Глава 45
Пока горит свеча
Часы пробили полночь, и в центре пентаграммы была зажжена церковная свеча. Но странное дело, тонкая лучинка горела ярче, чем оставшиеся пять свечей вместе взятых, разгоняя тьму в просторном зале. В окне виднелся полный диск луны, странно отливавший красным.
Денис начал читать заклинание, и по залу распространилось странное марево. Видно было, как воздух колеблется от звуков его голоса. Дымка становилась все гуще и плотнее, обволакивая все углы комнаты и искрясь в свете свечей. Пентаграмма, нарисованная обычным белым мелом, начала поблескивать красным, и вскоре на деревянном полу были не белые линии, а сверкающие капли крови.
С последними словами Дениса в пентаграмме появился Похититель грез. Он возник ниоткуда, появился из марева. Они не видели его, не слышали его слов. Но знали наверняка, что он здесь, чувствуя его присутствие и слыша, как он к ним обращается, хотя зал и был погружен в тишину.
– Я впечатлен, – начал Похититель, окинув взглядом по очереди Дениса и Веронику; они не видели его, но чувствовали на себе его пристальное внимание. – Вы оба меня впечатлили. Это большая редкость, должен сказать. Ты, Денис, тем, что согласился на сделку. Сделок я заключил немало. На что ни пойдешь, лишь бы разнообразить эту унылую жизнь. Убедить человека заключить контракт несложно. Стоит лишь не оставить ему выбора, поставив перед лицом смерти. Куда интереснее, если выбор все-таки есть. Если существует что-то такое, что для него не менее ценно, чем сама жизнь. Я долго искал – это было непросто. Квартира, машина – тебе ничего из этого по-настоящему не нужно. Да и кому нужно?
– Всем? – высказала предположение Вероника. Большая часть свечи была еще не тронута пламенем, и девушка надеялась на длинный разговор, стараясь вместе с тем думать о чем угодно, кроме как о свече.
– Вы бы удивились, если бы узнали, как мало людей хотят этого. Речь не об осознанном выборе, конечно. Спроси – не признаются. Я говорю о самом страстном желании души. Желания самые разные: от прекрасного до нелепого, но крайне редко это материальные блага. Деньги – лишь инструмент достижения целей, в постановке которых порою не отдают отчет и самим себе. С Денисом все было сложнее. Его главное желание было, конечно, на поверхности. Но я должен был найти что-то еще, безмерно для него важное. В этом мне, как ни странно, помогла Вероника.
– Я? – девушка почувствовала, как кровь отливает от ее лица.
– Да, ты и твоя ложь. Знала бы ты, какую бурю эмоций в душе Дениса всколыхнуло известие о том, что жизнь твою вот-вот оборвет смертельная болезнь. Я всегда могу прочесть мысли, но заглянуть человеку в душу и узреть самое сокровенное желание – только один раз. И со всеми вами моя попытка была уже использована. Так что я не был уверен, что все сработает. Более того, сильно сомневался в этом. Но в этом и вся прелесть. Существование, где все известно наперед, знаете ли, утомляет. И Денис оправдал мои самые смелые ожидания. Однако ты, Вероника, поразила меня еще сильнее. Не ожидал увидеть тебя здесь. Стало быть, не напрасно я сделал любовь краеугольным камнем своего эксперимента. Не просто так о ней столько говорят, тысячелетиями складывают поэмы и легенды.
Вероника чувствовала, как в ней закипает волна ярости, грозящая вырваться наружу. С другой стороны, Похититель это тоже знал, так что не было никакого смысла скрывать свои чувства.
– Ты играешь чувствами других, потому что у самого их нет! – вскричала девушка. – И что за эксперимент?
– Верно, у меня нет чувств, – спокойно согласился Похититель. – По крайней мере, не в том смысле, в котором вы привыкли понимать это слово. Они мне не нужны. Чувства владеют людьми, мной же владею только я сам. Поэтому мне так интересно узнать, на что способны те, у кого они есть. Что же касается эксперимента, то он начался еще до твоего появления на свет, Вероника, а вступил в свою завершающую фазу лишь несколько недель назад.
По своей сути я вор. Краду чужие желания, но только по одному, самому сокровенному. Что бы ни случилось с человеком, его невозможно лишить мечты. Можно отнять надежду и веру, но, что бы ни произошло, он все равно будет продолжать мечтать. Единственный способ похитить у человека его мечту – это исполнить ее. Я пришел сюда, – Вероника и Денис явственно поняли, что он говорит не о доме, а о привычном для них мире в целом, – чтобы исполнить семь желаний. Именно семь – не больше и не меньше; по одному на каждого человека. Здесь я, правда, несколько отступился от правил и для вас двоих исполнил по два желания.
– По два желания?! – не выдержав, вскричал Денис. – Мы оба стоим на пороге гибели, и ты говоришь, что исполнил наши сокровенные желания!
Похититель грез лишь пожал плечами и процитировал:
– У человека в жизни могут быть только два истинных несчастья: когда он не получает того, что хочет, и когда получает.
Денису больше не хотелось спорить. И дело было не в убедительности Похитителя, а в его пугающей силе, которую он чувствовал каждой клеткой своего естества.
– Все началось с Лизы. Бедной-несчастной Лизы, потерявшей всех, кого она любила, и попросившей судьбу о втором шансе. Но смерть вторых шансов не дает. Их может дать только новая жизнь. Твоя жизнь, Вероника. Лизе пришлось умереть, чтобы получить свое желание. В миг ее смерти на свет появилась ты. Тут-то и начался мой эксперимент. Свой второй шанс Лиза хотела использовать на то, чтобы спасти людей, которых любила. Четверых людей. И я вернул их ей, то есть тебе. Но… немного перетасовал колоду. Ведь если оставить все, как прежде, то история повторится. Поэтому я все изменил, оставив для каждого из вас лишь по одной общей черте. Твоя внешность, Вероника. Я бы предпочел оставить характер, но это не дало бы желаемого эффекта. Характер Алексея получил Денис. Максиму достался род деятельности Василия. Оксана – ровесница Иры, а Мельников – тезка Воронкова.
Эта история все больше и больше увлекала меня, и я непременно хотел знать, чем это закончится. Поэтому, чтобы не распылять свое внимание, я исполнил еще пять желаний: твое, Вероника, и четверых людей вокруг тебя – тех самых SPAE. Я думаю, уже нет смысла объяснять, что значат эти буквы. Юная невинная Оксана хотела ангела-хранителя, который бы защитил ее в этом новом для нее пугающем мире. Максим, уставший от неизбежных ошибок как в профессиональной деятельности, так и личной жизни, хотел все знать наперед, чтобы иметь возможность защитить от страданий и даже смерти и тех, чьи жизни в его руках, и себя самого. Дмитрий, амбициозный и честолюбивый, хотел вечно оставаться победителем. Желание Дениса было довольно незамысловатым. Он хотел быть любимым. Нуждался в любви много лет, но никогда не получал того, что хотел.
– Это неправда! – возразил Денис. – Его лицо пылало краской. – Меня всегда окружали близкие мне люди.
– Да, конечно, – снисходительно согласился Похититель, и Вероника почувствовала, как в душе ее закипает гнев. – Тетя любила тебя достаточно, чтобы не отправить в детдом после смерти родителей. Маленькая Оксана, конечно, привязалась к тебе, но за годы разлуки успела позабыть. Еще, разумеется, есть друзья – Злата, Кирилл – но у кого их нет?
Вероника переводила взгляд то на Похитителя, от которого как будто волнами шло самодовольство, то на Дениса, молчаливого и бледного, как смерть.
– Это все не то, – продолжал Похититель. – Речь идет о всеобъемлющей любви. Той, что отодвигает все остальное на второй план. Любви, ради которой рискуют жизнью и при необходимости жертвуют ею…
– Да что ты вообще знаешь о любви, бесчувственная свинья?! – не выдержав, вскричала Вероника.
– Не так много, – спокойно ответил Похититель. – Но теперь, благодаря моему эксперименту, уже больше. А что знаешь ты сама? Всю жизнь блуждала во тьме, а теперь сгораешь в пламени пожара. Зато тебе хорошо знакомо сожаление. Ты бы все отдала, лишь бы затормозить вовремя в тот день, пять лет назад. Но мы оба прекрасно знаем, что прошлого не вернуть. Да ты и сама всегда старалась не оглядываться назад. А потому больше всего хотела искупить свою вину, вернув вселенной ту жизнь, которую у нее отняла.
Я исполнил все мечты разом, – продолжал Похититель. – Но моя поспешность привела к плачевным результатам. Все перепуталось, и каждый получил исполнение заветной мечты другого. Максиму достался вместо Оксаны ангел-хранитель. А его желание заполучил Дмитрий, наделенный возможностью видеть будущее через сны. Он, однако, не стал вечным победителем. Эту возможность заполучил ты, Денис. В какое бы противостояние ты не вступал, в какой бы схватке не принимал участие, ты всегда одерживал победу.
Увидев на лице Дениса удивленное выражение, он продолжал:
– Неужели ты думал, что тебе удалось сбежать из плена и справиться в драке одновременно с несколькими верзилами лишь благодаря собственным силам и удаче? Но не волнуйся: этот дар навсегда останется с тобой… сколько бы ни продлилась твоя жизнь. Твое же собственное желание – любовь, способную на самую большую жертву, получила Вероника.
– А кто получил мое желание? – спросила Вероника хриплым от волнения голосом.
– Оксана, конечно. Круг замкнулся. Она должна спасти чужую жизнь. Этого еще не произошло, но время есть.
– Но если так, то зачем ты принес мне анкеты? – возмутился Денис. – Зачем пустил по ложному следу, зная, что желания другие? Я выполнял за тебя твою работу, а ты не помогал мне, а только мешал!
Похититель расхохотался. Смех волнами исходил из пентаграммы, сотрясая воздух. Но это продолжалось недолго. Церковная свеча догорела, и смесь в чаше полыхнула высоким снопом зеленого пламени. А потом все исчезло.
В один и тот же миг Вероника и Денис очнулись ото сна. В зале было холодно и сумрачно, но небо за окном начинало светлеть, предвещая рассвет. Свечи в пентаграмме не горели, и все вещи лежали на тех же местах, где их оставили накануне. Но одного взгляда друг на друга им было достаточно, чтобы понять, что видели они одно и то же и что это был не сон.
– Забавно, – прошептал Денис, словно боясь своим голосом нарушить предрассветную тишину, – я всегда говорил, что те, кто не знает, чего хотят, должны гореть в аду. Но оказалось, что никто из нас и понятия не имеет о том, чего действительно хочет.
Вероника в ответ лишь невесело усмехнулась и коснулась своей рукой его груди в области сердца, но не ощутила биения.
Денис покачал головой:
– Ничего не вышло. Пуля все еще там.
– Может быть, она исчезнет, когда истечет срок, – выразила надежду девушка.
– Может быть, – согласился Денис, но Вероника могла сказать наверняка, что он сам в это не верит.
– Поспи еще немного: еще не рассвело. Нас ждет долгий день.
Денис кивнул и опустился на матрас, закрыв глаза. Вероника последовала его примеру, но сон не шел. Было слишком холодно, и в голове роились тревожные мысли. Четверть часа спустя она аккуратно, чтобы не потревожить спящего Дениса, выбралась из постели. Нагреватель перестал функционировать где-то посреди ночи, и радовало лишь то, что это не привело к пожару. Вытащив вилку из розетки, она накинула куртку и вышла из дома, надеясь, что свежий воздух приведет ее мысли в порядок. Воздух на улице оказался более чем свежим. Древний термометр, висящий на проволоке на углу дома, показывал ноль градусов, а лужи за ночь покрылись тонкой коркой льда. Вероника поежилась и застегнула молнию на куртке, а потом, подумав, накинул на голову капюшон. Вытащив из кармана сотовый, она взглянула на время. Еще не было восьми, но сейчас было не самое подходящее время беспокоиться о приличиях. Радуясь тому, что в этой глуши хотя бы есть сигнал, девушка набрала номер Евгения. Но гудки шли один за другим, а ответа не было. Еще несколько попыток дозвониться также ни к чему не привели, потому что Евгений тем временем сладко спал, не слыша вибрации телефона в сумке, оставленной в прихожей. Ему снилась улыбка Оксаны, и он во сне улыбался ей в ответ.
Раздосадованная недосягаемостью Евгения, Вероника стала прохаживаться по дорожке, пытаясь согреться и вместе с тем придумать, что делать дальше. Предрассветная мгла уже стала уступать место облачному неясному утру. Вокруг стояла тишина. Все застыло, даже ветер не шевелил ветви деревьев.
Только теперь Вероника впервые получила возможность разглядеть это место, связанное, вне всяких сомнений, со столькими воспоминаниями для Дениса, при свете дня. Старый деревянный дом показался ей еще больше, чем накануне. Он был окрашен в зеленый цвет, бывший некогда, вероятно, ярким и жизнерадостным. Но теперь краска выгорела на солнце и во многих местах облупилась, обнажая предыдущий то ли бордовый, то ли коричневый оттенок, а местами и голые доски. Вдоль забора огромного участка росли деревья с толстыми стволами и корявыми сучьями, должно быть, старый сад. Но Вероника легко могла представить, как расцветет все здесь весной. Вокруг будет разноситься нежный аромат, и при дуновении ветра в окна дома будут стучаться не безжизненные сучья, а ветви, усыпанные белыми и розовыми цветами. Как бы ей хотелось увидеть это место весной, а еще больше – чтобы Денис был рядом, чтобы позвать ее сюда.
