Глава 47
Последний день

Этот день мог стать последним и в жизни Евгения Смольянинова. Он выкроил время в обеденный перерыв, чтобы увидеться с Оксаной. Уйти пораньше, сразу после того, как начальник проверил наличие подчиненных на рабочих местах, вернуться попозже, сделав вид, что потратил свой законный перерыв на решение рабочих вопросов – все это было уже не в новинку для некогда пунктуального молодого полицейского. На дворе стояла хмурая осень, а в душе Евгения цвела весна.

Погуляв по городу и продрогнув на холодных улицах, они погрелись горячим шоколадом в кафе. Он проводил ее до остановки, где они простояли еще с четверть часа, пропустив мимо три подходящие девушке маршрутки. Евгений ушел, только когда Оксана прогнала его, не желая быть причиной его проблем на работе. Идя прочь, молодой человек еще несколько раз обернулся; девушка упорно делала вид, что не замечает. Обернулся он и тогда, когда уже стал переходить дорогу по зебре. Не выдержав, Оксана послала ему воздушный поцелуй. Он ответил, потом повернулся, чтобы идти дальше, и тут мимо него на бешеной скорости пронеслась иномарка. Евгений не видел машины раньше из-за других транспортных средств, остановившихся у самого перехода. Если бы не этот поцелуй, он бы, скорее всего, оказался под колесами автомобиля.

Испугавшись, Оксана зажала рот ладонью и, махнув Евгению другой рукой, побежала к остановке и села в маршрутку. Наверное, в первую попавшуюся. Молодой полицейский перешел дорогу, на этот раз внимательно смотря по сторонам, но прежде потратил секунду, чтобы запомнить номер машины, едва не погубившей его.

По дороге в отделение Евгений набрал номер Дмитрия, надеясь, что тот согласится покрыть его перед начальством. Тот не снял трубку. Смольянинов поморщился. Их дружба переживала не лучшие времена. Сговор Мельникова с Сафроновым, его отчаянное стремление следовать за своими снами, переросшее в манию и, наконец, зависть Дмитрия к успехам в личной жизни друга, которая, как бы он ни старался, была какой-то не вполне белой – все это порядком отдалило их друг от друга.

И все-таки, не отвечать на телефонный звонок – чересчур. Евгений не мог припомнить случая, когда его друг забывал где-то мобильный или не слышал сигнала. В другое время отсутствие ответа обеспокоило бы его, но сейчас – только вызвало раздражение.

К тому же, вскоре его внимание было отвлечено пропущенными вызовами, заставившими почувствовать угрызения совести. В то время как он гулял по городу с любимой девушкой, Вероника за несколько сотен километров отсюда боролась за жизнь ее брата. Еще раз прокляв начальство, обязавшее его, несмотря ни на что, быть на рабочем месте весь день из-за угрозы теракта, оказавшейся в итоге ложной, он поспешно перезвонил. Услышанные новости заставили его предпринять решительные ответные меры. Таким образом, добрался до отделения он еще позже, чем планировал, и был по-настоящему обеспокоен, узнав, что Дмитрий до сих пор не вернулся с обеда.

А сам Мельников в этот момент как раз испытывал досаду. Сидя на полу заброшенного здания, давно уже отданного под снос, с кляпом во рту, прикованный наручниками к ржавой батарее, такой старой, что ее даже не стали сдавать на металлолом, он не мог не злиться от сознания того, что попался в довольно незамысловато расставленную ловушку. Женщина, перепуганная до смерти и отчаянно умоляющая помочь спасти ребенка, в пылу игры забежавшего в подъезд заброшенного дома и ставшего жертвой обвала потолка – даже слишком банально. Но он купился, как новичок. Вещие сны не предупредили его в этот день об опасности, и он забыл и думать о ней. По правде говоря, Дмитрий не видел в этот день снов. Какой-то пьяный идиот разбудил его телефонным звонком в пять утра, после чего Мельникову больше не удалось уснуть.

В течение последних недель весь мир его сузился до пророческих видений и красавицы в красном платье, нередко являвшейся в них. Вероника так навсегда и осталась для него этим недосягаемым идеалом. Ему доводилось видеть в ее голубых глазах и ярость, и даже презрение, которое он, правда, поначалу не распознал в хмельном угаре, но в сердце его продолжал жить совсем другой образ девушки, пусть и навеянный сновидениями.

Положившись на дар, он забыл об осторожности, о прежних устремлениях, о том, чему учился долгие годы. На второй план отошли увлечения, интересы, даже родственные связи и дружба. Ему открылся новый мир, который теперь готов был рухнуть, как карточный домик.

Двое уголовников, напавших на него в подъезде заброшенного дома и в один миг обезоруживших и связавших его, не так давно освободились по амнистии из мест не столь отдаленных и горели желанием отомстить тому, кто их туда отправил. В данный момент злоумышленники находились в смежной комнате и решали его дальнейшую судьбу.

А Дмитрий оставался один. Один в мрачной комнате с заколоченными окнами, прибежищу бомжей, судя по грязному одеялу в углу. Свет проникал внутрь лишь через щели между досками на окнах. Сквозь две ближних к нему Дмитрий мог разглядеть часть двора и кусок пасмурного неба.

События последних недель, вещие сны и невероятные происшествия, с ними связанные, все в одно мгновение ушло, обрушилось, оставив после себя пустоту. Теперь весь мир его состоял из потрескавшихся стен с обрывками грязных обоев и наручников, от которых он, несмотря на все попытки, не мог избавиться.

Тишину нарушила мелодия сотового Мельникова, оставленного в кармане куртки, брошенной похитителями в другом конце комнаты. Один из бандитов, услышав сигнал, достал мобильный и взглянул на экран:

– Кто такой Смольянинов?

С другой стороны, может быть, Дмитрий был и не совсем один.

– Друг детства, – ответил Мельников, когда один из бандитов убрал с его рта скотч.

Телефон перестал звонить.

– Что-то припоминаю… – заметил второй злоумышленник. – Так это, кажется, его дружок. Они были вместе, когда нас повязали. Ну, помнишь, хиппи?

Сотовый опять зазвонил.

– Убьем двух зайцев, – с ухмылкой заметил один из бандитов, приставляя дуло пистолета, снабженного глушителем, к виску Дмитрия. – Скажешь своему дружку, что тебе срочно надо поговорить с ним наедине. Пусть приходит сюда. И не вздумай попытаться предупредить его! – с этими словами он нажал на кнопку вызова и поднес сотовый к лицу Мельникова.

– Ты где пропадаешь? – раздался в трубке встревоженный голос Евгения.

– Да, так, были дела… Давай встретимся. Мне надо поговорить с тобой наедине.

– Это по поводу Вероники?

– Да, – Дмитрий назвал адрес. – Сможешь подойти?

– Да, буду через десять минут, – в голосе Евгения, тем не менее, прозвучало сомнение. – Ты в порядке?

Наконечник глушителя болезненно упирался в висок, как Мельников ни пытался повернуть голову в сторону.

– Да, все нормально. А у тебя? Как свидание с Мариной?

На мгновение воцарилось молчание, и в этот момент Дмитрию показалось, что его все-таки застрелят, не дожидаясь окончания разговора.

– Не очень… Мы немного поссорились, – наконец, ответил Евгений. – Потом расскажу.

С этими словами он повесил трубку.

Лицо бандита, державшего в руках трубку во время разговора и внимательно слушавшего обе стороны диалога, расплылось в злорадной усмешке:

– Ну, пусть приходит! Уж мы-то ему устроим горячий прием!

Сидя у ржавой батареи, Дмитрий мог думать лишь о том, понял ли Евгений его тайное предупреждение или же просто посчитал своего друга бесчувственной свиньей, не способной запомнить имя его любимой девушки, которое он произносил по десять раз на дню.

Что именно злоумышленники подразумевали под «горячим приемом», Мельников узнал, когда в воздухе распространился резкий запах бензина. Когда один из бандитов приблизился к нему с канистрой в руке и злорадной ухмылкой на губах, Дмитрий едва успел зажмуриться, когда ему прямо на голову обрушился водопад из едкой жидкости. Окатив пленника с ног до головы, он направился к выходу из комнаты, оставляя на полу след тонкой струей бензина. Остатки горючего он вылил на пол у чудом уцелевшей двери в помещение, некогда бывшее квартирой.

Со стороны другой комнаты, должно быть, бывшей кухни раздалось громыхание – второй бандит рылся в хламе, оставленном бывшими жильцами.

– Смотри, что я нашел! – радостно провозгласил он, демонстрируя своему сообщнику какой-то небольшой предмет.

Поначалу Дмитрий не мог разобрать, что он держал в руке, но потом, изогнувшись в своем неловком положении для лучшего обзора, с ужасом осознал, что это маленькая сувенирная свечка – ярко раскрашенный грибок.

И вот тут-то Мельникова охватил дикий животный ужас. Что может быть мучительней смерти в огне пожара! Беззащитный пленник в пылающем аду – Дмитрий и представить себе не мог, что именно так закончится история его жизни. Он хотел закричать, предупредить их, что стоит чиркнуть спичкой – и запросто может произойти взрыв из-за паров бензина в воздухе. Но кляп не давал ему этого сделать.

Когда один из уголовников достал из кармана зажигалку, Дмитрий простился с жизнью. Но даже после того, как был подожжен фитиль свечи, взрыва не последовало. Должно быть, концентрация паров бензина еще не достигла критической отметки.

После этого бандиты покинули помещение. Когда они оба были уже за дверью, один из них наклонился и, просунув руку в щель дверного проема, поставил зажженную свечу прямо в лужу с бензином так, что стоило двери открыться достаточно широко, чтобы впустить человека, она неминуемо сбила бы свечу. Со словами «Передавай привет своему дружку, когда встретитесь в аду», он закрыл дверь.

А Дмитрий остался сидеть в полутьме, рассеиваемой лишь светом злополучной свечи. Вот и он – бесславный конец! А какая сила была в его руках, какая власть! Наделенный возможностью видеть будущее, он мог идти по жизни победителем, стоило лишь выбрать правильную дорогу. Не распыляясь по мелочам и бережно храня свой дар, он мог бы достичь невиданных высот, обрести деньги и власть. Но он сделал другой ход, поставив все на любовь голубоглазой брюнетки, которая все так же равнодушна к нему, как и в первый день встречи. Неожиданно пришедшее по электронной почте письмо многое открыло ему, но не то, на что рассчитывала Вероника. Годы работы в правоохранительных органах не прошли впустую – что бы ни двигало девушкой на этот раз, это была не любовь и даже не симпатия.

А может статься, что и способность видеть будущее в своих снах не дала бы ему счастья. Он ведь был счастлив до того, как все это началось. У него было все, что нужно. А теперь это все вот-вот исчезнет вместе с ним.

Взглянув в щель в досках, Дмитрий увидел, как Евгений, припарковавшись во дворе, выходит из машины. Вслед за ним подъезжает еще один автомобиль, пассажиры которого хотя, как будто, и не вместе со Смольяниновым, знакомы Мельникову в лицо. Это ребята из отделения, те, с кем ему не раз приходилось выполнять тяжелую и опасную работу плечом к плечу. Его друг все правильно понял и пришел с подкреплением.

Мельников перевел взгляд на роковую свечу. Она сгорела меньше чем на треть. Евгений тем временем огибал дом, намереваясь зайти в подъезд.

Изогнувшись всем телом, Дмитрий с трудом дотянулся носком ступни до обломка кирпича, валяющегося на полу, пододвинул его ближе к себе и, улыбнувшись улыбкой победителя, что есть сил наподдал, целясь в свечу.