Глава 13. Ни мира, ни войны, но армию не распускать
Трус. Паникер. Перестраховщик.
Именно этими словами я себя обозвал вечером, когда не решился приняться за восстановление левого глаза Ррисы. И дело было не в уровне работы (во всяком случае, она была сложнейшей для мага жизни моего класса). Более всего испугала мысль, что меня не хватит одновременно на восстановление высокого уровня и поддержание уже сделанных конструктов.
Зато последнее получилось весьма легко, энергии с запасом хватило и на последующую подзарядку кристаллов.
* * *
(в штабной пещере)
Никого из посторонних не было, и потому полутысячник, как всегда, предложил сотнику быть 'без чинов'.
— Вот зачем я тебя вызвал. Первое: перемирие еще не объявлено. Планируется диверсионная операция с их стороны — это тебе ясно? Их целью будет твой замечательный десяток. Надо бы принять меры.
Рруг дернул хвостом. Ему было что сказать, но опытный офицер предпочел выслушать начальство до конца.
— И второе: Стурр не получит повышения в звании. У меня достоверные сведения: штаб хочет заполучить его себе. Почти наверняка с понижением. Ну, а этот честолюбивый дракон не захочет снова становиться рядовым, верно?
Вопрос был риторическим, и как раз поэтому ответ на него был необходим:
— Неверно. Он откажется, даже если чин сохранят. Хочет работать с подчиненными, а не просто планировать операции.
Полутысячник Тхорр небрежно взмахнул аквамариновой лапой.
— Я так и подумал. И вот тебе мое решение: десятник Стурр получит в свое распоряжение три десятка. Но только для организации учебного процесса.
— Кажется, я тебя понимаю. Хочешь потом эти десятки раскидать по сотням? Решение не из лучших. Думаю, что сотники не сумеют толково использовать…
Тхорр слегка улыбнулся:
— Плохо ты меня знаешь. Именно об этом решении я объявлю во всеуслышание. Но вот после обучения… по открывшимся обстоятельствам десятник Стурр примет постоянное командование этими тремя десятками. И никто их не отнимет.
Рруг медленно наклонил голову. В пещере не было ни одного человека, но, окажись он там, то сразу бы подумал о подобии людей и драконов, сказавшемся в этом жесте.
Полутысячник понимал толк в кадровых вопросах. У него были в запасе дополнительные аргументы:
— Есть еще одно обстоятельство, которое ты не учел: возраст этого пятнистого шустрика. Ни тебе, ни мне не нужны реплики вроде: 'пригрел юного выскочку'. Все понял?
Разумеется, сотник все понял. Его начальник был очень умным драконом и по этой причине дураков при себе не держал.
* * *
Об итогах этого разговора сотник мне сообщил. Сам он при этом выглядел чуть смущенным, но решение полутысячника не показалось из ряда вон выходящим. Скорее оно выглядело логичным.
Куда более тревожным ощущалось состояние 'ни мира, ни войны'. Именно это я и сказал Рругу, в ответ на что прозвучало:
— Не все так плохо, как ты думаешь. Пока что наземные войска отведены на двадцать миль. Вот если они двинутся обратно, тогда… ты окажешься прав. Но на то есть разведка. Думаешь, ты один такой умный?
— И в мыслях не было. Имею просьбу. Нельзя ли утвердить Согарра из моего десятка в качестве официального помощника? Он уже показал себя прекрасно. До уровня полноценного десятника ему осталось немного.
После нескольких секунд раздумий сотник согласился. Но у меня была одна также боковая задумка.
— Рруг, мне надо бы слетать домой и обратно. Обернусь за полдня.
— По личным делам? — сощурился начальник.
— Повидаться кое с кем.
— Добро, но не задерживайся.
С утра я еще разочек прошелся по конструктам на Ррисе (дело оказалось еще проще, чем вечером), поздравил Согарра со вступлением в более высокую должность, оставил ему ценные указания и улетел.
Приврал я старшему офицеру. Сестру и брата вправду не худо бы повидать, но само дело было отнюдь не личным.
В родительской пещере оказалась только одна дракона салатного цвета. Я ее узнал: Дирра, жена Саррода. Ее желто — зеленые глаза потрясенно заморгали:
— Стурр?!
— Ну да, я.
Оказалось, что брат Саррод улетел добывать обед и ужин. Сестричка Ррума отсутствовала, поскольку общалась с поклонником. Ждать было совершенно некогда. Но невестка искренне радовалась моему визиту.
Куча вопросов. Восторг от моего рассказа — впрочем, не особо длинного. Любование моей полоской. Восхищение должностью командира десятка особого назначения. Сожаление, что я так скоро улечу обратно. Короче, именно то, что ожидалось.
На моей полочке все было точно так же, как и в день моего отлета на войну. Только что ценности малость запылились.
Я выгреб оставшиеся кристаллы. На всякий случай прихватил пару золотых кругляшей, а также коробочку с иглами. Ради нее-то и состоялся этот полет домой.
* * *
(в жилой пещере особого десятка)
Неотложных дел у десятка не осталось. Все кристаллы были заряжены. Правда, новоиспеченный (официально!) помощник десятника продолжал обучение двух новых десятков тонкостям маневрирования. Но подчиненные из первого десятка были свободны, и они этим воспользовались. Особенно усердствовали дракони:
— Рриса, ты только честно скажи: тебе и в самом деле лучше?
— Правда — правда. Нигде не болит, только чешется. Командир сказал, что еще день — и часть повязок и пластырей можно снять.
— А какой подарок, узнала?
— Нет же, говорю. Стурр обещал, что узнаю, как поправлюсь.
— Я тебе точно скажу: раз командир сказал, то сделает. Уж мы-то знаем.
— Я хотела спросить об ином… Фаррир, друг, выйди-ка из пещеры. У нас тут будут свои разговоры между дракони.
К удивлению присутствующих, жених не стал спорить, а послушно вылез из пещеры. Дамы это оценили:
— Ну, он у тебя замечательный. И слова не сказал! Как это…
— Подруги, вы не представляете, насколько замечательный. Он все предусматривает. Весь сплошная забота. Ну вот… как если бы я за ним уж двадцать лет была замужем. Как мои мама с папой.
Сказано было неуклюже, но все поняли.
Но когда Фиорра вдруг спросила о сирри, все кардинально изменилось. Раненая резко дернула гребнем, как от внезапной боли, и наглухо замолчала.
Гирра первой проявила сообразительность:
— Драконочки, мы ее утомили. А ну-ка, давайте все отсюда, и я тоже пойду. Пусть отдохнет.
Суирра тоже догадалась о чем-то. Она так посмотрела на Хьярру, собравшуюся выразить свое мнение, что та со стуком захлопнула пасть. А потом розовая дракона перехватила управление у Гирры:
— Уже идем. Фаррир, можешь заходить. Мне кажется, скоро надо будет давать лекарства. Таррик, через полчаса слетай за обедом на двоих. Харрф, а ты к целителям. Я точно знаю, что у них есть запасные подстилки. Ту пора менять.
* * *
Я выставил всю команду из пещеры, оставив лишь Фаррира. Подновление имеющихся конструктов оказалось легким, что и предполагалось. Но сейчас меня ждала работа над левым глазом. Точнее, над пустой глазницей. Задача казалась выполнимой.
Ну, начинаем. Сначала заклинание 'Наркоз'. Цель: не обезболивание, а обездвиживание. Теперь…
Не прошло и пяти минут, как я обвинил самого себя в чрезмерном оптимизме. Еще через десять минут формулировка изменилась на 'грубую недооценку сложности задачи'. А еще через пятнадцать стал накатывать настоящий страх.
Конечно, можно было составить лишь частичный конструкт, восстановиться за ночь, а утром добавить. Теория это позволяла. Но почему-то Моана, мой верховный авторитет в магии жизни, в особо сложных случаях так не делала. Причина?
Через пару минут беглого анализа стало ясно: составной по времени конструкт съест куда большее количество энергии. И если полное восстановление идет на пределе, то… дальше понятно.
Надо пускать в ход иглы. С ними можно получить изрядную экономию в энергии. Они, правда, сами по себе берут энергию от пациента, но дают в конечном счете выигрыш за счет перераспределения потоков.
Помогла чисто шахматная дисциплина ума. Когда-то я сам себя приучил ни в коем случае не рассматривать уже просчитанный вариант повторно. И сейчас это спасло ситуацию.
Счет времени потерялся. Энергия во всех наличных кристаллах ушла полностью; я опустошил даже кварцы. Но конструкт был завершен.
Осталось последнее: аккуратно вынуть все иглы, что еще были воткнуты в тело. Положить в коробочку. Вот теперь можно отдохнуть… И я улегся прямо на каменный пол, потому что дойти до своей подстилки не смог бы.
Конечно же, зрение у меня сохранилось. Просто глаза не хотели открываться. Слух тоже работал не на все сто процентов.
* * *
(внутри и снаружи жилой пещеры)
— Что с тобой? Ребята, выручайте!
Топот.
— Рриса?
— Нет, командир. Упал и лежит!
— Может быть, истощение?
Даже затуманенное сознание не сравнило бы этот голос с драконьим. Гирра зарычала, как взбешенный тираннозавр:
— Все в сторону!!!
И уже на пониженных тонах:
— Все ясно. Видела я такое однажды. Ну-ка… до чего ж холодный. Рройта, тащи его на подстилку. Добро, а теперь дай самую малость подогрева… совсем немного… хорош. Вина бы ему, да, наверное, все выпили.
Согарр вмешался: как-никак, заместитель десятника.
— Фаррир, что здесь произошло?
— Стурр какую-то магию задействовал, только я не понял, какую именно. Он брал шипы и втыкал в Ррису…
— Какие там шипы? Что ты мелешь?
— Чистая правда. Вот они.
Лапа Фаррира указала на лежавшую на полу пещеры коробочку. Весь десяток собрался вокруг.
— Сделано из дерева, точно могу сказать.
— Ну да, и она, кажется, пустая внутри…
— А вот это у нее крышка.
— Понимаю…
Коготь Гирры ловко открыл коробочку.
— И вправду шипы… длинные…
— Куда же он втыкал?
— Сюда, сюда, еще вот в эти места. Довольно глубоко, вот досюда. И что-то бормотал при этом. А потом вынул эти и снова воткнул, но уже в другое место…
— Никогда не слышала о такой магии.
— Я тоже. Если это вообще магия.
— А потом повынимал все шипы, спрятал в коробочку и свалился прямо рядом.
— Свалился, говоришь? — я только по звуку догадался, что Гирра расстегнула браслет на моей лапе. — Ага… так и есть. Эти три кристалла вычерпаны до последнего. Эти два тоже… Вот что, ребята, такие ситуации я встречала поболее вашего. Мы с Фарриром останемся, будем дежурить. Остальные на часок удалитесь, потом можете вернуться и лечь спать. Но только тихо! Этим двоим сон — первейшее целительское средство, раз вина нет.
Уже выйдя, Фиорра не утерпела и спросила что-то очень тихим шепотом. Смысла я не разобрал.
Гирра явно не была расположена к длинным ответам:
— Был у меня опыт по этой части. Брат дурака свалял…
* * *
Луч солнца пробрался внутрь пещеры и попытался меня разбудить. Ничего у него не вышло: нельзя разбудить дракона (и человека тоже), который уже проснулся.
Глаза открылись без усилий. А где же все?
Вопрос был не очень-то корректным. В пещере находилась Рриса, явно готовая проснуться. Фаррир почивал на своей подстилке: это тоже понятно. Непонятным было другое явление.
Рядом со мной уютно устроилась Гирра в весьма… кхм… вольной позе. Она-то как раз не спала и дала об этом знать совершенно недвусмысленно:
— Ну, как ты себя чувствуешь? Хорошо? Я так и думала. Вчера ты был истощен, как последний дурень и неумеха. Хоть это помнишь?
— Э — э-э…
— А сегодня ты на мне женишься. Ну да, чего так глядишь? Весь десяток видел, что я провела ночь на твоей подстилке. И теперь как честный дракон ты обязан…
Спасла меня Рриса. Она стала так хохотать, что я всерьез испугался за мои конструкты. Правда, ее интонации были совершенно здоровые. Судя по тому, как быстро к веселью присоединился Фаррир, он, скотина этакая, тоже не спал. Под конец ржали уже все.
Но эта шуточка оставила у меня в душе некоторую злобность, которую я не замедлил проявить:
— Значит так, драконы и дракони. Излагаю план действий: я сей момент совершу утренние процедуры, а потом будет интересное дельце… ну, сами увидите.
В отхожее место, признаться, очень хотелось. Отсюда и пошли приоритеты.
Пока соратники удивлялись, я наскоро посетил все нужные места.
Замысел удался: любопытство было разожжено и горело ярко. Даже Гирра унизилась до просительно — вопросительного взгляда.
— Ну, начинаем…
Правый глаз был в полном порядке — имею в виду, его потоки выглядели должным образом. Было страшно, но я единым движением когтя снял пластырь. Реакция была столь же предсказуемой, сколь и приятной для меня:
— Ой… я вижу… вас всех… нет, я вижу ВСЁ…
Фиолетовый цвет радужки сохранился. В этом не было сомнений, поскольку в этот глаз заглянули все драконы, бывшие в пещере. Я отметил про себя, что рассеченные губы тоже заросли, даже шрама не осталось.
— Пользоваться левой задней пока нельзя. А я полетел на завтрак.
После завтрака предстояла тяжелая работа по поддержанию сложного конструкта.
* * *
(в рабочем кабинете и в приемной Ас — Лока)
Хозяин кабинета всегда придерживался делового тона на заседаниях.
— Доброго вам дня, господа. Довожу до вашего сведения: тянуть дальше с перемирием невозможно. Поэтому вы, Судоп, получаете задание: попробовать справиться с надоедающим всем нам десятком… известными методами. Далее вопрос к вам, Менгель. Как насчет того самого заклинания?
Врать Великому в глаза осмеливались только безнадежные дураки. Особо почтенный не относился к таковым.
— Само по себе заклинание практически готово. Не хватает лишь надлежащих кристаллов.
На лице у Ас — Лока появилась брезгливая гримаса:
— Кристаллов? Вам не хватает кристаллов?
Менгель умел отстаивать свое мнение перед вышестоящими — иначе он не стал бы доктором магии.
— Осмелюсь заметить, Великий: это заклинание должно применяться многократно. Только тогда оно имеет смысл.
— Хорошо. Эту проблему можно решить в рабочем порядке. За неделю кристаллы будут доставлены. Вопрос в другом: хватит ли вам недели на полную отработку этого заклинания?
— Да, Великий.
Маг смерти и на этот раз не лгал. Он искренне полагал, что заклинание будет готово.
— Хорошо. Вы свободны, Менгель. Осталось обсудить еще вот что…
Доктор магии уже уходил, но в дверях поймал взгляд начальника разведки — и решил задержаться в приемной.
Судоп вышел через полчаса. У него был небрежно — довольный вид.
— Спасибо, что дождались. Если не возражаете, пройдемте в мой кабинет. У меня, в сущности, мелкий вопрос, не относящийся к сегодняшней теме. Видите ли, послезавтра, по моим данным, будет сильный дождь…
* * *
В голове у меня начали роиться планы — один нахальней другого. Один из них, самый наглый, потребовал наглого же разговора с полутысячником. Надо было только улучить момент, когда тот окажется один в штабной пещере. И примерно в середине дня это удалось. Оно даже к лучшему: с утра я подновил конструкты Ррисе.
— Сударь полутысячник, разрешите вопрос?
Начальство отнюдь не пришло в восторг от подобной дерзости младшего офицера. Это проявилось в тоне ответа, хотя и не в его содержании:
— Спрашивайте, десятник.
— Правильно ли я понимаю, что Великий Ас — Тор всегда наблюдает сражения на ключевом направлении?
Я сам в ходе битвы не разглядел нашу высоконачальственную группу, но только потому, что высматривать не имел ни малейшей возможности.
— Да, это так.
— Осмелюсь доложить, Великий подвергает себя опасности.
Тон голоса Тхорра изменился. Теперь в нем было больше снисходительности, чем холода:
— Вы плохо представляете себе возможности Великого, Стурр. Он не только владеет всеми известными боевыми заклинаниями на высочайшем уровне. В его распоряжении также имеются щиты, возможности которых даже я не могу представить. К тому же он могущественный маг жизни. Вот почему Ас — Тор может не опасаться вражеской атаки. И, конечно, всегда присутствует, как я уже говорил.
Я изобразил в меру своих актерских способностей почтительное уважение.
— Маг жизни? Это да, сила. Хотел бы я ею владеть.
Тхорр не удержался от грустной полуулыбки:
— Я тоже, представьте себе. Но драконам она недоступна… Постойте, откуда вы знаете о ее существовании?
— От человеческой целительницы. Она со мной говорила и даже кое — чему научила. Но это не магия жизни, конечно.
Информацию полутысячник запомнит.
А теперь к сотнику. Тот был изловлен у входа в штабную пещеру. Вот этот наш разговор совершенно не был секретным, так что присутствие посторонних не смущало. Но, конечно, диалог шел по уставу:
— Сударь сотник, разрешите доложить?
— Докладывайте, десятник.
— Воин Рриса частично выздоровела. Летать она пока не может. Поэтому прошу перевести ее ко мне в десяток. Мне нужен кто-то для планирования операций.
— Вы полагаете, она справится?
— Если будет учиться, не отвлекаясь на другие задачи, то справится. Не сразу, конечно.
— В каком она состоянии?
Это не тот случай, когда надо врать. И не буду:
— Правый глаз видит хорошо. Левый… пока что не видит. Крылья расправлять нельзя: перепонки еще не зажили. Ходить будет с трудом в течение пяти — семи дней, пока не заживут связки, но и потом, полагаю, хромота не исчезнет. Поверхностные раны почти затянулись.
— Не возражаю против перевода.
Отменно понимаю сотника: сейчас ценность Ррисы как разведчицы равна нулю.
На вечер планировался разбор полетов с большим разносом. Но жизнь, как всегда, спихнула мои планы с прямого пути. Препятствие имело вид совершенно незнакомого темно — красного дракона в чине сотника. Последовал диалог:
— Вы десятник Стурр?
— Так точно, сударь сотник.
— Доброго вам дня.
— И вам.
— Разрешаю без чинов. Я представитель Главного штаба Анзорр. Где мы можем поговорить?
Я мысленно продолжил: 'Так, чтобы никто не помешал охмурять'.
— С вашего позволения, мы можем зайти вон за тот скальный выступ.
Там и вправду никого не было.
Последовала пауза. Видимо, Анзорр ждал, что я буду расспрашивать о целях визита. Не дождался: защитная позиция была мне выгодна. И совершил промах:
— Почему вы молчите? Не хотите узнать, что мне от вас нужно?
— Вы прибыли ко мне, а не я к вам.
Сударь сотник чуть смешался, но решил продолжить заранее намеченную игру:
— У меня есть к вам предложение карьерного свойства.
— Внимательно слушаю.
— Ваши боевые действия, а особенно их планирование произвели некоторое впечатление. Поэтому предлагается позиция в Главном штабе…
Пауза, задуманная как эффектная.
— …с сохранением вашего ранга.
От меня явно ожидались радостный визг и прыжки с переворотами. И этот настрой надо сбивать.
— У меня имеются вопросы. Кто предполагается в качестве моего непосредственного начальника?
— Я, разумеется.
— А кто ваш начальник?
— Полутысячник Ррхатос.
Все ясно: офицерика использовали втемную. Знай он историю наших взаимооотношений — ни за что бы об этом не проговорился.
— Насколько мне известно, сударь полутысячник отвечает за подбор кадров…
Похоже, уровень моей осведомленности неприятно удивил собеседника.
— …следовательно, имею основания полагать, что меня планируется привлечь именно к этому роду деятельности. Кадровые вопросы крайне мало пересекаются с планированием боевых операций. По этой причине вынужден отклонить ваше предложение.
Темно — красный растерялся — на полсекунды, не более, но мне и того хватило, чтобы заметить. Однако штабной умел держать удар:
— Вы, очевидно, не представляете, какие возможности открывает должность при Главном штабе…
Похоже, сейчас будет рекламная вставка. Ну да, так и оказалось. Перспективы роста, высокая вероятность получения превосходного жилья, доступ к радостям жизни в виде вина, несомненный успех у дракони…
Я терпеливо слушал. Анзорр выдохся. Наступил мой черед:
— Вы, очевидно, не представляете, до какой степени я осведомлен о возможностях лично для меня…
Если не дурак, то поймет. В противном случае просто запомнит и доложит начальству. Но вряд ли дурак.
— …и как раз по этой причине отказываюсь — при том, что ваше предложение выглядит весьма привлекательным.
Слово 'выглядит' было слегка выделено интонацией. Губы собеседника сдвинулись в тонкой улыбке. Кажется, до него дошло. Нет, отнюдь не дурак.
Последовали учтивые выражения с обеих сторон. Анзорр выразил уверенность, что мы еще встретимся с ним 'по служебным вопросам'. Разумеется, мне и в голову не пришло отрицать такую возможность.
Штабной сотник улетел. Ох ты, нелегкая; разнос Ррисе придется отложить. Не успею. Мне еще конструкты подновлять.
