Глава 39
Предвестие смерти

В час предрассветной мглы, когда небо темнее всего, Дмитрий Мельников вскочил с постели в холодном поту. Ему опять приснилась смерть, на этот раз – другого человека, и увидел ее он не своими глазами. Странно идти куда-нибудь во сне и видеть, что ты – это не ты, а кто-то другой, кто-то, знакомый тебе. Но от сознания этого вид безжизненного тела не становится менее реалистичным и пугающим.

Во сне он видел экран сотового с датой и временем. Забавно, что уже не в первый раз он получает возможность определить точное время событий. Но к добру ли это? Многие знания – многие печали, как известно. В прошлый раз обладание исчерпывающей информацией лишь усложнило ему жизнь, поставив в глупое положение и, более того, едва не приведя к трагедии.

Если раньше вещие сны давали ему возможность помочь другим и самому себе, то в последнее время они словно насмехались над ним. «Убийство» Вероники, ставшее в итоге причиной его унижения, потом – странные буквы, не имеющие ничего общего с реальностью, и теперь это.

До претворения в жизнь мрачного предвестия оставалось лишь три часа. Он мог бы предупредить, но это означало разговор с Вероникой, ведь именно ее глазами он на этот раз видел грядущее. Если и на этот раз дар подведет его, то это вновь станет причиной его позора и опустит еще ниже в глазах девушки. Вероника относилась к Дмитрию с пренебрежением, и это еще мягко сказано, но вот ему никак не удавалось выбросить из головы образ красавицы. К тому же, может статься, что этот сон не значит ничего особенного.

Успокоив себя этими мыслями, Дмитрий вновь погрузился в сон.

Первые лучи восходящего солнца застали Веронику у дома Дениса. И теперь она шла по направлению к знакомой многоэтажке, дрожа то ли от утренней прохлады, то ли от эмоционального напряжения. Веронику переполняли доселе неведомое чувство безысходности, навеянное трагическими событиями жизни Лизы, и сверхъестественный страх, вызванный видением Дмитрия. Четыре буквы тончайшей нитью связали кошмарное прошлое с настоящим ее собственной жизни. Девушка чувствовала себя так, будто только что очнулась от жуткого сна, но вот беда: за всю ночь Вероника не сомкнула глаз.

Она не знала, кто из двоих обитателей квартиры окажется дома, и смутно представляла, кого из них она хочет там застать. Вероника очень редко принимала у себя дома гостей и нечасто наведывалась к другим людям. Встречаться со знакомыми она предпочитала на нейтральной территории. И сейчас она понятия не имела, какая неведомая сила ведет ее к порогу чужого дома в столь ранний час. Но позвонив в звонок и услышав за дверью шаги, Вероника испытала неимоверное облегчение.

Ей открыла Оксана, в верхней одежде и с сумкой в руках. Она на ходу застегивала куртку и прятала под шапку выбивающиеся пряди огненно-рыжих волос.

– Привет! – жизнерадостно воскликнула Оксана, на ходу обнимая подругу и целуя в щеку.

Не привыкшая к какому бы то ни было телесному контакту даже с близкими знакомыми, Вероника так и осталась стоять на пороге, на мгновение потеряв дар речи.

– Будь добра, разбуди Дениса, – как ни в чем не бывало продолжала девушка. – Он просил растолкать его в восемь, – Оксана кинула взгляд на часы, – но он так крепко спал, – и, поморщившись, добавила: – да и я забыла… Опаздываю на пары! Еще увидимся.

С этими словами Оксана прошмыгнула в открытую дверь мимо Вероники, прежде чем та могла что-либо ответить и тем более понять, почему ее ранний визит был воспринят как нечто само собой разумеющееся. С каких пор она стала своей в этом доме? Когда Оксана успела стать ее самой лучшей и, если подумать, единственной подругой? Когда Денис… Вероника не могла определить отношения, их связывающие, но то, что она стояла в девятом часу утра на пороге его спальни (или гостиной, если не драматизировать) и наблюдала за ним самим, забывшимся крепким сном, говорило о многом.

Девушка медленно подошла к кровати Дениса. Он лежал на спине, склонив голову набок и раскинув руки в стороны, так что пальцы левой почти касались пола. Во сне он сбросил с себя одеяло, и Вероника не могла не улыбнуться при виде его ночной одежды: шортов и желтой футболки с огромным смайликом – по крайней мере, необходимость проводить ночь с сестрой в одной комнате не позволяла ему спать нагишом и избавляла ее саму от вероятного конфуза.

Первый луч солнца, проникший сквозь неплотно задернутую штору, упал на лицо Дениса, но тот не проснулся. То ли утренний свет влиял на восприятие, то ли он и впрямь был немного бледен. Хотя Денис и спал крепким сном, черты лица его не были расслаблены, словно он надолго оказался в плену тревожного сна. Впервые за долгое время получив возможность внимательно его рассмотреть, Вероника подумала, что он, возможно, немного потерял в весе. Не настолько, чтобы это могло внушать опасения, но при его худощавом телосложении он едва ли мог себе это позволить.

Вероника глубоко вздохнула. Мрачные события, описанные в дневнике, заставили ее забеспокоиться о благополучии близких людей, особенно тех, кого Дмитрий видел в своем недавнем сновидении. Девушка покачала головой. Страхи ее были безосновательны. Денис не выглядел больным, может быть, измученным. Ненормированный рабочий день давал о себе знать.

Вероника ласково провела рукой по его щеке – легчайшее прикосновение кончиками пальцев – Денис даже не пошевелился. Она присела на край кровати, не переставая разглядывать его застывшие черты, и, прежде чем смогла дать сама себе отчет в том, что делает, положила голову ему на грудь.

Что-то было не так – Вероника сразу почувствовала это. Дело было даже не в том, что Денис так и не очнулся от забытья. Веронике понадобились секунды, чтобы определить причину охватившего ее бессознательного страха. Это же было последним, что почувствовал Дмитрий, прежде чем проснуться за три часа до этого. Сердце Дениса не билось.

Ее отчаянный крик – его имя – слышали несколько близлежащих этажей.

Услышал и сам Денис. Встрепенувшись, он вскочил на постели. Взгляд зеленых глаз, полный испуга и недоумения, был устремлен на Веронику.

– Я думала, что ты умер, – пробормотала девушка и, как будто этого объяснения было достаточно, обвила его шею руками и застыла, прижавшись к нему.

Денис, хотя и сгорал от любопытства в ожидании более подробных объяснений, ответил на объятие и терпеливо ждал, пока Вероника придет в себя и соберется с мыслями.

– Твое сердце не билось. Я думала, ты умер, – произнесла девушка, немного отстранившись.

– Видишь, я жив, – мягко улыбнулся Денис. – Может быть, ты забыла, с какой стороны находится сердце?

В ответ на ее укоризненный взгляд он поднял руки в знак примирения.

– Ладно, ладно. Успокойся. А то твое собственное сердце бьется так, будто старается за нас двоих. Я жив. Чувствуешь мое дыхание?

Она все еще была достаточно близко, чтобы и впрямь почувствовать его на своем лице.

Вероника впервые за все утро искренне улыбнулась:

– Еще как чувствую! Тебе нужно почистить зубы.

– Хорошо, – ответил Денис, с неохотой поднимаясь с постели. – Но когда я вернусь, ты мне расскажешь, что привело тебя ко мне в столь ранний час.

На языке у Вероники вертелось несколько ехидных комментариев на тему того, что солнце уже взошло, а кое-кто продолжает нежиться в постели, но она лишь кивнула в ответ.

Когда он вернулся, девушка показала ему дневник со зловещими символами на последнем форзаце, пересказав вкратце печальную историю жизни Лизы, и поделилась опасениями по поводу сна Дмитрия.

Внимательно выслушав ее, Денис со спокойной уверенностью, запавшей ей в душу, произнес:

– Ни о чем не беспокойся. Все, что произошло с Лизой, осталось в прошлом. Ни с тобой, ни с близкими тебе людьми не случится ничего плохого.

Вероника верила каждому его слову, но почему-то это не снимало тяжкого груза тревоги, лежащего у нее на сердце.