладони Майкла молниеносно появился округлый плоский предмет небольших размеров. В месте соприкосновения возник дым – концентрация материи, достигшая небезопасных значений, способствовала повреждению тканей кислотными парами. Поэтому американец моментально запустил предмет в патрийца. Но взмах катаны англичанина выбил объект, нанеся незначительное повреждение внешней стороне кисти Майкла. Такой же дым появился и у Джеймса, но исчез после замаха – концентрация уменьшилась.
– Наверное, Анна? Оруженосец… – съязвил глава второй Формации. – Вархунд покончил с собой! Как я мог предвидеть такой финал?! Но если бы даже он остался в живых, восстание суливейцев – неизбежность!
Вел, задержавшись на мгновение, последовал настоятельному совету главы первой Формации:
– Вел, немедленно! – Джеймс взглянул на парня. – Жаль, что сожительство не получилось… Майкл! Мы преследуем одну цель! Мы оба понимаем, что спасение землян – Вел в клаудеумских лабораториях! Давай объединимся, прошу!
Тендерийский мир окончательно обозначил своё присутствие. Его никому не удавалось рассмотреть, но все понимали механизм гениального функционирования, алгоритм которого прописывался в пространстве линий выбора, которое выступало в качестве буферной зоны между нашим привычным миром и внешним.
Внешний мир, который демонстрировался в Имадже. Собственно, которого и не существовало для нашего мозга. Количество дыр, в которых заключены Вселенные, не уменьшается (первая схлопывается, а на ином конце возникают несколько), но воображению тяжело нарисовать нам отсутствие внешнего пространства, которое бы вмещало в себя все Вселенные, потому что мы привыкли мыслить границами. Но что же поддерживает работу Вселенных и всей системы пространственных дыр, если за их пределами нет ткани пространства? Во что мы помещены? И такой вопрос неизбежно возвращает фокус внимания на себя.
– Нет! Вы начали – мы закончим, потому что в конечном итоге мир останется нам! Поколению жить в нём тысячелетия, миллионы лет! Мы вправе самостоятельно строить его фундамент. Цель, Джеймс, одна! Но причины – нет!
Англичанин выжидательно пребывал на своём прежнем месте и не спешил атаковать, потому что время играло за него. Причисленный ситуацией к рангу нападающих Майкл замахнулся и нанёс сильный рубящий вертикальный удар, что заставило Джеймса испытать кислотную боль на обеих кистях: он поставил горизонтальный блок, удерживая меч по краям в приличном напряжении. Концентрация усиливалась теперь и на запястьях, что молниеносно выразилось возникновением обширных участков дыма. И Джеймс впервые закричал – навалившись, глава первой Формации протолкнул парня, моментально поднявшегося после серии переворотов. Теперь американец ставил блок за блоком, пока Джеймс, прочувствовавший момент и зафиксировавший фокус зрения на контакте мечей, не завоевал очередное пространство, отдаляя Майкла от Велфария. Параллельно гибриод, пользуясь некоторой растерянностью противника от наступления, принялся водить лезвием меча по чужому клинку, словно вытачивая оружие. И когда в очередной раз мимо безумного и удовлетворённого взгляда Джеймса в правую сторону пронёсся металл на размыкание катан, глава первой Формации треснул лбом в лицо парня, повалив его на странную поверхность Тендеры. Но, не теряя ни доли мгновения, приподнимаясь и поглядывая в направлении скрывающегося из виду патрийца, уязвлённый американец запустил клинок, целясь в ноги англичанину, который хлёстким движением придавил несущийся меч. Когда Филлс глянул на Майкла, то отчётливо заметил завершающее движение взмаха его руки и обо всём догадался: парню понадобилось лишь мгновение, чтобы метнуть Определитель – небольшое дополнение к Помощнику для идентификации точного местоположения существа, пребывающего в состоянии контакта глазного свечения.
Разъярённый провалом глава первой Формации накинулся на противника с непрекращающейся серией хлёстких ударов. Англичанин настолько отчаялся, что совершенно перестал воспринимать боль от поражающего действия кислотной атмосферы. Блок за блоком… Лишь защита. Американец, в отличие от соперника, всей нервной системой ощущал разъедание тканей при каждом увеличении концентрации своего пребывания на Тендере – планете, лицо которой сейчас скрывала иллюзия, распакованная из пространства выбора тендерийцами. Их цивилизация уже достаточно давно изменила свою прописку, полностью переселившись в алгоритмы функционирования Вселенной. На уровне кода тендерийцы никуда не делись и не покидали наш мир, но практически – ликвидировали графическую составляющую своей жизни. Иными словами, Тендера до сфер – действительность по умолчанию, Тендера со сферами – вымышленная реальность, функционирующая в специальном коде-контейнере пространства выбора, графическое исполнение которой происходит лишь в определённые моменты. Причинами переселения послужили истощение ресурсов Тендеры, лёгкость в обслуживании своего кремниевого организма. Конечно, такие функции, как питание или сон, не отменялись. Но исчезал временной их параметр: достаточно одномоментно применить код, поддерживающий, например, алгоритм сна. Глобальная функция времени по-прежнему соблюдалась (хотя возможности тендерийцев позволяли её отключить), иначе пришлось бы полностью отказаться от графического исполнения…
Перед Майклом неизбежно возник выбор: либо решительные действия, которые бы обеспечили прекращение разжигающихся порывов Джеймса, либо хаос, возможные итоги которого вряд ли были бы оптимистичными… Очередной безрассудный замах гибриода, но в голове парня завершилась проработка плана: катана лидера Поколения пошла на столкновение и уже привычный блок. Но нет!.. Раз… Клинок Майкла не собирался устанавливать соединение с мечом противника, благодаря вращению кисти разминувшись с металлом на чрезвычайно узкой дистанции. Два… Непреклонный взгляд американца встретился с постигшими силу ужаса глазами Филлса. Три… Катана главы второй Формации замахнулась в момент, когда Джеймс до сих пор отводил свою в сторону и нанесла поражающий удар в шею!..
Джеймс свалился на колени и беспомощно выпустил меч из ладони, поднимая терзаемые пустотой глаза на Майкла. Американец остолбенел, почувствовав подстерегающую опасность и замешательство!.. Внезапно его передёрнуло! А спустя мгновение – повторно!..
– Мы запустили дьявола в наш дом… – произнёс землянин, воротник роскошной рубашки которого насыщала кровь из абсолютно несмертельного пореза.
– Я запустил! – крикнул разъярённый на себя парень. – Я запустил!..
– Не попадайся на его удочку! – бездыханное тело с воткнутыми в грудь кинжалами свалилось на не потерявшую странность тендерийскую поверхность.
Благополучно растворилось в прошлое минимум полминуты, прежде чем Майкл заметил, как пропадает золотой именной жетон Совета, лежащий на поверхности возле шеи Джеймса. Забавно, но никакой вибрации от сфер не исходило. Тишина… Зловещая и пугающая… И тогда американец тревожно вспомнил, что в их сторону катился один из шаров впечатляющего масштаба. Парень мгновенно развернулся и успел различить лишь напоминающую жидкий металл серебристую поверхность, безудержным валом уже накрывающую его!..
Поначалу мысли пленил лишь страх, жёстко подчинивший себе воображение, прорисовывающее сцены расплющивания поверхностью сферы, а затем – расщепления ошеломляющего размера её внутренней пустотой, в которой теперь находился глава Поколения. Но молниеносной трансформацией пространство начало расширяться, а парень – проваливаться в край. Может, оно расширялось непосредственно с самым первым мгновением проникновения инородного тела. А может, оно расширяется бесконечно, в то время как внешний наблюдатель, попадая в сферу, присоединяется с определённой отметки.
Край шара не приближался, но бесконечно детализировался, стремительно затягивая землянина. Наконец движение прекратилось, и Майкл оказался в спокойной действительности: под ногами находился сплошной слой из расположенных вплотную друг к другу круглых камней, поверхность которых являлась отполированной до блеска. Американец неуверенно стоял на одном из них и косился на соседнюю вершину, до которой нужно было допрыгнуть, чтобы продвинуться дальше… «Странный мир!..» – пронеслось в его голове. Затем Майкл вздрогнул: с левой стороны находился Велфарий, пристально всматривающийся в горизонт, состоящий лишь из камней.
– Мир абсолютного однообразия!
– Это ты о первой Формации?..
Патриец ухмыльнулся в ответ.
– Джеймс погиб… – с должным тактом произнёс парень, бросивший взгляд на побледневшего и ошарашенного Вела, который закрыл своё лицо ладонью в потоке нахлынувших чувств.
Майкл только сейчас понял странность его появления, которая заставила вздрогнуть всё тело – отсутствие теней на… «Так и хочется сказать – на планете… Но нет! В непонятном мире!» Небо равномерно подсвечивалось из каждой точки пространства довольно тусклым светом. Атмосфера? Наверное, имеется. Но трудно определить… Никакой растительности, никаких выступов или острых предметов, которые могли бы гнуться… Лишь камни, от горизонта до горизонта.
– С каждым из нас уходит из жизни целая эпоха. Мэйтата, Пётр, Стейнар, Джеймс… – патриец поднял ошеломлённые глаза на американца.
– За кого ты меня принимаешь?! – Майкл не растерялся ни на долю.
– Тогда имя!
Собеседник разочарованно пожал плечами.
«Понаблюдайте за вашим Поколением внимательней, и со временем вы поймёте, что вас разделяет огромная невидимая глазу пропасть изменений», – патриец вспомнил слова Алона, наблюдая за парнем.
– Лучше бы ты определил его местопребывание! – Велфарий показал главе второй Формации крепко зажатый в ладони Определитель. – Цель твоего прилёта на Тендеру достигнута, верно?
– А какова твоя цель?
Внезапно камень между американцем и патрийцем пришёл в движение, медленно поднимаясь на их уровень. Объект постепенно приобретал чёрный цвет, появлялись острые и зазубренные углы! Несомненно, это не камни!.. Тендерийцы!
– Тендерийцы! – с трепетом проговорил Майкл, озираясь по сторонам.
– Мы прилетели… – Вел на мгновение закрыл глаза. – Я прилетел… чтобы сказать тендерийцу – совершить выбор – я согласен на изменения! – в тот же миг на теле кремниевого существа проступили углубления для ладони. – Я готов изменить свою душу! – повышающий голос патриец, задержав взгляд на лидере Поколения, уверенным приговором таки приложил свою кисть. – На клаудеумскую! О, нет! Нет!.. Сулив…
Велфарий полностью исчез! Контакт глазного свечения молниеносно прекратился…
– Значит, ваша цивилизация – дополнительные мощности вселенского процессора?.. – удивлённо и чрезвычайно напряжённо спросил американец, взглянув на поверхность под тендерийцами, походившую на жидкий металл, сквозь который просматривались… линии выбора! Бесчисленное множество! Линии, которыми общаются на Тендере! Линии, которые способен различать Тобиас! Благодаря которым функционирует Вселенная! Линии, которые являются буфером между графической составляющей и внешним миром, представляющим собой…
Парень нисколько не удивился исчезновению, потому что именно его Определитель позволил суливейцам похитить патрийца и направить на Деумию – мистическую и внушающую страх планету, на которую теперь, согласно предварительным договорённостям, должен направиться и Майкл.
«Тендериец, безусловно, наблюдает за мной… – подумал глава второй Формации, обведя взглядом остальных инопланетян. – Может, кто-то из них сейчас обрабатывает мой выбор… Непонятный Джеймсу… Какое количество ошибок совершено в истории землян! И только из-за желания носить обманчивую маску на лице. Из-за маски, которую надевает на меня непосредственно мой же собеседник! Формулируя неправильное умозаключение… До конца не разобравшись… Поторопившись с выводами! Сколько эгоизма!.. И если бы сейчас воскресить всех повешенных и застреленных, интересно, наберётся хотя бы половина тех из карателей, кто раскается?! А может, процентов десять?.. Нет?.. Странное мировоззрение, требующее непременного наличия объекта порицания. Презрения и неодобрительных возгласов. А напротив – такие же возгласы и презрение. Взаимность получается! Ты – меня, а я – тебя! Не разобравшись друг в друге, что естественно. Мерзость! Единственное святое исключение – родители. Потому что от пространства получили право, от Бога! – парень улыбнулся возвышенной улыбкой, совершая горизонтальные движения кистью, безусловно, в такт льющейся карамели музыкальной композиции, которая на деле отдавала железом с примесью хип-хопа. – Конечно, сейчас мне начнут втолковывать о преступлениях и грехах… «Воскресить всех?!» Да, есть невинно сломанные судьбы. «Но воскресить повешенных, убийц, которые грабили и стреляли?.. Вздор!» Во-первых, не нужно абсолютизировать! Не нужно допускать крайностей. А во-вторых, господа-садоводы! Послушайте внимательно два слова, которые избавят вас от мучительных часов размышлений и поиска оправданий. Господа-садоводы! Вырастили – расхлёбывайте!
Если же считаете, что воспитали свой цветок правильно и согласно морали – не спешите себе аплодировать! А лучше вспомните: сколько раз воздействовали на остальных! Имели право? Если считаете, что имели, проследите за своими наставлениями. Считаете, что изменят воспитываемого? Изменят! Непременно изменят!.. И не только его! Сказанное слово будет воспринято чрезвычайно сложным миром, который может сравниться лишь с нашей Вселенной! И даже может впитаться иными мирами! Но самое страшное в том, что качество слова в вашем мире и остальных может отличаться кардинально. Спросите: «А как же иначе? Вижу нарушителя и воспитываю моралью!» Но толк, господа-садоводы, будет только тогда, когда учитель не сотрясает воздух о праве на жизнь с пистолетом в ладони, а когда наставник молчит, надёжно придавив оружие нерушимой стопой…
Но новое Поколение – не помощник! Потому что вирус можно остановить лишь полной изоляцией его носителей! С сожалением и болью в сердце размышляю… С сожалением и болью в сердце, господа-садоводы!..»
* * *
«…где находились…»
* * *
– …Вархунд! Вархунд! Вархунд! – не замолкала толпа, обступившая легковой автомобиль с тонированными стёклами, одно из которых, скрывшись наполовину в толще двери, позволило обнажить лицо абсидеума. – Абсидеум! Абсидеум!..
– Суливейцы… – спокойно с довольным выражением лица, но не без снисходительного презрения произнёс их кумир, поглядывая в сторону Тауэрского моста, возле которого сосредоточились представители его цивилизации и бойцы. Последние состояли как из остатков армии Су Ливея, так и из переметнувшихся мятежников Объединённых вооружённых сил Совета первой Формации, каких всегда хватало во все времена…
Автомобиль передвигался на низкой скорости, поэтому напряжённые глаза сквозь слегка выпуклые солнцезащитные очки могли детально рассмотреть каждого военнослужащего Совета, отказавшегося от измены. Их преисполненные искренней преданностью, непоколебимыми убеждениями, нерушимым мужеством лица – единственные отражения душ, к которым Вархунд испытывал бесконечное уважение. Каждого сохранившего верность бойца обступали два суливейца и абсидеум, в обязанности которого в большинстве случаев входило уничтожение самостоятельного звена под сыпавшиеся призывы, угрозы двух боевиков. Глаза пришельцев непрерывно пылали огнём – их вторая роль заключалась в обеспечении уязвимого состояния врага путём его медленного эвотонирования.
Внезапное появление суливейцев за пределами их территорий сопровождалось шоком остальной планеты!.. Рецепт фокуса оказался незамысловатым. А потому – гениальным: абсидеумы снабдили суливейцев Помощниками, способными наделить своих носителей функцией невидимости. Таким образом, прояснилась одна из причин массового пребывания пришельцев на планете – максимально позаботиться о том, чтобы такие приборы, оставшиеся на Земле после событий двухгодичной давности, не попали в ненужные для абсидеумов руки. Конечно, львиную долю Помощников суливейцам передали именно инопланетные интервенты за время своего официального пребывания на S24.
– Будь ты вечно проклят, конченая тварь! – разъярённо прокричал стоящий на коленях боец с приложенным к его затылку выходным отверстием ствола плазменного шока. – Сдох и восстал из мёртвых, дьявол во плоти!
Вархунд строгим тоном приказал водителю немедленно остановить автомобиль, к которому чувствовал нетипичную для абсидеума слабость и привязанность, как и большинство иных пришельцев. Начищенные до искромётного блеска тёмные туфли ударились подошвой об асфальт. Подошедший глава абсидеумской цивилизации вежливо, но воодушевлённо проговорил:
– Не будь идиотом, землянин! Вашему существованию вынесен приговор самим пространством! Переходи на нашу сторону – совершенно новой цивилизации, которую я уже создаю! Взгляни на них… – Вархунд показал пальцем на абсидеумов.
– Вы все на одно уродливое лицо!.. – с зашкаливающей агрессией выпалил пленник.
– Но уже через несколько часов всё изменится, землянин! Мир перевернётся, словно песочные часы, и всё обратится вспять! Но я продолжу историю абсидеумской цивилизации! Величественной, непоколебимой, жестокой! Внушающей трепет и страх! – в глазах Вархунда проскользнула тень пламени.
Пленник отчаянно пытался понять услышанные слова. На мгновение землянин даже выровнял дыхание, но затем проговорил с не меньшей неприязнью:
– Добро, перевёрнутое на сто восемьдесят градусов, есть зло! Если вся милость Вселенной внезапно вселится в вашу душу, задница по-прежнему останется задницей! – боец попытался сплюнуть в лицо абсидеуму.
Неподалёку от припаркованного автомобиля совершил мягкую посадку антиграв, из которого стремительно вышла девушка неописуемой внешности… Из каждой её клетки сочилась медовая аура всепоглощающего удовольствия и заботливого блаженства!.. Роскошь форм и плавность движений, возбуждающий взгляд тотального подчинения и ненасытной страсти молниеносно покоряли все находящиеся поблизости зрачки.
Девушка вплотную приблизилась к ошарашенному красотой пленнику, заставив заколдованных суливейцев расступиться. Землянин не отводил голодного взгляда от её пьянящих глаз и искушающих губ, которые только что увлажняющим движением кончика изумительного языка приоткрылись, пропуская воздух в лёгкие и насыщая им интригующе приоткрытую грудь. Она протянула ладонь находящемуся под действием совершенного гипноза бойцу, который послушно встал на ноги и безудержно обнял её, полностью открыв двери своим чувствам. Их губы немедленно слились в неимоверном по страсти поцелуе: казалось, что девушка начинала дышать мужчиной, а ладони с жаром обняли его голову, прижимая сильнее!.. Землянин обхватил прекрасное создание за талию, а правой ногой нежно, но порывисто соприкоснулся с проступающим сквозь обтягивающий костюм бедром. Их дыхание кричало, первым погрузившись в запредельный градус необузданной любви. Его ладони скользнули по женскому телу, надавливая на живот, который подставлялся в участившихся движениях. И наконец!.. Мужчина начал… задыхаться и открыл глаза, в которых отражался испепеляющий своей интенсивностью огненный шторм, чёрной дырой безжалостно вытягивающий земные эвотоны. Их поцелуй не прекращался – девушка прижала его голову, которая вместе с остальным телом уже оставалась неподвижной. В последние мгновения жизни мужчина испытывал лишь беззаботное блаженство от ворвавшегося в зрачки красного свечения процесса эвотонирования.
Раздался мощный взрыв, который привлёк всеобщее внимание, за исключением абсидеумки, которая, перед тем как смазать неповторимым и всепоглощающим нектаром влечения нижнюю губу землянина, совершила эмоциональный вдох, символизирующий прощальный стук его сердца. Мужчина свалился на землю. Инопланетянка задумалась, не открывая глаз. «Когда-то и я окажусь на твоём месте, землянин… Но я умру из-за настоящей любви!»
– Насладилась?! А теперь – за дело, – настойчиво произнёс я и переместился в пространстве, исчезнув из исходной позиции. Появившись в пространстве всего раз посередине намеченного маршрута, я окончательно обосновался в конечной его точке. Между появлениями пространства и времени не существовало, и этот факт не оставлял мне выбора – пространственное перемещение навсегда вошло в моё сердце, затмив собой все остальные подарки высших уровней развития сознания. Возле меня возникла моя возлюбленная… Любовь и чувства не являлись для меня преградой или страхом. Семьдесят процентов рассудка на иррациональные тридцать! Если у абсидеума эти тридцать наберутся… Горечь дискомфорта вносили лишь изменения, спровоцированные выбросом вещества из чёрной дыры с расшифрованной памятью. Когда-то первичный код, связанный с патрийцами и абсидеумами, подвергся корректировке клаудеумами. Фактически, именно их цивилизация создала нас такими, какими мы являлись уже достаточно длительное время… Тысячелетия… Клаудеумы выступили в качестве создателя… Вторичного… Послужив причиной появления вторичного кода, который теперь удаляется пространством при перепаковке как непредусмотренный массив данных. Защита в действии, взломать которую невозможно только потому, что мы и есть пространство!.. А значит, нужно приспосабливаться… И мой рецепт гениальный во всех отношениях.
– Дальний пролёт… Кажется, Вариант триста пятый подорвался на эвотонной гранате, – послышался неуязвимый голос моей спутницы.
Перед нами находился потрясающий Тауэрский мост, ведущий к не менее величественному и стремящемуся дотянуться до облаков зданию Мирового совета. Именно там пребывал Джеймс Филлс – англичанин, абсидеум, глава первой Формации и мира, друг Андрея, Алона и Велфария.
Первая секунда. Абсидеумским умом я бегло оценил обстановку. Первый пролёт моста – пятьдесят девять тел, из них – одиннадцать моих – Варианты с двести восемьдесят второго подвести девяносто второй, который обнаружил бойца Совета в первой из башен, поразившего меня в голову из снайперской винтовки. Вариантом двести девяносто третьим, бездыханно лежащим в центральном пролёте между башнями, снайпер ликвидирован. В отличие от необнаруженного мерзавца, стреляющего плазмой и скрывающегося за внедорожником, в котором покоится Вариант двести восемьдесят первый, с которого всё и началось здесь.
Система подсветила мне все известные выжившие и поджидающие цели в первом и центральном пролёте: три – в ближайшей башне, пять – посередине моста. В башне двое бойцов стреляют из плазмы, третий – с эвотонным подствольным гранатомётом. Все пять целей в центральной части используют Помощники, скрывающие их с помощью режима полной невидимости. Вариант двести девяносто четвёртый, эвотонировав девять бойцов, десятого пронзив валяющимся под ногами расплавленным куском металлической балки, заметил первого из пятерых мерзавцев, который орудует катаной. Именно его клинок оторвал мне от остального тела двести девяносто четвёртую голову. Второй использует усиленный режим патрийского костюма – его руки свернули шею в момент, когда глаза успешно идентифицировали десять землян, вбежавших со стороны третьего пролёта. Девять из них успешно нейтрализовал Вариант двести девяносто шестой: воспользовавшись способностью воздействия на вещество (материальным воздействием), отшвырнул силой эвотонов догорающий внедорожник, за которым спрятался десятый из появившейся группы и третий из пяти целей между башнями.
– Может, запустим абсидеумов?!
Вторая секунда! Я оторвался от анализа и взглянул на представительницу своей цивилизации.
– Не доверяю им!.. Изменения уже превысили сорок процентов…
– Обещай, что убьёшь меня, когда я перешагну за половину! – нежная и сексуальная ладонь поднялась с моей груди на шею, вырвав пуговицу ворота.
– Конечно! Я не позволю тебе встать на моём пути! – я, конечно же, почувствовал разочарование абсидеумки, которое внешне умело и полностью скрылось в ней. – Подойди! – ближайший из абсидеумов отчётливо услышал мой приказ. – Шагай до башни! Стрелять на поражение.
Мужчина в безупречном тёмном костюме снял солнцезащитные очки, бросил их под ноги и раздавил. Я напрягся – прежде никогда такого не происходило… Он начал движение, а я внимательно следил за каждым его шагом. Половина первого пролёта успешно осталась позади. Тишина и никакой активности: Система безошибочно мониторила видимое пространство моста, в том числе с помощью тепловизора, включённого в моих линзах. Лишь пламя, охватившее внедорожник между башнями… Я закрыл глаза, сосредоточившись на звуках: благодаря достигнутой концентрации мои уши прекрасно улавливали потрескивание огня и шум дуновения ветра, который покатил какой-то предмет – наверное, пустую банку из-под охладительного напитка двенадцатилетней давности. Я приблизил получаемое сквозь линзы изображение – таки да! Банка с неимоверно популярной среди землян надписью! Справа раздался скрежет металла – какой-то кусок железа… Тишина и треск пламени.
Но я спохватился и успел! Пространственное перемещение через одну локацию – и я нахожусь возле хватающегося за плазму абсидеума. Моя ладонь эвотонирует появляющегося земного мерзавца в окне, которого теперь выбросило наружу. Звук вошедшего в плоть ножа – я оглянулся – в лице абсидеума торчал кинжал. Я получал удовольствие!.. Эвотонирование прекратилось, и свободная ладонь поймала вывалившуюся в момент начала падения плазму поломавшего позвоночник о глыбу мерзавца. Параллельно второй ладонью я воздействовал на вещество – с силой запустил кинжал обратно, вонзив его в глотку первому из пяти подонков в центральной части моста. Выстрел плазмы из левой ладони жаром и пеплом расплавил грудь появившегося из башни бойца Совета. Контрольный выстрел в его голову – и брызги на моей обуви. Наверное, излишне… Калпа! Неужели изменения и эмоции?! Я вошёл в башню и выжал эвотоны из первого набросившегося бойца, воздействием второй ладони оторвав его голову, которую немедленно запустил во второго! Контрольный выстрел! Поднимаюсь по лестнице – и в меня входит кинжал – в плечо! Абсидеумским крепким лбом расквасил более слабый у поджидавшего засранца. Вытащив клинок с криком боли и гневным возгласом, я совершил контрольное проникновение металла в земной череп. Граната заставила меня без промедления подобрать снаряд и засунуть в ротовую полость снайпера, которого я, параллельно эвотонировав, хлёстким ударом выбил наружу! Взрыв за стенами башни, чисто…
– Хрень какая-то! – внезапно я услышал подозрительный гул, перепутать который – невозможная при таких обстоятельствах задача. Конечно же, два крыла центрального пролёта поднимались! Мост разводили земные подонки, посчитавшие, что этот факт основательно затруднит реализацию моих планов! Я расхохотался – искренне и от души! Крепче сжав плазму от предвкушаемого… Теперь моя дорога пролегает через соединяющие башни галереи, расположенные над крыльями.
– Играем!
Попав в галерею, я решил не заморачиваться с засевшими в ней землянами и Ферруанцами, по-прежнему подконтрольными Совету. Из моих глаз вырвались пылающие языки безудержного огня – я поглощал нейтральные эвотоны пространства, применив наиболее страшное из доступных мне орудий – синдром пространственного воздействия. Воронка, благодаря воздействию которой по бокам галереи эффектно и с многочисленными осколками возникли отверстия наружу, усиливалась! Волны ужасающей вибрации наполняли помещение фатальной безысходностью!..
Из-за вращающихся потоков я не различал внешнего мира. Но всеми клетками чувствовал присутствие в параллельной галерее моей прекрасной спутницы. Конечно! Потому что Ауда бесконечно преданна! Абсидеумка ещё не догадывается, какой мир ей достанется после меня… Но я уверен в ней! Ауда сыграет в абсидеумской истории решающую роль, навсегда наполнив нас душевным спокойствием и гармонией.
Половина галереи преодолена! Два раза стенка воронки окрашивалась в красный цвет. Я отдавал себе отчёт в том, что оставшаяся часть – наиболее сложная. И начал действовать!..
Увеличивая концентрацию состояния, материальным воздействием я раздвинул потоки перед собой, выстрелив плазмой в обезумевшего бойца возле входа во вторую башню напротив. Свободной ладонью притянул из воронки заострённый кусок металла и запустил в лоб бойца, прятавшегося за спиной убитого! Но пропустил плазменный выстрел в сторону поддерживаемого мной отверстия в потоках, который пронёсся мимо, но испепелил небольшую часть моего тела в боку. И тогда, неистово крича от раскалывающей мозг на миллионы осколков холодной боли, я эвотонировал землянина! Зрение становилось мутным, а фокус терялся увеличивающимися темпами. Я свалился на колени: всё вокруг принялось ужасающими предсмертными конвульсиями содрогаться, окончательно разрушая то, что не уничтожилось моим пространственным и материальным воздействием, эвотонированием. Расплывчатость в глазах не помешала мне сквозь отверстие в воронке, которое я расширял и удерживал из последних сил, идентифицировать десятки зависших в воздухе антигравов и Этонов, палящих изо всех орудий по галереям – плазмой, микропорциями антивещества, огнестрельным оружием и гранатомётами, Субстанцией – ад!.. Под моими коленями, в такт всем разрушениям и толчкам, молниеносно пронеслась трещина, увеличивающаяся налету. И вот строение начало потихоньку проваливаться! Земные подонки стремились превратить Тауэрский мост в мой гроб! Но всего через семь шагов – башня!.. И я, сохраняя воронку и отверстие в ней, под непрекращающиеся потоки выплёскивающейся крови, под голубые кровавые потоки жидкости, вырывающейся вместе с неистовым криком, сорвался с места в расплывчатую реальность, стремясь материальным воздействием оттянуть во времени финальное разрушение ада! Потому что выбора не оставалось – зачем попадать в ад, если я уже в нём?!
…
Анна, пребывая в кабинете для контакта глазного свечения, нервно поглядывала на нижние этажи наполовину прозрачного здания. В отличие от его поверхности, в полную силу режим невидимости распространялся лишь на находящиеся в нём объекты. Неподвластными прозрачности оставались посетители строения – как постоянные, так и временные. Именно для них в такие моменты сохранялась возможность в полной мере насладиться роскошностью здания: его сложной структурой, широтой и полноценной погружённостью в Систему, которая контролировала каждую молекулу сооружения, управляя и манипулируя ею.
Анна нервно поглядывала на абсидеума, который без особого труда расправился с основными силами безопасности и направлялся в её сторону, находясь половиной этажей ниже. За пришельцем наблюдала Система, наделяя все поверхности по диагонали между инопланетянином и Анной полной прозрачностью в размере, достаточном для слежения. С начала проникновения освещение над абсидеумом погрузилось в жёсткий красный цвет, сигнализируя об угрозе.
Девушка тревожно взглянула на Джеймса, лежащего на специальной платформе для совершения контактов глазного свечения, которая, окрасившись в белый цвет под главой первой Формации, подсвечивала контур его тела ярчайшим синим динамичным сиянием. Его интенсивность характеризовала степень погружения совершающего контакт точно так же, как и радужка открытых глаз, пылающая такого же цвета пламенем.
Дыхание Анны участилось, зрачки расширились в преддверии неизбежного: состояние угрожающе балансировало над пропастью, испытывая хрупкую девушку на прочность! Времени не оставалось!.. Голограмма контакта, экстренно погрузившись в красный цвет, показала запрос Филлса! Тогда представительница первой Формации решилась и мысленно направила Системе команду, а затем молниеносно достала из появившегося в стене оружейного отсека две катаны. Одну из них девушка бережно вложила в ладонь англичанина. И застыла на мгновение в судорожных раздумьях…
Наконец в коридоре раздались приближающиеся шаги, каждый из которых отражался в прекрасном женском теле смертельным приговором! Анна решительно сжала рукоять второго меча и вплотную подошла к выходу из кабинета, нагло сверля глазами приближающегося пришельца сквозь прозрачную боковую поверхность.
Вариант триста пятый едва удерживался на ногах, а ручьи голубой крови от многочисленных травм обильно заливали тело. Шаги ссутулившегося инопланетянина отдавали невыносимой тяжестью, а мутный взгляд внушал холод. От серьёзного повреждения в боку не осталось и следа – эвотонирование сыграло роль естественного Восстановителя.
До сих пор оставалось загадкой, почему Варианты не используют приборы для восстановления? Но Анна догадывалась… Известно, что Путь включает в себя основные, ключевые моменты – Точки, которые необратимо наступят в жизни независимо от воли её хозяина. Расстояние между ними заполнено миллиардами миллиардов вариантов-линий. И у девушки не вызывало сомнений, что Вариант триста пятый – претворённая в жизнь линия в качестве самостоятельного объекта как целого. Линия Вархунда… Одна из неимоверного их количества… Анна допускала: поскольку копии создавались без наличия временного фактора (заданное количество вариантов-линий в одночасье), то и их жизнь полностью зависела от первоисточника – первичного Вархунда. Вселенная позволила совершить копирование участка своего кода, но только при соблюдении важнейшего принципа – Варианты не должны выживать в случае смерти оригинала. А значит – их жизнь не может предусматривать восстановление не иначе, как по велению судьбы.
Доведённая до безумства Анна протяжно крикнула и нанесла удар катаной, перешагнув за отверстие навстречу инопланетянину, который поставил блок… рукой! А затем – второй! Девушка наносила удар за ударом! Пришелец не останавливался. Его намерения выбить меч у Анны… ладонями, от которых уже мало что оставалось в результате неудержимого натиска представительницы первой Формации, внушали безумный ужас! Ей становилось всё труднее отступать в направлении тупика, предательски поджидающего её… Диагональный удар, нанесённый с высшей степенью отчаяния, встретил препятствие в виде подставленной кисти, эффектно оторвав её от конечности. Но ни крика, ни боли!.. Жив ли он?!
Пришелец неуязвимо наступал, погружая Анну в трепет! Всё её тело охватывала дрожь, которая пыталась безжалостно уничтожить драгоценную концентрацию. Но девушка, которой можно лишь бесконечно восхищаться, не поддавалась на провокации! Силы безвозвратно иссякали… Взмах клинка! Финальный… Поразительно, но именно в такой ситуации девушку посетила мысль: действия Варианта напоминали работу идеально отлаженного механизма – без воображения, энтузиазма и пламени в глазах. С наигранным хладнокровием… Может, абсидеум боялся эмоций?.. Но нет! Анна только сейчас поняла, что зловещая неуязвимость – игра… для неё… Ситуация изменилась!..
Женские прекрасные глаза стремительно наливались слезами! И всё произошло мгновенно! Вархунд выбил клинок за спину храброй, но обречённой девушки! Анна схватилась за спрятанную плазму и открыла огонь! Потоки непрекращающихся выстрелов кровавым испепелением встретились с предплечьями, стирая их из реальности!.. Внезапное эвотонирование пришельцем заставило девушку воспрянуть духом – фактически выбора больше не оставалось. Женские ладони крепко сжали Восстановитель и рукоять подобранного клинка, чудом оказавшегося возле Анны. Исход противостояния теперь находился во власти каждого мгновения! Девушка вонзила катану в грудь противника, обессилено приложив голову к ладоням, которые по-прежнему не отпускали орудие и восстанавливающий прибор.
– Нет… Нет! – сквозь скатывающиеся слёзы прокричала Анна, заметившая…
Восстановитель выскальзывает и ударяется о поверхность… Спустя мгновение не растерявшийся Вархунд отшвыривает прибор на приличное расстояние, приговаривая обоих к высшей мере наказания!
– Нет… – обессиленно прошептала падающая на спину девушка, заметившая Ауду, которая застыла с кинжалом над беззащитным телом Филлса! – Нет… – послышался прощальный удар бездыханных тел о твёрдый настил пола одного из помещений великолепного здания Мирового совета в Лондоне.
* * *
«…где находились…»
* * *
– …Андрей!
Украинец, детально рассматривающий борозду жёсткого приземления Этона, перевёл взгляд на закашлявшегося Вела. Он согнулся, прикрыв рот ладонями. Тутелар, обтягивающий патрийский костюм, доставшийся землянам во времена Су Ливея, единожды вспыхнул – пришелец включил функцию подогрева тела.
– Атмосфера? – спросил одессит для поддержания разговора, потому как иных вариантов со здоровьем патрийца существовать не могло.
– Я хочу поблагодарить тебя! – на этих словах мужчинам пришлось мгновенно застыть на месте. Их головы полностью погрузились во внешне глянцевый материал Тутелара – так решалась задача обмана тепловизоров появившихся Этонов. Наконец после непродолжительной паузы Велфарий проговорил, вернувшись к изначальному облику:
– Высшее мастерство пилотирования!.. Без преувеличения! В общем, моя живность благодарит тебя за её спасение…
Одессит рассмеялся.
– А моя забилась по углам и тихонько сопит с тех пор, как я пообещал вернуться на рыбалку… – вернув лицу серьёзность, Андрей ответствовал: – Мне когда-то посчастливилось летать с изумительным пилотом, – украинец взглянул прямой наводкой в глаза Вела. – Пилотом от Бога!..
– Тобиасом? Скучаешь по тем временам?
Перед ними открывался шикарный вид на невысокие горы, которые рассекались многочисленными затемнёнными ущельями, скрывающимися от яркой Луны над горными вершинами. Возможно, там, вдалеке, какое-то из ущелий омывалось потоками бурного ручья… А может быть, проваливалось в земную толщу. Горы полностью покрывались густым слоем соснового леса с примесями ели, который пронизывался плотным туманом. Его клубы медленно, успокаивающе перемещались под воздействием слабого и незаметного ветра. Подступающего тихо и бесшумно…
– Нет. Но времена – замечательные… – со вздохом, наполненным грустной печалью, ответствовал одессит. – Прекрасные места, не находишь?
– Возможно, в солнечную погоду, – сказал Вел и закашлялся, параллельно проверяя энергетическое значение своих эвотонов с помощью голограммы Помощника. – Андрей, где мы находимся вообще?..
– Западная часть штата Монтана, США. Замечательные места… Знаешь, о чём я мечтаю?
– Посвяти же!
Украинец улыбнулся.
– Иметь дом здесь. Уединённый особняк в горах, никакой цивилизации – лишь встроенную Систему. Доживать жизнь вместе со Златой…
– Почему ты не вступишь в официальную связь с патрийкой? Вы же любите друг друга, живёте преимущественно вместе!
– Мне не хватает мужества… – чрезвычайно задумчиво, но вместе с тем растерянно ответил одессит.
Велфарий издевательски рассмеялся, повторно закашлявшись.
– Боишься брака?! – спросил он.
– Нет! Ни в коем случае! Я всем сердцем, каждым его биением хочу жениться и заботиться о ней, стараясь превратить её в самую счастливую женщину во Вселенной; хочу растить и воспитывать наших детей, жертвуя собой во всём, что будет мне подвластно! – возникла неловкая пауза для собеседника, рассматривающего наполненное глубинной грустью лицо. – Вел, когда я умру, Злата проживёт лишь шестую или седьмую часть моей жизни… Ей и моим детям придётся хоронить мужа и отца, преданного им до последнего вздоха… – он проникновенно взглянул в глаза патрийцу. – Почему пространство бывает таким жестоким?..
Вел не ответил ему, налившись горечью. И тогда Андрей всё понял – насколько глупо он поступил только что… На нестареющем лице Велфария возник пожар некогда забытых эмоций…
– Да какая к чёрту разница – брак или не брак?.. Мы же не ищем себе собственность. Нам нужна частичка себя, которую пространство при рождении отнимает и заботливо вкладывает в другого… Друга, которому можно доверить жизнь! Поверь мне, Андрей, совсем неважен статус священных отношений, в отличие от их наполнения. И не прожигай попусту жизнь, дари любовь Злате, потому что одно прожитое мгновение с любимым способно полноценно заменить тысячу лет одиночества!
Сквозь дымку наиболее отдалённой от мужчин горы начали слабо просвечиваться тусклые огни, которые располагались строго горизонтально посередине наклонного соснового склона. Вел приблизил действительность, попадающую в его линзы, и удивился.
– Дорога! Фонари…
Внезапно откуда-то вырвался порыв ветра и неприятно ударил влажной прохладой в лицо. Только сейчас собеседники, прошагавшие уже довольно значительное расстояние, заметили, что один из источников света периодически таинственно моргает. Иногда другие фонари присоединялись к непохожему на остальных, заслоняясь покачивающимися верхушками сосен. Но моргающий фонарь нельзя спутать благодаря настойчивому и искреннему стремлению повстречаться с неизведанным.
– Предлагаю взять курс на вон тот странный фонарь… А когда доберёмся до дороги, может, доберёмся и до автомобиля.
– Заботливо оставленного для нас и, конечно, с полным баком горючего, которого уже нигде не достать на планете толком, – съязвил Велфарий, уже полностью слившись с собой прежним – тем, в котором ярким пламенем горела жажда сближения с непознанным. – Согласен… Так ты скучаешь по тем временам?
– Каким? Когда я являлся главой планеты?.. Да, скучаю…
– Значит, жалеешь, что отдал своё место Джеймсу?
– Ни грамма! – ответствовал украинец чрезвычайно уверенным голосом. – Моё время тогда подошло к концу – я почувствовал здесь! – Андрей показал пальцем в сердце. – А обосновал и проверил здесь! – палец тихонько дотронулся до виска.
– Считаю, что ты ошибся. Джеймс – отличный глава первой Формации. Но… ему не хватает… хватки, которая присуща тебе. Англичанин слишком скрытный, постоянно заперт в себе. Глава заперт, понимаешь?! По-моему, это недопустимо, потому что и остальной мир затягивает в свои стены… В конце концов, ты мог бы пойти навстречу Совету, который единогласно попросил остаться у руля планеты… Тем более, в такое непростое время, когда произошло сближение с врагом, оказавшимся… вовсе не врагом… Маразм!
– Вел, знаешь, что отличает заурядного правителя от истинно величественного?
Огни фонарей скрылись за плотным слоем сосен – мужчины вошли в тёмный лес, наполненный прекрасными хвойными ароматами. Гостей окутала густая невысокая трава с покачивающимися кустами, некоторые из которых дотягивались до их подбородков. Шелест их мелких листьев шептал странные истории. Неразборчивые тайны забытых мест… История каждого жителя брала за душу загадочными откровениями – шёпот не прекращался ни на мгновение, проникая в голову. Если бы можно было только трансформировать его в слова…
– Нам туда, – одессит показал направление, совершив кивок головой в сторону маленького участка неба, пробивающегося в таинственный и застывший во времени мир.
– Стой! – полушёпотом, но чрезвычайно встревоженно проговорил патриец, прислушиваясь в полнейшей тишине. – Нам нужно отклониться от маршрута!
Пребывающий в недоумении Андрей вопросительно уставился на Вела, всем своим видом потребовав немедленных объяснений. Он догадывался, что благодаря крайне чувствительному инопланетному слуху наполовину патриец, наполовину абсидеум услышал что-то такое, что вызвало у него высшую степень замешательства.
– Странные звуки!.. Скрежет металла, свист… Шипение… Там… – Велфарий, словно опасаясь чего-то, неуверенно приподнял руку, чтобы показать в направлении источника шума. – В правой стороне…
– А ты взгляни туда для начала!.. – одессит совершил несколько шагов влево и всматривался вместе с патрийцем в сторону неисправного фонаря. Но являлся ли он неисправным?! Вел сгруппировался от пронзившего его страха, а Андрей затаил дыхание и не решался проговорить что-либо. Возможно, от нехватки слов… А возможно, от нахождения здесь – в тёмном лесу. Фонарь до сих пор моргал – и в этом не просматривалось никакой странности. Первый проблеск… Второй проблеск… И третий, начинающий будоражить воображение. Первый проблеск, второй и… третий – его яркость теперь увеличилась в два раза! Первый, второй и… третий, холодом обхватывающий душу.
– Пошли лучше на шум, – осторожно предложил Вел и, не дождавшись реакции друга, вынужденно направился в правую сторону, словно стремясь побыстрее скрыть из виду проклятое место.
Украинец, засмотревшись на фонарь и ужаснувшись мистической прикованности своего взгляда, охотно последовал за Велом. Теперь лес вокруг показался ему особенно неприветливым и мрачным, но он попытался немедленно избавиться от этого впечатления, вполне допуская, что оно – ложное… Но первое же мгновение рассеяло его старания.
– Андрей!.. – шёпот воздуха прикоснулся к уху. Мужчина вздрогнул и застыл на месте, не решаясь обернуться. – Андре-е-ей… – настоятельный шёпот приблизился, и одессит осмотрелся – лишь деревья и кусты!.. На мгновение закралась мысль и подозрение на них… В сложившейся ситуации о мистике и невозможном не могло быть и речи – украинец выжидательно насторожился, прислушиваясь: – А-а-а-а-а-а-а… – пронзительно раздалось справа.
– Вел! – прокричал до смерти напуганный Андрей в спину своему другу, который невозмутимо… продолжал шагать! – Вел!.. – снова прокричал одессит, теперь сильнее и громче. Не прошло и секунды, как мужчина сорвался со всех ног за патрийцем.
– О-о-о-о-о-о-о… – дыхание в спину неслось вместе с украинцем, заставляя того спотыкаться и начинать спешно произносить молитвы. Наконец Андрей, изо всех сил старавшийся не смотреть по сторонам с надеждой на эфемерное облегчение вытянул правую руку и дотронулся до плеча Велфария. Поверхность пальцев… провалилась в Вела, не найдя должного препятствия!
– Да шо за хрень?!
И тогда украинец неподвижно замер, закрыв глаза и отчаянно смирившись со своим зловещим положением. В голову безудержным потоком приходили совершенно безумные мысли: одна из них навязывала ему версию о том, что он находится в виртуальном мире патрийца, который, конечно же, имел возможность для прикосновения. Либо его пытались привлечь к участию в контакте глазного свечения… Но тогда как одессит оказался запертым в дьявольской и призрачной реальности, из которой можно наблюдать внешний мир, но нельзя взаимодействовать с ним?.. Как?
И здесь слух позволил совершить своему хозяину облегчённый вздох: послышались скрежет металла и непонятное, но знакомое шипение. Именно их упоминал Велфарий! А значит, реальность вернулась! И голоса больше ужасать не станут!.. «Неужели? Неужели?..» – в голове Андрея промелькнула проливающая свет мысль: одессит моментально развернулся и, таки да, оказался в сантиметрах от аномалии – динамичной, подвижной и жестокой. Он медленно и чрезвычайно осторожно совершил несколько шагов назад, словно опасаясь нападений искривления пространства. И теперь, восстановив частичку смелости, мужчина попытался даже разглядеть окольцованное аномалией пространство в поисках девушки… Ведь именно женский голос произносил его имя. Звал его, пытаясь удержать!.. Ускорившись, украинец боком, не упуская периферическим зрением деумианские аномалии, поравнялся с Велом. И только тогда решился оставить пережитое безумие за спиной.
Вскоре мужчины вышли на основательно заросшую невысокой травой тропу, которая вдалеке соединялась с железной дорогой для вагонеток из шахт.
– Шахта?..
– По-видимому, да.
Углубившись в насыщенный прекрасными ароматами еловый лес и шагая по скрывшимся во влажной зелени шпалам, Андрей и Вел наткнулись на старый металлический проржавевший забор. В месте пересечения линии ограды рельсами виднелся какой-то информационный деревянный стенд, буквы на котором читались с трудом из-за воздействия времени:
«Опасность! Вход воспрещён!»
Рядом, с левой стороны, находился второй, к которому крепилась серебряная цепь с крестиком:
«В тысяч год в преуспевающей шахте го Л Лэйк произошёл взрыв, в резуль которого погибли четыреста пятьдесят шахтёров, а около ст пропали без вести! Трагедия нан непоправимый урон городу Лэйк, основн часть населе которого – рабочие компании «Мэджистик Рок». Спустя год после аварии город эйк окончательно умер, преданно последовав за своими жителями в рай!»
Серебряный крестик сверкал на лунном свете, а значит, здесь, на заброшенной шахте «Мэджистик Рок», периодически появлялись таинственные посетители. Перед мужчинами простирался целый комплекс ветхих деревянных зданий некогда бурлящего предприятия. В одном из них – том, в котором исчезали рельсы, находился источник шума, который настойчиво позвал переглянувшихся между собой гостей.
– Пошли? – спросил Андрей без цели получения ответа.
Звук становился всё громче по мере приближения незваных посетителей. Теперь каждый из них догадывался: наверняка шумела вагонетка, двигаясь по рельсам. Но одно не давало покоя: почему она до сих пор не появлялась из здания приличной высоты?.. Скрип… Звук соприкосновения металлических поверхностей… Сильнее и сильнее… Мужчины заметили, что широкие запертые снаружи деревянные ворота здания двигались под странным натиском, не размыкаясь. Словно пытались их выбить с другой стороны… Словно старались всеми силами вырваться из оков сооружения!
Ворота являлись единственным входом. Так что иного выхода, кроме как их открыть, не существовало. Вел насторожился и схватился за плазму, прицелившись, а украинец дотронулся до бревна-засова в ожидании сигнала от патрийца.
– Давай! – послышалась решительная команда.
Одессит, выбрав момент, когда нажим изнутри строения на время прекратился, а ворота достигли исходного положения, немного выровнявшись, чрезвычайно быстрым движением поднял и отбросил в сторону засов! И тогда ворота с грохотом распахнулись: из здания вырвалась… вагонетка, стремительно удаляясь в заполняемый туманом лес. Её звук постепенно исчезал в густом и липком молоке сосен и елей… Но шум, который привёл сюда землянина и патрийца, не исчезал!
– Заходим, – проговорил бывший глава первой Формации, поймав одобрительный жест Велфария. Оба включили подствольные фонари плазменных шоков.
Украинец, крепче сжав ладонью плазму, первым ворвался в просторное помещение. Сооружение скрывало трудновообразимую действительность: тайна подозрительного звука наконец растворилась перед ошеломлёнными… В центре здания, заполненного лунным светом сквозь давно потерявшие стекло окна, располагались железнодорожные пути, на которых стояли мужчины, не отрывающие взгляд от… очередной вагонетки!.. Но теперь открытый вагон появлялся из широкого искривлённого, но полупрозрачного и плоского пятна с одной наиболее отдалённой от завороженных наблюдателей стороны. Вагонетка медленно, со строго постоянной скоростью проезжала под концом ленточного конвейера, когда-то насыпавшим уголь, может быть, даже в неё… И исчезала во втором искривлении, ближайшем к оторопевшим свидетелям жуткого мира. Но как только первый миллиметр скрывался в нём, то одновременно появлялся в первом… И так без конца!
Погружённый в мысли Вел, не уводящий недоверчивый прицел со странных объектов, совершил несколько осторожных шагов им навстречу. Но внезапно почувствовал соприкосновение, которое повалило его на неимоверно пыльную поверхность и параллельно отнесло в сторону на приличное расстояние. Спохватившийся и моментально поднявшийся патриец захотел выстрелить, но усилием воли не поддался на провокационное желание! Перед ним был Андрей, тяжело и с болью от ушибов подымавшийся на ноги. А через место их исходного расположения стирающим жизнь катком пронеслась разогнавшаяся вагонетка, вылетевшая из ближайшего пятна и снова скрывшаяся в обступившем здание плотном тумане.
– Как ты догадался?! – спросил растерянный Вел. В следующую секунду его внимание приковало к себе нарастающее свечение из-за скрупулёзно сложенных и прогнивших от влияния времени брёвен. Одессит, который еще не полностью поднялся, выжидающе застыл на месте. Складывалось впечатление, что вот-вот из-за брёвен появится объект, испускающий свет, представленный в виде концентрированной динамичной ауры. Переливающейся волнами подсветки… Вел прицелился плазмой. И тогда движение прекратилось: внешнее свечение загадочного объекта не прекращалось, отражаясь от брёвен напротив, а его источник не показывался.
Украинец таки бесшумно поднялся на ноги за патрийцем и без доли сомнений устремился к ближайшему углу, чтобы обойти сложенные решёткой брёвна с другой стороны и застать светящийся объект врасплох, появившись за его спиной, если таковая имелась… И вот видимость в направлении угла мистики стала недоступной из-за головы Велфария. Зато Андрей обнаружил распахнутые на другом конце здания ворота, в которые клубами врывалась молочная смесь. Теперь и её заслонял патрийский затылок. Но появился угол, который… уже не скрывал собой свет! Тьма и пустота! Никакого свечения и объекта!.. Одессит остановился как вкопанный! На его лбу проступил нервный пот. Непроизвольно он сделал шаг. Из открытых ворот, сквозь туман, показалась постепенно приближающаяся точка света… Из скользкой от пота ладони украинца предательски выпала плазма, за которой он тотчас же нагнулся.
– Не двигаться, сукин сын! – послышался старый, скрипучий, но агрессивный голос.
В воротах находился шериф лет восьмидесяти с двустволкой наготове. Он разъярённо сверлил глазами украинца. Фонарь, направленный служителем закона в его лицо, мощным потоком рассекал пространство помещения.
– Земляне… – поспешил объяснить патриец. – Нам бы узнать, где мы находимся.
– Я отлично его знаю, – шериф сплюнул в сторону одессита. – Тебя – нет… Но его – да! И ублюдок сейчас мне ответит за всё!
Велфарий в замешательстве глянул на Андрея, который сохранял завидную хладнокровность. Довольно странную в такой ситуации…
– За что?! Ты нас с кем-то спутал!
– Отвали! – прошипел шериф. – Эту морду нельзя забыть… Я своих врагов отлично помню в лицо! Первый уже успел откинуть копыта, но не по моей вине… А жаль! Но я верил, что второй не уйдёт!
Патриец догадался о происхождении старика, когда заметил, как слабо воспламенились его глаза. Велу захотелось предупредить украинца, потому что его зрительные способности не позволяли заметить одну важную деталь: шериф перед ними – гибриод, а на его веках просвечивается номер! Лишь благодаря своим инопланетным (абсидеумским) особенностям организма Велфарий полностью сложил картину происходящего. Старик мстил за прошлое… За зверские опыты Совета, которыми руководил Стив Фоллинг – «первый ублюдок»…
– Послушай! Я отдам тебе его на растерзание, – патриец блефовал, но ставка была высокой. – Скажи мне только: где находятся лаборатории? Мне нужны оружие и транспорт, чтобы спастись от Совета! – произнося эти слова, Вел позволил себе немного эвотонировать старика, чтобы доказать свою «невиновность».
На глазах разыгрывалась настоящая эмоциональная драма: изумлённое лицо Андрея невероятно почерствело, а настроения старика обострились, что проявилось в моментальном прицеливании его двустволки.
– В… – шериф не договорил, почувствовав, как плотный сгусток плазмы выжигает его тело. Периферическим зрением патриец замечает плазменный шок в ладони «второго ублюдка»…
– Зачем?! – взревел Вел.
– Да брось! Ты прекрасно понимаешь, что все дороги вели в кровь! Патовая ситуация, где игрок – смерть, а мы – фигуры в её руках!
Велфарий подошёл вплотную и с негодованием толкнул собеседника двумя руками, но одессит удержался на ногах.
– Эвотонирование! Я собирался сохранить ему жизнь!..
Патриец запустил свой плазменный шок в сторону наиболее дальней аномалии, что вызвало схлопывание и повторное возникновение возмущений в тех же местах, а в случае плазмы – рикошет от пятна. Вагонетка, докатившись до ближайшей к мужчинам области искажений, с силой оттолкнулась обратно. И снова аномалии исчезли и появились! Негодующие собеседники, между которыми взросло семя раздора, завороженно наблюдали за зловещей сценой. И вот уже первое возмущение приняло на себя удар вагонетки, и всё повторилось заново!.. Без конца!.. Без надежды и намёка на выход из сумасшедшего мира!
– Из двустволки! Как можно испугаться наполовину ослепшего старика с античной двустволкой?!
Украинец не парировал, основательно зашагал к воротам, вернув себе спокойствие и спрятав орудие убийства в специальный отсек Тутелара. «А говорят, что наивность с годами смывается дождями прожитых лет… Зато очаровательно! Именно таким я его запомнил в первый день нашего знакомства. Несомненно, это – его фишка… Навсегда!»
Проходя мимо трупа, одессит произнёс несколько слов о лучшем мире для покойного, но задумался и остановился. Он нагнулся и обыскал старика: ключи от автомобиля, документы, наполовину пустая пачка сигарет, двустволка, фонарь и полицейская дубинка возле тела… Андрей прихватил лишь первое.
Патриец, потерявший контроль над эмоциями, задумчиво следовал позади. В памяти вдруг всплыл предмет, край которого выглядывал из-под куртки шерифа, – карта!
– Эй! – крикнул Вел вслед украинцу. – Карта! Как ты пропустил её?.. Теперь мы найдём лаборатории! Там – оружие и связь. С Джеймсом или Майклом…
– Поехали! Нет времени, – отозвался одессит, показавшийся Велфарию недовольным. – На ней трудно будет отыскать логово гибриодов… Оставь её.
– Да, конечно, уже оставил, – язвительно прошипел патриец, уже успевший прихватить карту, засунуть её в карман, который неожиданно возник на поверхности Тутелара, и вернуться.
Мужчины вышли из полутёмного здания и направились в припаркованный неподалёку полицейский автомобиль. Его яркие фары послужили отличным маяком в царстве тумана, который под порывами ветра вовсе не намеревался исчезать. Наоборот: появившееся движение его клубов и сгустков придавало обстановке привкус адского пепла.
Когда до транспортного средства оставалось шагов десять, потоки света его фар неожиданно растворились в полумраке, а через мгновение возникли с прежней яркостью. Но обстановка… Украинец предупредительно остановил Вела, преградив ему дорогу рукой с открытой мини-голограммой Помощника, которая наглядно отобразила количество зарегистрированных в округе эвотонов с различной частотой.
– Мы не одни… – мрачно и полушёпотом произнёс бывший глава Совета.
Тем временем туман полностью отрезал собеседников от внешнего мира, заставив патрийца основательно закашляться. Он нагнулся и прикрыл рот ладонями. Но внезапно в его голове раздался болезненный звон, а затем – второй!..
– Вел! Проклятье! – неожиданно выпалил одессит.
Патриец немедленно выпрямился и ошеломлённо отступил, беззащитно прижавшись спиной к спине напарника.
– Эвотонируй! Мразь! Получай! – голос украинца сопровождался непрекращающимися выстрелами плазмы. – Вел! Эвотонируй их! Быстрее!
Теперь каждое мгновение – на вес золота! Глаза Велфария вспыхивали огнём, возвращались к небесному цвету, а затем – снова погружались в пламя! Он основательно отставал: целей с каждой секундой становилось всё больше! Из тумана возникали силуэты, за доли мгновения проявляясь и превращаясь в… наводящие ужас создания, внешне не отличающиеся от застреленного старика, – с едва подсвеченными глазами и диким истерическим хохотом, который плавно трансформировался в душераздирающий низкий гул… Из их кожи струями вырывались наружу клубы тумана, слизью обволакивающие полицейские дубинки, с которыми восставшие из мира мёртвых атаковали свои цели, словно голодные хищники. Каждый вдох прикованных спинами напарников приближал неотвратимый исход доведённого до сумасшествия зверского противостояния…
Велфарий с первого мгновения отверг идею об абсолютном беспорядочном эвотонировании восставших вместе с остальной бессмысленной реальностью – такие действия завершились бы синдромом пространственного воздействия с убийственной, но совершенно бесполезной воронкой.
Одно из созданий, неестественным рваным способом отскочившее в попытке спастись от плазменного сгустка, перевело безумный и излучающий зло взгляд в направлении Вела, который успешно эвотонировал сначала одного восставшего, а затем – второго. Но на их месте из призрачного тумана мгновенно появился третий, с царапающими душу воплями накинувшийся на патрийца. От плотного прямого удара дубинкой в грудь Велфарий скорчился, но успел заметить, как в момент столкновения полицейского оружия с Тутеларом из стержня освободилось вызвавшее безудержный озноб облако, словно тысячелетняя пыль. Моментально последовал оглушительный удар в голову, от которого на глазах Вела проступили слёзы вязкой боли. А затем – выстрел, во время которого возникшая в патрийских волосах головы ладонь напарника надёжно преградила дорогу для возможного поднятия взгляда.
– Тепловизор, Вел!
Реальность внезапно замедлилась в мыслях воспрянувшего духом Велфария, который распрямил плечи, воспользовавшись бесценной паузой – ключевой и чрезвычайно важной Точкой. Он идентифицировал её, распознал среди бесконечной череды событий его жизни… Глаза… «Изумительная идея!» Его глаза пробивались сквозь обступивший туман настолько мощным пламенем, что радужка и зрачок слились воедино! Десятки восставших перед ним приготовили полицейские дубинки с проскальзывающими разрядами встроенных электрошокеров. Создания не двигались… И тогда послышался отдающий безумием хохот восставшего, стремительно приближающегося слева. Велфарий моментально вспомнил об отскочившем в сторону!
Началось! Всё пришло в движение за долю мгновения, словно по щелчку пальцев жестокого убийцы, руководящего восставшими. Их движения сопровождались интенсивным выбросом исходящего из адских подземелий клейкого пара, который намеревался скрыть многочисленные огни в созданной им тьме. Первое из созданий подобралось к патрийцу на расстояние вытянутой руки, замахиваясь оружием, точная копия которого в ладони иного восставшего уже освещала сузившееся пространство вспышками электрических разрядов! Тридцать… Сорок разрядов! Шестьдесят хищных оскалов! Сто сорок пылающих адом красных точек!
Но Вел уже получал удовольствие от процесса в полную силу: в его линзах подсвечивались семьдесят объектов – потенциальных жертв! Потоки света из сверлящих глаз воспламенили зловещую действительность ужасающей силой ненасытного и безудержного эвотонирования, свистом и болью разрывающего мозг украинца за спиной. Тутелар одессита теперь функционировал с защитной функцией, вспышками погрузившей костюм в серые тона, – Вел заметил изменения периферическим зрением. Патриец чувствовал каждый принимаемый Андреем удар восставших, слышал их дьявольское шипение и треск электрошокеров, отчаянную пальбу напарника!
– Изображение из линз! – прокричал Вел, наблюдая за массовым падением и появлением новых созданий перед собой. Казалось, что в его раскрытых ладонях, незакрывающихся глазах возник и с каждой секундой возрастал всепроникающий звенящий свист от неумолимо увеличивающейся концентрации эвотонов, которая начинала съедать Велфария заживо: патриец благодаря поступающему изображению линз Андрея безжалостно расправлялся с новыми целями, расположенными за спиной!
– Вел! Пространственное перемещение! – пронзительно выкрикнул одессит. – Вел!
Количество появляющихся из клубов липкого тумана восставших неуклонно возрастало и уже начинало превышать число эвотонированных! Наполовину эфемерные тела с катастрофической скоростью заполняли собой призрачное молоко действительности, разбавляя его красными потоками их глаз.
– Вел! Лишь одна локация! Доверься!
Наступил момент, когда первое создание таки добралось до патрийца, использовав электрошокер. Вела, с трудом сохраняющего концентрацию на пике своих возможностей, передёрнуло. Он крепко схватил полицейскую дубинку врага и, не разжимая ладонь, вонзил её в восставшего насквозь в обратном направлении! Наплыв созданий не прекращался!.. Спустя мгновение мир в голове Велфария основательно погрузился в полумрак – последовал чрезвычайно болезненный удар в затылок. А затем – второй… В шею. Третий… В плечо! Вспышки от электрических разрядов освещали каменное лицо патрийца, разрываемое эвотонированием и болью!..
– Вел!
– Давай! Давай! – свирепствовал напарник украинца, начинающий терять контроль над собой: эвотонирование беспощадно насыщало его клетки взрывоопасной смесью заряженных частиц!
– Раз! – взревел Андрей, с криком отстреливающий восставших по всему периметру видимой реальности: на одного убитого эвотонированием или плазмой приходилось три успешно добравшихся до цели!..
– Два! – продавливающая боль, которая рассекала тело инопланетянина, несмотря на максимальную защиту костюма, провоцировала появление слёз. На одного убитого приходилось пять добравшихся!..
– Три!.. – протяжно и с запредельной решимостью в голосе прокричал украинец, прекративший беспорядочную пальбу в зло, стремительно скрывающее себя насыщенными потоками тумана… На одного – десять!..
Раз! Одессит и патриец бесследно растворились в вязкой и всепоглощающей пелене, столкнувшей нескончаемые потоки восставших друг с другом! Два! Появившийся на расстоянии десяти метров от исходной локации украинец с нескрываемой надеждой развернулся и удовлетворённо вздохнул… Его чувствительные глаза запечатлели то, о чём догадывалась холодная логика… Перед ним…
В пространстве парило облако, диаметр которого составлял три метра! Не больше… Его периодически разрезали на части мощные и продолговатые электрические искровые разряды. Оно дышало… Его поверхность играла, постоянно переливаясь концентрированными волнами.
И тогда послышался протяжный стон с противоположной стороны сгустка! Андрей сорвался с места на помощь. В звуках отчётливо слышалась душераздирающая и обескровливающая боль их хозяина. Становилось совершенно очевидным, что над Велом нависла смертельная угроза. «Неужели мразь потекла следом?! Нет! Не может быть!»
Одессит мчался настолько быстро, насколько ему хватало сил. Он старался не соприкасаться с мистическим сгустком. Временами казалось, что из облака доносятся ужасающие возгласы… созданий… Существ, от которых кровь стынет в жилах!.. Наконец, его глаза увидели лежащее на влажной земле и сильно изогнувшееся тело патрийца, который, превозмогая невыносимую и жестокую боль, отчаянно приставил к поверхности своего Тутелара включённый электрошокер! Оголёнными электродами в костюм!..
Андрей всё понял: покинув сгусток, Вел лишился целей для безудержного эвотонирования, которое не могло продолжаться дальше. Иначе патриец начал бы эвотонировать само пространство – уже пустое, без восставших.
– Иначе Вел… совершал бы забор нейтральных эвотонов из пространства!.. Тогда запустилось бы пространственное воздействие!
Украинец понимал, что в таком случае достигнутая сила его эвотонирования оставляла веские основания для беспокойства. Именно поэтому…
– Именно поэтому ты решился на… Вел!.. – в голосе одессита вибрировало бесконечное восхищение Велфарием, его смелостью, отвагой и решимостью на настолько крайний шаг, который окончательно остановит процесс забора эвотонов в условиях слабого контроля над собой…
Тем временем со стороны облака в который раз послышался леденящий душу визг. Андрей встревоженно взглянул на дубинку с электрошокером, а затем, сохраняя максимальную осторожность, опасливо перевёл неуверенный взгляд на сгусток. Без изменений… «Необходимо действовать!» Одессит спешно активировал Восстановитель и подхватил полуживого Вела, без промедления направившись вместе с ним к полицейскому автомобилю.
Когда патриец открыл глаза, автомобиль уже мчался под умелым управлением украинца вдоль облезлых деревянных зданий заброшенной шахты, рассекая неплотный туман скоростью и проблесковыми маячками. Вел испытал невольное удивление, заметив топографическую карту местности в кармане Тутелара землянина.
– Проклятье! – возмущённо прошипел украинец и просунул сквозь открытое окно ладонь с плазменным шоком.
Велфарий, сохраняя притворную неподвижность, осторожно сфокусировал своё зрение на собственном нагрудном кармане. Как оказалось, пустом… Тем временем Андрей с нескрываемым удовольствием выпалил плазмой вдоль крыши автомобиля – красно-синие проблески маячков полностью исчезли.
– Оставалось несколько мгновений, Вел, прежде чем отрицательные эвотоны окончательно бы списали тебя, – с лица одессита не сходила напряжённая серьёзность.
Патриец не отреагировал на слова напарника: перед ним с помощью линз парили две карты, которые анализировались Системой Помощника на предмет отличий. Первое изображение компьютер выхватил из информационного поля, а второе – из записи происходящего – в тот самый момент, когда Велфарий поднял экземпляр карты шерифа и развернул его.
– Мы не выполняем программу Вселенной. Мы горделиво плевали на отрицательные эвотоны и собственное состояние. Мы безрассудно плевали на состояние окружающих. Мы не выполняем программу Вселенной, запомнив её наизусть!.. Мы всё так же проявляем гнев там, где нужно проявлять терпимость! Мы всё так же недооцениваем жизнь, без оглядки на совесть лишая первого попавшегося величайшей ценности, которая дарована нам не Вселенной, но тем, что контролирует её!.. Мы остались всё тем же вирусом, каким являлись… – сосредоточенные глаза инопланетянина задержались на подсвечиваемой красной точкой области карт: Система нашла отличие, которого не существовало на официальном экземпляре из информационного поля. – Мы лишились основы, которая объединяет всё несовместимое, – доверия!.. Доверия, которое присуще лишь истинным правителям! На моей памяти лишь глава абсидеумов может прогуляться в обществе своих подданных, не боясь за собственную жизнь! – после непродолжительной паузы он проникновенно взглянул на Андрея. – Зачем ты убил старика, несчастный землянин?!
Их автомобиль поднимал отдающую одиночеством пыль дороги, ярко освещаемой фонарями на антигравитационной подушке. Время незаметно для напарников начало течь быстрее прежнего…
Патрийца подкинуло! За миг до встряски справа что-то промелькнуло, громко ударившись о капот. Субстанция! Растекаясь по металлу, сгусток моментально затвердевал!
– Калпа! – послышалось от Вела.
Украинец, вспомнив несколько грубых слов, резким движением прижал автомобиль к краю дороги, увернувшись от последовавшей серии точных субстанционных выстрелов. Велфарий повернул голову и всмотрелся, а затем недоверчиво поднял глаза, бросив взгляд сквозь люк на крыше транспортного средства: антиграв средних размеров настойчиво преследовал их.
– Всё-таки нашли тебя!
– Шо?! – голосом, переполненным замешательством, отозвался инопланетянин, узнавший летательный аппарат из-за двух семёрок в его регистрационном номере, который подсвечивался синим цветом в металлической поверхности. – Алон и Юва! Нужно остановиться!
– Хрена лысого! Извини! – одессит мощно ударил локтем в лицо напарника, вырубив его. – Ты им не достанешься! Твоя миссия не заключается в том, – Андрей, пристально всмотревшись в дорогу, высунулся из окна и прицелился, – чтобы бессмысленно и позорно пересиживать конец и начало человечества в виртуальном мире какого-то патрийца… – пренебрежительно проговорил он, выстрелив точно в основание антиграва, где располагалось слабое звено его конструкции – антигравитационная установка.
Абсидеумы в тёмных костюмах прислушались: их тонкий слух безупречно распознал приближение автомобиля и падение антиграва, который вспахивал асфальт вместе с сырой землёй. Один из них, элегантными движениями поправив галстук, отошёл на несколько шагов от остальных, всматриваясь в поворот, который находился на расстоянии не менее трёхсот метров. Наконец появился полицейский автомобиль с подбитыми капотом и проблесковыми маячками, но ослепляющий потоками света своих фар. Абсидеум, заметив острым зрением украинца, немедленно связался с информационным полем.
«Андрей. Земля» Доля мгновения… «Бывший помощник главы Совета. Глава Совета. Андрей. Земля. Украина. Одесса». Доля мгновения… «Группа «Надежда». Бывший помощник главы Совета. Глава Совета. Андрей. Земля. Украина. Одесса. Значение частоты эвотона – e3775. Статус: нейтралитет». Немного воспламенившиеся глаза абсидеума приняли прежнее состояние.
Автомобиль со свистом покрышек затормозил, а из открытой двери показался одессит:
– Забирайте его!
В направлении автомобиля направились два абсидеума, которые благополучно разминулись с одесситом спустя минуту: полицейское транспортное средство находилось на приличном расстоянии от группы инопланетян, не проявляющих излишнюю торопливость. В момент встречи украинец небрежно бросил пришельцам лишь три слова:
– Доставить невредимым! Деумия.
Время приобретало безумные значения скоротечности…
Внезапно появившийся дальний свет фар ослепил всех без исключения! Развернувшийся Андрей, который прикрывал лицо ладонью, приближал и отводил от себя вторую руку, незатейливо демонстрируя предупредительный и успокаивающий жест. Двигатель взревел, а колёса бешено закрутились!.. В голове одессита начался отсчёт неуловимого времени! Сорвавшись с места, его ноги отталкивали тело в сторону абсидеума, глаза которого выражали намерение безжалостно опустошить патрийца в автомобиле! Полицейский железный конь подбросил ввысь двоих пришельцев, вставших наперерез.
Когда украинец добежал и завалил пришельца, огненные зрачки которого уже начали умертвляющий процесс, пронёсшийся мимо них автомобиль погрузил ненавистников в густые облака пыли и грязи… А затем последовал удар в челюсть, и одесситу потребовалось несколько десятков вздохов и выдохов, прежде чем он встал на ноги, борясь с непрекращающейся одышкой. Андрей медленно поднял глаза: перед ним пребывала голограмма Вархунда.
– Свяжись с Майклом. Парень должен перехватить их на Тендере, – не без труда проговорил превосходно контролирующий своё состояние Андрей, небрежно стирая кровь с подбородка. – Наш будущий абсидеум направился в лаборатории гибриодов, где непременно совершит контакт глазного свечения. Нужно узнать его местоположение…
– Кого – их? – претенциозно спросил пришелец, находящийся в одесском здании Совета первой Формации. – Кого парень должен перехватить? И почему ты считаешь, что Велфарий не свяжется с американцем?
– Первый вопрос. Вела с Джеймсом. Второй вопрос, – деловито ответил украинец. – В разговоре со мной он упомянул сначала Филлса и лишь потом – Майкла. Вопрос доверия, о котором он прожужжал мне все уши.
– Ты свяжись! И отдай распоряжение, чтобы мои абсидеумы перехватили его в лабораториях. Как только сделаешь то, что я тебе сказал, лети на Деумию вместе с моим вариантом, – выходное отверстие плазменного шока, крепко сжатого в абсидеумской ладони, прислонилось к виску. – Начало конца! Отныне для населения планеты, которое не подозревает о моих вариантах, глава абсидеумов мёртв!
Голограмма исчезла в момент, когда плазма начала кровавым взрывом испепелять голову самоубийцы. Одессит шокированно взглянул на покорного абсидеума, находящегося за растворившейся голограммой. В его глазах горело не красное пламя! В его глазах кипело отвращение!.. В глазах абсидеума!..
* * *
«…где находились…»
* * *
– …Фидуций!
– Злата!
Патрийка, приветственно улыбнувшись, направилась к краю крыши небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг, заметного лишь благодаря нежной синей контурной подсветке. Её прилетевший с Патрии Вотон находился на одной из двух массивных парящих в воздухе платформ, предназначенных для посадки летательных аппаратов. В свою очередь платформы подсвечивались великолепным голубым сиянием как в центре, так и по краям. Но если свечение небоскрёба было рассеянным, то голубые потоки бросались в глаза из-за их чётких границ.
Эмпайр-стейт-билдинг величественно рассекали зелёные полосы аллей, простирающиеся вдоль этажей непосредственно от основания и до самой вершины. Сооружение не имело поверхности!.. Конечно, на первый взгляд… Потому что Система здания, с высочайшей точностью копируя скрываемую строением реальность с противоположной стороны, формировала перед глазами наблюдателя недостающий фрагмент действительности Нью-Йорка. Словно небоскрёба вовсе не существовало!.. Секрет успеха фокуса состоял в том, что Система автоматически синхронизировалась с мозгом абсолютно каждого из землян или пришельцев, захвативших взглядом творение местной цивилизации. Творение, великолепие которого от применения неземных технологий раскрылось совершенно по-новому, вдохновляя мировоззрение бесценным глотком свежести.
Внезапно Фидуций шагнул в пропасть и скрылся! Злата подошла ближе к месту исчезновения представителя её цивилизации и остановилась. Инопланетянка, поправив шикарные распущенные волосы и нежно прикоснувшись к идеально гладкой неземной коже на своей груди, обвела заинтригованным взглядом масштабную сферу, в которой находилась верхняя половина здания. Простираясь ввысь на приличное расстояние, выпуклый объект как часть строения придавал последнему дополнительную эффектность на фоне остальных современных высотных сооружений. Патрийка шагнула в пустоту за пределами крыши, которая не располагала никакими оградительными элементами. И за долю мгновения мир для неё приобрёл совершенно иной облик, раскрывшись насыщенными красками заботливо скрываемой второй реальности. Действительности, которая всегда существовала для землян… Но до недавнего времени не попадала в поле их зрения… И вот Злата благодаря применяемым генераторам гравитации для боковой поверхности уверенной походкой направлялась в сторону Фидуция, который остановился посреди изумительной аллеи на расстоянии пяти этажей от патрийки. Благодаря куполу деревья не испытывали на себе силы ветра, спускающегося с небес, а для стороннего наблюдателя – дующего параллельно земной поверхности. Воздушных потоков не наблюдалось – листья застыли в сказке… гравитационных фокусов…
– Здесь… – прошептал патриец, показывая под ноги.
– Тогда – пространственное перемещение, – интригующе заявила Злата.
Фидуций скромно пожал плечами, выражая своё согласие. Спустя долю мгновения пришельцы бесследно исчезли и появились в просторном помещении с достаточно низким потолком, который испускал потоки света всей своей поверхностью.
В центре находился тез с белыми пятнами, вальяжно раскинувшись на полу. Заметив появившихся из ниоткуда патрийцев, тезиец на некоторое время изобразил на лице наигранное внимание, но вскоре снова принялся деловито вылизывать свою роскошную шерсть. За ним неприлично пристально наблюдал Пшемислав, с нескрываемым любопытством рассматривая каждое движение инопланетянина. Но наибольший интерес поляка вызывали миниатюрные световые точки в пространстве, внешне похожие на звёзды размером с песчинку. Их появлению предшествовало довольно странное выражение тезийских глаз с чрезвычайно расширенными зрачками. А затем объекты взглядом пришельца с лёгкостью перемещались поближе к влажной шерсти. Всё выглядело настолько естественно и незамысловато, что начинающий испытывать тягу к пещерам предков Пшемислав не решался задать свой вопрос. И тогда тезиец взял инициативу в свои руки:
– Ра…
– А?.. – переспросил растерявшийся Ответственный.
– Так мы именуем это явление, – заморгал инопланетянин.
Пшемислав погрузился в искренние размышления и прошептал:
– Электромагнитное излучение? Источником могли бы являться эвотоны…
Тезиец отрицательно покрутил головой в стороны.
– Их формирует то, – его зрачки в который раз увеличились, и неподалёку возник очередной диковинный объект, – что является для всех нас средой обитания. Эвотоны как генераторы информационного поля блокируют её, скрывая от нас. А вот электромагнитное излучение – тень, которая косвенно подтверждает наличие такой среды.
– Но как тогда наше пространство формирует их?.. И каким образом ты участвуешь в этом? – задумчиво и спокойно спросил Пшемислав.
– Способность, дарованная природой. Я отдаю команду в поле, и ткань пространства буквально рассекается, словно с другой стороны, невидимой нам, ножом послушно разрезают полотно. Мы не понимали сущность Ра и использовали его лишь как средство для освещения и обогрева… – с некоторой долей величия и уюта в словах заморгал тез. – До тех пор, покуда к нам не попала тетрадь со сновидениями вашей Айюми…
– Отдаёшь команду… Получаешь ответ от среды… Но в таком случае эвотоны таки принимают участие. Расскажи мне о среде! – в поляке проснулся сумасшедший интерес, до сих пор спящий, несмотря на яркие лучи, исходящие от объектов. – В неё, наверное, заключены все Вселенные? А мы не замечаем её, словно рыбы воду…
– Землянин, ты – иллюзия, а «снаружи» е существует.
– Но как такое возможно?! Расскажи, что написано в тетради!
– Разговоры! Все инопланетяне в сборе? – последовала непродолжительная пауза. – Давайте, шевелитесь! Необходимо решать судьбу землян…
Присутствующие в помещении медленно потянулись в сторону Вархунда, находящегося в появившемся отверстии, сквозь которое просматривался зал заседания Совета и второй Формации.
– А ты оставайся на месте! – внезапно и напористо атаковал парня абсидеум, пронзив землянина прозвучавшими словами. – Тебе здесь нечего делать!
– Он со мной! – последовал не менее чёрствый ответ в защиту поляка от Майкла, впервые оторвавшегося от прослушивания своего любимого музыкального альбома известной рок-группы. – Не трогай его!
– Постойте! – последовало замечание от приостановившейся Златы, которая на мгновение погрузилась в замешательство. – А где же Джеймс Филлс?
– Он появится позднее… – ответствовал… Пшемислав!
Когда все присели на чрезвычайно удобные антигравитационные и парящие в пространстве кресла неподалёку от широкого стола, находящегося напротив прозрачной поверхности, у заседающих появилась возможность насладиться прекраснейшим видом высокого, ослепляющего неземным светом, парящего зелёного Манхэттена.
– Не считаю целесообразным распускать бессмысленные вступительные и трогательные слёзы, посвящённые грядущим изменениям, преображающим жизнь, чести, подаренной нам судьбой, и прочей укрепляющей бодрость духа ерунде… – взял слово глава абсидеумов, неприятно сверля взглядом вошедшего Филлса, который присел возле Майкла на заранее подготовленное для него кресло. – Давайте конкретно! Имеется предложение заключить многосторонний межцивилизационный договор, предметом которого являются правоотношения, направленные на урегулирование статуса земных цивилизаций, а именно: объединение суливейцев с первой Формацией, обеспеченное моими личными гарантиями и, в частности, влиянием на земное общество; передача Формациям функций, связанных с обеспечением правопорядка; обязательство абсидеумов не нарушать границы планеты Земля, или S24, согласно межцивилизационному каталогу, без их согласия, – Вархунд посмотрел на погрузившегося в сладкую негу Майкла, – предоставление гарантий абсидеумского невмешательства в любые дела патрийской цивилизации на десять тысяч земных лет и выплату компенсации золотом за инцидент, связанный с проектом «Шлем», – взгляд отыскал спокойное и безразличное лицо Фидуция, – закрепление за цивилизацией тезийцев официальной монополии на добычу, хранение и поставку золота в галактике, обеспеченной обязанностью патрийцев заключать договоры поставки лишь с ними и предоставлять соответствующие официальные рекомендации иным галактическим цивилизациям; признание за тезами их исторического статуса попечителей земной цивилизации, уже не действующего, однако предусматривающего право на компенсацию в виде безвозмездной добычи золота и серебра на срок, который оговаривается отдельным соглашением между земной и тезийской цивилизациями, но не более пятисот земных лет и не менее двухсот земных лет, – тез осторожно глянул на испытывающих крайнее удивление и шок землян (кроме ни на что не реагирующего Джеймса, который пребывал в каком-то особенном неестественном состоянии). Состав сторон является исчерпывающим и обяза…
– Почему об этом молчит информационное поле землян? – возмущённо спросил Пшемислав, странно поглядывая на пустоту в пространстве перед собой, будто Помощник ему что-то показывает в линзах…
– Золото его блокирует в достаточном количестве, – триумфально заморгал тезиец. – И сейчас, и тогда…
– Абсидеумы не располагают достаточной легитимностью на планете Земля для ведения переговоров с первой Формацией, – жёстко начал свой безапелляционный монолог англичанин. – Зло, принесённое ими вместе с чудовищными страданиями землян, может быть компенсировано лишь полным уничтожением абсидеумской цивилизации. Земные эвотоны, которые должны были бы совершенствовать землян, добавили не принадлежащие им уровни и ничтожную власть! Ужасающие звериные эксперименты в земных лабораториях невозможно стереть из памяти и простить, если ты только не принадлежишь ко второй Формации… – он впервые повернул голову вправо, и его глаза встретились со вскипевшими зрачками американца. – Совет никогда не станет подписывать соглашение с первобытным злом! Никогда! Слышите?! – Джеймс исчез, а Пшемислав открыл глаза, пылающие зелёным пламенем оружия Времени.
Ответственный сорвался с места в сторону теряющей плотность прозрачной поверхности Эмпайр-стейт-билдинг и пересёк границу сооружения. Но задуманное ему не удалось: парень моментально был подхвачен боковой гравитацией, и его тело плотно ударилось о снова затвердевшую поверхность! Злорадствующий абсидеум поднялся из-за стола и направился к лежащему за прозрачным материалом землянину, чье не подающее признаков жизни лицо раскрасила кровь. Красная жидкость постепенно концентрировалась вокруг закрытых век…
– Состав сторон – исчерпывающий и обязательный, – наигранно продолжал Вархунд, сжимая плазму и направляясь к поляку, чтобы совершить финальный и контрольный выстрел. – В случае если сторона не соглашается на заключение договора, то такое соглашение вступает в силу лишь после её уничтожения какой-либо иной стороной!
Тридцать процентов! Двадцать пять… Пятнадцать процентов! Пять!.. Жёсткие пальцы плотно сдавили горло поляка! Но в момент, когда выходное отверстие ствола нацелилось с близкого расстояния в его окровавленный лоб, Пшемислав, собрав всю оставшуюся в нём силу, запустил клинок в шею абсидеума!
– Нет! Нет!.. – прокричал Майкл, вскочив и схватившись за голову от непоправимого ужаса, от чудовищного по последствиям поступка – нарушения двадцать пятого правила!.. – Как можно?! Нет!
Не отпуская вражеское предплечье, Ответственный мгновенным движением обезоружил Вархунда. В распоряжении парня имелась всего лишь одна попытка! И он не промахнулся: почувствовав нарастающую вибрацию из-за спины, поляк быстро развернулся и выстрелил! Тело стремительно свалилось с теряющего высоту антиграва и врезалось в главу абсидеумской цивилизации, горизонтально ворвавшись в помещение. Расширенные адреналином зрачки Пшемислава, вовремя оттолкнувшегося от абсидеума и оказавшегося на твёрдой поверхности неподалёку, без труда отыскали зависший антиграв… И прежде чем присутствующих в помещении ослепила плазма многочисленных выстрелов, Ответственный уже мчался к основанию сферы вдоль аллеи с пышным лиственным покровом, который пришёл в движение от молниеносного пролёта транспортника. Снаряд за снарядом находящихся возле крыши небоскрёба антигравов преследовали землянина! Но поляк, достигнув цели, неожиданно изменил траекторию движения – против часовой стрелки и непосредственно над громоздкими креплениями сферы за несущие конструкции здания. Безостановочные выстрелы лишь плавили крепёжные элементы, формируя огненный след перемещений ловкого землянина!
– Нет! – помещение заполнилось сильнейшим криком ворвавшегося Вархунда, который своим появлением заставил некоторых налиться сокрушительным ужасом. – Идиоты! Только не в основание сферы!.. За ним!
Антигравы послушно начали снижение под нарастающие звуки металлического скрежета и увеличивающуюся вибрацию! Тем временем абсидеум в спешке открыл голограмму управления функциями здания и незамедлительно отдал Системе несколько последовательных команд, в результате которых модель Эмпайр-стейт-билдинг вспыхнула красным цветом, чем-то напоминая тутеларский режим противодействия ударам.
– Должно выдержать… – шептал Вархунд. – Должно…
Майкл спешно приблизился к прозрачной поверхности, но внезапно нерешительно остановился под пристальным всеобщим вниманием! Его глаза застыли сначала на антиграве землянина, а затем – на абсидеуме, встревоженно продолжающем манипуляции с голограммой. Фокус внимания инопланетянина внезапно переместился за пределы сооружения – на бесконечные пылевые потоки, сопровождающиеся гулом и треском. Модель здания, по-прежнему пульсирующая возле пришельца, налилась максимальным значением яркости, что означало лишь одно… Шпиль!
Американец почувствовал незначительное движение воздуха, и его по-прежнему нерешительный, но напряжённый взгляд сосредоточился на пришельцах, которые находились в шаге от абсидеума. Их глаза сверлили ту же точку, что и Вархунд, – поверхность сферы напротив них заливалась плазмой: масштабное пятно, подпитываемое интенсивными потоками с внешней стороны, разливалось во все стороны… Тез подозрительно поглядывал то на тело Варианта, то на поглощённого управлением свойствами сферы главу абсидеумов.
– Калпа! Проклятье! – выругался абсидеум, голограммы возле которого полностью исчезли, а доступ к Системе заблокировался.
Майкл, которого безжалостно разъедало чувство вины за свой поступок, тревожно наблюдал за появлением отверстия в сфере сквозь пронёсшийся шпиль со шлейфом мелких частиц и крупных кусков небоскрёба! Невообразимое количество плазмы, которая уже переливалась через себя, стремительно пожирало прозрачную преграду, заливая адом всё большие и большие пространства.
– Давай, Пшеми! Давай! Быстрее! – исполненный искренней надежды Майкл, которого мучило чувство ненависти к себе, наблюдал за тем, как замедлившийся шпиль со взрывами разорвал на мелкие частицы половину антигравов, приближающихся перпендикулярно к летящему вдоль поверхности сферы поляку. Поскольку выстрелы плазмы достигали цели с небольшим опозданием, абсидеумы принялись обстреливать стремительно разрастающееся отверстие!
– Ссука! – прокричал Майкл и накинулся на Вариант. Но подоспевший тезиец ему преградил дорогу со словами:
– Твоя цивилизация проиграет! – бегло проморгал он, совершив шаг навстречу. – Если проявишь силу…
– Все прекрасно помнят положения договора, а если нет – загляните в своё поле! Сторона абсидеумов подписывает его!
– Сторона патрийцев, – проговорил спокойный и неуязвимый Фидуций, – подписывает договор!
– Тезы подписывают! – без промедления объявил инопланетянин, воодушевлённо наблюдая за землянином, который уже контролировал своё состояние настолько, насколько возможно…
Тем временем притяжение бескомпромиссно подействовало на периодически разбиваемый падающими фрагментами здания шпиль, который начал разворачиваться в направлении боковой поверхности небоскрёба! Непосредственно в сторону наблюдателей! Антиграв Пшемислава ускорился и рассекал ткань пространства на предельных скоростях. Осталось пятнадцать…
– А что же первая Формация?! – непонимающе выпалил Майкл, наблюдая за тем, как до сих пор разворачиваемый шпиль основательно приподняло его дальним концом, который в мгновение разрушил боевые антигравы, погрузив себя в бурное и клокочущее пламя!
– Когда мы размножим Велфария-абсидеума, мне будет не до Земли… И не до ваших Формаций!
Внезапно из огня издевательски вынырнул уцелевший транспортник, Система которого моментально позволила ему достигнуть неимоверных скоростей для целей столкновения с поляком.
– Вторая Формация подписывает?..
Оставалось десять…
– Мне нужно ваше разрешение! Немедленно! – прокричал железным тоном Вархунд.
Осталось семь…
В помещение ворвались бойцы сил Совета первой Формации и прицелились в абсидеума.
– Распоряжение главы американского представительства Мирового совета на уничтожение врага!
Американец предупредительно поднял правую руку, сигнализируя о юрисдикции второй Формации. А глаза главы абсидеумов воспламенились – так же – предупредительно!
Осталось четыре… Благодаря рассеиванию из центра образующегося отверстия плазмы во внешнем мире показалась группа боевых антигравов первой Формации, испепеляющих сферу и спасающих Пшемислава – землянина! Своего!
– Разрешите уничтожить врага?! – запросили бойцы.
Абсидеум покрылся испариной и в спешке выделил пункт меню из списка голограммы Помощника, зажатого на его запястье, – антиграв с абсидеумом взорвался, так и не долетев до Ответственного! Взорвался! Антиграв! С абсидеумом!.. С представителем его цивилизации! Можно только представить, насколько цель оправдывала священные средства!.. Все голограммы, отражающиеся в его линзах, равно как и блеклое сияние под ними, исчезли – Вариант нарушил двадцать пятое правило и потерял связь с информационным полем:
– Подписываете?!
– Разрешаете уничтожить врага?!
Осталось… Время вышло! Пшемислав успешно нырнул в отверстие и скрылся!
Майкл искренне и язвительно улыбнулся, громко ответив:
– Да!
И прежде чем сгусток плазмы мягко и надёжно таки пронзил голову врага, Вариант со злой слюнявой ухмылкой выпалил:
– Мразь…
Перед бойцами возникла Диана и приказала:
– Найдите Велфария и Андрея! Используйте Субстанцию!
– Так точно, госпожа глава! – за спинами силовиков Объединённых вооружённых сил раздался знакомый американцу голос, который мог принадлежать лишь одному землянину… – Здравствуй, Майкл! Мы тоже в игре…
– И тебе не болеть, Тобиас…
Назад: ГЛАВА 2
Дальше: ГЛАВА 4